Текст книги "До последнего клиента"

Автор книги: LadyFrost

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

– Если бы… Если бы я оказался там, с ней… то моя измена в её собственном мире?..

– Будет её решением. – подтвердил Николя догадку собеседника. – Но маловероятно, что это произошло бы, разве только ей не захотелось пострадать в силу привычки.

– Понятно, – протянул Брайан.

– Внутренний мир человека на самом деле не так сильно отличается от внешнего. Те же законы, те же ситуации, та же боль, которую человек переживает снова и снова или которую наоборот хочет скрыть. Ограничен ли внутренний мир? Бесспорно. Однако, когда человек полностью погружается в него, то он наполняется огромным количеством деталей и становится почти реальным. Айоко именно это и делает.

– Почему мне кажется, что Вы хотите снова сказать мне, как бесполезна моя надежда? Я всё понимаю, Николя, правда, понимаю. И у меня достаточно времени, чтобы быть честным с самим собой.

– Так почему Вы не отпустите её? Почему держите здесь её и себя?

– Потому что здесь у меня есть иллюзия, что всё можно изменить, что всё можно исправить, что и у нас есть шанс на счастливую жизнь.

– «И умерли они в один день»? – печально улыбнулся Николя.

– Что-то в этом роде. Я всегда хотел быть для неё тем самым, знаете, прекрасным принцем. Однако продолжал всё портить.

– Брайан…

– До последнего клиента, Николя. – жёстче, чем намеревался, оборвал их разговор упрямец.

Через пару дней очередная сонастройка.

Николя просыпается в мире Айоко. Он подмечает все те мелочи, которые она делает для него: утреннее солнце мягкое, нежное, мелодично поют птицы, на столе – круассаны и ароматный кофе. На автоответчике – как старомодно – сообщение от его бывшей жены, в котором она просит у него прощения за свой выбор, благодарит его за всё, что он сделал ради неё, ради них. В конце она плачет. Николя благодарен Айоко за это. Конечно, это всё было сказано не голосом его жены, ведь хозяйка этого мира никогда не слышала его, но глава корпорации был тронут.

Когда он выходит из дома, то видит, как сильно разрослись гортензии во дворе: да, он действительно стал важен для неё. И он солжёт, если не признается в том же.

–3-

– Николя, послушайте, возможно, я сошёл с ума, но… Я должен задать Вам вопрос. Обещайте мне быть предельно честным.

Солнце несправедливо ярко светило сквозь большое окно, служа назойливым напоминанием о той жизни, что продолжается и требует ежедневных радостей наряду с проходящими горестями.

Брайан не мог выдержать этого и закрыл жалюзи.

– Конечно. – откликнулся «житель двух миров», расставляя принесённый им кофе на столике возле койки. – Что случилось?

– Николя… Этот мир реален?

Брайан вперил прямой взгляд в глаза изумлённого собеседника.

– Я не выдумал его?

– Зачем было бы Вам выдумывать такой мир и такое существование? – удивился глава Перемещения.

– А что если это я застрял в своём чувстве вины перед ней и желании сбежать? Вот и устроил себе такой личный ад. Как это делает Айоко. Прошу Вас, скажите мне правду. Это я запутался в своём разуме? Это ко мне Вы пришли в сознание, чтобы рассказать о том, что я сам создал мир вокруг меня и я наконец могу очнуться и вернуться обратно? Пожалуйста, скажите мне, я уверен, что справлюсь с этим.

Николя медленно обвёл нечитаемым взглядом мужчину перед собой, подмечая судорожно сцепленные в замок пальцы, дёрнувшийся желвак, взгляд тёмных глаз с нескрываемой надеждой, чуть подрагивающие губы.

– Брайан… Вы – очень умный человек…

Тот чуть подался вперёд.

– Однако тут Вы перемудрили. Мне жаль разочаровывать Вас, однако этот мир реален насколько это вообще возможно. И Вы, и я, мы живём в нём. Возможно, что наш мир – это тоже отражение чьего-то разума, высшего сознания, однако утверждать с уверенностью я этого не могу.

– То есть…

– Вам не удастся сбежать, Брайан. Это реальность, какой бы неприятной она не была сейчас для Вас. Я настоятельно рекомендую Вам поехать домой, принять снотворное и хорошо выспаться. Я не мог не заметить, что Вы осунулись и похудели – очевидные последствия плохого и нерегулярного питания и бессонницы. Всё это подрывает Ваши душевные и физические силы. А раз Вы решили ждать её, то надо подготовиться к долгому забегу, а не спринту, если Вы понимаете о чём, я.

Брайан обречённо кивнул: понимает.

– Я по-прежнему люблю её, Николя.

– Это хорошее чувство, – кивнул тот. – Но сейчас оно в высшей мере эгоистично. Я не хотел этого говорить Вам сейчас, однако вряд ли для этого можно найти подходящий момент: побывав там, с ней, я не уверен, что Айоко удастся вытянуть сюда. Она погрузилась очень глубоко, процесс мягкого и максимально безболезненного подъёма её с глубины сознания, займёт год, а может два. И это приблизительно, если она будет хорошо поддаваться моей терапии. Думаю, что всё же начну поиски психолога или даже команды психологов. Я проверил её физические показатели: атрофия мышц всё яснее, роботы делают свою работу максимально хорошо, а тело угасает. Вам придётся принять решение, Брайан. Ради неё. Ради Вас обоих. Она убежала так далеко, что её уже не догнать.

Еще месяцев 5 назад Брайан за подобные слова кинулся бы с кулаками на собеседника. Сейчас ему только и оставалось, что обречённо вздохнуть.

Тем не менее несмотря на свои постоянные уговоры Николя стал понимать Брайана и в душе одобрять его упрямство. Его теперь уже бывшая жена была счастлива с другим мужчиной, ему самом было пора найти кого-то, потому что одиночество всё сильнее давило на него, особенно вне здания корпорации. После развода Николя погрузился в работу, выбивая себя из череды грустных мыслей и сожалений, заглушая себя не алкоголем, но делами. Ему было невыносимо ощущать себя одному, никому не нужным, не важным, не любимым. Некоторые коллеги проявляли к нему интерес, но мужчина как любой трус с неизлеченной раной на сердце отталкивал всех с завидным постоянством. Никто не знал, что на самом деле этот симпатичный, богатый, умный человек, построивший вокруг себя стену из ледяных глыб, на самом деле очень хотел, чтобы кто-то был с ним рядом, не ушёл, не испугался этой неприступной цитадели, а сел рядом и ждал. Однако Николя не был честен в самим собой: навстречу идти он не хотел, как и самому стараться убрать хотя бы пару ледяных кирпичей из воздвигнутой им самим стены, именно поэтому даже если эта его слабая тихая мольба остаться с ним рядом была услышала, то без каких-либо действий с его стороны, она не могла быть удовлетворена. С течением времени и ростом корпорации он окончательно убедил себя в своём безоговорочном удовлетворении своей рабочей жизнью.

И вот случилась сбой, непредсказуемая ситуация, непрогнозируемая: клиента не могут вывести из системы.

Страх проник во всё его существо: страх остаться один-на-один ни с чем, со своей пустотой и ненужностью – его личный «монстр под кроватью».

Брайан добился закрытия Перемещения, несмотря на плеяду юристов корпорации. И всё только потому, что общество, то самое общество, которое недавно обожало Николя за его изобретение, давало ему всевозможные награды, внезапно отвернулось от него, требуя прекратить «игры в Бога».

А Николя и не старался стать Всевышним, он просто хотел быть важным для кого-то, в то время как его любимая женщина обрела счастье с другим.

И всё же несмотря на закономерную неприязнь и гнев в отношении Брайана, глава Перемещения понимал этого мужчину. Впервые он сам стал искать с кем-то встреч и навязывать свою компанию. Он ни за что не признался бы самому себе, но… Его мечтой и тайной надеждой стало то, чтобы Айоко как можно дольше не выходила из добровольной комы: тогда у него будет прекрасная причина, оправдание самому себе для того, чтобы по-прежнему проводить много времени на работе. Пусть сейчас тут было довольно тихо, однако компания Брайана и парочки коллег стала его отдушиной и «местом силы». Коллеги с удивлением наблюдали за тем, как незримо он кирпич за кирпичом разрушал свою ледяную стену, позволяя себе быть ближе к окружавшим его людям и разрешая им чувствовать его тепло.

Разговоры с Брайаном и даже обоюдное молчание были ему приятны. Он много думал и просчитывал варианты дальнейшего развития событий, и пришёл к выводу, что его устроит любой из них.

А ещё… Как ни странно, но ему понравился мир Айоко. Кто знает, может они действительно подружились бы в реальном мире. Ведь он чувствовал её доброе расположение к нему. Да и вообще мир её светлый, мягкий, уютный. Из такого действительно не хочется уходить.

– 4-

Предложив Брайану самому спуститься в разум Айоко, Николя без утайки рассказал ему обо всех рисках, включая самый важный из них: нет никакой гарантии того, что Айоко захочет вернуться. Это в свою очередь ставило перед мужчиной непростой выбор: вернуться тогда обратно или остаться добровольно запертым в сознании Айоко, в созданном ею несуществующем мире. При этом возвращение опять же возвращало Брайана к дилемме: отпустить или ждать.

Выбор и его последствия. Это неизбежно. Даже бездействие – это тоже выбор, влекущее за собой последствия.

Брайн, которому опостылело вынужденное бездействие, почти сразу согласился на погружение в мир Айоко. Он верил, что сможет убедить её вернуться, сможет рассказать, как ему жаль и что он прощает её, давно простил, и теперь настал черёд Айоко простить саму себя. Он не был уверен в успехе, но верил, надеялся. Брайан был рад возможности сделать хоть что-то!

Николя очень дотошно и скрупулёзно объяснял ему правила поведения в чужом разуме, постоянно экзаменуя своего почти-друга, он добился того, что ответы – заученные, понятые – скороговоркой слетали с губ Брайана.

День Икс настал.

Брайана подготовили и уложили на койку рядом с Айоко, подсоединили к жене множеством проводков и световых потоков.

– Так красиво, – сказал Брайан. – Мы словно в коконе.

– Какой же вы всё-таки романтик, – с укором покачал головой, улыбнувшись, ответил Николя. – Итак, Вы напомню, мы будем следить за Вами через датчики и, если Ваше решение, изменится, то прыгните с тарзанки, прокатитесь на самых крутых американских горках, прыгните с моста – что угодно, лишь бы ваш пульс подскочил от адреналиновой встряски. Тогда мы вернём Вас.

Брайан лишь коротко кивнул, сжав кулаки. Во рту пересохло, помимо воли дыхание стало сбиваться.

– Постарайтесь взять дыхание под контроль, – нахмурился Николя. – Показатели должны быть стабильны.

– Хорошо, – прошептал Брайан и прикрыл веки, утихомиривая своё волнение. – Спасибо Вам, Николя. Если будет скучно – заходите на ужин!

– Всего доброго, Брайан! – тихо откликнулся Николя и легко пожал пальцы мужчины. Затем он кивнул персоналу, и маска с усыпляющим газом деликатно легла клиенту на лицо. – Может как-нибудь зайду…

Брайан ощутил запах сахарной ваты и глубоко вдохнул этот приятный аромат, ощущая следом, как его тело проваливается во что-то мягкое и тёплое.

Забвение.

–5-

По коридору этой части здания приглушённо раздавались шаги и лёгкий скрип резиновой подошвы о пол.

– Николя! – окрикнул шедшего приятный мужской голос и медбрат – молодой человек с пирсингом в щеке – приветливо махнул рукой. – Мы с ребятами решили заказать пиццу и поесть её на крыше, пока тепло на улице. Вы с нами?

– Конечно! – тепло улыбнулся в ответ глава корпорации и полез в карман за бумажником. – Мне – с артишоками и лососем!

– Как можно есть такое пижонское сочетание? – закатил глаза медбрат. – У Ромео и Джульетты всё хорошо кстати. Все показатели в норме.

– Да, спасибо, как раз хотел их навестить, – откликнулся Николя, умалчивая о том, что уже проверил показания системы.

Молодой парень взял деньги и скрылся за дверью ординаторской, громко призывая остальных активнее определяться с выбором.

Николя теперь не одинок. Пусть это не настоящая семья, у коллег перед ним нет никаких обязательств, но он этого и не просит. Он просто рад быть с людьми, и это оказалось проще, чем казалось.

Чтобы сократить издержки, Николя продал здание Перемещения и перевёз двух последних клиентов и оборудование в скромный офис недалеко от электростанции, с автономной аварийной энергоустановкой в подвале. Просто на всякий случай.

Супруги лежали в одной палате на соседних койках. Мерно попискивали аппараты, привычно жужжали роботы.

Сегодня Николя изменит своей привычке и не останется с ними больше часа: он же обещал подняться с ребятами и пиццей на крышу. Иногда он разговаривает с обоими супругами, иногда по отдельности, может и помолчать, но чаще читает им вслух: новости, стихи, прозу, научную литературу. Ученый почти уверен, что лежащие перед ним люди не слышат его, но ему это не важно. Он лишь крепко надеется, что они наконец смогли обо всём поговорить и остаться вместе, как и хотели. Если верить трактовке показаний приборов, которые он проверял неоднократно, то Брайан по-прежнему в сознании Айоко. Остаётся лишь мечтать, чтобы им двоим было там хорошо. Хорошо, насколько это возможно, учитывая, как люди любят создавать себе своё собственное инферно.

Николя прекрасно помнит просьбу Брайана, подкреплённую в официальном документе, скреплённому подписями у нотариуса: тут же отключить систему жизнеобеспечения, если организм Айоко сдастся раньше. Со дня соединения сознания супругов, жизненные показатели женщины немного улучшились, однако прогнозы Николя решил малодушно не смотреть. Не сейчас. Не хочет. Разрешил себе сбежать от этого.

Он устроился на стуле между Брайаном и Айоко, открыл принесённый томик стихов Фета и, прокашлявшись, принялся читать с выражением и чувством, словно выступая на публике.

После того, как его позвали, он поставил стул к стене и вышел, напоследок кидая взгляд на спокойные лица людей.

До последнего клиента.

Эпилог

– Брайан! Смотри! Открылся новый парк развлечений! И там такие огромные Американские горки! Пойдём? Ты кажется как-то звал меня туда!

– Нет, крошка, пока нет. Поехали к морю: чудесный день, чтобы поплавать...

октябрь 2019