Текст книги "Заблуждения (СИ)"

Автор книги: Lady Morogenko

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

========== 1 ==========

Крис всегда любил вечеринки. Чувствуя себя как рыба в воде, ловко маневрируя среди пьяных тел и двигаясь в сторону столиков с выпивкой, Шистад думал о том, что, наверное, мог бы всю жизнь провести вот так. Существуя от одной пятницы к другой, кое-как переживая неделю, чтобы потом снова раствориться в громкой музыке и толпе людей, отжигающих так, словно сегодня последний день на Земле.

Рука тянется к бутылке виски, обхватывая её и поднося к губам. Янтарная обжигающая жидкость привычным теплом стекает по горлу, заставляя на пару мгновений прикрыть глаза. Музыка оглушает, кровь пульсирует в висках, а голова болит так, словно по ней пару раз приложились бейсбольной битой.

Кто-то протискивается мимо него, довольно ощутимо задевая плечом. Карие глаза распахиваются и моментально крепкой хваткой цепляются за женский силуэт, который хочет затеряться в толпе, но юноша оказывается куда проворнее. Пара шагов приближают его к девушке, а рука по-хозяйски обхватывает тонкое запястье, дёргая Мун на себя.

Эва не ожидает резкого толчка, теряя равновесие и буквально падая в объятия юноши, утыкаясь носом куда-то в шею Шистада, вызывая у того чересчур довольную улыбку. Девушка вздрагивает, но вырваться не пытается, моментально узнав запах его одеколона, который невозможно спутать с чем-то другим.

– Соскучилась, сладкая?

Голос звучит чересчур приторно, густым сиропом обволакивая сознание. Эва молчит, продолжая стоять с опущенными руками и вдыхая запретный запах, которому не место в её жизни. Так думает здравая часть сознания, которую постоянно затыкают более смелые фантазии, когда она в очередной раз зажимается с ним в одной из спален дома или в пустых кабинетах школы. Слишком запретно, слишком неправильно. И оттого более желанно.

– Ты говорить разучилась?

Крис начинает терять терпение, не понимая, почему девушка на него не смотрит. Большим и указательным пальцем обхватывая подбородок Мун, он чуть давит, заставляя её поднять голову и, наконец, посмотреть на него.

В этот момент бутылка виски летит куда-то на пол, разлетаясь на сотни крохотных осколков. Янтарная лужица растекается под ногами, но Крису глубоко наплевать на испорченный алкоголь. Сейчас его больше волнуют маленькие прозрачные капельки, скользящие по щекам Эвы и срывающиеся вниз.

– Что с тобой?

Требовательно спрашивает Шистад, убеждая себя, что ему это совершенно не интересно. Просто банальное желание узнать, что же на этот раз вывело девушку из себя и заставило рыдать, когда все кругом веселятся. Первобытное любопытство, заложенное в самой подкорке сознания. Ничего больше. Сейчас он получит ответ, а потом пошлёт её куда подальше. Из-за неё дорогой виски разбился, вот это реально проблема.

– Мун, ты оглохла? – напряжение в голове возрастает, когда Эва опускает взгляд и старается смотреть куда угодно, только не в два карих омута напротив. Знает, что утонет. В очередной раз пойдёт на дно.

Крису по-прежнему всё равно. Ему абсолютно пофиг на эту девчонку, с которой его связывает лишь пятничный секс и поцелуи с привкусом виски. Так думает Шистад, проталкиваясь мимо танцующих людей, крепко сжимая в руке хрупкую девичью ладошку и утаскивая Эву за собой.

Крису совершенно безразлично, из-за чего разревелась первокурсница, когда он прижимает её к стене коридора. Отголоски музыки доносятся едва-едва, поэтому его голос подобно раскату грома вторгается в сознание Эвы.

– Мне силой вытащить из тебя ответ? – руки крепко сжимают хрупкие плечи, доставляя девушке дискомфорт. Рыжеватые волосы в тусклом свете отдают бронзой, на секунду отвлекая внимание Криса, который прекрасно помнит, каково это – зарываться в них носом и чувствовать аромат вишни.

– Мы… с Юнасом расстались, – наконец шепчет Эва, и Крису с огромным трудом удаётся сдержать фырканье, так и норовящее сорваться с губ.

Рассталась с этим бровастым уродом. Конец света, блять. Странно, что только сейчас-то. Учитывая, что с Крисом она уже спит пару месяцев.

– Он узнал о… нас.

И от этого «нас» прошибает током обоих. Скептичный взгляд карих глаз скользит по лицу девушки, задавая немой вопрос – ты сейчас серьезно? Нас? С каких пор существует это грёбанное «нас»?

– Назвал меня шлюхой. Но я же не… Я же…

Рыдания заглушают голос девушки, когда она резко тянется к Шистаду и утыкается носом ему в плечо. Тонкая ткань футболки промокает почти сразу, но Крис не обращает на это внимания. В голове эхом звучат последние слова Мун, от которых ноющая боль в висках вспыхивает с новой силой.

Убить урода. Переломать ему все кости, вытащить внутренности через глотку, чтобы харкал собственной кровью и наблюдал, как жизнь медленно покидает его ничтожное тело. Пожалуй, сейчас это единственное желание, которое пульсирует на подкорке сознания с такой силой, что просто хочется заорать.

Но Крис молчит. Лишь притягивает к себе Эву, зарываясь лицом в растрепанные густые волосы, опьяняющие своим запахом вишни. Руки покрепче обхватывают хрупкое тельце, мечтая забрать хотя бы часть боли, которая сейчас терзает девушку.

Шистад отвозит её домой. Берёт с неё обещание, что она сейчас же ляжет в постель и как следует выспится. Мешки под глазами ей совсем не идут. Эва лишь молча кивает, не понимая, откуда в нём эта несвойственная ему забота и резкая небезразличность к её скромной помятой персоне.

***

На следующее утро Юнас приходит в школу с рассечённой бровью, опухшим носом и ярко-лиловым фингалом, красующимся под левым глазом. Ещё, кажется, рука сломана. И рёбра жуть как болят.

На вопросы окружающих парень отвечает уклончиво, твердя, что у него контрольная, и он опаздывает на урок.

А Крис сидит, любуется проделанной работой и думает о том, что он мог бы заниматься этим вечно. Ходить на вечеринки по пятницам, а после них выбивать всё дерьмо из мудаков, из-за которых она проронит хотя бы одну слезинку.

Но это лишь дело принципа. Никто не ‭смеет ломать его игрушки. Так-то ему по-прежнему пофиг. Безразлично. Абсолютно.

Но и Кристофер Шистад имеет свойство заблуждаться.

========== 2 ==========

В понедельник Крис не сразу замечает её отсутствие. Ведёт себя, как обычно. Веселится в компании друзей, улыбается окружающим своей фирменной улыбкой, которая буквально кричит, как у него всё заебись в жизни. И лишь ближе к концу учебного дня понимает, что ему чего-то не хватает. Нет ощущения наполненности, а где-то совсем рядом начинает расцветать пустующая дыра.

Во вторник Крис стоит возле своего автомобиля, прислонившись к нему спиной, пока глаза насыщенного карего цвета скользят по окружающим его школьникам, тщетно пытаясь зацепиться взглядом за копну рыжих волос. Но Эвы нигде нет. И этот факт вроде как не должен волновать Шистада, ему же похер на неё. А на душе начинают скрести кошки, посылая в мозг мысли, отравленные лёгкой порцией беспокойства. К чёрту всё, тупо к чёрту. Она его личная вещь, которая всегда должна быть под рукой. Лишь поэтому он заметил её отсутствие.

В среду Крис толком не понимает, что он, собственно, делает и зачем ему это надо, но всё равно продолжает идти в сторону её разношерстных подружек, которые, по мнению Шистада, могли бы гастролировать с бродячим цирком – настолько они все потешные.

Девочки смотрят на него удивлённо, хлопают глазами и молча открывают рты, из-за чего Крис успевает сто раз пожалеть о своём решении выяснить, наконец, где третий день подряд шатается Мун. Школа, как бы. За пропуски её по головке никто не погладит. Да и секса у него уже не было с прошлой пятницы. Вешать лапшу на уши какой-нибудь левой девке желания нет, как и настроения. Поэтому ему нужна Мун. Разумеется, только лишь для секса. Ему ведь по-прежнему плевать.

Получить толковый ответ на свой вопрос не удаётся, потому что девочки сами не знают, что с Эвой. На звонки она не отвечает, дверь дома не открывает. После этой фразы Крису хочется пойти к ней домой и ебануть со всего маху ногой по двери, чтобы до этой дуры дошло – деревянная дощечка не такая неприступная стена, как ей кажется. Но всё, что делает Шистад, лишь разворачивается и идёт в сторону своей машины, игнорируя взгляды окружающих. Насрать на них. Он не обязан ни перед кем отчитываться.

В четверг Крис целый день пребывает в неком подобии транса, придя в себя лишь на пороге её дома. Ему всё еще похер, что там с ней случилось, а рука, сжатая в кулак, начинает долбить в дверь, вызывая такой шум, который, вероятно, услышат даже соседи.

Эва отвечает не сразу. Через пять минут, когда рука Шистада начинает болеть и неприятно покалывать, он слышит тихий голос, звучащий так, словно Мун курила целую вечность и одновременно была в запое.

– Кто это?

– Угадай с трёх попыток, – бурчит парень, для наглядности саданув по двери носком кроссовка. Тишина по ту сторону настолько явная и ощутимая, что её буквально можно потрогать руками или соскребать ножом, жрать и давиться. – Мне её выломать или сама откроешь?

Несколько секунд молчания, после чего, наконец, раздаётся щелчок открываемого замка, а через мгновенье в фокус глаз цвета янтаря попадает Эва собственной персоной. Замотанная в какой-то дурацкий шарф гадкого болотного цвета, в помятом платье, домашних пушистых тапках и с полным беспорядком на голове. Под глазами мешки, словно она не спит вот уже неделю. О`кей, стоит признать, что выглядит Эва удручающе.

– Умер кто? Что за вид? – спрашивает Крис, чувствуя, как уголки губ ползут вверх в присущей только ему ухмылке. Сделав шаг вперёд, Шистад прислоняется плечом к косяку двери, скрещивает руки на груди и бросает на девушку взгляды, полные… Да чёрт его знает, что это за взгляды. Слишком много всего в них намешано, так сразу и не определишь, какая эмоция бушует в юноше сильнее – раздражение от едва ощутимого жжения в руке, которой он десять минут долбил в дверь, или злость на девушку, смотрящую на него так, словно он второе пришествие Христа.

– Что ты здесь делаешь? – выдавливает Эва, принимая идентичную позу, только её скрещенные руки на груди признак ограждения и нежелания разговаривать, а не расслабленности.

– Стою, как видишь. А могла бы пригласить в дом. Невежливо держать гостя на пороге.

– Я тебя не звала. Уходи.

Он двигается слишком быстро. Эва чувствует, как плечи зажимают в стальных тисках, прижимая её к стене и не давая возможности пошевелиться. Девушка смотрит с испугом, не совсем понимая, что ему вообще нужно, и какого чёрта он тут делает.

А Крис и сам теряется в догадках. Ход собственных мыслей непонятен еще с того момента, когда он вообще решил наведаться к ней домой. Проверить, как она. Жива ли вообще или уже успела откинуться после расставания со своим дорогим бровастым уродом. Печаль беда, сколько трагичности-то, блять. Глотку щиплет от желания блевать, но Крис сдерживается, полностью сосредоточившись на хрупком девичьем тельце, которое он сейчас держит в руках.

Она холодная. Чересчур холодная. И бледная. Нет привычного лёгкого румянца, который появляется каждый раз, стоит Шистаду к ней прикоснуться.

– Ты еще долго собираешься убиваться по этому придурку?

– Я не убиваюсь! Я просто… просто…

– Просто ты дура. Ага. Это я уже понял, – с губ срывается недовольное фырканье, словно сейчас это была банальная констатация факта. Какая адекватная девушка будет страдать после расставания с человеком, который назвал её шлюхой.

От этой мысли желание съездить кому-то по ебалу возрастает с новой силой. Крис морщится, старательно отгоняя от себя ненужные мысли. Ему пооооохер. Пора бы уже свыкнуться. Он ведь повторяет эти слова как мантру, каждое утро, стоя перед зеркалом и всматриваясь в собственное отражение. Ему глубоко до лампы, что происходит в жизни этой несмышленой глупой девчонки, которая убивается из-за мелкого еблана.

– Уходи.

– О`кей.

Руки чересчур быстро отпускают её плечи, и Эве на секунду кажется, что она сейчас упадёт. Ощущение пустоты наваливается с новой силой, когда юноша разворачивается и покидает её прихожую. Через минуту слышится звук отъезжающей машины, и лишь тогда Мун позволяет себе расплакаться, медленно съезжая спиной по стене и оказываясь на холодном полу. Зияющая дыра в груди растёт в ускоренном темпе, словно кто-то выкачивает из неё все жизненно важные силы. Господи, ну почему так больно-то?

***

Вечером воскресного дня Крис чувствует себя полным идиотом, вновь стоя возле её двери, только на этот раз не с пустыми руками. В одной ладони крепко зажат огромный пакет с попкорном, а второй он сжимает внушительную пачку дисков с фильмами Marvel. Первой мыслью было купить какой-нибудь сериал, но Шистад пал не настолько низко, чтобы сидеть на диване в компании депрессивной девушки, есть попкорн и смотреть «Друзей» или «Как я встретил вашу маму». Боже, какое глупое название-то.

В этот раз постучавшись ногой чуть тише, Крис терпеливо дожидается, когда ему откроют дверь. К его удивлению, Эва оказывается на пороге почти сразу. Видок такой же потрёпанный, но зато теперь хотя бы смотрит не так, словно призрака увидела.

– Привет. А я к тебе с подарками. Ты хорошо вела себя в этом году? – несёт какую-то ахинею Крис, ибо до Рождества еще целых два месяца, да и сам он на толстого мужика с бородой и в красных шароварах не особо похож.

– Что ты… Эмм…

– Никаких возражений, Мун. Я три часа мотался по всему городу, чтобы собрать все эти грёбанные супергеройские фильмы. Нравится Железный человек? Он почти такой же сексуальный, как я. Хотя погоди, тебе, наверное, больше по вкусу Кэп. Бледный, нудный и старомодный – точная твоя копия.

Нет, Эва не смотрит на него, как на призрака. Сейчас это взгляд человека, который наткнулся на сбежавшего из психушки пациента, иначе как еще объяснить бред, который несёт Шистад, нагло заваливаясь в её дом и начиная хозяйничать в гостиной.

– Я не буду ничего смотреть с тобой. И вообще, уходи.

– Ты когда ела в последний раз? Смотри, какой у меня вкусный попкорн. Уверена, что не хочешь попробовать? – брови юноши скептично ползут вверх, а улыбка на губах красноречивее любых слов говорит о том, что он от неё не отвяжется.

Эва закатывает глаза, бурчит себе под нос что-то нечленораздельное, с недовольной физиономией топает в сторону дивана и плюхается рядом с Шистадом. Тут же ей под нос суют пакет с попкорном, и девушка вынуждена признать, что пахнет это действительно очень привлекательно.

Через час от попкорна почти ничего не остаётся. Большая его часть разбросана по всей комнате, и Эва думает, что ей завтра будет пиздец как лень всё это убирать. Но то завтра… Сейчас она сидит, закинув ноги на колени Криса, который чересчур увлёкся Мстителями, комментируя каждое их действие. Его ораторские выкрики приправлены изрядной порцией мата, которая, почему-то, вызывает у Мун приступы неконтролируемого смеха. Она смеётся впервые за неделю, и Крис думает, что ему, наконец, не всё равно. Возможно, завтра он пожалеет, но сейчас юноша чувствует себя совершенно замечательно, когда слух улавливает очередной смешок девушки.

Ему не всё равно. Ему хорошо.

========== 3 ==========

Они не разговаривают вот уже неделю. После того вечера, когда Эва почувствовала себя счастливой впервые за долгое время, на утро девушка проснулась одна в куче разбросанного по всей комнате попкорна. Он ушёл, оставив после себя лишь едва уловимый запах одеколона, который Эва вдыхала весь день, упиваясь им и наслаждаясь.

На следующее утро, наконец, Мун вспомнила, что она еще, вроде как, числится в списке учеников, а значит обязана посещать школу. Приведя себя в порядок и кое-как замазав тоналкой последствия бессонных ночей под глазами, Эва пошла в ненавистное заведение.

Объятия подруг, бесчисленное количество вопросов, беспокойство за её скромную персону – всё это продолжалось на протяжении дня. И как бы эгоистично не прозвучало, Эва мечтала как можно скорее оказаться наедине с собственными мыслями, подальше от девочек, каждая из которых считала своим долгом залезть ей в душу и как следует там поковыряться.

Криса она заметила на перемене. В компании очередной девчонки, чей вид буквально кричал, как она счастлива стоять рядом с одним из самых популярных третьекурсников. А Шистад улыбался. Так искренне и широко, что у Эвы перехватывало дыхание. А еще ноги начинали подкашиваться от злости на саму себя. Такая глупая. Такая наивная. Правильно он сказал – дура. Самая последняя идиотка, раз она решила, что после этого вечера его отношение к ней изменится. Да, он был рядом, да – поддержал, но это отнюдь не значило, что Шистад и дальше обязан с ней возиться. В конце концов, Крис ей ничего не обещал. Ему ведь плевать на неё. Пора бы это усвоить и перестать трепать себе нервы.

Но как? Разве Эва могла одним лёгким движением вычеркнуть его из своей жизни? Каким образом, если в течение всей недели старательно пыталась поймать его взгляд на себе, но каждый раз терпела сокрушительное фиаско. Он её не замечал. Словно она пустое место. Ничтожество, не заслуживающее хотя бы крупицы его драгоценного внимания, которое он уделял меняющимся каждый день девушкам.

Эва чувствовала себя настоящей кретинкой, сидя в пустом кабинете, уткнувшись в свои руки, сложенные на парте, и громко рыдая. Сначала Юнас, теперь Шистад… Девушке начинало казаться, что все представители мужского пола сговорились, чтобы морально её убить. Уничтожить. Втоптать в грязь, превратить в ничто. Чтобы её больше не существовало, ведь она такое надоедливое пятно с копной рыжих волос, вечно маячащее перед глазами.

Кто бы мог подумать, что от банальной нехватки внимания человек всего лишь за неделю может капитально слететь с катушек. Потерять самообладание и собственное достоинство. Морально деградировать, ощущать себя полным…. ничем.

Эва плакала. Так, как плачут девочки, когда им очень больно. Так, как плачет человек, который на мгновенье подумал, что он обладает всем, а потом пришла реальность, накрывающая с головой. Нет у Мун ничего. Ни его внимания, ни его касаний, взглядов, колющих слов – полный ноль.

Дыра в груди с каждым днём становилась всё больше и вряд ли уже подлежала восстановлению. Слишком быстро Эва взлетела до небес, чтобы потом с оглушительным грохотом упасть на землю бренную. Разбиться на миллионы осколков. Склеить их нельзя, нет. Всё исчезло в дыре…

***

Если бы Крису предложили пробежать триста кругов вокруг всей Норвегии, он бы с радостью согласился. Или, к примеру, переплыть Тихий океан. Подняться на Эверест. Прыгнуть в жерло Килиманджаро. Чёрт, да хоть до самого Ада дорогу прокопать. Шистад бы сделал что угодно, ибо на фоне его нынешнего занятия все эти подвиги казались сущей мелочью.

Стоит отметить, что это безумно сложно – игнорировать Эву Мун. До одури сложно. Желание застрелиться возникало слишком часто за прошедшую неделю, и лишь одному Богу известно, каким образом Крис до сих пор был жив, а не лежал где-то в канаве с пулей в виске.

Легко сказать «вычеркну её из своей жизни». Легко дать самому себе обещание, чтобы потом ни хрена его не сдержать. Возможно, Крис являлся мазохистом, раз продолжал делать вид, что Мун не существует. Контролировать каждый свой взгляд, старательно всматриваться в лица стоящих рядом девушек, но видеть в них совсем другого человека. Того самого, которого Крис с огромным трудом оставил спящим на диване.

Эва так сладко сопела, подложив руки под щёку и свернувшись калачиком рядом с ним. Она была такой домашней и уютной, что Шистад начинал сомневаться в собственной адекватности. Как он может чувствовать себя настолько хорошо? Как одно лишь её присутствие может оказывать на него такой эффект?

И вдруг Крису стало не по себе от мысли, что в один момент это чувство спокойствия может исчезнуть. Она проснётся, посмотрит на него пустым взглядом и попросит уйти.

Крис не привык, чтобы его ломали. Обычно в роли палача он выступал сам, уничтожая очередного человека. Раздавливая его морально. Втаптывая в грязь, смешивая с ней, чтобы от личности ничего не осталось.

Он не мог проиграть. Он не имел права вот так подставляться. Он должен был доказать, в первую очередь самому себе, что Эва для него ничего не значит. Ему же наплевать. И тепло, исходящее от её тела, не оказывает на него никакого успокаивающего эффекта.

Вбить эти мысли себе в голову оказалось не так просто, как Шистад думал. Еще сложнее было притворяться и делать вид, что карие глаза не следят за ней каждую секунду в школе, пока она не смотрит. А смотрела Эва часто. Если бы взглядом можно было прожигать, непременно бы на всём его теле красовались огромные, обугленные по краям дыры.

Нет, игнорировать её было не легко… К концу недели он чувствовал себя настолько вымотанным, будто и в океане поплавал, и в жерло прыгнул, и на гору взобрался… А еще пробежал триста кругов вокруг собственного здравомыслия, которое ещё вчера помахало ему ручкой.

Крис лежал на кровати, раскинув руки в стороны и бездумно пялясь в потолок. Буравя белую шпаклёвку карими глазами с вкраплениями янтаря. Думая о той, чье имя в последнее время считалось строгим табу, которое он из раза в раз нарушал.

Эва Мун. Шесть букв, которые заставляли здравый смысл метаться по потрёпанным стенкам сознания. Её не было рядом, но при этом она была везде. Куртка пропитана её запахом. Перед глазами неустанно пляшут блики, отражающиеся от рыжих волос. Телефон в руке чересчур горячий, словно запретное имя в нём горит ярким пламенем, сжигая несчастный гаджет.

Крису давно нужно было научиться сначала думать и только потом что-то делать. Так парень избежал бы огромного количества проблем. И вот очередная из них. Наспех напечатанное сообщение, отправленное нужному адресату прежде, чем мозг сообразил, что вообще происходит и какого чёрта этот придурок делает.

Ты спишь?

Идиот. Конечно, она спит в три часа ночи, в отличие от тебя. Проснётся утром, прочитает это сообщение и решит, что Шистад конченный психопат, который строчит смс и рассылает их всем подряд.

– Нахуй всё.

Крис встаёт с кровати, откидывает телефон куда-то в сторону и направляется прямиком в ванную, на ходу стягивая с себя футболку. Простояв под струями холодного душа около десяти минут, Шистад думает о том, что лучше бы он словил пневмонию, чем тащился завтра в школу, которая у него уже костью встала в горле.

Юноша обматывается полотенцем, топает обратно в комнату и действительно собирается лечь спать. Но моментально забывает о своих планах, когда дисплей телефона загорается, оповещая о пришедшем смс.

Нет.

Крис еще полминуты пялится в экран своего телефона, пытаясь понять, что значит это короткое «нет». Нет – не сплю. Или нет – я не буду с тобой разговаривать, пошёл нахер.

Парень даже слегка вздрагивает, когда очередное сообщение высвечивается в окне диалога.

Думаю, мне всё же нравится Железный человек. Он не такой конченный мудак, каким кажется изначально. Хоть мне иногда и хочется убить его.

И Крис улыбается. Не так, как всю неделю. Он впервые улыбается искренне.

Шистад чувствует, что ему опять хорошо.

========== 4 ==========

Какого цвета на тебе бельё?

Пошёл к чёрту. Идиот.

Нет, правда, скажи. Мне же интересно.

Сам подойди и узнай.

Последнее сообщение улетает нужному адресату слишком быстро. Эва тыкает пальцем в экран телефона, тщетно пытаясь отменить уже отправленное смс. Щеки заливает смущённый румянец, а в голове девушки бьётся лишь одна мысль – какого чёрта она только что сделала?

Сидя в столовой в окружении друзей и еще кучи остальных учеников, Мун с завидным усердием переписывается с Шистадом, забив на ланч и разговоры девочек за столом. Лучшего занятия не нашла, ну конечно. И всё же последнее сообщение явно было лишним.

Эва нервно кусает нижнюю губу, медленно отрывает взгляд от дисплея телефона и переводит его на юношу, который сидит в углу столовой и чересчур довольно улыбается. Пытается сдержать рвущиеся наружу смешки, за которые Эве хочется стукнуть его по голове. А потом себя, за собственную глупость. Шистад, почувствовав её взгляд, поднимает голову и смотрит так, что Эва мечтает залезть куда-нибудь под стол и просидеть там весь день. Её будто раздевают, медленно стягивая с тела всю одежду, оставляя Мун совсем беззащитной под напором двух карих глаз.

Не знал, что ты предпочитаешь заниматься этим при людях. Рисковая девочка.

Телефон летит в самый дальний карман сумки, а сама Эва старательно делает вид, что вслушивается в разговор подруг. Румянец на щеках исчезать в ближайшие десять минут не собирается, потому что в голове сейчас мелькают слишком яркие картинки предстоящего вечера.

Пятница. Очередная вечеринка в честь дня рождения парня, которого Эва даже не знает. Как их компании удалось получить туда приглашение – сплошная загадка. Но Мун поставили перед фактом – надо пойти и всё, возражения не принимаются. А она очень даже возражает, потому что прекрасно знает, как для неё заканчиваются вечеринки каждый раз, когда на них присутствует Шистад. И не то, чтобы ей это не нравилось – наоборот. Девушке кажется, что она желает этого каждой крохотной клеточкой своего тела. И это пугает. Ещё неделю назад они не разговаривали, а сейчас переписываются в школьной столовой, обсуждая разновидности поз в сексе и цвет нижнего белья Мун.

Эва, ты влипла.

***

– Эва, ты влипла, – шепчет ей на ухо Нура, и Мун остаётся лишь молча кивнуть. Девушка буквально кожей ощущает скользящий по её обнаженным ногам взгляд какого-то незнакомого парня, которого она вообще видит впервые. Точно не из школы. Выглядит старше на пару лет и вообще производит впечатление не самого приятного человека, поскольку за прошедшие десять минут он уже облизнулся раз двадцать, делая совсем не двусмысленные намёки.

Эва нервно ёрзает, одёргивая подол платья, доходящего до колен. Закрыть как можно больше кожи, чтобы не чувствовать этот липкий противный взгляд, от которого девушку тошнит. Правая рука крепкой хваткой вцепилась в Нуру, словно она для неё спасательный круг. Глаза бегают по комнате в поисках человека, которого сейчас она хочет увидеть больше всего на свете. Но Шистада, как назло, нигде нет. На вечеринке он пока не появлялся, хотя утром твердил, что придёт.

– Мне не по себе, – шепчет Эва, наклонившись к подруге. Нура лишь неодобрительно цокает языком, стараясь принять позу, которая будет максимально закрывать Мун от взора надоедливых глаз.

– Где твоего Шистада носит вообще?

– Он не мой Шистад, – чересчур быстро отвечает Эва, получая скептичный взгляд блондинки и приподнятые брови. Мун закусывает губу, продолжает теребить тонкий материал платья и мечтает оказаться как можно дальше от этой пьяной толпы и уже успевшего надоесть липкого взгляда незнакомца. – Я не знаю, где он.

– Жаль. Когда не надо, вечно маячит перед глазами. А сейчас пропал.

Эва сдерживает внезапное желание начать спорить с Нурой, доказывая ей, что Крис всегда нужен. Не бывает таких случаев, когда его присутствие было бы нежелательным. Но Эва молчит, понимая, что её слова воспримут в штыки.

– Мне нужно в ванную, хочу ополоснуть лицо, – бормочет Мун, поднимаясь с мягкого дивана и, столкнувшись с удивленным взглядом Нуры, натянуто улыбается. – Всё в порядке, я быстро.

Ноги несут девушку в коридор, где через пару минут поисков она всё же натыкается на нужную дверь. Эва буквально летит в сторону раковины, быстро развенчивая кран и подставляя ладони под струи ледяной воды. Ополоснув лицо, рыжеволосая чувствует толику облегчения. Капельки воды стекают по подбородку, плавно спускаясь к шее и теряясь в широких бретелях платья. Опершись руками о края раковины, Эва разглядывает в зеркале собственное отражение, задаваясь вопросом, когда мешки под глазами успели стать такими заметными. Возможно, меньше нужно переписываться ночами с одним идиотом, которого, кажется, кроме тем секса больше ничего не интересует. За прошедшую неделю Мун узнала вещи, заставляющие её краснеть, стоит ей только о них подумать.

– Извращенец, – бурчит девушка, но вопреки недовольной интонации губы растягиваются в улыбке.

Простояв так еще пару минут, Эва в последний раз ополаскивает лицо, вытирается висящим на стене полотенцем и, закрыв кран, разворачивается, чтобы покинуть ванную и вернуться в компанию Нуры.

Неожиданное препятствие, появившееся из ниоткуда, заставляет девушку громко вскрикнуть и сделать пару шагов назад, упираясь тазом в край раковины. Зелёные глаза с нескрываемым испугом таращатся на высокого парня, которому здесь совсем не место.

Блондин смотрит так же, как несколько минут назад – чересчур провокационно. Эве хочется уйти. Покинуть эту крохотную комнату как можно скорее, потому что воздуха начинает катастрофически не хватать. Дыхание перехватывает, когда юноша делает шаг в её сторону, продолжая улыбаться.

– Дай мне пройти, – говорит Эва, ощущая лёгкую дрожь в собственном голосе. Крохотный шажочек в сторону, чтобы обойти незнакомца, заканчивается полным фиаско, когда её хватают за предплечья и грубо толкают к стене.

С пухлых губ срывается вскрик, руки пытаются оттолкнуть от себя человека, вызывающего лишь отвращение на протяжении всего вечера. Эва пихается, извивается в мужских руках, пытаясь избавиться от крепкой хватки, доставляющей сильный дискомфорт.

– Отпусти меня! – срывается на крик Мун, но осознаёт бесполезность своей задумки, потому что её никто не услышит. Музыка, доносящаяся из гостиной, громко бьёт по ушам, перекрывая все остальные звуки. В голове мелькает запоздалая мысль, что не нужно было идти одной. Не стоило вообще переться на эту дурацкую вечеринку.

– Я весь вечер за тобой наблюдал. Почему ты так беспокоилась? – наконец говорит блондин. И этот голос даже мог бы показаться Эве приятным, не мечтай она сейчас врезать со всей дури его обладателю. Хватка на руках становится сильнее, и Мун уже наперёд знает – утром кожу будут украшать следы чужих пальцев. От этой мысли девушку начинает тошнить. Отметины на её теле – это табу, которое может нарушать только Шистад.

Крис! Эва начинает судорожно вращать головой, пытаясь отыскать знакомое лицо, но откуда ему здесь взяться? Он ведь даже прийти не соизволил. Правильно сказала Нура – когда он нужен, его нет. Жутко несправедливо. И обидно.

– Отпусти. Меня.

Старается говорить уверенно, но дрожь в голосе, да и во всём теле, выдаёт её с потрохами. Руки, сжатые в кулачки, продолжают пихать незнакомца в грудь, плечи – во всё, до чего Эва может дотянуться. Но он продолжает крепко её держать, прижимая к стене. Попыток приблизиться или как-то прикоснуться не предпринимает. Просто молча стоит и буравит взглядом, который Эва успела уже возненавидеть.