Текст книги "Лучше собаки (СИ)"

Автор книги: Ксюха1967

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

Самый деловой из троицы, Сашка, разработал маршрут. Сорок километров вокруг леса, по целине. Прекрасное решение, хотя я только хотел покататься. Пока собирался, парни встали на лыжи и исчезли из поля зрения. Вернулись вдвоём.

И ****!..

АД исчез.

Видимо, я теперь безработный.

Вдоль трассы, по снежным завалам, стремительно огибая пни и выступающие над снегом ветки поваленных деревьев, в сторону столицы неслась спортивная фигура. Единственный человек, в ком он нуждался и который его любил, становился все ближе. Уверенность в правильности поступка укреплялась с каждым пройденным километром.

Киборг бежал домой.

К Жанне.

Чаще всего в жизни человека случаются обычные дни. Они похожи друг на друга, как солдаты. Дни пробегают строем, один, за другим, ровной колонной. Отличий не существует, и вспомнить их по прошествии недели уже невозможно. Бывают праздничные дни. Они знаменуются памятью о чем-то мимолетно приятном и неуловимо добром; этаким теплом, которое гнездится между печенью и желудком, пытаясь при этом напомнить о нарушенной ферментативной системе в организме. И, наконец, существуют дни, о которых изо всех сил пытаешься забыть. Они прочно внедряются в мозг, могут быть при необходимости воспроизведены покадрово, поминутно, посекундно – и эти секунды тянутся с бесконечной внушительностью, останавливаясь только с одной целью – выделить наиболее гадкий момент.

У Жанны не было неприятных дней. Ее жизнь давно и прочно была очерчена заботами.

Надо проснуться, приготовить завтрак, накормить и собрать мужа на работу, попутно воспользовавшись возможностью обеспечения подросшего поколения необходимыми товарами и услугами, которые активно навязывали блага цивилизации. Затем уборка, вкусный ужин, дети, магазины, пара подруг.

Привычно, надежно, правильно.

Она твердо знала, никогда не задумываясь об этом, кого и что любит. У нее даже была своя мечта: пухлые щеки, ножки в складочку, руки Арсена, которые тянутся схватить маленькую попку!

Дети, как всегда, не поддерживали свою мать. Но Жанна понимала и принимала их и такими, она дождется, она умеет ждать!

В этот закономерный и распланированный еще много лет назад распорядок тяжелым громовым циклоном ворвался робот-автомат, строительный прибор, приглянувшийся своими рабочими характеристиками ее мужу!

И все бы ничего, но прибор оказался … мальчиком. Маленьким, глупым, беззащитным человеческим детенышем.

Жанна никогда не умела много думать. Никаких решений она не принимала. Без условий и оговорок вымытый, переодетый, накормленный, получивший сначала смешное имя и отчество (в честь проворовавшегося прораба), а затем свое собственное, сокращенное, он плавно влился в ее семью. И теперь, открыв дверь, она стояла и смотрела на безжизненное лицо СВОЕГО ребенка.

Через час, накормленный до отсутствия возможности «съесть еще одну ложечку» АД начал делать первые попытки разобраться в хаосе хлынувших на него вопросов. Собравшись и проверив (на всякий случай) уровень опасности в помещениях напротив, он произнес: «Не хочу». Потом, через долгих сорок секунд, он смог сформулировать: «Больше не уйду, ладно?»

А потом он посмотрел.

И мать детей врача, боевая подруга акушера, приняла свое решение. Никогда и ничего она не делала, не согласовав с Пупсичком. Правда, согласование могло случится потом, постфактум, но в ее мире оно присутствовало всегда. В возникшей ситуации согласование должно было быть отложено, и на «очень далекое потом». Переодев «мальчика» и собрав ему самое необходимое на первое время в чемодан и две дорожные сумки, Жанна, недолго думая, отвезла его к маме, проживавшей в ста километрах от столицы и имеющей большой опыт в обращении с зятем и прочими нелюбимыми родственниками.

Доклад по результатам следствия.

Следующее утро.

Учитывая собранный на основании проведенного расследования материал, сделаны следующие (промежуточные) выводы:

1. Объекты, проходящие в расследовании как идентифицированные (несовершеннолетние) биологические субъекты, признаваемые разумными киборгами класса DEX – 6 и 7, находятся под наблюдением и, учитывая отсутствие необходимости включения их в разработку предполагаемой операции, могут быть отпущены в непосредственное место их проживания

2. Объект DEX – 6, признаваемый киборгом, находящимся в частной собственности (владелец Ибрагимов А.А.) был с вероятностью более 50% похищен с территории базы. Попытка идентификации его как разумного киборга признана проблемной, несмотря на наличие активных участков коры головного мозга и присутствия альфа-ритма. Заключение института мозга может быть нецелесообразным. Учитывая снятую с данного объекта информацию, похищение киборга не может повлиять на исход запланированной операции. Возможно признать данный объект утилизированным.

Саша

Мы вернулись домой. В теплой и сырой Москве жить однозначно тоскливее. Но, как говорит Леха, «это наша родина». Люди после этих слов почему-то кривовато улыбаются. Такая форма улыбки распознается как злая шутка. Что смешного в данном выражении, узнать практически невозможно. Фраза обозначает любовь к месту, в котором ты родился, и гордость за свою страну. Какое же в этом зло?

Задал вопрос ОГ. Она ответила в своей исключительно ей понятной манере. «Не парься, сынок, это и твоя Родина тоже. Как поймешь, считай можно паспорт получать!».

Попытался на работе уточнить у Людмилы Михайловны. Она засмеялась и предложила мне второй завтрак. Настойчиво интересовался мнением Арсена. Он пожал плечами и сказал: «Чего непонятного-то, говно!». Ну, может, у него действительно плохое настроение. АДа нет, и его никто не может найти, но я задавал совсем другой вопрос

ОГ долго и нудно орала на Леху. Он, вжав голову в плечи, вяло пытался ей объяснить создавшуюся ситуацию. Все шло своим чередом. Не было только теперь строителя у Арсена и нашего друга.

И еще, на следующий после приезда день ОГ вспомнила об этом своем Ж. Верне и о баснях тоже, Леха ржал и пытался все время вставить свою фразу о родине.

Что же он хочет этим сказать?!

====== Глава 11. Альпинисты. ======

Раздражение росло с каждой минутой. Выйдя с работы и не отъехав и пятисот метров, я поняла, что меня уже трясёт. Всё негодование, выливаемое обычно на врачей, все зло и боль стали отваливаться корками и обнажили, что копилось и оставалось без ответа.

Я ехала в ателье. Заказав себе пальто, не подумала даже, что мимолетная попытка обновить гардероб тоже станет одним из факторов поганого настроения.

Ворвалась, наорала, объяснила, что мне надо пальто, а не произведение ширпотреба... Невозмутимая хозяйка ателье, предложив водички, высказала мысль о необходимости выбора подкладки.

Ещё ехать. Ещё что-то смотреть. Ещё хамить. Не хочу! Устала я!

Но неприятности этим не закончились. Куда там. Мир словно не хотел упустить шанс отсыпать их по полной!

Выруливая с маленькой парковки, я притёрла соседний флаер! Симпатичная машинка, естественно, оказалась хозяйкина. Договориться, правда, удалось без полиции и протокола, но за некую сумму в денежных знаках! Так мне и надо, скандалистке! Бабе полтинник, а держать себя в руках не умею!

Ну и, конечно, дома меня встретил пустой холодильник и тоскующий над алгеброй Сашка. Взял моду грызть карандаши, дровосек. Ладно бы просто жрал, но ведь весь пол вокруг в опилках. Паразит вяло мотнул головой и, рассмотрев полное отсутствие сумок, поинтересовался:

– А пожрать?..

– А пожрать нету! – взрываюсь я. – Возьми и сгоняй в магаз!

– А мож в “Клево”? – продолжает наглец. – Там вкусно...

– Мож и в “Клево”... – ни с того ни с сего соглашаюсь я, понимая, что хоть его-то надо накормить.

– А Мелу звоню? – продолжает биомеханический садист.

– Звони.

Нет. Все. Я выдохлась!

Всё-таки ОГ очень неординарная. Ворвалась домой, как фурия. Чего орала, о чем? Сама даже не понимает, что кричит. Совершенно непонятный психотип. Сколько с ней живу, столько удивляюсь. Ее действия не поддаются просчёту. Редкая у меня хозяйка.

Хорошо, что уговорил съездить и нормально поесть.

Выйдя на парковку, выяснил, что ее маленький и достаточно дорогой новый флаер опять поцарапан. Нет, как человек, ежедневно садящийся за руль, в течение последних тридцати лет, может чуть ли не каждую неделю царапать машину? И почти каждый день получать очередной штраф! Оплачивать не успеваю!

Через полчаса с удовольствием заказал себе всего и, сидя на диване, обменивался с Мелом последними данными из Сети. ОГ истерически жаловалась Лехе, а последний, не слушая начальницу, не торопясь пил пиво...

– Лех, устала я, не могу! Давай поедем куда-нибудь. Мне все равно куда. Просто хочу отдыхать, понимаешь!

Леха на минуту отвлекается, потом в его голове что-то начинает шевелиться, и он, взбодрённый светлым горьким, произносит:

– В горы!

– Нет, я согласна куда угодно, но… какие мне горы-то? Я последний раз с горки на санках каталась сорок лет назад!

– Ну, – медленно глотая, тянет друг-анестезиолог, – ты будешь в СПА под горой, а мы на горе... А вечером глинтвейн....

– Я почти согласна... А кто ещё? Арсен не поедет, у него настроение не то...

– Таньку позови, а я с Костей договорюсь... может, без Светки выберется!

– Хорошо... А в какие горы-то?

– Ну... Сашк, куда поедем? Надо СПА под горой... Давай ищи!

– Что? Возьмём и их? А учеба?

Я напрягаюсь и начинаю судорожно прикидывать, что бы такое внушить домомучительнице, чтобы меня не сослали к Ба.

Но она вдруг сама вздыхает и говорит:

– Берем, дети тоже давно без воздуха!

Вот и пойми ее! Какого ей надо воздуха? И почему мы тоже в нем нуждаемся? По мне, так всего хватает! Хотел было спросить, но вовремя решил не раздражать. От человека с альтернативно-нетривиальным мышлением можно дождаться не ответа, а наоборот, решения, и не в мою пользу! Потом спрошу!

После переругиваний, тыканий пальцем в экран, просмотра множества разнообразных отелей я выбрала! Видимо, забыв эпопею двухгодичной давности, мой больной мозг решил, что одного посещения Яноды ему мало! Ну не на море же, в горы едем!

Место выглядело живописно. Наверх вёл подъёмник и там, на высоте 3,5 тысяч метров, мальчишки рассмотрели какие-то расчудесные трассы для себя. А нас ждало грязелечение, массаж, бассейн и красоты природы. Предгорье самых больших в обитаемом мире гор. Рядом Эребус – гора альпинистов! Двенадцать тысяч метров над поверхностью. Место поклонения всех скалолазов в мире!

Две недели ничегонеделания!

Собираемся!

– Сашка, тебе пистолет-то заказать?!

​ Я видел снег.

Нас посылали на Ледкор. Там стояли станции, которые в промерзшей насквозь планете бурили дыры, вытаскивая на поверхность неведомые полезные ископаемые. Моя удача не обманула меня там, и компанию из пяти оставшихся DEX-ов через полгода сгрузили в трюм и увезли вместе с ископаемыми, подальше от холода и поближе к военным действиям. Использование киборгов было признано нецелесообразным, хотя мы там просто мёрзли и не понимали, что хотят от нас хозяева. А хозяева, как и куклы, просто хотели выжить...

​Но снег в горах – это моя радостная сказка! Первый раз нас отвёз на Актау на нашей планете Леха! И вот теперь мы на лучшем в мире горнолыжном курорте. Леха считает Яноду “Меккой” альпинистов и лыжников.

На смешной вопрос Мела:

– А что такое “Мекка”?

Он задумался и изрёк:

– Спроси у Сашки!

Я не нашел ответа в Сети и спросил у ОГ. Она скривила физиономию в старый лимон и сообщила:

– Три дебила – это сила! Мекка – это религиозное место, там на Старой Земле метеориту поклонялись!

И откуда она берет всю эту информацию!

Сегодня мы первый день на курорте. Солнце встаёт рано, и я, открыв глаза, отдергиваю тёмную штору и смотрю на серо-синие горы и сине-серое небо. Снег здесь искрится, нужны очки, так он режет глаза! Сразу видно, как давно не было снегопада.

Склоны укатанные и неинтересные. Придётся пытаться обойти кордоны и искать самые-самые “черные” трассы!

Я не выдерживаю этой пытки ожиданием и встаю. Пять тридцать утра местного времени. Шведский стол ещё не накрыт, и от нечего делать я просто выхожу на улицу.

Погода сказочная. Здесь в зеленом ущелье, зажатом с двух сторон величественными белыми горами построен горнолыжный комплекс и бальнеологический курорт.

ОГ выбирала долго и придирчиво, подозревая нас в разных гадостях. Но в результате, как водится, ей надоело и она ткнула в первую из предложенных в новой серии картинок. Вроде ей понравилось....

Но какая же здесь красота! Еще вчера договорился с Мелом разработать маршрут нашей чёрной трассы, будем кататься по-настоящему.

На прошлый день рожденья мне подарены отличнейшие лыжи с Новой Франции из пептопластика с натуральной металлической окантовкой. Ее можно легко менять, подгоняя под любой вид снега и в принципе для троеборья. Настоящие! Спортивные! Лыжи!

Свои старые отдал Мелу. Они тоже хорошие...

Костюмы мне и Мелу тоже купила ОГ, комментируя каждую вещь фразой: “Легче прибить, чем содержать!” При этом Мел немел и втягивал голову в плечи, я вспоминал про уроки, а невозмутимый Леха тыкал в новую, ещё более дорогую экипировку.

В результате мы имеем самые лёгкие, на натуральном пуху, эластичные и невероятно прочные костюмы, с встроенным термообогревом, которые держат тепло в течение восемнадцати часов, а после просто греют за счёт пуха. А наши крепления гарантируют от травм, хе-хе...

Я лично сомневаюсь в их гарантии, потому что если ты, падая, катишься вниз по склону, цепляя на своём пути все подряд, то, конечно, автоматика мгновенно отцепит лыжи, но мгновение иногда – это целая жизнь. Тем не менее хорошие ботинки и крепления позволяют спокойно заложить глубокий вираж, не рискуя пересечь крутой склон, помогают не задумываясь вписываться в повороты, и тело само, без программы выбирает самый благоприятный вариант. Первый раз, почти насильно поставленный на лыжи, я думал, что он будет последним. Но оказалось, что горнолыжный спорт – это непередаваемое ощущение собственного выбора, ощущения свободы, когда скользишь по снегу, как птица в небе, и твой процессор киборга отключается, не в силах противостоять желанию человека.

Спиногрыз зашурудился в соседней комнате ни свет ни заря. Мальчишка в восторге от гор. Лишь бы только не ринулись куда-нибудь напролом. С этими железными буратинами-то ничего не случится, а вот Леха (старый дурак!) за ними ведь поскачет. Надо сейчас же провести воспитательную беседу. Лишь бы не удрал раньше.

Придётся вставать.

– Саш, доброе утро. Ты что так рано встал?

– Выспался! На завтрак пойду.

– Подожди. Я с тобой.

– А ты почему рано так?

– Выспалась!

Отель действительно оказался шикарным. Вчера каждой из нас составили индивидуальную программу, и, по всей видимости, я вернусь домой помолодевшей лет на сорок (и нищей)...

Паршивец ерзает как на углях. Точно ведь задумал гадость. Так-так....

– Саша, немедленно взял кашу, творог, булки, мясо и чтобы съел все плюс три джема! Я слежу! Иначе ты сейчас у меня уедешь домой, ага, с сачком для бабочек... Вот, правильно! И жуй! Не глотай ты, как удав-то! Теперь послушай внимательно. С Вами Леха. Он человек. Не как ты, болванка моя бестолковая, а очень ценный сотрудник. И если вдруг он решит покататься там, куда нормальные люди только за смертью выбираются, ты должен его немедленно остановить!

Гаденыш, делая вид, что жуёт невероятно тщательно, кивает головой, а потом поднимает на меня не затуманенный сознанием взгляд и изрекает:

– Это приказ?

– Это требование! – заявляю я.

– А Костя?

– Костя кататься не умеет, сам далеко не попрет!

====== Глава 12. Альпинисты. ======

Целых три дня мы потихоньку осваивали территорию. Под руководством Лехи Костя постигал секреты горнолыжного спорта. Я пообещал за это нашему другу обязательно взять его на целину, и мы с Мелом даже подобрали подходящую ему трассу.

После обеда, имея в запасе три куска нашего маршрута из четырёх, мы по-тихому смылись через ограждения.

Буран налетел так резво, что никто не обратил внимания на крошечное серое облачко, которое за каких– то десять минут превратилось в шторм.

Ветер начал швырять снег с такой силой и меткостью, что мы поторопились вернуться. С трудом добравшись до остановленной канатки, начали спуск короткими галсами от одной опоры к другой. В вое ветра и все новых порциях летящего на нас снега можно потерять ориентир даже с процессором! Двигались медленно, совсем по-человечески. Там, на сглаженных, только что сметённым снегом изгибах, таились многотонные массы, ступив на которые можно быстро и без проблем домчать до зеленой травы. Правда потом отвезут. В мусоросжигатель.

Наш путь преградило мягкое белоснежное поле, круглым озерком расположившееся на пушистой целине. Мульда. Большая. Ее ширина превышает двадцать метров, и она таит реальную опасность. Останавливаемся. Сканирование местности не даёт утешительного совета. Наш путь лежит через неё. Мел – семерка. Он превосходит меня в скорости. Но я больше катался. Решаем, что все-таки опыт важнее. К природе, которая более предсказуема, но так же опасна, как человек, мы, DEX-ы, относимся аккуратно, не питая иллюзий по поводу ее силы, знаний и ума.

Скромная для гор и большая для нас круглая каменная чаша прячет лавинку тонн на триста снега. Придушить дурака ей не составит проблем. Вдыхаю морозный снег, отталкиваюсь и, сразу развив максимальную скорость, лечу, почти зажмурившись, на твёрдый склон, разрезая мульду. Метель поёт похоронный марш, не видно на расстоянии вытянутой руки, зато мне и Мелу хорошо слышно, как летят вниз мои тонны снежного савана.

Нет особой сложности подрезать лавинки. Некоторые человеческие умники, мнящие себя спортсменами, целенаправленно разыскивают их. Для того чтобы получить удовольствие, надо всего лишь прилично стоять на лыжах и верить в Бога (или в то, что успеешь выскочить из дыры раньше, чем потечёт снег).

Но наш путь дальше свободен, и через час мы, наконец, практически в километре (вниз) от отеля. Здесь кафе. Заходим. Садимся. Заказываем глинтвейн. Мне он так себе, а Мел говорит, что “это гадость”! Но мы люди! И делаем все как они. Учимся! К тому же мне необходимо внушить нестандартному мозгу Окси, что “мы просто здесь сидели...”

Я переусердствовала в своей попытке стать сильно здоровой! Уже на третьи сутки непрекращающегося кошмара мной был поставлен жирный крест на лечебных процедурах. Для укрепления ... тела оставила бассейн и джакузи. Танька, зная меня, зашла в девять в номер и произнесла:

– Я последний день, посмотри, куда завтра подадимся!

И я осталась лежать в кровати, просматривая новости, до одиннадцати. Значительно лучше! Все-таки лёгкий фитнес помогает расслабиться!

Потом спустилась в лобби и с удовольствием выпила капучино. Сидя в кресле перед панорамой гор, я услышала возглас:

– What earrings!

Ну серьги, и что, кстати снять забыла, бабушкины с изумрудами. А тебе-то что, толстуха?

– Do you like it? They’re old.

– Gorgeous! I want those! How much money?

Вот дура! И хватает же наглости!

– Only exchange! You’re mine. I’m earrings!

Толстуха открыла рот и начала говорить мне, что колье дороже… Я помахала рукой местной сумасшедшей. А весело у них тут. Заказала ” Аппероль – шприц”. Хорошо.

Так, подрёмывая над пятым стаканчиком, я открыла глаза только к обеду. Пришли парни. Костя был на подъёме и рассказывал всем, что почти освоил зеленую трассу.

“Детскую!” – тихо бубнил Леха и мечтательно смотрел наверх. Ребята заказали мартини с водкой ” налить и не взбалтывать ” и миску оливок. Пришла Таня, заказала сразу двести грамм и, разбавив кусочком лимона, сообщила:

–Все! Я теперь настолько здорова, что больше из кровати ни ногой!

Позвонила Света, и радостный Константин побежал заказывать ещё пару коктейльчиков. Света фитнес любила.

– До вечера не придёт, – философски заметил Леха.

Между тем на улице потемнело, и с гор начал спускаться туман. Он летел к земле огромными серо грязными клоками, которые в течение получаса отделили нас от окружающего мира.

Так, и где наши спиногрызы?

Мы просидели, наверное, час. За это время Мел провёл полномасштабную разработку геопозиции нашего маршрута, отметил локацию и основные точки. И пока он вычерчивал схему и план-карту, я прикинул все погрешности. Шикарную трассу составили, даже самим завидно.

А потом, грамотно, с трёх сторон, к нашему столику подошли охранники. В руках они держали заряженные станеры. Раздался резкий крик – приказ:

– Встать! Руки по швам! Подчиняться!

Мел хотел натурально подпрыгнуть и, по-моему, бежать, так скрутились тугой пружиной его мышцы. Я же попытался расслабиться. В конце концов, внизу Окся. Мы не нарушили ничего, совсем.

Медленно повернувшись к орущему чуваку, спрашиваю:

– А в чем, собственно, дело, уважаемый?

Перед глазами Окся и весь спектр ее выражений. Пускаю их бегущей строкой.

– Вам не кажется, что в цивилизованном кафе не принято нападать на иностранцев, проживающих на лучшем из имеющихся здесь курортов?

Перекидываю ему свои данные и данные Мела.

– Мы что-то нарушили? Мой официальный опекун уже получает в режиме онлайн все детали нашей встречи...

Я ещё надеюсь, что ОГ не узнает, дурак.

Охранники мнутся, но расслабляются, и уровень агрессии падает почти до нормального. Они нас ТОЖЕ боятся.

Начальник охраны смотрит на полученную инфу, на меня, на инфу – и его осеняет.

– Здесь указано, что вам 12 и 7 человеческих лет. Дети без присмотра в плохую погоду и одни в горах...

Чем дольше он говорит, тем крепче звучит его голос. Мужик обрёл былую уверенность и в конце проникновенного монолога изрек:

– Значит, встали. И пошли в лифт.

Оглядываясь на двух своих сотрудников, ухмыльнулся и сообщил дополнительно, только им:

– С сопровождением! Доставить малышей к родителям! Проверю!

Расстроенный вконец Сашка шурудился в кровати. Когда шевеление за стеной превратилось в один полноценный маятникообразный поворот, я не выдержала. Встала. Нагрела чай. Кинула во вторую чашку все пакетики с сахаром и пошла к нему объясняться.

– Саш, давай-ка мне все свои вопросы.

– Я сплю.

– Ну, проснись. У меня чашки в руках горячие.

– Нет.

– Что нет?

– Не горячие. 48 градусов.

– Так. Ну-ка сел говорю! Что ты надутый, как барбос?

– Как они нас вычислили? Мы же все делали как люди! Зашли. Сели. Попросили меню. Заказали глинтвейн. Как?

– Вот скажи мне, болван мой дорогой! Где ты видел таких людей-то? Люди они не заходят строевым шагом с непроницаемыми рожами с мороза. Люди не садятся за стол с идеально прямой не остеохондрозной спиной, не рассматривают (сканируя) меню в течение секунды и потом не пьют глинтвейн молча и не закусывая! Вы хоть слово друг другу сказали?

– Нет...

– Ну и где твой мозг был? В перезагрузке? Ты же прекрасно умеешь общаться. Конечно, Мел ещё совсем дитё, но ты-то? Мой милый, тебе лет 12, наверное. Хотя твои поступки тянут на ясельную группу!

– И ты теперь не пустишь нас кататься?

– Почему?

– Ну ведь, наверное, все нас боятся теперь? Ну сорванные DEX-ы , на свободе...

– Что за чушь? Во-первых не сорванные DEX-Ы, а разумные искусственно выведенные кибермодифицированные ЛЮДИ, это если официально говорить, а если по-человечески, то дети непутевые и я твой официальный опекун. Тебя, козла, даже судить ещё нельзя. У тебя только свидетельство о рождении, тьфу ты, о регистрации. Все, что отчубучишь, ляжет на меня, а за Мела точно также отвечает Леха.

– Окс, скажи, а как ты думаешь, АД жив?

– Не знаю! Но зато я знаю Жанну! Поэтому (по вашей терминологии) с вероятностью 90% она точно с определённой целью раз в неделю навещает маму. Подозреваю, что у мамы вырастает замок... Спи давай, сокровище! Вот же приобрела наследника!

Непутёвый мой мальчишка закрыл глаза и через минуту уже спал. Какими же надо быть скотами, чтобы придумать такое – маленькие дети в клетках огромных тел. Сашка улыбнулся, облизнул сладкие от сахара губы и зачем-то лягнул меня ногой. Я укрыла его и пошла к себе, спать. Если усну.

====== Глава 13. Альпинисты. ======

Заказали несколько экскурсий. Через день. Почему так часто – ни я, ни Татьяна объяснить бы не смогли никогда. Но уж раз мы в горах – надо осматривать горы!

Первая экскурсия совпала с учебным перерывом Лехи. Совершенно счастливый тренер удрал с мальчишками, а ученик понуро поплёлся за женой на грязелечение.

После двух часов полёта над горными пиками нам надоело вскрикивать, тыкать пальцем в окно и толкая друг друга в бок верещать: ” Ух ты! Смотри как красиво”.

На третий час одновременно захотелось спать, пить и в туалет. Наконец мы прилетели.

Ангкорский монастырь был напечатан на всех буклетах. Янодцы построили его во время заселения планеты пару сотен лет назад. Воздушный дворец, взлетевший над вечными снегами – чудо из волшебной сказки! У западных стен монастыря были устроены купальни в термальных источниках. Но обойдя сооружение и выйдя с востока, мы попали к знаменитой стене резных украшений, привезённых со старой земли. Это прекрасное произведение искусства изображало битву людей и обезьян... Древняя необыкновенная легенда о Предтечах.

Сразу за взлетевшим над Ойкуменой дворцом начиналась долина Ангкорбрахт, считающаяся священной. Сюда ходят просить счастья альпинисты, собравшиеся покорять Эребус. Здесь нельзя убивать даже мух. А границу определяли огромные мегалиты с выбитой священной формулой “Ом мани падме хум”.

Между скал приютились крохотные кельи, как птичьи гнезда. Туда проход был для нас закрыт. В этих саманных домиках жили отшельники, отказавшиеся от мира людей. Экскурсовод с придыханием рассказывала нам о том, что в третьей справа мазанке живет такой святой человек, который погружён в молитвы уже 15 лет. Ему раз в три дня приносят воду и кашу.

Потом нас отвезли в “Последний приют альпинистов.” Это их перевалочная база. Начало пути. Нижний лагерь. Отсюда стартуют эти слегка “нарядные” товарищи. Но возвращаются только живые. Гора оставляет трупы у себя.

Жутковатое место.

Пройдя ещё где-то метров пятьдесят, мы оказались на краю плато. Снизу вверх, прерывая границу зеленой травы, вырастали ледяные пики ледника. В этом месте Эребус виден весь. Гора мира, украшенная белоснежным покровом и излучающая свет. Необыкновенно.

Действительно стоящая и впечатлившая нас экскурсия!

Мне приснились ночью горы! Такие высоченные белые пики. Они строили мне страшные рожи и роняли мохнатые шапки. Классный такой сон!

А утром, после завтрака с распорядительницей жизни, мы, наконец, смогли удрать. Сегодня с нами Леха. Мы тащим его на персональную трассу. Самое главное – уйти от визоров и проскочить с ним заграждения.

Горы плавятся под солнцем. На укатанных кучей неумелых ног склонах не возможно не то что кататься – стоять! Какие-то чуваки в красных с белым костюмах орут через усилители так, что даже Мел жалуется на звон в ушах. “Нельзя!” “Проезд закрыт!” Мужчина в чёрном костюме, не смейте толкаться!”

Короче, бедлам!

Тут наш сияющий Леха выдаёт:

– Вах, дэвушка, райский цвэток! Как закрэплэн лыж нэ так! Дай памагу!

Мел столбенеет с приоткрытым ртом.

Тетка лет сорока и приблизительно 85 килограмм весом замирает и ... начинает улыбаться Лехе! А он, оттолкнув нас, с громким шёпотом: ” Цыц!” Начинает помогать и что-то говорить уродке. Она смеётся. Мы стоим. Такое безобразие продолжается не меньше двадцати минут. Наконец, я отмираю и, проконсультировавшись со справочником Оксиных выражений, изрекаю:

– Хозяин, Хозяйка сказала их всех надо мыть, все грязнули... Мне начать данное действие здесь?

Тетка застывает, как соляной столб, Леха краснеет и, извинившись, быстренько сворачивает разговор. Я торжествую! Все-таки у ОГ много нетрадиционного фольклора!

С перекошенным лицом на нас летит новая кандидатка на знакомство. Этого нельзя допустить, и Мел, умело подрезав собравшегося было спасти ее Леху, ловит сам. Механическим голосом, способным напугать мертвеца, он сообщает: “Осторожно! Будьте внимательны!” и отпускает ее. Девушка с синим от ужаса лицом падает на снег, а мы не спеша продвигаемся к нашему проходу.

Все склоны буквально впитали солнечный свет, и эту энергию они снисходительно отражают от белоснежного покрова и поджаривают раздевшихся смельчаков. Вечером полученный ультрафиолет бурно выступит красными волдырями на их телах. Там, где снега нет, на тёплых камнях расположились парочки. Леху приходится тащить через эту загорательно-плавочную толпу. Но красиво!

Весь последний год ОГ таскает нас по интерактивным выставкам из самых знаменитых музеев обитаемого Космоса. Я теперь, кажется, понимаю, что такое красота. Но не всегда! Вот, например, скажите какая красота в куче повторяющихся банок с супом, нарисованных неким Уорхолом. Во, деловой был! Вместо принтера банки штамповал, прославился!

Но яркий свет, белоснежные пёрышки облаков, синее-синее небо и чёрные-чёрные скалы можно и нарисовать кому-нить!

Наконец дошли до канатки. Начали тщательный инструктаж. Подобрав время, хватаем Леху и тащим его напролом. Проскочили!

Я стою внизу и горжусь произведением искусства! Это шикарнейшая и максимально безопасная трасса. На меня чёрными точками с огромной скоростью летят две фигурки. Впереди Леха, сзади Мел, он страхующий. Леха старается изо всех сил, но разрыв не увеличивается. Это он нашу трассу не видел! Для Лехи Мел рассчитывал все сам. Он знает на ней каждый бугорок, каждую ямку. На этом маршруте Леха сможет выдать до 130 км в час, шикарно! Вот он идет в низкой стойке, небольшая дуга увеличивает кривизну, коленями он почти упёрся в плечи. Не сомневаюсь, сейчас наш друг испытывает только голый восторг, красиво летит, я знаю, что говорю. Предупреждение от Мела: “Излом!” Леха резко пружинисто разгибается и совершает прыжок, метров на двадцать пять... приземлился! Ещё один вираж, заложенный уже на выкате, все! Ребята подъезжают ко мне. Мел тихо переводит дух и расслабляется! Леха счастлив!

– Ребята!– кричит он, ещё не остыв от скоростного спуска. – Срочно бежим на фуникулёр. Ещё пару раз! Шикарно!

Через полчаса тихо пролетаем над столбами и ёлками по канатке. Нас встречают. Трое в красных костюмах. Блин! Где мы прокололись-то? Игнорируя нас, краснокостюмный вычленяет Леху и представляется:

– Начальник охраны спуска Джон Милдрон. Вы позволите занять у Вас пару минут?

Леха жмёт плечами и, махнув нам, уныло бредёт к кафешке на горе. Настроение уходит “ниже плинтуса”. Вот тоже выражение! Впервые я его услышал от Арсена. Спросил, что такое плинтус. В ответ услышал о гнилых досках, тараканах, сучках, проблемах с натуральным деревом, ценой и о том, что его опять на...е... (обманули)! Спросил у Дениса. Тот сообщил, что теперь никаких плинтусов нет и ниже его подвал, а затем “привет шахтерам!” Пришлось спрашивать ОГ. Но даже теперь я не совсем понял, каким образом квартирная отделка так влияет на жизнедеятельность человечества. Мстительная ОГ (она мстит за любой мой вопрос, но иногда это того стоит), заставила меня прочитать древнюю книжку про сумасшедших “Похороните меня за плинтусом”. Прочитал. Неинтересно.