Текст книги "А поутру они проснулись...(ЛП)"

Автор книги: Laurielove

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

Проклятье! На следующей неделе в Министерстве должен состояться ежегодный Йольский Бал. Он, как идиот, рассчитывал, что к этому моменту все уже прояснится, и они с Гермионой рука об руку покажутся на глазах у самых значимых лиц магического сообщества. И что теперь? Она будет вынуждена прийти на бал не с ним, Люциусом Малфоем (мужчиной, которого она, по ее собственным словам, обожает), а с этим щенком Уизли! Что ж, хоть и скрежеща зубами, но он подождет. Что-что, а ждать нужного момента Малфои умели всегда…

Нет, у него, конечно, мелькнула низенькая мыслишка тоже прийти на бал с кем-то… Просто, как с приятельницей… А что? Капля ревности никому еще не причиняла вреда! Но… вот беда – не хотелось, чтобы эта «приятельница» висла у него на руке, справедливо надеясь на какое-то внимание с его стороны и обижаясь, что он беззастенчиво пялится на другую женщину. Ну уж нет, спасибо! Он придет один: хотя бы для того, чтобы можно было спокойно и беспрепятственно смотреть на Гермиону. И, может быть, это напомнит ему тот банкет в библиотеке, с которого у них все и началось…

______________________________________________________________________________

Люциус увидел ее почти сразу, как только вошел в Большой бальный зал Министерства. Мерлин! От красоты этой женщины, одетой в облегающее красное платье, захватывало дух. Какое-то время он стоял, подперев плечом колонну, и просто наблюдал за ней: вот она, смеясь, откинула назад аккуратно уложенную головку, а теперь пригубила шампанского из бокала, принесенного рыжим недоразумением. А вот украдкой торопливо оглянулась по сторонам, будто ища кого-то… Малфой вздохнул. Ожидание оказалось не самой приятной затеей.

Тут Гермиона повернулась и увидела его. Она, не отрываясь, смотрела на Люциуса, потаенно улыбаясь так, чтобы смысл улыбки был понятен лишь ему. Еле заметно кивнув в знак приветствия, Малфой не выдержал и улыбнулся в ответ. А через несколько минут им удалось украдкой переброситься парой фраз.

– Ты прекрасна… – одними губами прошептал Люциус.

– Большое спасибо, мистер Малфой, – спокойно ответила Гермиона вполголоса.

– Куда девался Уизли?

– Не знаю. Думаю, он где-то здесь, но мы с ним мало общаемся сегодня вечером.

– А Поттер?

– Гарри сегодня не будет: он на стажировке в Австралии. Так что, я тут практически одна, в окружении почти незнакомых лиц, мило улыбающихся и отчаянно пытающихся притвориться моими лучшими друзьями…

– Мы могли бы сбежать отсюда…

– Ох, нет, только не сейчас. Посмотри, на нас уже обращают внимание. Может быть, чуть позже.

В этот момент к ним подошел сам Министр магии и забрал Гермиону для какой-то исключительно важной беседы. Тут Малфой на самом деле заскрежетал зубами. Ситуация нравилась ему все меньше и меньше.

Люциусу показалось, что прошла целая вечность, прежде чем он снова смог оказаться рядом. Теперь-то он своего не упустит! Танцы начались будто по заказу. Услышав, как быстрые ритмы сменились медленными и сексуальными, Малфой нашел Гермиону взглядом и тут же подошел к ней.

– Мисс Грейнджер, – официально произнес он.

– Мистер Малфой, – улыбнулась в ответ Гермиона.

– Не подарите ли мне танец?

– Танец?..

Люциус видел, как она вдруг насторожилась и с опаской оглядела бальный зал. Черт! Это уже переходило все мыслимые пределы его терпения. Он наклонился ниже.

– Я прошу всего лишь о танце, – теперь это был уже не вопрос, и Малфой протянул ей руку. Немного испуганно глядя ему в глаза, Гермиона медленно подала дрожащую ладошку и позволила отвести себя на танцпол.

Несмотря на царивший там полумрак, Малфой обратил внимание на то, что в их сторону начали оборачиваться. В другое время это бы вывело его из себя, но сейчас он обнял Гермиону за талию и тут же ощутил легкое сопротивление с ее стороны.

– Расслабься! – не выдержал и прошипел он.

– На нас смотрят.

– Ну надо же! А я-то, дурак, думал, что мы придем на этот чертов бал вместе, – Люциус хищно усмехнулся и выгнул бровь.

– Да, я тоже… Но где-то здесь бродит Рон…

– И что? Мы всего лишь танцуем. Посмотри, вон МакГонагалл танцует с Шеклболтом. И никто о них ничего такого и не думает.

Малфой крепко обнял ее и прижал к себе, одной рукой держа Гермиону за голую спину, а другой касаясь бедра. На этот раз она не сопротивлялась, а прикрыв глаза, сама прижалась к нему. Они медленно двигались в такт чувственной и немного печальной мелодии.

– Люциус… – через пару минут выдохнула Гермиона.

– Что?

– Мне так нравится быть рядом с тобой…

– Мне тоже.

– Я хочу сейчас… – ее мягкий шепот прервался.

– Чего? – на ухо ей пробормотал Малфой. – Скажи мне, чего ты хочешь.

– Тебя.

– Очень?

– Да… Больше всего.

– И что б ты хотела, чтобы я сейчас делал, выпади нам такая возможность?

– Хочу… чтобы ты целовал меня… – тоже на ухо выдохнула Гермиона, отдаваясь во власть фантазии. Казалось, сама музыка заставляла их мечтать друг о друге.

– Где?

– Везде, – слова, которыми они обменивались сейчас, звучали так нежно и возбуждающе, что сам воздух между ними казался наполненным чем-то пьянящим.

– А конкретней… – тихо прошептал Малфой.

– Мою грудь.

– Которую?

– Левую. Ты всегда начинаешь с нее…

Люциус улыбнулся.

– Да. Она у меня любимая.

– О, это я уже знаю, – Гермиона не заметила, как положила голову ему на плечо.

– А потом?

– Правую. И опять левую, – голос ее уже звучал низко и гортанно. Гермиона прижалась к нему еще сильней, и Люциус невольно скользнул рукой по ее бедру.

– Только губами?

– Нет, еще и языком. У тебя волшебный язык… а потом…

– Что?

– Ты прикусишь сосок.

– Сильно?

– Нет… Сначала тихонько.

– Тихонько… – будто завороженный повторил Малфой.

– А потом поцелуями прочертишь дорожку вниз. Ниже и ниже… И будешь целовать каждый дюйм моего тела.

– И что ты будешь чувствовать при этом?

– Желание. Я буду жаждать тебя, слышишь? Буду вожделеть тебя – влажная и пульсирующая. Готовая для тебя…

– А что я сделаю дальше?

– Скользнешь в меня пальцами. И это будет чудесно.

– И сколько моих пальцев скользнет в тебя?

– Два… а может и больше. И еще ты найдешь клитор. Дотронешься и начнешь кружить по нему, будто дразня меня.

– Как?

– То медленно, то быстрей. А потом наклонишься…

– Наклонюсь…

– И вкусишь меня ртом. Господи, твой рот… Если бы ты знал, как я люблю его.

– Что же я сделаю им сначала?

– Дотронешься кончиком языка.

– А потом?

– Больше. Ты будто выпьешь меня, лаская еще и пальцами. И это будет прекрасно. Ты всегда делаешь это так прекрасно…

От ее слов кружилась голова, и Малфою хотелось сейчас только одного: сию же секунду, незаметно для остальных, быстро, но незаметно аппарировать их обоих куда-нибудь подальше от Министерской бальной залы. А еще лучше – в Малфой-мэнор, в его собственную спальню. И не выпускать ее оттуда вечность!

Следующие несколько минут Малфой плохо понимал, что с ними происходит. Рука его невольно сползла вниз, чтобы обхватить кругленькую ягодицу и прижать к себе еще сильней. Краем помутившегося почти окончательно сознания он, конечно, понимал, что некоторые из присутствующих давно заметили их, но остановиться, находясь в плену эротической дымки разбушевавшегося воображения, было уже невозможно. А еще, Люциус чувствовал, что, откровенно прижимающаяся к нему, Гермиона ощущает сейчас то же самое. Да, они оба не могут удержаться, находясь рядом друг с другом. Он даже не заметил, как его вторая рука широко распласталась пальцами по ее оголенной спине.

– А потом… потом я кончу, Люциус… Так остро и сильно, как это всегда у меня с тобой.

– Конечно, милая… Я знаю, – почти промурлыкал ей на ухо Малфой.

– И тогда ты оторвешься от меня, поднимешься и резко войдешь.

– Сразу? – шепот его стал чуть ниже.

– Да. Быстро и резко, и глубоко.

– Так резко?

– О, да… И я даже вскрикну от боли.

– Тебе будет больно? – Мерлин! Ее слова тихо сводили Люциуса с ума, а пах уже невыносимо ломило от напряжения.

– Да, больно, но так сладко. Мне нравится это. А потом ты выскользнешь и снова войдешь…

– Гермиона, детка, ты не представляешь, что делаешь со мной сейчас.

– А потом снова. И будешь держать меня крепко-крепко, и быстро двигаться. Люциус, я обожаю, когда ты делаешь это со мной…

– Делаю это с тобой… – словно завороженный повторил Малфой, невольно толкаясь ей навстречу бедрами.

– Хочу, что бы так было всегда. Хочу тебя навсегда…

– Навсегда.

А потом что-то заставило Малфоя поднять глаза. И Люциус увидел его! Фигура рыжего Уизли двигалась прямо на них. Лицо уже исказилось от ярости, когда юнец практически расталкивал народ по сторонам, чтобы скорей добраться до них.

Люциус хищно ухмыльнулся и сознательно наклонился к Гермионе, по-хозяйски прижимаясь губами к нежной коже на ее шейке. И она застонала от удовольствия. Вот он – момент истины! Рональд Уизли добрался до них именно в эту секунду. Схватив обоих за плечи, он почти отодрал их друг от друга и резко оттолкнул Люциуса в сторону. Сделавший несколько шагов назад, тот все же смог удержаться на ногах.

– Какого хрена ты вытворяешь здесь, Малфой?

– Танцую, как видишь. Как и все остальные.

– Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду. Ты же практически вставил ей сейчас прямо здесь, чертов ублюдок!

– Очаровательно… Как ты смеешь говорить так о леди и в её присутствии?

– Мудак! Да как Ты смеешь лапать её своими грязными руками? Больной извращенец!

– Рон!

Но Уизли проигнорировал предостерегающий возглас Гермионы.

– Слушай ты, скотина! – он с силой толкнул Люциуса в грудь. – Держись от неё подальше! Понял?

– Рон! Не здесь и не сейчас!

Тот в ярости повернулся к Гермионе.

– А ты о чем думала, черт возьми? Когда позволила ему лапать себя! Мне показалось, что тебе это даже нравилось! – и хотя музыка играла очень громко, народ, перестав танцевать, открыто уставился на интереснейшую сцену, разворачивающуюся сейчас перед их глазами.

Гермиона схватила его за руку и потащила с танцпола в какой-нибудь тихий уголок. Люциус на почтительном расстоянии предусмотрительно последовал за ними. Прежде, чем заговорить, она глубоко вздохнула.

– Рон, я пыталась сказать тебе, но каждый раз тебя или не было дома, или же ты просто не хотел меня слушать. Но я пыталась сказать!

– Что сказать? – Рон мельком глаза заметил Люциуса и рявкнул. – Отвали отсюда, Малфой!

– Нет! Он должен быть здесь…

Глаза Уизли расширились от ужаса, и он перевел взгляд с одного на другого.

– Что, черт возьми, происходит?

– Рон, между нами все кончено. Думаю, уже давно. И я пыталась сказать именно об этом, но… тебя просто не было рядом, а когда был, то не хотел меня слушать… Мы же вообще перестали общаться. Да что говорить – я едва вижусь с тобой…

– Но… Ты же не… Ты не можешь быть… с… ним? – судорожно спросил Рон, делая акцент на последнем слове.

– Могу, – не сразу, но твердо и отчетливо произнесла Гермиона.

– Что?!!

– Я не хотела этого, Рон! И не хотела сообщать тебе именно сейчас… Но это случилось.

– Даже так! Значит, именно поэтому ты позволила ему почти ввинтить себе там, на танцполе?!

Люциус мысленно улыбнулся. «Эх, как хорошо заметил мальчишка…»

– Рон, мне очень жаль. Реально – жаль. Но и к лучшему, – тем временем спокойно, но упрямо продолжила Гермиона.

Рон отвернулся, и лицо его исказилось от непонимания и недоверия:

– Но, это должен был быть я, тем, кто…

– О чем ты? – спросила Гермиона.

Уизли покачал головой:

– Ни о чем. Не бери в голову.

– О, Господи! Рон… между нами давно уже всё не так… Ты и сам это знаешь. Мы оба лишь пытались не замечать этого…

Тот украдкой взглянул на Гермиону и, что-то мелькнувшее у него в глазах, очень напоминало стыд. Заметив это, Люциус подошел к ним и взял Гермиону за руку. Необъяснимое раскаяние на лице Уизли тут же растаяло… Более того, как только Рон увидел пальцы Люциуса на руке женщины, которую привык считать своей собственностью – его будто прорвало.

– Да шли бы вы к черту – оба! – прорычал он. – Мне по хрену, что у вас там будет, понятно?! Ха, да вы сошли с ума, точно! Спятили… И не надейся, Гермиона, прибежать ко мне за утешением, когда он, на хрен, бросит тебя!

– О, я не брошу, Уизли, не волнуйся… – с дразнящей ухмылкой насмешливо протянул Малфой.

На что тот, замахнувшись правой рукой, попытался достать Люциуса хуком. Зря… Малфой ловко уклонился и тут же дал сдачи. Черт! Более того – его неожиданный ответ на удивление элегантно проехался по челюсти Рона и ударил того по носу, резко сворачивая его влево. Люциус тряхнул кулаком и усмехнулся, глядя на лежащего на полу бойца. Уизли же, тем временем, схватился за нос обеими руками, пытаясь хоть как-то остановить льющуюся кровь.

– Бл…! Ты же, сука, мне нос сломал!

– О, Боже! Люциус! – громко выразив неодобрение, Гермиона наклонилась и повела над лицом Рона палочкой. Малфой же просто поправил мантию.

– Эпискей, – нараспев произнесла она, плавно взмахнув рукой прямо перед носом незадачливого бойфренда. Сломанный нос тут же с хрустом встал на место, а Рон мучительно застонал.

– О, боги! Ронни! Что с тобой случилось? – от пронзительного голоса, казалось, дрогнул воздух.

Обернувшись, Гермиона с Люциусом увидели, как обезумевшая на вид, рыжая девушка бросилась прямо к ним и упала на колени рядом с Уизли. Причем ее уже неприлично короткое розовое платье задралось при этом еще выше. Она судорожно принялась гладить Рона по груди и по голове, явно не замечая того, что привлекает нескромное внимание посторонних. И лишь увидев, что рядом стоит Гермиона, она несколько пришла в себя, и глаза ее вспыхнули от страха. Девушка еще пыталась бодриться, и даже обуздать неясную тревогу, которая так и звенела прямо в воздухе, но неудачно… И поэтому ей ничего не оставалось, как отпрянуть от Рона и заняться тем, чтобы поправить, наконец, свое задравшееся платье.

– Кто вы такая? – требовательно задала вопрос Гермиона.

– Кто такая? – девушка поджала губы и обратилась к тому, кто лежал сейчас прямо у ее ног. – Рон! Я думала, ты уже сказал ей!

Скрестив руки на груди, Гермиона задала следующий вопрос:

– Сказал мне – что?

Уже догадавшийся обо всем Малфой, прислонился к стене, собираясь цинично насладиться происходящим.

– Я – Тамара.

– Тамара? И откуда же именно вы знаете Рональда, Тамара? – сжав губы в тонкую линию, Гермиона приподняла бровь.

– Я… Мы… Уже практически… Ну, я могла бы сказать вам, потому что думала, что он уже сказал. Мы с ним встречаемся, знаете ли!

– О… – Гермиона опустила глаза на бойфренда. – И когда же ты собирался упомянуть об этом, Рональд?

– Не называй меня так.

– Так значит, Рон, то, что позволено тебе – для меня преступление?

– По крайней мере, я не собираюсь жить с Пожирателем Смерти, знаешь ли…

– С бывшим Пожирателем Смерти! – тут же вскинулся Люциус.

– Заткнись, Малфой! И не надейся – в глазах народа ты навсегда останешься им!

– Так! Хватит! – лицо Гермионы пылало от ярости.

Она презрительно сморщилась и обернулась к барышне.

– Что же, теперь, по крайней мере, всё открылось! Здравствуйте, Тамара, я – Гермиона Грейнджер. А вы, видать, начали встречаться с моим бывшим парнем. И я искренне желаю вам удачи! Но только хочу кое о чем предупредить заранее: Рон постоянно оставляет обрезки своих ногтей с пальцев ног на полу в ванной комнате. Далее – он никогда не разучится есть с широко открытым ртом, да еще и смеяться в это же время. Он никогда не будет поднимать сидение унитаза, и оно всегда будет закапано его мочой… Дальше – когда у вас случится секс с Роном, который пьян, это будет означать, что вы трахнулись с вонючим хряком, которого не волнует ничего, кроме его собственного удовольствия. Ах, да, и еще – пройдет около месяца, как он начнет пускать газы под одеяло и будет безумно недоволен, если вы не оцените этого божественного запаха… Удачи, Тамара! Наслаждайтесь!

Тут Малфой уже не выдержал и громко захохотал, а Гермиона схватила его за руку и потащила прочь, не обращая больше никакого внимания ни на оторопевшую Тамару, ни на поднимающегося с пола Рональда Уизли.

______________________________________________________________________________

– Что же… – тихо произнес Малфой. – Все хорошо, что хорошо кончается.

– Да. Она будет ему хорошей парой.

– Совершенно верно. После этих небольших откровений я надеюсь, что твоя совесть чиста…

На самом деле, Люциус переживал сейчас за нее. И дураку было ясно, что ее гордость и самолюбие задеты неверностью этого мальчишки, даже учитывая их собственные отношения. Гермиона остановилась и на мгновение замерла. Лицо ее слегка потемнело… Но потом, она вдруг услышала звуки музыки, раздающиеся из главного зала.

– Пойдем! – уверенно произнесла Гермиона. Произнесла так, будто только что решилась на что-то очень важное.

Схватив Малфоя за руку, она вытащила его на самую середину танцпола. Теперь люди уже открыто таращились на них.

– По-моему, наш последний танец был грубо прерван, – сказала она. – Давай закончим его… Так, как хотелось нам с тобой…

Гермиона обняла Люциуса за шею и, качнув бедрами, крепко прижалась к нему. О… Это было божественно! И тело его тут же откликнулось на её безмолвный призыв – жажда появилась сразу же и будто из ниоткуда. А маленькая чертовка, словно зная это, потянулась и, касаясь мягкими губами уха, прошептала:

– Поцелуй меня…

Если кто-то и думал, что насмотрелся в этой жизни на многое, то сегодня вечером он точно оказался удивлен… Поскольку мало кто из присутствующих ожидал увидеть, как экс-любимец Волдеморта жарко и страстно, не таясь ни от кого, целует маглорожденную героиню войны на виду у практически всего волшебного сообщества. А она, эта самая героиня, улыбается ему так чувственно и заманчиво, что это выглядит почти непристойно. Оторвавшись же от ее губ, Люциус понял, что пора сделать то, чего он так давно хотел – аппарировать в Малфой-мэнор. Что он и сделал…