Текст книги "The main inspirit (СИ)"

Автор книги: Леди Катрина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

За столько лет совместной деятельности Ухён стал для него ближе, чем родная семья. Он разделял его увлечения, понимал с полуслова, между ними никогда не было секретов, они знали друг о друге все. Поэтому Сонгю еще больше не понимал, почему он стал таким грязным и мерзким, почему его тело стало жить какой-то своей жизнью, совершенно не слушаясь, не подчиняясь.

Блуждая в темной переулке, Сонгю неожиданно столкнулся с кем-то возле магазина.

– Простите, – не поднимая головы, бросил он и направился дальше.

– Сонгю? – раздался за спиной знакомый голос.

Ким остановился, обернулся, узнавая в молодом человеке напротив Минхо.

– Привет. Не ожидал тебя встретить здесь, – удивленно произнес парень с улыбкой на лице.

– Да, – желая отвязаться быстрее, кивнул Сонгю.

– Ты в порядке? На тебе лица нет, – заметил Минхо.

– Да, все… хорошо, – слова дались с трудом. Такую откровенную ложь тело не хотело говорить.

– Нет-нет, подожди, не уходи. Что-то мне кажется, что с тобой не все хорошо, – по-дружески схватил его за локоть Минхо. – Давай, зайдем в кафе, посидим. У меня тут знакомая тетка работает, она нам выделил столик в тени.

Идея выпить Сонгю пришлась по душе. Почему бы нет? Может, перестанет так болеть все внутри.

– Идем, – Минхо потащил его к неприметному зданию на улице. Сонгю накинул капюшон, чтобы не привлекать к себе внимание. Все-таки после тренировки выглядел он не лучшим образом.

Через пару минут Минхо провел его к дальнему столику, огороженному плетеной стенкой. Хозяйка принесла соджу и еды.

– Что-то стряслось? В группе? – наливая ему выпить, спросил Минхо.

Сонгю никогда не считал их с Минхо близкими друзьями. Они частенько встречались на разных музыкальных и развлекательных передачах, иногда виделись за пределами коридоров телецентров, но не часто.

– В группе, – согласился Сонгю.

– Ничего, разберешься, – налив себе, Минхо поднял рюмку. Они звякнули стеклом и выпили каждый свою рюмку.

Сонгю, не обращая уже ни на что внимания, забывая об осторожности, залпом опрокинул вторую рюмку. Ему было настолько плохо, что хотелось выть.

– В каждой группе бывают неприятности, – наливая еще, произнес Минхо. – У нас тоже частенько возникают скандалы, но потом как-то само собой все налаживается. Мы двадцать четыре часа в сутки вместе, естественно, устаем друг от друга.

– Он презирает меня, – смотря в пустоту, произнес Сонгю. – Даже рядом со мной находиться не может, нос воротит. А мне и самому от себя тошно, – выпивая очередную рюмку, закончил Ким.

– Все так плохо? – удивился Минхо. Сонгю лишь тоскливо хмыкнул.

– Все хуже некуда, – признался Сонгю. – Правильнее, наверное, будет мне уйти из группы.

Спиртное ослабило тугой узел в груди, давая возможность вздохнуть свободнее.

– Не говори ерунды, все уладится, – отмахнулся Минхо, отпивая из своего стакана. – Ты ешь, а то на голодный желудок тебя быстро развезет.

– Да не могу я есть! – вспылил Сонгю. Он понимал, что Минхо тут совсем не причем и кричать на него нельзя, но туман в голове уже стирал всю субординацию. – Кажется, что в еде снова тот привкус… эта паранойя какая-то, – устало вздохнул Сонгю. – Я ведь понимаю, что это бред, но не могу. Меня тошнит постоянно, круглыми сутками.

– Может, тебе обратиться к врачу? – предположил Минхо.

– Не хочу, – мотнул Сонгю головой, снова мыслями перескакивая на танцевальный зал, где Дону отшатнулся от него, как от прокаженного, брезгливо, с отвращением.

Зазвонил телефон. Сонгю бросил взгляд на дисплей. Ухён.

Раньше он бы обязательно поговорил с ним. Раньше они всегда разговаривали, раньше Ухён всегда рассеивал тучи и дарил солнечный свет. А теперь Сонгю сидит в каком-то баре с человеком, которого едва знает, и пьет с ним соджу.

– Ответь, они, наверное, беспокоятся, – произнес Минхо.

Сонгю отключил телефон и убрал его в сторону.

– Выпьем? – пряча боль за улыбкой, Сонгю поднял свою пустую рюмку.

Его развозило куда быстрее, чем обычно. Минхо болтал о всяких пустяках, о своих друзьях, о казусах на сцене, и это здорово отвлекало от собственных жужжащих пчел в голове. Сонгю напивался, все сильнее и сильнее. Смеялся, когда смеялся Минхо, что-то говорил, но, кажется, невпопад, а тот словно и не замечал этого.

Когда алкоголь совсем уже затуманил мозг, Сонгю едва шевелил языком.

– Кажется, тебе уже пора домой, – произнес Минхо, доставая бумажник.

Сонгю подумал о том, что ему повезло встретить участника Шайни именно сегодня. Это можно было даже принять за судьбу.

– Давай, вставай, поймаем тебе такси, – Минхо положил на стол несколько купюр и помог лидеру Инфинит подняться. Сонгю уже не стоял на ногах, его снова тошнило и это чертовски ему надоело. Отмахиваясь от бунтующего организма, Сонгю завалился на парня. Минхо засмеялся.

– Вот это ты напился, – накидывая ему на голову капюшон ветровки, Минхо повел парня к выходу. На улице уже царила глубокая ночь. Сонгю вдохнул морозный воздух, мысли в голове путались, снова и снова погружая его в ту комнату, где Джину издевался над ним.

– Сонгю, не спи. Надо идти. Тут такси не поймать, надо спуститься вниз по улице, – встряхнул его Минхо.

Сонгю угугнул, но переставлять ноги было слишком тяжело. Он повернул голову в сторону своего путника, который почти тащил его на себе. В свете уличных фонарей Минхо показался ему красивым. Эти большие глаза, пухлые губы. Даже без макияжа этот парень выглядел красивым, мужественным, неудивительно, что фанаты сходят по нему с ума.

– Наверное, надо было позвонить твоему менеджеру, – с сомнением произнес Минхо. – Что ты на меня так смотришь?

– Ты красивый, – произнес Сонгю очевидный факт.

Минхо засмеялся.

– Ты совсем перепил.

Сонгю никогда не смотрел на парней с этой точки зрения, всегда оценивая их только как конкурентов на сцене. Но Минхо, действительно, был красивым, необычным, привлекательным. Пьяное сознание подсовывало идиотские идеи.

Сонгю задумался о том, что с ним происходило тогда, в той комнате. Ведь не просто так он стал так реагировать на прикосновения Джину. Может, он всегда был геем, только этого не знал? Или Джину сделал его таким?

Надо проверить. Сонгю так сильно нужно было убедиться в том, что он не гей, что его не тянет к парням, что не было никаких сил сопротивляться этой идеей. Одурманенный усталостью и спиртным мозг отключался, отдавая бразды правления ничего не соображающему подсознанию, которому плевать было на адекватность происходящего, на парня, который был рядом, на будущее и опасность, которую сулило взыгравшее воображения.

– Ты не уснул? – шутливо пихнул его Минхо.

Сонгю, поддавшись секундному порыву, дернул парня за руку и прижал его к кирпичной стене улицы. Минхо был настолько ошарашен выходкой инфинитца, что не успел вовремя отреагировать. Сонгю, воспользовавшись этим, прижался губами к губам парня, неуклюже скользнул в приоткрытый от удивления рот. Никакого безумного влечения, наслаждения или отвращения. Ничего. Только вкус спиртного и сладкого соуса, который ел Минхо в кафе. Но губы были мягкие и сладкие, почти как у девушки. Это показалось Сонгю забавным. Он вообще не думал о последствиях, только о том, что ничего не чувствует от этого неуклюжего поцелуя. Но это было до того, как Минхо внезапно вывернулся и прижал уже его к стене. Парень ворвался в его рот бешеным поцелуем, почти до боли прикусив нижнюю губу.

Вот это уже было другое дело. Сонгю простонал в сладкие губы, позволяя чужому языку изучать его рот. Мысли о том, что эти губы похожи на девчачьи исчезли в мгновение ока. Минхо целовался агрессивно, напористо, почти грубо, вжимая его в стену, стискивая за плечи и безжалостно засасывая его язык. Разум мутнел окончательно, воздуха перестало хватать, а тело отреагировало совершенно неуместным возбуждением. Осознание этого крошило мозг на мелкие частички.

Минхо прекратил изводить истощенную нервную систему Сонгю, чуть отстранился от его губ, дыша тяжело и часто, не поднимая глаз.

– Кажется, я все-таки гей, – сорвалось с губ Сонгю самопроизвольно. Данное открытие совсем не радовало.

– Что же мы делаем-то, – простонал Минхо, отступая на шаг и оглядываясь по сторонам.

Сонгю было плевать. Он едва стоял на ногах, поэтому начал сползать по стене вниз. Его снова начинало мутить.

Минхо что-то сказал себе под нос, схватился за голову, но довольно быстро взял себя в руки. Отошел куда-то. Сонгю решил, что парень бросил его. Так и надо, чего возиться с такой мерзостью? С шлюхами ведь не церемонится. Сонгю завалился на бок, обхватывая себя руками и стараясь сдержать тошноту, подступающую к горлу. Перед глазами снова мелькал Дону, который отшатнулся от него в зале, Дону, который смотрел, как его лидер кончает от рук их мучителя. Хоровод одних и тех же картинок блуждал по кругу.

Сонгю зажмурился, стараясь прогнать десяток разных Дону.

– Вставай. Сонгю! – чей-то крик над ухом выдернул из кольца дурмана. Сонгю открыл глаза и увидел склонившегося над ним Минхо. – Вставай, пока нас никто не увидел. Больше никогда не буду с тобой пить! Поднимайся, вот так, аккуратнее.

Сонгю честно пытался идти, но получалось плохо. Минхо довел его до машины, стоявшей на тротуаре.

– Это Сонгю-щи? – удивленно спросил водитель.

– Да. Прости, что вызвал тебя в такое время. Просто не хотелось светиться лишний раз, – произнес Минхо, запихивая Сонгю в салон.

– Что с ним? – снова спросил водитель.

– Не знаю. Поехали к общежитию Инфинит, – закрывая за собой дверцу, бросил Минхо.

– Ты только сам не дури, хорошо? – заводя машину, с упреком бросил водитель. – Я понимаю, тебе сейчас не сладко из-за Тэмина, только на первого встречного бросаться не надо. А что, если бы вас заметил кто?

– Джонг, прекрати, а. Сам знаю, что подставляюсь, – раздраженно ответил Минхо. – Просто… он выглядел таким несчастным, что я не мог пройти мимо.

– Обязательно было его целовать при этом? – фыркнул водитель.

– Зря я тебе сказал это, – нахмурился Минхо.

– Ты когда нервничаешь, всегда выбалтываешь лишнего. Ладно. Не переживай. Он проспится, и завтра вообще ничего не вспомнит. Тебе повезло, что я был рядом.

– Да. Спасибо.

Сонгю уткнулся лбом в холодное стекло и слушал запутанную речь двух парней. Его тошнило до такой степени, что плевать было на этих людей рядом.

========== Глава 15. ==========

Ухён не находил себе места, слоняясь из угла в угол в их общежитии. Остальные мемберы тихо сидели в гостиной, ожидая возвращения лидера. Ухён игнорировал виноватое выражение лица Дону, игнорировал Ховона, которому хотелось от души навалять. Ухён понимал, что и сам виноват в случившемся с Хоей. Не стоило срываться на Дону, ведь и прекрасно видел, что их друг сам не свой в последнее время. Он ни разу за последние дни даже не улыбнулся, а без его смеха в квартире с каждым днем становилось как-то неуютно и слишком тихо.

– Может, нам обратиться в полицию? – не выдержал Ухён.

– У него будут проблемы, если мы поторопимся, – произнес Мёнсу, который, забравшись с ногами, сидел на диване.

– А вдруг его снова похитили? – холодея от этой мысли, спросил Ухён. На него посмотрели с раздражением. Да, он и сам понимал, что достал уже мемберов, только успокоиться не мог. Сонгю не было дома, он сбежал, выключил телефон. Что тут можно подумать?!

– Сядь уже, не маячь перед глазами, – дернул его за руку Сонёль.

– Это все из-за меня, – убито произнес Дону, сжимая пальцы в замок.

Ухёну так и хотелось бросить другу в лицо «Да! Из-за тебя!», хотелось вообще обвинить Дону во всех проблемах, но частичка разума все же возобладала над страхами за Сонгю.

От звонка в дверь все вздрогнули. Ухён рванул в коридор первым. Он даже не стал спрашивать «кто там», быстро снимая цепочку и распахивая дверь. Но то, что он увидел, заставило его остолбенеть. На пороге стоял Минхо, который держал мертвецки пьяного Сонгю.

– Привет, – неловко поздоровался Минхо.

– Сонгю! – очнувшись, Ухён забрался своего друга.

В коридор вышли остальные мемберы.

– Минхо-щи? – удивленно уставился на гостя Сонджон.

– Привет.

– Сонгю, эй, ты как? – стараясь не уронить лидера, Ухён перевел злой взгляд на Минхо. – Что с ним?

– Мы встретились на улице, посидели в кафе и немного выпили. Он просто перебрал чуть, – ответил Минхо.

– Спасибо, что привез его, – выступил вперед Хоя.

– Да. Позаботьтесь о нем.

Ухён внимательно всматривался в гримасу боли на лице Сонгю, впервые в жизни видя его таким пьяным. Сколько этот парень выпил?

– Ухёни, – простонал Сонгю, заваливаясь на младшего. – Меня тошнит.

Дону еще о чем-то говорил с Минхо, но Ухён уже не слушал, он повел Сонгю в ванную комнату.

– Мне так плохо, – простонал Сонгю, вяло передвигая ногами.

– Нечего было пить не понятно с кем, – грубо отрезал Ухён. Как они вообще встретились с Минхо? И вообще этот Минхо никогда не нравился Ухёну. Какой-то скользкий тип с лицом жабы.

Сонгю, заприметив унитаз, оживился, но запутался в ногах и рухнул на пол. Как только он добрался до места, его сразу начало выворачивать.

– Как он? – заглянул в комнату Хоя.

– Принести воды, пожалуйста, – попросил Ухён, придерживая друга, пока его тошнило.

Хоя вышел из комнаты.

Сонгю пустым, стеклянным взглядом смотрел куда-то в пол. Ухён помог ему умыться. Через минуту Хоя принес стакан воды.

– Я положил туда его таблетку, – сообщил Хоя, протягивая стакан.

– Спасибо. Эй, Гю, не засыпай. Сначала выпей это, – придерживая лидера за макушку, Ухён поднес к его бледным губам стакан. – Пей. Нет– нет, давай еще немного. Вот так. Молодец.

Сонгю послушно пил, выглядя в такую минуту до мурашек беззащитным и слабым. Они вместе сидели на полу, Ухён придерживал друга, заставляя того выпить весь стакан. Кричать на него уже не хотелось. Беспокойство пересиливало злость.

– Умница, – бездумно, ведя себя с лидером, как с ребенком, произнес Ухён и передал стакан стоявшему в дверях Ховону. Сонгю внезапно скривил губы в горькой усмешке и попытался подняться. Ухён поддержал его и, закинув руку друга к себе на плечо, повел его в их спальню.

Мемберы проводили их взволнованными взглядами. Никто и никогда не видел Сонгю в таком состоянии, даже когда они всемером напивались в общаге, Сонгю всегда стоял на ногах и контролировал себя.

Хоя шел следом, страхуя.

– Я еще нужен? – спросил танцор в дверях.

– Нет. Спасибо, – мотнул Ухён головой. – Я уложу его спать.

Хоя вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь. За стеной сразу послышались голоса мемберов, но Ухён перевел все свое внимание на лидера. Он хотел помочь ему снять ветровку, но тот резко оттолкнул его.

– Не трогай меня, – буркнул Сонгю и залез в одежде на кровать, сразу отворачиваясь к стенке.

Ухён, преодолевая желание ударить лидера чем-нибудь тяжелым по голове, все-таки стянул с парня кроссовки и накрыл Сонгю одеялом.

– Мы еще поговорим завтра, – пообещал Ухён, сев на пол рядом с кроватью.

Несмотря ни на что, он с облегчение вздохнул. Сонгю был дома.

========== Глава 16. ==========

Все разошлись по комнатам только к часу ночи. Хоя забрался на свою кровать и стянул с тумбочки телефон с наушниками.

– Он раньше никогда таким не был, – произнес Сонёль, залезая на второй ярус кровати.

– Ему должно быть совсем плохо, раз он так напился, – с жалостью произнес макнэ. – Если бы мы только знали, что с ним случилось.

И Сонджон, и Сонёль посмотрели на Хою.

– Я не знаю, не смотрите так на меня.

– Но ты больше всех общаешься с Дону, он тебе доверяет, – не унимался Сонджон.

– А Сонгю доверял Ухёну, так что идите и трясите с него подробности, – раздражено ответил Хоя.

– В последнее время ты такой нервный стал, – бросил Сонёль, отворачиваясь от него. – И то, как ты в последнее время носишься с Дону…

– Сонёль, просто придержи свое мнение при себе, – перебил его Хоя.

– А что вы меня постоянно затыкаете? – снова высунулся со второго яруса парень. Он выглядел разозленным. – Хочешь сказать, я не прав? Ты от Дону не отходишь ни на минуту. Я вообще удивляюсь, как ты его до сих пор к себе в койку не затащил.

Хоя соскочил с кровати и схватил мембера за ворот пижамной футболки.

– Что ты сказал? – процедил Хоя, взбешенный словами друга.

– Что слышал, – с вызовом смотрел на него Сонёль. – Ты никому из нас не даешь приблизиться к Дону-хёну! – отцепляя его руку от себя, выкрикнул Сонёль. – Мы тоже его друзья! Вы с Ухёном забываете, что не только вам дороги эти двое!

– Прекратите, – вмешался Сонджон, вставая между ними. – Сейчас им и так плохо, не хватает только, чтобы мы еще поссорились.

Хоя с рыком отступил. Слова Сонёля задевали его. Неужели он и правда ведет себя так очевидно? Да, большую часть времени он проводил с Дону, но …

Сонджон со вздохом выключил свет, погружая комнату во мрак. Хоя забрался на свою кровать, со злостью воткнув наушники в уши и включив музыку на полную мощность. Обычно музыка его успокаивала, но сегодня не получалось. Мысли скакали с одного на другое. Пьяный Сонгю, винящий себя в произошедшем Дону, неприятные слова Сонёля, которые имели смысл. Хоя был вынужден признать, что его одолевает желание ворваться в комнату Мёнсу и Дону, выкинуть их вижуала и остаться с Дону даже на ночь. Но это было бы неправильно. Совсем-совсем неправильно. У Дону должно быть место, куда он сможет уйти от него, побыть без него.

Может, Сонёль прав? Может, надо дать Дону больше свободы? Только как его отпустить, когда он как потерявшийся котенок постоянно взглядом ищет его, стоит только отойти? Да что там говорить, Хоя с трудом отпускал его даже на ночь.

Музыка гремела в ушах, но Хоя все равно слышал, как ворочался на своей кровати Сонёль. Хоя начинал жалеть о том, что вспылил, ведь Сонёль по факту и не виноват ни в чем.

Хоя чувствовал, что атмосфера в группе накалялась с каждым днем. Еще эти тренировки допоздна, запись, пугающая неизвестность в состоянии Сонгю и Дону. Все переживали.

Решив с утра помириться с Сонёлем и Ухёном, Хоя провалился в сон. Из-за усталости и бесконечных переживаний он уснул быстро.

Ему казалось, что он только закрыл глаза, а его уже кто-то тряс за плечо.

– Ховон, – раздался над ухом голос Мёнсу.

Хоя разлепил ресницы, уставившись на взволнованного мембера, и вытащил наушники из ушей.

– А? Что такое? – протирая глаза, пытался проснуться Хоя.

– Там Дону. Ему снова приснился какой-то кошмар. Я … я не могу его успокоить, он плачет и кричит, – тихо и напугано произнес Мёнсу. – Я не знаю, что делать.

Хоя проснулся вмиг.

– Что случилось? – сонно спросил со второго яруса Сонджон.

Хоя выбежал из спальни и метнулся в соседнюю комнату. Уже в коридоре он услышал крики из спальни Мёнсу и Дону, заметил, как из первой комнаты вышел растрепанный, помятый Сонгю.

Не объясняя ничего, Хоя ворвался во вторую комнату и затормозил на пороге. В спальне все было перевернуто вверх дном, на полу валялся разбитый ночник, разбросанные вещи, диски.

– Ненавижу! Ненавижу его! Ненавижу!!! – молотя кулаком по стене, кричал Дону.

У Хои больно сжалось сердце при виде отчаяния друга.

– Дону! – Хоя подбежал к парню, оттаскивая его от стены.

Дону стал сопротивляться, вырываться.

– Уйди! Отпусти меня!

– Прекрати, остановись, – перехватывая его руки, Хоя с силой сжал парня, притянул его к груди. Но Дону отчаянно кричал и вырывался, ругался, ревел.

– Дону, прошу, успокойся, – прикладывая немало усилий, Хоя сдерживал бушующего парня. Дону казался сейчас таким худым, хрупким, что Хоя боялся ему что-нибудь сломать, но отпускать не собирался. Сбитые в кровь костяшки кулаков Дону были явным свидетельством того, что парень может причинить себе вред.

– Я не могу больше, не могу! – Заливаясь слезами, с болью прокричал Дону.

– Я рядом, с тобой. Успокойся, – уговаривал его Хоя, крепко держа в захвате.

Дону споткнулся обо что-то и упал, потащив за собой и Хою, падая на друга. Больно ударившись спиной обо что-то, Хоя чуть не выпустил Дону, из глаз брызнули слезы от удара. Но Ли быстро сгруппировался. Прижал ослабленного парня к груди, обхватил его двумя руками и ногами.

Дону перестал рваться, затих, только рыдания не прекращались. Хоя держал его крепко, но сердце ныло от слез друга.

– Тише-тише, я здесь. Никто больше тебя не обидит. Я здесь, – лихорадочно шептал Хоя, часто дыша от потасовки.

– Я не могу больше, это снится мне каждую ночь, он не оставляет меня, это не закончится, – икая, захлебываясь слезами, пытался объяснить Дону. – Он специально это сделал, специально, он забрал у меня Сонгю. Он все подстроил…

– Сонгю любит тебя, он твой друг, ты нужен ему, Дону. Все, успокойся, ну, – чуть ослабив хватку, произнес Хоя.

– Он его бил. Каждый день, Хоя. Ему было больно, я видел, я знал, – сбиваясь, продолжил говорить Дону. Из-за его рыданий сложно было что-то разобрать, но Хоя не перебивал друга. – Я не мог ему помочь, я сделал только хуже. Ему было так больно, Хоя, а я не помог, испугался… ненавижу… ненавижу…

Хоя стал гладить парня по голове, стараясь унять истерику.

– Тише-тише, все позади.

Возле спальни Дону собрались почти все мемберы. Ухён, услышав странные крики и шум, тоже выбежал из своей комнаты. Он слышал вопли и рыдания Дону за дверью, слышал его слова. Все слышали, и все смотрели на Сонгю.

Лидер сидел под дверью на полу, уставившись взглядом в точку на полу.

Ухён стоял от него в двух шагах, но сейчас казалось, что между ними непроходимая пропасть. Сонгю закрылся ото всех. Что ему довелось пережить за те три недели в плену? Что с ним сделали?

Ухён не знал, с помощью каких слов можно сломать оборону Сонгю, чтобы он подпустил ближе, чтобы поделился своей болью. Ухён просто прошел вперед и сел рядом с лидером, не касаясь его, но давая понять, что Сонгю не один.

Никто не расходился, слыша завывания Дону и взволнованный, но уверенный, твердый голос Ховона.

– Принесите аптечку, – внезапно произнес Сонгю хриплым голосом. Всё так же ни на кого не смотря, Сонгю поднялся. – Там должно быть успокоительное. Пускай Ховон останется сегодня с ним. Идите спать, завтра тяжелый день, – без эмоций произнес лидер и прошел мимо всех в свою спальню.

Ухён прикрыл глаза.

Стена, которую воздвиг Сонгю вокруг себя, была пугающей.

Истерика Дону улеглась еще не скоро. В спальню заглянул Мёнсу, поставил аптечку и стакан воды на столик. Хоя благодарно ему кивнул, и Мёнсу бесшумно вышел из комнаты.

Всхлипы Дону постепенно затихали, но Хоя все никак не решался отпустить друга. Тот прятал лицо у него на груди и больше не вырывался, только дышал неровно, рвано. Они так пролежали довольно долго.

– Давай ты таблетку выпьешь, хорошо? – предложил Хоя, разжимая крепкую хватку. – А потом поспишь.

Дону не отреагировал. Когда Хоя отпустил его, он свернулся на полу, поджимая колени к груди.

Отыскав успокоительное и антисептики, Хоя вернулся к парню.

– Поднимайся. Выпей это, – приподняв друга и прислонив его спиной к стене, Хоя всучил ему стакан с водой и таблетку. – Надо обработать твои кулаки. Давай сюда руки.

Смочив ватку, Хоя провел ею по сбитым костяшкам рук друга. У Дону были такие длинные, нежные пальцы, что царапины на них смотрелись неестественно. Дону больше не сопротивлялся, позволяя делать все, что угодно. Он изредка икал, но больше не ревел.

– Будешь теперь Ухёна на руках носить, – шутливо произнес Хоя, наклеивая пластыри с мультяшным персонажем их вокалиста. – Ухён, наверное, ящик таких лейкопластырей заказал со своей физиономией. А он страшный какой-то получился здесь, – рассматривая картинки на пластырях, произнес Ухён. – О, смотри, тут и Сонгю есть, и моя даже. Я миленький тут, да? – Хоя показал лейкопластырь другу.

– Да, – успокоившись, улыбнулся Дону.

– А твоей тут нет, – сообщил Хоя, порывшись в аптечке.

– Вы только втроем в этой рекламе снимались, – напомнил Дону.

– Ах, да. Точно.

– Прости, – внезапно тихо произнес Дону.

– Не бери в голову, – махнул Хоя рукой, убирая аптечку.

– Ты не ушибся?

– Нет, – соврал Хоя, раскладывая перевернутый матрас.

– Я напугал Мёнсу, – сообщил Дону. – Я не смог контролировать это, – стыдливо пряча глаза, добавил он.

– Мёнсу трудно чем-то напугать. Ничего страшного. Давай ложиться спать, а то завтра вставать рано, – Хоя старательно делал вид, что все в порядке. Он расстелил простынь, положил подушки обратно, отодвигая осколки лампы подальше.

– Не туши свет, – попросил Дону, нерешительно заползая на матрас.

– Хорошо.

Они легли рядом, но на расстоянии друг от друга. Стало как-то неловко. Прижимать Дону к себе, когда тот бился в истерике, было проще, чем позволить себе обнять его сейчас. Дону тоже не шевелился, не предпринимая попыток приблизиться.

Хоя откашлялся, положил руки себе на живот. Он боялся сделать лишнее движение, опасался, что Дону может неправильно его понять. Но лежать так было невыносимо.

Повернувшись на бок, Хоя осторожно протянул руку на соседнюю подушку. Дону робко повернулся к нему, и Хоя уже смелее притянул парня к себе и обнял, едва сдержав облегченный вздох. Дону молчаливо устроился удобнее у него под боком.

– Тебе часто снятся кошмары? – тихо спросил Хоя.

– Каждый день.

– Не хочешь рассказать о них?

– Я боюсь.

– Чего? Того человека посадили, он больше не сможет добраться до тебя.

– Я боюсь, что вы отвернетесь от меня и Сонгю, когда узнаете. Я не смогу этого вынести. Правда, не смогу. И Сонгю не сможет.

– Глупый. Мы одна семья. Разве от семьи отворачиваются, когда есть проблемы?

– А что, если я стану неприятен всем вам, тебе?

Хоя чувствовал напряжение Дону, поэтому поспешил его заверить:

– Ты никогда не станешь неприятен мне. Чтобы не случилось.

– А вдруг…

– Даже если бы выяснилось, что ты инопланетное существо, ты бы все равно остался моим другом, – перебил его Хоя. Дону засмеялся, и слышать этот смех было чертовски приятно.

– Знаешь, я бы даже поверил, что ты инопланетянин, – продолжил Хоя шутить. Дону несильно пихнул его локтем в бок.

– Я не инопланетянин!

– Ладно-ладно, – сдался Хоя.

Они оба утихли. Дыхание Дону стало размеренным, спокойным, и Хоя готов был слушать это часами.

– Ты когда-нибудь, – неуверенно начал Дону и замолчал, замявшись. Тишина затягивалась, но Хоя не спешил, и Дону спустя время продолжил, – Ты когда-нибудь воспринимал меня как девушку?

Хоя опешил от такого вопроса. Он чуть отодвинулся, чтобы посмотреть в лицо друга, но тот не поднимал глаз.

– Что за ерунда? Я как бы в курсе, что ты парень, – недоумевая от странного вопроса, произнес Хоя.

– Когда у нас был промоушен, как Инфинит Эйч, идея переодеть меня в девушку принадлежала тебе, – напомнил Дону.

– Так это же в шутку было, для фанатов, – попытался оправдаться Хоя. Сам того не желая, он занервничал. Уж себе-то Хоя давно признался, что на той съемке Дону выглядел безумного мило и возбуждающе. Эта розовая юбка, венок на голове, кофточка какая-то. Это видео у него в избранном.

– Я не девушка, – зачем-то произнес Дону.

– Не поверишь, я знаю. К чему этот разговор? – напрягся Хоя.

– Зачем ты тогда поцеловал меня в Тайване? – спросил Дону, все так же не поднимая головы.

Хоя замолчал. Вот и приплыли.

И что ответить?

Соврать, сказать, что проиграл в идиотский спор? Или признаться? А что, если это напугает и так находящегося в неадекватном состоянии друга? Останутся ли они друзьями после этого признания? Смогут ли общаться дальше, позволит ли Дону потом прикасаться к себе, обнимать, лежать вот так вот рядом?

– Ты же не воспринимал меня тогда, как девушку? – задал Дону очередной вопрос.

– Нет.

– Это же неправильно, когда два парня, ну, ты понял.

Хоя чувствовал себя так, будто идет по минному полю, одно неверное слово – и ничего уже нельзя будет спасти.

– Если два человека любят друг друга, мне кажется, пол не важен, – произнес осторожно Хоя.

– Это неприятно, больно и отвратительно. Разве это может нравиться? – почти шепотом произнес Дону.

– Тот человек сделал тебе больно, да? – стараясь утихомирить ярость и ненависть к уроду, который посмел обидеть друга, Хоя заставил свой голос звучать спокойно.

– Да, – едва слышно ответил Дону, уткнувшись носом ему в грудь.

Хоя замолчал на долгую минуту, собираясь с силами, чтобы продолжить разговор. Его переполняла злость к ублюдку, но так же он понимал, что Дону ждет его реакции.

– Это было отвратительно, – смяв в кулаках футболку друга, произнес Дону.

Хоя сжал парня крепче и часто заморгал, запрещая себе быть слабым.

– Тебе теперь неприятно? – не отпуская его, спросил Дону.

– Нет, – коротко поцеловав парня в макушку, ответил Хоя. Зажмурился, стискивая кулаки до ломоты.

– Хорошо. Но если тебе неприятно, ты лучше сразу скажи, – предупредил Дону. – Так мне будет легче.

– Ты для меня все тот же Дону, – заверил его Хоя.

– Я не смог ничего сделать, я не хотел этого, а он … – безжизненным тоном произнес Дону. – Он сказал, что я буду «его девочкой». Но я парень, – тихий всхлип раздирал сердце на части. – А может, он был прав? Может, я правда девчонка, раз не смог за себя даже постоять?

– Не вини себя, – с трудом выдавливая из себя слова, Хоя начинал сходить с ума от сожаления, что не смог защитить своего хёна, не смог уберечь. – Ты сильный, Дону. Ты сможешь справиться.

Хоя ненавидел урода, который пошатнул уверенность Дону в себе, сломал его, заставил думать о таких вещах.

– Но это так отвратительно, Ховон. Как это может быть приятным? – дрогнувшим голосом спросил Дону.

– Когда я тебя поцеловал, тоже было неприятно? – решился спросить Хоя.

– Я не знаю. Все так внезапно случилось, что я не успел ничего понять, – произнес Дону.

– Хочешь, повторю?

Хоя мысленно отвесил себе подзатыльник. Слова сами сорвались с губ, и вернуть их уже было невозможно. Сердце забилось быстрее от молчания Дону. Сейчас друг вмажет ему и выставит за дверь. И правильно сделает.

Так и не дождавшись ответа от притихшего парня, Хоя решил уже идти до конца. Если все и так потеряно, то хоть украсть последний поцелуй. Он немного отодвинулся, приподнял голову Дону за подбородок, заглядывая в его большие, покрасневшие от слез, глаза. В них не было страха, лишь сомнение и любопытство.

Хоя наклонился к нему, мягко касаясь сжавшихся губ. Простое, воздушное касание, а сердце уже готово выскочить из грудной клетки. Зарываясь пальцами в мягкие волосы парня, Хоя оторвался от его губ и снова поцеловал. Дону нерешительно, боязливо впустил его, приоткрывая губы. Хоя сходил с ума. Трепетно держа парня, он целовал его со всей нежностью, на которую только был способен. Медленно, осторожно, будто тающее мороженное. Пухлые, мягкие губы, немного соленые от слез, но такие родные, желанные. Дону вначале робко и неподвижно лежал, никак не реагируя, не отталкивая, но когда немного расслабился, нерешительно ответил. Хоя, сам того не желая, стал возбуждаться, поэтому быстро все прекратил и отстранился.