Текст книги "Сертификат (СИ)"

Автор книги: LadyFrost

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

Я решил, что это можно счесть за белый флаг.

– Иди ко мне, – шёпотом позвал я. – Иди.

Она колебалась секунду, затем подвинулась и уткнулась мне в шею.

– Ты слишком красив для меня, – услышал я. – Ты точно этого хочешь?

Я не знал, что ей ответить. Момент, когда я готов был дать утвердительный ответ, прошёл, теперь я был готов выполнить её желание. И мог ли я отказаться? Что бы я не думал о своей работе, она заплатила за время со мной. За меня. Так? Почему я колеблюсь? Почему я считаю, что у меня есть выбор?

Видя моё замешательство, она улыбнулась и откинулась на подушки.

– Как же хорошо просто лежать.

И это было абсолютно искренне.

Я дотянулся до её волос и стал гладить их.

Она закрыла глаза и почти тут же уснула.

Мне было ужасно жаль будить её потом, но иначе ей пришлось бы оплачивать дополнительное время, а я бы не хотел доставлять ей такие неудобства.

Мы попрощались и в этот раз. Но теперь я был уверен, что она придёт снова. И мне было неловко за свои мысли, но я стал ждать этого.

Она пришла почти через месяц. Опоздала.

Я принял душ и ждал её в «нашей» комнате. Она пришла спустя полчаса после начала отсчёта времени.

Даже в тусклом свете коридора было видно, как она бледна. Бардовое платье-футляр выгодно подчёркивало её формы, я не мог не оценить это. Но её взгляд был затравленным, испуганным.

Она села в кресло и сложила руки на колени. Она дрожала.

Я сел перед ней на колени, взял руки в свои. Они были холодные как лёд.

– Что случилось? – спросил я.

Она помотала головой. Смело посмотрела мне в глаза и положила руку мне на шею.

Я немного наклонил голову вправо, чтобы её рука продолжила свой путь дальше по плечу. Погрузившись в свои мысли, она подпёрла другой рукой свой подбородок, полностью закрыв пальцами рот, правая рука переместилась мне на плечо под халат и там осталась.

Я обхватил её колени, прижался к ним. Она смотрела на меня ласково, нежно, с грустью.

В уголках её глаз были мелкие морщинки, мне они нравились.

– Прими душ, – предложил я. – Заодно успокоишься.

Если честно, это была уловка.

Она кивнула, встала, я поднялся вслед за ней, встав у неё на пути.

Интересно, она специально выбрала бардовое платье сегодня? Мы были словно лепестки розы.

Я уткнулся лбом в её, легко обвил её руками. Всё, что ей нужно было, только поднять голову. Её руки легли мне на плечи. Она закрыла глаза. Всё зависело сейчас только от неё.

И вот она подняла голову, и мягко прижалась к моим губам.

Я помог ей снять платье, на ней была красивая алая «грация». В нём Татьяна была похожа на лепесток костра, и ей это невероятно шло.

Спустя некоторое время уже в кровати я увидел слёзы в её глазах.

– Прости. Тебе больно? – заволновался я, останановился.

– Нет, нет, всё хорошо. Просто ты... Нет. Я чувствую себя такой живой с тобой, что даже страшно. Я так ясно ощущаю себя, своё тело...

– Я тоже. – признался я и впился в её губы.

Однако слёзы это не остановило.

Она убрала руки с моей спины и закрыла ими лицо.

Я отнял руки от её лица.

– Что случилось? Почему ты опоздала сегодня?

– Мой муж... Он... Я подошла к нему, чтобы попрощаться, а он... Он схватил меня за кисть. – Татьяна заломила левую кисть, погрузившись в свои воспоминания. – Крепко. И он так на меня посмотрел. Мне стало страшно. Он словно знал, куда и зачем я иду. Я села рядом с ним и только и могла, что говорить: «Прости меня, прости». А он всё смотрел и смотрел, пока я не смогла... Просто не смогла больше это выносить. Я встала и ушла.

Я лёг рядом, обнял её и поцеловал в лоб.

– А что ты говоришь детям, когда идёшь ко мне?

– Что я иду танцевать.

– Боишься сказать им правду? Сын у тебя уже подросток, думаешь, что не поймёт?

Она покачала головой, размазывая слёзы по щекам.

– Мне так хотелось, чтобы он думал, что я верна отцу. По крайне мере сейчас. Боюсь, что его ранит правда. Не поймёт. Подростки – это те же дети, очутившиеся во взрослеющем теле. А детям важно знать, что между папой и мамой всё хорошо.

– Но ведь это не так.

– Не так. – Глухо откликнулась она и отвернулась, укрывшись одеялом.

Я навис над ней, не желая оставлять её в таком состоянии.

– Прости меня. Я был груб.

– Всё в порядке. – она по-дружески сжала мою кисть. – Тяжёлый день.

– У тебя он каждый такой. – Не сдавался я, осторожно разворачивая её к себе за плечо. – Позволь мне убрать эти слёзы. Мне... больно видеть их.

Это была правда.

Позже я губами водил по ей руке, вдыхая аромат её тела и надеясь, что тяжёлое чувство вины перед мужем хоть немного ослабло.

Она выглядела лучше, спокойнее. Мне доставляло удовольствие смотреть на её расслабленное лицо. То, как она смотрела на меня, было настолько красноречивым, что даже не хотелось ничего комментировать и спрашивать.

Удалось ли мне заполнить её жизнь настолько, насколько ей было нужно? Я надеялся узнать в следующую нашу встречу.

В этот раз пришлось ждать почти полтора месяца. Под Новый год. Время и комната оказались теми же. Она пришла в жёлтом платье с небольшим вырезом, который красиво выделил её плечи и грудь. Она села за "свой" столик.

– Премия? – вместо приветствия усмехнулся я.

Она отмахнулась.

Я ждал того, чтобы остаться с ней наедине: что случится в этот раз?

За десять минут до нашего с ней времени ко мне подлетела Маша. Случился форс-мажор. Неожиданно приехала одна из моих старых клиенток, жена олигарха, с подругами. Она требовала меня.

Я сглотнул.

Я осознал, что НЕ ХОЧУ идти туда, в VIP-зал. Не хочу. Я хочу встретиться с Татьяной, слушать её, любоваться изменениями, которые наверняка произошли с ней, наблюдать за румянцем на её щеках... Но отказать избалованной клиентке было нельзя. Вернее, можно, однако последствия лягут непосильным грузом. Я хотел этого избежать. Ощущая себя беспомощным, чувствуя, что предаю Татьяну, я кивнул Маше.

– Не волнуйся ты так! Мы позаботимся о твоей новенькой! – радуясь, заверяла меня Маша. – Ей будет хорошо! Давай я пошлю к ней... Макса!

Я вздрогнул. Макса?!

– Он же не...

– Лишь в исключительных случаях, а сейчас именно такой! В баре Макса сменит новенький, он как раз хочет проявить себя. – с напором подчеркнула Маша. – Ну иди уже! Или...

Она вперила в меня тяжёлый взгляд.

– Только не говори, что влюбился в эту новенькую.

– Нет. – твёрдо отрезал я. – Но может ты пошлёшь Макса к...

Макс, прости.

– Нет, – Машины глаза зло сузились. – Потребовали именно тебя. Ты заставляешь VIP-клиентку ждать.

Я надеялся, что мне удастся объясниться с Татьяной, но Маша потащила меня за локоть.

Татьяна увидела это, взволнованно выпрямилась за столом, недоумевая. В коридоре я столкнулся с Максом, которого уже "попросили" об одолжении.

– Макс, выслушай её. Обязательно выслушай! – это всё, что я мог сейчас сделать для Татьяны.

В этот вечер я воспользовался стимулятором. Я не мог расслабиться, всё время думая о том, что происходит там, в другом конце здания. Как там всё проходит. Татьяна наверно испугалась.

Правда, я в самом начале улучил минутку и рванул туда. Однако всё, что мне удалось увидеть, это как Татьяна, перепуганная и растерянная, смотрит на меня, и Макс смотрит на меня. Маша внимательно следит за нами с другого конца коридора, скрестив руки на груди. Сзади неё маячит Гена.

Макс подтолкнул Татьяну, закрыл за ними дверь.

Я вернулся в VIP-комнату.

Здесь тоже не было окон. Почему-то я впервые придал этому значение.

Когда настало утро, я спустился в душевую, устало стёр с себя всё, что хотел забыть, переоделся и вышел.

Маша нашла меня и потребовала к себе.

– Ты – молодец, – холодно похвалила она. – Гостья довольна.

Я не сразу понял, о какой гостьей она говорит, так как мыслями я был с Татьяной и Максом.

– Саш, мы с тобой работаем давно. Я знаю тебя. И сейчас совершенно тебя не узнаю.

Я понял, куда она ведёт.

– Эта новая клиентка, Татьяна. Пожалуйста, скажи мне, что ты не влюбился.

– Ты о чём вообще говоришь? – вспыхнул я.

– Никогда ещё ты не волновался так ни об одной клиентке. Ты слышишь меня, Саш, КЛИЕНТКЕ! Это работа, бизнес, здесь нет места чувствам и желаниям.

– Уверяю тебя, ты заблуждаешься. – Я встал и собрался уходить. – Я устал, вымотался до ужаса. Беру выходной.

– Бери два, – милостиво разрешила Маша. – Но если вдруг – и поверь, это тебе же на благо – ты не влюбился в эту... – она бросила взгляд на монитор, – Татьяну, то она, возможно, влюбилась. А это чревато. Ты же помнишь, что устраивают такие дамочки тогда. В лучшем случае она будет носить тебе пирожки собственного производства. Тебе это надо?

Я честно признался, что нет и наконец вышел на улицу.

Макс поджидал меня у выхода.

Он бросил сигарету в урну и тут же закурил новую.

– Как всё прошло? – я и сам не знал, что хочу услышать.

– Никак. – Макс пожал плечами. – Почти сразу же она выгнала меня, слегка поцапалась с Машей, и судя по всему спала всё оплаченное время.

Я довольно хмыкнул.

– Саш, ты домой? Давай подброшу.

Я не стал отказываться. Я был уверен, что в машине усну, но не смог. Мне хотелось расспросить Макса о Татьяне, хоть и понимал, что он не смог бы рассказать мне то, что я хотел узнать: как она пахла, как выглядела, появлялась ли складка на лбу, не принесла ли она пирожки?..

Когда машина остановилась у моего подъезда, я не торопился выйти, медлил и Макс. Его руки нервно сжимали руль.

– Хочешь зайти? – спросил я, сделав акцент именно так, чтобы прозвучало именно: чего ты хочешь.

– Давай. – С деланным равнодушием откликнулся Макс. Я кивнул и выбрался первым.

Мне очень хотелось спать, однако мы сидели с Максом у меня на кухне и молча пили плохо заваренный чай.

Я видел волнение Макса, оно передалось и мне.

– Макс, – позвал я. Макс вздрогнул. – Если хочешь – оставайся, но я так вымотан, что сейчас хочу тупо спать.

С этими словами я прошёл мимо него, мимолётом отметив про себя его красивую шею и спину.

Он лёг на диване в гостиной.

Я уснул в своей комнате.

Прошла неделя с того дня. Я всё ждал, что Татьяна снова запишется. Мне почему-то было важно узнать, как у неё дела. Я знал, что в базе у Маши должен быть её телефон, однако попросить Машу о таком одолжении было равносильно самоубийству.

Я вспомнил, как в самый первый наш раз, мы с Татьяной поспорили относительно личности Анны Карениной. И так как смартфон был тогда только у неё, у неё было преимущество в плане доступности материала. И всё же я чувствовал, что не это задело меня тогда: потерпев неудачу в поступлении в театральный, я, обидевшись, забросил тут же всё, что было связано с миром кино. Однако сейчас я чувствовал, что был бы не против попробовать снова поступить. Почему бы и нет? Да, возраст у меня не самый лучший для начала актёрской карьеры, однако лучше поздно, чем никогда.

Макс стал жить у меня. Это случилось как-то безмолвно, по обоюдному невысказанному согласию. Однако оба мы понимали, как это усложнит нам работу. Скоро всё станет явным. И хоть это не было редким явлением, о будущем надо было думать уже сейчас и активно.

Макс рассказал, что ему предложили небольшую работу в Америке. Предложил поехать, убеждал, что в Нью-Йорке мы сможем начать новую жизнь вместе.

Я не был против. Раньше я не задумывался о том, что бы я хотел от жизни, но с некоторых пор думаю об этом.

Мы сидели в Максом в кафе. Я подпёр кулаком подбородок и смотрел за тем, как вьюжится снег за окном. По календарю весна уже началась, однако у погоды было своё мнение на этот счёт. Внезапно на другой стороне улицы я увидел женщину с детьми. Невозможно было разглядеть её лицо, но почему-то... Почему-то я решил, что это Татьяна. В волнении я вскочил из-за стола.

Женщина в обеих руках держала ручки двух детей, а третий – статный подросток держал за руку самую младшую из их трио.

Макс испытующе наблюдал за мной, ему было больно.

Женщина с детьми прошли мимо, я плюхнулся обратно на стул.

– Думаешь это была она? – спросил Макс, не глядя мне в глаза.

– Кто?

– Ты знаешь кто. Та женщина.

Я пожал плечами. Макс очень чувствителен в отличие от меня. Я не хочу раскрываться, не хочу расчехлять свою душу, ведь для моей работы это очень вредно. Чувства, свои собственные очень мешают, когда тебе нужно что-то сыграть. Они меня отвлекают.

– Ты знаешь, когда она увидела меня, то мне показалось, что она сейчас закричит от ужаса и убежит. Она не хотела заходить в комнату, я сказал ей, если она не войдёт, у тебя будут проблемы. Только тогда она согласилась. Увидев тебя, она рукой упёрлась в проём двери, мне пришлось подтолкнуть её.

– Идиот, – покачал головой я, чувствуя гнев и раздражение. С трудом я погасил эти чувства в себе. Так мне показалось. Однако Макс как-то виновато сжался под моим взглядом. Значит, глаза меня выдали.

– Когда мы вошли, она тут же попросила меня уйти. И позвать менеджера.

Я бы дорого отдал, чтобы увидеть, как кто-то называет Машу в лицо "менеджером".

– Я попытался обнять её, как-то успокоить, но она так сильно стала отбиваться, что я потерял самообладание.

– Что ты сделал? – упавшим голосом спросил я, слыша звон в ушах.

– Ничего. Ничего такого. Она... Она ударила меня в пах, а потом в живот. Я выругался и ушёл.

– Ты выругался на неё матом?

Я сам не ожидал с каким холодом и какой злостью смогу это спросить.

Макс побледнел. Он схватил меня за руку, но я сбросил его ладонь и потянулся за курткой.

– Не ходи за мной, – бросил я и ушёл.

Обернувшись, я увидел, что Макс схватился за голову, его плечи дрожали.

Говорят, что город – это большая деревня. Здесь можно встретить кого угодно. Но это не так. Я бродил по городу весь день, вернулся домой лишь поздно вечером, но так и не встретил её. Завтра понедельник, она пойдёт на работу. Наверно, она была здорово напугана его поведением, да ещё и оскорблена. Но почему же она просто не ушла, потребовав свои деньги обратно? Я уверен, что Маша вернула бы деньги. Но... Я думаю... Она ждала меня. Что в этот раз она хотела мне рассказать?

Когда я вошёл, Макс тут же появился передо мной, было видно, как плохо он себя чувствует.

Я повесил куртку и хотел пройти мимо него, чтобы вымыть руки. Но он остановил меня, робко схватив за локоть.

Я повернулся к нему. Не глядя на меня, он протягивал мне листок бумаги.

– Что это? – резко бросил я.

– Вот. Это... Это её телефон, домашний и рабочий адрес. Если хочешь, можешь теперь с ней связаться.

– Как ты это сделал?

– Неважно. Сделал пару звонков, попросил об одолжении. Возьми. Я... Я съеду сегодня же.

– Спасибо! – меня охватил трепет, когда я брал листок бумаги из рук Макса. – Тебе не за чем уходить. У нас всё по-прежнему.

Макс обнял меня.

– Но ты ведь любишь её, так? Зачем тогда я тебе? – спросил он.

– Ты ошибаешься. Я не люблю её. Это другое. – нехотя я высвободился из его объятий и ушёл. Мне хотелось побыть одному.

Я посмотрел на карте города, где находится её дом, где офис, в котором она работает.

Рядом с её домом был парк, и я задумался о том, как она гуляет там, о чём думает, собирает ли опавшую листву осенью, а летом – цветы? Кормит ли птиц? Наверно зимой помогает детям лепить снеговика. Как там её муж? Жив ли ещё?

Офис был в центре, настоящий муравейник, вид которого напомнил мне, почему я не хочу работать с 9 до 18.

Документы Макса были почти готовы, он может уехать уже через месяц. Он подсуетился и мне тоже сделали приглашение. Мы оба могли через месяц улететь отсюда. Навсегда? Не знаю, я не хотел загадывать. Пусть идёт, как идёт.

Увидеться ли мне с ней?

Прошла зима, но она так и не появилась.

Весна никак не проявляла себя. Словно ждала чего-то.

Теперь у меня был шанс увидеться с ней. Но стоило ли? Она ведь тоже могла дождаться меня у выхода, если хотела объясниться.

Но с чего я решил, что она влюблена? Ведь если бы ждала у выхода, то это бы точно значило что-то. Но она не приходила, не ждала, не искала встреч. Почему? Что было между нами? Почему я так часто думаю о ней? Кем мы стали друг другу?

Она как-то сказала, что хочет рассказать мне всё, как попутчику, может мы и правда стали для друг друга попутчиками, которым можно раскрыться?

Теперь у меня был её телефон. Я мог позвонить, услышать её голос. Но будет ли ей удобно говорить на работе? Вдруг она будет на совещании? А дома... Дома на заднем фоне будут слышны мультики, детские голоса, она не сможет сосредоточиться.

Но я хотел её увидеть.

– Макс, – позвал я, зная, что тот топчется у двери. Он тут же распахнул дверь и вошёл. – Подмени меня на завтра, хорошо?

Он подошёл ко мне со спины, положил руку на плечо, я положил свою голову на тыльную сторону его ладони.

– Конечно, всё, что скажешь.

На следующий день я подъехал к её офису во время обеденного перерыва. Я не знал, сколько мне придётся ждать, и выйдет ли она вообще. Может она взяла еду с собой, или заболела? Но нет. Сегодня с утра сквозь тучи проглянуло солнце, и я счёл это за добрый знак. Сегодня я увижу её.

Из проходной стали стайками выходить люди, разбредаться группками и поодиночке в разные стороны. Вот вышли молоденькие девушки, хохоча, свернули направо. За ними вышла Татьяна. Одна. Она посмотрела им вслед, я понял, что это были её коллеги. Она подняла голову к небу. Выглянувшее солнце ласково окатило её своей благодатью, и Татьяна улыбнулась от удовольствия. Я собрался переходить дорогу, но её окликнули. Вслед за ней выбежал мужчина в расстёгнутом пальто, стал что-то говорить, улыбаясь. Она одними губами улыбалась в ответ, отрицательно качая головой. Поняв, что она не пойдет с ним, он увязался за парочкой коллег, которые вышли. Она махнула ему рукой и пошла в другую сторону. Ей было невдомёк, а я видел: этот мужчина несколько оборачивался ей вслед.

Я перешёл дорогу и догнал её.

Схватил её за локоть, она повернулась.

– Ты? – охнула она.

Счастье от, того что я вижу её, охватило меня всего целиком. Я улыбался. Улыбался и радовался, что не разучился ещё делать это так искренне.

Мы зашли в небольшую кофейню, не сговариваясь понимая, что раз тут нет бизнес-ланча, то вряд ли кто-то помешает нам.

Я помог ей раздеться, не лишив себя удовольствия дотронуться до её шеи и плеч.

– Ты... Тогда сильно перепугалась? – спросил я, когда перед нами поставили чай и кофе.

Она кивнула.

– Я столько гадала, почему ты не пришёл. Ты тогда выбежал в коридор, но не приблизился. И тот Макс... – она поджала губы. – Так что случилось?

Мне захотелось взять её руки в свои.

– Форс-мажор. Приехала давняя очень влиятельная клиентка, ей нельзя было отказать. Точнее, я тогда не смог отказать.

Она кивнула.

– Я как-то так и подумала.

– Макс просит у тебя прощения. Он не хотел, просто ошибся, решив, что ты как все.

– А разве это не так? – скромно спросила она.

– Будь ты как все, я бы не пришёл.

– А зачем ты пришёл?

Этот вопрос прозвучал не злобно, не агрессивно, не равнодушно, но и без надежды. Она была рада меня видеть, её глаза смотрели только на меня, и я упивался этим.

– У тебя всё в порядке? Как дела?

– А? Да, в целом всё хорошо. – И она очень коротко рассказала о том, что дети болели сильно гриппом, болела и она, но на работу ходила. Младшая выиграла конкурс рисунков, старший пробовал курить. Средний замкнулся, ему нужно много внимания. Муж без изменений. Мама есть мама, говорит иногда невпопад. Свекровь тоже.

– Как ты? – спросила она, вытянув руки вдоль чашки. Я знал, чего она хочет.

Я накрыл кончики её пальцев своими. Она улыбнулась.

– Я скоро уезжаю. В Америку.

– Надолго?

– Не знаю. Как пойдёт.

– Ты пришёл, чтобы сказать мне об этом? Спасибо.

Эту фразу можно было сказать тысячей разных способов интонаций. Она была благодарна. По-настоящему. Это грело мне сердце.

– Я хотел спросить тебя. О личном. Можно?

Кивок головой.

– Ты... Ты любишь меня?

Татьяна удивлённо распахнула глаза.

– Нет, Саш, нет. Прости, если показалось иначе. Было время, когда я думала, что люблю тебя, но это не так. Это что-то другое. Я чувствую, что мне будет больно, когда ты уедешь, однако это меня не убьёт и даже сильнее не сделает. Мне будет грустно. И спокойно.

Её глаза, куда заглянуло солнце через окно, внимательно смотрели на меня, как бы спрашивая, почему я задал тот вопрос.

Перерыв на обед заканчивался, я расплатился, и мы вышли на улицу, залитую торжествующим весенним солнцем. По мостовой побежали первые ручейки.

В город наконец пришла весна.

Я проводил её до проходной, она была не против. Мы не держались за руки, молча, бредя по улице, держась так, чтобы наши рукава касались друг друга.

В холле было душно. Стайка её коллег тоже влетела в двери и, щебеча, проходили мимо нас к турникетам. Я поднял глаза на них: я привлёк их внимание, завладел воображением. Они явно были обескуражены: что такой как я делает рядом с такой, как Татьяна. Для них это было непостижимо. Татьяна робко тронула меня за рукав.

– Мне пора.

– Я позвоню тебе. – Сказал я, забавляясь тем, как девушки нарочито задерживались у лифта, чтобы понаблюдать за нами. – Я хочу увидеть тебя ещё раз.

– Раз таково твоё желание, – она кивнула.

Я наклонился к ней, она вспыхнула и задержала дыхание, не оттолкнула, хоть и знала, что вокруг её коллеги.

Уткнувшись ей в шею, я прошептал.

– Когда тебя спрашивают "как ты?", говори про себя. И отвечай, что всё хорошо.

Она положила руки мне на локти, прижалась щекой к моей щеке, отчего мне стало очень жарко.

Пройдя мимо своих коллег, она стала подниматься по лестнице. Я ею гордился.

Через день я написал ей сообщение, чтобы вечером в пятницу она была готова и освободила субботу.

Я не знаю, чего ей стоило отпроситься, но она была там. Я встретил её у проходной, мы коротко поздоровались и, не касаясь друг друга, пошли дальше вместе. Я вёл её. Она шла за мной. Её каблучки стучали позади меня, приминая редкие комки снега.

Мы свернули на главную улицу, тут было многолюдно. Я обернулся, она отставала, маневрируя между прохожими. Я вернулся и крепко схватил её за руку.

Дойдя до входа в гостиницу, я остановился и посмотрел на неё. Она зарделась и коротко кивнула.

Номер был заказан на моё имя. Мы поднялись. Я помог ей снять пальто, порадовавшись за неё: оно было явно новым.

На столике, как я просил, уже стол зелёный чай.

– Иди, – мягко приказал я и подвёл её к двери в ванную.

Она повиновалась. Там я оставил для неё белый шелковый комплект.

Когда она вышла, то смущённо убрала локон за ухо и потупила взор. Я правильно выбрал и размер, и цвет, и фасон. Ей очень шло.

– Я сейчас приду. – Пообещал я и протянул ей чашку чая.

В этой гостинице не было махрового бардового халата, в котором она уже видела меня. Я решил, что буду в нём и в этот раз. Я взял его на память из клуба, никто не возражал.

Когда я вышел из ванны, то нашёл Татьяну там же, на диване. Она покорно сидела и пила чай. Я подошёл к ней, забрал чашку и поставил на столик. Протянул ей руку.

– Пойдём.

Её пальцы были прохладными, она волновалась. За всю свою жизнь я видел столько жеманства, что сейчас наслаждался каждым мгновением такого доверия.

Мои пальцы наткнулись на обручальное кольцо, я непроизвольно провёл по нему большим пальцем.

– Мне... мне его снять? – запнулась она.

Я помотал головой и поцеловал ей руку. Когда я провёл кончиками пальцев по её ключице, она задрожала.

– Сегодня ты позволишь мне всё? – тихо спросил я, медленно развязывая её пеньюар.

Она кивнула.

Я поднял её лицо за подбородок.

– Я хочу услышать это.

– Да. Всё, что захочешь. – пролепетала она, и я поцеловал её, крепко сжав её плечи.

Ближе к полуночи, мы задремали, а потом почти одновременно открыли глаза и уставились друг на друга.

– Так как твои дела? – спросил я.

– У меня всё хорошо.

– Хорошая девочка, – похвалил я, она со смехом легонько шлёпнула меня по губам.

– Я нашла психолога, было уже 2 занятия, пока она слушает меня, даёт задания. Но ещё до неё, я поняла, что для меня ещё есть жизнь. Что и для меня есть выбор, и я могу быть счастлива здесь и сейчас.

– А сейчас? Ты счастлива сейчас? – я убрал с её виска локон.

– Очень, – улыбнулась она. – Спасибо тебе.

Когда настало утро и я проснулся, то увидел её, стоящую возле большого окна, из которого лился яркий солнечный свет. Я смотрел на неё и хотел запомнить каждую чёрточку её лица, каждое движение рук, которыми она перебирала невидимые струны утренней арфы.

Я подошёл к ней, обнял, уткнулся в шею. Такую тёплую, мягкую. Её кожа всё так же пахла фруктами, хлебом и землёй.

– Спасибо большое за окно. Это настоящая мечта.

Я развернул её к себе и поцеловал.

Провожать нас с Максом пришли почти все наши знакомые. Это было волнительно для всех. Каждый считал своим долгом пригрозить, что скоро приедет. Но я знал, что лишь единицы приедут в течение 5 лет.

Макс был счастлив. Я невольно улыбался, заражаясь его волнением и трепетом перед новой жизнью.

Внезапно справа от себя я почувствовал что-то. Я повернулся: с трудом переводя дыхание у эскалатора стояла Татьяна. Я прорвался через толпу к ней.

– Не могла не попрощаться, – улыбнулась она и полезла в сумку.

– Надеюсь, это не пирожки? – насмешливо спросил я.

Она недоумённо нахмурила брови и покачала головой.

– Вот. – Она протянула мне книгу – «Анна Каренина».

Я открыл её и на форзаце прочитал: "АН – яркий пример того, что можно натворить, не зная, чего хочешь. Не бойся своих желаний! Т."

Я хохотнул и прикрыл рукой рот, чувствуя, как у меня покраснели кончики ушей.

– Спасибо тебе ещё раз. За всё! И от всего сердца желаю тебе счастья! – она сжала мои пальцы и открыто улыбнулась.

Я видел облегчение на её лице. Она точно не была влюблена в меня. Я не сделаю ей больно. И я не буду страдать.

Пока я раздумывал, будет ли правильно обнять и поцеловать хотя бы в щёку, она помахала Максу, сама чмокнула меня в щёку и поспешила по эскалатору вниз. Ни разу не обернулась.

В задумчивости я вернулся к ребятам, пора было прощаться. Макс с тревогой смотрел на меня.

Наше прощание с Татьяной не могло остаться незамеченным.

– Саш, кто это был?

– Книга? Библиотекарь?

– Твоя тётя? Сестра?

– Красивая...

– Дай телефончик!

– Отстаньте от него! – вступился Макс. – Много будете знать – скоро состаритесь!

– Как эта библиотекарша? – хохотнул один из ребят.

Я смерил его холодным взглядом, вопросы тут же прекратились. Мы со всеми простились.

Когда мы прошли паспортный контроль и стали ждать объявления посадки в самолёт, я притянул его к себе и поцеловал. Макс просиял, а я бережно погладил книгу и сунул к себе в сумку. Всё будет хорошо.

С Татьяной я больше не виделся и не писал ей. Так получилось, что по прибытии нас захватил новый ритм и заботы. Смартфоны пришлось менять, некоторые контакты были утрачены навсегда. Как и телефон Татьяны. Конечно, можно было бы разыскать её по старым каналам в Москве, но я не видел в этом смысла. И я чувствовал, что она думала так же. Макс успешно продавал свои фото, готовился к вставке своих работ. Я занялся модельным бизнесом. Успешно. Мои фотографии стали печатать на обложках журналов и почему-то я замирал от мысли, она увидит эти журналы, вспомнит обо мне, о нас, и улыбнётся. Я знал, что уже этим я смогу сделать её счастливее. И это делало счастливым меня.

(с)Морозова Д.В. 30.10.2018