Текст книги "Кошка, которая гуляет сама по себе (СИ)"

Автор книги: Lady Raven

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

Часть 11. Господин судья

Кажется, мы просидели в обнимку до самого вечера, потому что очнулись, когда на улице уже темнело. Всё это время мы не сказали друг другу не единого слова и совершенно не чувствовали какого-либо дискомфорта. Мне не нужны были слова, его мощную и полную поддержку я ощущала и без этого. Теперь я больше не сражаюсь в одиночку со своими страхами и легко смогу их победить.

Лёва первым вышел из этого зачарованного состояния.

– Катюш, прости меня за всё! За то, что поверил в слова этого выродка. За то, что машину расфигачил. За то, что слетел с катушек. Хотя, по поводу машины мне ни черта не жаль, если честно.

– И мне. Тебе не за что извиняться, зато теперь ты знаешь правду и спасибо, что позволил – вот так вот исповедаться. Отпустишь мне мои грехи? – Говорю я и наконец, позволяю себе поднять голову и заглянуть ему в глаза.

А там… столько нежности, страсти и огня! Хочу утонуть в них. Он сгребает мои волосы в охапку, прижимается губами ко лбу, очень крепко до лёгкой боли и с надрывом говорит:

– Думал, сдохну без тебя.

И я поняла: отпускает. Тянусь к его губам, потому что сейчас нуждаюсь в его поцелуях и ласках, как никогда. Я очень-очень скучала.

– Катюша, я люблю тебя, буду любить всегда. И любил бы, даже если бы ты, оказалась самой последней распутницей на этой земле, – шепчет он, покрывая мою зарёванную, перемазанную поплывшей косметикой мордашку, невесомыми поцелуями.

И становится так хорошо-хорошо и уютно, что я даже позволяю себе немного улыбнуться и шепчу ему:

– Пойдём в душ? Мне точно нужно умыться, кажется, я сейчас похожа на взъерошенную панду.

– Очень милую и симпатичную панду, – добавляет он с улыбкой. Поднимается и подхватывает меня на руки.

– Слушай, это нормально вообще, что мы так часто занимаемся сексом в душе? – В шутку интересуюсь я.

– Ну, будем считать, что это у нас такой фетиш, – хихикает в ответ этот гад.

Лев

Я весь вечер, как могу, отвлекаю Катю от ужасных мыслей и воспоминаний, которые ей пришлось пережить во время своей исповеди. Она улыбается и смеётся над моими шутками, но в глубине её карих глазок всё ещё таится печаль.

Вызываюсь приготовить для нас ужин. Кошка немного удивляется, хитро приговаривает: "Ну-ну!" И оставляет меня наедине с кастрюлями и сковородками. Я предупреждаю сразу, что мои кулинарные способности зарыты очень глубоко, копать надо очень долго. Но, буду стараться от души. Катя идёт созвониться с подругой, которая её потеряла на день и волнуется так, что телефон уже дымится от неотвеченных звонков и смс.

Чем же мне удивить мою Кошку? Начнём с малого: омлет для первого раза – подойдёт. Я раскрошил два яйца в миску в перемешку со скорлупой, потом исправился. Разлил молоко по всей кухонной стойке, чуть не спалил сковороду, но всё-таки сделал это! На вид: вроде ничего получилось.

– Я пришла на вкусный запах еды, – мурлычет Катя, когда появляется в дверях кухни.

– Прошу! – Довольно улыбаюсь я, приглашая её к столу.

Кошка оценивает масштаб беспорядка, который я устроил в процессе готовки.

– Ух, как после войны! – Шутит она и переключается на результат, – Слушай, очень аппетитно на вид!

– Да, впервые консистенция у меня вышла нужной. Не угли и на дохлую медузу не похоже.

Она сосредоточенно закусывает губу и пробует кусочек. А потом, я наблюдаю, как её глаза резко округляются и она начинает громко хохотать, так, что не может остановиться очень и очень долго. И этот смех… он, как бальзам на душу; он, как дивная музыка. Такой звонкий и теперь, чувствую, что искренний.

– Что-о? – Спрашиваю я и не могу сдержать глупую улыбку.

– Лёва, ты перепутал сахар с солью, – еле внятно говорит она и захлёбывается новой порцией смеха.

А мне просто становится теплее и легче на сердце от того, что я смогу заставить её забыть все те ужасы, которые ей пришлось пережить. А о том, что сахар с солью перепутал специально – я конечно промолчу.

Катя всё-таки приготовила и накормила нас нормальной едой. Это занятие тоже входило в мои планы, но я честно выступил в роли её су-шефа.

Вечер незаметно подошёл к своему концу и мы легли спать пораньше. Потому что, кому-то завтра на работу с утра вместе с солнышком просыпаться и выгребать придётся от парней по первое число за свой загул. Да и события сегодняшнего дня, хочется скорее пережить. А утро: оно всегда мудренее и чище. Котёнок мирно сопит на моём плече и я очень надеюсь, что роль клоуна сегодня мне удалась. Потому что, глубоко в своём сознании, я разчленяю живьём мерзкую скотину в лице её отчима. Просто убить его – будет мало. И я обязательно ему отомщу, не оставлю в покое, не прощу!

Всю ночь мне снились не самые приятные сны, где я тысячу раз убивал отчима Кати самыми разными способами и настроение у меня утром оказалось соответствующим. А она, будто читала мои мысли. Когда я уже был за дверью, выскочила за мной и схватила за рукав, заставляя обернуться.

– Лёва, спасибо за то, что выслушал вчера и помог справиться с этими неприятными воспоминаниями, но… ты же не станешь делать никаких глупостей? – Спрашивает Кошка, проникновенно заглядывая мне в глаза. Как будто хочет рассмотреть в них ответ.

А я молчу… потому что не хочу ей врать.

Тянет сильнее на себя и гипнотизирует сверкающим взглядом.

– Обещай, что не будешь влезать в это дерьмо. Богдан – не Марат, он будет мстить серьёзно.

Я продолжаю молчать…

– Обещай! – Настойчиво умоляет Катя и намертво вцепляется в мою куртку. Карие глаза начинают подозрительно сильно блестеть, – Обещай, что всё будет хорошо!

– Всё будет хорошо, Котёнок, – говорю я, обнимаю и крепко целую в макушку.

А потом замечаю, что эта зараза стоит босыми ногами на ледяном полу подъезда. Разворачиваю её на сто восемьдесят и придаю ускорение шлепком по попе.

– Ну-ка марш домой! Заболеть хочешь? Босая выскочила на холодный пол!

Кошка послушно заскакивает обратно и недовольно ворчит:

– Будешь звонить мне каждые пол часа, Лев! Нет, каждые пятнадцать минут!

– Хоть каждые пять, Катюш! – Улыбаюсь я и захожу в кабину лифта, который как раз прибыл на этаж.

На работе меня встречают прохладно. Если Ник и Игорь просто молча сверлят укоризненными взглядами, то Андрюха вычитывает по полной программе. Рассказывает о том: какой я негодяй, сопровождая свою речь отборным матом. Глотаю без претензий, заслужил…

Он говорит о моей безответственности, о забытых обещаниях, которые мы все давали друг другу. А я всех подвёл: людей, которых знаю много лет; людей, которые для меня стали семьёй. Говорит, что уж точно не ожидал, что я слечу с катушек из-за бабы, которую знаю месяц. И не факт, что она достойна всех этих жестов. Вот тут, я прошу его прикусить язык, потому что Катя отныне часть моей жизни, причём самая важная её часть. Это мой выбор и лучше им принять его и понять меня. И они соглашаются: с трудом, со скрипом зубов и тонной скептицизма. Но мне теперь определённо легче дышать, потому что мои парни не оставят меня в любой, даже самой поганой ситуации. А она не за горами, потому что мои руки чешутся от жажды мести.

Работой я сегодня завален, все как чувствуют: что у меня на уме и подкидывают всё новые и новые квесты. Катя, как и обещала, названивает часто. Но я всё равно нахожу время и с особой тщательностью выискиваю в интернете информацию про её отчима. Это нетрудно. Он, оказывается, известная личность, публичное лицо, сейчас лезет на политическую арену всеми своими щупальцами, меценат и благодетель. На последних словах мне хочется плеваться… Я знаю: где его дом; знаю: где его офис. Теперь, я даже знаю: в каком кафе он обычно ест свой бизнес-ланч. Я могу прямо сейчас туда поехать, отвлечь парой слов, чтобы заманить в безлюдный угол и всадить, например, вот этот острый карандаш ему в глаз.

Я сижу и задумчиво верчу в руках простой карандаш, которым исправлял последние чертежи. Надеюсь, это достаточно больно…

– Эй, хватит тут над бумагами чахнуть. Пошли обедать, – говорит Андрюха, отвлекая от моей навязчивой идеи.

Кажется, он отошёл, так как первую половину дня даже не хотел смотреть в мою сторону. Оно и понятно: они все за меня переживают по-человечески и мне очень не хочется их подводить. Я ещё раз смотрю на карандаш в руке, швыряю его в корзину для мусора и говорю:

– А пошли!

Мы выходим на улицу, обсуждая рабочие моменты, я даже на миг забываю о своих ужасных мыслях. Но тут, резко выруливая из-за угла, нам преграждает дорогу чёрный, блестящий до ряби в глазах, Порш Кайен. У меня дурные предчувствия…

Из машины важно выплывает гнида, которую я убивал в своих мыслях несколько минут назад.

– Я слышал, Катя разбила машину, – говорит он мне.

Я настоятельно прошу Андрея продолжить путь без меня, говорю, что через пару минут догоню его.

Всё равно кафе, в котором мы всё время обедаем, за углом улицы.

Андрюха подозрительным взглядом оценивает ситуацию и моё резко поменявшееся настроение, но соглашается.

– И я знаю, как именно это произошло. Ты попал на бабки, парень. На очень-очень большие бабки, – продолжает втирать мне мразь.

Я жду момента, когда друг оказывается на безопасном расстоянии и даю ответ:

– А ты сейчас попал, тварь, как минимум в травматологию, но я очень постараюсь, чтобы сразу в морг!

Кровавая пелена застилает мой взгляд, всепоглощающая ненависть и злость находят выход.

Я сжимаю пальцы в кулак и с бешеной силой бью ему в лицо. Тварь падает на землю, пачкая кровью своё дорогое пальто и белоснежный шарф, обмотанный вокруг шеи. Я начинаю активно работать ногами: по почкам, по печени, по рёбрам, в живот и по морде. Очень-очень много раз по морде. Он даже не может выдавить из себя слова, так как захлёбывается собственной поганой кровью, которая льётся фонтаном на снег. Вместо лица у него уже кровавое мессиво, а я всё не могу остановиться. И кажется, даже рычу от злости. Придушить её хотел, говоришь… Наступаю ботинком ему на грудь, хватаюсь за края его шарфа и со всей дури растягиваю в разные стороны. Он задыхается, издаёт мерзкие звуки и хрипы.

Я с упоением наблюдаю, как он бьётся в конвульсиях и его тело начинает медленно деревенеть. Ещё чуть-чуть и…

Две пары чьих-то рук отрывают меня от него. Я рвусь обратно, но держат крепко, издаю нечеловеческий, страшный рык и получаю ощутимый прилёт в челюсть. Это немного укрощает мой гнев и позволяет мыслить трезвее.

Никита с Игорем волоком затаскивают меня в холл офиса. Андрюха вместе с каким-то мужиком склоняются над телом этой мрази и звонят в скорую. Я выравниванию дыхание и медленно прихожу в себя.

– Ты что творишь, Никольский? – Взрывается Ник и ошарашенно смотрит на меня, – Совсем из ума выжил? Кто это вообще? Ты зачем на него накинулся?

– Отчим Кати, он это заслужил. Убить его мало, падлу! – Зло выплёвываю я.

Тут в дверях появляется Андрей и смотрит на меня таким же ошарашенно диким взглядом.

– Плохи дела… Этот мужик потерял сознание и еле дышит, скорая может не успеть. Лёва, что это за нафиг такой? Ты зачем это сделал?

– За дело.

– Тебя посадят, придурок! – Орёт Андрей на весь офис, уже никого не стесняясь.

– Простите, братья, но я не мог иначе. Видит Бог, я хотел этого избежать, но эта мразь, сама пришла мне в руки.

Повисла напряжённая пауза, которую разорвал гудок моего мобильного, с экрана на меня смотрит самая красивая девушка на свете, моя Катюша. А я не знаю, что ей сказать… Поэтому нажимаю на сброс и роняю голову на руки. Через пару минут звонок повторяется, но его заглушает вой сирен. Через широкие стеклянные двери наблюдаем, как к крыльцу нашего офиса подъезжает машина скорой помощи, а за ней полицейская.

– Бля… и эти тут как тут, наверное его охранник вызвал, – с досадой говорит Андрюха.

– Охранник? С ним был охранник?

– Да, только за сигаретами бегал, пока ты его метелил…

Значит, так распорядилась сама судьба.

– Лев, может спетляешь по-быстрому? Мы тебя прикроем, как сможем, – говорит быстро Игорь и все трое смотрят на меня серьёзно и решительно.

Я знаю, что прикроют. И последнюю рубаху отдадут, если надо будет. Только я не хочу такой жизни для них. Сам это всё заварил и отвечать тоже буду сам.

– Да куда я побегу? Нет, так дело не пойдёт…

Я поднимаюсь с диванчика для гостей, что примостился у нас в холле в углу. Андрей упирается кулаком мне в плечо и просит хорошо подумать. Но я убираю его руку и прошу, чтобы он обязательно объяснил всё Кате. Сам… не смогу. И после, уверенным шагом направляюсь к двери. Там, мразь уже укладывают на носилки, а жаль, что не в пакет, значит не сдох.

Выхожу на улицу и тут же мужик, судя по всему тот самый охранник, начинает активно жестикулировать, тыкать в меня пальцами и орать: "Вот! Это он! Он!" Иду прямо к ним.

– Представьтесь, пожалуйста! – Деловым тоном вещает мне юный, тощий офицер полиции.

– Никольский Лев Эдуардович.

– Этот гражданин утверждает, что вы совершили нападение с нанесением тяжких телесных повреждений вон тому мужчине, – кивает он в сторону отъезжающей неотложки и выразительно косится на мои окровавленные руки.

– Верно утверждает.

– Тогда вы задержаны и должны проехать с нами, – говорит он и выуживает из кармана звякающие браслеты для заключённых. Никогда не думал, что когда-нибудь придётся примерить их на себя.

Кошка

Лёва начал игнорировать мои звонки, а я перестала находить себе место. Я чувствую: случилось что-то поганое. И я даже догадываюсь – что, но запрещаю себе об этом думать. Твержу, как мантру: "Всё будет хорошо!" Он же обещал мне…

В мою реальность врывается телефонный звонок, на экране имя его друга. Я боюсь услышать то, что он мне скажет и какое-то время просто смотрю на жужжащий и орущий телефон, как на мерзкого, огромного паука. А он всё продолжает звонить, терзая барабанные перепонки и моё воспалённое сознание. Сдаюсь и беру трубку.

– Привет, Катя. Кое-что произошло…

Нет… Нет… Нет… В груди тут же становится мало воздуха, а в горле колет так, будто туда натолкали острых гвоздей. Андрей обречённым голосом продолжает вещать:

– Я не знаю за что, но наверное, это не моё дело… В общем, Лев избил твоего отчима до полусмерти. Его увезли на скорой, а Лёву забрали в СИЗО.

У меня нет слов… Дурак, дурак… какой же он дурак. Я же просила не делать глупостей, не пачкать руки и его идеальную жизнь в этом дерьме.

– Что делать будем, Кошка? Мы со своей стороны готовы на всё. Собрать сумму для залога, найти лучшего адвоката, да хоть побег организовать. Скажи только! Но тебе, наверно, нужно решать этот вопрос со своей семьёй.

Я пытаюсь протолкнуть в себя немного воздуха, вместе огромным колючим комком в горле и сдавленно отвечаю:

– Да… я поговорю с ними. Буду держать вас в курсе, ребята. В какое СИЗО его забрали?

– Адрес пришлю в смс. Тогда до связи?

– До связи.

– Держись там! Выше нос и хвост пистолетом.

– Да, спасибо, – с горечью хмыкаю я и отключаюсь.

Что же делать? Что делать? Если позвоню маме, то наткнусь лишь на крики и ругань. Она уже наверняка в курсе и в слезах мчится в больницу к отчиму. Надо брать себя в руки и усиленно работать извилинами. Не время распускать сопли и слёзы. Я думаю, бесконечно долго думаю и потом вспоминаю, что у Витькин друг Герман, кажется как-то связан с законниками: то ли фсбшник, то ли следователь. А ещё Лиза! Да, точно! Бывшая Лёвы тоже работает в полиции – это я прекрасно помню из разговоров на Дне рождении его друга. Ну что ж, если нужно вытерпеть унижение, умоляя её о помощи, я и глазом не моргну. Я сделаю всё, чтобы вытащить его оттуда. Но, сначала поговорю с Виктором.

После разговора с мужем Жени, мне становится немного легче. Витька не стал задавать лишних вопросов, и успокоил меня. Он сказал, ещё не было в этой жизни такого вопроса, который Гера не смог бы решить всеми правдами и неправдами. И он обязательно поможет, а Витя это дело будет держать на контроле.

Но, мои руки всё ещё продолжают ходить ходуном и я решаю опять немного подстраховаться. Через Наташу – жену друга Лёвы, я узнаю телефон Лизы. Собираюсь с духом и звоню ей.

– Привет… Это Катя – девушка Льва Никольского, – начинаю я.

– Что тебе нужно? – Недовольно и удивлённо спрашивает она.

– С Лёвой приключилась беда – он попал в тюрьму.

– Как… как это произошло?

– Из-за меня. Он попал туда, потому что избил моего отчима до полусмерти.

– Ничего не понимаю…

– Прости, я не могу назвать причину из-за которой он совершил этот поступок. Но, я очень прошу тебя, если у тебя есть возможность: помоги ему!

Лиза молчит, очень долго молчит, а я жду и жадно вслушиваюсь в тишину, кажется даже слышу, беспорядочный стук своего сердца.

– Я знала, что от тебя будут одни проблемы, – наконец, оживает голос в телефонной трубке и сочится ядом.

Пофигу, потерплю!

– Я конечно, помогу Лёве. Сделаю всё, что в моих силах. Не для тебя, а ради него. Потому что, мне очень жаль, что такому достойному человеку – как он, попалась такая непутёвая, пустоголовая, испорченная кукла – как ты. Надеюсь, у тебя хватит мозгов и совести, оставить его в покое, после всего этого.

Я делаю глубокий вдох и медленно выдыхаю, успокаивая тем самым стерву внутри себя и ровным голосом отвечаю:

– Спасибо тебе заранее, Лиза!

После ложу трубку и бегу натягивать на себя первые попавшиеся вещи, потому что поскорее хочу посмотреть в любимые, янтарные глаза и сказать ему: "Всё будет хорошо!" Я обещаю: ему, себе, нам!

В тесной, полутёмной комнатушке с одним столом и двумя шаткими стульями, я жду когда мне приведут Лёву. Жду уже минут двадцать. Меня вообще не хотели пускать: мол время для свиданий уже закончилось, приходите завтра. Но, ничто человеческое стражам закона не чуждо, в том числе и любовь… к денежным знакам. Стоило лишь посветить парой бумажек, как дополнительное время для свидания тут же выкроилось.

Вообще, место откровенно мрачное. Всё какое-то серое, старое. Начиная от стен снаружи и заканчивая вот этим столом, на который страшно смотреть. И как тут мой Лев должен выживать? Надо скорее вытаскивать его из этого гнидника.

Спустя ещё минут пять, наконец, щёлкнул замок и его пропустили в комнату. Лёва тут же прилип ко мне взглядом и кажется, забыл, что надо моргать. Я тоже не могу оторвать от него глаз и сердце разрывается на части, когда вижу, что с него снимают наручники и он слегка потирает запястья. Господи, ну за что это ему? Я и правда стала для него наказанием… Он не бандит и не убийца, он самый лучший! Он человек, который совершил правосудие и отбил навсегда охоту у одной твари использовать и унижать беззащитных женщин.

Нас оставляют наедине и предупреждают, что времени на всё про всё – не более пятнадцати минут.

– Какой же ты дурак, – со стоном и горечью выдыхаю я и протягиваю к нему руки через стол.

Он тут же хватается за них, переплетая наши пальцы крепко и говорит:

– Прости, Кошка, что не сдержал обещания… и что не убил эту мразь, тоже прости!

– Сумасшедший…

Я тяну его руки на себя и прячу лицо в его ладонях, целую их, трусь носом и ласкаюсь, будто я и правда кошка, которая соскучилась по любимому хозяину. А он в ответ гладит меня по щекам, по губам, по голове и путает пальцы в волосах. Я не готова проститься с этим ощущением его тепла, которое украла у злодейки судьбы на несколько минут. Поэтому просто ложу голову ему на ладони и тихо спрашиваю:

– Как это произошло?

Лёва вкратце рассказывает как… Ну что ж, действительно, будто само провидение распорядилось.

– Как ты тут, мой хороший? В этом ужасном месте? Может что-то нужно принести, передать?

Я вновь смотрю ему в глаза и не могу отпустить его руки. Хочется просто встать, заорать "Мой", так чтобы все эти толстые, кирпичные стены рассыпались, как карточный домик и увести за собой.

– Нет, Катюш, с этим справятся ребята, не хватало, чтобы ты передачки носила, – хмыкает он.

Ещё и силы шутить и улыбаться есть…

– Я, в целом нормально. Ты наверное забыла, где я вырос?

Отрицательно мотаю головой.

– Ну вот! Я привыкший к выживанию в самых экстремальных условиях, так что не волнуйся. Просто без тебя паршиво, очень. Скучаю, Котёнок.

– И я, мой Лев, – сдавленно отвечаю и всё-таки пускаю слезу.

Не хотела, не хотела показаться ему слабой. Я должна показать ему свою уверенность в удачном исходе и поддержку.

– Меньше всего хотел, чтобы ты плакала из-за этого, – говорит он и стирает осторожно своими ласковыми пальцами влажные дорожки с моих щёк.

– Я вытащу тебя отсюда, обещаю! Я клянусь! Даже если мне придётся организовать побег!

Он улыбается и говорит:

– Катюш, ну я же не граф Монте-Кристо, подкоп мне вряд-ли удастся. Завтра приедет адвокат, будем решать, что можно сделать в данной ситуации.

– Ты лучше, ты мой Лев! Я сделаю всё для тебя и ради тебя, – решительным тоном отвечаю я и крепко сжимаю его руки.

Через секунду открывается железная дверь и перепуганный охранник говорит, чтобы мы закруглялись, иначе ему прилетит от начальства.

Я вынуждена отпустить Лёву…