Текст книги "Ксюха. Стратегия. Цикл Забытые Острова. Становление. Книга 2 (СИ)"

Автор книги: Ксюха Гном

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

А теперь сижу на складе, закрывшись, и комплектую всем подарки. Почему? Зачем? Какие такие подарки? Это если я не ошибаюсь с датами, то сегодня на Земле двадцать девятое декабря! А послезавтра – будет Новый Год!!!

– Ярослав отозвался. Остров деда Леши нашли, уже заканчивают погрузку, и хотят до темноты успеть домой вернуться, – отчитываеться моя девочка.

– От Франки ничего не слышно?

– Там много проблем. Как оказалось, зиндан там был не один, а их аж девять! Вот и обходят все острова, проверяют заодно все их , и сразу рабов собирают. По его словам, там осталось проверить всего четыре кусочка суши – и они сразу выйдут в обратную дорогу.

– С "кади" что он решил?

– Я спрашивал, но он успешно отнекивался – мол сам всё дома расскажет...

– Командир, дорожники у «Красоты» находку сделали. Один квадр уже вышел за нами. Я уже спускаюсь, – это Кир меня опять дергает, не дает работать.

Попросила водителя здорово не гнать, посмотреть хочу, что и как они сделали. Дорогу проложили хорошо, почти под самым береговым скосом, на максимальном удалении от моря. Все камни выбрали, остался только щебень. И из него выложили стену, обращенную к воде. Ширина проезда порядка четырех метров – два квадра свободно разминуться. Местами, за пределами трассы, высятся горки, такие нехилые, из примерно одинакового размера плоских камней. Это их они наверное заготовили для своих неизвестных мне нужд.

А я первый раз так рассматриваю красоты нашего острова. Раньше всё некогда было, спешка с горячкой рулила. Местами протекают ручьи, выбираясь сквозь камни наружу, и неся свои воды к морю. А на равнинах и взгорках – пальмы сменяются редкими соснами, на смену которым приходят колючие акации, а потом виднеются кипарисы. А вдалеке промелькивают гиганты – баобабы, и изредка, там далеко, видны свечи уже корабельных сосен. Красота то какая. А вот и подлец мелкий – Кеша, не захотел сидеть дома, и увязался за мною. Он наконец догнал движущуюся машину, и шлепнулся мне на плечо, тяжело дыша.

– Так, что вы тут нашли? – спрашиваю, только когда смогла размять затекшую от сидения в ковше задницу.

– Идемте, сами посмотрите, – старшим у них парень из тройки Венедикта, по моему его зовут Михаилом, – тут всего метров пятьдесят от берега.

И вот мы пришли – а я такое видела под Севастополем, только там оно огромное. Называется орудийной точкой береговой обороны. Бетонный колпак, метров четырех в диаметре, и с тремя бойницами – амбразурами в разные стороны.

– Ну и... ???

– Он, этот колпак, не один. Их четыре, все немного спрятаны в кустах и траве, и они расположены только на взгорках. Видите, что море на несколько метров ниже виднеется? Вот этот мы открыть не смогли, а только один, самый дальний, вооон там, с нормальной дверью – показывает рукой на входной мыс, – идемте туда.

– Ну и твое мнение, Кир?

– Не знаю. Просто не понимаю, зачем это, и когда его построили. Но заросли позиции сильно, значит по любому, они стоят тут уже очень много лет.

Пришли на мыс – и Миша показывает, где колпак в этих кустах. Ну что, вход похож на бомбоубежище, толстенная железная дверь, и запорные рычаги, как на трюмных переборках.

– Вы входили?

– Нет. Не рискнули. Нашли все четыре, но смогли открыть только этот.

– Тогда пошли смотреть, – включив фонарю, Кирилл первым спускается по ступенькам к двери.

День 23. Часть 2.

Дот оказался больше, чем я подумала – нас тут уже шестеро, и локтями мы ещё не толкаемся. На передней стене три амбразуры, но не под орудия, а под пулемёты. Почему такая уверенность? Так тумбы, или по простому – места установки или крепления орудийной установки нет. Я с подобным сталкивалась, посетив однажды с друзьями старые линии обороны побережья, оставшиеся более или менее целыми ещё после Великой войны. Так что небольшое понятие имею. В боковых стенах есть ещё двери – открываем и заходим в левую. Ну что – это явно казарма для личного состава, а вот за следующей дверью... Правильно – тут была оружейная комната. Даже несколько окислившихся патронов в пыли лежит, их Миша и поднял. А в казарме вдоль стен – двухэтажные спальные полки, на шестерых человек, и посредине стол, что был в полу просто забетонирован. Ещё одна открыла перед нами вход в тоннель-коридор, идущий вдаль.

– Ваше мнение – что это такое?

– Пулемётная долговременная оборонительная точка. Рассчитана на три пулемёта и шесть человек гарнизона по боевому расписанию, – как по написанному отбарабанил Михаил.

– А ты откуда это знаешь?

– Я – был там, до ранения, начальником заставы, капитан. У меня таких на границе было два десятка в подчинении.

Мои замы сегодня схлопочут по шапке. Почему не знали, и не доложили?

– Они не могли знать, – опять видно я сказала это вслух, – у меня, после контузии, отобрало речь. И только вчерашний бой всё вернул назад. Я просто был уже почти год немым.

– Сочувствую, пошли тогда дальше, посмотрим, что тут и как...

Через полчаса хождений по подземным переходам.

– Как я и думал – четыре ДОТ-а, на три амбразуры, и шесть человек каждый, – это Михаил комментирует найденное, – в центральном ещё две двери не проверенных, пока их не открыть. Но я думаю, что одна ведет на НП, а вторая на КПО – командный пункт обороны. На сегодня закругляемся, скоро будет темнеть, а я вами, Командир, рисковать не хочу...

– А ДОТы-то немецкие мы там нашли, – уже вечером меня снова нашел Миша.

– С чего это ты взял?

– А вот – это те три патрона, что валялись на полу. Я их оттер от окислений, и надпись хорошо видно.

И правда, достаточно четко было видно выбитые на донце цифры – 7,9; 33 и чуть дальше 44.

– А они от какого оружия? И с чего это ты придумал, что они фрицевские?

– Немецкие, периода второй мировой войны – только у них в то время были патроны такого калибра, и они шли на все модели их ПП и Sturmgewehr, штурмовые винтовки. Это уже впоследствии их поставляли в другие страны Оси – гитлеровского союза.

– Да знаю я, что это такое – государства Оси. И дед много рассказывал, да и в рейсах сама много читала.

– Ну я же этого не знал?

– Да ладно. Проехали. Вот и с этим определились, только откуда они тут взялись, неизвестно...

– Ну что смогли увезти, – спрашиваю у Ярослава, что только вернулся с острова деда Леши.

– Почти всё то, что было в самой машине. По его словам, только оно и самое ценное. Там четыре ящика, деревянных, но их вес в пределах разумного. Он над ними больше всего и трясся, чтоб не утопили. И много другого разного барахла, и в мешках и в коробках. Сказал, что сам тебе всё чуть позже расскажет.

– А где сложили? В коридорах ведь вроде не видно?

– Да занесли всё в пустующий зал столовой. Мы все больше и больше превращаем его в склад.

– Это не дело, она может понадобиться для чего другого. Нужно думать, где устраивать хранилище, и для всяких копящихся у нас нужностей, и для продуктов. А всё остальное, что у него в прицепе загружено, стоящее?

– Конечно. Там половина прицепа в листах цветного зелёного профнастила, это оцинковка гнутая. Идет на крыши и заборы. И профильной трубы разных размеров – немеряно. Дед сказал, что загрузка была чуть больше четырех тонн – и уже сами увидели, что рессоры почти ровные стали, от такого перегруза. Так мы там немного поддомкратили, и подложив камнями под раму, сняли лишнюю нагрузку...

– Командир, флот Франки втягивается в бухту. Просил выйти для встречи, и помощи. И ещё обязательно прихватить с собой врачей.

Ну что! Наши проблемы продолжаются? И к чему же они нас приведут? А во всём, похоже что виновата только я одна. Так стою, и думаю, глядя на всех тех, кого выгружают из наших плавучих посудин. А там? Просто кошмаррр! И не иначе.

– Ну и скольких же вы привезли? – задаю вопрос подошедшему Франки.

– Не так уж и много, как я подумал, когда узнал о зинданах на всех арабских островах.

– А поконкретнее можно? А то меня эти обтекаемые фразы уже достали.

– Я в самом начале тебе говорил, что человеколюбие до добра не доведёт. И не шипи на меня. На пятнадцати островах арабского эмирата, как они себя именуют, было спасено, и это не пафос, а простая констатация фактов, двадцать шесть человек. Они ограбили и привезли к себе «мышей», как ты любишь нас называть, с четырнадцати или пятнадцати их базовых островков. Там было и по три человека на одном, и по два, и по одному. И, блин, представляешь, эти сволочи смогли организоваться и начать грабить соседей буквально вечером третьего дня.

– Лодок много забрали?

– Все полностью, сколько у них было. А они без них – обойдутся! Даже тазик спасательного бота двухместный отобрали. Видишь ведь, сколько их груженых, на буксире пришло. Я "кади" так сказал, а ведь эта сука, в семидесятом окончила наш МГИМО, вроде бы его еще в простонародье называли Лумумбарий, но я точного названия не помню, и общались мы без переводчиков.

– Если хоть единожды услышу о вашем "эмирате", приду и вырежу всех! Самым тупым ножом буду резать.

– Ведь они, арабы, оставались только на четырех островах. Со старым гадёнышем и его главным советником было ещё шестеро их женщин, и на трех островах по две нашли. Мы всех свезли к правителю, и оставили там мариноваться. И ведь на одиннадцати островах не было никого, в зинданах люди просто умерли бы голодной смертью через время, если б мы нам не появились. Твари муслимовские! Для них пленные иноверцы вообще не люди!

– Кстати, о людях. Кто они? Тут только старики?

– Ты с дуба рухнула? Какие нахрен старики? Самому старшему вроде нет и тридцати. Это от "райских условий" жизни и "шикарного питания" в ямах они так выглядят. А кто они? Да хрен его знает! Даже времени свободного расспросить их не было. Нам просто до отвращения гадко было просто подумать о ночевке на архипелаге "эмирата". Вот их уже заканчивают выгружать, сейчас нужно отвести помыться, покормить и пусть идут спать, прямо в пустующую столовую. Уложим на пол, на наши зимние вещи, а с самого утра будем делать кровати, и уже сама дашь распоряжение – куда их селить.

– А может, отвезём их на Украину и Франки, разделив примерно поровну, и дадим им палатки?

– Тебя сразу отходить ремнем, или уже наедине в кабинете? Сдурела, не иначе. Они все были собраны в течении третьего и четвертого дней истории заселения Островов. Только одна группа попалась на пятый. И не знают совершенно ничего. Ты бы лучше делала ноги, у меня всю дорогу выпытывали, кто у нас старший – не стоит рисковать, и заострять на себе внимание.

Мы вовремя смылись в кабинет и даже Радована с собой забрали. А Исмаэль я дала все необходимые указания, и приказала отвечать – что меня нигде нет. Исчезла вдруг в неизвестном направлении.

– Ну, так и кто же в составе рабов? Наши славяне есть среди них? Украинцы, белорусы или русские?

– Треть русских, ну или просто русскоязычных. Кто и откуда, выяснять было некогда, поверь. Это почти все парни и часть девчат. Остальные – Европа, опять Балканы, белые из Африки, один индеец, прикинь. Вроде есть из Южной Америки, но точно не понял. Но не испаноязычные – а англы, или просто говорили между собой на английском. Пятеро в сильной стадии истощения, они сидели в тюремных ямах. И четверо с травмами, но не очень тяжелыми. Венедикт со всем этим справится быстро.

– А почему так много женщин? – я это видела, потому что они все были или сверху до пояса, или совсем голыми, и груди не заметить было нельзя.

– Такой гендерный контингент у них на Острова попадал. А ведь у арабов было наоборот, две трети мужчин. Кстати, что ты решила с пленными делать?

– Завтра их отвезут на «Удачу», и будут рубать соль, а что?

– Не будут они работать, и при первом случае сбегут.

– Бууудут, как миленькие. Пайку захотят получить – норму сделают. А чтобы не сбежали, мы их ногой в кандалы закуем, и на стальной трос посадим. Смогут ходить в пещеру, с запасом длины, и выходить недалеко наружу. Оправится там, или поспать. Будут хорошо себя вести, даже палатку потом разрешу поставить. А чего ты о них спросил?

– Тот, который нам пел, самый хитрый арабский шейх – у него одного было трое девчат в гареме. Кстати, у всех шейхов были гаремы из рабынь. Так вот, у «кади» есть такое подозрение, что он многое скрывал от соплеменников. Нужно его расколоть на информацию. И ещё, мне Кир успел сказать, что у вас находка была? Расскажешь?

И я стала ему хвастаться найденной линией обороны.

– Что такое нашли, это прекрасно, а вот зачем она нам, пока не знаю. И контуженый Миша наконец заговорил, а ведь Венедикт уже думал что он навсегда потерял речь.

– Значит, вы знали о его проблеме?

– Конечно. Он в самом начале описал на бумаге, что с ним произошло. На данный момент, он единственный из нас кадровый офицер. Теперь есть кому и строить рекрутов, и их обучать. И планировать боевые операции теперь сможем не наугад, а основываясь на знания.

– Чуть не забыла! Вы смогли забрать в "эмирате" терминалы рабов? Или придется второй поход организовывать за их барахлом?

– Все терминалы были в ведении только одного человека – "кади". Он ещё вчера утром понял, когда многие из плит пропали, что его боевая группа уничтожена. Ждал и готовился к приходу "ответки". Сразу скажу, пока не забыл, если бы мы не пришли с ответным визитом, они посчитали нас "лохами", мясом, овцами, которых нужно только стричь. И после набора новых бойцов пришли снова. Он без особых разговоров сначала расформировал свое сообщество – этот их "эмират", с моей подсказкой, "для присоединения к большей группе", а потом все, кто из них там был из соотечественников, вступили назад. А то, что осталось ничейными, мы упаковав в ткань, унесли на баркас. Так что теперь разбогатели на тридцать терминалов.

– С какого "перепугу" – тридцать-то?

– Ты просто забыла – а у нас ведь в плену четверо раненых? Их же в эмирате на тот момент не было, вот мы и привезли все сюда. Не кормить же их со своей поставки? А по шмотью? Мы забрали полностью всё, что оставалось на островах арабов после того, когда мы их женщин перевезли к кади. Три надувнушки, у них самих реквизированные, всем этим загружены под завязку.

– Франки, мне вот утром пришли на ум такие мысли, – и рассказала всё то, о чем я думала по наименованию групп.

– Предлагаю вынести на рассмотрение такие названия:

Поисковики, морские и сухопутные.

Картографы.

Автодорожники.

Это по названиям обычных групп. И добавить военные:

Морской спецназ.

Спасатели.

Скорая помощь.

– Как тебе такие варианты?

– Ни на какие рассмотрения выставлять нет смысла. Ты приказала, а мы все будем выполнять. Только одно предложение – объединить спасателей и скорую помощь, всё равно эта группа будет выполнять одну и ту же функцию. Или спасать и оказывать помощь, или же наоборот, оказывать помощь и спасать. Хоть круть, хоть верть, а результат по концу будет одинаковый.

– Значит, я предложила, а ты согласился, так сам и объявишь всем, как они стали теперь именоваться.

– Госпожа, – сунув нос в кабинет, позвала Исмаэль, – всех новеньких увели после ужина устраивать на ночь. А Вас хочет видеть доктор Венедикт.

И быстро спряталась за дверь, плотно её за собой прикрыв.

– Неее понял! Тебе что, статус в обществе сменили, пока нас дома не было?

– Сергий Мехаилович, пусть Командер идет по делам, а я расскажу что произошло, – я от неожиданности чуть не подпрыгнула, Радован первый раз за сутки, чуть коверкая слова, в моем присутствии подал голос. А вот эта его оговорка, КомандЕр , станет через время моим вторым именем. Я же пока об этом и не подозревала, глупенькая.

– Иди-иди! А я пока тут с твоей охраной побеседую, – напутствовал меня Франки.

– Доктор Венедикт, что вы хотели, – нашла его у кроватей в больнице.

– Командир, тут такое дело – у нас очень мало витаминов. Никто даже не мог подумать, что с такими случаями столкнемся. Сегодня ничего ещё взять нельзя?

– Ну-у-у, доктор! Вы же сами знаете, только раз в сутки возможен заказ. До часу дня, что, имеющихся в наличии не хватит?

– Впритык. Только чтобы обязательно. Им минимум сутки лежать под капельницами, а желательно вообще трое. Истощение сильное, они не ели и скорее всего не пили минимум четыре дня, и до того уже голодали.

– Все пятеро с одним и тем же диагнозом?

– Да, одно и тоже. Но риска тут минимум, и не таких вытаскивали.

И тут, негромко так, раздался вопрос:

– Простите, а кто из вас Командир, а кто – доктор Венедикт? А то не очень понятно, общество ведь для нас новое.

Я от неожиданности немного растерялась, а Венедикт успел первым ответить:

– Командир, вот эта прекрасная леди, а я и есть ваш доктор, по имени Венедикт. А что?

– Просто в пути у экипажа было только две темы для разговора. Это – какие сволочи арабы, и Командир приказала то, дала распоряжение на это, нужно выполнить по заданию Командира вот то. Больше всего – Командир, Командир, да Командир. Вот и захотелось увидеть и узнать вашу знаменитость.

– Ну что, довольны моим внешним видом, – крутнулась на носках берц, ставших тут любимой моей обувью.

– Оживу, приду в себя, и можно потом побеседовать на эту тему.

– Ну, вот и хорошо. Лечитесь. Доктор, можно вас?

Мы вышли из палаты.

– По остальным раненым среди прибывших, что там скажете?

– К нам все попали вымытыми и чистыми, после душа, что уже хорошо. У одной девушки вывих руки в плечевом и локтевом суставах, вправили, затянули повязкой и уложили. И парень с перелом пальцев, свежайшим. Вымыли, сложили и загипсовали. Через три недели будет как огурчик. А еще у двоих, парня и девушки, раны на спине от побоев плетью. Дней пять поспят на животе, а потом о них напоминать будут только шрамы. Переживут то, что они там будут, я сильно на это надеюсь.

– То есть, срочное – это только витаминный комплекс для капельниц. Правильно? Значит так, ко времени заказа передать список на всё, что вам необходимо – и берите его с хорошим запасом, насколько позволят сроки годности. Ведь заказываем все это не за деньги, и поверьте, экономить смысла на здоровье нет ни малейшего. Будем восполнять потраченные расходники, и делать обязательный запас. И, пока не забыла, почему вы так часто и много вворачиваете в свою речь наших дворовых русских выражений? Где вы их так много нахватались?

– Видите ли, моя милая, среда, в какой я провел много лет, была военной. А многие наши контрактники были русскими. Вот и запомнил их, и научился, где можно применять. Вы ответом довольны?

День 24. Часть 1.

Ксюха , о. Независимость. Признание.

Видно придется искать другое место для своих тренировок. Не нравится мне – что многие выходят просто посмотреть на мой балет. И ведь не лень им рано вставать-то! Проще отходить куда-то подальше, авось не все они дотуда притащатся. Хотя и группа последователей, ну или учеников прибавляется каждый день... Вот и я в размышлениях – как лучше сделать.

– Командир! – выдернул меня голос Влады из плена раздумий, – тройка спасенных на Гейзере заявила, что хотела бы поговорить с вами.

– Ваше врачебное мнение – они в состоянии разговаривать? Или ещё рано?

– Доктор уже осмотрел и решил, что они могут уже перебираться из палаты в спальную комнату. И уже в состоянии выполнять легкую работу.

– Ну вы и выдали "диагноз", у нас – и легкая работа! А кто они, не сказали?

– А они сами всё и скажут, вот стоят под кабинетом, решения ждут.

И правда, трое молодых мужчин переминались с ноги на ногу, стоя у моей двери.

– Ну что, герои, пошли на разговор.

– Кто я, вы уже наверное знаете. Это, – показываю на Исмаэль, – мой секретарь и писарь-делопроизводитель. Она будет записывать весь наш разговор. Надеюсь, вы не против этого? Раз нет, начинаем представляться и рассказывать о себе.

Трое молодых мужчин, двадцати семи, двадцати девяти и тридцати лет отроду. Младший и старший – белорусы, Иван и Руслан, средний, молдаванин, Эрон. Попали, как и все, по одному в день на сам остров. Десять дней с того момента, как Иван сюда попал, всё у них было хорошо. А в ночь на одиннадцатый произошел выброс, повалил газ и начали работать земляные гейзеры. В пещеру они попали с острова, там тогда был вход, уже сами завалили его камнями и засыпали землей. Снаружи. Это делал самый мелкий среди них, Эрон. Потом по верёвке забрался в пещеру со стороны моря. На мой вопрос, почему не взяли в заказ лодку и не уплыли с проблемного острова подальше, ответили чуть ли не в один голос:

– До выброса даже и не подумали о ней. Мы и уходить-то не думали, решили что раз это – эксперимент то нужно просто сидеть и ждать его окончания. Раз сами нас поместили в такие условия – то должны и вернуть назад. А перебравшись в пещеру, было уже не до лодки, ведь половина веса поставки уходила на воду. Раньше-то, на острове было озеро, а набрать побольше в запас мы даже и не сообразили тогда ночью. Вот и ждали, кто нас спасет. А потом, в последний день, газ начал просачиваться сквозь земляную насыпь, и мы потеряли сознание.

Трое, вроде здравомыслящих людей, а чуть так глупо не погибли – сидя на одном месте и тупо ожидая помощи или окончания этого "шоу". И ведь в армии служили все и, как на подбор, в самых "страшных" войсках – стройбате. Показатель Ай-Кью явно говорит сам за себя. Ну не знаю, разные обстоятельства бывают.. Правда, сейчас войска те вроде как называются инженерными, но сути-то это не меняет. По специальности они тракторист, крановщик, и плотник – я и не думала, что они, эти плотники, ещё есть на белом свете. А оказывается есть, и передо мной живой этому пример – даже потомственные проскакивают. Это Руслан на таком виде работ специализируется.

– Ну что, парни. Как и где вы собираетесь дальше жить? Ааа! Хотите к нам! Так тут работают все, полностью. Согласны с такой постановкой вопроса?

– У нас вариантов других просто нет. Одиночками мы уже пробовали, и чуть не погибли.

– Тогда, всё, что вы знаете, или умеете, или видели как делается, продиктуйте девочке. И она же расскажет, зачем это нужно. Потом Руслан, так как вы были е себя оператором, сходите с сопровождением к Гейзеру, и набрав на коммуникаторе вот такое, – рассказываю, что нужно сделать, – вынесете их, и все ваши вещи в лодку. Возьмёте полотенце у нашей хозяюшки, Яны, и намочив в воде, намотаете на нос и рот, чтобы не дышать гадостью. А потом уже, тут дома, активируем вступление в наше сообщество. А сейчас все найдите Яночку или Франки, – по привычке вырвалось, а пора переходить на имя-отчество, – они найдут, к кому вас определить на "легкую работу" до окончательного выздоровления..

Вот и разгребла махонькую проблемку. Да и не проблемка то была, а так – разминка. На очереди большая, скорее даже, она очень большая, серьезная – проводить знакомство с бывшими рабами "эмирата". Я так и знала, что съехать мне с этого не выйдет. Хоть разговаривать вышли все наружу под солнышко и на свежий воздух. Только расположились, как со стороны дома Марко раздался негромкий, приглушенный расстоянием, всё нарастающий вой. Все, ничего не понимая, закрутили головами, а я выдернула из ремешка рацию:

– Командир на связи, что происходит у дома Марко?

– Всё нормально. "Шейх" сразу говорить не захотел, пришлось применять "уговоры". Не переживайте, всё хорошо – ответила она голосом Франки.

– Девочки, мальчики – всё в порядке, продолжаем наше знакомство! – успокаиваю пополнение.

А они, как услышали, что к "шейху" что-то такое применили, никто не мог сдержать улыбки. Такое ощущение, что они понимают мою речь. Но, как оказалось позже, им это просто перевели соседи.

Больше часа мы с Исмаэль, Владой и Ланой вели собеседование, пока они представлялись и рассказывали о себе. Даже все больные, способные передвигаться, тоже были тут. На данный момент, мы уже переговорили со всеми. И они, как один, изъявили свое желание войти в наше сообщество. Я, для начала, сделала всем предложение – быть в нашем составе, но жить отдельно, на наших подконтрольных островах. Лучше бы промолчала! Даже у парней выступили предательские слезы, а девчата, все как одна, заревели. Пришлось потом долго успокаивать, и выслушивать причины этого.

Арабы не издевались, ни одного из них не убили, просто вели себя с ними, как с обычными рабами – быдлом, животными. За открытое неповиновение пятерых посадили в одиночные ямы для голодного перевоспитания. Ещё двоих, которые не так как им нужно обработали поле, отходили плетью и бросили опять в яме приходить в себя. Но того презрения, с каким все они к ним относились, не забудут никогда! И жить дальше отдельно просто не хотят. Было высказано общее мнение:

– Лучше убейте, но не выгоняйте в другое место! Мы боимся остаться одни.

Так себя вели все европейцы, только индеец, как истинный представитель своего народа, поражал внешне невозмутимым видом.

Всего стояло возле нас двадцать один человек. Трое парней, или уже молодых мужчин, и восемнадцать, скажем так, девушек. Просто они были в таком виде после почти трехнедельного пребывания в ямах и тяжелого подневольного труда, что так называть их я затруднялась даже в уме. Хотя, судя по заполненным анкетам, самой старшей было всего тридцать лет, это миниатюрная бразильянка Лара. Но выглядела она сейчас на все сорок пять, если не пятьдесят, но она-то хоть частичный внешний лоск сохранила. А самая младшая, восемнадцатилетняя турчанка Айгюль, так та больше походила своим внешним видом, на потомственную бомжиху лет эдак тридцати пяти. Из трущоб. В рейсах куда только не попадали – насмотрелась я и на всякое. Но там люди в трущёбах постоянно жили, а здесь... всего за пару-тройку недель до такого состояния их довели!

Нам немного повезло – два парня иностранца, и ЮАР-овец и индеец навахо оказались кадровыми солдатами, а если точнее – индеец имел звание сержанта, несмотря на его субтильную внешность. Приведу, наверное общий список всех, кто сейчас был передо мною:

Австрийка – 29 лет, второй пилот местной авиалинии.

Бельгийка – 21 год, студентка университета

Датчанка – 28 лет, управляющая небольшой гостиницей.

Немка – 26 лет, Хелен, полицейская, или по-европейски – коп. Автодорожная полиция.

Француженка – 27 лет, преподаватель естественных наук в школе.

Шведки – первая, 19 лет, студентка, физмат,

вторая – 25 года, оператор РЛС небольшого аэропорта.

Мальтийка – 20 лет, официантка.

Киприотка-гречанка происхождением из Грузии – 24 года, экскурсовод.

Албанки – обоим по 20 лет, студентки универа, одна биолог, а вторая ботаник.

Гречанки – 25 лет и 28 лет, бортпроводницы греческих авиалиний.

Турчанка – 18 лет, Айгюль, тоже студентка, экономист.

Бразильянка – 30 лет, Лара, доктор наук, историк.

Русские – 22 года, Маша, геолог, только окончила учебу и ждала распределения.

– 27 лет, Даша, тоже геолог, но попала "прямо с поля", как она сказала, то есть с маршрута, на каком работала партия, из центральной Сибири.

Это все дЭвушки, кто к нам попал. А вот парни:

ЮАР-овец – Джекоб, "Jakob", 29 лет, солдат-контрактник.

Индеец навахо – Кваху, то есть "Орел" по нашему, 27 лет, и он уже сержант.

Русский – мужчина, 32 года, старший участковый в районе, Белгородская область.

Есть ещё пятеро наших парней, но так как они в больничке, то их данные приведу позднее. И из всех их, ценных пока только несколько человек. А остальные – пригодятся, все пригодятся, но придется переучивать на то, что нам тут необходимо. Как и этих, "обитателей", блин, острова Гейзер. Только и того, что парни, а где им найти применение, пока не знаю. Как просто исполнители, они вроде ничего, но вот не инициативные, ну совершенно. Предложу их определить в команду Михаила, пусть вспоминают своё армейское прошлое, и нам прибавление вояк совсем не помешает. Всё равно, при выполнении разных хозяйственных работ будут к ним привлекаться все полностью. У нас не сачкует никто.

– Мы с вами первоначально познакомились, вас кормят, лечат, скоро всем будет новая одежда – пока идет всё нормально. Я просто хочу сразу всех предупредить – у нас, в нашем сообществе, самое главное, это благосостояние и процветание, безопасность – в первую очередь нас, его членов. Для достижения этого мы прилагаем все свои силы, часто здоровье и даже жизнь. Так что любое неповиновение распоряжениям моих помощников-заместителей, а не дай Бог, бунт или предательство – будет сразу наказываться. И очень жёстко, может это кому и покажется потом жестоким. Ничего сверхъестественного от вас не потребуют – только общие работы на благо всех, вас самих и таких же как вы. Прошу понять и принять это всех сразу, цацкаться и вить вокруг вас хороводы никто не будет. Сразу же отселим на другой остров. А если придется наказывать? Никаких расстрелов, и того подобного, для этого у нас есть две шахты. Угольная, где пока работают добровольцы, и солевая, куда уже сегодня отправятся оставшиеся в живых последние четверо арабов. Не доводите нас до применения этих неприятных мер воздействия. Ну и ещё – подобного, как с парой из вас, которых за неправильно выполненную работу отходили плетью, не может быть, даже в принципе. Забыла сказать – выжившие в нападении на нас арабы пойдут работать, с кандалами и на цепи. Они этого сами заслужили. Это все понятно?

Пока я всё это говорила, а Исмаэль и киприотка переводили, стояла гробовая тишина, только волны тихо накатывались на берег. Видно было, что их всех проняло.

Стою, и рассматриваю округу, пока им переводят мои слова, и они размышляют над ними. Обдумываю, что же тут вскоре будет. Невдалеке от ступеней, у дорожки в сторону дома Марко, растет сосна. Плохо, хотелось бы елку, но всё равно, и это дерево с иголками. Небольшая, всего четырех или пяти метров высотой, но на Новогоднюю нам сгодиться. Игрушки ёлочные я понемногу уже почти неделю заказываю, веса там немного, вот сегодня возьму ещё и гирлянды разные, и огоньки. А завтра наши лесные сборщики вкусностей принесут всякие фрукты, а я возьму конфеты и печенье. Альба уже знает мою задумку, и готовится к вечеру предоставить праздничный огромный торт. Я доберу на всех подарков, даже с запасом – а вдруг чего и, пожертвовав весом в заказе, шампанское на каждый стол. Да, вот так! Гулять так гулять! Чтоб запомнилось. Вынесем столовскую мебель на улицу, выставим вкусняшки, и будем праздновать. А у меня!!! Тссс!!! Только тииихо, чтоб никто не услыхал. Уже четыре дня лежат всякие салюты и фейерверки в загашнике, я и их к Празднику припасла. Даже девятнадцать фальшфейеров взяла, по одному на год, что мы будем встречать. Что это такое? Осветительная армейская или флотская ракета, запускаемая с руки. Видно её свет будет – ооочень далеко. На что я и рассчитываю. Пусть смотрят те, до кого мы сами еще не добрались!

По итогам недолгих размышлений, первой подошла и изъявила своё желания вступить в сообщество Лара: