Текст книги "В погоне за удачей (СИ)"

Автор книги: Lady Elenriliya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

– Можно плащ на плечо? – неловко спросил эльф.

Гортхаур принял его из рук юноши и сделал, что тот его попросил. Художник обошёл его по кругу, поправил мех и складки. Он начал чувствовать себя увереннее и не обращал на насмешливый взгляд никакого внимания.

– Отлично, просто замечательно, – его глаза уже горели нетерпением, – только чуть-чуть поправим волосы, ты восхитителен.

Он взял с тумбочки расчёску и начал аккуратно укладывать длинные рыжие пряди, которые всё время соскальзывали с широких плеч. Удовлетворённый результатом своей деятельности, юноша отошёл от Владыки и встал у мольберта, чтобы начать делать набросок

– Выбери какой-нибудь неподвижный предмет в интерьере, на случай, если забудешь, какое у тебя положение головы. Я пока сделаю эскиз фигуры, а когда займусь лицом, я скажу. – Эльф начал делать набросок сразу кисточкой. – И тогда ты будешь улыбаться красиво. Не насмешливо, а красиво, я знаю, ты умеешь!

– Как тебе угодно, милый, – медленно проговорил майа, с интересом наблюдая за тем, что делает юноша, – может, ты хоть будешь комментировать, что ты делаешь, иначе я быстро заскучаю?

Аминель улыбнулся и начал рассказывать, как он планирует всё изобразить.

***

Устав после нескольких часов, проведённых за мольбертом, художник лёг спать. Гортхаур быстро оделся и вышел на улицу. Волки принесли дичь.

Лишь однажды увидев, как майа быстро и безжалостно сдирает с тушки шкуру, эльф благоразумно свалил на Саурона всю работу, связанную со свежеванием и разделыванием мяса. Благо, у того опыт в этом деле был воистину огромный, хоть и свежевал он обычно совсем не кроликов. Но об этом Аминель предпочитал не думать.

Таким образом, они вместе приготовили еду и ароматный чай.

К сожалению, долго такая идиллия продолжаться не могла, на следующий день приехал посыльный из Мордора. Восстановление крепости закончилось, и назгулы нуждались в своём Властелине. Эльф был в печали: он уже привязался к Саурону, и расставаться не хотелось совершенно. Владыка утешил его тем, что останется ещё на неделю, чтобы художник смог закончить картину.

В Новогоднюю ночь Аминель сидел у камина в расстроенных чувствах. На глаза наворачивались слёзы от одной мысли, что вскоре он уже никогда не увидит Саурона.

Майа, держа в руках два бокала горячего чая, опустился на пол рядом с эльфом.

– Почему моя прелесть грустит в праздничный вечер? – спросил он, протягивая юноше чай.

Аминель встретился с ним взглядом и из его глаз потекли слёзы.

– Я не хочу с тобой расставаться, – всхлипывая, прошептал он, – ты… ты обещал мне, что будешь позировать для меня хоть целую вечность.

Саурон заключил несчастного эльфа в объятия.

– Ты можешь поехать со мной в Мордор, если хочешь, – предложил ему выход Тёмный Властелин.

– Не хочу. Там мы уже не будем вдвоём, и ты будешь занят. – Аминель обхватил его обеими руками за талию и зарылся носом в рыжие волосы, спадающие с плеч.

Гортхаур вздохнул и, поставив на пол стакан, обнял эльфа в ответ. Ему тоже совершенно не хотелось расставаться, но увозить Аминеля против воли не хотелось вдвойне.

– Тогда скоро нам придётся прощаться, – печально сказал майа.

Юноша вытер слёзы и посмотрел в огненные глаза.

– В таком случае, у меня остался последний шанс сделать кое-что, – проговорил художник и кончиками пальцев прикоснулся к щеке Владыки, а потом резко подался вперёд и накрыл губы Саурона своими.

Владыка сразу ответил и углубил поцелуй. Он долго не давал отстраниться, а потом на руках отнёс эльфа в постель. Уснуть Гортхаур позволил эльфу только ближе к утру…

А утром вернулся посыльный. Он всю неделю ошивался неподалёку от Изенгарда, теперь приехал снова, как и приказал ему Саурон.

Аминель долго и жарко прощался с майа. Харадрим нашёл своего Повелителя в заснеженном саду. Крошечный, по сравнению с Владыкой, эльф трепетно обнимал Гортхаура за шею.

Тёмный Властелин приказал слуге подготовить своего коня, человек принялся за дело, поглядывая иногда на парочку краем глаза. Он и подумать не мог, что его Властелин может быть таким. Сильным и жестоким, но в то же время внимательным и нежным. Эльф смотрел на Владыку влюблёнными глазами полными слёз. Саурон осторожно обнимал его и успокаивал, что-то тихо шепча и сцеловывая слёзы.

Харадрим быстро выполнил приказ и уже более внимательно наблюдал за Повелителем. Гортхаур последний раз поцеловал юношу и пошёл к коню.

Эльф долго потом стоял у калитки, вглядываясь в чащу, в которой не так давно скрылись два всадника.

========== Глава 3. ==========

Целый год Аминель не знал покоя и медленно увядал. Душа стремилась вслед за майа в Мордор, но разум говорил, что самому туда ни за что не добраться. После того, как уехал Саурон, художник ни разу не брал в руки кисть. Портрет Тёмного Властелина занял место напротив постели эльфа. И каждый вечер, смотря в огненные глаза изображённого на холсте мужчины, Аминель почти соглашался на свою безумную затею, по среди ночи вставал, чтобы собрать вещи в путь, но утром вся его решимость испарялась.

Так прошло ещё несколько лет. Эльф начал понимать, что уже не видит смысла в своей жизни, все попытки чем-то занять себя обречены на провал. Или он будет медленно умирать в своём крошечном домике, никому не нужный, даже родной сестре, которая… Впрочем, теперь это не важно, она только обрадуется, узнав однажды о его смерти. Или он попытается раз в жизни сделать шаг на встречу своему счастью, пусть даже и не достигнув цели.

В начале осени изнеможённый эльф принял, наконец, решение. Он отправился в путь. Робкая надежда на то, что он сможет ещё раз увидеть Саурона, придавала ему сил. Кот сопровождал его пока он шёл через Фангорн, но стоило выйти из леса, кот убежал.

Горько вздохнув, Аминель продолжил свой путь. Он знал, где находится Мордор на карте, но вот как картой пользоваться он не знал. Огромные цепи гор и быстроводные реки пугали его. Ему приходилось спрашивать дорогу у каждого встречного путника, но отвечали ему с явной неохотой. Кому может понадобиться идти в Мордор?

В одном из городов Рохана он купил более подробную карту, добрый старик торговец с радостью объяснил ему, как лучше продолжить путь до Гондора. Он вскользь упомянул, что к Чёрным Вратам Мордора ведёт широкая каменная дорога и если эльф нечаянно на неё набредёт, ни в коем случае не нужно по ней идти. Объяснения удовлетворили юношу, и он продолжил поход. Аминель решил пройти вдоль цепи гор, окружавших Мордор, чтобы выйти потом сразу на дорогу, миновав Гондор.

К концу осени уставший путник смог издалека увидеть Чёрные Врата. Подойдя к ним вплотную, он не знал, что делать. Открывать тяжёлые ворота ради одного сумасшедшего странника тролли явно не горели желанием. Стражник со стены спросил, что ему нужно в Мордоре и, услышав, что тот направляется к Тёмному Властелину, больше не задавал вопросов. Хотя Аминель очень сомневался, что его так просто пустят в Барад Дур. Скорее всего, его убьют, как только откроют Врата.

Через пару дней на горизонте показался отряд харадрим, идущих по дороге к Мордору. Эльф воспрял духом. Врата отворились, и он, стараясь идти поближе к людям, прошмыгнул внутрь, надеясь, что стражники про него уже забыли. Но нет, его поймали почти сразу.

Несколько орков схватили его и, вывернув назад руки, поставили на колени.

– Так, куда направляешься, пташка? – на ломаном всеобщем задал вопрос один из них, наверное, самый главный.

– Я иду к Тёмному Властелину! – Эльф задрал голову вверх и сказал это нарочно громко, стараясь скрыть охвативший его перед тёмными тварями ужас. – Я знаком с ним лично! И вам всем сильно не поздоровится, если в ближайшее время я не предстану перед ним.

Орки залились противным гоготом, кто-то из них не сильно задел его ятаганом.

– Знаком лично с Владыкой? – спросил кто-то из них и остальные снова засмеялись. – А с Эру ты лично не знаком?!!

Эльф испуганно за озирался. Он наивно полагал, что как только озвучит, куда идёт, его сразу же пропустят без лишних вопросов.

– Владыка даже позволял мне называть его по имени! Он меня ждёт!

– Пыточная Барад-дура тебя ждёт, остроухий. Все эльфийские пленники принадлежат Повелителю. – Сказал один из стражников, наклонившись к нему и обдав зловонным дыханием. – Может быть, встретишься с ним на допросе, но я чего-то сильно сомневаюсь!

Его затолкали в клетку. Кроме него там было ещё несколько пленных, но только люди. Судя по форме, гондорские воины. Выглядели они намного хуже и очень удивились, когда увидели целого и невредимого эльфа. Орки всё же побоялись связываться с остроухим, хоть в то, что эльф знаком с Владыкой они не поверили, но его слова заставили их насторожиться. Мало ли, вдруг шпион Повелителя по секретному приказу? Даже если и нет, в Барад-Дуре с ним разберутся.

В клетке пленники не долго задержались. Вскоре их по одному вывели и загнали в другую. Гораздо меньшего размера и стоящую на повозке.

Путь был просто ужасен. По дороге он увидел самые ужасные, как тогда казалось, вещи в своей жизни. Смотреть на то, что творят орки, было невыносимо, но самое страшное только впереди. На половине пути людей выгнали из клетки, и он ехал уже один.

Башня Барад-дур поражала своим размером и величием. На её вершине было огненное Око, так напоминающее глаза любимого майа. Вокруг башни орков почти не было. Они хоть безмерно уважали своего Властелина и слепо подчинялись ему, но их страх перед ним был огромен. Вскоре и Аминелю пришлось покинуть клетку. Двое стражников повели его в пыточные камеры Барад Дура.

Ему задали несколько вопросов и бросили в одну из многочисленных камер. Тоже видимо, опасаясь, что его слова окажутся правдой.

– А Владыка часто спускается сюда? – робко спросил эльф у стоящего рядом стражника.

– Не твоё дело, остроухий! – Орк достал из-за пояса плеть и резко обрушил удар на спину пленника, – не задавай вопросы!

Аминель содрогнулся всем телом, но крик чудом сумел сдержать. Неожиданный удар чуть не сбил его с ног.

А дальше долгое время уже ничего происходило. Казалось, что про маленького пленника все благополучно забыли.

Напротив его камеры располагался небольшой пыточный стол. Обычно пленников уводили в специально предназначенное для пыток помещение, но иногда стражники измывались над пленниками прямо здесь. Для устрашения.

Несчастный эльф забился в угол своей камеры и боялся даже дышать. Ему было страшно, но Аминель понимал, что если Саурон так и не спустится сюда, то, скорее всего, он тоже окажется на пыточном столе. Или просто умрёт от истощения, так и не дождавшись решения своей участи. Пленников кормили не очень плохо: была вода, похлёбка, хлеб, редко даже кусок протухшего мяса. Но стражники иногда ради забавы подмешивали в еду всякую дрянь. Самые изнеможённые заключённые не обращали внимания и ели всё. Увидев это однажды, аппетит у юноши пропал сразу. Кормили, судя по всему, так хорошо (если не учитывать примеси) потому, что иначе пленники просто не выдержат и половины мучений, уготовленных на их долю. А пытать бессознательное тело было не интересно и не эффективно.

Есть Аминель осмеливался только хлеб, в воде он себе не отказывал. А похлёбку приходилось выливать, чтобы стражникам не пришло в голову кормить его всякой дрянью насильно.

К концу месяца и так худой эльф начал походить на тень, причём во всех смыслах. Его снова покинуло желание жить, не осталось и надежды на то, что Тёмный Властелин посетит пыточные. Аминель начал нарочно злить стражей, те легко закипая от любой мелочи, обрушивали на него удары плетью. На большее они не осмеливались. Все эльфы принадлежат Повелителю. Пытать можно только с Его разрешения. Эльфов в камерах было очень мало, одни лишь люди, да парочка гномов. В Барад-дуре содержались только особенные пленники: или эльфы, или люди, обладающие важной информацией, занимающие высокие чины, одним словом те, кто мог как-то повлиять на ход войны. Все остальные находились в других пыточных в разных частях Мордора.

Вскоре Аминель перестал есть даже хлеб. Стражники злились, иногда запихивали в него еду насильно. От голода у него начались галлюцинации, ему виделась то сестра, то Саурон.

Он сильнее злил стражников, надеясь умереть от потери крови. Уродливый орк в порыве ярости забывал о запрете и, не жалея сил, избивал эльфа плетью. Аминелю чудились огненные волосы Саурона, его фигура в длинной мантии. И после этого стал звать Владыку. Срывая связки выкрикивать его имя. Орк злился сильнее, но эльф кричал до тех пор, пока не терял сознание.

Если бы он только знал, что на этот раз образ Владыки за спиной стражника ему не привиделся.

Саурон каждую неделю спускался к пленникам. Иногда чтобы лично присутствовать на допросе или принимать в нём участие, иногда чтобы выместить злость и раздражение на пленниках.

Крик эльфа он услышал только в этот раз, когда спускался в подземелья. Обычно пленники проклинали его, но в этот раз кто-то отчаянно звал его. Он никуда не спешил, поэтому решил посмотреть на того, кто кричал.

Какого же было его удивление, когда он увидел лежащего в луже крови Аминеля. Стражник, заносивший над ним плеть, сию минуту отправился в пыточную камеру. Причём не как палач, а как допрашиваемый.

Саурон опустился на колени рядом с едва дышащим эльфом.

– Молитесь, чтобы он выжил, – зловещим шёпотом сказал он, – в лучшем случае вы все отправитесь на корм варгам!

Он легко поднял на руки тело художника и направился к выходу.

– Лекаря в мои покои, немедленно! – Рыкнул он на харадримов, охраняющих подземелье.

Те засуетились, и сразу двое побежали исполнять приказ. Когда Гортхаур пришёл в свои покои, его встретило сразу несколько врачей. Они толпой закружили вокруг раненного эльфа, и через несколько минут тому была оказана первая помощь. Перебинтованный Аминель в блаженном забытье лежал на постели Саурона.

Все эти годы Владыка часто вспоминал Аминеля. Как только он вернулся в Мордор, на его плечи навалились горы обязанностей, лишняя неделя, проведённая с эльфом, превратилась в месячный завал документами. Приходилось чуть ли не сутки посвящать разбору бумаг, выслушиванию донесений и военным советам. Но майа не жалел ни об одном дне, проведённом со своим эльфом. Теперь же Саурон был снова счастлив, хоть радость и омрачало ужасное состояние ушастика.

Пока тот был без сознания, Гортхаур неожиданно быстро разобрался со всеми делами, запланированными в этот день и вернулся как раз в тот момент, когда эльф открыл глаза.

– Как ты себя чувствуешь, красавица? – участливо спросил он, нависнув над лежащим без сил Аминелем.

Глаза эльфа светились радостью, тонкая рука потянулась к спадающим с плеч Тёмного Властелина рыжим локонам.

– Я счастлив. – Последовал лаконичный ответ.

Сказать ещё что-то у художника просто не хватило сил.

Вскоре он снова погрузился в сон. В очень уютный сон, в котором он с Аннатаром всё ещё жил в том маленьком домике в непроходимых трущобах Фангорна. В старом камине всегда горел волшебный огонь, такой же, как в глубине глаз майа. Глупый кот оживлённо бегал по комнате, почуяв дивный запах кролика, приготовленного самим Владыкой Тьмы. И сам Саурон. Да, это был идеальный сон.

Впрочем, когда Аминель во второй раз распахнул глаза реальность оказалась ничуть не хуже грёз.

В покоях царил приятный полумрак, горели свечи, а за окном шумел дождь. Горячее дыхание тёмного майа касалось острого уха, сам майа лежал совсем близко, но, не прижимаясь, лишь бережно обнимая за талию.

Аминель улыбнулся и перекатился на бок. Саурон спал. Он явно очень устал, но эльф, единственный раз в жизни не побоялся проявить эгоистичность и потревожить сон Владыки. Аминель нетерпеливо прильнул к его губам и запустил руку в огненные волосы, которые так любил изображать на холсте.

Саурон не ответил, но чуть улыбнулся и приоткрыл рот, позволяя себя целовать.

Аминель стал придворным художником, и долгое время оставался единственным и самым желанным любовником. Но прошли годы, страсть Саурона к нему начала угасать, но это никак не повлияло на тёплые отношения, сложившиеся между ними. Владыка наслаждался каждой минутой, проведённой в обществе Аминеля. А эльф, хоть и ревновал в душе майа, всё прекрасно понимал и был рад тому, что есть. Впрочем, у этого слабого, быть может, жалкого на первый взгляд эльфа было то, чего не было ни одного существа во всей Арде. У него было доверие Тёмного Властелина.

***

Осенью лорд Элронд часто посещал Лориэн. В этот раз он ехал туда, чтобы после вместе с Келеборном отправиться к Саруману. До Ортханка они добраться не успели, ужасная буря настигла их на половине пути, они оказались чуть ли не в сердце Фангорна. Продолжать путь дальше было опасно – ветер ломал ветки деревьев, ломал стволы, иногда выдирал их прямо с корнем. Тогда один из сопровождающих их воинов предложил переждать бурю в домике живущего неподалёку художника. Добрались до нужного места они меньше, чем за четверть часа, но дом встретил их мраком и запустением. В окнах не горел огонь, а ветхая дверь повисла на одной петле. Однако выбирать светлым Владыкам было не из чего, и они решили остаться там на ночь. Сопровождающие их стражи быстро разгребли в домике хлам, зажгли огонь и поставили на место дверь.

– А здесь могло бы быть довольно уютно… Где же хозяин? – спросил Элронд, осматривая комнату.

– Мы не знаем, Владыка, но здесь явно никто не жил уже несколько лет, – незамедлительно последовал ответ одного из воинов.

Келеборн присел на край пыльной постели и устало сгорбился. А потом и вовсе лёг, устало прикрыв глаза.

– Я, кажется, нашёл рисунки художника, хочешь посмотреть? – отвлёк Владыку Лориэна голос полуэльфа.

Келеборн распахнул глаза… и встретился взглядом с Врагом Средиземья. Вернее со стены напротив на него взирал портрет Саурона, на котором тот к тому же был абсолютно обнажён и изображён в полный рост.

– О Эру!

– О, ты слишком устал, а я тебя донимаю, извини, – стушевавшись, ответил Элронд.

– Нет-нет, я не об этом. Ты только взгляни…

Владыка Лориэна кивнул на портрет. Полуэльф подошёл ближе и посмотрел в указанном направлении.

– Откуда это здесь, – поспешно отведя взгляд, спросил он.

Стражи, сгорая от любопытства, тоже подошли и теперь уже все присутствующие в полном молчании созерцали безупречно написанную картину.

Саурон на портрете улыбался. Это было даже удивительнее того, что портрет обнажённого Тёмного Властелина висел в домике одинокого художника-отшельника. Удивительнее того, что портрет висел прямо напротив кровати.

– Ты говорил, что нашёл ещё рисунки, что там? – попытался разрядить обстановку Келеборн.

Элронд протянул ему стопку эскизов, которую до этого держал в руках.

– Пейзаж, пейзаж, сад, кот, – пробормотал под нос эльф, разглядывая наброски, – Саурон. Да он издевается! Он здесь явно был, смотри!

На очередном эскизе майа был изображён в саду.

– И что же Тёмному Властелину могло понадобиться в такой глуши, – задумчиво проговорил Элронд, – и где, всё-таки этот художник, что не менее важно?

– Полагаю, в Мордоре, – ответил один из стражей, краснея и отводя взгляд от портрета, висящего на стене, – думаю, что ему там хорошо. Может быть, он даже счастлив.

КОНЕЦ