Текст книги "Кошка, которая гуляет сама по себе (СИ)"

Автор книги: Lady Raven

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

Часть 5. Под одной крышей

Кошка

Утро добрым не бывает. Сегодня я точно в этом убедилась.

Первую половину ночи я ворочалась в попытках уснуть, воевала с одеялом и подушкой. И бесконечно прокручивала в голове сегодняшний вечер. Концерт был изумительным, а вот конец вечера, где наглый Лев облапал мою пятую точку – никуда не годится. Ну вот не зря же я ему коленкой промеж ног зарядила? Или всё-таки зря, – подумала я нервно пожевав губу. У меня ужасный характер, просто несносный. Я всегда сначала делаю, а потом думаю и чаще всего жалею о содеянном. Я слишком импульсивна, как говорит Мария Никитична: "Воспитывать тебя ещё надо, Катя, и воспитывать!" Но делать это совершенно некому, потому что моим родителям давно на меня плевать.

В общем, проснулась я со свинцовой головой и в дурном настроении, встала с левой ноги и помчалась на кухню совершать варварский налёт на холодильник.

На первом этаже, у края лестницы, я споткнулась о кучу дорожных чемоданов, дорогих, с лейблами LV (Louis Vuitton), заподозрив неладное на цыпочках кралась дальше и услышала в столовой приглушенные голоса. Заглянула туда и все мои страшные опасения в миг подтвердились.

Мама и отчим вели милую беседу за чашечкой чая. Ну что это за гадство в моём царстве?! Они ведь только завтра должны были вернуться, я думала у меня впереди есть целый день на решение моей проблемы.

Пару секунд постояла в ступоре и решила незаметно вернуться в свою комнату, обдумать дальнейший план своих действий. Только развернулась, чтобы сделать шаг, как услышала строгий и холодный тон своей матери:

– Катерина, может ты всё-таки войдёшь в комнату и поздороваешься, хотя бы.

Блин… Секретный шпион в моём лице сейчас достает из кобуры своей верный "Вальтер", дрожащей рукой подносит его к виску и стреляет без промедления. А я – делаю вдох, сжимаю челюсти со всей силы и выхожу из-за угла с самой ядовитой улыбкой на лице.

– Привет мамочка, привет папочка! Как отдохнули? Мне надо соврать, что я скучала по вам?

– Хватит! – Рявкнула мамочка, не хуже злобного бультерьера, – Цирк здесь устраивать.

– Сделаю пару звонков, – сказал отчим, послал мне равнодушный взгляд и удалился из комнаты.

– Ну что, опять наблюдаем картину "Возвращение блудной дочери". Сколько это будет продолжаться, Катя?

– Я немедленно соберусь и не буду более стеснять вас своим присутствием, – тихо проговорила я, рассматривая розочки на изящной чашке из итальянского фарфора.

– И куда же ты пойдёшь? Надеюсь это будет тот милый молодой человек, с которым я заочно познакомилась и пообщалась, Марат кажется? Я навела кое-какие справки – довольно удачная партия.

Я пыталась быть послушной, но сейчас злобная стерва во мне подняла победно голову в готовности рвать и метать.

– Увы и ах, дорогая мамочка, эта удачная партия – потаскун и бабник, изменяющий мне на право и налево.

– Катерина, не дури. Все мужчины по своей природе полигамны. Главное – это то, что он может обеспечить все твои потребности на нужном уровне.

– Нет, моё сердце разбито, видеть его более не желаю! – Пропела я, как кисейная барышня.

– Издеваешься опять, да? Мне уже знакомыми смотреть в глаза стыдно, ведёшь себя, как последняя… Уже все, абсолютно все за спиной обсуждают, как моя дочь из койки в койку прыгает, мужиков почти каждый месяц меняет.

– Ну, мамочка, скажи спасибо себе за это. Это ведь ты меня выгнала из родного дома, а жить мне где-то нужно, так что…

– Нет, с тобой невозможно разговаривать. Когда ты успела стать такой несносной?

– Как раз в тот момент, когда ты охотно поверила словам чужого мужика, вместо того, чтобы услышать родную дочь, – сказала я и выдержала её гневный взгляд.

– Довольно! – Опять заорала она и двинула по столу с такой силой, что он заходил ходуном, итальянский фарфор издал тоненький, жалобный звон.

И чего я ждала от этого разговора? Понимания, участия и доверия? Нет, моя мамочка не делает мне таких щедрых подарков. Брендовую сумочку из последней коллекции, флакон французских духов, безделушку от Тиффани – это пожалуйста. Ещё в детстве она откупалась от меня дорогими игрушками и шмотками, вместо того, чтобы уделить мне хоть каплю внимания и заботы.

Я молча поднялась и отправилась в свою комнату, меня больше никто не останавливал и не держал здесь. Приняла душ, кто ж знает, когда я теперь смогу себя побаловать этой роскошью. Оделась в самое короткое и узкое платье из всех, что имелись у меня в гардеробе, напялила каблуки, чтобы мои ноги стали длиной даже не от зубов, а от ушей. Накинула сверху кожаную косуху, взяла сумочку со своими немногочисленными сбережениями и отправилась к Марату за своим чемоданом.

Я не собиралась соблазнять Марата и уговаривать не выгонять меня с вещами на улицу. И уж точно не собираюсь его прощать за бесконечную череду измен и обмана. Этот маскарад для моей мамочки, чтоб уж не зря меня потаскухой называла.

В узком мини, на десятисантиметровых шпильках я опять ползу по лестнице на восьмой этаж. Нет, это ненормально! Ненормально, что в доме, где квартиры продаются по цене самолёта, так часто не работает лифт. Наверное, все разы, когда он работал, можно на пальцах пересчитать. Главное – сегодня этажи внимательно считать, а то опять забреду в чужую квартиру. И опять некстати в мыслях рыжий Лев всплыл. В глубине души, я бы с удовольствием хотела заблудиться так ещё разок. Но, вряд-ли мне там теперь будут рады. И кстати, у него ж там мартышка какая-то ошивалась в одной футболке. А меня лапать всё же полез. Получается, он ничем не лучше того же Марата.

Фух… Добралась, привела дыхание и пульс в норму, для приличия звоню в дверь, но ключи уже на готове. Молюсь, чтобы никто не открыл. Не хочу его рожу видеть, просто хочу спокойно забрать чемодан и уйти навсегда.

Но, отвратительный день продолжает меня испытывать на прочность. Щёлкает замок и я сталкиваюсь лицом к лицу со своим бывшим.

Он проходится по мне липким взглядом с головы до ног. Когда-то, я считала его чёрные глаза необыкновенно красивыми. Своим блеском они вызывали во мне бурю эмоций и бешеную страсть. Сейчас, я чувствую только одно желание – мне хочется отмыться поскорее от этого человека, от этих отношений, в которые я вляпалась по своей дурости несколько месяцев назад, будто в грязь.

– Я пришла за вещами! – Начала я сразу и по делу, совершенно нет желания тут с ним любезничать и шаркать ножкой.

– Проходи, – он пропустил меня вперёд и наверняка сейчас во всю пялится на мою задницу, – Уверена?

О, узнаю этот тон победителя, он наверняка думает, что я так для него вырядилась и сейчас буду умолять его забыть всё плохое и начать сначала.

Я молчу и спокойно прохожу в спальню, вытаскиваю свой огромный чемодан и начинаю складывать туда вещи. Старательно так, аккуратненько и неспеша.

Он наблюдает за мной. Когда чемодан уже на половину полон, решается ещё раз на разговор.

– Зай, может передумаешь? Поиграла, побегала от меня и хватит. Считай, я усвоил урок.

– Это прекрасно. Только я тоже должна усвоить урок. И конкретно в данный момент я сдаю экзамен. Знаешь как предмет называется?

Смотрю на немой вопрос в его глазах.

– А предмет называется "Как уйти от парня, который оказался мудаком, не оглядываясь назад".

Во, задышал как разъяренный бык на корриде, сейчас дым из ушей и ноздрей повалит.

– Это ты для меня – мудака так вырядилась? Я прекрасно знаю, что тебе некуда идти.

– Не льсти себе, милый, я нашла вариант получше, – отвечаю и преспокойно продолжаю складывать чемодан.

Слышу недовольное пыхтение за своей спиной и удаляющиеся шаги.

– Катись, принцесса! Ключи оставишь на тумбочке в прихожей, дверь захлопнешь с той стороны.

Ну вот и всё закончилось, просто нужно было немного потерпеть его неприятную персону. Я заканчиваю сбор чемодана, который никак не хочет застегиваться. Он стоит неприличное количество денег, а ничем, оказывается, не отличается от китайской подделки с рынка. Злюсь, вдыхаю поглубже и одним рывком застегиваю упрямый механизм. Он издаёт визг и наконец становится на место, при этом отрывая от моего пальца кусочек кожи вместе с кровью. Ай… больно, обидно… но я не буду плакать!

Начинаю тащить этот гроб на колесиках к выходу, на помощь Марата можно не надеяться. Он оказался ещё большим ничтожеством, чем я думала.

Выползаю на лестничную клетку, громко хлопнув дверью и вспоминаю, что лифт не работает. Издаю протяжный вопль и начинаю кое-как тащиться с чемоданом вниз по ступенькам, балансируя на свои каблучищах. При этом раздумываю и нафига он мне такой огромный нужен? Уже давно пора завести небольшой рюкзачок и побросать туда самое необходимое. С такой частотой переездов, как у меня – это самый оптимальный вариант.

Пластиковые ручки врезаются в нежную кожу тонких пальцев и в свежую рану, которая всё ещё немного кровит. Мне тяжело, больно и обидно, но я точно не буду плакать!

Я уже почти преодолела половину пути на этой долбанной лестнице и вдруг… оступилась. Хватаюсь за перила, чтобы не упасть и с треском ломаю каблук на правом туфле. Чемодан с грохотом летит вниз до ближайшего лестничного пролёта, при этом замок, который уже меня сегодня разок подвёл, не выдерживает и расходится от удара. Всё моё дизайнерское шмотьё яркими пятнами разлетается в разные стороны, наверное, до самого первого этажа.

Этот день решил меня добить. Я устало сажусь на холодные ступеньки. Мне больно и обидно и кажется, я сейчас расплачусь…

Лев

У меня сегодня выходной и я в коем-то веке решил купить свежих продуктов, чтобы приготовить нормальную домашнюю еду, ну попытаться по крайней мере. Раньше такие блюда иногда появлялись в моём холодильнике с визитами Лизы, теперь готовить некому.

Долбаный лифт опять не работает и за что только, мы отстегиваем хорошую сумму ежемесячно коммунальщикам? Иду пешком на седьмой этаж. Уже на пятом я замечаю на лестнице странно неуместную деталь – это красные женские трусики, если можно так назвать этот прозрачный кружевной кусочек ткани, до не приличия откровенный и сексуальный. Почему-то подбираю этот трофей. Иду дальше, вижу ещё какие-то предметы гардероба: кофты, юбки, платья, ещё целая куча нижнего женского белья, разбросанного в беспорядке. Вижу раскрытый чемодан, который валяется чуть выше и рядом красный кружевной лифчик. О, этот кажется идёт в комплект к тем трусикам, что у меня в руках. Поднимаюсь ещё немного вперёд и вижу на ступеньках девушку. Длинные стройные ноги в коротком платье, туфли на адски высоком каблуке. Она сидит, закрыв лицо руками, по её плечам рассыпана копна длинных блестящих волос цвета воронова крыла.

Катя?!

И тут замечаю, как её плечи слегка подрагивают, а потом слышу тихие всхлипы, она что плачет? Интересно, кто на этот раз расстроил капризную принцессу.

– Гм… – обозначаю своё присутствие характерным звуком и её плечи напряжённо замирают, – Ну, привет Кошка! Твоё?

Я держу перед собой красный комплект белья и пытаюсь заглянуть ей в глаза.

Она медленно поднимает лицо с потёкшей косметикой, так и есть – ревёт. Интересно, она знает, что даже в таком виде безумно красива, настолько, что я опять на пару секунд теряю дар речи в её присутствии. Я просто хочу смотреть на неё и не могу отвести взгляд.

– Только тебя мне для полного счастья не хватало… – говорит Катя и выбрасывает руку вперёд, чтобы схватить свои вещи.

Я не отдаю и хочу подразнить её, отодвигая руку. Хочу поднять ей настроение, хочу знать, что у неё такого случилось в конце концов?

– Что у тебя произошло?

Она молчит и неловко пытается забрать у меня мой кружевной трофей. Потом с горящими от гнева глазами и лёгким румянцем вскакивает со своего места скорби и ковыляет вниз к чемодану, собирая по дороге свои вещи. Она ещё и каблук сломала… Я оцениваю весь масштаб катастрофы вокруг и бегу ей помогать. И радуюсь, что уже не льются слёзы хотя бы.

Кошка нервно бросает шмотки в чемодан, неаккуратно распихивая их по углам и при этом всё ещё шмыгает носом. Старается не смотреть мне в глаза. Я готов поспорить, что она так разозлилась именно из-за того, что я увидел её слёзы. На разбросанную кучу трусов по всему подъезду ей пофигу.

Я наблюдаю ещё несколько секунд эту истерию, вырываю из её рук какую-то блестящую тряпку, отправляю в чемодан. Хватаю её за подбородок, возможно несколько резко и причиняя ей лёгкую боль, заставляю посмотреть наконец мне в лицо.

– А теперь ещё раз! Что у тебя произошло?

Я смотрю в её глаза, она все ещё в сторону и пытается вырваться из моей мёртвой хватки. Потом издаёт горький вздох, наконец сосредотачивается на моём лице взглядом и начинает делиться всеми горестями.

– Я ушла от Марата… когда спускалась вниз по лестнице, сломала каблук, из-за этого выронила чемодан и вся одежда разлетелась по сторонам. И я совершенно не знаю, где мне теперь жить, – с горькой ноткой в голосе заканчивает она.

– В смысле – не знаю где жить? Давай отвезу тебя домой?

Она замотала головой.

– Нет, я не могу домой. Там меня не ждут, там мне будут не рады.

– Как так? Поясни?

– У меня сложные, очень сложные отношения с матерью и её мужем. Куда угодно, только не в тот дом.

Ясно, поссорилась с предками капризная принцесса. Но почему-то на её лице такое отчаяние, как будто между ними и правда произошла трагедия вселенского значения. Опять с жадностью вглядываюсь ей в лицо, в красивые глаза с блестящей поволокой слёз и понимаю, что больше не отпущу её.

Я собираю остатки вещей, бросаю в чемодан, одним движением закрываю его и беру в руку. Другой рукой я хватаю Катю за ледяную, дрожащую ладошку, и ровным, спокойным голосом выдаю решение её проблемы, которое успел принять за пару секунд:

– Значит, поживешь пока у меня.

Она Делает глаза по пять копеек и приростает к полу.

– Лев, ты в своём уме? Спасибо, конечно, за предложение, но это как-то слишком.

– Что тебя смущает?

– Нельзя приводить в дом незнакомого человека, вот так с бухты-барахты.

– Я просто хочу тебе помочь.

– Ещё раз – нет, – твёрдо и резко отвечает она.

Я не слушаю, просто разворачиваюсь и целенаправленно иду с её чемоданом к своей квартире. Катя вырывает из моей ладони руку и пытается схватиться за ручку чемодана, я тоже держу крепко. Многострадальная багажная сумка опять не выдерживает такого резкого обращения с ней, трещит, замок расходится и все шмотки, что мы на пару собирали по подъезду опять вываливаются наружу.

– Упс… – только и успеваю сказать я.

Она смотрит на всю эту картину совершенно невменяемым взглядом и кажется, сейчас опять заплачет. Я склоняюсь, чтобы вновь подобрать, разбросанную по полу одежду, смотрю на неё снизу вверх и слегка улыбнувшись говорю:

– Вот видишь, Кошка, кажется это судьба!

Она смотрит на меня своими сверкающими тёмными глазами, не моргая, в них отражается что-то такое, что я пока не могу понять и разгадать.

И, пока Катя не успевает опомниться и выдать ещё порцию аргументов "Я против", обнимаю её за плечи, быстренько открываю дверь и буквально заталкиваю в квартиру.

Моё жилище встречает нас сумрачными комнатами с тёмными углами. Погода сегодня не радует. Золотая, тёплая осень уступила своё место противной, пасмурной и холодной сырости. Буквально за пару часов погода испортилась. Я включаю везде свет, чтобы моя Кошка вдруг не сбежала в испуге в тот час же, думая будто я маньяк и это моё тёмное логово.

Катя заметно расслабляется и наконец сбрасывает с себя туфли, осторожно проходит в гостиную, изучая обстановку. Я не хочу мешать и стеснять её пока своим присутствием, иду разбирать пакеты с едой, про которые я совсем забыл и чуть не оставил на лестнице.

Когда фрукты, овощи, яйца и мясо в холодильнике, остальное на полках в шкафу, я прикидываю чем мне угощать мою гостью. Кулинар из меня никакой, из неё, наверняка, такой же, иначе зачем в их доме слуги и повара нужны? Ладно, что-нибудь придумаю, а сейчас мне надо в прохладный душ. Потому что эти её ноги в этом коротком платье – это просто отвал башки…

По дороге нахожу Катю в спальне, она всё так же осторожно осматривается кругом.

– Ну как? – С улыбкой интересуюсь я, мне хочется, чтобы она опять вернулась к своему образу дерзкой и весёлой девчонки. Не могу видеть это грустное личико.

– Годится, – с лёгкой улыбкой отвечает она.

– Отлично! Я в душ пока, ты располагайся, а потом сообразим что-нибудь поесть на двоих. Мне в этом деле помощь – ой как нужна.

Она кивает и я иду в ванную уже совершенно расслабленный и уверенный в том, что она не сбежит.

Меня не было минут пятнадцать, может двадцать.

В комнате тишина и выключен свет. Топаю в коридор – ситуация аналогичная и чемодана, которому я хотел сказать спасибо за свою гостью, тоже не видно. Неужели всё-таки сбежала?

Иду дальше и начинаю ощущать умопомрачительные запахи вкусной еды, доносящиеся из кухни.

Захожу туда и наблюдаю занимательную картину: Катя пританцовывая, помешивает большой ложкой что-то в кастрюльке, при этом на столе уже стоит миска с салатом и какие-то бутерброды, дымятся ароматные стейки. Это всё выглядит красиво и очень аппетитно.

Она поворачивается, хватает кусочек помидора из салатника двумя пальчиками и отправляет в рот.

– Я тоже считаю, что так вкуснее еда, – говорю и улыбаюсь. Не могу иначе, потому что она опять в настроении.

Катя смущается и улыбается в ответ.

– Прости, я тут похозяйничала немного, надеюсь ты не против?

– Не в коем случае.

– Ты голоден? Я если честно – очень!

– Голоден, как лев! С утра во рту ни крошки.

Она улыбается ещё шире и быстренько подаёт мне тарелку, полную какой-то вкуснятины. Я пару секунд гипнотизирую еду взглядом и до сих пор не могу поверить, что эта принцесса умеет готовить.

– Это рагу, Лев, должно быть вполне съедобным, – шутит она, – хотя времени на всё-про-всё у меня было маловато, сообразила на скорую руку, что смогла.

Я пробую. Это охренительно вкусно! Как можно за пятнадцать минут наготовить столько всего, да ещё и сделать это таким аппетитным? Для меня это настоящая магия.

– Ты умеешь готовить, Кошка? – Задаю вопрос, всё ещё не веря в происходящее.

– А что тебя удивляет? – Спрашивает Катя, ловко расправляясь со своим сочным стейком.

– Ну… Принцессы обычно этим не занимаются и у тебя во дворце есть повар.

– Ничего удивительного в этом нет, если принцесса целыми днями играет в куклы на кухне и воспитывает её повар на пару с экономкой.

– А как же твои родители?

Она замирает, смотрит внимательно мне в глаза и отвечает:

– Папа никогда не интересовался моим воспитанием, его вообще ничего не интересует в этой жизни кроме работы. А мама… Маме всегда проще было заменить своё внимание дорогой игрушкой.

– А что сегодня произошло между тобой и родителями? Расскажешь?

– Нет. Попробуй салат, я добавила сюда свой коронный соус!

– Почему? – Я игнорирую её попытку увильнуть от интересующего меня вопроса.

Кажется, я опять её разозлил. Она смешно пыхтит и нервно кусает губы, я хочу сделать тоже самое с этими губками и ещё – зацеловать её всю от макушки до пяток.

– Тебе этого не понять.

– Ну ты расскажи, а я попытаюсь.

Катя глубоко и тяжело вздыхает.

– Ладно, слушай! – Чуть громче, чем нужно и нервно говорит она, – Меня всё детство и бурную юность воспитывали и можно сказать – растили две замечательные женщины, которых ты встретил в моём доме: Мария Никитична и Наталья Максимовна.

– Ага, помню. Очень гостеприимные барышни.

– Ну так вот… Папа мой всю свою жизнь имеет одну единственную любовницу, ей поклоняется и ей он верен беспрекословно – это его любимая работа. Он учёный – биолог, как говорят: от Бога и подающий большие надежды.

Катя на секунду прерывается и делает глоток воды, видно, что ей непросто даётся эта исповедь.

– А мама интересуется только собственным достатком и красотой. Всё время пропадает в клиниках пластической хирургии – в попытках остановить время или на заграничных курортах. Если честно, даже не помню в какой момент она стала такой…

Кошка опять замирает, обдумывая свои последние слова и нервно заламывает пальцы. Я молчу и хочу, чтобы она продолжила свой рассказ, по-моему ей нужно выговориться.

– Возможно, это от того, что отец в один момент перестал обращать на неё внимание, как на женщину, не знаю… И конечно же от избытка денежных средств. Они развелись год назад, до этого мы пытались создавать видимость примерной семьи. Но, с каждым годом их отношения становились всё хуже и хуже, ссоры и скандалы всё чаще происходили в нашем доме.

Я встаю и беру из шкафчика коньяк. Думаю, все эти откровения ей точно нужно запить. Наливаю в пузатые бокалы немного янтарной жидкости, один даю ей.

Катя вопросительно смотрит на меня и с долей ехидцы спрашивает:

– Решил меня споить?

– Нет, просто хочу, чтобы ты нервничала чуть меньше.

– Хорошо, спасибо, – она принимает бокал из моих рук, чокается со мной и говорит, – И знай, споить меня очень трудно, практически невозможно.

– Сейчас, я не хочу тебя спаивать, хочу, чтобы ты продолжила.

Она кивает, слегка морщится от жгучего вкуса, растекающегося по горлу и говорит дальше:

– И, однажды, мать заявила отцу, что у неё есть любовник и она требует развода. После этого папа уехал жить и работать за границу, а мама привела в дом нового мужчину. И у меня совершенно не сложились с ним нормальные отношения. С матерью я стала очень часто ссорится из-за этого и в один прекрасный день, она просто выгнала меня из дома. Теперь я веду кочевой образ жизни – наверно, можно так сказать. Сегодняшнее утро – это просто ещё один очередной раз в веренице наших ссор с мамой.

В том доме, неделю назад, я оказалась случайно и наше знакомство там с тобой – это тоже воля случая, – закончила она свой рассказ и стрельнула в меня глазками.

– А зачем полезла голышом купаться в бассейн, расскажешь?

– Поссорилась с Маратом, захотелось остудить голову. Я часто совершаю странные, импульсивные и необдуманные поступки. Ничего не могу с собой поделать.

– Я заметил, – улыбаюсь ей и она наконец расслабленно выдыхает и улыбается в ответ.

В мыслях возникает картина нашего знакомства и я опять схожу с ума, вспоминая какое шикарное тело у неё под этим микро-платьем. Мысли из головы плавно перетекают вниз живота. Если бы она только знала, насколько желанна для меня, от неё просто "пахнет" сексом.

– Думаешь, я глупая?

– Я думаю, что тебе нужно быть немного терпимее к людям, не нужно видеть врагов на каждом углу.

– Ты рассуждаешь, как моя подруга Жека. Опять нравоучения! Я же говорила ты не поймёшь. Это тяжело, когда ты растёшь в нормальной семье с мамой и папой. У меня вместо этого почти всю жизнь фальшиво-счастливый муляж.

– Ну да, мне тяжело тебя понять, ведь я вырос в детдоме.

– Что? – Её глаза округляются и становятся величиною с блюдца, – О, Боже, прости! Я тут как дура с этими своими проблемами…

– Да нет, всё нормально, Кошка. Несмотря на то, что я сирота, у меня было счастливое детство. Пусть, я был обделён некоторыми прелестями и радостями этой жизни, но я ни о чём не жалею. В детдоме я нашёл настоящих друзей, которые стали теперь практически моей семьёй. Я уверен в них на все сто, знаю, что они никогда не подведут и не предадут меня. А в детстве мы дрались за последнюю конфету, – улыбнулся я, вспоминая те непростые года своей жизни.

– И ты совсем не помнишь своих родителей?

– Нет, меня в детдом привезли из дома малютки. Наверное, они отказались от меня ещё при рождении или произошли какие-то обстоятельства, которые привели вот к такому итогу.

– Ну, а если попробовать…

– Катя, – я не дал ей договорить и перебил на полуслове, – Не нужно, этот детский дом – он действительно мне, как родной. Я до сих пор в прекрасных отношениях с воспитательским составом, с ребятами из группы и всего выпуска. Пусть всё остаётся, как есть.

Пока мы так болтали с ней на кухне после ужина, за окнами совсем стемнело, настал поздний вечер. И кое-кто начал устало зевать во весь рот. Но она изо всех сил старается это скрыть, поддерживает беседу, смеётся над моими шутками и придумывает остроумные ответы на мои вопросы. Она ведь сейчас гостья в чужом доме и я понимаю, как ей пока неуютно здесь.

– Устала? – Спрашиваю я и внимательно изучаю взглядом её красивое лицо с совершенными чертами.

– Ужасно, если честно. Этой ночью совсем плохо спала, да и денёк непростой выдался.

Я поднимаюсь и протягиваю ей руку.

– Идём?

Она зависает на пару секунд. Затем подскакивает и воинственно спрашивает:

– Куда?

– Покажу тебе спальню, – говорю я без всякой задней мысли, но только после понимаю, какой оттенок принимают в её уме эти слова.

– Мне вполне достаточно дивана в гостиной, – испуганно тараторит она.

– Уверена? Это не самый удобный вариант.

– Уверена! Только мне нужно в душ и что-нибудь из одежды, если можно. Мои вещи сегодня собрали всю подъездную пыль, их надо стирать.

– Конечно, ну так идём? – Ещё раз предлагаю ей свою руку и она несмело берется за неё своей ладонью.

Всё-таки провожаю её в спальню, открываю шкаф и киваю.

– Выбирай, что хочешь. Дверь в ванную справа. Ну, не буду тебе мешать.

И удаляюсь подальше, чтобы не смотреть на неё, потому что если пробуду рядом ещё дольше секунды, сделаю всё, чтобы не выпускать Катю из этой комнаты, из этой кровати всю ночь.