Текст книги "Все впереди. Второй шанс (СИ)"
Автор книги: Лагиза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)
1 – глава
– Любящее сердце наотрез отказывается верить неприятным истинам.
[Олег Рой. Паутина лжи]
Выбегаю из подъезда и как раз возле подъезда остановляется такси, из которой выходит молодая женщина. Не теряя времени, я мигом сажусь в машину.
– Езжайте, – произношу я надтреснутым голосом. Водитель вопросительно приподнимает одну бровь, и смотрит назад через зеркало заднего вида, но ничего не говорит видя моё состояние.
Я мысленно благодарю его.
Он без лишних слов, заводит машину, и мы выезжаем на главную дорогу.
– Адрес, пожалуйста, – попросил он, не отводя взгляда от дороги. Быстро, на автомате отвечаю ему, судорожно дыша, все время оглядываясь назад.
Оставшуюся дорогу смотрю в окно и не могу понять, что именно чувствую. Страх, боль или разочарование?
В квартире никого нет. Не знаю как я добралась до к квартиры, но прихожу в себя, когда сажусь на стул. Смотрю в одну точку, так долго, что я потеряла счёт времени. Вспоминаю все что произошло. Восстановленный пазл – причиняет боль, чувствую как сердце зажимается, в прямом смысле.
А что если это все это лишь игра? Правду ли говорила, Карина? Может это все ложь? Защитная реакция? Может Макс не правильно все понял, и поверил не тому человеку? Может он все делает на зло? Причиняя боль в ответ.
Почему Руслан так поступил? Почему? Почему? Почему? Так много вопросов и мало ответов. Но мысль о том, что все это ложь, приносит облегчение, надежду…Странно, но после всего случившегося, я не залилась слезами.
Может это прозвучит глупо, даже тупо, но я все еще верю ему. Макс не мог так поступить. Он любит меня. Я люблю его. «Надежда умирает последней», – разве не так?
И она умирает. Я ожидала все что угодно – ярость, гнев, ссора, крики, но не это…Я надеялась увидеть Макса и поговорить, рассказать, объяснить все. Но все катится к чертям собачьим, оставлял все на второй план.
Этого не может быть.
Нет.
Несколько раз моргаю, может все это мираж? Может все это кошмарный сон? Макс не мог… Он не мог так поступить со мной.
Чувствую как резко, одним махом, Максим вонзил кол в мое сердце.
И тут что-то внутри меня щёлкнуло, будто сломалось, треснуло от напряжения. Или это разбилось мое сердце.
Макс открыл глаза, и посмотрел на меня сузив глаза. Может он почувствовал мой взгляд, или услышал как разбилось мое сердце, если это возможно.
Он встаёт с постели, совершенно не стесняясь своей наготы, поднимает штаны с пола и надевает их.
Их одежда разбросаны по всему комнату, видимо у них было страстная ночь, – произносит внутренний голос, делая ситуацию ещё хуже.
На секунду мне кажется, что Макс раскается, будет оправдываться. Что я не все так поняла. А все что сказала вчера Карина – ложь. Что вчерашняя ночь – ошибка. Что он любит меня…
Но все внутри застывает, когда Макс даже не взглянув на меня проходит мимо на кухню. Не знаю по какой причине, но я иду за ним.
Макс достает бокал, наполняет его водой и пьет, он даже не смотрит в мою сторону.
– Макс… – вполголоса произнесла я, начиная первой.
– Что? – как ни в чем не бывало отвечает он.
– Все что сказала вчера Карина – это правда? – дрожащим голосом спросила я. Хотя все и так было понятно.
– Да, – все ещё не смотря на меня, холодно отвечает человек, который был всем в моей никчёмной жизни.
Самое худшее чувство – то когда узнаешь, что человеку было практически плевать на тебя, когда ты думала наоборот. И в конце концов ты просто выглядишь глупо, потому что переживала об этом человеке слишком сильно.
Почему я все еще здесь? Дура! Наивная идиотка…Я серьёзно думала что он меня любит? Что это все ложь, мираж? Тупо. Глупо. Я хочу сбежать, куда угодно, либо не быть здесь. Но я всё еще стою на месте, ощущая лишь пустоту внутри.
– Зачем ты пришла? – наконец, обратив свое внимание, спрашивает Макс. Его голос все такой же. Холодный, бесстрастный.
– Я…я… – заикаюсь я, не управляя собственным голосом.
– Макс, ты где? – раздается голос Карины из спальни, перебив меня. Жаль что я не могу взять и уйти. Сбежать. Но здесь все мои вещи. Учебники, документы, одежда, все…
– Я быстро соберу вещи и уйду, – говорю я и быстрыми шагами направляюсь в спальню. Достаю свой чемодан из шкафа, и небрежно бросаю туда все свои вещи.
Все будет хорошо. Я быстро соберу вещи и уйду. Я уйду из этого проклятого места и больше никогда не вернусь, – мысленно твердила я, успокаивая себя. Лишь бы не заплакать, не хочу чтоб они видели как сломали меня полностью.
– Как жаль, что все так закончилось, – ядовитым голосом произносит Карина. Она все ещё полуголая лежит в нашей… В его постели и победно улыбаясь, наблюдает как я собираю свои вещи.
– Знаешь, мне даже нравились ваши отношения. Особенно то, как он трахал меня после тебя.
– Не надо, – слабым шепотом, закрыв глаза прошу я её.
– Ты ведь думала, что он уезжает в Москву, только по работе? Бедняга… – наигранной с жалостью произносит она.
– Прошу, хватит… – я не хочу этого знать. Все мои силы уходят на то, чтобы не зареветь в эту минуту.
– Господи, как он вдалбливался в меня, каждый раз, когда он приезжал в Москву. Видимо, ты его не очень удовлетворяла… – я начинаю судорожно дышать, пытаясь успокоиться. – А помнишь как вы поссорились, после того, как я приехала? Он ведь следующей день ещё и трахнул тебя в ванне, а ведь за день до этого он трахал меня.
Я невольно вздрогнула после её слов. От куда она знает…что мы…
– Ты серьезно поверила, что мы были в клубе? – она ехидно улыбается.
Мне дышать нечем. Воздух превратился в густой дым, распирающей лёгкие и отравляющий сознание.
– Заткнись! – кричу я, срывающимся голосом. Господи, я не хочу слышать. Я не хочу чувствовать эту всепоглощающую боль!
– Карина, выйди, – сухо произносит Макс. Карина все ещё победно улыбаясь, выходит из комнаты. Из глаз льются слезы.
Отворачиваюсь, чтобы он не видел как я плачу. Мой взгляд натыкается на фотографию, который стоял на комоде.
Наша… Первая совместная. Хватаю фотографию и со всей силой бросаю на стену. Стеклянная рамка разбивается вдребезги, как и мое сердце.
– Довольна? – без эмоционально спрашивает Макс, стоя у двери скрестив руки на груди.
Хватаю ручку чемодана, чтобы свалить из этой квартиры на хрен.
– Арина… – неожиданно нежно произносит Макс, заграждая путь рукой. Он хочет что-то сказать, но я его перебиваю.
– Будь проклят тот день, когда я встретила тебя, – со вздохом произношу я, упрямо поджав губы. Мгновение лицо Макса искажает как от боли, но уже через секунду принимает абсолютно непроницаемый вид. С глаз стекает одна слезинка, и капает прямо на ладонь Макса. Несколько секунд мы молча смотрим в одно место, но придя в себя первой, я свободной рукой отталкиваю его от себя.
Не знаю как я добралась домой, все было как в тумане. В квартире опять никого не было. Ручка чемодана соскальзывает с рук и громко подаёт на пол.
До этого момента я не знала, что тишина бывает такой громкой. Оно оглушает, душит, давить, убивает…Я медленно падаю на пол. От этой ужасной ноющий боли – хочется выть, и я кричу.
Я плачу, кричу, бью все что попадает на руки. Но это ни грамма не помогает. Почему? В книгах говорится, что физическая боль – всегда облегчает моральную боль. Так почему это не помогает в моем случае?
От куда-то появляется Алиса. Она испуганно смотрит на меня и хватает меня за плечи, останавливая меня.
– Господи, Арина! – кричит она испуганно.
– Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу! – кричу я утыкаясь ей в плечо. Она ничего не спрашивает, просто гладить меня по голове, успокаивая.
– Тише – тише… – мягко шепчет она, продолжая гладить меня по волосам.
– Алиса, он…он…Макс с Кариной…они… – рыдания не даёт мне нормально произнести слова.
– В начале всегда так больно, – произносит Алиса, гладя меня по спине.
– Потом будет легче? – с надеждой спрашиваю я, смотря на нее заплаканными глазами.
– Потом ты привыкнешь. Просто помни, что вся жизнь не заканчивается на том, что кто-то перестал тебя любить или предал, – ласково говорит Алиса, а я все больше прижимаюсь к ней.
Стоя под холодным душем, я вспоминаю нас.
Двоих. Его взгляд, поцелуй, объятия, секс…
Беру в руки мочалку, и со всей силой тру свое тело. Не хочу вспоминать его. Его запах, след… Мерзость. Грязь.
Грязь.
Грязь. Вот что я чувствую, когда вспоминаю его. От сильного трения, мое тело покраснело. Но я не останавливаюсь, хочу смыть все воспоминаний о нем.
Когда выхожу из ванны, вижу бледную Алису. Телефон который она держала в руке, падает на пол. Мой телефон.
– Арина… – дрожащим голосом произносит она, ее глаза наполнены слезами.
– Что случилось? – не громко спросила я.
– Дядя Толя, он…он…
– Что с папой? – спрашиваю я, хотя уверена, что не хочу знать правду.
– На стройке случился взрыв и твой папа…
– Алиса!
– Его больше нет, – она прикрывает рукой рот, чтобы не закричать.
– Нет… – с губ срывается вдох, и я невольно делаю шаг назад. Слышу ужасный звон в ушах и как моментально потемнели мои глаза.
– Арина! – слышу испуганный визг Алисы и темнота.
2 – глава
– Глобальная сердечная недостаточность, – слова доктора звучит как приговор.
– Может быть это какая-то ошибка? – с надеждой переспрашиваю я, чувствуя как мое тело пропускает мелкую дрожь.
– Хотелось бы, но к сожалению… – Захар Дмитриевич, снимает очки и проводит рукой по волосам.
Опять этот ужасный звон в ушах и страх. Страх – потерять родного. Снова. Хочется заплакать от досады, но сейчас не время спускать сырость. Вместо этого я сильно зажмурилась и беру себя в руки. Господи, пожалуйста, пусть все окажется не правдой, ошибкой.
– О Боже! – не выдержав плача, кричит Лариса, хватаясь за мою руку. – Арина, что теперь будет? – смотрит на меня она, будто я знаю ответ.
– Какие у нее шансы? – вместо ответа я перевожу взгляд на Захара Дмитриевича, и задаю свой вопрос.
– Все зависит от нее. К счастью, у нее начальная стадия и у нас хорошие шансы. Выполним ЭКГ покоя с 12 отведениями. Кроме того, эхокардиография и общий анализ крови. Необходимость в катетеризации определяется индивидуально. Будет применять медикаменты. Лекарства используются для предотвращения осложнений и улучшения качества жизни. Ингибиторы АПФ и бета-блокаторы могут продлевать жизнь, но для достижения положительного эффекта их следует принимать регулярно. Кроме того, будем использовать ритм-терапии. И вы должны понимать, что…. – он делает паузу, смотря на нас внимательно. – Все это – стоит большие деньги.
– Мы найдем деньги. Делайте все что необходимо, – охрипшим голосом отвечаю я ему.
– И что говорит врач? – спрашивает мама, лёжа на койке в больнице.
– У тебе некоторые проблемы со здоровьем, но все лечится! Ты самое главное не переживай, хорошо?
– Арина, что сказал врач? – взволнованно требует мама. В ответ я молчу, не хочу сообщать ей плохую новость. Я отвожу взгляд, и виновато отпускаю, сидя на краю кровати.
– Лариса, хотя бы ты скажи!
– Мама… – тихо начинает она, вкратце рассказав ситуацию, в котором мы оказались.
– О Господи…
– Мам, не переживай. Врач сказал, что у тебя начальная стадия и это можно вылечить. Все будет хорошо, – успокаиваю я её.
– Может какая-то ошибка? – с надеждой в глазах спрашивает она, сжимая мои руки, ледяными руками.
– К сожалению, нет.
– Верь, все будет хорошо, – уверяю я ее, смахнув слезинку с ее щек.
– Но откуда мы возьмём столько денег? – все равно не унималась она.
– Найдем. Теперь отдыхай, мы зайдём к тебе чуть позже.
– Мама права, откуда мы возьмём столько денег? – спрашивает меня Лариса, как только я вхожу в кухню.
Оставив ее вопрос без ответа, я молча оглядываюсь по сторонам, оценивая обстановку.
– У тебя уютная квартира, – сухо произношу я, слабо улыбаясь малышке, которая неряшливо ела свою кашку.
– Арина, очнись! Где мы возьмём столько денег? – повторяет свой вопрос она.
– Я не знаю… – я устало провожу рукой по лицу, сев на высокий стул.
– У меня семилетний и шестимесячный ребёнок. Я не могу выйти на работу! Да кто меня возьмёт? Олег, с утра до ночи работает, чтобы прокормить семью.
Господи, заткнись, пожалуйста! Я тоже не знаю, что делать, черт возьми!
– Может на работе дадут мне аванс…
– На такую сумму? Вряд ли.
– Тогда возьму кредит, – бормочу я тихо себе под нос.
– На обследование и на анализы, я могу потратить наши с Олегом сбережения, – я с удивлением посмотрела на нее.
– Хорошо, дальше я что-то придумаю, – я стою с места, давая знак что ухожу. На последок целую Надежду и Вовочку.
Выхожу из подъезда и в лицо сразу бьёт холодный ветер. Уже осень, надо уже одеваться по теплее. Решаю пройтись пешком до квартиры и придумать где найти денег.
*Ранее*
– Арина! – Арина, очнись! – слышу сквозь туман испуганный голос Алисы, и через секунду чувствую брызги воды на лице.
– Алиса? – я открываю глаза и не понимаю – где я и что случилось.
– Арина, ты в порядке? – обеспокоенно спрашивает она, все ещё смотря на меня испуганным взглядом.
– Да, а что слу… – и все события, которые произошли несколько часов назад, воссоединяются в едино. Руслан, Карина, Макс и папа…
– Папа! – восклицаю я и вскакивая с дивана. – Алиса, папа… – спрашиваю я, надеясь, что мне все что послышалось.
Вместо ответа Алиса отпускает голову, говоря что я не ошиблась. Почему? У меня даже нет сил чтобы заплакать.
Алиса поднимается с пола и подходит ко мне.
Она аккуратно берёт мои руки, будто боясь, что у меня опять начнется истерика.
– Давай переедем, – тихо произнесла она.
– Что? – я перевожу взгляд от стены и смотрю прямо на её лицо.
– Закончим универ в другом городе, уедем из этого города, навсегда. Если ты откажешься, я пойму и не… – не дав ей закончит, я ее перебивая, соглашаясь на предложение.
– Хорошо.
– Что? – Алиса недоумении посмотрела на меня, кажется, она не ожидала, что я так быстро соглашусь.
– Хорошо, давай уедем. Я не хочу здесь оставаться, – тускло отвечаю я. – Но как же Егор?
– Забудь про него. Я не хочу его видеть, – брезгливо отвечает она, сморщив лицо.
– Ты знаешь? – я внимательно посмотрела на неё, ожидая ответа.
– Уже давно…
И мы переехали.
Переехали свой маленький город, перевелись в другой универ. С каких пор моя жизнь стала такой серой и безжизненной?
Похороны отца, сблизило нас всех. Особенно нас с мамой. Может общее горе нас сблизило? Ведь она стала той, о которой я мечтала с детства. Любящая мама. С детства наша отношения с мамой были напряжёнными. Будучи подростком, я всегда думала, что наши отношения будут менее напряжёнными, если я уеду по дальше. Вот и поэтому, я не поступила в местный универ, а уехала в другой город.
Но это сделала ситуацию только хуже, тем не менее, сейчас, после смерти отца что-то изменилось.
Изменилась – она. Она стала женщиной, которая любила меня, помогала, давала советы, когда я в них нуждалась. И мы стали семьёй. Казалось бы, жизнь снова обретает яркие краски, пока не случилось катастрофа.
Родители Алисы, они погибли. Они отмечали юбилей, и попали в жуткую аварию, в котором никто не выжил.
– Алиса… – тихо позвала я ее, но она не откликнулась.
– Алиса, скажи что – ни будь, – твердила я Алисе, которая смотрела на стену уже час не отрываясь.
– Алиса, – я аккуратно взяла ее за руку.
– Их больше нет. – Их больше нет. – Их больше нет, – повторяла она все время.
Прошло час после того, как она узнала, что родителей больше нет, но она даже не пролила слезинку. Мне было страшно видеть ее такой. Все что она говорила, повторяла «их больше нет «.
Я встала с места и села перед Алисой на колени, взяла ее лицо в ладони.
– Алиса, посмотри на меня, – мягко произнесла я.
– Их больше нет… – в очередной раз сказала она, смотря в стену.
– Алиса, если ты думаешь, что я тебя оставлю, тогда ты сильно ошибаешься. Ты была единственным человеком, который был рядом, когда я нуждалась в поддержке. И я не оставлю тебя одну, ты мне как сестра. Ты – моя сестра и ты нужна мне, Кате, нам! – со слезами в глазах говорю я.
Алиса наконец, посмотрела на меня и крепко обняла, будто бы проходя в себя.
– Арин… Их больше нет… – сказала она и заплакала. А мне ничего не оставалось, как гладит ее за волосы, успокаивая.
Прошло полтора года. Мы все за столом отмечали день рождение – Кати. Алиса очень тяжело пережила смерть родителей, но ответственность которые легли на ее плечи, облегчили боль. Катя – младшая сестра Алисы, которой сегодня исполняется пять лет. Жизнь снова продолжалось своим чередом. Пока Алисе, не захотелось перемен.
– Что в этом такого? – спросила она, все ещё не понимая моего отказа.
– Это очень серьёзное решение, надо время, чтоб…
– Да ладно тебе! – перебила она меня, надув губки, как ребенок.
– В Москве хорошее образования и Катя там будет учиться. Я хочу, чтобы у нее было все!
Вот так и начался наш общий переезд в столицу. Несколько месяцев назад, Лариса со своим мужем и с детьми, переехали в Москву.
И Алиса тоже решила туда переехать. Хотела выбраться из маленького городка и дать хорошие образование Катерине, и за одно меня тоже утащить.
Она продала родительский дом, и купила хорошую двухкомнатную квартиру в Москве, в спальном районе. И мы опять переехали, в погоне эксперимента.
К сожалению, в одну компанию нас не взяли и мы работали в разном компании.
Работа была не пыльной, стабильной. Мы втроем жили вместе. Идеально.
Мама, отказалась переезжать с нами и осталась там. Несколько месяцев были – чудесными. Пока у мамы не начались проблемы со здоровьем, и она приехала сюда пройти полное обследование. И вот, теперь я гуляю по парку, и думаю где найти денег на лечения.
В квартире никого нет. Алиса на работе, Катя в школе. Вздохнув, я переоделась.
Какое-то время смотрелась в небольшое зеркало, находившееся в моей комнате.
Грустно улыбнулась своему отражению, а потом встряхнулась и достала телефон из сумки.
Что это я?
Ещё ничего не случилось, а я уже раскисаю. Мне ещё не отказали, все будет хо-ро-шо!
– Арина, вспомни правила ННН. Нет ничего невозможного! – решительно говоря я своему отражению и улыбаюсь.
Набираю номер Глеба, но он не отвечает. Решаю лучше приготовить ужин, не теряя времени впустую.
– Ужин как всегда отменный! – комментирует мой ужин Алиса, вытирая рот салфеткой.
– Катюша, что мы должны сказать? – Алиса смотрит на Катю, вопросительно приподнимая одну бровь.
– Спасибо за ужин, тёть Арин! – слова заставляют меня улыбнуться.
– Ну и как в школе?
– Сегодня я подружилась с одной девочкой, ее зовут – Настя! Мы с ней за одной партой сидим, – радостно улыбаясь, она делится своей новостью.
– Обязательно с ней познакомлюсь, а теперь иди. Взрослым надо поговорить, – Алиса проводила Катю и сама села на против меня.
Взяла мою правую руку, и в знак поддержки сжала его.
– Мне очень жаль тётю Дарину. Я помогу всем чем смогу, – ласково сказала Алиса, тепло улыбаясь.
– Благодарю тебя за все, – я благодарно улыбнулась ей.
– А Глеб знает об этом? – спросила Алиса. Она встаёт с места и стала собирать грязную посуду.
– Нет ещё. Он не берет трубку, – тускло ответила я, скривив губы.
– Целую неделю ты была занята мамой и не виделась с ним. Может обиделся?
– Но мы же с ним разговаривали, и все было хорошо.
– Ага, «привет», «как дела» и все такое. Иди сходи к нему, хоть поговорите по человечески.
– Но…
– Иди, пока не стемнело! – она тихонько толкает бедром, заставляя встать со стула.
И я поехала к нему. Трубку он не брал, значит будет сюрпризом.
Открываю дверь, благо у меня был дубликат ключа. И первое что слышу это было громкие женские стоны.
– Ах, да! Ещё…а-ах…да-аа!
Кажется, сюрприз ждал меня…
3 – глава
Женские стоны становились всё громче и громче. Пускай будет неприличное видео. Пускай он будет смотреть порнографию, чём я застукаю его с другой.
Я задерживаю дыхание и поворачиваю ручку двери. Мои опасений подтвердились.
– Извините что помешала! – специально громко восклицаю я, сильно держа ручку двери.
Они оба замерли и затихли.
– Арина?! – услышу ошарашенный и испуганный голос Глеба.
Девушка, которая была с ним, протянула к себе смятый пододеяльник, отползла к спинке кровати. Глеб же, стоя рядом, спешно натягивал красные боксёры.
– Вы продолжайте – продолжайте! Я не буду мешать вам! На последок посмотрела на девушку, она подтягивала пододеяльник едва ли к самому подбородку и испуганно смотрела на меня, хлопая большими, синими глазами.
Она наверное думает, что я сейчас истерику устрою. Брошусь к ней, вырвать все ее красивые, блестящие волосы, дам пощечину Глебу, сказав, что он подлец и мерзавец, заплакать и все крушить в истерике?
Нет.
Может отчасти я и хотела что нибудь такое устроить, но у меня проблем у самой хватает.
Выхожу из комнаты и иду к двери, по пути бросаю дубликат ключа на тумбочку. Слышу как за мной бежит Глеб.
– Арина! – игнорирую его отклик и иду дальше к выходу. Но Глеб успевает схватить меня у двери.
– Арина, дай все объяснить! – начинает он и я морщусь от его слов, «я могу все объяснить» бла– бла, слишком банально.
– Думаю, что ты слишком занят другим, чтобы объяснятся со мной, – наигранно улыбаюсь я.
– Арина… – уже тихо добавляет он.
– Глеб, поговорим потом, а? – заканчиваю я за него, не позволяя ему приблизиться ко мне близко.
– Хорошо – хорошо, – быстро соглашается он, видимо до него доходит, что выяснять отношения сейчас – некстати.
Я выхожу из квартиры, захожу в лифт. Может меня прокляли? Может я когда-то не уступила место одной старушке в маршрутке и она меня прокляла.
Типо, пускай у этой девицы никогда не будет парней, а если и будут, то будут изменять и разочаровать ее каждый раз, когда она будет кому-то доверять. Да, не – е…Глупость какая – то. А ведь Глеб был первым, после Макса.
При упоминаний о Максе, чувствую ноющую боль в груди. Несколько раз глубоко дышу, чтобы как-то заглушить эту тупую боль. Глеб – мой парень, а точнее уже бывший парень. Мы с ним познакомились в офисе, мы работаем вместе.
Черт!
Нам ещё и работать вместе, – мысленно застонала я, тихонько стукнув себя в лоб.
Как бы не старалась сдержаться, и не заплакать, все равно из глаз текут слезы.
Мне больно. Опять. Да что ж такое! Гневно вытираю слезы и еду домой.
– Ну и как? Поговорили? – с возбуждением спрашивает Алиса, когда я снимаю куртку.
– Очень! – резко отвечаю я и Алиса хмурится.
– Что случилось?
– Ставь чайник, чую что рассказ будет долгим, – говорю я, проходя мимо нее, прямо в кухню.
– Вот урод! – громко восклицает Алиса, после того как я все ей рассказала.
– Тише ты, Катю разбудишь! – щиплю я, пытаясь утихомирить её. – Ей завтра в школу, – добавляю я.
Алиса кивает, поняв что слишком эмоционально и громко реагирует. И молча садится на место.
– Ты в порядке? – спрашивает она и я закатываю глаза. Я считаю, что вопрос «ты в порядке?» один из самых тупых вопросов.
Когда человек спрашивает тебя «ты в порядке?», ты всегда отвечаешь «да». Глупо будет сказать, что тебе плохо и одиноко. Будешь выглядеть жалким. И думаю, что им просто плевать как ты, они просто спрашивают ради приличия.
– Извини, за глупый вопрос, – произносит Алиса, шёпотом. – Но что ты будешь делать дальше? – спрашивает она, через несколько минут молчание.
– Завтра пойду на работу, постараюсь попасть в кабинет начальника и попросить аванс, – отвечаю я, крутя в руках чашку чая.
– Я про Глеба.
– О чем? – не поняла я.
– Ты собираешься с ним встретиться и поговорить?
– Нет, конечно. Буду его активно игнорировать, – говорю я, вставая с места.
– Ладно, давай уже спать.
Надо рано встать и перед работой пойти и проведать маму. Я быстренько ополаскиваю использованный чашку теплой водой, и ставлю на место.
– Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, Алиса, – отвечаю я, прикрывая рот рукой.
– Как ты себя чувствуешь, мам? – спрашиваю я ее, которая только что пришла из процедурного кабинете.
– Бывало и по лучше, – тускло ответила она, массируя место укола.
– Что случилось? – спрашиваю я ее, услышав её недовольный голос.
– Мы не можем просто каждый день приезжать на процедуру, а не оставаться здесь? – спрашивает она, пыхтя садясь на койку.
– Я уже спрашивала, но Захар Дмитриевич ответил «нет», ты должна быть под присмотром все время, – отвечаю я, поджимая губы. Она устало вздохнула и согласно кивнула.
– Хорошо, – я с облегчением вздохнула.
– Вот, я принесла тебе кроссворд и интересные книги, чтобы не было так скучно, – говорю я, доставая их из сумки.
Поболтав с ней ещё некоторое время, я взглянула на часы. – Черт, я опаздываю! – я вскакиваю со стула, во время удержав халат, который чуть не упал на землю. – Мама, я ещё раз приду к тебе, до встречи! – говорю я на последок, мигом выходя из палаты.
Не смотря на то, что мне повезло (мне очень редко везёт), я сразу поймала такси, но я все равно опоздала на работу на двадцать минут.
– Надеюсь, никто не заметил, – тихо шепчу я себе под нос. Я поправляю свою юбку и рубашку, делая медленный и глубокий вздох и выдох, чтобы нормализовать сердцебиение.
– Арина! – я вздрагиваю от неожиданности, когда слышу грозный голос Анны Степановны.
– Черт! – неужели заметили? – Да? – как ничего не бывало отвечаю я, делая глазами хлоп-хлоп.
Анна Степановна щурится, внимательно изучая меня.
– Иди, тебя начальник вызывал, – со вздохом говорит «чудо – женщина».
– Не знаете, зачем? – спрашиваю я, в ответ получаю ее гневный взгляд.
– Я откуда знаю. Иди уже!
– Меня здесь уже нет, – говорю я, и иду в направлении к шефу.
Зачем меня вызвали? Может заметили как я опоздала? Хотят оштрафовать? Или может похвалить мой отчёт? А что? Оно написано – идеально! И опять из за моей неуклюжести, я в кого-то врезаюсь.
– Арина…Глеб. Ну почему именно сейчас?
– Э-э… Привет! Знаешь, я очень тороплюсь, так что отойди, – прошу я его, нервно улыбаясь.
– Когда мы поговорим? – упрямо настаивает он на своем.
Никогда.
– Обязательно поговорим, только не сегодня. Меня шеф к себе вызывает, – отвечаю я, пытаясь пройти мимо его.
– Ладно, – рассеянно ответил он, кивнув мне.
Я быстро обхожу его и иду дальше. И о чем он хочет поговорить? Объяснить? Серьезно?
Вижу секретаршу – Галину. При видя меня она улыбается, как-то натянуто. – Арина, можешь проходить, – сообщает она мне, все время не естественно улыбаясь.
– Не знаешь, почему меня вызвали к себе? – спрашиваю я, может хоть она знает.
В ответ она только пожимает плечами и переводит взгляд на экран компьютера, давая знак – что она тоже не может помочь мне и что разговор на этом ноте закончен.
Прежде чем войти в кабинет, на автомате пробежалась глазами по фамилии. Кузнецов В. Ф.Громко вздыхаю, и поворачиваю ручку двери.
– Вызывали, Виктор Федорович? – спрашиваю я, показывая только голову через дверь.
Он отвлекается от бумажек и внимательно посмотрел на меня. Виктор Федорович, на вид ему больше пятидесяти, невысокий, с выпирающим животом.
– Да, Ариночка, – говорит он. От его «Ариночка», меня передёргивает. – Закрой пожалуйста, дверь, – ласково просит он.
Ой, не нравится мне все это. Послушно закрываю дверь, но все равно продолжаю стоять у двери.
– Садись, не стесняйся, – улыбается он. Я прохожу вперёд и сажусь против него.
– Что-то случилось? – спрашиваю я, наконец перестав улыбаться, он посмотрел на меня серьезно.
Он берет одну из множеств бумаг и задумчиво изучал его.
– Ты хочешь аванс? На такую сумму? – спросил он, держа в руках мое заявление.
– Да, – сдержанно ответила я, сжимаясь всем телом.
– Ты знаешь, что это невозможно. Это очень большая сумма, – говорит он, наблюдая над моей реакцией. Я растерянно провожу рукой по шее, не зная куда их деть.
– Но! Можно решить эту проблему, – противно протянул он, сверкая своими жёлтыми зубами.
– Как? – спрашиваю я, напрягаясь всем телом ещё сильнее.
Он медленно встаёт с кресла, обходя рабочий стол, все время мерзко улыбаясь, подходит ко мне ближе.
– Ариночка…. – он аккуратно поправляет прядь волос, облизывая губы. Я еле сдерживаю приступ тошноты.
– Ты же взрослая девочка, ты же понимаешь о чем я? – он вздыхает прямо мне в лицо.
