Текст книги "С судьбой не поспоришь (СИ)"
Автор книги: Лана Танг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)
часть 8
Я даже представить себе не мог, что можно заниматься сексом с раненым человеком, но Райнер и тут меня удивил, в два счета доказав обратное. Он приказал сиделке убраться с глаз подальше, недовольно бурча, что он не так уж и плох, чтобы нуждался в подобных услугах, и что все это причуды перестраховщика Лаена.
Медработник ушел, плотно прикрыв за собой дверь, а мой хозяин, вместо того, чтобы отдыхать, как это и положено человеку в его положении, начал медленно поглаживать мое тело здоровой рукой, те места, до которых мог дотянуться, при этом умудрившись почти стянуть с меня рубашку.
– Господин Райнер, вам нельзя двигаться, рана откроется, – задыхаясь от странного притяжения этого человека, с которым было бесполезно бороться, слабо возражал я, – разрешите мне уйти в свою комнату, и верните на место медбрата, тогда ваш помощник будет за вас спокоен...
– А ты, Кори? Ты будешь за меня спокоен?
– Конечно, господин, как вы можете в этом сомневаться?
– Сегодня тебе выпал редкий шанс, Кори, – страстно прошептал он мне на ухо, – я ранен и слаб, и весь в твоей власти. Я хочу тебя, я возбужден и не усну без секса, но сам ничего не могу, как видишь, так что сегодня ты волен делать со мной все, что тебе вздумается. Можешь убить меня или причинить боль, изнасиловать или подарить наслаждение. Разве тебя не заводит эта заманчивая перспектива, мой сладкий? Я позволю тебе отыграться на моем теле, отомстить за все причиненные тебе неприятности.
В первую минуту я откровенно растерялся от таких слов, подумав, что он шутит. Как можно в его состоянии испытывать потребность в сексе, когда боль от раны сильна, а телу нужен отдых?
– Не веришь? – как всегда моментально почувствовав мои мысли, усмехнулся он. – Убедись сам. – Выразительное движение бровей вниз не оставило сомнений, он предлагал мне... дотронуться рукой до его интимного органа, проверив его готовность к акту близости. О, боже, так он всерьез ждет от меня решительных действий? – Давай, малыш, не разочаруй меня. Покажи, научил ли тебя чему-нибудь за эти два года несносный братишка Энгель?
Честно говоря, я плохо представлял себе, что должен делать. Хотя мы с Энги пробовали разные положения и позиции в интимных актах, но никогда он не допускал меня главенствовать в этом процессе, и я не имел в активе никакого опыта, а кроме того я очень боялся увлечься и задеть неосторожным движением раны Райнера, действительно причинив ему сильную боль. Он сумасшедший, если заставляет меня делать это сейчас, он точно ненормальный, маньяк, озабоченный шизофреник.
– Я помогу тебе, малыш, – хрипло дыша, он подтянул к себе здоровой рукой мою голову и начал страстно целовать в губы. Он был силен, даже раненый, я не мог противиться ему, я не хотел противиться и быстро сдался. Как он сегодня нежен, я еще не знал его таким... Губы ласкают, сладко прикусывают, и язык мягко вылизывает мой рот изнутри, проводит по зубам, сплетается в чувственном танце с моим, и эти прикосновения бешеным адреналином бурлят в крови, лишая рассудка.– Так хорошо, ведь правда? Скажи мне, что тебе приятно, Корин?
Мозг отключился, и я перестал воспринимать происходящее как что-то неестественное, полностью окунувшись в мир чувственных наслаждений. Приподнявшись на локтях, сам целовал его, гладил лицо и волосы, истекая сводящей с ума нежностью. Все пуговицы на моей рубашке были давно расстегнуты, она висела только на плечах, и его пальцы умопомрачительно заводили меня, перекатывая напряженную бусинку соска, заставляя стонать и выгибаться в сладком наслаждении и желать большего...
Я почти не заметил, как стащил с него пижамные штаны и разделся сам, как забыл про недавнее смущенное сопротивление, и рука моя сама нашла его восхитительно твердый член, как пальцы начали двигаться вдоль ствола, сдвигая нежную кожицу вниз и обнажая головку, к которой я немедленно прикоснулся губами, пребывая в каком-то безумном бредовом мареве, потом забрал в рот, лаская и посасывая желанную плоть языком. Его тело подрагивало, он тихо стонал, потом вскрикнул, и это отрезвило меня и привело в чувство. Ненормальный дурак, что я делаю? Он ранен, а я забылся... Вдруг ему станет хуже?
– Кори, все хорошо, – чутко почувствовав мои колебания, с судорожными перерывами выдохнул он, – ты молодец. Давай, сделаем это, я так хочу тебя, – его рука подтолкнула меня, и я оказался на нем сверху. Остановиться я уже не мог, да мы и не хотели этого... Его лицо в слабом свете ночника, я никогда не видел такой нежности в его глазах, и такого терпеливого ожидания. Он улыбался мне, почти покорно, он отдавал мне главенствующую роль и доверял мне свое большое красивое тело, и это невероятное по силе ощущение окончательно снесло все тормоза с моей природной стыдливости, бросив решительно и смело в водоворот бурлящих в крови эротических страстей...
Выбрав удобную позицию и помогая себе рукой, я медленно принял его в себя и начал двигаться, ни на миг не забывая о его свежих кровавых ранах, и эта пикантная смесь осторожности и безумной вакханалии адреналина сделала нашу любовь совершенно невероятной, как по мощи приближавшегося оргазма, так и по сокрушительной сверхъестественной чувственности. Перегнувшись пополам, я умудрился достать губами его грудь, и целовал теплую кожу жаркими мелким поцелуями, чувствуя себя на седьмом небе от счастья. Я потерял счет времени и не мог даже приблизительно сказать, сколько продолжалась эта безумная оргия, но вдруг он зажал основание своего члена пальцами и хрипло приказал мне слезть...
– Сейчас, одну секунду... – я уже чувствовал пик, он заполнял меня с головой, лишая разума.
– Слезай, дурак, ты же не пил таблетку...
О, точно, я совсем забыл об этом. Вот так, наверное, и получаются дети, когда голова ничего не соображает и не дружит с телом, когда мир никуда не движется, сосредоточившись на единственном любимом человеке, когда не имеет значения ни прошлое, ни будущее, а только этот вожделенный миг, целиком и полностью сливающий тебя с ним в страстном танце взаимной любви...
Взаимной любви? Вот я дурак, опять о той же несерьезной чепухе? Он раненый, и малость не в себе, а я повелся на поводу своих фантазий.. Но как же хорошо, я с Энгелем ни разу не испытывал таких эмоций... Вот черт, опять я про супруга! И почему я вспоминаю о нем только во время секса с Райнером, сравниваю с ним, и это сравнение всегда оказывается не в его пользу?
***
Та ночь оказалась единственной, которую мы провели вместе. Будто в отместку за свою минутную слабость, Райнер и на пушечный выстрел не подпускал меня к себе, пока не поправился. Я бродил по острову, как потерянный, не зная чем заняться, и всюду за мной таскались два дюжих охранника. Они не сводили с меня глаз, но не вмешивались в мои маршруты. Я излазил весь этот довольно обширный клочок суши, кроме закрытых для меня зон, – пристани и каких-то непонятных построек, к которым близко меня не подпускали.
Несколько раз приезжали подозрительного вида люди, Лаен или кто-то из других помощников босса встречали их и провожали в кабинет, где Райнер долго разговаривал с ними при закрытых дверях. Какими незаконными делами он ворочал, я по-прежнему не знал, слуги были глухи и немы, и только один раз до меня случайно долетел весьма тревожный обрывок разговора, когда я шел к себе мимо комнат хозяина.
– ...Вей Ю не остановится, пока не достанет тебя, Рай. Ему очень нужно заполучить твой бизнес, или хотя бы часть его. Будь осторожен. Нашему человеку удалось узнать, что в твоем окружении есть предатель. Это делает нас всех уязвимыми, так что нам нужно поскорее выявить, кто он, этот мерзкий слизняк, посмевший кусать кормящую его руку...
Вышел Лаен, и дальше подслушать мне не удалось. Я тут же ретировался в свою комнату, размышляя о том, что услышал. Хорошего было мало, тучи сгущались и даже помощники босса были озабочены.
Встав на ноги, хозяин тоже куда-то ездил, часто отсутствуя по нескольку дней. Я гнал от себя мысли о том, что скучаю без него, но тоска становилась все отчетливее, и это очень удручало меня. Какой я все-таки неверный и лживый человек, если вместо того, чтобы сходить с ума по далекому супругу, тоскую по своему похитителю, тому самому чужому альфе, который увез меня из дома, разрушил привычную жизнь и использовал мое тело в свое удовольствие.
В редкие приезды на остров он приходил ко мне, всегда ночью или поздним вечером, и довольно бесцеремонно насиловал. Хотя нет, насилием это назвать сложно, ведь я никогда не сопротивлялся, не без оснований полагая, что он намерено старался держаться со мной максимально грубо, потому что порой он будто бы забывал об этом, и тогда его руки и его губы становились щемяще нежными, и он ласкал меня умопомрачительно чувственно. Я не допытывался о причинах столь странного поведения, да он и не сказал бы мне правды. Так что я молча терпел, получая своеобразный кайф даже от его грубости, все чаще и чаще получая в награду за свою выдержку упоительные минуты эротического блаженства.
Так прошло два месяца, пока не настал тот ужасный день, который разделил мою странную жизнь на до и после...
часть 9
Райнер отсутствовал уже четвертый день, и я ждал его со все возрастающим нетерпением, ложась спать пораньше, чтобы обмануть таким образом медленно текущее без него время. В отсутствии босса охраны заметно поубавилось, да и оставшиеся беты вели себя не так строго, но это никого не беспокоило, видимо так было принято на острове с давних времен и считалось нормальным. Мои личные "телохранители" также уменьшили бдительность, и даже иной раз позволяли мне гулять по острову в гордом одиночестве, прекрасно зная, что бежать мне некуда, а на причале установлены камеры, да меня никто и не пустил бы туда без "высочайшего разрешения".
Поздним вечером меня разбудило странное ощущение, что в моей комнате кто-то есть. Я приподнялся на локтях, тщетно вглядываясь в темноту, но ничего не увидел. Может, показалось? Ко мне никогда никто не заходил, кроме горничного, который убирал спальню и приносил еду, ибо Райнер категорически запретил мне питаться в общей столовой. Странное ощущение не проходило, я потянулся к кнопке вызова моей охраны, чтобы проверили комнату, но руку перехватил кто-то более сильный, и в следующий момент мне зажали рот влажной тканью, пропитанной каким-то вонючим составом. Дыхание замедлилось и я почти сразу же потерял сознание. Последнее связное ощущение – меня заворачивают во что-то мягкое, поднимают на плечо и куда-то несут...
«...что за?... На частном острове, среди охраны и камер... И кому понадобился я, мелкая сошка, пленник хозяина?» – мысль ускользнула, не найдя ответа, и я окончательно провалился в черноту.
***
Очнулся в тесном полутемном помещении. Меня мутило, все тело ломило, жутко болела голова. Где я и почему так тошнит? С трудом сел и начал оглядывать свою тюрьму, ровным счетом ничего не понимая. Что это, морская качка? Да, очень похоже, и погреб этот подозрительно смахивает на трюм небольшого грузового судна. Особенно сильно качнуло, и я почувствовал неудержимый рвотный спазм, через секунду основательно вывернувший меня наизнанку, но легче от этого ничуть не стало.
Мучила ужасная жажда. Давила неизвестность. Зачем меня похитили, и куда везут? Что ждет меня в незнакомом месте?
– Здесь есть кто-нибудь? Дайте воды! – собственный голос показался мне слишком жалобным, я прочистил горло и воззвал громче. – Выпустите меня отсюда!!!
Орал я долго, пока где-то сбоку не скрипнула дверь, впустив внутрь большую страшную тень. Я плохо видел лицо вошедшего, потому что оно оставалось в тени, различив только черную бороду и усы. Альфа. Или бета. Черт их поймет, тут все провоняло рыбой, и запахов не разобрать.
– Чего орешь, омега? – грубо пробурчал он, останавливаясь в двух шагах от меня. Он говорил на понятном мне языке, но с довольно сильным шипящим акцентом. – Веди себя тихо, если не хочешь стать подстилкой нашим матросам, они очень любят трахать таких милашек! По нужде ходи тут, в гальюн не поведу, а кормить тебя мне не велено, путь не далек, с голоду не сдохнешь.
– Дайте воды, – с трудом прохрипел я непослушными пересохшими губами. – Воды, я прошу вас... умоляю... дайте воды.
– Воды? На, лопай, – он кинул передо мной на пол какую-то фляжку и повернулся уходить. – Сиди тихо, а иначе хуже будет, я тебя предупредил.
– Постойте, – я не рассчитывал на ответ, но попытаться стоило. – Скажите, где я? Кто меня похитил, и куда плывет это судно?
– Ты слишком болтлив, как и все омеги, – раскатисто захохотал великан. – Узнаешь все в свое время, а пока лакай воду и наслаждайся морской поездкой.
Я и «наслаждался», пережив самые ужасные в своей жизни долгие часы плаванья. У меня обнаружилась настоящая морская болезнь, и к тому времени, когда судно прибыло в пункт назначения, я был вымотан до предела и совершенно обессилен. Давешний бородач вывел меня на свет божий, и я чуть не ослеп от яркого южного солнца, хлынувшего потоком в мои отвыкшие от дневного светила глаза. Я пошатнулся, поднял голову, мутным взором оглядел окрестности. Большой красивый город на берегу залива, словно утыканный спичками небоскребов полукруг побережья. Гонконг? Очень похоже... Но почему? Зачем меня привезли в Гонконг?
– Да он весь зеленый. Даже связывать нет необходимости, – отвлек меня от мучительных раздумий бесстрастный голос высокого беты. Он махнул рукой двух пришедшим с ним альфам и заговорил с моряком на китайском. Меня подхватили под руки и повели в небольшой белый катер, причаливший к судну. Я чувствовал себя настолько паршиво, что мне было уже все равно, куда и зачем меня везут, лишь бы скорее очутиться на берегу и почувствовать под ногами твердую почву.
***
В этом помещении не было окон, и поэтому я совершенно потерял счет времени, немного ориентируясь только по тому, сколько раз мне приносили пищу. Попытки заговорить с китайцем ничего не дали, он или не понимал меня, или не хотел отвечать, скорее всего, ему было запрещено говорить с пленником.
Физические страдания мучили меня все сильнее, но куда большие муки вызывала полная неизвестность, ибо я совершенно не представлял, кто заточил меня в эту узкую темную комнату и в каких целях. Три раза в день меня выводили справлять естественные надобности, и этой периодичности мне вполне хватало, так как кормили меня совсем не на убой, а лишь для поддержания жизненного тонуса.
По моим «обеденным» подсчетам прошло четыре долгих дня, пока в моей тюрьме не появился, наконец, некто в белом. Отдал приказ на китайском, и двое бет в форме прислуги вытащили меня из узилища, потащили в душ и отмыли добела, после чего на мое голое тело был напялен широкой цветной халат, а на ноги шлепанцы. Было приятно смыть с тела многодневную грязь и пот, но эта водная процедура до смерти напугала меня, ибо очень смахивала на подготовку шлюхи к ублажению клиента. Неужели меня действительно продали в бордель, но тогда зачем держали в темноте и морили голодом? Может, здешние извращенцы любят изможденных омег, кто же разберет их вкусы, этих китайцев?
Несильно подталкивая, меня потащили по лестнице очень богатого дома, и я очутился в огромной шикарной спальне. Ну точно, подозрения оправдываются, сейчас какой-нибудь мафиозный босс будет мучить и терзать меня до потери сознания, пока не затрахает до смерти. Меня плюхнули в кресло и жестами показали: сиди здесь, и не рыпайся!
– Да куда уж рыпаться, – с горечью пробормотал я, пользуясь тем, что провожатые меня не понимают, – из огня да в полымя, и кому я опять понадобился, маленький, ничем не приметный, мирный омега?
– А ты недооцениваешь себя, красавчик! – насмешливый звучный голос со стороны боковой двери, ведущей в душевую. Я повернулся и увидел высокого худощавого альфу, совсем не похожего на китайца. Изящные черты лица, длинные белокурые волосы, собранные на затылке в самурайский хвост. Хищный цепкий взгляд, дьявольская опасная красота, гибкий и сильный, как молодой леопард. – За таких, как ты, города берут штурмом, войны начинают, и ... бизнесом делятся!
– Кто вы? – до меня начало доходить, почему я очутился здесь, так далеко от Таиланда. – Вей Ю?
– Слышал обо мне? – усмехнулся альфа. – Твой любовничек рассказывал, делился впечатлениями от наших встреч? Не знал, что он доверяет тебе самое сокровенное.
– Так это ты меня украл, негодяй? Но зачем? В какие игры ты со мной играешь?
– Тише, тише, веди себя прилично, маленький нахал. Иначе я не пожалею тебя и подарю своим друзьям, которые подсадят тебя на наркоту и будут иметь во всех позициях, пока ты им не надоешь. А потом пойдешь ты, дерзкий милашечка, в самый паршивый матросский бордель, и окончишь жизнь под толстым телом какого-нибудь боцмана, униженно умоляя об очередной дозе. Ну, что так побледнел? Не бойся. Пока будешь слушаться меня, ничего подобного с тобой не случится.
– Но почему вы увезли меня?
– А разве непонятно? Позлить беднягу Райнера и поиметь в своей постели его игрушку! Пока достаточно, а там посмотрим, как развернется наша игра! Будет любопытно узнать, насколько он к тебе привязан и чем готов пожертвовать ради этого тонкого и стройного тела. А, Корин, тебя ведь так зовут? Что думаешь по этому поводу?
– Для господина Райнера я ничего не значу, – опустив голову, горестно прошептал я, – так что если вы рассчитываете с моей помощью получить от него что-то стоящее, у вас ничего не получится. Он не пошевельнет и пальцем ради моей свободы.
– Возможно, ты и прав, Корин. Но если ничего не получу, то ничего и не потеряю. А кроме того, вдоволь наиграюсь с принадлежащей моему лучшему другу Раю вещью, а он этого очень не любит! Сейчас я стащу с тебя этот милый халатик, разложу на своей постели и поставлю фотоаппарат на автоматический режим, чтобы он наделал нам на память много симпатичных цветных снимочков, а потом мы вместе выберем самые удачные и отошлем по назначению твоему милому. Как думаешь, он очень обрадуется такой посылочке?
– Ты сумасшедший, – в ужасе отодвигаясь от него, прошептал я. – Ты страшный человек.
– Человеку моего ранга положено быть страшным, – с милой улыбкой согласился он. – Так что не советую тебе злить меня. Помни, что твоя жизнь целиком и полностью зависит от моего настроения. Будешь ты принадлежать мне одному, такому красивому, или сразу многим грубым и вонючим альфам, – решать тебе.
Выбора у меня не было, и я подчинился...
часть 10
Как и обещал, Вей Ю грубо содрал с меня пестрый халат и повалил на свою огромную постель, в которой я тут же потерялся, почувствовав себя мелкой песчинкой.
– Развлеки меня, мне скучно, – лениво попыхивая сигарой, протянул он, распахивая свое легкое ночное одеяние. – Думаю, ты догадываешься, что тебе надо делать.
Я впервые реально ощутил себя шлюхой, призванной обслужить клиента. Никчемной букашкой, с мнением и желаниями которой никто не считался, и чья жизнь ничего не стоит. Вей Ю не видел во мне человека и относился как к вещи. Конечно же, я знал, что должен был делать, но все во мне противились и кричало, восставая против первого настоящего насилия над душой и телом.
В поместье Райнера я тоже был на шатком положении пленника, но все же не чувствовал себя слишком уж бесправным и униженным. Я не сидел в темноте и неплохо питался, жил в роскошной комнате и почти свободно гулял по острову. Секс с Райни, несмотря на кажущуюся грубость, все же не был неприкрыто откровенным принуждением и доставлял мне приятное эротическое наслаждение. Кроме всего прочего, между нами существовало стойкое обоюдное притяжение, мы хотели друг друга с самой первой встречи, я скучал по нему и был рад, когда он приходил ко мне ночью. Я не знал, что именно испытывал к Раю, и была ли это любовь, но уж точно не ненависть. Мне нравилось делать ему приятное, и интимные ласки доставляли удовольствие нам обоим.
Сейчас, в далекой чужой стране, наедине с гонконгским мафиози, я был полностью бесправен, и мной владел отчаянный животный страх. Да, я прекрасно понимал, что меня отмыли от пота и грязи и притащили в спальню к Вей Ю не для задушевных полночных бесед, но заставлять себя ублажать его развращенную похотливую натуру было невыносимо. Кроме нравственного неприятия насилия, я боялся, что не смогу задавить в себе рефлекторных позывов и элементарно облажаюсь, и тогда он точно придет в ярость, и чем закончится для меня эта ночь – догадаться несложно. Закрыв глаза, я глубоко вздохнул и сосредоточился, стараясь успокоить себя тем, что физическое насилие вовсе не обязательно влечет за собой смерть, и выдержать его при должном «вдохновении» все-таки можно.
Я не понимал, чего именно так не принимал и боялся? Китаец был очень красивым и имел идеальное тело, чистое, тонкое, пахнувшее изысканной туалетной водой. Если ослушаюсь, и он действительно продаст меня в бордель, там все окажется не в пример хуже и неприятнее, а уж если мне принудительно вколют какую-нибудь дрянь и подсадят на иглу, то это будет равносильно концу, как жизни, так и моей личности. Поэтому выбора нет и я должен был подчиниться, задавить в себе неуместную сейчас гордость и делать все, что он мне приказывает.
Сглотнув, я устроился поудобнее и взял в рот его член. Ничего страшного, я выдержу, главное следить за дыханием, медленно и размеренно двигаться, не поддаваясь панике. Вверх, вниз, вверх, вниз, не слишком глубоко впуская его до горла, чтобы не возникло рвотного спазма. Думать о чем-нибудь приятном и постороннем... Так, хорошо, ты молодец, Корин, пока все идет просто великолепно...
– У тебя плохо получается, – опроверг мои мысли равнодушный голос китайца, – я ничего не чувствую. Ты не стараешься, потому что не хочешь порадовать меня, или мой лучший дружок Рай совсем не научил тебя сексу? Жаль, это огромное упущение с его стороны, так что придется мне самому преподать тебе несколько уроков.
Он подмял меня под себя, заломил назад руки и связал тонким черным шнурком, потом властным тоном, не допускающим возражения, приказал мне закрыть глаза.
– Это чтобы твое внимание ни на что не рассеивалось, и чтобы ты не лапал меня своими ручонками, – все так же лениво снизошел он до объяснений, потом ткнул указательным пальцем мне в губы, – ты должен чувствовать меня только этим местом, понятно? Постарайся, омега, я хочу получить от тебя полное удовлетворение! Увижу, что открыл свои поганые зенки, прибью, будет больно!
Затем последовало настоящее извращенное насилие, которое я вытерпел каким-то чудом. Его член мощно ворвался в мой рот, не оставляя выбора, принимать его или выплевывать, проникая так глубоко, как это было желательно его хозяину, который совершенно не задумывался, смогу ли я выдержать выбранный темп и не задохнуться. Вывернутые руки невыносимо болели, усиливая насильственный эффект навязанного мне действа и придавая ему еще больший оттенок гадливости, слезы соленой рекой хлынули из-под сомкнутых ресниц, рвотный рефлекс с трудом удерживался на опасной грани, а он еще и кончил в меня, залепив глотку спермой, и мне пришлось глотать ее, чтобы не захлебнуться. Я тяжело дышал, с большим трудом сдерживая охватившее меня отвращение, тело мелко подрагивало, пальцы судорожно впились в ладони...
-Шваль. Совершенная дрянь. Паршивый дилетант и упертая сволочь. – Раздраженно подвел итог своим забавам Вей Ю. – Не понимаю, за что тебя так ценит дурень Райнер? В сексе от тебя никакого прока, – он развязал мне руки и грубо спихнул ногой на пол. Я больно ударился спиной, но сумел сдержать боль, не проронив ни звука. Следом на меня мягко спланировал выданный мне халат, и бесстрастный голос позволил мне одеться. – Будешь спать здесь. Если мне прихотнется среди ночи омежьего тела, далеко бежать не придется.
Презрительный взгляд. Совершенная ледяная красота. Я не позволил страху затопить мое сердце, но не думать об ожидающем меня зависимом будущем было сложно. Меня угораздило влететь в самую гущу мафиозных разборок, к которым я не имел ни малейшего отношения, и китаец надеялся вынудить Райнера Ючи пожертвовать ради меня чем-то значительным. Почему он считал, что это сработает? Почему сказал, что похитил меня, чтобы позлить Райнера? Почему был уверен, что насилуя мое тело, сможет досадить этим Раю?
– Вам так нравится насилие, господин? Неужели у вас нет того, с кем вы могли бы делать это по любви и взаимному желанию? Такие отношения намного приятнее, и поэто...
– Заткнись, тварь, я всегда делаю то, что хочу! – возвысив голос, прервал меня на полуслове Вей Ю. – А с тобой не собираюсь любезничать! Ты – мой пленник, моя собственность, и я могу трахать тебя в любое время суток, не спрашивая на то твоего согласия! Права голоса тебе не дано, так что лежи тихо и не вздумай храпеть, громко вздыхать или ворочаться. Разбудишь меня – тебе же хуже!
С той первой ночи я совсем потерял счет времени. Дни я проводил в маленькой тесной комнатенке где-то в полуподвальном помещении, свет проникал в нее сквозь узкое оконце, расположенное так высоко, что при моем небольшом росте я не мог в него даже заглянуть, а по ночам меня непременно тащили к боссу в спальню. Действительно ли он сделал какие-то снимки наших «милых» забав и отослал их Райнеру, я не имел понятия, как не знал ничего и о том, как Рай отнесся к моему исчезновению и был ли намерен предпринимать какие-то шаги для моего спасения.
Времени для размышлений у меня было более чем достаточно, и я много думал о своей прежней жизни и наших недолгих отношениях с «моим» альфой, но эти мысли не внушали мне никакой надежды. Райнер никогда не говорил мне о любви и наши узы были далеко не так сильны, чтобы он пожелал любым путем вернуть меня на свой остров, рискуя жизнью, лезть в опасное логово смертельного врага или отдать часть своего богатства в обмен на мою свободу. Осознание этого печального факта очень удручало меня, и я чувствовал себя на грани отчаяния. Сколько еще Вей Ю будет тешить со мной свое тщеславие, пока я не надоем ему, и он не прикажет продать меня в низкосортный притон? Если это действительно случится, я предпочту смерть такому позорному существованию, которое даже жизнью назвать невозможно.
Меня смущало только одно – почему за мной так тщательно следили? Убежать я не мог, Гонконг расположен на острове, здесь все знают и боятся Вей Ю, и помогать чужаку никто не станет, а кроме того, я не знал города, и у меня не было ни денег, ни документов. Но несмотря на все это, возле моей комнаты круглосуточно дежурили люди из охраны, сопровождавшие меня даже в туалет! Не означало ли это, что Райнер все-таки дорожил мной больше, чем я думал, и Вей Ю не терял надежды получить за меня что-то стоящее?
Странное существо человек, а инстинкт самосохранения совершает с ним удивительные метаморфозы. Он способен выжить в любых условиях, привыкая даже к адским испытаниям и невыносимым унижениям. Сегодня, когда меня снова швырнули в спальню господина, и я привычно (уже!) делал ему минет, вдруг с безмерно ошеломившим меня удивлением почувствовал собственную эрекцию и даже испугался. Что это, почему? Разве можно испытывать эротическое влечение к насильнику, к страшному человеку, который постоянно унижает, бьет и пинает, не видя в тебе никакой личности? И как мне скрыть эту ненормальную реакцию своего тела, пока он ничего не заметил? Дурак, разве такое возможно? Вей, этот дьявол во плоти, он сразу увидел и презрительно засмеялся.
– О, что я вижу, омега? Ты захотел меня? – насмешливо пропел он своим удивительно звучным голосом. – Не верю глазам своим, это случилось впервые, за все то бесконечно долгое время, которое я потратил на тебя, мелкое недоразумение! Ну что ж, неплохое завершение наших отношений, хотя удовлетворять твое желание я не собираюсь.
– Завершение, господин? – вырвав из всего бреда, что он наговорил, ключевое слово, испуганно пискнул я. – Что вы имеете в виду под «завершением»?
– Завтра я уезжаю. На переговоры с любезным твоему сердцу Райнером Ючи, – приподняв меня на уровень своего лица, он замолчал и впервые посмотрел на меня, как на что-то одушевленное. – Похоже, этот слизняк действительно дорожит тобой, если решился зайти со мной так далеко. Его шпион, о котором я даже не догадывался, выкрал из моего сейфа важные документы, стоимостью в миллиард долларов, и теперь он желает вернуть мне их в обмен на твою свободу. Странный тип этот Ючи, я давно его знаю, но впервые не понимаю, что же им движет? Неужели это тощее омежье тельце стоит таких бешеных денег? И с каких пор Рай стал так неразборчив, что готов принять тебя назад, прекрасно зная, чем ты занимался со мной все это время? Что же, посмотрим, что из всего этого выйдет, а сегодня я намерен испачкать тебя по полной, красавчик мой Корин. Было бы идеально, если бы ты залетел от меня, вот бы исказилось тогда «счастьем» бесстрастное личико нашего Рая!
Я сбился со счета, сколько раз за эту ночь он поимел меня во всех позах. Вей был неутомим, ну точно дьявол, он заводился с полуоборота и так же быстро и неудержимо заводил меня. Было стыдно осознавать это, но я мгновенно возбуждался и получал странно искаженное, но приятное удовлетворение, абсолютно не похожее ни на ночи любви с Энгелем, ни на секс с Раем. Руки китайца творили со мной нечто невообразимое, точно и быстро касаясь особенно эрогенных зон и заставляя стонать и дрожать в муках желания. Искусный любовник, пользующийся какой-то незнакомой мне любовной техникой... Я что-то слышал о китайской (или индийской?)науке секса, но на своем теле почувствовал ее впервые.
– А ты действительно сладкий, омежка, если тебя раздразнить, – жарко шептал Вей, бросая меня в запредельную чувственную нирвану прикосновениями сухих тонких пальцев к каким-то сверхчувствительным местечкам за ушами и на затылке, – мне впервые пришла в голову мысль, что я был бы не прочь оставить тебя здесь, обучить Камасутре и наслаждаться твоим телом по-настоящему...
Наклонив чуть вправо мое лицо, он вдруг впился губами в мой рот, послав меня в новую пропасть безумных наслаждений. Техника его первого и единственного поцелуя была мне совсем незнакомой и я совсем слетел с катушек, ощущая, как умелые губы страстно мучают и терзают мой рот, а потом он прихватил пальцами обе мои губы и продолжил целовать так, не позволяя мне избегать глубокого и чувственного проникновения, отодвинул большим пальцем мою нижнюю губу и начал гладить языком щеку изнутри, взорвав мои нервные окончания сокрушительным фейерверком экстаза. Язык проник в рот и танцевал там, внутри, по небу и зубам, сокрушая последние остатки разума, я задыхался, уже не зная, где он, где я, и почти умирая от невыносимого блаженства, громко стонал и хрипел, умоляя оставить меня или продолжать мучить до бесконечности?..
