Текст книги "С Днём Рождения, Миш! (СИ)"
Автор книги: Kristlks Rainbow / Kristl_K.S.
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)
====== Часть 1. Глава 1. ======
Дин был в ярости. Он с силой бросил на столик у входа ключи от машины, а сумку с оружейным инвентарём и немногочисленными сменными вещами в дальнее кресло. Сняв отцовскую кожаную куртку, метнул её в том же направлении. Но та, как-то неудачно раздувшись в полёте, сменила траекторию падения в сторону прикроватной тумбочки и, в завершении, накрыла собой ночник, который благополучно грохнулся на пол с громким трескающимся звуком. “Так даже лучше!” – подумал старший Винчестер. Вид ломающихся и разбивающихся предметов показался ему очень заманчивым и даже необходимым. Ища глазами новую “жертву”, он стал быстро оглядывать номер.
– Эээ.., Дин, – Сэм безошибочно прочёл по ошалелому взгляду намерения брата. Он подумал положить руку тому на плечо и попытаться успокоить, но, когда старший обернулся, меча глазами гром и молнии, принял правильное решение, поспешно сунув руки в карманы своей куртки.
– Чего тебе? – рявкнул брат. – Только вот не надо всего этого дерьма, типа: ” Мы же тебе говорили” и бла-бла-бла... Иначе, я клянусь, Сэмми, я за себя не ручаюсь!
– Нет, нет, что ты! Даже и в мыслях не было! – “мелкий” непроизвольно попятился назад. Он ведь и в самом деле не идиот, чтобы именно сейчас такое ляпнуть. Хотя очень хотелось, если честно...
– Тогда что? Не томи! – Сэм буквально чувствовал, как “подпрыгивает крышка на кипящем чайнике”.
– Может... Я тут подумал, – младший помялся, глубже запихивая кулаки в карманы и оттягивая края куртки. – Может Касу действительно нужна была... Ну, помощь... И он побоялся к нам обратиться?
– ЧЕГО??? Ты вообще соображаешь, ЧТО ты сейчас говоришь!? – старший Винчестер просто очумел от такого поворота событий. Он-то ожидал другого вопроса или “тыканья носом” в его привычное чувство чрезмерного доверия пернатому.
– Послушай! Я не отказываюсь от своих прежних слов. Но, Дин... Это же Кас!
– Да я, блядь, в курсе, что это Кас! Я теперь, по его милости, сам уже готов встать покорно к стене и нарисовать у себя на лбу жирную мишень с подписью “ИДИОТ”! Так что не надо МНЕ напоминать КТО такой, нахрен, Кас!
– Ладно, – Сэм достал бутылку виски и закинул сумку обратно на плечо.
– “Ладно”? – не поверив такой быстрой сдаче позиций и подозрительно сощурившись, переспросил Дин. Не крушить, так хотя бы наораться вдоволь! Но, видимо, “мелкий” решил сегодня его удивлять во всём.
– Да. Ладно, – Сэм взялся за ручку двери и со вздохом поднял глаза на брата. – Я думаю, тебе стоит побыть немного одному. Ну, или в компании этой “горячей штучки”, – он кивнул на бутылку. – Решай сам. Но я беру Импалу, чтобы ты не вздумал потом садиться пьяным за руль.
– Не понял, – изогнув брови домиком, старший удивлённо хлопал ресницами. – Ты куда это намылился?
– К Бобби. Забыл кое-что, – Сэм старался тщательно контролировать мимику, чтобы не вызвать лишних вопросов. – Утром буду и привезу тебе, заодно, какой-нибудь еды.
– Ты щас серьёзно? Мы же только что приехали... – Дин непонимающе уставился на брата.
– Это лучше, чем уворачиваться от осколков посуды, – Сэм постарался выдавить улыбку.
– Зануда, – буркнул старший, кинув задумчивый взгляд в сторону виски.
– И, Дин... Я серьёзно насчёт Каса. Может ещё можно что-нибудь изменить?
– Твою налево, Сэм! Иди нахрен уже! – начавшее было утихать раздражение, моментально накатило с новой силой.
Младший схватил со столика ключи и прытко выскользнул за дверь прежде, чем Дин успел добраться до непочатой бутылки.
Тяжело дыша, старший Винчестер яростно раздувал ноздри. Зажав пальцами переносицу и сильно зажмурившись, вдохнул и на выдохе постарался расслабиться.
Дверь тихонько скрипнула. В неё просунулась голова Сэма, который скороговоркой выдал всего одно предложение:
– Ты можешь хотя бы попытаться переубедить Каса!
Он скрылся за дверью как раз вовремя, потому что в следующую секунду увесистая пепельница, попавшаяся под горячую руку Дина, разлетелась на мелкие осколки в том самом месте, где только что была башка его патлатого младшего братца. Оставшись в одиночестве и звенящей тишине, Винчестер плеснул себе виски и залпом осушил стакан, проглатывая обжигающую жидкость, даже и не надеясь получить удовольствие от процесса. Сейчас её главным и единственным предназначением было заглушить обиду и боль, после предательства этого... Ангела, грёбаного Ангела Господня, ЕГО личного, мать его, Ангела – Кастиэля! Хотя, с чего бы это “личного”? Это, наверное, всё Сэм виноват с этими своими неловкими покашливаниями и намёками на двузначность фраз, поступков или взглядов между ними с Касом... Чёрт, Кас! Совсем некстати ему вспомнились слова Бальтазара: “А ты знаешь какого-то другого Ангела, в мятом бежевом плаще, который влюблён в тебя?” Тогда он не придал этим словам должного значения.
А Кас? Кас тоже хорош! Как он там говорил? Ах, да: “Ты – моя церковь!”; “Я охотился, я восстал против Небес и всё это я делал ради тебя, Дин!”; “Я делаю это для тебя, Дин! Я делаю это из-за тебя!”... Воспоминания о некогда значимых для Винчестера фразах Кастиэля, одна за другой расталкивали друг друга, словно нетерпеливые фанаты. А сколько раз Он умирал за него или с готовностью шёл вперёд ради “своего человека” на верную смерть? Мда, возможно когда-то Ангел и зависал частенько, пронзительно и сосредоточено вглядываясь в лицо Дина. А как смотрел на него, как на некое сокровище, единственное светило во Вселенной или вообще божество? Не зря ведь ему пытались отформатировать и прочистить в самом начале мозги!? Да, всего сейчас и не припомнить... Последняя мысль вызвала у охотника лёгкую улыбку, но она мгновенно померкла стоило ему вспомнить их сегодняшнюю встречу.
– Кас, ты работаешь с Кроули? – Дин с надеждой на то, что тот скажет искренне «нет», смотрел на Ангела, но голос его при этом был твёрд и практически безапелляционен. Он ведь всё ещё верил, что мог ошибиться...
– Я... – Кастиэль стал озираться по сторонам, окидывая всех присутствующих обеспокоенным взглядом.
– Ты должен смотреть НА МЕНЯ, когда Я тебя спрашиваю! – старший из Винчестеров хотел, должен, нет, он просто был обязан видеть глаза Своего Ангела. Обязан убедиться сам, что ВСЕ заблуждались, а он... “Это ведь Кас, чёрт побери!”
– Дин, я... – Ангел запнулся, понимая, что не сможет сейчас солгать, когда Его Дин ТАК на него смотрит!
– Скажи, Кас! Глядя прямо мне в глаза! Скажи, что ТЫ не работаешь с Кроули! – Винчестер практически утверждал, а не спрашивал, сжав кулаки и мысленно твердя лишь одно: “пожалуйстапожалуйстапожалуйста...” Он всё ещё ждал чуда, всё ещё верил...
Но Кастиэль молчал. И Дин всё понял.
– Ах, ты сукин сын... – разочаровано процедил он, вкладывая в одну фразу всю свою боль. Подсвеченная языками горящего святого масла, эта же всепоглощающая боль отражалась в бездонных, больших глазах Ангела. Винчестер видел её. Ощущал ещё ярче, чем свою собственную. Но это уже, к сожалению, не имело для него никакого значения.
– Прости меня! Мне так жаль, Дин, – Кастиэль знал, что тот ему не поверит, что все слова сейчас покажутся Ему пустыми и бессмысленными. Но он не мог этого не сказать. Он так был виноват перед Ним. А ведь он хотел сделать как лучше для всех! Для Дина! Снова ради Него! Чтобы у падшего Ангела были силы стоять на страже и сражаться за жизнь Своего Человека! Только вот... В этот раз Кас облажался по-крупному...
Уже на выходе из того злосчастного дома, Дин обернулся и, сжав дрожащими пальцами кровоточащее сердце, в последний раз посмотрел на беспомощного Ангела, заключённого в горящей ловушке. Взгляд Кастиэля почти физически въедался в него, пробирался под кожу, будто стремился коснуться, разрывая всё на своём пути, к, спасённой им когда-то, душе. И в этом взгляде Винчестер не различал страха перед надвигающимися полчищами демонов. Нет. В родных, тёмно-синих глазах плескалась лишь печаль, сожаление и немая просьба о прощении. Дин не смог бы найти ещё хотя бы пары слов, кроме тех незначительных и слишком ёмких: “сукин ты сын”, чтобы описать ту степень разочарования и чувства утраты чего-то бесценного, которые он ощутил. Кас! Его Кас предал его! Нагло соврал! И кому?! Чёрт, да этот мудак мог сделать это с кем угодно, даже с Сэмом. Он бы простил! Подулся может, накричал, ткнул бы злобно пальцем в твёрдую, словно железо, грудь, но простил бы! Но Кас не смел врать Ему! Только НЕ ЕМУ! Не Дину! И в то же самое время, сердце Винчестера крошилось, мучительно перетираясь в мелкую пыль, от тревоги за Кастиэля и вынужденного прощания. Если бы Дину хоть кто-то дал резонный повод думать, вновь надеяться и поверить, что всё это могло бы быть неправдой... Он бы, немедля, осуществил своё желание: сам потушил бы огонь и сгрёб этого пернатого придурка в объятья, чтобы больше никто не смог встать между ними... Но этого не случилось. Ангел предал его и не оставил шанса усомниться в этом. А Винчестеру так бы этого хотелось! И Дверь за Дином закрылась. Охотник опустил пустой стакан на тумбочку и презрительно сморщился, бросив взгляд на открытую бутылку – виски оказался отвратительно тёплым и совершенно не годился на роль “обезболивающего”. Сил на художества в виде нарисованной на стенах и окнах защиты от демонов и, к несчастью, ещё и ангелов, а точнее Одного, который сумел сокрыть и спасти Дина ото всех своих братьев, кроме себя самого, уже не было. Да и какая-то часть Винчестера, очень-очень глубоко внутри, втайне, несмотря ни на что, всё-таки лелеяла мечту, что Сэмми абсолютно волшебным образом может оказаться прав, и они всё ещё смогут всё исправить... Хотя, если и был шанс, что Кастиэль остался жив, после сегодняшнего, то вряд ли сразу же сунулся бы к нему. Не раздеваясь, Дин упал на кровать, перевернулся на бок и закрыл глаза. Всё слишком запуталось и смешалось. Рано или поздно, все предавали его и рушили все надежды. И теперь он вообще не понимал во что ему верить...
====== Часть 1. Глава 2. ======
– Миииш, – Дженсен бежал вслед за Коллинзом, виляя между трейлерами.
– Я всё сказал, Дженс! – Миша прекрасно знал о чём Эклз собирался с ним говорить. Эту “заевшую пластинку” он выслушивал уже с самого утра.
– Миш, ну, стой! Да подожди ты! – Джей ухватил его за руку, резко дёргая на себя и тайно злорадствуя, что, несмотря на хорошую физическую подготовку коллеги, у него самого-то силёнок поболе будет.
– Ай, блядь, больно! – Коллинз свирепо зыркнул на запыхавшегося Джея. – Ну, что? Что ты ещё хочешь от меня услышать?! – устало выдохнул он.
– Что ты никуда не уедешь! – Эклз состроил самые щенячьи глазки, которые только смог вспомнить сейчас, из огромного “няшного” арсенала Падалеки. – Ну, пожааалуйста! – он, не отпуская Мишину кисть (мало ли, сбежит ещё?), умоляюще прижал руки к груди.
– Дженсен, – выдох. – Мне. Правда. Надо. Ехать. И не смотри на меня так! – когда уголки губ Коллинза предательски дёрнулись, сдерживая улыбку, Джей заметно воодушевился.
– Прошупрошупрошууу тебя! Ну же, Мииииша! – он чуть ли не подпрыгивал на месте, упрямо хлопая ресницами и изо всех сил стискивая руку коллеги.
– Вот наказанье-то! Ты бы не орал так, Дженсен, нас, вообще-то, услышать могут.
– Плевать! Пожалуйстапожалуйстапожалуйста, Миш!!! Ну, Миш!!! Миш! Мишааа!
– Эклз, твою мать, ты что не понимаешь, что я не могу пропустить презентацию фильма с собой в главной роли?! Как ты себе это представляешь? А ты ведёшь себя, как... – Коллинз сощурился, прикидывая что-то в уме. “Ладно сыграем по-жёсткому, неугомонный ты мой!” – Ведёшь себя, как “ДЖЕННИ”!
Эклз на мгновение замер, пялясь во все глаза на ухмыляющегося Мишу. Пару раз моргнул, осмысливая. Коллинзу, паршивцу, прекрасно было известно, как его бесит это прозвище. И сейчас Джей старался не вспоминать о том, что иногда он сам, слыша бархатистое, низкое “О, Дженни...” из уст любовника, очень даже охотно, раздвигая ноги шире, выпячивал свой зад так, чтобы его “Ангелу” нахрен сносило от этого крышу! “Значит, на “слабо” решил взять? Ещё посмотрим: кто кого!”
– Как “Дженни”, говоришь? – понизив голос, он испытывающе глянул из-под пушистых ресниц на Коллинза, который, в свою очередь, нагло кивнул, скрестив на груди руки. – Ну, тогда... – Эклз оглянулся, проверяя, могут ли их сейчас увидеть и заговорил с придыханием: – Тогда... Я просто обязан тебя предупредить, Миш... С “Дженни” шутки плохи! Ты хорошо подумал, делая мне такой вызов? – он приблизился вплотную к коллеге.
Ещё не до конца понимая к чему тот клонит, Миша нервно сглотнул и непроизвольно выпрямился, потому как, если Дженсен оказывался не в духе, то вполне мог и физически заткнуть ему рот за подобные прозвища.
– Дженс...мне... – запинаясь на каждом слове, Коллинз машинально пятился к своему трейлеру, потому как бесята в зелёном омуте глаз партнёра не предвещали ничего хорошего. – Мне, правда...надо...там быть!
– Миш, – Эклз соблазнительно облизал пухлые, яркие губы. – Мииш, а я ведь позволю тебе АБСОЛЮТНО ВСЁ! Даже немного больше, – он специально выдержал многозначительную паузу, – если останешься...
И он рывком стащил с себя футболку, оголяя мускулистый торс.
– Дженсен... Ты... Ты совсем чокнулся что ли? – редкие, судорожные вдохи и мгновенно расширившиеся зрачки Коллинза неоспоримо свидетельствовали о том, что в этот раз Дженсу явно удалось переиграть своего любовника!
– Может и так, – он продолжал лениво теребить и поглаживать молнию на своих джинсах. Но, решив, что пощады Оверлорд ещё не заслужил, похотливо так заворковал, подаваясь всем телом ближе: – Всё, Миш... Я сделаю всё-всё!
– Сучка ты, Дженни! И знаешь что? Я тебя иногда ненавижу! – рыча от бессилия перед этим соблазном, Коллинз торопливо втолкнул коллегу в свой трейлер и с грохотом захлопнул за ними дверь.
– Ага, Миш, я в курсе!
“Нет, ну вы на него только поглядите! Он ещё смеет ухмыляться и хихикать!”
– Заткнись уже! И не надейся, что тебе это так просто сойдёт с... – Коллинз набрал полную грудь воздуха, угрожающе рассекая рукой воздух, – да со всего!
“О, чёрт! Не перегнул ли я в этот раз палку?” – мелькнула внезапная мысль в голове Эклза, потому что ответная хитрющая улыбка Миши была поистине дьявольской. Спеси у Дженса заметно поубавилось. По всему его телу начала растекаться знакомая, вязкая волна тепла от предвкушения. За их уже довольно длительный роман, Эклз успел не раз убедиться в том, что Миша, по части сумасбродства и очень богатой фантазии, даст фору любому. И этот факт совершенно не помогал совладать с волнением, но, в то же время, всегда вызывал наслаждение от этого сладко-манящего, тянущего низ живота, чувства. И, да! Сегодня Коллинз определённо не собирался оставлять “последнее слово” за своим партнёром, потому что Дженсен уж слишком хорошо знал именно ТАКОЙ Его взгляд! Тяжёлый, словно само Небо на плечах титанов. Пристальный. Иссиня-чёрный. Многообещающий. Чуть ехидный. Все волоски на теле Джея обычно приподнимались под действием этого взгляда. Он мялся у входа в ванную, стараясь проглотить, застрявший в горле ком как можно тише:
– Миш, ты...идёшь?
– Угу, – невнятно хмыкнул тот в ответ и кивнул, буравя Эклза жадным взглядом исподлобья. – Я сейчас. Через минуту.
Когда Коллинз перешагнул порог ванной комнаты, Дженсен уже стаскивал боксеры.
– Нафиг тебе газеты, Миш? – Джей пытался выглядеть невозмутимо и говорить как можно жёстче, но голос всё равно неконтролируемо дрогнул. “Началось!”
– Сейчас разрежу тебя на сувениры и вручу их победителям GISHWHES! -он подтолкнул его ладонью в живот ближе к раковине, ослабил свой галстук и стал расстёгивать белую рубашку Кастиэля, лукаво улыбаясь. – Не волнуйся, Дженсен, “самое главное” я оставлю себе. На память.
Дженсу уже бесчисленное количество раз приходилось наблюдать то, как Коллинз раздевался и облачался в костюм своего персонажа или в обычную, будничную одежду. Но он всё равно каждый раз, как зачарованный, любил смотреть на это, затаив дыхание. Это незаметно стало какой-то манией для него. Для этого действа ему никогда не было жалко ни времени, ни сил.
Хотя, в личном рейтинге Эклза было ещё две уверенно лидирующие строчки. Если начинать со второго места, то, конечно же, это были те случаи, когда Дженсен лично раздевал или срывал одежду со Своего “Ангела”. Ну, а наивысшая ступень бесспорно досталась тому самому утру, когда он обильно кончил на Мишину постель, даже не прикасаясь к себе, а лишь... Боже, тот случай до сих пор вгонял его в краску!
(Вот, что вспомнилось Дженсену... “Завяжи для меня свой галстук” https://ficbook.net/readfic/3702356)
Не говоря больше ни слова, Миша, справившись с манжетами, вытянул полы рубашки из-под ремня и, сняв её и галстук, отбросил вещи в угол. Его, едва заметная, хитрая усмешка, то и дело задевавшая правый уголок губ, без лишних слов подтверждала догадку Дженсена, что его же капризы будут ооочень дорого ему стоить.
Но в этом был весь Коллинз! Он делал жизнь Джея яркой, бесшабашной, насыщенной и богатой на весь спектр эмоций. Только рядом с ним он ощущал себя цельным. Поэтому Эклз никогда не жаловался на все его выдумки, а только лишь подавлял какой-то первобытный страх в глубине души, что ВСЁ ЭТО, не приведи Боже, когда-нибудь может закончиться! Но сейчас...
Сейчас Дженс тяжело дышал сквозь приоткрытые губы. Чувствовал нарастающее, с очередным глубоким вдохом-выдохом, волнительное возбуждение. Молча наблюдал, как Миша, присев у его ног, застилал пол газетами, и как его выделяющиеся, острые лопатки, перемещаясь, приводили в движение каждый мускул на его жилистой спине. Закончив, Коллинз постелил на поверхность комода для ванны пушистое полотенце и похлопал по нему ладонью:
– Садись сюда. Ногу на бортик душевой, – как-то через чур собрано проговорил, даже не взглянув на Эклза, и потянулся к навесному шкафчику над раковиной.
– Зачем мне туда садиться?
– Ты же сам просил меня остаться? – ответив вопросом на вопрос и не услышав по этому поводу возражений, он вернулся к прерванному занятию.
Пока Коллинз был занят, Дженсен метнул в его сторону подозрительно-обиженный взгляд, но благоразумно решил всё же переместиться на предложенное место – ведь его, и правда, за язык никто не тянул.
– Миш, а мне обязательно при этом быть голым, если душ откладывается, как я понял?
– Да, Дженсен, обязательно. Я что тебя смущаю? – игриво уточнил он, оглядываясь через плечо.
– Пфф, – фыркнул Джей. – Вот ещё. А чего ты сам-то всё ещё в брюках?
– Терпение, Дженсен, – Коллинз потянулся и что-то достал с самой верхней полки.
Послышались звуки льющейся из крана воды. Миша стоял неподвижно, перенеся вес на левую руку, и ждал, пока стечёт вода. Эклз любовался, оглаживал взглядом изгибы его подтянутого тела. Все мысли его таяли в такие моменты, растекаясь влажной лужицей. Несмотря на то, что его партнёр был немного мельче самого Дженса, в его фигуре притягательно прослеживался чёткий, перевёрнутый треугольник. Узкую, стройную талию, чуть выше маленьких ямочек по бокам от копчика, не перетягивая и не болтаясь, обвивал тонкий, чёрный ремень. А тёмные, классические брюки не могли скрыть от любопытного взгляда Эклза крепкие, упругие половинки “ангельской” задницы. Коллинз в целом всегда вызывал в Дженсене тайное восхищение и непреодолимое желание быть как можно ближе. Невзначай касаться, всячески задевать его, будто без ощущения под своей ладонью плеча, спины или бедра коллеги, покрытого тканью дорогих костюмов, он мог потерять с ним некую связь.
Мишино увлечение бегом постоянно поддерживало его в форме, а природная гибкость... Нууу, об этом Джей никогда не мог думать спокойно! Потому как до сих пор очень часто нетерпеливо доставал своего любовника вопросами и просьбами: “Миш, Миш! А вот, смотри”, – указывал пальчиком на очередную картинку “Камасутры”, – “вот ТАК сможешь? А так? Ууф, ну... Ну, нифига себе... Не, Миш, я не буду пробовать! Ты меня потом из этого “бараньего рога” не выпутаешь. Ты лучше сюда глянь. Разве такое возмож... Ох, ты ж, ёптить... Серьёзно? Да лаааадно!?!???”
– Готово! – Коллинз развернулся вокруг своей оси с бритвенным станком, гелем и стаканом тёплой воды в руках.
– Ты шутишь, Миш! – взвизгнув, Джей явно пребывал в шоке, наконец осознав, что всё это время было в голове у его неугомонного партнёра. Слегка нахмурившись, поджал свои пухлые губы. – Чесаться ведь потом будет...
– Не будет, Дженс, не ной! Мне, конечно, нравится твоя “стрижка”, – он ухмыльнулся, скосив взгляд на короткостриженый лобок Эклза, – НО...прими на Веру! Так надо. Так что, ногу на бортик!
– Блядь! – Дженсен закатил глаза, но подчинился.
Миша вновь опустился перед ним на колени. Выдавил немного геля для бритья и, одарив Джея быстрым, ликующим взглядом, начал сосредоточено наносить его на короткие волоски. Гель, при растирании превращающийся в пену, казался прохладным, а касания Коллинза уверенными, но, в то же время, и нежными.
– Тебе ведь нравится надо мной издеваться? Ты правда тащишься от того, что я позволяю тебе проделывать с собой все эти “штуки”? – глядя сверху вниз, с мягкой улыбкой поинтересовался Эклз. Но в ответ получил лишь сдавленную усмешку. – Ну, признай уже это, Миш! А знаешь, Миш?
– Мм?
– Ты иногда такой извращенец!
Когда Мишина кисть случайно задела полу-вставший член, Дженсен резко втянул воздух сквозь сжатые зубы и прикусил нижнюю губу.
– Прекрати болтать, Дженс! Ты меня отвлекаешь.
Синие глаза смотрели строго. Но, наверное, что-то в лице партнёра его смягчило и Коллинз, внезапно лизнул розовую головку, невесомо обхватил её губами и мягко втянул ртом, став легонько посасывать. Джей тут же выдал несдержанно низкое “Ооо, Мии-ша!” и, поставив левую ступню тому на бедро, перенёс весь вес на ладони позади себя. Но Миша, гадёныш, тут же прекратил свои ласки и, взяв в руки бритву, вернул любовника в реальность, не обращая ни малейшего внимания на разочарованное хныканье сверху:
– Это потом, Дженсен. Обещаю! А сейчас сиди смирно. Я не хочу тебя поранить.
Какой уж там смирно?! Нет, бесспорно, он доверял Коллинзу. Но вот, хоть убейте, как можно расслабиться, когда рядом с твоим “достоинством” проходятся станком с пятью тончайшими и острейшими лезвиями “для революционного скольжения и гладкости”? А эти Мишины, что б его, длинные и волнующие пальцы касаются его уже полностью налитого и твёрдого члена и яиц, поддерживая, отодвигая чуть в сторону, сбривая все его “труды” к чёртовой матери? Вот как тут быть?
– Перевернись.
– Чего? – нервничая и борясь с эрекцией, Эклз даже не заметил, что спереди стал гладеньким, словно попка младенца.
– У тебя что, в ушах тоже волосы растут, Дженс? Я говорю: перевернись на живот!
– Миииш... – с тяжёлым вздохом, он сполз с поверхности тумбы.
– Не ворчи. Уже почти всё! А хочешь, можешь в качестве мести потом и меня побрить?
– Правда? – зелёные глаза заинтересовано блеснули.
– Нет! – хихикнул Коллинз. – Я уже всё сделал сам. Но в следующий раз...если захочешь...
– Засранец! – Дженсен обиженно поджал губы. – Да я может так...просто в шутку спросил?
– А я нет!
– Кто бы сомневался... – не успел Эклз развернуться, как его довольно грубо пихнули между лопаток и уложили на полотенце.
– Ауч! В режиме “доминирования”, а, Миш? – засмеялся Джей.
– Помолчи, пожалуйста, “сабмисся”, – игриво буркнул он, но тут же вновь сменил тон на более жёсткий, приказной: – и раздвинь-ка свои потрясные “булки”. Иначе я тебя оттрахаю прямо сейчас!
– О!
– Вот тебе и “О”! Но, учти, прежде чем продолжишь нарываться на грубости, что потом я всё равно закончу начатое. Так что, давай, раздвигай, Дженс!
– Так может всё же хоть брюки снимешь, шантажист? А-то как-то слабо верится в пустые угрозы...
– Твою ж... Дженсен! Ты сейчас, ей-Богу, договоришься так, что я на твоём теле вообще ни единого волоска не оставлю!
– Ладно, ладно, Миш.
Эклз, честно, старался терпеть. Пальцы скользили, потея от напряжения и непривычного смущения, но ОН пытался не выпускать из них широко раскрытые половинки, вдавливая их в кожу с такой силой, что те почти онемели. “Он, блядь, просто издевается!” – только и стучало в мозгу, когда Коллинз снова размазывал скользкий гель по всей длине промежности, огибая, сильно сжатые, мышцы у входа. Хоть Миша и не задел их ни разу, чувствительная кожа безошибочно реагировала на содержание в геле ментола, который оставлял после себя небольшой холодок и лёгкое покалывание, и не давал спокойно расслабиться или отвлечься. Стоило Коллинзу разъединить пальцы, поведя ими одновременно по обе стороны вокруг тугого колечка, как Дженс не выдержал и сдавленно замычал, зажмуриваясь и упираясь лбом в мягкий ворс полотенца. Когда наконец весьма изощрённая “пытка” с поглаживанием и размазыванием прекратилась, то ей на смену тут же пришли увлажнённые лезвия бритвы. “С тыла” всё прошло намного быстрее. Джей облегчённо выдохнул, разминая затёкшие кисти. Он так отвлёкся на непривычное ощущение холодка в паху, что чуть ли не подпрыгнул, когда Мишины пальцы вновь обнаружились там же, втирая в кожу что-то приятно пахнущее.
– Тише, тише. Это всего лишь бальзам после бритья. Я ведь не хочу, чтобы у моей “нежной принцессы” потом было раздражение, – даже спиной Эклз чувствовал по голосу, как тот лыбится.
– Может хватит уже прикалываться, Коллинз?! Я ведь не железный, – Дженсен хотел вложить в эту фразу больше раздражительных ноток, но чёртовы Мишины руки жутко отвлекали. В итоге он, сдавшись, расслабленно откинул назад голову на плечо партнёра и только шире расставил ноги, прогибая спину и потираясь задницей о его пах.
– Пойдём, – тихо шепнул ему на ухо Коллинз, закончив заботливо втирать бальзам. Его напряжённый член слишком томительно упирался в ложбинку между ягодиц Джея, так что шептал тот скорее от нетерпения, чем от страха разрушить момент. – Или ты хочешь в душ сначала?
– А ты меня потом опять будешь этим бальзамом мазать? – лукаво спросил он, повернувшись в пол-оборота и заглядывая в потемневшие глаза Миши.
– А разве у меня есть выбор?
– У тебя его никогда и не было, Миш!
//
Шагнув в основное помещение, с обёрнутым вокруг бёдер полотенцем, Эклз уставился немигающим, шокированным взглядом на постель.
На ней лежали шёлковые, мать их, грёбаные, белые кружевные трусики-танго и что-то в глубине души подсказывало Дженсену, что это точно был его размер...
– Да ты прикалываешься, Миш!? – он в ужасе оглянулся на Коллинза, который молча стоял в дверном проёме, подпирая его плечом.
– Вовсе нет! – в его пристальном взгляде действительно не было и намёка на шутку.
– Чтоб тебя, Миш! Я ЭТО не надену! – Эклз раздражённо уставился на партнёра.
– Амм, как ты там сказал? – Миша задумчиво подвёл глаза к потолку, потирая подбородок. – “Я позволю АБСОЛЮТНО ВСЁ, даже больше!” Было такое? Было. Так вот.., Дженни, – он хищно впился в Джея взглядом, медленно приближаясь, – время выполнять обещание!
– Ну ты и... – Эклз обречённо вздохнул, опуская плечи. – Откуда ты их вообще взял?
– Не переживай, они новые. Если, конечно, тебя именно это волнует. – Коллинз присел на край в изножье кровати и взял в руки этот кусочек нежной, шёлковой ткани.
– Считай, что на День Рождение ты остался без подарка, после этого! – пробубнил себе под нос Дженс.
– Идёт! – даже не раздумывая, согласился с улыбкой Миша.
Коллинз поманил к себе любовника и ухватился за край его махрового полотенца. Едва ощутимо касаясь бледной кожи Дженсена, он оглаживал кубики пресса, обвёл пупок и, проследив указательным пальцем редкую, светло-русую дорожку волос, спустился по ней к границе мягкой ткани.
Пропуская сквозь пальцы тёмно-каштановые, немного вьющиеся волосы партнёра, Эклз, понемногу успокаиваясь, внимательно следил за тем, как наглый взгляд Миши постепенно трансформируется в чуть робкий и просящий, если вообще не умоляющий. Ну как он мог ему отказать? Спустив ладонь на его шею, Дженс погладил большим пальцем гладкую щёку. Тепло улыбнувшись и еле заметно кивнув, он почувствовал, как распахнутое полотенце, заскользив по ещё влажной коже, упало у его ступней пушистым полукругом.
Горячие ладони Коллинза неторопливо спускались вниз по мускулистым ногам Джея до самых пят. Тот мягко прикрыл свои веки и, поочерёдно поднимая ноги, продел их в белые трусики. Мишины руки уверенно повели шёлковую ткань наверх и, скользя по коже, она одаривала Эклза ласковыми, невесомыми прикосновениями. Держась за верхний край изысканного нижнего белья, Коллинз аккуратно натянул его до бедренных косточек любовника. Возбуждённый член Дженсена, плотно прижатый к животу эластичной тканью, не смог полностью поместиться в трусики с такой низкой посадкой. Но тот факт, что его головка практически полностью была видна из-за края, выделяя с каждой минутой всё больше полупрозрачной жидкости, которая уже заметно перепачкала его живот и мокрыми пятнышками впитывалась в дорогое кружево, делал Эклза в, широко распахнутых и совершенно потемневших, глазах партнёра лишь ещё более сексуальнее и желаннее. Миша трепетно оглаживал его тело ладонями. Откровенно наслаждался тем, как ощущения от прикосновений к прохладной, покрытой мелкими мурашками, коже сменялись витиеватым рисунком ткани и, вновь исчезая, оставляли лишь родное тело. Может иногда Коллинз и перебарщивал, как, например, сейчас, но он просто не мог устоять перед своим Дженни. Тот был Его любовником, Его воздухом, Его Солнцем – Его всем! Он до замирания сердца любил и боготворил этого мужчину. Не решаясь когда-то даже попытаться намекнуть Эклзу об истинной глубине своих чувств, спустя годы он всё равно, как и в первый раз, исступлённо, всё так же молча, восхищался им и пытался хотя бы взглядом объять всю его необъятную красоту. Благоговейно сцеловывая солоноватую, вязкую смазку с вершины пульсирующего члена и живота Эклза, дразня острым кончиком языка и ныряя им в его углублённый пупок, Миша срывал с пошло приоткрытых губ первые, несдержанные стоны. Он взметнул свои глаза кверху, глядя на Дженса из-под чёрных ресниц, и тихо проговорил:
– Посмотри, Дженсен. Посмотри, как ты прекрасен! – и прижался своими полными, влажными губами к его эрегированному члену под прозрачным шёлком.
– Миш... – выдохнул тот, ощущая ласковый дурман от этих прикосновений.
– Такой красивый... Дженни, – целуя и перемещаясь вверх по стволу, горячо шептал Коллинз и непрерывно гладил упругие ягодицы. – Любимый... Мой! – и, обхватив губами головку, стал ласкать её языком, ненастойчиво посасывая.
Не выдержав захлестнувших эмоций, – в конце концов, от Миши не часто можно было услышать подобное без тени улыбки, – Эклз склонился к нему и вложил в поцелуй все невысказанные признания. Касался его губ трепетно. Мягко. Тягуче. Проводил по ним языком, слегка прикусывая, и проникал им в его горячий, сладкий рот. Коллинз притянул его ближе, укладывая на спину рядом с собой. Он осыпал любимое тело бесчисленным множеством мокрых поцелуев, стараясь не пропускать ни сантиметра: губы, скулы, шея... “Касайся меня, мой хороший... Да, вот так...” – шептал еле слышно куда-то в кромку волос и вновь продолжал целовать. Отражающая ускоренное биение сердца, венка на шее и ямочка под. Выпирающие ключицы, текстурные плечи и даже сверхчувствительная кожа выбритых подмышек... Миша хотел быть везде! Прижав ладони к бокам Эклза, он акцентированно приник горячим ртом к его солнечному сплетению, а затем к беспокойному сердцу. Руки Дженса страстно гладили в ответ, сжимали, пропускали сквозь пальцы, взъерошивали мягкие, тёмные волосы любовника, потому что именно в такие моменты и только с Этим мужчиной он чувствовал себя невообразимо Важным, Нужным и Горячо любимым. И сколько бы Эклз картинно не возмущался и не ворчал, он всё равно знал наперёд, что позволит Ему сделать с собой абсолютно всё, чего бы тот не пожелал! Но Миша слишком дорожил им, чтобы требовать от Джея чего-то нестерпимого, выходящего за незримую грань, которую он очень чутко ощущал в своём любовнике.
