Текст книги "У стены (ЛП)"
Автор книги: Laurielove
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)
========== Мисс Грейнджер у стены с Драко Малфоем ==========
Гермиона Грейнджер, глава Отдела международного магического сотрудничества, вызвала на собеседование следующего соискателя.
Утро не задалось. Ни один из кандидатов пока что не воодушевил её: им не доставало то дальновидности, то мотивации, то личностных качеств. Вакантная позиция, на которую она пыталась найти сотрудника, была не самой простой: она заключалась в поддержании связей с послами Министерств магии со всего мира. Ей требовался уникальный кандидат. И она уже почти перестала надеяться отыскать его. На сегодня оставался еще один соискатель.
Дверь открылась, и он вошел. Гермиона уже было встала, чтобы поприветствовать его, но смогла лишь в шоке тяжело опуститься обратно в кресло. Человек, вошедший в её офис, был никем иным, как Драко Малфоем.
– Какого черта ты здесь делаешь? – прошипела она.
– Я пришел на собеседование, Грейнджер. Или ты забыла, чем здесь должна заниматься? – саркастически протянул он.
– Что?
– Я здесь, чтобы получить работу советника при посольстве. А ты должна утвердить кандидата. К твоему сведению, я еще не решил, то ли это самое место для меня.
– Я знаю, что я должна сделать, ты, конченый идиот! Я имела ввиду – какого дракла ТЫ здесь делаешь? Я ожидала некого… – сморщив носик, она покосилась на документы перед ней, – Даррена Флетчера.
– Ах да… я не хотел, чтобы предубеждения повлияли на твое решение.
– Даррен Флетчер?
– Да.
– Отвратительное имя. Получше не мог ничего придумать?
– Я хотел анонимности.
– Какая к черту анонимность – ты стоишь у меня в кабинете!
– Да. И если ты не собираешься приступить к своим непосредственным обязанностям, Грейнджер, я сообщу министру лично о твоих домогательствах в адрес соискателей.
– Тогда я сообщу, что ты даешь Министерству заведомо ложную информацию! – взвилась она.
– Это просто псевдоним – всё остальное, что я указал о себе, верно.
Он стоял через стол от нее, и волосы, падающие на глаза, наполовину скрывали его вызывающий взгляд. Она поразилась, насколько пронизывающим он был.
– Да. Хорошо, – Гермиона вздохнула и с преувеличенным равнодушием переложила бумаги на столе. – Присаживайся… Даррен.
– Не выёживайся, Грейнджер.
– Не выёживайтесь, мисс Грейнджер, спасибо. С таким отношением ты вряд ли получишь эту работу.
– Ты просто высокомерная самоуверенная сучка.
Она вздохнула, покачав головой:
– Мне и вправду это надо?
– Да. Ты же знаешь, что я лучший кандидат. А это всё – просто спектакль.
– Неужели? – её глаза вспыхнули.
– Несомненно.
Гермиона ухмыльнулась, выискивая в своих заметках самый каверзный вопрос.
– Ну что ж, тогда начнем? – она удовлетворенно выдохнула, когда её глаза наткнулись на нечто особенно коварное. – За использование какого заклинания тебя немедленно казнят в большинстве странах центральной Африки?
– Проклятие усыхания мозга, которое применялось в середине семнадцатого века племенами Танзании, и заклинание, вызывающее засуху, которое использовал в 1868 году темный маг Карнаксос, что привело к потере всего урожая и тысячам смертей в восточной Кении. С тех пор в тех регионах действуют строжайшие законы, запрещающие даже упоминание этих заклинаний.
Гермиона поджала губы. Он бесспорно глубоко знал предмет. Поэтому она быстро задала следующий вопрос.
– Как следует обращаться к волшебникам в Китае, чтобы не нанести им оскорбление?
– У всех волшебников Китая есть имя, которым пользуются их семьи, друзья и знакомые, и магическое имя. К волшебнику или ведьме никогда не следует обращаться по их магическому имени, если вы не обсуждаете при этом магию. В противном случае можно нанести им глубочайшее оскорбление и покрыть себя в их глазах позором и бесчестием.
И снова он был прав. Она решила попробовать вопрос из области этики.
– Если тебя, как представителя иностранного Министерства магии, местные власти обвинят в пособничестве британскому темному магу, напавшему на маглов, что ты будешь делать?
Он ответил тут же, четко и спокойно:
– Оставаясь как можно более беспристрастным и не позволяя эмоциям взять верх, я немедленно свяжусь с нашим Министром магии и премьер-министром маглов для дальнейших указаний. Я начну расследование, изолировав подозреваемого волшебника в безопасном месте, и проинформирую местные власти о том, что он находится под арестом до окончания следствия, а также что мы готовы предоставлять им информацию и, в случае необходимости, обеспечить его экстрадицию.
Её глаза вспыхнули. Придраться было не к чему. Гермиона продолжила, задавая ему самые тяжелые и провокационные вопросы, какие только приходили ей в голову. На каждый он дал идеальный ответ, какой она дала бы сама, со всей четкостью, красноречием и проницательностью. Нельзя было отрицать – он произвел на нее впечатление. Когда поток вопросов иссяк, она встала, прочистив горло.
– Что ж, мистер Малфой, мы закончили.
– Когда я получу ответ?
– Когда я сочту нужным его дать, – она вперила в него пристальный взгляд и скрестила руки на груди.
– Да ладно, Грейнджер, перестань строить из себя оскорбленную гриффиндорскую добродетель!
– Почему? Ты же постоянно строишь из себя двуличного слизеринца!
– Да, черт побери!
Она прошла к двери и распахнула её перед ним. Он проследовал за ней, остановившись так близко, что можно было почувствовать аромат его одеколона и свежести от одежды.
– Мне нужен ответ как можно скорее. Не заставляй меня ждать.
Гермиона ответила вызывающим взглядом, наслаждаясь своей властью над ним. Его серые глаза вспыхнули. Её взгляд тоже полыхнул огнем, а грудь вздымалась от тяжелого дыхания. Драко усмехнулся:
– Ты по-прежнему маленькая упрямая заучка.
Его оскорбление задело её. Она сжала зубы, рассвирепев.
– Выметайся, Малфой. Тебе повезло, что я вообще смогла вытерпеть твое присутствие.
– Если я не получу эту работу, сразу будет понятно почему. Не думаю, что министру понравятся обвинения в дискриминации в адрес одной из его начальниц.
С грохотом она захлопнула дверь, снова оставляя их наедине в кабинете. Злость переполняла её, и она возмущенно ткнула в него указательным пальцем:
– Ты ничего не знаешь о том, что происходит у меня в голове, Малфой. Никогда не видела такого поразительного высокомерия! Почему ты считаешь, что из всех соискателей, именно ты заслуживаешь эту должность? Ты даже не представляешь, какими были остальные кандидаты!
– Представляю. Я был вынужден проговорить с ними все утро. Не то чтобы разговор клеился – они все вместе взятые напоминают безжизненного слизняка. Ты же не думаешь, что кто-то из них пригоден для этой работы?
– По крайней мере они бы не повелись, если бы один злобный волшебник поманил их пальчиком, обещая славу!
– Да что ты. А они случайно не самодовольные маглорожденные?
– Даже не думай!
– Почему? Предубеждения существуют на всех уровнях, Грейнджер. Ты даже не представляешь, как сложно мне было найти хорошую работу после войны.
Гермиона изобразила на лице сочувствие.
– О, мне так жаль. Возможно, это связано с тем, что ты был чертовым Пожирателем Смерти!
С каждой новой волной гнева, накатывающей на обоих, они шаг за шагом наступали друг на друга, так что сейчас между ними оставалась каких-то пара дюймов, и злость, витавшая в воздухе, была почти осязаемой, а дыхание быстрым и тяжелым.
Малфой смотрел на нее, и его ноздри широко раздувались, а глаза метали молнии. Она не мигая глядела в ответ, заметив, как падают на глаза его волосы. Слова кончились, но пылающая ярость осталась.
Вдруг он обхватил руками её лицо и прижался губами к её губам, пытаясь сразу же ворваться внутрь. Руки Гермионы взметнулись было, но сразу же ухватились за него и притянули поближе. Драко грубо впечатал её в офисную стену. Документы жалобно захрустели и смялись.
Он оторвался от ее губ, только чтобы жадно переключиться на шею.
– Какого дракла ты творишь? – нашла в себе силы спросить Гермиона.
– Заткнись.
– Тебе лучше прекратить, ты, скотина! – но её руки кричали о другом, хватая его за отвороты пиджака и срывая его. Он двинул плечами, чтобы помочь ей.
– Тогда останови меня, Грейнджер!
– Остановлю! – теперь она потянула его галстук, рванула пуговицы на рубашке, расстегнула свою блузку и сбросила с плеч. Его губы снова накрыли её, глубоко проникая внутрь. Она зарылась пальцами в его волосы, удерживая и притягивая ближе, делая ответные движения языком, закидывая ногу на его бедро, чтобы впечатать его в себя сильнее.
– Я думал, ты хочешь остановиться, – тяжело дыша, сказал он.
– Еще минутку.
Её руки проникли в штаны, а его пальцы уже хозяйничали под юбкой. Она слегка раздвинула ножки, и он скользнул в её трусики. Она уже была насквозь мокрой.
– Блять! – прошипел он, сделав это открытие, и проник в нее двумя пальцами, а затем погладил клитор, вызвав в её теле волну удовольствия.
– Боже, как хорошо. Как охуенно, да, давай же, ты, ублюдок! – он возмутительно быстро довел её до такого беспомощного состояния.
– Еще, Грейнджер?
– Да, да, блять, да!
Руки Драко скользнули выше, срывая её лифчик и обнажая грудь с потемневшими напряженными сосками. Жадно взглянув на них, он вдруг опустил голову и взял один в рот, накрыв рукой вторую грудь и наслаждаясь тем, как она ощущается под пальцами.
– Ты хотел этого… ты хотел этого, не так ли, Малфой?
Он укусил её сосок, заставив девушку вскрикнуть и шлепнуть его по голове. Но он лишь снова укусил. В этот раз она охнула и прижалась к нему.
– Еще.
Он укусил сильнее и нашел второй сосок, грубо пощипывая его и перекатывая между пальцами. Она застонала громче, подаваясь навстречу и впиваясь каблуком глубже в его бедро. Другая его рука всё еще была внутри нее, умудряясь ласкать и потирать клитор, пока он вылизывал её соски.
Она кончила неожиданно: её тело взяло верх над разумом, который пытался отрицать удовольствие. Оргазм застал Гермиону врасплох, а потому был острее, чем обычно, заставляя дрожать душой и телом. Она оставила сопротивление и слегка оттолкнула его, только чтобы стащить с него брюки. Под ними были боксеры с видимой выпуклостью посередине. Гермиона, не теряя времени, рванула их вниз, а затем стащила с него, опустившись на колени.
Когда она подняла взгляд, её глаза расширились при виде капельки, застывшей на налитой внушительной головке.
– Ты хотела этого… ты хотела этого, не так ли, Грейнджер? – сказал он, возвращая ей её же слова.
Не ответив, в следующее мгновение она полностью вобрала его в рот. Драко застонал и оперся о стену, наблюдая сквозь спадавшие на глаза волосы, как Гермиона Грейнджер сосет его член. Она обхватила его губами и взяла так глубоко, как только смогла, позволяя ему скользнуть в горло.
– Охуеть! – пробормотал он, не веря, что она заглотила его полностью. Он вышел, чувствуя, как её губы скользят по стволу, а затем двинулся внутрь всё также глубоко, снова пораженный тем, как далеко может проникнуть. Её язык кружился вокруг головки, пока она двигалась вверх-вниз с закрытыми глазами, полностью сосредоточенная на своей задаче. Рукой она обхватила и ласкала основание, пока губы и язык посасывали толстую грибовидную головку.
Драко оторвался от стены, одной рукой взял ее за волосы и начал трахать в рот длинными глубокими толчками, с восторженным удивлением наблюдая, как она каждый раз берет его почти на всю длину.
– Грейнджер… блять, Грейнджер, – протянул он. – Я сейчас кончу. Черт, мне надо остановиться.
С большой неохотой он вышел из её божественного рта, видя, как между ними протянулась длинная ниточка слюны. Гермиона тяжело дышала, рассеяно вытирая рот тыльной стороной ладони. Её губы припухли и покраснели, а тушь размазалась. Она поднялась и снова оперлась о стену, протянув к нему руки и смотря на него затуманенным взглядом.
– Ну же, – пробормотала она, – трахни меня, Малфой.
Драко не медлил. Он был готов взорваться, и единственное, чего он сейчас хотел – оказаться внутри нее. Он сорвал с нее трусики, закинул её правую ногу себе на бедро, наклонился и коснулся дырочки, чтобы раскрыть её. На мгновение замер, ощутив на своих пальцах влагу, но затем он направил в нее свой член и ворвался внутрь, впечатав её в стену. Её глаза расширились и закатились, а рот приоткрылся.
Он застонал от охватившего его удовольствия, а затем прошипел:
– Давно тебя хорошенько не трахали, не так ли, Грейнджер?
– Заткнись и сделай уже это, ублюдок!
Он подался назад, а затем начал яростно вбиваться в нее, болезненно вдалбливая её спиной в стену с каждым толчком. Сознательно или нет, но она полностью отдалась ему, позволяя трахать себя. Её глаза были закрыты, а голова запрокинута назад. Что бы он ни делал, это действовало на нее головокружительно. Точка G пульсировала, когда он задевал её, умудряясь при этом периодически потирать клитор, когда выходил из влажной глубины.
– Смотри на меня, Грейнджер. Смотри на меня, – прошипел он.
Она открыла глаза и тут же увидела, что он кончает. Его брови нахмурились, а рот открылся. Схватив её задницу так, что она вскрикнула, он взорвался внутри нее. Драко не прекратил толчки, выстреливая в нее сперму несколькими долгими струями, рыча от удовольствия. И тогда Гермиона кончила сама. В этот раз оргазм зарождался медленно, а его источником было его удовольствие и осознание того, что его член залил её изнутри спермой. Она встретилась с ним взглядом и закричала, пронзенная удовольствием, заставившим её забыть о прошлом. И в глубине его серых глаз она видела больше истины, чем когда-либо могла себе представить.
Драко остановился и опустил голову ей на плечо, тяжело дыша. Гермиона не двигалась, ожидая завершения и признаваясь самой себе, что не хочет, чтобы всё закончилось.
Но он осторожно отстранился, отвернулся и начал одеваться спиной к ней. Она осталась где была, восстанавливая дыхание и медленно осознавая произошедшее.
Драко аккуратно поправил пиджак, расправил галстук и пригладил волосы. Затем взглянул на нее, с непроницаемым лицом подошел к двери и распахнул ее.
– Малфой, – её голос заставил его остановиться и обернуться. Она смотрела на него, всё еще тяжело дыша.
– Должность твоя.
Улыбнувшись краешком губ, он ушел.
========== Мисс Грейнджер у стены с Люциусом Малфоем ==========
Собрание было угнетающе долгим и еще более угнетающе скучным.
Единственным утешением для Гермионы служило то, что через стол по диагонали от нее сидел Люциус Малфой, сейчас вдруг казавшийся волнующе привлекательным. После того, как он якобы раскаялся по окончанию войны, его снова постепенно стали приглашать в различные комитеты Министерства, включая тот, что занимался древними магическими артефактами.
Она все еще ненавидела его, и до сих пор ей удавалось успешно избегать встреч с ним, но среди той скуки, в которой она находилась последние два часа, его внешность казалась довольно приятной причиной, чтобы отвлечься. И оказалось, что в те моменты, когда она смотрела на него, случайно или намеренно он смотрел на нее в ответ. В любом случае, встреча уже кончилась, и можно было уйти и попытаться наверстать упущенное время.
Гермиона быстро поднялась и промчалась мимо Малфоя к выходу, на ходу отметив приятный аромат его одеколона. Она почувствовала, что он повернулся в её сторону, но не обернулась.
Гермиона спешила через выложенные черной плиткой коридоры Министерства. Она уже довольно хорошо знала здание и могла найти проходы и лазейки, которые могли быстро провести её незамеченной через безлюдные залы. В одном из них она вдруг вспомнила о документе, который должна была предоставить министру ранее. Резко притормозив, девушка выругалась. Надежда поскорее уйти растаяла, и теперь нужно было вернуться к столу и заняться этим. Она разочарованно вздохнула и вдруг уловила его, тот самый запах, который привлек её внимание в переговорной. Она медленно повернулась и столкнулась нос к носу с Люциусом Малфоем.
Он смотрел на нее, и его серые глаза сверкали, отражая холодный свет люстры. Они были совсем одни. Гермиона знала, что никто не ходит этим путем. Он явно преследовал её.
Она уже знала, чего хочет, знала, что сейчас случится. И что она не сделает ничего, чтобы предотвратить это.
Он сделал шаг вперед, смотря на нее с легкой тенью коварной усмешки на лице. Она позволила прижать себя к стене, так что плитка холодила её спину через тонкую ткань блузки.
Её дыхание стало быстрым и глубоким, а грудь тяжело вздымалась перед ним. Его глаза взглянули на нее, руки медленно поднялись и принялись медленно расстегивать пуговицы блузки. На его лице было написано высокомерие пополам со скукой, и это одновременно приводило её в ярость и очаровывало. Когда наконец блузка была распахнута, он снял её с плеч девушки настолько, чтобы ограничить движения её рук и слегка приспустить лямки лифчика. Горячая сильная рука накрыла левую грудь и вытащила её из чашечки, так что упругий холмик оказался поверх нее, а соски немедленно затвердели от холода и желания.
Он ухмыльнулся еще шире, проделал то же самое с другой грудью и принялся оценивающе рассматривать их. Гермиона закусила губу, отчаянно желая большего, но не говоря ни слова, как будто это могло разрушить реальность происходящего.
Широкие ладони легли на её груди, а большие пальцы начали поглаживать соски, вперед-назад, дразня их, заставляя набухать и твердеть для него. Гермиона еле слышно охнула от желания. Глаза Малфоя встретились с её, и, наконец, он наклонился, взял сосок в рот и принялся интенсивно посасывать.
Гермиона почти закричала и тут же замотала головой, чтобы не издавать ни звука. Её кулаки сжались, чтобы не дать себе прижать его голову покрепче. Но ему не нужны были подсказки. Он настолько идеально посасывал, тянул и покручивал её соски, что волны огненного, почти болезненного удовольствия прошли по её телу, устраивая пожар в животе и зажигая клитор. Его рука была на второй груди, нежно массируя её, отыскав сосок и начав перекатывать его между большим и указательным пальцами, чтобы удовольствие в обоих росло синхронно.
Гермиона быстро и шумно дышала, а затем изогнулась, отрывая спину от холодной плитки, и потянулась к его рукам и губам. Малфой, чувствуя, что её желание растет и, осмелев, зажал сосок между зубами и прикусил в то время, как его пальцы сжали и покрутили второй. Вспышка болезненного удовольствия пронзила её тело, и она вскрикнула, задрожав.
Казалось, Малфой никуда не спешит, и его медленная чувственная пытка была раем для Гермионы. Она продолжалась еще какое-то время, и он ласкал её то мягко, то жестко и остро, причиняя боль, но боль, наполненную концентрированным желанием, так что она жаждала еще и еще.
Наконец он удовлетворенно отстранился, позволив соску выскользнуть из его рта и оттягивая второй, пока он не вырвался из его пальцев. Гермиона посмотрела вниз: её соски были влажными и покрасневшими и саднили от его ласк, но такой же влажной и разгоряченной была её киска. Она до сих пор не прикоснулась к нему. Но при этом инстинктивно чувствовала, что он сделает всё, как ей нужно.
Крепко схватив её за плечи, Малфой с силой развернул девушку и прижал к стене, впечатав грудью в холодную плитку, так что измученные соски снова заныли. Она охнула в предвкушении.
Он резко раздвинул её ноги, и она почувствовала, что её юбка была задрана, а трусики сдернуты вниз, а затем полностью сняты. Послышался звон пряжки и звук расстегивающихся пуговиц. Сильная рука легла на живот, заставив слегка изогнуться, а вторая снова раздвинула ноги, скользнув между ними. Пальцы мгновенно покрылись ее соками, отчего из его груди вырвался тихий стон. Он поспешно раздвинул её нижние губки, чуть согнув колено, и она почувствовала, как вместо пальцев её касается кое-что другое, большое, гладкое и округлое. Гермиона застонала, наслаждаясь этим потрясающим ощущением, когда член впервые входит в киску. Пальцы Малфоя, обхватившие толстый ствол, направили его туда, где ему так отчаянно хотелось оказаться. Гермиона чуть приподнялась на своих огромных каблуках ему навстречу и наконец ощутила, что он вошел идеально. Тут же он ослабил свою хватку, отпустив её живот и позволяя ей соскользнуть вниз прямо на него.
Насадив её на свой член, Малфой зарылся лицом между её плечом и шеей и горячо выдохнул.
Гермиона подняла руки, опираясь о стену и почти порвав ткань, собранную у нее на плечах.
Малфой чуть вышел из нее, но затем снова ворвался внутрь, впечатав девушку в холодную стену и выбив воздух из её легких. Контраст между жаром мужчины позади нее и холодной плиткой вызвали новую волну возбуждения во всем теле.
Одна рука снова легла ей на живот, прижимая крепче к нему, что только добавляло удовольствия, другая нашла клитор, принявшись умело его дразнить.
Губы Малфоя легли на её шею, целуя и посасывая, а зубы слегка прикусили плоть.
Он двигался в ней, из-за своей длины не покидая её тело ни на секунду, а толщина твердого члена заставляла Гермиону чувствовать себя как никогда заполненной. С этого угла он идеально задевал внутри чувствительное местечко, и это, вместе с его пристальным вниманием к её клитору, заставляло голову кружиться и полностью отключило мозг.
Ожидание удовольствия было не менее потрясающим, чем сам оргазм, и ей хотелось на как можно дольше отложить его, чтобы просто ощущать его член внутри, чувствовать, как соски трутся о холодную жесткую плитку, как его пальцы терзают клитор, почти доводя до экстаза.
Вечно, вечно, вечно…
Она не хотела, чтобы это заканчивалось. Она не хотела, чтобы этот мужчина вышел из нее, покинул её, кончив. Когда он кончит, всё завершится, а она хотела оставаться так вечно – на острие болезненного удовольствия, в объятиях мужчины, которого она презирала, который презирал её, чьего лица она не видела, но чей член дополнял её, дыхание обжигало кожу, а аромат окутывал облаком.
Малфой имел её так быстро, что она знала, что он не сможет сдержаться. Тяжелое дыхание вырывалось из его груди, а каждый мускул тела был напряжен.
Её тело выгнулось, когда она позволила себе перейти грань, и пути назад не было. И только тогда она впервые издала звук, закричав, пока её тело содрогалось от удовольствия. Он всё еще двигался внутри нее, глубоко, глубоко, и его жар вжимал её в холод спереди. Она всё еще кончала, и волны удовольствия доходили до кончиков пальцев ног, упиравшихся в стену от каждого его толчка.
Только когда её оргазм утих, она наконец почувствовала, что он кончает. Он ухватился за её талию так сильно, что стало трудно дышать. Полностью войдя в нее, он взорвался с рычанием, эхом отразившимся от стен вокруг. Его семя выплеснулось в нее, добавляя жара водовороту ощущений. Сперма брызнула три раза, после чего он снова толкнулся в нее, и внутренние стеночки сжались, вызвав еще один залп, опустошая его до последней капли.
Наконец он отстранился, на удивление нежно, и вышел. Гермиона почувствовала, как его сперма потекла из нее, и сжала ноги, не желая терять его тепло.
Она повернулась, пытаясь отдышаться, и облокотилась о стену.
Малфой стоял, поправляя одежду и смотря на нее.
Гермиона рассеянно поправила грудь, подняв чашечки лифчика, застегнула блузку и расправила юбку. Встретившись с ним взглядом, она смогла улыбнуться. Мгновение он бесстрастно смотрел в ответ, но затем улыбнулся уголками губ.
Её трусики валялись в стороне. Малфой взглянул на них, наклонился и сунул в карман. После чего выпрямился, развернулся и ушел.
Собрания комитета по древним артефактам в будущем обещали быть намного интереснее.
========== Мисс Грейнджер у стены с Сириусом Блэком ==========
Если быть честной с самой собой, Гермионе Грейнджер нравился Сириус Блэк с того самого волнующего и захватывающего полета на спине гиппогрифа, когда ей было четырнадцать.
Но несколько лет спустя концепция «мне кто-то нравится» осталась где-то в подростковом возрасте. Сейчас ей было двадцать два, она жила под одной крышей с этим человеком, пока шло их с Гарри обучение на продвинутом курсе для авроров, и гадала, как можно сдержать в себе льющее через край желание.
Их с Роном отношения, к счастью, выдохлись всего через несколько месяцев после начала, когда ей еще не было двадцати. Но жизнь с бывшим парнем, лучшим другом и его девушкой, а также невероятно сексуальным крестным этого самого друга среди гнетущей атмосферы дома на площади Гриммо была наполнена напряжением и тщательно подавляемым вожделением.
Всякий раз, когда Сириус находился с ней в одной комнате, Гермиона снова чувствовала себя неуверенной в себе жалкой хихикающей школьницей. За это она постоянно ругала себя и считала, что игривые улыбки и горящие взгляды, которые он настойчиво бросал в её адрес ей только привиделись. Как мог знаменитый Мародер хотеть её – назойливую заучку и истеричную дурочку, больше чем вполовину младше его?
Но пока разум говорил, что у нее нет шанса, её сердце и, конечно, тело жили надеждой. Кожа покалывала, когда она ловила его взгляд на своей груди, а бедра сжимались в истоме. Живот сводило, когда его взгляд задерживался на её попке, обтянутой джинсами «скинни», на которые всегда капали слюной прохожие мужчины.
Со временем её скромность начала улетучиваться. Возможно, не стоило пытаться усмирить свои безумные желания при помощи одного лишь воображения – и пальцев.
Она была готова действовать.
–ххоОохх-
Впятером они как раз закончили ужинать. Сириус много шутил и смеялся – был душой компании, как всегда. На столе остались четыре опустевших бокала вина. Рон что-то рассказывал о квиддичном матче, на котором он был, а Гарри сидел в обнимку с Джинни. Гермиона потянулась и встала, улыбнувшись крестному Гарри и ощутив привычную тягу в животе, когда тот улыбнулся в ответ, сияя своими голубыми глазами.
– Извините, – пробормотала она, протискиваясь мимо него, при этом легонько проводя рукой по его плечу, – но мне нужно наверх.
Гарри, Рон и Джинни даже не заметили её ухода, они были слишком поглощены историей Рона о забавных травмах, которым он был свидетелем. Но Сириус заметил.
–ххоОохх-
Гермиона смотрела на себя в зеркало в ванной. Макияж её глаз был ярче, чем обычно, а алкоголь придал лицу темно-розовый оттенок, как у человека, привыкшего злоупотреблять. Она провела рукой по непослушным волосам, отметив, что они не поддавались никаким попыткам приручить их, и улыбнулась своему отражению – её волосы всегда были сексуально дерзкими.
На выходе из ванной её вдруг остановила рука Сириуса Блэка, опиравшаяся о стену, преграждая путь.
– Привет, – ухмыльнулся он.
– Привет, – её щеки мгновенно покраснели еще сильнее, а желание вспыхнуло. Она также самоуверенно улыбнулась в ответ, флиртуя с ним, как и он с ней.
Она могла обойти его или поднырнуть под руку, но не сделала этого. Она стояла, неотрывно глядя на него, а затем провела языком по губам.
– Я не могу пройти, – сказала она с дерзкой усмешкой.
– Какая жалость, – протянул он, не отрывая от нее взгляда, а потом сделал шаг вперед, загоняя её своим телом в угол к стене.
Она вынужденно сделала шаг назад и уперлась спиной в холодную штукатурку. Сириус сдвинулся и положил вторую руку на стену с другой стороны от нее. Сейчас она могла чувствовать его аромат – пряный, горячий, мужской. Гермиона чуть согнула правую ногу, уперев каблук в стену, поддразнивая его, и тут же ощутила тянущее желание между ног.
– Думаю, пришла пора нам познакомиться поближе. Что скажешь? – спросил он. Его глаза блестели.
И затем он начал придвигаться всё ближе и ближе, взгляд метался между её глазами и губами. Инстинктивно она снова облизала их, слегка раскрыв, словно в приглашении. Когда он был на расстоянии примерно дюйма от нее, он остановился на мгновение, встречаясь с ней взглядом и ухмыляясь еще шире. Она подавила всхлип. Но он продолжил движение, и, наконец, к ней прижались такие желанные губы. Гермиона тут же застонала ему в рот и открылась навстречу; он помог ей, губами раскрывая её еще шире, скользнув внутрь языком и найдя её язык. Гермиона полностью отдалась поцелую, чувствуя, как живот свело в ожидании большего. Её киска горела от желания, соки пропитали тонкие трусики, а бедра двинулись к нему. Но Сириус, словно дразнясь, оставался вне зоны доступа, позволяя только целовать его.
Но он тоже не мог долго сдерживать страсть. Его губы спустились на её шею, которую она охотно ему подставила. Его прикосновения вызывали головокружение.
– Сириус… наконец-то… блять… еще, еще…
Он зарычал ей в шею, кусая податливую плоть с внезапной грубостью. А затем двинулся ниже, срывая с нее блузку, жадно касаясь пальцами груди и жестко и почти болезненно сжимая её. Опустив голову, он нашел губами сосок, проведя по нему языком, так грубо посасывая его, что она вскрикнула, но затем поняла, что выгибается ему навстречу.
Его руки легли на ее пояс, настойчиво и быстро расстегнули его, а затем раскрыли джинсы, врываясь внутрь них, и это движение заставило его резко прижаться к ней. Она подавила вскрик и подалась навстречу его пальцам, желая, чтобы они коснулись текущей дырочки.
С нетерпеливым рыком он двинул пальцами сквозь её жар ниже и наконец отыскал горячий влажный вход, введя туда два пальца. Его глаза вспыхнули, а из груди вырвалось победное рычание.
– Блять, ты такая мокрая… Хочу тебя, хочу, Миона… хотел так чертовски долго… слишком долго… блять… – Он снова зарылся лицом в её шею, посасывая кожу и потираясь об нее носом в то время, как его пальцы проникли так далеко, как только смогли, почти отрывая её от земли.
А она уже срывала с него одежду, отрывая пуговицы с рубашки, дергая ремень в попытке добраться до тела.
– Хочу на тебя посмотреть, пожалуйста, пожалуйста, быстрее, хочу тебя… хочу твой хуй…
Не ожидав услышать от нее такие выражения, он отвлекся и отстранился, помогая ей высвободить его. Штаны и трусы упали на пол, и он быстро переступил через них. Гермиона чуть не зарыдала, увидев наконец перед собой его длинный и толстый член. Она инстинктивно плюнула на руку и обхватила его пальцами. Сириус застонал, откинув голову и закрыв глаза.
Гермиона усмехнулась, сместив влажную руку наверх к головке, крепко обхватывая её, стирая большую каплю густой жидкости, сочащуюся из нее, а затем сжав руку, провела ею вниз. Потом снова вверх, и опять вниз, вверх-вниз, пока он не начал глухо и непрерывно стонать.
– Блять, блять, ведьма… Да-да-да, давай, давай же, дрочи мне, вот так, вот так… охуеть, как хорошо… ты так – охуенно – хороша…
Сириус снова наклонился к ней, и их губы широко и жадно раскрылись, языки жаждуще переплелись, зубы стукнулись друг о друга, а губы засаднили.
Гермиона оторвалась от него, чтобы высказать собственное желание:
