Текст книги "The main inspirit (СИ)"
Автор книги: Леди Катрина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)
Но Сонгю внезапно остановился, разорвал поцелуй и отстранился. Ухёну сразу не получилось справиться с дыханием и участившимся сердцебиением. Останавливаться не хотелось, возбуждение требовало продолжения, но Ухён заставил себя успокоиться. Главное сейчас надо было дать Сонгю понять, что ничего не изменится, если они они зайдут в их отношениях чуть дальше за черту «дружба».
Развернувшись, Ухён притянул парня к груди и крепко обнял. Сонгю затих.
– Ничего не изменится между нами, если мы позволим себе чуть больше, чем обычно, – тихо произнес Нам.
– Ты – дурак, Ухён, – выдохнул Сонгю, не делая попыток вырваться.
– Сам такой, – бросил Ухён с улыбкой. Он был уже рад тому, что Сонгю позволил себя обнять.
========== Глава 32. ==========
Ночью Ухёну приснился кошмар, в котором Сонгю снова было больно, его уводили куда-то, били. Ухён слышал его крики, но не мог помочь, от этого кричал сам и бился о стену, за которой держали Сонгю. Кулаки были стерты до крови, но его никто не слышал. А Сонгю был за этой стеной, и он умирал.
Ухён резко распахнул ресницы и сел в постели. Сердце бешенно колотилось в груди от пугающего сна, на лбу выступили капельки пота. Ухён быстро стер их и бросил взгляд на вторую половину кровати – Сонгю не было. Еще не успев до конца отойти от сна, Ухён испугался так, словно все приснившиеся было правдой. Он соскочил с постели и побежал вниз. Он не мог даже точно сказать, о чем думал в тот момент и думал ли вообще. Просто волнение за друга было настолько огромным, что соображать здраво не получалось. Ухён выбежал в коридор, и, только услышав звон посуды из кухни, смог перевести дыхание и нервно выдохнуть. Собственные страхи показались детской глупостью, даже стыдно стало за свое поведение.
За окном уже начинало светать, Ухён только заметил это. Наверное, Сонгю надо скоро на съемки, вот он и встал раньше. Успокаивая себя этим, Ухён двинулся на кухню. Лидер и правда обнаружился там. Он стоял у плиты и что-то готовил, сосредоточенный, уверенный, такой красивый и сильный. Сердце успокоилось. С Сонгю все в порядке.
Ухён, не удержавшись, подошел к парню и обнял его со спины, сразу кладя подбородок на плечо лидера. Сонгю замер, словно почувствовав все тревоги и волнения друга.
– Что-то случилось? – не вырываясь и не уходя от прикосновения, спросил Сонгю.
– Нет. Я просто соскучился, – прижался Ухён теснее.
Сонгю нерешительно погладил его ладонь. Рядом с ним было так тепло и комфортно, что уходить совсем не хотелось. Ухён зарылся носом в волосы друга, вдыхая приятный травяной запах его шампуня. Такой знакомый и родной.
– Ты так приятно пахнешь, – озвучил Ухён свои мысли. Сонгю насторожился, притих, как будто Ухён собирался напасть на него. Это неприятно кольнуло в груди, но Ухён заставил себя реагировать не так остро. Он понимал, что Сонгю еще долго будет относиться с подобным подозрением.
– Не напрягайся так, – шепотом произнес Ухён, коротко поцеловав в затылок. – Не бойся меня.
– Кто сказал, что я боюсь? – тут же ощетинился Сонгю.
– Я чувствую, – улыбнулся Ухён. – Я же твой парень.
– Думаю, нам лучше остановиться, – выскользнул из объятий Сонгю. Сразу стало холодно. – То, что происходит – это неправильно. Ты просто запутался, Ухён.
Сонгю нервно отошел от него подальше, бессмысленно начал переставлять тарелки с места на места. Ухён заметил, как щеки лидера чуть заметно покраснели.
– Я понимаю, тебе сейчас непросто, но не отталкивай меня, Гю. Нам же хорошо вместе, тебе становится лучше рядом со мной, – уверенно заявил Ухён.
– Только вот не надо представлять меня психованным слюнтяем, – раздраженно ответил Сонгю.
– Сейчас ты ведешь себя, как психованный придурок, – бросил Ухён. – Чего ты злишься и срываешься на мне?
– Потому что ты ни черта не понимаешь! Жалеешь меня, будто я инвалид какой. Думаешь, я не вижу, как ты смотришь на меня?
– С чего ты вообще взял, что я тебя жалею? – опешил Ухён, не понимая, как это теплое утро вдруг стало таким враждебным и злым. – Ты вбил что-то себе в голову, какую-то дурь. Я помочь тебе хочу, а не жалею тебя!
– Это тебе помощь нужна! – выкрикнул Сонгю. – Ты всю ночь сегодня скулил и звал меня. Влюбился в меня, что ли?
Ухён дернулся в сторону. Сонгю бил словами не хуже кулаков, он просто мастер одним предложением отправлять в накаут. Он не имел права говорить с таким пренебрежением. Ухён не хотел, чтобы его слабости вытаскивали наружу и с насмешкой проезжались по ним.
Сонгю, поняв, что погорячился, отвел взгляд, но извиняться не собирался.
Ухёна это просто взбесило, став последней каплей в переполненной чаше терпения. Он не собирался мириться со страхами этого глупого хёна.
– На колени, – холодно и четко приказал Ухён. Он и сам не понимал, какого черта в нем взыграло желание поставить Сонгю на колени, это само вырвалось откуда-то изнутри. Ухён не мог дать этому определение, в нем словно проснулся жуткий монстр, желающий властвовать именно над Сонгю, подчинить его себе и телом, и душой.
– Не смей мной командовать, – процедил Сонгю, сузив глаза до узких щелочек.
– На колени! – прикрикнул Ухён, отчасти понимая, что его заносит. Они оба тяжело дышали, сверля друг друга гневными взглядами.
– Считаешь меня шлюхой, готовой выполнить любой приказ? – зло выплюнул Сонгю.
– Это ты считаешь так. Ты, Сонгю! И на Минхо ты повелся, потому что перестал ценить себя! Ты готов был даже лечь под него, чтобы подтвердить эти свои глупые страхи, чтобы продолжить ненавидеть себя. А меня не подпускаешь, потому что боишься. Боишься, что я увижу эту темноту внутри тебя, эти твои желания мазохисткие. Ты даже моих чувств испугался, черт возьми! Делаешь из меня невинную влюбленную девчонку с воздушными, светлыми чувствами. Боишься меня испачкать собой? Бред, – фыркнул Ухён. – И я выбью это из тебя. На колени!
Ухён был взбешен. Каменной маской на лице Сонгю, за которой тот прятался и отказывался показывать себя настоящего. Ухён не мог сломать эту стену, он устал ломиться в нее, стучать, сбивая руки в кровь. Он знал, что за этой стеной Сонгю совсем один и ему страшно, больно там, только этот упрямый придурок слишком горд, чтобы попросить помощи.
Сонгю не собирался слушаться, он с воинственным видом смотрел ему в лицо, закрываясь, словно захлопывая все двери, закрывая все замки. Дурак, какой же дурак!
Ухён выскочил из кухни, быстро отыскал свои вещи, вытащил ремень из джинс и вернулся обратно к Сонгю. Увидев ремень в его руках, лицо Сонгю побледнело, в глазах заплескался ужас.
– Ухён, – выставляя руки вперед, попытался Ким призвать друга к здравому смыслу.
– На колени! – Нам со злостью взметнул ремнем и ударил им по столу. Сонгю вздрогнул, сжался, будто всерьез поверил, что Ухён может его ударить, избить.
– Не надо, Ухёни, – в панике Сонгю отступил назад, уперся в столешницу, смотря с таким испугом, что сердце сжималось до боли. – Пожалуйста, не надо.
Ухён и сам готов был разреветься. Глупый хомяк, зачем он доводит их обоих?!
Сонгю с безумием в глазах смотрел на ремень. Казалось, что он из-за паники вообще перестал понимать, где находится. Он медленно опустился на колени, словно делал это сотни раз. В душе резануло от осознания того, что так и есть. Через что Джину заставил его пройти? Как ему удалось так сломать сильного парня? Сонгю же всегда был уверен в себе, он всегда твердо стоял на ногах и боялся разве что высоты да экстремальных аттракционов.
Сонгю смиренно опустил голову. Он не выглядел покорившимся, он выглядел сломленным и измотанным страхами.
Ухён отложил ремень на стул и подошел к лидеру.
– Все, Сонгю. Все, успокойся, – скользнув пальцами в мягкие волосы, прошептал Ухён. – Доверься мне, я помогу. Ты молодец. Вставай.
Ухён потянул парня за руку. Сел на стул и заставил Сонгю сесть рядом. Тот выглядел таким смущенным и красным, что хотелось потискать его, понежничать. Но пока нельзя. Пока Сонгю нежность воспринимал, как слабость. А Ухён в его глазах должен быть сильным.
Чтобы не дать Сонгю вновь ускользнуть, сбежать, Ухён подтянул к себе ремень. Ким снова напрягся, сжался.
– Не бойся. Я не сделаю больно, – успокаивающе погладив лидера по спине, Ухён взял холодные руки парня и обмотал их ремнем. Он видел такое в каком-то видео и неосознанно запомнил.
Сонгю дышал часто, но не сопротивлялся. Ухён заставил его встать и усадил парня на стол. Сонгю не поднимал глаз, дышал через раз, всем видом демонстрируя напускное послушание. Хотя вряд ли всерьез боялся Ухёна, скорее свои воспоминания.
Ухён легонько толкнул парня в грудь, укладывая его спиной на стол. Сонгю задышал чаще, его щеки заалели от стыда. Ухён ничего не делал, просто смотрел на лежащего перед ним парня, чувствуя странное, теплое удовлетворение. Связанные руки лежали у Сонгю на животе, стиснутые в кулаки ладони. Ухён зачаровано провел по сжатым костяшкам, скользнул вверх по руке, с нежностью погладил Сонгю по щеке. Ему так нравилось касаться парня, и этого было так мало, так чертовски мало, что у Ухёна пар из ушей готов был пойти.
– Не закрывайся от меня больше никогда, ты понял?
Сонгю медленно кивнул. Ухён коснулся пальцами губ парня, вспоминая их короткие поцелуи, то, какими эти губы могут быть. Не удержавшись, он наклонился и стал целовать парня, медленно, но уверенно, желая заявить свои права. Может, они еще и не до конца разобрались в себе, но Ухён чувствовал, что движется в нужном направлении.
– Ухён… – тихо позвал его Гю.
– Я знаю, что делаю, – ответил Ухён, расстегивая рубашку друга и начиная поглаживать его грудь. Тут было неудобно, а жар в теле поднимался все выше и выше. – Идём.
Не думая ни о чем, Наму заставил Сонгю снова подняться на ноги и потащил его в спальню. Тот выглядел слегка неадекватным, но тоже возбужденным.
В спальне Ухён снова потянулся к парню, отвлекая поцелуями, стал раздевать его и раздеваться сам. Пришлось ненадолго развязать Сонгю руки, чтобы избавиться от рубашки, но затем Ухён снова связал его руки, потому что связанным Ким выглядел просто восхитительно.
Когда они вдвоем оказались на кровати, Сонгю сам потянулся за поцелуем.
И это было так же восхитительно, как и во все предыдущие разы. Жарко, страстно. Сонгю расслаблялся под напором Ухёна. Еще ни одна девушка в жизни Ухёна не целовала его так – одновременно невинно и пошло, не стесняясь и откровенно наслаждаясь процессом. Нависая над Сонгю, Ухён не разрывал поцелуй, который плавно набирал больше страсти. Нам начинал плыть в тумане от податливости парня под ним.
– Не знал, что ты так классно целуешься, – улыбнулся Ухён, оторвавшись от сводящих с ума губ. Он с удовлетворением заметил сбившееся дыхание хёна и ласково погладил его по щеке, не в силах держать в себе эту щемящую нежность.
– Могу сказать то же самое, – ответил Сонгю, не делая попыток вырываться и отползти в сторону. Он смотрел прямо в глаза, не пряча взгляда, и Ухёна это заводило почти так же, как и поцелуй минутой ранее.
– Доверься мне, хорошо?
Сонгю кивнул.
Ухён снова вернулся к припухшим губам, играя с языком Сонгю, вылизывая его рот, жадно, страстно, не думая ни о чем. Ему даже в голову не приходили мысли о неправильности происходящего. Не разрывая поцелуй, Ухён сбросил последние остатки белья. Сонгю не сразу даже заметил это, но когда Ухён навалился на него и прижался всем телом, то услышал слабый стон. Сонгю был горячим и таким отзывчивым на каждое прикосновение, что даже отсутствие привычной пышной груди в нужном месте Ухёна не покоробило. Он отдавал себе отчет в том, что целуется с парнем, но это постоянно ускользало под напором ярких, незнакомых по своей силе, эмоций.
Сонгю протянул ладонь между их телами и коснулся паха Ухёна. Нам и так был возбужден этим долгим поцелуем, поэтому на инициативу друга отреагировал вполне закономерно – постанывая в рот Сонгю, он толкнулся в ласкающую его ладонь. Где-то на задворках сознания мелькнула мысль, что ремень в следующий раз надо будет заменить чем-то более мягким.
Ухён приподнялся, с влажным чмоком отрываясь от губ, ловя затуманенный взгляд Сонгю. Не разрывая зрительного контакта, Ухён стянул плавки парня и перевел взгляд на возбужденный член Сонгю. Это было необычно, странно. Он не раз видел Сонгю обнаженным, но вот так никогда не рассматривал его, не касался, никогда не думал о мужских телах.
Сонгю напряженно следил за ним, дыша все также поверхностно.
– Мы можем просто сделать вид, что ничего не было, – неправильно расценив его заминку, произнес Сонгю. Он хотел подняться, но Ухён толкнул его в грудь, заставляя лечь обратно.
– Не хочу я делать вид, что ничего не было,– заявил Ухён. – Просто непривычно.
Слова могли все испортить, неправильные мысли Сонгю могли все испортить, поэтому Ухён не стал больше медлить. Он вернулся к ласкам, поглаживая парня, вновь целуя. Сонгю ёрзал под ним, то ли желая быть еще ближе, то ли собираясь сбежать.
Тихий, слабый стон сквозь сжатые губы, будто Сонгю не хотел показывать своей настоящей реакции. Ухёна это только позабавило. Он смело скользнул пальцами по члену парня, и, решившись, все же лизнул головку. Никакого отвращения или неприязни не было, непривычно только, странно, но реакция Сонгю того стоила. В широко распахнутых глазах было море удивления и непонимания. Ухён улыбнулся ему, взглядом убеждая, что все в порядке, и вернулся к прерванному занятию.
Он вобрал в рот член парня, неумело, и пока еще нерешительно, стал ласкать языком и губами. Сонгю застонал громче, толкаясь ему в рот. Ухён надавил ему на бедра, запрещая дергаться, и стал активнее посасывать, вспоминая то, как это делали девушки.
– Ухён… – жалобно позвал Сонгю. – Прекрати, я сейчас… – задыхаясь, попросил он.
Ухён остановился только потому, что довести Сонгю до разрядки он планировал несколько иным способом.
– Развяжи меня, – облизывая губы, Сонгю дернул связанные руки. Он был заведен до предела, отчего его голос звучал хрипло и тихо, нисколько не убедительно.
– Нет, – мотнул Ухён головой. – Только когда ты по-настоящему захочешь освободиться, – произнес он, возбужденный уже не меньше самого Сонгю. Нам потянулся к тумбочке и, пошарив рукой, отыскал какой-то тюбик с мазью.
– Придется нам использовать это, – Ухён наклонился ниже, поцеловал и потерся носом о шею друга.
Сонгю дышал неровно, часто, почти испугано. Но Ухён не стал останавливаться.
Чтобы отвлечь Сонгю, Ухён стал играть с его сосками, лизнул, вобрал в рот, чуть царапнул зубами, чувствуя, как они твердеют. Одновременно с этим ласкал руками тело парня, прошелся ладонями по бокам, по рукам, опустился ниже, погладил промежность, внутреннюю сторону бедер, плавно и незаметно скользнул к анусу, пробуя мягко проникнуть внутрь. Сонгю рвано выдохнул, зажмуриваясь и прикусывая губу. Не встречая активного сопротивления, Ухён выдавил себе на пальцы немного геля и аккуратно стал вводить в Сонгю сначала один палец, потом второй.
Ухён проваливался в туман, он едва не стонал от желания немедленно войти в это податливое тело. Терпеть больше не было никаких сил. Ухён аккуратно развел ноги парня, смотря за его реакцией. Он готов был остановиться в любой момент, если бы Сонгю хоть вяло запротестовал, но Ким не стал возражать.
Ухён подложил под него подушку и уложил Сонгю так, как запомнил с видеороликов.
– Не волнуйся, – целуя друга в коленки, Ухён устроился удобнее, пристроился к пульсирующему входу. – Расслабься, Сонгю.
Ухён входил в него медленно. Внутри было так тесно и узко, что стало страшно. Сонгю молчал, никак не показывая то, что ему больно, только губы кусал.
– Хён, расслабься, хороший мой, – шептал Ухён, склонившись над парнем. Снова целовал, продвигаясь вперед. От напряжения по спине стекали капельки пота, никогда еще в сексе он так не боялся причинить боль. Он осторожно сменил угол входа, держа в голове все советы по гейскому сексу, хотя инстинкты требовали немедленно ворваться в это тело и трахать до полного изнеможения.
Сонгю явно было неприятно, но он стойко терпел, жмурился, отворачивая лицо. После третьей попытки Ухён все же достиг нужного результата.
– Так лучше? – мягко качнувшись вперед, спросил Ухён.
– Да, – на выдохе ответил Сонгю.
Ухён еще пару минут двигался максимально медленно, начиная сходить с ума от жара, окутывающего их двоих. Сонгю неловко разводил ноги, такой вызывающе пошлый и до ужаса смущенный. Ухён не давал ему времени на размышления, он целовал и ласкал его, начиная ускоряться. Тело Сонгю уже не сопротивлялось вторжению, и Ухён от этого терял последние остатки рассудка, входя чуть резче, чем собирался, крепко сжимая бедра парня, раскрывая его, вбиваясь быстрее и быстрее.
Их стоны заполняли комнату, волна удовольствия обволакивала с головы до ног, разрывая связь с реальностью. Ухён никогда и никого так сильно не желал, как Сонгю в этот момент. Он грубо вбивался, больше не жалея парня, выматывая его бешеным и непривычным темпом. Он довел Сонгю до разрядки, с упоением чувствуя его дрожь всем своим телом. Ухён в пару резких толчков излился в Сонгю, уплывая в туман. Потребовалось время, чтобы прийти в себя.
Очнувшись немного, Ухён развязал парня, освобождая от пут, и заглянул в лицо лидеру. Сонгю выглядел невменяемым, измотанным и полностью затраханным. Опухшие губы, шальные, ничего не соображающие глаза. Ухён развязал ремень, который оказался затянут туго, и быстро стал растирать кожу.
– Ты как? – не дождавшись признаков жизни, взволнованно спросил Ухён. – Живой?
– Да, – заторможено ответил Сонгю. Ухён сбегал за водой. Сонгю жадно стал пить, будто умирающий от жажды путник. Ухён все это время поглаживал парня по спине, раздумывая над тем, стоит ли сейчас гнать парня в душ. Казалось, Сонгю даже на ногах в данную минуту не устоит.
– Нигде не болит? – осторожно разминая мышцы рук друга, спросил Ухён.
– Зад болит, это считается? – лениво огрызнулся Сонгю.
– Сходить за таблеткой? – заботливо предложил Ухён.
Сонгю мотнул головой.
– Тогда ложись, отдохни, – Ухён помог другу улечься на подушки, накрыл его одеялом. Разнеженный, вымотанный Сонгю выглядел потрясающе сексуальным. – Все хорошо? – присаживаясь рядом, спросил он.
– Да, – тихо, едва слышно, произнес Сонгю, закрывая глаза.
Ухён еще немного переживал из-за своей вспышки и того, к чему это все привело, но ответ друга его порадовал.
– Теперь мы встречаемся, – заявил Ухён.
– Ты – придурок, Наму, – беззлобно рассмеялся Сонгю, выглядя приятно расслабленным и довольным.
Ухён тоже посмеялся, обнимая друга и накрывая его одеялом. Сонгю вырубился буквально сразу, но засыпая, казался полностью удовлетворенным. Ухён еще какое-то время лежал рядом, вслушиваясь в размеренное, спокойное дыхание парня, а потом решительно поднялся и позвонил менеджеру, чтобы узнать о съемках Кима. Выяснив, что работа предстояла только ночью, Ухён вернулся в постель.
Ким по-прежнему спал.
Ухён не стал его будить, позволяя парню выспаться.
Он сначала лежал с ним, но к обеду уже проголодался. Взяв перекусить, Ухён вновь поднялся в спальню. Поиграл в телефон, потом включил фильм, но Сонгю все еще не просыпался, умиротворенно посапывая. Но посмотреть новый боевик не получалось, взгляд то и дело падал на спящего лидера. Сонгю выглядел безмятежным, на него было приятно смотреть, такого милого, беззащитного и сильного. Ухён очень надеялся, что не перегнул палку. Он осторожно провел по темным волосам, подушечкой пальцев погладил по щеке. Сонгю заворочался, но не проснулся, только прижался к нему теснее, кладя голову на живот друга. Так приятно уже не было давно. Казалось, теперь-то Сонгю полностью принадлежит ему, и эта мысль разливалась теплом в теле.
Сонгю проснулся только через пару часиков, когда один фильм сменился другим. Ким сонно разлепил ресницы, поднимая глаза. Ухён улыбнулся ему, обнимая рукой за плечи.
– Проснулся? Ну ты и дрых, – шутливо произнес Нам.
– Сколько времени? – не спеша подниматься, спросил Сонгю. Он удобнее устроился под боком друга, нерешительно обнимая рукой поперек живота.
– Почти половина четвертого. Ты проспал почти весь день. Как себя чувствуешь?
Сонгю задумался и вместо ответа просто пожал плечами.
Было так уютно и хорошо лежать рядышком, обнимать, так спокойно и тепло, что вставать совсем не хотелось.
– Я давно так крепко не спал, – произнес Сонгю. – А ты как?
– Не думал, что секс с парнем может быть настолько крут, – улыбнулся Ухён. – Мы много упустили раньше. А сколько выгодных моментов! Мы живем в одном доме, в одной комнате. Нам даже не нужно искать секса на стороне и париться по поводу встреч, а фанаты и так считают, что мы встречаемся.
Сонгю рассмеялся. Ухён любил этот смех, он любил все в Сонгю, даже его ворчание и вечное сомнение во всем.
– Ты хочешь это продолжать? – тихо спросил Сонгю спустя некоторое время.
– Да. Я стал твоим фанатом теперь полностью, – шутливо бросил Ухён и, погладив парня по обнаженному плечу, наклонился и поцеловал лидера. Неторопливый, ленивый поцелуй выразил все то, что они не могли сказать друг другу, все чувства благодарности, любви и безграничной нежности.
– Теперь я твой главный Инспирит, – сообщил Ухён. – Поэтому не смей больше ни на кого смотреть, понял, Сонгю?
– Да, – снова засмеялся лидера, но кивнул, подтверждая слова друга.
Ухён довольно и гордо улыбнулся.
Теперь все будет хорошо.
