Текст книги "Поезд в новую жизнь (СИ)"

Автор книги: Le Baiser Du Dragon и ankh976

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

– И жопу подставлять, – захихикал Фрэнки.

– Пидор, – добавил Фридрих и снова толкнул противника, на этот раз сильнее.

– Сам ты пидор, – обиделся тот и заехал Фридриху по морде.

И даже попал, мазнув по скуле. Фридрих пробил ему прямой в нос, а Фрэнки врезал портфелем одному из его приятелей.

– Учитель! – заорал кто-то, и они расцепились, отшатнувшись.

Фридрих тяжело дышал и сжимал кулаки, злость, скопившаяся в нем из-за этой долбанной давалки Алана, не успела излиться в слишком короткой драке.

– Поговорим еще, – бросил он. – Завтра после школы.

– А что не сегодня, трусишь?

– Есть дела поважнее твоей задницы.

Сегодня надо было разобраться с задницей Алана.

– Соплями умоешься.

– Это брат Герберта, так что закатай губу обратно, Ральф, – сказал Фрэнки, ухмыляясь.

– То-то я смотрю, рожа гнусная, – заявил Ральф. – Да и про пидоров много знаешь.

– Скоро на своей жопе все сам узнаешь, – сказал Фридрих, краснея от злости. Подосрал им папочка со своей открытой пидарасятиной.

Фрэнки заржал, и с ним засмеялось еще несколько человек.

Они с Ральфом некоторое время мерили еще друг друга взглядами, а потом одновременно отвернулись.

– Конспекты тебе надо, Фридрих, – догнал его очкарик Рой уже на выходе из класса.

– Ага, перепишешь мне? – улыбнулся ему Фридрих.

Рой кивнул.

– Спасибо, – Фридрих хлопнул его по плечу.

– Нормально ты наглый, – сказал Фрэнки уже в коридоре. – Запряг задрота.

– Да он сам хотел, – ухмыльнулся Фридрих.

Следующим уроком у него биология была, и этот класс оказался общим с Гербертом.

– С кем посрался, – деловито спросил брат, заценив ссадину на щеке Фридриха.

– С Ральфом, – ответил за него Фрэнки.

– Нормально, – оживился Герберт, – надо им еще после обеда вломить.

– Сегодня же с этим разбираемся, – сказал Фридрих со значением.

– Ага… – рассеянно улыбнулся Герберт и притиснул проходящую мимо Грету за сиську.

Грета развязно подмигнула Фридриху, и тот прижал ее на мгновение к брату и погладил по второй сиське. Она со смехом вырвалась.

***

Алан не приехал забирать их из школы. И дома его тоже не оказалось.

– Интересно, где эта жопа шароебится, – Герберт злобно пнул табуретку, и та врезалась в холодильник.

– Деньги ищет, – ухмыльнулся Фридрих.

– Какие еще деньги, колись.

– Хочет от нас откупиться, я его нахуй послал.

– Деньги – это хорошо, – Герберт почесал нос. – Слушай, а сколько он нам готов заплатить?

– Без понятия, – Фридрих выудил из холодильника котлету и сок.

– Бля, надо взять было. А потом все равно его отжарить, – заржал Герберт.

В тот день они чуть не попались. Алан вернулся одновременно с отцом, дождался того с работы и приперся домой с ним вместе.

А Герберт с Фридрихом поджидали его до вечера, даже гулять не пошли из-за этой суки хитрожопой.

– Да он нас не боится совсем, – возмущался Фридрих, не отрываясь от стрелялки.

Вдвоем с братом было классно играть, они натащили в комнату Герберта хлеба с колбасой, чипсы и даже остатки пирога, который вчера Алан пек.

– Покажем ему, кто тут хозяин. Рабов надо воспитывать.

– У меня стоит, бля, – сказал Фридрих развязно, и Герберт отложил консоль и заржал. У него тоже стояло вовсю, и что-то противно дрожало внутри. Ничего удивительного, они же ведь пидора ебать собрались.

– Давай его в сортире подловим, – Герберт вытер вспотевшие ладони о штаны.

Было слышно, как на первом этаже работает телек, отец всегда новости на полную громкость включал. Некоторое время они сидели, притаившись на лестнице, и казалось, Алан знает, что они поджидают его. Как добычу.

– Долго нам еще в засаде сидеть, – прошептал Фридрих, прижимаясь горячим боком.

Герберт опять уловил его запах – пот и спизженная у отца туалетная вода. Он погладил Фридриха по спине и ощутил, как в паху заныло с новой силой. Вот что от недоеба бывает, с ужасом подумал Герберт и отдернул руку.

– Почеши, чешется, – поелозил Фридрих. – И ноги затекли.

– Мойся чаще, – скривился Герберт и принялся водить пальцами по спине Фридриха, едва касаясь, а тот тянулся за его рукой, как котенок или маленький ребенок.

И от этих почти незаметных движений член стоял аж до боли, и Герберт не выдержал – вцепился со всей силы брату в бока, тот взвыл громче телека и чуть не скатился с лестницы, а отец и Алан подскочили с дивана и уставились на них.

– Давайте кино посмотрим, комедию ржачную там, – сказал им Герберт. – Надоели ваши новости.

Отец молча отвернулся и уселся обратно, уставившись в экран, а Алан прижался к нему. Рука отца тут же скользнула ему на плечо, оглаживая. Герберту стало обидно. Бывают же такие родители, которым какой-то гомосек дороже родного сына. Ну и похуй, решил Герберт, никто ему и не нужен, кроме брата, конечно. Он посмотрел Фридриху в затылок, тот сидел ступенькой ниже и разминал затекшую ступню.

– Классно все же, что ты к нам приехал, а не к тете Миранде или к бабке там. Бабка совсем ебанутая стала. А у тебя мамины фотки есть?

– Да, на компе много. Вспомнил, надо же.

– Ну, я же ее не знаю совсем, – принялся оправдываться Герберт. – Не знал, то есть.

– В контейнере все, покажу, как получим, – Фридрих как-то резко помрачнел и поднялся на ноги. – Я спать иду.

– Пошли гулять лучше, они и не заметят, что мы смылись. Хочешь, тачку нашу возьмем, прокатимся. Грету прихватим с подружкой там.

Тут Герберт уже рисовался. После прошлогоднего случая отец от него ключи всегда прятал, но ради Фридриха он бы рискнул их стянуть, пожалуй.

– А отец? – мотнул головой Фридрих.

– Да пошел он нахуй.

Но вместо этого они еще долго на лестнице сидели, говорили о всяком. Фридрих, оказывается, целоваться с языком умел, какая-то взрослая баба его научила. Мамина подруга.

– Лесбиянка, что ли? – не понял Герберт.

– Да нет, подруга просто, ну, как мы с тобой друзья, – Фридрих стукнул его в плечо.

Герберта аж злость разобрала, что брат с ней сосался, надо же, лазил языком в рот какой-то незнакомой бабе.

– Покажешь мне. Не на этом же тренироваться.

– Пидарасней попахивает, – разозлился Фридрих и оттолкнул его, и они опять чуть не задрались.

А на следующее утро отец свалил раньше всех, даже Алана своего не разбудил. Герберт это обнаружил, когда встал поссать, обычно отец в это время копался на кухне уже, а тут тишина. Он прокрался и заглянул в спальню – на кровати дрых Алан, а папаши не было. Герберт кинулся в комнату Фридриха и затормошил брата:

– Проснись, просыпайся же.

Тот сонно отбрыкивался, и Герберт шлепнул его по бедру и по обтянутой трусами заднице. Член стал как камень.

– Чего тебе, – недовольно уставился на него Фридрих.

– Отца нет, можно взъебать этого.

– Может, ну его, – брат зевнул недовольно, и тогда Герберт продемонстрировал ему свой стояк, под домашними штанами все отлично прорисовывалось:

– Пошли, просто подержишь, поможешь мне.

– Ладно.

В этот раз все не так гладко вышло, как в госпитале. Алан принялся орать и отбиваться, они свалились с кровати втроем, запутавшись в одеяле.

– Кричи, сука, никто не поможет, – Герберт сдавил его шею, тот аж захрипел. – Или ты в тюрьму хочешь? Хочешь, ну, отвечай? – он встряхнул его и услышал, как голова об пол стукнулась. В такие моменты Герберту всегда казалось, что это не с ним все, как будто он кино про себя смотрит. И про Фридриха.

– Да нахуй, – лениво сказал вдруг Фридрих, отпуская руки Алана. – Скажем лучше отцу, что эта блядь к нам лезет.

Герберт тоже разжал руки.

Алан закашлялся, а потом тихо сказал:

– Я не лез, вы сами…

– Не пизди, – Герберт ударил его по лицу, а потом они вместе уложили его животом на кровать, не встречая никакого сопротивления.

У Алана словно заряд кончился, батарейки сели, до того безропотно он все это терпел, только вздрогнул, когда Герберт начал вставлять ему без смазки и без гандона.

– Расслабься, сучка, – Фридрих погладил пидора по заднице. Тот задергался, пришлось его перехватить за спину.

– Бля, презик забыл, – Герберт чувствовал, как его сдавливает в чужом теле, так горячо, почти больно, вот Алану сейчас точно больно, вон как дрожит.

– Кончай, – сдавленно сказал Фридрих. – Еле держу его.

От этого сперма сама из члена хлынула, Герберт даже подвигаться толком не успел. Он отвалился, освобождая место Фридриху, и Алан тут же воспользовался этим. Выкрутился у них из рук и рванул в ванную.

– Убежала наша сучка, – Герберт поднялся и брезгливо натянул штаны. Дыхание его сбилось, а член был липкий и наверняка пах этим самым, говнищем пидорским.

Он виновато посмотрел на Фридриха:

– В ванной дверь крепкая, если топором только.

– Да хуй с ним, – растерянно сказал Фридрих, он так и был без штанов, в одних боксерах, и в майке еще.

– А хочешь, – Герберт облизнул пересохшие губы и погладил брата прямо по члену, – хочешь, я тебе помогу по-дружески? А то на географию опоздаем, пока этого будем ловить.

***

Фридрих пнул кучу осенних листьев и покосился на Герберта, снедаемый непонятными чувствами. Они медленно тащились в школу и уже безбожно опаздывали, дав порядочного крюка по парку. Герберт ухмыльнулся, тоже взглянув на него, и Фридрих слегка покраснел. Ему казалось, что он до сих пор ощущает твердые холодные пальцы брата на своем члене. В паху от этих мыслей ныло, а в животе крутилась сосущая пустота. Странное, захватывающее дух чувство, и близко не лежащее рядом с грязным возбуждением от ебли с пидором. И обжимашки с девчонками, всегда немного неловкие и пустопорожние какие-то, тоже не шли ни в какое сравнение.

– Герберт, слышь…

– Ну че?

– А Грета-то твоя явно не прочь с двоими, как ты думаешь? – брякнул Фридрих и представил себе как из порнушки кадр: они с братом зажимают голую девчонку с двух сторон и пялят в обе дырки.

Герберт заржал:

– Надо ее будет заманить куда-нибудь, да.

– Бля, опять встало, – сказал Фридрих.

– У меня тоже все время так, – поделился Герберт и доверительно понизил голос: – Может, поможем друг другу снова, а?

Он кивнул на кусты.

– Давай, – хрипло ответил Фридрих, в горле у него пересохло.

Они пробрались в густые заросли и остановились под толстым старым деревом, напряженно глядя друг на друга. В белых волосах Герберта запутался красно-золотой кленовый лист. Фридрих вдруг подумал, что лицом брат больше на мать похож, чем на отца, точно, один в один ее черты, только мужской вариант. А еще она рыжей была.

– Доставай, че ждешь, – сказал Герберт и облизнулся. А потом расстегнул ширинку и вытащил свой член, темно-розовый, с налитой головкой.

Фридрих кивнул и тоже достал.

– Ну, у кого больше? – хмыкнул Герберт и подался вперед.

Они приставили члены друг дружке и некоторое время внимательно их изучали.

– Тут мы совсем близнецы, – сказал наконец Фридрих.

– Четырехяйцевые, – засмеялся Герберт и погладил большим пальцем головку Фридрихового члена, отчего у того пробежала какая-то судорога по позвоночнику.

Фридрих с опаской обхватил член брата рукой и вообразил почему-то, что держит свой, ставший как будто отдельным. Как те фаллосы с крылышками, которые он в тетрадках рисовал. Он нервно хихикнул и подвигал рукой, глядя на Герберта. На щеках у того пылал возбужденный румянец, а ресницы подрагивали.

– Медленнее давай, – прошептал Герберт и тоже задвигал рукой.

Некоторое время они подстраивались друг под друга, а потом вошли в один ритм.

Это было круто, так же хорошо, как когда дрочишь себе, каждое движение в тему. Но удовольствие в разы больше – от волнения, от близости, от того, что они, кажется, слились в одно существо сейчас.

Второй раз за день кончить удалось не так быстро, они растянули удовольствие минуты на три, не меньше. И Фридриху снова ударило в голову и закружило, до чего же классно.

– Боже, – выдохнул Герберт, утыкаясь ему в плечо.

– Ага, – бессмысленно сказал Фридрих и отпустил его.

В школу они только к третьему уроку приперлись, а потом свалили раньше времени, прихватив с собой и Грету. И затащили ее на дневной сеанс, какой-то фильм про вампиров. Фридрих так и не понял, что там вообще эти вампиры делали, людей в зале почти не было, и они на пару тискали Грету за голые сиськи под кофточкой – та позволила расстегнуть себе лифчик. Сиськи у нее были такие упругие и как раз в ладони помещались, чистый кайф.

– Куда трусы тащишь, лапы убрал, – зашипела Грета, извиваясь.

– Слышь, ты, достала выебываться, да, – тихо заржал Герберт, возясь второй рукой у нее под юбкой. – Тоже мне недотрога.

В полутьме Фридрих увидел, что Герберт таки стянул с нее трусы до колен, и тогда тоже запустил руку ей между ног.

Их с братом пальцы переплетались, пизда у Греты была влажноватая, нежная и слегка колючая. Герберт принялся целовать Грету в губы, а вконец обнаглевший Фридрих задрал ей кофту и присосался к сиське. Некоторое время она терпела и даже похотливо постанывала, а потом растолкала их и натянула кофту с трусами обратно. Даже лифчик попыталась застегнуть, изогнувшись, но Герберт ей не дал:

– Совсем оборзела что ли.

– Не лезьте, смотрят же, – ломалась Грета.

– Да кому ты нужна, – захихикал Герберт, снова хватая ее.

– Ах так, ну ты дебил вообще, – рассердилась Грета.

– Нам нужна, очень, – прошептал Фридрих.

Занятная борьба за трусы началась снова, и он подумал – хорошо, что он уже спускал сегодня, а то точно бы в штаны обкончался позорно, до того возбуждающе было делить одну девку на двоих с братом.

А потом они шлялись втроем по городу допоздна, пили раздобытое Гретой пиво, целовались в укромных местах и даже искупались в фонтане. Точнее, просто свалились, потому что осенью купаться там не было никакого удовольствия. Из фонтана их прогнала какая-то бабка с маленькой собачкой и долго ругалась вслед. Фридрих смеялся вместе со всеми, убегая, и чувствовал себя почти влюбленным, хоть и непонятно в кого. Не в Грету же. Наверное, просто в жизнь, снова повернувшуюся к нему своей хорошей стороной.

– Вы вообще где шлялись? – встретил их дома отец.

– Да просто гуляли, пап, – сказал Герберт, дыша в сторону.

А Фридрих порадовался происшествию с фонтаном, благодаря которому они протрезвели. И тому, что Герберт озаботился ментоловыми пастилками перед возвращением.

– Чтоб завтра оба были дома в восемь и делали уроки, – сказал отец. – Совсем распоясались.

– В восемь, пап!? – возмутился Герберт и получил подзатыльник. – Мы что, восьмилетки тебе?

Отец оценивающе посмотрел на Фридриха, и тот прикрылся локтем. Но отец не стал его лупить, сказал напоследок “да, в семь лучше” и свалил.

– Вот блядство… – буркнул Герберт, поднимаясь по лестнице.

– Ну, сделаем уроки и снова гулять пойдем, – сказал ему Фридрих. – Уроки же и правда надо.

Герберт остановился:

– Посмотрим фильмики?

– Как по сиськам бьют? – засмеялся Фридрих.

– Разные можно. Приходи ко мне после душа.

Фридрих кивнул, исполнившись радостного предвкушения. Очень хотелось посмотреть вместе порнуху и подрочить друг другу.

Он ополоснулся по-быстрому и проскользнул в спальню брата. Герберт был худой и горячий, а еще без пижамы, только в трусах. Они некоторое время повозились под одеялом, устраиваясь.

– Че, заранее уже встало, – фыркнул Герберт, задев его член.

– Ага, – почему-то покраснел Фридрих. – Давай, включай уже.

Герберт врубил лаптоп с поревом, где голую сисястую девку лупили розгами по жопе. Та очень жалко хныкала. Фридрих тяжело задышал, глядя на ее трясущиеся ягодицы.

– Интересно, – пробормотал он, – их на самом деле так пиздят, или рисуют следы.

– Хуй знает. Скоро по сиськам будут лупить, так смешно, – отозвался Герберт и положил руку ему на член.

Фридрих вздрогнул и покосился на него, заливаясь горячечным жаром. В голову пришла глупая мысль – а каково было бы поцеловаться с ним? Губы у Герберта наверняка твердые…

Дверь распахнулась, и Герберт быстро захлопнул лаптоп.

– Фридрих, – процедил вошедший отец, – немедленно иди к себе. И чтоб я больше не видел вас в постели вместе.

– Но мы же просто, – пробормотал Фридрих, сгорая от стыда.

Вылезать было просто ужасно, сейчас отец увидит его стояк…

Отец, не говоря больше ни слова, взял его за плечо, выдернул из кровати и толкнул к двери. Он был зверски сильный. Фридрих упрямо остановился.

– С первого раза не понял? – спросил отец, приближаясь.

Фридрих попятился.

– Пап, мы больше не будем, – сказал Герберт.

– К себе, Фридрих, ты меня не расслышал?

Фридрих увернулся и отскочил к двери:

– А то что? Ремнем меня побьешь, да?

– Ремнем? – удивился отец. – С чего ты… – он оглянулся на хихикающего Герберта: – Так. Ясно.

– Я случайно пошутил так, Фридрих, – сказал Герберт.

Фридрих растерянно на него посмотрел и хотел что-то сказать, но его схватили за локоть, выволокли в коридор и затолкнули в свою комнату:

– Немедленно спать.

Фридрих сел на кровать, обхватив себя за плечи. Без брата вдруг стало очень пусто.

***

– Спишь? – Герберт улегся поверх одеяла рядом с братом. Конечно же, тот не спал. – Я уже думал, пидор наш ему пропизделся. Надо еще его припугнуть.

– Тогда он точно расскажет, – прошептал Фридрих, глаза его в темноте были огромные и темные.

– Можно мне под одеяло, холодно.

– Лезь давай.

И Герберт залез. Его затрясло, когда он прижался к брату, тот был без пижамы, горячий такой. В бедро уперся твердый Фридрихов член.

– Хочешь? – просто спросил Герберт, сжимая его рукой.

– Да, – Фридрих повернулся на спину, приподнимая зад и стягивая трусы, и тогда у Герберта крышу совсем снесло. Так захотелось всадить Фридриху, но нельзя же, тот ведь не пидор. Да еще и брат… А если бы Фридрих был девчонкой, подумал вдруг он, тогда можно было бы? Тот опять завозился и притерся хуем к его руке.

– Давай и ты мне, – сказал Герберт.

Он потянулся и лизнул брата в плечо, и тот не отодвинулся, продолжая медленно двигать рукой по его члену. Это было у них как настоящий секс, когда по согласию. Фридрих не противился ему, позволяя лизать шею и наваливаться сверху.

– А ты бы дал мне, если б девкой был? – не выдержал Герберт, очень хотелось вставить член во Фридриха, прямо в его внутренности. Но не в жопу же ему пихать, в самом деле, как пидору какому-то.

– Сам ты девка, – разозлился Фридрих, пытаясь вылезти.

– Кайф какой, – простонал Герберт, эта возня под ним так заводила. – Да не дергайся, я пошутил. Давай Алана вдвоем натянем, одновременно. Будет как будто друг с другом.

– Ага, только без пидарасни, – согласился Фридрих и расслабился вроде бы, продолжая ласкать его.

И это было лучше, чем трахать Алана или кататься без спроса на отцовской тачке, лучше всего на свете. Герберт кончил, вжимаясь во Фридриха всем телом, сердце стучало в ушах и в горле, и так хорошо…

Потом они просто лежали рядом, пока у Герберта не слиплись пальцы на руке.

– Вали давай, а то отец запалит, – зевнул Фридрих.

– Ну что, Грету или Алана? – спросил Герберт перед уходом уже. – Грету хуй разведешь на поебаться.

– Тогда Алана.

Им удалось заловить Алана только в субботу. В четверг и в пятницу отец сам отвозил их в школу, хорошо хоть до класса не провожал. А в субботу отец свалил с утра на работу по какому-то срочному делу, а они остались дома. И Алан тоже остался. Спустился на кухню, когда Герберт пытался пиццу в микроволновку запихнуть.

– Иди подмойся, – подмигнул ему Герберт, и Алан сбежал наверх, в их с отцом спальню.

Герберт кинулся за ним, на ходу прикидывая, сколько у них есть времени, пока отец не вернется. Часа три-четыре минимум.

– Не надо, – попросил Алан жалобно. Он сидел на кровати, поджав под себя ноги, ну просто всем своим видом напрашивался.

– Фридрих, – крикнул в коридор Герберт, выдергивая из розетки зарядное устройство для телефона.

– Не надо, пожалуйста, не делай этого, Герберт, – опять запросил Алан.

– Да ты же сам напрашиваешься, сука, – заорал Герберт и бросился на него.

Сперва было трудно с ним справиться, никак не удавалось накинуть шнур на руки, а потом подключился Фридрих. Вместе им удалось связать кисти Алана и уткнуть того рожей в подушки. Алан мычал и вырывался, на этот раз он сопротивлялся всерьез. Герберт схватил с прикроватного столика фоторамку и треснул пидора по затылку несколько раз, пока рамка не развалилась в его руке. И Герберт отстраненно смотрел, как голову Алана заливает красным, несколько капель попало на выпавшую из рамки фотографию – отец обнимает смеющегося Алана в какой-то пещере.

– Бля, ты что творишь, – зашипел Фридрих и выпустил их добычу, отступая.

– Перестарался, – заржал Герберт. Ему было отчаянно весело сейчас, ведь осталось совсем чуть-чуть, несколько ударов буквально, и пидор снова станет покорным и смирным. – Замотаем ему башку полотенцем и все равно выебем.

Он дернул Алана за связанные запястья, и тот застонал и опять принялся твердить свое “не надо” и “пожалуйста”.

– Может, ну его нахуй, – негромко сказал Фридрих. – Надо ему голову заклеить. А отцу пусть скажет, что сам упал.

Герберт посмотрел на брата. Точно, как же он сам не подумал о последствиях.

– Слышь, педрила, – он замахнулся, заставляя Алана сжаться и всхлипнуть. – Иди в ванную и умойся, и тут прибери все. Если только пикнешь отцу хоть слово – ты труп. Запомнил?

– Да, да…

– Не слышу, – ухмыльнулся Герберт и заломил ему руки, аж хрустнуло что-то.

– Блядь, да ты ему сломаешь сейчас, – Фридрих попытался его оттащить. – Хватит, дебил.

– Пусть скажет, Фридрих, пусть скажет, – не унимался Герберт.

Кажется, Алан что-то пытался говорить, даже кричал, пока Фридрих тащил его в коридор.

Герберт буквально на секунду отвлекся, а потом кинулся за ними.

– Успокойся, – крикнул Фридрих, вталкивая Алана в ванную и заскакивая следом.

– Открой, – Герберт несколько раз треснул ногой по двери. – Открой, ты что задумал, козел.

Ему не ответили, и тогда Герберт попытался высадить дверь плечом, как в кино. И отлетел к стене, в глазах аж потемнело от боли. Или от злости, ведь Фридрих был его, только его брат, так какого же хуя он закрылся в ванной с пидором?

– Предатель, – заорал Герберт и опять кинулся на дверь.

И совсем не заметил вернувшегося отца.

– Герберт, – тот схватил его, пытаясь оттащить от двери. – Что здесь происходит.

– Пап, там Фридрих и Алан, – выдавил Герберт и затих, сдавленный отцовскими руками, как в тисках. – Они там закрылись от меня.

– Что происходит, – еще раз спросил отец, тряхнув его, и Герберт вдруг заметил, что тот старый уже совсем, с морщинами и залысинами, просто урод по сравнению с Фридрихом.

***

– Давай я тебе помогу, не вырывайся, бля, ну же, – Фридрих трясущимися руками достал аптечку с полки.

Они с Гербертом пару раз уже ею пользовались – после драки в школе, а еще когда на площадке падали. Он нашел пластырь с заживляющей мазью и шагнул к Алану. Но тот вжался в стену и ударил его по рукам. Бинты и коробочки с таблетками раскатились по полу.

– Тебе сзади надо заклеить же, – сказал Фридрих тихо. – Послушай… Алан. Не говори никому ничего, мы тебя не тронем больше, если молчать будешь.

В этот момент Герберт долбанул в дверь чем-то тяжелым и заорал. Алан затравленно вздрогнул.

– Он тоже не будет, я обещаю. Хорошо?

Алан кивнул и всхлипнул, проведя рукой по лицу, на его щеке остался красный след.

– Давай, – он взял несопротивляющегося больше Алана за шею и заставил наклониться над раковиной, чтобы смыть кровь.

Беснующийся за дверью Герберт вдруг затих, а через некоторое время раздался короткий стук и голос отца:

– Алан, Фридрих, откройте.

Фридрих обмер.

А Алан вдруг то ли в высоко взвыл, то ли заскулил так и бросился к двери. Фридрих как в замедленной съемке наблюдал, как тот дергает судорожно замок, вываливается из ванной и цепляется за отца:

– Не оставляй, не оставляй меня больше с ними, Людвиг…

– Фридрих, – сказал отец.

– Я… хотел помочь, – Фридрих посмотрел на свои испачканные руки и спрятал их за спину.

– Алан упал с лестницы и разбил голову, – сказал вдруг Герберт, бешено улыбаясь и не сводя глаз с Фридриха.

И Фридрих слабо улыбнулся ему в ответ: кто поверит в такую явную ложь, даже если Алан смолчит.

Отец смотрел на них по-очереди, прижимая своего Алана одной рукой. А потом усмехнулся и опустил глаза, провел по его лбу, убирая волосы:

– Так все и было, дорогой, ты и правда упал с лестницы? Сам?

– Пойдем, я тебе покажу, как все было, – сказал вдруг Алан и потянул отца в спальню.

Фридрих, как привязанный, потащился за ними, даже не обратил внимания, когда Герберт ударил его в бок и прошипел: “сука, без меня хотел?”

В разгромленной спальне отец остановился и обернулся к Герберту:

– С лестницы, значит?

И сильно ударил его по лицу, того аж к стене отбросило, а из носа потекла кровь.

Алан вытащил из угла маленькую камеру и протянул ее отцу. Наверно, они были любители домашнее порно снимать, подумал Фридрих. А теперь вот так пригодилось это гребанное извращение Алану.

Из маленькой камеры доносились писклявые искаженные вопли. Отец досмотрел все до конца, а потом спросил снова у Герберта:

– И что же вы собирались сделать с ним связанным.

Фридриха он не замечал, словно его тут и не было.

– Да отпиздить его и все, заебал вообще, сука, – засмеялся Герберт.

– И чем же, Фридрих, – обратился вдруг к нему отец.

– Не знаю, – прошептал Фридрих.

– Да всем, – сказал Герберт, кривя губы.

– Трахать себя не давал, – сказал Алан и всхлипнул, цепляясь за отца.

– Ты сам первый лез, – сказал Герберт. – Уебище.

– Неправда, вы первые!

– Что же ты молчишь, Фридрих? – спросил отец. – Кто же был первый?

– Алан сам виноват, – сказал Фридрих. – Нечего было к Герберту мелкому лезть.

– Он к тебе лез? – спросил отец Герберта.

– Нет! – крикнул Алан.

– Да, – ухмыльнулся Герберт.

– Тебе ведь тринадцать было. Как же ты это позволил?

– Да вот как-то так, – пожал плечами Герберт.

Отец взял его за руку и увел в кабинет, бросив напоследок: “а вы тут ждите”.

Фридрих сел на тумбочку, в голове звенела пустота. Он поглядел на замершего Алана – тот прижимал руку к груди и обреченно смотрел в стену. Отец с Гербертом не приходили долго, и Фридрих взял подушку с кровати и лег на полу, его мучительно клонило в сон, вырубало просто. Но почему-то он не решился ни пойти к себе, ни лечь на постель тут. Потом пришел отец и увел с собой Алана. Герберт не появился, и Фридрих снова заснул, а проснулся от пинка.

Когда отец говорил с ним, он все уже знал, все их выходки с Аланом, начиная с больницы. Фридрих разрыдался у него в кабинете, когда у него спросили – а если бы у его отчима были такие же подонки сыновья? Если бы с его матерью поступили так же, как они с Аланом? Отец что-то еще спрашивал потом, уточнял подробности. А потом замолчал надолго.

– Что теперь будет? – спросил у него Фридрих.

Отец не ответил, затолкал его в чулан и запер.

– Фридрих? – прошептал Герберт из темноты и сжал его руку.

– Герберт…

– Ты ничего же не сказал ему?

– Он и так все знал.

– Ничего он не знал, – шепотом заорал на него Герберт. – Дебил! Надо все отрицать было. Он только предполагал, тупица ты. Неужели все сдал?

– Заткнись! – закричал Фридрих в полный голос, отталкивая его. – Прекрати все это. Прекрати, – он сжал виски ладонями. – Лучше бы я сдох в том поезде.

И Герберт отстал от него.

Фридрих прислонился лбом к стене. Вот бы все это на самом деле было дурным сном или предсмертным видением. Как бы ему хотелось, чтобы всего этого не было.

– Эй, Фридрих, – Герберт погладил его по спине. – Не покидай меня.

– Куда же я денусь из этого ебаного чулана, – сказал Фридрих.

Охватившее его отчаяние утихло, затаившись пустой серостью где-то внутри.

– Никуда, – согласился Герберт и обнял его.

В конце концов, надо жить дальше, подумал Фридрих. Ничего непоправимого на этот раз не произошло. Никто не умер. У него есть его брат, и он его любит. Фридрих слегка повернулся, чтобы им было удобнее друг к другу прижиматься, и переплел их пальцы. Герберт тихо дышал ему в шею, и Фридриху казалось, что он слышит, как рядом бьется сердце его брата. Казалось, оно бьется в унисон с его собственным, наверное, так все и было, когда они вместе сидели в животе матери.

***

Через пару часов отец их выпустил и сказал, что отправит их в интернат для трудных подростков. И чтобы они собирали вещи. Фридриху не много надо было собирать – просто уложить все вещи в тот же чемодан, с которым он приехал сюда пару недель назад. Ночью к нему в постель пробрался Герберт и сказал:

– Ничего, в этом интернате кучей анальных рабов обзаведемся.

– Оставь ты эту пидарасню, – хмыкнул Фридрих, обнимая его и гладя по члену.

– Не мы их, так они нас, – возразил Герберт.

– Ну… я только если пиздить кого, – сказал Фридрих.

Пальцы брата ловко перебирали и теребили там снизу, и Фридрих растворялся в удовольствии, забывая все плохое.

Через год отец забрал их из интерната и отправил в частную школу в Англии.

– Может, будете еще людьми, – сказал он.

– Будем, чо, – ухмыльнулся Герберт, а Фридрих привычно промолчал.

Только уже в поезде, в туннеле под Ла-Маншем, сказал:

– Чтоб никаких анальных рабов в этой Англии, Герберт, сделаем вид, что мы приличные люди.

– Да англичане все пидоры, – тихо засмеялся Герберт, – они сами попросят.

– Дебил, – рассмеялся в ответ Фридрих и посмотрел в окно.

Они как раз выехали на поверхность, навстречу новой стране и новой жизни, которая обязательно должна быть счастливой.

КОНЕЦ