Текст книги "Игры соблазна (СИ)"

Автор книги: Леа Кинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

Меня охватила необъяснимая гордость. Ее короткие восторженные возгласы заставляли меня все шире расправлять плечи.

– Я же говорил тебе по пути сюда, что часто живу здесь.

– Да, но ты говорил, что это как домик на какой-нибудь базе отдыха, а здесь так уютно и чисто!

– У меня есть определенные стандарты, – заметил я. – Я вовсе не старый неряха отшельник. – мысленно добавив «И никогда прежде не допускал сюда женщину».

Скинув ботинки и куртку, Ева прошла в гостиную и упала на диван раскинув руки в таком заманчивом жесте, что мне захотелось оказаться в ее объятиях.

– Здесь великолепно.

Она обернулась к окнам.

– Панорамные… Ром, смотри как красиво хлопьями падает снег…

Боже!

Ее детский восторг все больше и больше наполнял мое сердце теплотой. Вспомнились слова Снежаны. «Ты идиот? Зачем нам покупать дом в лесу, там же всякая живность! В коттеджном посёлке еще куда ни шло, все обрабатывается, но в лесу…Уволь меня от этого!»

– Рад, что ты одобряешь, – усмехнулся я.

Она встала и обернувшись ком не спросила:

– А спальня твоя какая?

– Та, что слева.

Она зашла в комнату и включила свет.

– Какая огромная кровать для одного…

– Нам с тобой места хватит.

Я улыбнулся и положил сумку на кровать.

– Здесь чудесно, – подвела она итог. Да он не большой, но все есть и этого достаточно. Не понимаю как люди живут в домах по триста квадратов…

Я засмеялся. Ведь наш дом со Снежаной был почти четыреста.

– Теряются среди коридоров.

– Прости…

Она смущенно улыбнулась и увидела на тумбочке возле кровати рамку с фотографией.

– А это что?

– Это Таити. Удивительное место. Зеленый океан, белый песок и буйство тропических красок.

– Ты туда хочешь съездить?

– О да. Мысли об этом поддерживали меня в трудные времена. Я не уставал себе повторять: «Демин ты выйдешь из это переделки и улетишь туда, где стряхнешь с себя всю мерзость, облепившую тебя в этом городе».

Забавно, но эти слова не вызывали никакой реакции, которую вызывали еще несколько месяцев назад, когда меня охватило огромное облегчение при мысли о том, что оставив позади старую жизнь, я уеду туда, где буду свободен, одинок и волен творить, что мне угодно. Я вдруг обнаружил, что думаю, как это было бы здорово – оказаться там с Евой, увидеть ее реакцию на все то, что я так люблю.

Она серьезно посмотрела на меня.

– Как хорошо, когда знаешь, чего хочешь.

Знаю ли я? Проклятье!

Наверное, Ева и вся эта история со Снежаной, в которую она вляпалась благодаря мне, до конца не понимает, через, что мы сейчас проходим …

– Те же чувства я испытываю по отношении к моей учебе, я хочу получить диплом без подводных камней. Просто доучится и показать родителям, что я смогла… – сказала она.

Ее тон заставил меня поднять взгляд на решительное лицо, на сверкающие синевой глаза. Учеба и стажировка которой она лишилась на моей фирме из-за Снежаны – это то, к чему стремилась Астахова. Финансовая независимость и старость родителей без нужды. Все это составляло мир Евы – было ее страстью, ее разновидностью свободы.

– Я разберусь с этим. Не волнуйся. – пообещал своей любимой.

– Я не волнуюсь, – сказала она. – Тем более, когда ты рядом. – Ева посмотрела на меня доверчивым взглядом.

Я должен сделать все возможное и невозможное, чтобы оправдать это доверие.

Не отрывая взгляда от моего лица, она провела кончиками пальцев по моей щеке.

– Ты восстановился после ранения. Цвет лица стал прежний, бледность полностью прошла.

– А ты как была красавицей, так ею и осталась.

Ева потрясающе смотрела на моей кровати. И еще лучше смотрелась бы на мне обнаженной. Я наклонился к ней.

– А где ванная?

Проклятье! Опять! Я же не хотел торопиться… Кивнул в сторону двери напротив.

Встав с кровати, наклонился поцеловав ее в макушку, достал из комода одежду. – Костюм тебе будет великоват, зато согреешься. В доме пока еще прохладно. Надо растопить камин.

– Я надену что-нибудь из того, что ты положил в сумку.

– Я пойду приготовлю что-нибудь. А ты пока наслаждайся.

– Звучит соблазнительно, – Ева лучезарно улыбнулась мне, и я поклялся себе, что это будет особенный ужин.

Ева

Я быстро помылась, но в какой-то момент вода просто потекла холодная, а после и вовсе закончилась. Волосы я не успела ополоснуть. Мое недовольство нарастало. Я попыталась вытереться полотенцем, но не промытые волосы свисали сосульками. Я была мокрой и замершей от потоков холодной воды, что окатила меня перед тем как помахать ручкой и прекратиться. Мое настроение превратилось в Ал-я ворчунья бабка.

Я как могла прикрыла не предназначенные для всеобщего обозрения места полотенцем и прошмыгнула в комнату.

Роман стоя у плиты, спиной ко мне, я почувствовала запах специй. Ужин на подходе. Это не много порадовало меня. Как только я влезу в свою одежду и немного подкрашусь, сразу почувствую себя лучше.

Я с нетерпением открыла сумку и замерла. Она была почти пуста.

Едва прикрывая дно там лежало только черное вечернее платье, которое было на мне, когда мы ходили неделю назад в ресторан. Белая атласная ночная рубашка с все еще прикрепленным ярлычком, коротенький халатик, который ему, наверное, пришлось поискать… Хотя стоп. Все это собрала ему соседка моя. Вряд ли бы он сам догадался взять именно такой набор одежды. Три пары крошечных трусиков. В углу притулились зубная щетка и спортивные туфли. М-да. И все. Ни шортов, ни футболок, ни туалетных принадлежностей. Да они издеваются!

– Что за... – начала я, чувствуя, как во мне борются готовность расплакаться и желание рассмеяться.

– В чем дело? – спросил Роман.

Он стоял в дверях.

Одной рукой я прижала к себе платье, а другой повыше подтянула полотенце на груди.

– Это все, что ты собрал? О чем ты думал? Можешь не говорить. Я знаю о чем ты думал!

Демин усмехнулся.

– Твоя соседка собрала. А чем ты не довольна? Она сказала там белье и платье.

– Это вечернее платье, – рыкнула я.

Оно было из чистого шелка почти ничего не весило.

– А сейчас уже почти ночь. – Он пожал плечами с притворно-невинным видом. – Я захватил твою зубную щетку.

– Хоть, что-то. – Ситуация была такой нелепой, что я могла только растерянно улыбаться.

– Я никогда не забываю о главном.

Мое полотенце не много соскользнуло вниз. И я придержала его локтем, чувствуя на себе обжигающий нетерпеливый взгляд Романа, который явно хотел, чтобы оно совсем упало.

– О, вот как? Моя косметика лежала рядом с зубной пастой.

– Тебе не нужны эти притирки.

– Нужны. Взгляни на меня.

– Я смотрю на тебя. – И то, чего не вижу, восстанавливаю по памяти…

– Но я…

Невыносимо было стоять под его раздевающим взглядом. Я остро ощущала то, что мы одни в этом доме, во всем лесу и меня лишь прикрывает полотенце. Крошечное полотенце, которое того и гляди соскользнет совсем.

– Думаю, мне все-таки это пригодиться, —выйдя из оцепенения я хватаю спортивный костюм Ромы.

Он не хотя развернулся и пошел к плите, а после судя по шуму стал разводить огонь в камине.

Выйдя из двери, я изумленно замерла. В уютной столовой на столе стояли две тарелки, хлеб в корзинке и большая миска салата «цезарь». Не забыл он и о цветах, поставив в простую бутылку одну розу. А рядом с этим великолепием в джинсах и белой майке стоял самый красивый мужчина из всех, кого я встречала в жизни, и протягивал мне стеклянный бокал.

– Коктейль «от Демина», мадам, – слегка склонив голову сказал Роман.

– Спасибо. Просто потрясающе!

Я взяла бокал из его рук. Напряжение сковывающее его лицо в городе, куда-то ушло. Потеплевшие глаза казались карими бездонными омутами. Он выглядел…счастливым.

– Ты любишь это место?

– Очень. – Он улыбнулся и чокнулся со мной бокалами. Вместо обычного звона раздалось тихое шуршание. – За самое очаровательное создание, которое когда-либо видели стены этого дома.

– Да брось ты. Здесь наверняка побывало немало женщин.

– Вообще-то нет, – Сказал Роман поймав взгляд и уже не отпуская его.

– Шутишь?

– Это место – для меня… а теперь и для тебя.

Он продолжал пристально смотреть на меня. И я почувствовала, как участилось биение моего сердца, удары отдавались в ушах. Я глотнула из бокала. Жидкость со вкусом лайма обожгла горло.

– Что ты сюда налил? – спросила я откашлявшись.

Роман рассмеялся.

– Наверное я немного переусердствовал с джином. – Он отпил из своего стакана. – Ммм…

– Но получилось хорошо, – сказала я и в подтверждение своих слов сделала еще глоток, после которого пришлось сморгнуть выступившие на газах слезы.

Роман снова чокнулся со мной.

– Твое здоровье.

– Твое здоровье, – поколебавшись, повторила я.

Мы отпили по хорошему глотку.

– Ты знаешь этот тост? Полностью он звучит так: за здоровье, любовь, деньги – и время для того, чтобы всем этим пользоваться.

– Как интересно… И ни слова о любви…

– Любовь это нечто сокровенное. Она в нашем сердце есть всегда. Просто приходит время и она выходит наружу.

– Хм… какое интересное рассуждение.

Роман улыбнулся.

– Всему свое время малыш. Так или иначе, если мы открываем свое сердце любви, мы непременно встретим того, кто заполнит его все без остатка…

Я залпом допила коктейль – для храбрости, протянула ему бокал и сказала:

– Я сейчас вернусь.

Роман приложил все усилия, чтобы сделать этот вечер волшебным. Я внесу свою лепту, чтобы ночь стала не менее чудесной. Зайдя в спальню сбросила спортивный костюм с себя и натянула атласную рубашку, что лежала на кровати. Она доходила мне до середины бедра. Окинув себя придирчивым взглядом в зеркале выдохнула и пошла навстречу неизвестности и любимому мужчине.

Выйдя в гостиную увидела, что мой мужчина стоит у окна и любуется ночным небом. Красивыми будто танцующими вальс кружащимися хлопьями снега. Он обернулся и его глаза широко распахнулись.

– Ты выглядишь невероятно.

– Старалась как могла.

Я была босиком, с слипшимися от не смытого до конца шампунем волосами, без косметики и украшений, но взгляд Романа заставил меня почувствовать себя самой красивой девушкой на свете.

Стараясь не растерять храбрость, я подошла к нему, встала на цыпочки и поцеловала. Немедля ни секунды он сал меня в объятиях.

– Ты сводишь меня с ума в этой рубашке, – выдохнул он мне в ухо, лихорадочно ощупывая тело под тонким атласом.

– Займись со мной любовь… – прошептала, сгорая от стыла от только, что произнесенных вслух слов.

– Ты уверена? – Он отклонился, чтобы посмотреть мне в глаза.

– Да.

И Роман поцеловал меня. Его руки заскользили по моему хрупкому телу. Мне хотелось ощущать его нагой кожей, без всяких помех. Хотелось слиться с ним прямо здесь, возле этого камина, где языки пламени вырисовывали пируэты в необузданном танце любви… Хотелось быть свободной и необузданной.

Отчасти это желание было вызвано алкоголем, отчасти восторженным стремлением вырваться из рамок, утратить налет цивилизованности, который она всегда так ценила. Но основная причина заключалась в них самих, и в том, как хорошо им было вместе…

Словно прочитав мои мысли, Роман спустил рубашку с моих плеч, затем еще ниже по телу, и наконец рубашка с шелестом упала к моим ногам.

Роман

Минуту спустя Ева уже лежала на мягком ковре у камина. С кружащейся головой и телом, пульсирующим от желания, она наблюдала, как я сдергиваю через голову белую майку, как напрягаются при движении мускулы на моей груди и животе.

Я быстро снял джинсы и трусы, и она увидела, как велико мое желание. Затем я опустился рядом, наполовину накрыв ее тело, и моя возбужденная плоть, жаждущая плоть коснулась ее бедер.

– Как ты красива, – любуясь сказал я проведя ладонью по ее щеке.

Мои пальцы зарылись в волосах Евы, перебирая пряди слегка, оттягивая их, отчего все тело возлюбленной охватил чувственный трепет. Я не хотел спешить. Не хотел торопить ее.

– Ром, – выдохнула она, когда мои губы приблизились и накрыли ее губы.

Поцелуй был электризующим, я заставлял Еву стонать и извиваться от желания почувствовать меня внутри себя.

Пусть моя малышка получит максимум удовольствия в свой первый раз. Пусть он запомниться ей самым невероятным образом. Как нечто прекрасное и желанное. С неохотой я оторвался от ее губ и накрыл ртом ее груди, лаская то одну, то другую, – заставляя Еву содрогаться. Моя рука скользнула вниз, к внутренним поверхностям ее бедер. Она раздвинула ноги навстречу моим прикосновениям.

– Ева… – прошептал я, очень нежно лаская ее.

– В-войди в меня, – взмолилась она.

Я навис над ней и сделал то, о чем она просила, медленно проникая внутрь и не отрывая при этом зрительного контакта.

Нам хотелось, чтобы это чувство не проходило, чтобы длилось вечно.

С каждым восхитительным движением моя девочка взлетала все выше и выше. Оргазм был неотвратим, я вошел в нее максимально глубоко, и она вскрикнула.

Я застонал в ответ, и мои движения, сильные и уверенные стали более частыми, словно нащупал дорогу и знал, к чему иду, к чему веду ее. Ева приподнялась мне навстречу, и мы закачались вперед и назад, балансируя на краю.

Когда наши содрогания стихли, мы так и остались лежать на полу, тяжело дыша.

– Тебе не было больно?

Она отрицательно замотала головой.

Я соскользнул с нее и нежно убрал с лица прядь волос.

– Это было… – начала Ева.

– Прекрасно, – закончил я, все еще тяжело дыша.

– О да. Прекрасно.

– Тебе точно не было больно?

– Точно. Я чувствую себя словно нахожусь в раю…

Я уткнувшись в ее волосы, кивнул.

Она улыбнулась и поцеловала меня положив голову мне на грудь, я обнял ее.

– Ева закрыла глаза и пробормотала: – Даже не вериться, что я здесь.

– Мне тоже не вериться, что ты здесь. – Я погладил ее по голове. – Ты преобразила этот дом.

– И что ты в связи с этим думаешь?

– Я не хотел бы изменить ни мгновение.

– Я рада.

Я чувствовал, был на пике блаженства. Не передать словами, что это значит обладать тем, кого так любишь. Мне казалось я готов разлететься на тысячи осколков… Ради нее я готов свернуть горы и покорить моря. Она мое все и ничто это не изменит. Моя. Только моя… Я смотрел в потолок и понимал, как же мне повезло снова испытать это. И видит Бог я не позволю этому исчезнуть…

– А разве твоя жена не приезжала сюда?

Я напрягся. И она видимо тут же пожалела, что спросила об этом. Сжавшись как-то…

– О нет. Это только мой дом. Снежана любит красивую одежду, блеск, роскошь. Здесь же всего этого нет, и белки в лесу не оценили бы ее шикарных нарядов.

Ева поморщилась.

– Ты же не считаешь, что я похожа на нее?

Я лег боком и облокотившись на локоть посмотрел на нее внимательно.

– Тебя это волнует?

Она кивнула.

– Снежана совсем не плохая. У нее было тяжелое детство, и я подозреваю, что это научило ее не очень доверять людям. Она амбициозна и любит красивые вещи, как и ты. Но ты совсем другая. У тебя есть сердце. Она же от своего отказалась, хотя когда-то тоже имела его. Но разница между вами в том, что ты все делаешь сама, не дожидаясь, пока другие поднесут тебе желаемое на блюдечке. Ты работаешь для осуществления своей мечты. Я восхищаюсь этим.

– Даже если пошла на сделку с ней?

– Хороший вопрос. – Я поцеловал ее в кончик носа. – Ты хотела помочь своей семье. Решить вопрос с учебой. И ты не пошла до конца. Твое сердце сильнее тебя … ты рассказала все, не в силах причинить мне боль. Я уважаю это.

– Спасибо, – Сказала Ева.

– Это было неправильно. Но я уважаю то, что ты нашла в себе смелость закончить это до того, как это разрушило бы мою жизнь.

– А почему вы все-таки расстались, ну … почему она пошла на все это?

Сдержанность, похоже покинула ее вместе с рубашкой. Я хмыкнул.

– Мы потеряли двух детей. Выкидыши. Это подкосило ее и наш мир рухнул. Я пытался, но не смог достучаться до нее. Она закрылась. Стала холодной. Это все очень сложно и в двух словах не расскажешь. Мы оба виноваты…

– Вот как? – В глазах Евы светилось искреннее сочувствие, смешанное с возмущением. – Потеря детей – это страшно…

– Но она так же хотела денег, все больше и больше, поэтому я узнал, что она решила за моей спиной оставить меня ни с чем. Ее ставка на мою сделку с ее отцом обернулась крахом… и она проиграла.

– Ты, наверное был в ярости. – И испытывал был.

– По началу да, конечно. Но все равно это было только к лучшему.

Ева потянула носом воздух. Я ощутил запах дыма.

– Господи! Мясо!

Я вскочил и бросился к духовке.

– Черт! Это уже отбивные. Похоже на весьма и весьма дорогой уголь. Прости.

– Кого это волнует? Все и так чудесно.

Я смотрел на нее обнаженную и понимал, что не ошибся в выборе.

– Я говорил, как сильно люблю тебя?

– Мммм… Не припомню, – она ухмыльнулась поманив меня пальчиком, —

Но я готова это услышать еще много-много раз… А лучше может покажешь, в душе… Если конечно там вода есть и она горячая.

Моя нимфа открыто соблазняла меня.

– А ужин?

Она пожала плечом и кивнула в сторону душа.

– Поесть мы всегда успеем…

Глава 18

Снежана

Я пыталась взять себя в руки, вновь ощутив приступ страха. Маленькая девочка где-то внутри меня содрогалась от ужаса предстоящей встречи. Отец сидел в ресторане и ждал меня. Я сразу увидела его. Внутри все сжалось. Выдохнув я натянула одну из своих фирменных улыбок и направилась к нему отстукивая каблуками по паркету.

– Здравствуй папа.

Склонившись, поцеловала отца в щеку и пальцами прошлась следом убирая следы помады.

– Снежана ты опоздала.

Он был явно недоволен. Впрочем, как всегда. Я пропустила его замечание мимо ушей и села, напротив. Он пристально смотрел на меня. В его серых глазах читалось осуждение.

– Все-таки это правда. Роман бросил тебя ради юной профурсетки.

Я улыбнулась и взяла в руки массивную кожаную папку с меню. Стараясь не смотреть ему в глаза, сделала вид, что изучаю ассортимент блюд.

– Это было обоюдным решением. Наш брак давно трещал по швам, а играть роль идеальной жены и счастливой семьи надоело.

– Снежана, ты же знаешь, что это немыслимо. В нашем роду никто не разводился. Никогда. – Холодно ответил он, – А ты вдруг решила изменить традициям и отпустить его на поиски любовных приключений.

– Я решила, что хочу быть счастливой.

Мне было не по себе. Отчитываюсь перед отцом. Мне тридцать пять, а я как в десять рассказываю ему почему решила сделать не так как велел он. Но разве ему есть дело до моих чувств? Нет. Во мне он видел лишь финансы. Инвестиции.

– Ты дура! Надо было брать ребенка из детского дома, а не сопли распускать! Сейчас бы жили с Романом и никуда он от тебя не делся.

Я подняла на него глаза полные злобы и ненависти. Разве можно так смотреть на того, кто тебе дал жизнь? Оказывается, можно. Для кого-то слово папа это – святое… Для меня же…

– Я не люблю его больше. А он не любит меня! Я уже взрослая и сама могу решить, как мне и с кем жить дальше, – вспыхнула как спичка от капли керосина. – Ты пытался убить моего бывшего мужа! Думаешь я не знаю? Как ты мог? Скажи спасибо, что он не написал на тебя заявление!

– Закрой рот, – он стукнул кулаком по столу и зло прошипел, – Ты кого обвиняешь?! Где доказательства, чтобы ты бросала мне такое в лицо!

Я вздрогнула и посмотрела по сторонам. Слава богу никто особо не обратил внимание на наш конфликт.

– Не устраивай сцен! Я тебя не боюсь. – Ох какая это ложь. Я боялась его, но виду не показывала, знал бы он чего мне это стоило… – Ты хотел поговорить. Я слушаю. Если сказать нечего, я уйду.

Захлопнув меню, поняла, что аппетит пропал напрочь.

Отец сжал челюсть. Гнев в его глазах прожигал меня насквозь, пытаясь испепелить душу. Но я стойко выдержала. Ни один мускул не дрогнул на моем лице. Он не получит моего страха.

– Сделки не будет, я думаю ты уже в курсе.

– Да.

– И то, что он отправил все данные в ОБЭП и у меня была проверка?

– Нет, я не знала.

Отец хмыкнул. И отпив пару глотков кофе посмотрел на часы на руке, а после перевел взгляд на меня. Он начинал нервничать. Я это нутром чуяла. Только отчего вдруг? Словно за ним кто-то по пятам следует, а он пытается ускользнуть.

– Ты меня очень разочаровала дочка. Я думал ты сделаешь все красиво. И твоя мать не будет столь несчастна и бедна. Думаешь если меня посадят, кто о ней будет заботиться?

– А может тебе стоит просто прекратить вести бизнес по-черному и вернуться к истокам? Например, прекратишь участие в азартных играх и не будет долгов и проблем. Заживешь как человек? Почему я должна решать твори проблемы?

Моя жажда мести привела меня к тому, что я скачала данные для отца. Все, что есть по предстоящим сделкам бывшего. Все его финансовые передвижения… Но, когда шла сюда четко для себя решила, что не готова к такому предательству. Да, я ненавидела бывшего мужа. Но, что мне это даст? Несколько часов сидела в машине держа эту проклятую флешку в руках, представляя, как рушиться жизнь Демина и сколько удовольствия я получу. Только вот внутри ничего не екнуло. Не было той былой радости от того, что разлетится в щепки его привычный мир. И предложение Баженова о браке пару дней назад, как-то пошатнуло мою твердую веру в то, что Роман должен мучиться в агонии от несправедливости жизни и моих злодеяний над ним. Я задалась вопросом: а что если я шагну в эту неизвестность с Станиславом?

– Ты принесла?

Мой нерадивый папаша протянул ко мне руку и поманил пальцами.

Я отрицательно покачала головой. – Нет.

– Снежана! Ты хочешь моей смерти?! Мне нужны эти данные, или мое тело найдут на дне реки – Москва. Не дури… – прорычал он сквозь зубы. Глаза отца наполнились чернотой. – Я знаю, что она у тебя.

– Может стоило об этом задуматься прежде чем совершать все эти поступки? Я уничтожила флешку. Мой ответ – Нет. Я больше не хочу учувствовать в твоих интригах и загреметь за решетку или того хуже… Ты монстр. Ты разрушил меня. Но больше я не поведусь на твои манипуляции…

Я встала и была уже готова уйти, но он схватил меня за руку.

– Твоя мать последует за мной!

Внутри все похолодело, я рывком выдернула руку и склонившись к нему указательным пальцем пригрозила.

– Если с ее головы упадет хоть волосок, ты убедишься насколько мы с тобой папочка можем быть похожи.

Выпрямившись и гордо вскинув голову, я направилась к выходу. Радуясь своей маленькой победе. Потому что впервые в глазах отца я увидела неуверенность и страх… Он больше не властен надо мной. Он больше никогда не причинит мне вреда…

Марина

Я лежала на больничной койке под капельницей. Мое сознание задурманено, сил нет ни на что, а внутри такое ощущение, будто меня нагрузили физической работой и забыли сказать СТОП. Тело ломило, как-то непривычно и … Я ощутила страх. Рукой машинально коснулась живота.

пыталась оглядеться. В палате был приглушенный свет. Тишина оглушала. Было неспокойно.

Дверь в палату открылась и зашел какой-то парень. Он держал в руке стаканчик с кофе, от аромата которого почему-то неприятно свело желудок.

– Кто вы?

Мой голос звучит непривычно тихо от отсутствия сил.

– Ты пришла в себя. Я сейчас позову врача.

Он резко разворачивается и уходит в коридор. Все, что я успеваю увидеть это грусть в его глазах.

ладони покрываются холодным потом. Живот неприятно ноет. Мне страшно.

– Здравствуйте, как вы себя чувствуете?

В палату заходит женщина врач средних лет. Она ласково касается моей руки чуть сжав ее.

– Что с ребенком?

Мне плевать на то как чувствую себя я. Важно лишь то, чтобы с моим малышом было все в порядке.

В глазах врача столько сострадания, что я и без слов все понимаю. Что-то внутри с хрустом ломается. Меня наполняет такая тоска, что я просто теряюсь в глубине своих эмоций. Но все же хочу слышать ответ на свой вопрос.

– Нам очень жаль. У вас случился выкидыш. Это было неизбежно. Разные резус-факторы сыграли свою роль. Ваш муж все это время был здесь. Он … нам правда жаль.

Я ничего не могу сказать. Даже спросить, что за муж? Мне все равно… Просто смотрю на нее и кусая губы молча киваю. Глаза наполняются слезами. Они текут по щекам, я вытираю их пальцами пытаясь сдержать себя. Сдержать эту боль внутри, но она пробивается наружу и меня накрывает…

Врач уходит, а в палату заходит незнакомец.

Он ничего не говорит, просто закрывает за собой дверь и сев рядом крепко прижимает к себе, пока мое тело сотрясается от рыданий.

Я потеряла ребенка.

Я была готова умереть.

Боль была настолько сильной, что мне не хватало воздуха в легких.

Мои рыдания перешли в истерику.

Я хотела кричать и кричала где-то глубоко внутри.

Максим

Я сидел в коридоре и ждал, когда выйдут врачи и мне хоть, что-то скажут. Сам не понимая, что я тут делаю. Но уйти, оставив Марину не мог. Вдруг, что-то случилось, а она здесь совсем одна. Спустя час ко мне подошел врач и сказал, что у нее случился выкидыш. Ее перевезли в палату и разрешили мне быть рядом. Меня так накрыло. Словно я потерял своего ребенка. Так и не понял, почему ощутил этот привкус горечи утраты. Ведь я ее не знал. И ребенок был не мой. Но чисто по-человечески мне было жаль девушку. Решил, что останусь до момента, когда она придет в себя. Медсестра с ресепшена просила заполнить бумаги, и я признался ей, что не муж. Но сказал, что хороший знакомый. Она ворчала, что соврал медперсоналу, но поняла меня. Видимо не часто кто-то изъявляет желание быть с женщиной в такие моменты рядом. Сказала, что я могу остаться, она меня не сдаст. Но данные как-то заполнить надо. Я рассказал все, что знал и пошел в палату. Около часа сидел на стуле возле девушки. Она отходила после наркоза. Мне сказали, что были сложности поэтому пришлось использовать общий. Я даже представить не мог, какая у нее будет реакция, когда она узнает, что потеряла ребенка. Хотелось верить, что это не сломит ее.

Я решил сходить до кофейного автомата, а когда вернулся увидел, что она пришла в себя. Проснулась, но взгляд был затуманенный и такой потерянный. Быстро позвав врача решил не заходить сразу, дождаться, когда Марина останется одна. А когда зашел и увидел ее слезы просто обнял девушку. В попытке хоть не много облегчить ее боль. Маленькое хрупкое тело вздрагивало от рыданий. Она уткнулась мне в плечо и сжавшись в комок прижималась своим телом. Слова здесь были бессмысленны. Да и что я мог сказать? Ласково гладя ее по волосам как ребенка, я ждал, когда она успокоится. Она настолько ушла в свою боль, что даже не задалась вопросом о том, кто я…

Я не знаю сколько мы так сидели обнявшись оплакивая ее не родившегося ребенка. Во мне, что-то изменилось. Я осознал, как был неправ по отношению к Еве. Как мог я быть таким жестоким в своих словах и действиях? Жаждал ее любви и был полон мести, не понимая, что она могла испытывать. Требовал то, что она не могла дать и вместо того, чтобы спокойно отпустить и пожелать счастья решил подыграть Снежане. Идиот!

Чувства должны быть взаимны. Они должны приносить радость…

Отношения должны быть здоровыми и полными безбрежного и тихого счастья… А я ?

Марина начинала успокаиваться. В какой-то момент просто затихла.

Не много отодвинувшись от меня посмотрела таким взглядом, что у меня сердце от жалости оборвалось.

– Я…

– Прости. Я увидел, как тебе стало плохо у магазина и привез сюда. Пришлось соврать, что твой муж, иначе бы мне не позволили быть рядом. А я не хотел оставлять тебя одну.

– Спасибо.

– Может ты чего-то хочешь? Воды? Чаю? Поесть?

Я перечислял все, потому что не знал, что предложить. Хотя было глупо, наверное, говорить о таком. Вряд ли в таком состоянии чего-то хочется.

– Воды если можно.

– Конечно!

Я встал и подошел к тумбочке. Налив в граненый стакан воды из графина отдал его девушке. Она сделала пару глотков и вернула мне его обратно.

– Как ты себя чувствуешь?

Она пожала плечами.

– Физически или морально?

Я присел рядом и взял ее за руку, большим пальцем поглаживая тыльную сторону ее ладони.

– Я знаю, что морально, ты разбита настолько, насколько не каждый сможет пережить. Физически?

– Все болит. Мое тело оплакивает потерю вместе с душой…

– Теперь только время способно излечить эту рану.

– Меня бог так наказал. За те мысли, что меня иногда посещали…

– Не говори так.

– Но это правда. Порой мне было так невыносимо одиноко, что я жалела, что забеременела от женатого мужчины, который в итоге развелся с женой, но ушел к юной возлюбленной. Я хотела быть на месте этой девушки, проклиная ее… Так нельзя. Нельзя было допускать подобные мысли…

– Стоп-стоп. Твоей вины нет, что все так вышло. Ни с потерей ребенка. Ни с беременностью от этого мужчины. Не надо сейчас пробуждать в себе чувство вины.

Она подняла на меня глаза полные слез, готова вновь разрыдаться.

– Но я виновата. Я так виновата, – всхлипывая ответила Марина.

– Эй – эй…

Я обхватил ее лицо руками заглядывая в глаза.

– Нет. Слышишь? Нет! Ты ни в чем не виновата. Просто так получилось. Не смей утопать в чувстве вины. Не смей я тебе говорю.

Она шмыгнула носом и кивнула.

Я должен был ее как-то переключить.

– Я кстати Максим.

– Марина.

– Очень приятно!

– И мне…

– Давай я позову врача и тебе дадут успокоительное? Все равно они решили оставить тебя на ночь, чтобы приглядеть.

– Хорошо. Спасибо Максим.

Я улыбнулся. И направился на пост к медсестре, чтобы она дала девушке лекарство.

В кармане завибрировал телефон.

«Снежана»

Нажав на кнопку сброса, решил, что перезвоню ей позже.

Глава 19

Роман

Возвращаться в город не было никакого желания. Хотелось остаться с любимой девушкой в стенах моей маленькой хижины в лесу и наслаждаться каждым мгновением. Но реальность такова, что без меня встанет работа. И есть ответственность перед Мариной. Я все еще переживал тот факт, что не могу быть рядом с ней и ребенком. Меня ранила эта ситуация. Судьба сыграла злую шутку, но я старался поступить по чести и велению сердца. Останься я с Мариной, то разбил бы сердце и себе и Еве, а полюбить ее ради ребенка не смог бы. Три взрослых человека были бы несчастны. Нет. Дурная идея. Сейчас все именно так как должно быть. Все правильно…

– Как твоя мама сейчас себя чувствует?

Ева собралась и была готова выезжать. Я смотрел на нее, а сердце в груди замирало от чувств, переполнявших его до краев.

– Лучше. Слава богу ничего серьезного и все подозрения на рак или, что-то такое сняты. Врач сказал, что новый год она будет уже дома отмечать.

– Это хорошо. Ты познакомишь нас?

Я подошел к ней и обняв сзади поцеловал в плечо, а после мои губы поднялись выше к шее.

– Мне щекотно Ром, – она смеясь поежилась.

– Хочешь я сбрею бороду.

– Неееет, ты так брутально с ней смотришься!

– Тогда терпи!

Я вновь провел губами по ее шее.

– Эй!

Ева развернулась в моих объятиях и погладила пальцами по подбородку. Ее взгляд стал серьезным.

– Я познакомлю вас позже. Давай после нового года?

– Как скажешь, – я поцеловал ее в кончик носа. – Учти мои намерения весьма серьезны, так что у тебя есть время передумать.

– Хочешь, чтобы я сбежала от тебя? – улыбнувшись она поцеловала меня.

– Ммм… ну не знаю, – я нехотя оторвался от ее губ, чувствуя, что снова возбуждаюсь, а нам пора уже выезжать.