Текст книги "Кощеевна (СИ)"

Автор книги: Ksi Lupus

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

– Удивительно, но да. Старость на меня положительно сказывается. – Смешок. – Я знаком с нынешним предводителем и могу заверить в том, что ему войнушка не нужна, ему родственников хватает и нападки с тыла. А вы же, ваши царства, только год будете выбирать кто командовать войсками будет, пока Землю-Матушку враги завоевывают и народ в плен уводят. Или вы думаете, что я опять со всем разбираться буду? Мне прошлого раза хватило.

– То было не наша просьба, а предков наших.

– А вы такие же. Удивительно как вы еще добрались!

– Кощей! Ты говори да не заговаривайся! Не забывай кто перед тобой!

– Да я ваши лица в кошмарах чаще вижу, чем наяву…

Если в начале я опешила от разговоров, то потом манера речи Кощея заставляла посмеиваться над царями. Но делала это все же скрытно, тактически прикрываясь ладонью и отворачиваясь. Цари кривились, угрожали, повышали голос, стучали по столу: даже во время ужина, уминая кашу с мясом, они не переставали спорить. Нас так же не обделили – едой в смысле, – и я хоть нормально поела. Мы с Хортом, оставив Кощея за главного, прошлись по лагерю: нас провожали внимательными взглядами, но не мешали. Везде кипела деятельность, разжигали костры, ставили палатки или выбирали место прямо под открытым небом. Выбрать спокойное местечко оказалось не легкой задачей.

– Как думаешь, Кощей их уговорит?

Остановившись возле какого-то дерева, посмотрела на лагерь со стороны, засунув руки в карманы длинной куртки, подбитой белым мехом: Кощей «попросил» для меня одежку потеплее. Отказать ему, как вы поняли, не решились, и куртка-кафтан была выдана с барского плеча, которая была на два размера меня больше.

– Они не дураки, как бы ни выглядели и говорили. – С ухмылкой ответил Хорт, тоже глянув на лагерь и почесав нос. Его одежда была порвана в нескольких местах, но он даже не обращал на это внимание, как и на холод. – Просто осторожничают: с ханами союзы никогда не заключали, и им, соответственно, не доверяют. Тут должно десяток лет пройти, чтобы старые шрамы хотя бы не болели. Но если все сложится, то можно будет сосредоточиться только на западе.

– А что там? – Тут же вытянулась я в любопытстве. Уже не первый раз слышу про Запад.

– Да тоже, что и здесь, только не так суются. Разве что их нечисть более резвая, все агитируют нашу на какую-то там революцию и равноправие. Что-то в роде «Союза Братства Народов». Кто-то ведется, но большинство без предупреждения сразу в глаз дают, чтобы наверняка.

Я прыснула, зауважав местный сказочный колорит. А еще захотелось посмотреть на чужих своими глазами, да и какой здесь Запад? Есть ли Франция, существуют ли вампиры, был ли Гитлер… Понадеявшись расспросить Хорта, была прервана на корню появившимся Кощеем, который оглядев нас двоих, громко хмыкнул.

– Такими темпами заставлю тебя на ней жениться.

– Я и без твоего пинка даже не против. Единственное, что останавливает, связь с таким родственником как ты.

– Да тебя никто держать и не будет, можешь обратно в свой лес уйти.

– А ничего, что я тут?!

– Нет!

Вглядываясь в их лица, поняла, что над мной просто издеваются, возможно даже и любя: морды довольные, счастливые, глаза блестят, аж искры вылетают. Со вздохом подумала, что, пожалуй, с Кощея станет и он мне действительно найдет какого-нибудь богатыря.

«Слишком мелко. Сила есть, а ум весь вышибли – на кой тебе умственный инвалид? Начнутся где разборки, запрыгнет на коня и поминай как звали»

Моргнула, глядя в наглые глаза Кощея. А голос в голове продолжил.

«Засматриваться на царевичей тоже не советую, хотя признаю, что у Берендея младший вполне нормальный уродился. Даже в медведя с первого раза обернулся. Жрет правда много, хоть и тощий. Царевичи они такие, наобещают, женятся, а потом кто в работу уйдет, кто в развлечения, у кого полюбовницы на каждом дворе. И ни одного хорошего колдуна! Но не переживай, я тебе найду подходящие кандидатуры»

Господи, вот не надо!

– Они почти согласились. – Моргнула. Кощей, как небывало, разговаривал с Хортом, словно это и ни он предлагал сейчас мне кого-то в мужья! – Им и деваться-то некуда без моей помощи. Я пойду найду нашего хана, а ты отведи мою дочь до палаты, и найди потом меня. Дело есть.

Честно говоря, я не успевала за сменой интонаций Кощея от насмешливого до абсолютно серьезного, а он, получив кивок от Хорта, покинул тут же нас, оставив меня со своим изумлением.

– Пойдем, Вася, а то ночи холодные.

Я лишь рассеянно кивнула, взяв машинально Хорта под руку – мой взгляд все еще искал Кощея, – шла рядом с ним. Звуки лагеря ворвались как-то слишком неожиданно и от громкого мужского крика вздрогнула, помотав головой и взглянув на окружение трезвым взглядом.

Сердце Кощея отдавалось в моих ушах ровным ритмом.

Оставаться одной в палатке, в окружении незнакомых мужиков, было стремно, о чем и сообщила, вцепившись в руку волколака.

– Спи спокойно, все уже знают, что ты кощеева дочь, он сам открыто сказал. А связываться с ним таким образом никто не захочет. – Его рука легла на мою голову, успокаивающе поглаживая. Тепло. И даже уютно. Но рукав не отпустила, прищурив синие глаза и глядя прямо в его волчьи. Вопрос сам слетел с языка, прежде чем я осознала, что ляпнула.

– И даже ты?

Поздно было прикусывать язык, что вылетело не вернешь назад. Хорт замер, а я уловила пробежавшее сомнение в глазах.

– Не бери в голову, я сама не знаю…

– А не боишься, если соглашусь?

Его лицо оказалось как-то слишком близко к моему, как и он сам, нависнув над мной; лежавшая на голове рука плавно сползла вниз, по плечу, спине, задержавшись на талии. Золотые глаза потемнели, завораживая своим хищных блеском. Лицо Хорта склонилось, придвинулось – я задержала дыхание, – и его нос потерся об мою щеку: мое сердце взорвалось.

– Спокойной ночи, Вася.

Горячее дыхание обожгло ухо, как и соблазнительный глубокий голос, оставив после себя жар на моих щеках. Хорт, заправив мне за ухо прядь и улыбнувшись, оставил меня одну в палатке. А я чуть не взвыла, закрывая пылающее лицо руками, присев на корточки.

Что. Сейчас. Было?

И почему этот…этот волколак так ведет со мной? А главное…

– Я что, влюбилась?

Глядя сквозь приоткрытые пальцы в сторону входа, ожидала, что он сейчас или вернется, или я сорвусь за ним следом. Спокойно, Вася, дышим глубже, это ничего не значит, это все из-за разговоров Кощея и мой длинный язык. И вообще…

Додумывать не стала, резко поднявшись, и откинув с глаз рыжие волосы, повернувшись к входу-выходу спиной. Кощея я спасла, быстренько здесь закончим, вернемся в замок, а там Барона в руки и домой, без всяких вопросов. В привычную, нормальную, без магии и сказочных персон, жизнь.

Но почему тогда я не верю самой себе?

В какой-то мере я принимала участие в историческом событие, наблюдая как устанавливался мир между двумя народами. Как подписывались документы и как Кощей заверял их магически, требуя от участников по капле крови.

День начался с того, что меня разбудил Кощей, бесцеремонно ворвавшись ко мне и, встряхнув, поторапливал собираться, хотя я и так не раздевалась. Пока пыталась сообразить, что произошло и не наступают ли на нас, мне принесли миску с кашей и чуть ли не буквально запихнули в рот.

– Давай, Вася, нас ждут великие дела!

– Да… блин… уф… Хватит! Что случилось?!

Отставив кашу, вытерла остатки со своего лица, гневно смотря на отца, который был слишком шебутным и куда-то все спешил. Вот пока не объяснится, я и не шелохнусь! Может он мне жениха нашел, как и грозился! Вон как глаз лихорадочно блестит.

– Цари назрели, будут подписывать мирный договор с Ханским Станом. То есть с твоим ненаглядным Хаганом в главной роли.

Пропустив мимо ушей его примечание, быстренько привела себя в порядок, и первая же вылетела из палатки, тормознув сразу же на выходе.

– Ну и народу…

То, что было вчера, резко выросло раза в три, разделившись на два фланга: наши и ханы. Все нервные, настороженные, руки с оружия не опускают, смотрят друг на друга словно видят в первый раз. И главное тихо!

– Занятно, да?

Кощей неслышно появился за моей спиной, и я заторможено кивнула, все еще пытаясь охватить масштаб картины. Меня взяли под руку и спокойно повели между двух огней туда, где в окружение вооруженного кольца и пыхтящего дымом Горыныча сидели три царя и Хаган, а Хорт держал по длинному листка в каждой руке. Завидя нас, все ожили, встав со своих мест.

– Ну наконец, только вас и ждем!

– Кощей, будешь отвечать головой.

– И чтобы без обмана!

– Здравствуй.

Из всех этих реплик была рада только последней: Кощей отпустил мою руку, я подошла к Хагану, несколько неуверенно улыбаясь этому парню – нет, мужчине, который сейчас представлял свой народ. Взъерошенный, потрепанный, со следами засохшей крови на одежде, он стоял подобающе своему статусу – с поднятой головой, расправленными плечи и уверенным взглядом, который смягчился, когда я подошла. Моя же улыбка угасла, когда глаза увидели перевязанную руку, что неподвижно висела вдоль тела. Из-под кусков ткани торчали колышки – для фиксации руки видимо. Заметив куда я смотрю, Хаган, не изменившись в лице, спокойно произнес:

– Все в порядке. – Прикусив губу, подняла взгляд на него. Улыбнулся. – Шрамы украшают мужчину.

– Но не переломанные же кости и разорванные мышцы.

– Ты преувеличиваешь, холын од минь. Приступим.

Бросив взгляд на Кощея и словив его кивок, отошла в сторону чтобы не мельтешить перед глазами. Какой-то час и вот, четыре стороны подписали договор о мире, все еще не веря в произошедшее с их стороны. Только Кощей, сделав себе копию свитка, был доволен как никогда.

– Поздравляю вас с новым витком в истории. Сделайте лица попроще, все же теперь наступил долгожданный мир между нами. А то обниматься заставлю.

– Кощей!

Но именно после его слов напряжение спало, пусть и не до самого конца. А потом все закруглилось, стали собираться и мы остались рядом с Хаганом и его войском, где во главе, восседая на коне, на нас смотрел знакомый мне воевода. И на этот раз в его глазах не было враждебности.

– Мы еще встретимся?

Когда подошла моя очередь прощаться, я чувствовала себя неловко, печально и не знала какие слова подобрать. Пнув камешек под ногой и плюнув на то, что здесь такое может и не принято, обняла хана, сдерживая непрошенные слезы. Отчего-то я уже знала ответ на свой вопрос.

– Чи үргэлж миний эхнэр байж чадна. – Хаган отстранился первый, глядя на меня серьезными глазами. – Дороги судьбы неизвестны, но если на то будет воля богов, то обязательно встретимся. Спасибо за все.

Переведя взгляд с одного на другого, Хаган последовал к своим. Забрался на коня и, крикнув что-то на своем, направил войска обратно. Домой. И не обернулся. На душе стало серо, и я все же смахнула слезу с ресниц. Видя мое состояние, никто не рискнул подшутить: в молчании же вернулись к лагерю. В молчании же последовали домой.

И вот, через трое с половиной суток, показались стены кощеевского замка. Царь Горох и царь Гвидон «отвалились» сразу же, как только оказались на своей территории, то есть на территории Руси. Бегло-сухо попрощавшись с нами, разъехались по своим царствам. Я думала, что и Берендей в скором времени от нас отстанет, но нет, он лишь отправил свое войско, а сам, без охраны, доехал с нами до конца. Что было крайне подозрительно, но Кощей молчал и был всецело занят своими мыслями. Горыныч еще на подлете махнул нам рукой, пообещал заскочить, но ему, как он поведал, нужно срочно лечить нервы. Короче пить полетел. Я ж говорила, дракон-алкоголик горе в семье. По правде говоря, боялась, что и Хорт отправится восвояси, но мои опасения не сбылись и он остался до конца: хоть я и не забыла про тот случай в палатке, этого момента мы не касались и вели себя как обычно. Лучше уж так.

Если вспомнить мой первый и последний визит сюда, то местность после возвращения Кощея заметно изменилась, став более оживленной – одна деревня чего стоила! Раньше там призраки были, да несколько домов, а сейчас вокруг замка расположилось как минимум тринадцать домов с огородами, посевами, со скотом и своей жизнью. И с живыми главное людьми. Которые, завидя нашу процессию, выбежали во двор, оказывая всякие почести. В частности, конечно, Кощею. А мы так, за компанию. Нам даже каравай вручили на белом полотенце, круглый, румяный и горячий, что мне вдруг захотелось пожевать хлеб. И пока мы шли через деревню, я все сверлила взглядом этот несчастный хлеб в руках Кощея. Он это даже заметил, но каравай остался у него.

Возле замка мы спешились, наших коней забрали конюхи, а Кощей, распахнув дверь ногой, произнес «добро пожаловать, вытирайте ноги!». Отошел похоже, шутить начал. И ожидаемо, что за порогом встречал дворецкий и две горничные, и все на удивление живые. Берендей, увидев Аннабель, на секунду опешил, решив, что у него двоится в глазах, особенно после того, как они синхронно поздоровались. Я же почувствовала удовлетворение, что не только со мной такое произошло.

– Зал приготовлен и накрыт к вашего приезду, господин.

А это уже дворецкий. Доложил, сопроводил, поведал про обстановку – все смирно, все тихо, лихие люди сами обходят стороной. Красота. Кроме одного.

– Где мой Барон?

Окинув зал со столом с едой, и не найдя своего кота, по-детски топнула ногой, глянув на Кощея – дворецкий благополучно слинял.

– Тебе какого именно? Западного или нашего? – Улыбнувшись, Кощей занял место во главе стола. По левую руку от него сел царь, а меня, по правую, усадил Хорт, сев рядом.

– Мне…

– Кощей, я не против твоего гостеприимства, но предпочитаю сразу переходить к делу и не тратить время. Я все еще жду ответа.

Берендей меня не по-царски перебил, не притронувшись к еде, и глядя при этом на Кощея, который налил себе из графина, потом нам – компот похоже, вишневый, – наложил себе в тарелку еды и только после этого ответил, очаровательно улыбаясь словно издеваясь:

– Так это надо у моей дочери спрашивать. Она у меня взрослая, самостоятельная, языкастая, вот пусть и решает надо оно ей или нет.

– Ты хочешь чтобы женщина сама решала за себя? Ты же сам сказал про замужество!

Простите что? Замужество?!

– Не сказал, а тонко намекнул. – Как ни в чем не бывало Кощей улыбнулся нам, а мне очень хотелось дотянуться до него и потрясти как следует с расспросами. – Василиса, не надо прожигать меня взглядом, все равно не получится. Лучше ответь: ты хочешь замуж за царевича? Младшего правда, не факт, что трон унаследует, но все же полноценная царская кровь и плоть.

– Какой еще царевич? Какой младший? Кощей, на что ты меня вновь подписал?!

_____________________________________

Примечание от автора (яндекс-переводчик):

Холын од минь – Моя далекая звезда.

Чи үргэлж миний эхнэр байж чадна – Ты всегда можешь стать моей женой.

Допустим глава 15

Шел третий день нашего возвращения, а я метала и метила. И не икру, а молнии. Самые настоящие. Ибо сами виноваты, довели!

– Кощей, ты не думаешь, что ее пора остановить?

– Зачем? Ты посмотри сколько энергии она нам выработала! Да я полгода могу на ней прожить! Кто ж знал, что ее сила растет в прогрессивной форме?

– То есть разрушенный замок тебя не смутит?

– Ну это да, это лишние траты, время, опять ковры подбирай… Доча, ты заканчивай уже! Подумаешь, слегка тебя сосватал. Но ведь царевич!

– Кощей, твое же бессмертие тебе в одно место…

Молния пролетела левее от того места, где прятался мой «любимый» отец, и срикошетила в стену, на которой дырок было – аж сыр обзавидовался бы. Молния вышибла новую, и осколки стены посыпались на пол, уничтожаясь невидимым уборщиком.

– Да плевать мне на царевича, как вы могли ПОТЕРЯТЬ моего кота?!

– Господин. Госпожа. – Молния из моих рук по инерции полетела в говорящий голос, и только через доли секунды поняла, что полетела то она в дворецкого! Я успела только ойкнуть, когда она прошла сквозь тело Гендюса. Тот, даже не вздрогнув, продолжил как ни в чем не бывало. – Прибыли царь Берендей с сыном. Велеть накрыть в малом зале?

– Да не, пусть сюда идут. Должны они знать, на что подписываются.

Последняя искра выстрелила в перевернутый стол и на этом я выдохлась: навалилась слабость, голод и некая опустошенность.

– А я тебя предупреждал. – Сил огрызаться на Кощея не было, позволяя усадить себя в кресло. Сзади неслышно возник Хорт. – Я тобой, конечно, горжусь, но запомни: бесконтрольные выбросы чреваты последствиями. Не остановишься – умрешь.

– Угу.

Поникла. Перед глазами немного плыло, но это не помешало увидеть, как Аннабели, со скоростью звуковой ракеты, убрали мои разрушения, привели все в порядок и накрыли на стол. А потом мне сунули под нос пиалу с очередным восстановительным зельем.

– Давай, пей. А то бледнее чем я.

– А ты не завидуй.

Выпила. Скривилась – почему все самое полезное такое отвратительное на вкус? Подождала пока желудок уляжется, потом встала, но все же меня повело: Хорт подхватил первый, прижав к себе. На его лице не было и тени улыбки, скорее наоборот – сама серьезность и внимательность.

– Спасибо.

Пришлось отстраниться из его теплых рук, а то некоторые в спину сопят. И вовремя – дверь распахнулась и в зал вошел Берендей с сыном. С тем самым, который в медведя оборачиваться умеет. Не знаю, насколько это круто, но у меня вон, целый волколак под боком. И этот самый волколак собственническим жестом задвинул меня за спину, что я аж обомлела. Вот тебе и…романтика. Но ладно, со спины он тоже красивый, будем разглядывать «жениха» из тыла. Пока Кощей в своей привычной манере вешал мучные изделия на уши, я разглядывала худого царевича, который выглядел лет эдак на двадцать-двадцать пять. Максимум двадцать семь. То есть где-то в районе моих лет. И явно пошел он в свою мать, ибо от Берендея достались только жесткие каштановые волосы в короткой стрижке. Сам худой, лицо худое, глаза разве что красивые, голубые; нос-картошкой, тонкие губы, одет нарядно, но явно чувствует себя неудобно, и нервничает – пальцы «ломает». Это ж какой тогда медведь?

«Наш волколак его завалит. А вот насчет Берендея уже другое дело, даже я с трудом его одолеваю».

Мы уселись за стол, я с Хортом по левую сторону от Кощея, царская чета по правую, переглянулись, да приступили к еде. Ибо на сытый желудок оно лучше соображается. Не так убивать хочется. Но все рано или поздно заканчивается, а его царское величество уже весь извелся, буравя суровым взглядом Кощея. Вот только сомневаюсь, что существует хоть что-то способное пронять Его Бессмертие.

– Пора к чему-нибудь да прийти, Кощей. – Начал Берендей медвежьим басом. – Времени я дал. У меня купец, у вас товар, я не против породниться с сильнейшим колдуном Руси.

У меня дернулся глаз от его слов; внутри вновь начало все закипать. Возможно, это отразилось на моем лице или Кощей уже достаточно хорошо меня выучил, но получила тычок ногой под столом.

Улеглось.

– Ты же знаешь, мне твои земли и золото даром не нужны, наш род слабеет, и скоро не будет берендеевских медведей. А у тебя дочь с колдовской кровью, авось дети сильными выйдут! Старшой то у меня все никак не обзаведется детьми, а мне внуки нужны. Соглашайся, все в доле будем, я тебе еще разных вещиц подгоню!

Так, я сейчас его сожгу ко всем драконятам! И пусть потом на меня хоть Гринпис обидится за вымирающий вид! Внуков ему подавай! Сильных, крепких, с магией и чтоб в медведя сразу… Да женитесь тогда сразу на них! Вот я тебя сейчас…

Меня ткнули с двух сторон одновременно, вновь сбив настрой. Я бросила хмурый взгляд в сторону Кощея, но тот, пригрозив пальцем под столом, занялся дипломатией. В то же время Хорт накрыл своей рукой мою ладонь и теперь досталось и ему. Да только стоило заглянуть в его золотые глаза, как гнев сам собой отступал. Что не отменял факт того, что Кощею я все же припомню.

– Это все конечно чудно, но у нас горе, не для празднований. – С трудом оторвалась от глаз Хорта.

– И что же у вас произошло?

– Тут такое дело… семейную ценность украли. Реликвию можно сказать! А без него никаких свадеб не будет. – У меня начали округляться глаза от сказанного. Что. Он. Опять. Удумал?

Берендей же нахмурился, бросив взгляд на притихшего сына, который смотрел в свою тарелку.

– Говори, что нужно достать и откуда – сделаю. А там свадьбу сыграем.

Кощей расплылся в плутовской улыбке и мне стало не по себе. Очень. Нутро просто орало о новой подставе со стороны «дорогого» отца. Хорт сильнее сжал мои пальцы, а я поискала глазами что можно было бы запустить. Массивная селедочница оказалась очень кстати.

– Да ничего сложного. Всего лишь Баюна. Нашего родового фамильяра.

Я ухватилась за посудину, подтянув к себе, а Берендей стал мрачные тучи: даже его сынок наконец поднял глаза, глядя на Кощея с неким ужасом.

– Умыкнули его за границу, небось голодом морят. А нам без фамильяра никак. Сынок твой справится с нечистью заморской?

Я замерла с поднятой селедочницей: этого стало достаточным, чтобы Хорт перехватил орудие мести, вернув на место. Я же смотрела то на довольного в край Кощея, то на смурного Берендея, то на побелевшего царевича, который явно не ожидал такой подставы.

– Что, нет? – Театрально вздохнув, колдун начал намазывать на хлеб красную икру. – Да ты не волнуйся, мы сами управимся. За месяц. Наверное. Может два – дорога не близкая, земли обширные, люди пришибленные и нечисть дикая. Но как только, так сразу!

– Кощей! Ты меня за дурака держишь?!

Буквально заревел царь, багрея и меняясь в лице; медвежьи черты явно лезли наружу. Даже собственный сынок отодвинулся от греха подальше. Кощей лишь сверкнул зрячим глазом и Берендей сдулся, залпом выпив из кубка.

– Вы не забывайтесь, Ваше Высокородие. – Моргнул. Откусил кусок бутерброда. Прожевал. – Возвращайтесь к началу зимы, два месяца, думаю, нам хватит. А там спокойно обсудим.

– Пес с тобой, Кощей.

Но задерживаться не стали, после трапезы сразу же вскочили на коней и отправились к себе; Кощей разве что платком вслед не махал. Но стоило им скрыться, как его игривость спала и перед мной стоял уже другой человек. Постучав пальцем по носу, позвал за собой, и мы вновь вернулись в зал, где уже прибрали, оставив только голый стол и стулья. У меня было много вопросов, но Кощей, махнув рукой, уселся на свой трон – мы заняли свободные места.

– Объясни, зачем был нужен весь этот фарс со сватовством? Только честно! – Решив взять быка за рога, а точнее Кощея за корону, задала вопрос напрямую, все еще негодуя.

– Именно что фарса ради. Не хочешь замуж за царевича – не иди. А Берендея надо было растрясти. – Не скажу, что меня такой ответ порадовал, но поворчать мне не дали. – А вот то, что Баюна похитили – правда. Есть подозреваемые у меня на этот счет… Так что, Вася, завтра утром начнем готовиться.

Я уже предчувствовала не только новые приключения, но и новые проблемы. Поэтому, вцепившись в край стола, тихо и по-доброму зашипела.

– Уж не хочешь ли ты сказать, что мы поедем черти куда опрашивать всех твоих подозреваемых?..

– Нет, конечно, достаточно мне просто заявиться и все приползут сами. Это у нас народ недоверчивый, сначала прибьют, потом «здрасти» говорят. К Яге бы еще заглянуть… А ты, лохматый, здесь останешься: а то стоит только отвернутся, уже территорию помечает.

И так выразительно посмотрел на меня, что не понять двусмысленность слов было невозможно. Жаль, что посуду убрали!

Собираться же мы начали сразу: Кощей пояснил, чтобы попасть на границу, надо было проехать Лукоморье, перейти Угрюм-реку, пройти Три Двенадцатое царство и, собственно, граница. А там уже и басурмане, только аристократичные.

– Это у нас царь забор может покрасить, а там с этим строго. Поэтому и жиреют.

А после кратких нравоучений Кощей отправил меня «погулять», а сам закрылся в своей лаборатории, даже несмотря на то, что мне было жуть интересно и я ему еще не отомстила! Но на мои угрозы и пинание двери он не реагировал, а после «разрешаю ей нарвать цветов», Хорт, заливаясь смехом, поволок во двор. Голуби, клевавшие хлеб, должны были разлететься, но, посмотрев на нас, курлыкнули и продолжили свой ужин. Я аж рот открыла от такой наглости, но позабыла сразу же про лабораторию.

– А ну-ка, гуля-гуля-гуля…

Вас когда-нибудь осуждал голубь?

Вот казалось бы птица-птицею, создание глупое, в частности помойное, бактериальное, наглое и, простите, срет не попадя. А тут на тебя смотрят как на дебила, и смотрит это серое чудо в перьях! Внимательно так, осталось только крылом у виска покрутить.

– Писец, не голуби, а орлы прямо! Нет, ты видел, как он на меня посмотрел?!

– Скажи спасибо, что еще не сожрал.

– … Хорт, постой, ты серьезно?!

– Пойдем уж… цветы рвать.

Посмеиваясь, он ухватил меня за руку и повел за собой. Нет, я в начале посопротивлялась, пригрозила покусать, но в итоге сдалась – а смысл? К тому же эта наглая морда неопределенного возраста действительно нарвал цветы с чей-то клумбы, вручив мне.

– Даже не могу вспомнить, когда мне дарили сорванные цветы с чужой клумбы. Но приятно, спасибо.

Даже несмотря на простоту, ромашки радовали глаз и душу. Промелькнувшая мысль «а стоит ли возвращаться домой?» подпортило настроение, и силой воли загнала ее в дальний угол. Не сейчас. Вот вернем Барона и тогда подумаю. Вот обещаю.

А пока я улыбалась рассказам Хорта и грызла яблоко, наблюдая за жизнью кощеевской деревни. Простые радости бытия.

А следующее утро, зевая и прикрывая рот ладонью, встречала на пороге замка, где мы с Кощеем прощались со всеми. Причем отец умудрился толкнуть какую-то проникновенно-торжественную речь, которую можно было охарактеризовать как «живы будем – не помрем». Но народ, собравшийся проводить своего «барина» в долгий путь, залюлюкал, нажелал скорейшего возвращения, а два подростка вручили нам провиант. Сразу видно, Кощея, несмотря на его репутацию, любили и уважали. Хотя может они и не люди вовсе, если вспомнить их изначальное призрачное состояние.

– Ну что, Вася, в добрый путь.

Пока Кощей давал последние указания, я осталась с Хортом вдвоем, несколько неловко глядя друг на друга, пусть и с улыбками. Вот кто бы подумал, что этот мужчина станет…

«Кхе-кхе»

Ой, сгинь, будь добр!

Словно прочитав мои мысли, Хорт усмехнулся, наклонившись к моему уху.

– Если понадоблюсь – просто позови, и я обязательно приду.

Его шепот заставлял и смущаться, и краснеть, и ликовать одновременно. Протянув руку к его лицу, коснулась пальцами щеки, осторожно поглаживая твердую кожу.

– Обещаешь?

– Обещаю. – Тут же прозвучал его голос, и я каким-то образом почувствовала незримую связь между нами после этих слов – тонкая, но прочная нить василькового цвета.

– Признаться, мне даже неловко вас прерывать, но нам пора.

Деликатный голос Кощея на миг заставил дрогнуть нить между нами, но она только упрочнилась; мы отстранились друг от друга, а губы Хорта, поймав мою ладонь, прикоснулись в вежливом поцелуе.

– До встречи. – Блеск волчьих глаз, в глубинах которых намек на обещание чего-то большего. И молчаливый кивок Кощею.

Лошади нас уже ждали и, хотя опыт обращения с ними у меня так и не задался, я все же забралась в седло с первого раза, но с чужой помощью. И мне даже не потребовалось руководить: лошадка послушно сама последовала за конем Кощея, как обученная собака, мне оставалось лишь держаться за поводья и не упасть с нее.

Назад я так и не оглянулась.

Некоторое время ехали молча: я разглядывала пожелтевшую местами местность, лошади спокойно брели сами собой, а Кощей, видимо, ушел в себя, в раздумья. Поэтому его вопрос застал меня врасплох и я чуть не свалилась.

– Так тебе значит это лохматый по душе? Можешь не отвечать, и так было видно. Немного удивлен, но не расстроен.

Я хмыкнула, но сомневаюсь, что он это услышал.

– Ты так говоришь, словно свое благословение даешь!

– А почему и нет? – Он полуобернулся ко мне, подмигнув зрячим глазом. Корона на его голове даже не шелохнулась, словно приклеенная. Да и свои черные чешуйчатые доспехи он не поменял. – Я может внуков хочу! Знаешь ли, я не молодею с годами.

– И сколько же тебе лет?

– Вот давай не будем о грустном.

Наши лошади поравнялись и я могла видеть улыбчивое лицо колдуна. Колдуна Всея Руси? Все может быть. И, пока мы наконец были наедине и в спокойной обстановке, да и Кощей явно был расположен к беседе, задала один из важных для меня вопросов:

– Кем была моя мама?

Он не удивился, а значит ожидал этого. Я смотрела на Кощея, тот – в небо. Вздохнул. И мечтательно произнес:

– Самой лучшей из женщин. И она была такой же рыжей, язвительной, доброй, умела постоять за себя и добиваться своего. При первой нашей встрече набросилась на меня с кулаками и потребовала портал обратно. Еще и ногу мне оттоптала.

Я же уцепилась за слово «портал», складывая в своей голове два плюс два. И, заметив мои умозаключения на моем лбе, Кощей их подтвердил.

– Да, она сюда забрела почти, как и ты. И я до сих пор рад этому.

– Тогда что произошло дальше? – Язык не повернулся сказать «почему вы меня отдали?»

Отец сник, запустив волосы на затылке и закрыв глаза, переживая воспоминания. Я его не торопила, погладив лошадь по гриву, ощущая жесткий конский черный волос под рукой; тот шевельнул ушами пару раз.

– Обострилась ситуация с ханами, участились набеги, в приграничных лесах взбаламутилась нечисть… Марина была беременна тогда тобой и я решил, что на её родной земле ей будет безопаснее. Сражения выбили меня из колеи, а когда ханы отступили, я осознал, что не мог снова открыть портал. А через пару дней ощутил, как связь, связывающая нас с твоей матерью, оборвалась. И я до сих пор не знаю, что с ней произошло, и как так все получилось.

Он посмотрел на меня и в глазах отразилась вековая боль – та самая любовь, которая только в книжках. Мне бы подобрать слова, но они не находились, а Кощей продолжил, следя за дорогой и поворачивая коней на другую тропинку.

– О твоем рождении я тоже не знал. Когда же удалось открыть портал, то твой след уже простыл, а моя магия в вашем мире не действовала на людей. Я был опустошен, зол и в отчаянии, и только поэтому меня вскоре поймали ханы.

– А как же Барон? То есть Баюн? Насколько помню, он всегда был со мной, а ты говорил, что он вроде как семейный фамильяр?

Он лишь хмыкнул, махнув рукой.

– Только ему об этом не говори. Конечно же, немного приврал, но в благих целях. Баюн самостоятельное существо, и как истинный кот, гуляет сам по себе. Мне весьма интересно, как он нашел тебя, но у него свои тайны, которые лучше не пытаться выведать.

– И что, он не смог постоять за себя и дал себя украсть? -Необычность моего кота – он все равно мой! – немного удивляло, мозг же все еще считал его обычным пушистиком.