Текст книги "Дневники мазохистки. Первый дневник"

Автор книги: Крис Листер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Крис Листер
Дневники мазохистки. Первый дневник

Сюжет и все персонажи являются вымышленными, любое совпадение реальными событиями и с реально живущими или когда-либо жившими людьми случайно.

«Она орудие наслаждения. Тело ее есть средство наслаждения. И она знает это. Все равно как рабство.» Лев Толстой 

Я росла обычной девчонкой. Старалась учится хорошо, но не всегда получалось. В старших классах стала засматриваться на мальчиков. В прочем свиданий и ухаживаний было мало, хотя мне уже исполнилось 16 лет. Внешностью и фигурой я не была обделена, но мне не хватало общительности, или возможно, я отпугивала парней своим серьезным видом? Хотя вряд ли дело было в моем виде. Учеба, дом. Круговорот забот. Но мои сексуальные фантазии множились и стали занимать меня все больше. Первый раз я испытала оргазм весьма банально – я сидела на кухне и читала дамский роман с эротическими сценами. Рука была между ног и натирала клитор. Вдруг приятное стало обалденным! Меня захватил вал эмоций и физического удовольствия. Это было довольно неожиданно и сногсшибательно во всех смыслах. Мне показалось, что я даже потеряла сознание.

Глава 1. Наташа

Прошло почти 2 года, мне уже исполнилось 18 лет, и я стала легко доводить себя до оргазма. Лишь бы обстановка позволяла. Я поняла, что время перед оргазмом, в состоянии возбуждения, тоже дает мне много приятных минут. И чем сильнее было возбуждение, тем красочнее становился мир вокруг. Я полюбила гулять по городу в коротких шортах. Нужно было купить короткие джинсовые шорты где-то на размер меньше моего. Чтобы они хорошо и глубоко врезались в мою киску и между ягодиц и одеть их без трусиков. Я гуляла, фантазировала, замечала взгляды парней. При движении ткань натирала клитор, давила на попку и с каждым шагом увеличивалось мое возбуждение. Когда, я чувствовала, что вот-вот кончу, я присаживалась на скамейку и позволяла моей киске немного остыть. Я старалась пойти на прогулку, так, чтобы по возвращению, родителей не было дома и я могла «завершить начатое». Прогулки были довольно длинными, но их приходилось прекращать, т.к. шорты промокали и это становилось слишком заметно…

В Калининграде свидания с мальчиками держались на кофетно-букетно-киношном уровне и я пока оставалась девственницей. Но каждое лето меня не покидала надежда, это изменить. Родители отправляли меня к бабушке на Урал, где летом у меня была масса свободного времени для развлечений и знакомств. У бабушки была квартира в городе и большая дача в садовом обществе рядом с лесом, где я проводила 2-3 летних месяца.

На даче у нас была небольшая компания. Алексей, Толик, Наташа и я. Толик самый старший, туповатый, но заводной белобрысый крепыш. Немного помладше Алексей, он тогда был очень похож на Олега Меньшикова из фильма Покровские ворота. Я конечно, на него неровно дышала. Наташа – была на пару месяцев младше меня и она была сестрой Леши. Наташа была тоненькой темноглазой и мне всегда напоминала Ию Нинидзе из фильма "Небесные ласточки".

Мы были дружны с Наташей. Она поскромнее чем я. Особенно на людях. Если сравнить наши купальники или длину юбки, то я была просто секси, а она мышь серая. Летом на даче мы с ней часто болтали о разных вещах, любили завалится на чердак и там обсуждали разные животрепещущие темы, особенно секс. Учитывая, что ни у меня, ни у нее реальных отношений еще не было, мы хотели как-то подготовится. И не знали как это сделать. Сначала мы целовались. Нам понравилось. Потом мы раздевались и гладили друг друга. Потом мы подошли к вопросу о девственности и беременности. Если первый вопрос мог решится быстро и просто, то «залетать» нам в школе совсем не хотелось! Наташа сказала, что она читала про анальный секс, типа это безопасно. Мы прикинули, что если заранее промыть попку клизмой, то вполне может быть. – А если это больно? –спросила я. Давай попробуем – предложила она. Мы отмыли морковку, я стащила у бабушки кусочек сливочного масла. И мы стали трахать друг друга в попку. Морковка была маленькая и у меня негатива не было совсем, а Наташка сказала, что ей не нравится. Тогда я стала лизать ей клитор и трахать в попку морковкой. Она через 5 минут бурно кончила и пошутила: – Мужиков нам не надо, мы лесбиянки…

Благодаря интиму мы с Наташей сильнее сблизились и стали более откровенными. Я ей рассказала, что мне нравится ее брат, и я даже была бы не против потерять с ним девственность. Она в ответ сказала, что ей нравится Толик. Но он такой грубый дурачек, что она боится к нему подойти. Тогда мы договорились, что она скажет брату, что я на него запала. А я направлю Толика на «путь истинный» к сближению с ней. Скоро наши игры с Наташей стали постоянными, мы быстро поняли, как и что. Когда она впервые мне лизала клитор и щелку, я просто ошалела от кайфа. До этого я все делала пальчиками. А оказалось, когда тебе это делает другой человек – это необыкновенно приятно! А когда в попке морковка или другой «заполнитель» то удовольствие значительно усиливается. Потом я обнаружила, что введение в попку игрушек очень меня возбуждает, но кончить от этого, я не могу. У Наташки так не получалось. Игрушка в попке не причиняла ей особого беспокойства, но и не возбуждала. Ей надо было только одновременно ласкать клитор и вставлять в попку. Ее прикалывало мое возбуждение, тем более я не могла его скрыть от нее. Как-то она меня спросила, сколько я выдержу, если она будет меня долго трахать в анус? Я ответила, что уже минут через 10 очень сильно хочу кончить! Она тогда возразила, а если я тебя свяжу и рот заткну? Я удивилась и оторопела от такого предложения. Потом я ходила весь день размышляла. Ночью плохо спала и тоже думала об этом. Эти мысли смешивались у меня в голове с фантазиями на тему похищения. Наташка мне нравилась, и я уже ей доверяла. И как не поверну ситуацию в голове – она меня возбуждает! Утром мы встретились, я ей сказала. Давай попробуем. Только нужно это делать, там, где нас не застукают.

На чердак, на нашей даче вела длинная и скрипучая лестница. Бабуля редко туда поднималась и мы всегда знали, что она идет и успевали сделать вид, что читаем или болтаем. А тут? – Ты же не успеешь меня быстро развязать? – А я тебя закрою пледом. Только ты не шевелись, если она придет. Я согласилась. На чердаке лежал старый панцирный матрас. На него было положено одеяло. Я легла голая попкой кверху. На даче веревок всегда было с избытком. Наташка привязала руки к краям матраса. Ноги развела и тоже привязала к краям матраса. Пока она привязывала, я думала – идея приятная, но странная. Приятная для меня и странная для Наташки. Тут она затолкала мне в рот тряпку и обмотала веревкой. Мне оставалось только мычать. Кроме этого она кинула мне на голову мою футболку. Получается, что я теперь не могла видеть, что происходит. Неожиданно, я услышала, как вниз по лестнице пробежали легкие шаги. Наташка решила зачем-то сбегать? На чердаке было тихо. Сквозь доски слышалось чириканье птиц, сосед похоже рубил дрова или что-то колотил. Пахло старым деревом, газетами, немного свежей листвой или может быть скошенной травой, сеном. По лестнице послышались шаги. Только бы не бабуля! Я задергалась, пытаясь освободиться, но оказалось, что Наташка меня привязала неожиданно крепко.

Наташа села на матрас рядом со мной, наклонилась к уху и сказала: – Дашуля, бабушка поехала в город, будет только к вечеру. Я услышала шебуршание падающей одежды и почувствовала, что она голая легла на меня сверху и прижалась всем телом. Она стала горячо шептать мне в ухо: Дашулечка, милая. Ты мне так нравишься. Давно нравишься. Ты такая красивая. Я так давно мечтала о тебе. О длинных ножках. О твоих сисечках. О твоей попке. Я тебя связала, ты теперь моя. Моя. Только моя.

Она стала целовать меня в шею. Терлась всем телом. Потом стала целовать меня всю. Целовала спину. Руки. Попку. Бедра. При этом она шептала всякие нежности. Мне никто никогда не говорил такого. Это было безумно приятно. Я замерла и боялась, что сейчас этот сон закончится.

В тот день, Наташка меня конечно затрахала. Ей чрезвычайно понравилась новая собственность в виде меня – голенькой, связанной и от того послушной. Я не смотря на некоторую усталость, все равно получала удовольствие. Наташка сначала совала обычную морковку, потом сбегала заменила ее на морковку побольше. Мои извивания и стоны подвигли ее на педагогический подвиг, она кроме траха стала шлепать меня по попке, сначала рукой, а потом нашла старый ремень приговаривая – Какая девчонка непослушная, – явно копируя кого-то из знакомых. Удары получались слабые, но попка раскраснелась. От шлепков, выскакивала вставленная до упора морковка. – Девочка непослушная и попка у нее непослушная. Если не будешь удерживать морковку, я тебе покажу! Я лежала ошарашенная новыми ощущениями. Все это свалилось на меня сразу и я даже не знала как реагировать на эту «сбычу мечт». Подружка меня уже изрядно раздраконила, возбудила и я бы кончила уже пару раз. А тут разрядки все не было. – Возвращается бабушка – зашептала мне на ухо Натка – Я бегала на кухню за маслом, и увидела. Она торопливо стала меня развязывать. Кисти рук и ноги посинели и ничего не чувствовали. Я с трудом села, почувствовав, что морковка в моей заднице провалилась глубже, развязала веревку и вынула кляп. Наташка помогла мне натянуть юбку и футболку. Я сидела на мокром от моих соков и пота одеяле и растирала затекшие конечности. Бабуля поднялась на чердак, чтобы убедиться, что все хорошо и пошла болтать к соседке. Наташка села напротив и заглядывая в глаза спросила – ты не обижаешься на меня. – Обижаюсь – сказала я, улыбаясь. Ты меня сильно возбудила, а кончить я не могла! Лижи теперь.

Потом мы гуляли за околицей. Иногда украдкой целовались. Я была в каком-то состоянии блаженства, эйфории и думала: – Как хорошо, что мне еще не нужно уезжать в Калининград.

Глава 2. Соблазн.

Толик стал чаще приезжать на дачу и мы с Натой спланировали его охмурение. Толик часто ел непонятно что, питался «подножным» кормом, т.к. его мама бывала на даче очень редко, а готовить он не умел. Мы с Наташкой слегка приоделись (приразделись…) и я предложила Толику вкусно поесть. Он с радостью согласился. Я крутилась у плиты. Плыли приятные аппетитные запахи, Наташка сидела на тахте и строила ему глазки. Но Толик почему-то пялился на мою задницу и пускал слюни, то ли от голода, толи от вожделения. Я поняла, что если так и продолжится, то в постели с ним окажусь я, а не Натаха. А она мне потом это припомнит. Я поставила на стол снедь и поспешила сбежать, оставив их вдвоем кушать и болтать. Как оказалось, оставшись с Наташкой наедине он быстро воспользовался ситуацией. Наташка мне рассказала, как они сначала целовались в засос, потом оказались рядом на тахте. Особого кайфа, Наташка не испытала, но была рада, что наконец то, это случилось. Я ей завидовала и тормошила – когда приедет Леша? А пока подумывала – не заменить ли отсутствующего Лешу на близкого и понятного Толика? Но боялась, что Наташка начнет ревновать и я потеряю подругу.

Но получилось все совсем по-другому. Наташка увлеклась Толиком. Они не расставались даже ночью. Она делала вид, что ложилась спать на своей даче под бабушкиным присмотром, а потом тихо сбегала к нему. Днем бегала довольная с опухшими от поцелуев губами и мне из общения доставался краткий рассказ из серии «как мне с ним классно!». Я не стала страдать и впадать в депрессию. Помогала бабушке на грядках и на кухне. Стала ходить купаться на дамбу по три раза в день. Съездила в гости к родителям отца (вторые бабушка с дедом) на другой конец города. Все думала, куда Лешка делся. Пристала к Наташке и узнала, что он ходит на подготовительные курсы. Подумала: – Была-не была, и я решила съездить в город. Нашла эти курсы. Дождалась Алексея и пристала к нему с нытьем: – Без тебя скучно. Приезжай на дачу. Похоже, что Наташка ему что-то про меня говорила – он смотрел на меня по-другому, более внимательно. Мы пошли в кафе. Сидели болтали. Он взял меня за руку и не просто так, а нежно. Договорились встретиться на следующий день после курсов. Сначала мы гуляли. Пошли к нему домой. Его родителей не оказалось дома (я их хорошо знала), но в квартире никогда не была. Они жили в сталинском доме с высокими потолками и холодным гулким подъездом. В квартире много книг, старая мебель. Мы сели пить чай на диван, но до чая не добрались. Сначала он меня поцеловал, я ответила…Тогда все и случилось.

Я вроде бы не дикая, но волновалась сильно. Как он себя поведет, как я отреагирую. Понравлюсь ли я ему голая. Думала может будет больно. Уже потом почитала, что у спортсменок, у гибких растянутых девушек девственность теряется «незаметно». Мы долго с ним целовались. Я сильно возбудилась. Потом он меня раздел, сам скинул брюки и вошел в меня. Может и был какой дискомфорт, но я уже и не помню, так перепсиховала. Крови тоже не было. Может какая капелька. Кончил он очень быстро. Я особо и не поняла ничего. Наверное, тоже от нервов. Я побежала в ванную, смыть сперму. Ребенка родителям как-то не охота было подкидывать. Но все прошло без последствий.

На следующий день я все доложила Наташке. Она никакого восторга не проявила. Похоже для нее брат – это что-то вроде надоевшего предмета мебели. Я же напротив – очень переживала эти положительные, но волнительные события. Мы стали встречаться с Лешей регулярно. То он приезжал на дачи, то я отлучалась в город. Мы разговаривали о многом. Я касалась разных «приятных» и опасных тем, типа связывания, похищения. Он с удовольствием углублялся, но скорее в романтически-историческом ключе. А предложить ему «большую свободу» или тем более реальные варианты я постеснялась.

Дальше события развивались по двум разным сценариям. Первое – наши встречи с Лешей. Это было довольно тихо, уютно, семейно. Много разных разговоров, чаепитий, прогулок. Ходили в кино, музеи. Как правило, мне приходилось самой приезжать в город, его курсы продолжались до конца лета. Постепенно мы освоили и минет и анальный секс. Больше всего ему нравилось, как я слизываю и глотаю его сперму. Во время минета, я старалась не сильно увлекаться и поэтому он кончал не так быстро, как обычно.

Второе – наши отношения с Наташкой. Она уже успокоилась с Толиком и мы возобновили наши развлечения на чердаке. Я уже много раз думала об этом лете. О событиях, о Наташке, о Леше. И все чаще приходила к мысли, что «обычный» секс мне нравится меньше, чем игры в насилие. Причем, даже фантазии о похищении, об изнасиловании, о эротических пытках, о порке доставляли мне удовольствие. Я представляла себе Лешу в роли господина и понимала, что он не создан для этого. «Дорогая, я тебя не больно связал?» «Дорогая я не могу тебя шлепать так сильно», «Дорогая, извини, прости, не обижайся на меня…».

Натахе нравилось меня связывать, нравилось, когда я вся принадлежала ей. Эта ситуация, когда я была рядом с ней и была связана до беспомощности, ее очень заводила. Она рассказывала мне о своих сексуальных фантазиях и старалась их воплощать. С секс-шопами тогда было плохо. Она находила самые разные предметы и пыталась пускать их в дело. Мы обнаружили, что деревянный черенок лопаты, не смотря на его гладкость и округлый торец слишком туго входит, даже хорошо смазанный. А вот стеклянная пробка от графина скользит очень сексуально. Копченая колбаса, похожая на член, входит хорошо, но из-за перца и копченостей начинает жечь внутри, хотя это может быть пыткой-наказанием. Груши слишком шершавые. Мелкие яблоки, особенно недозрелые, входят и в вагину и в попку хорошо. Когда в моей попке исчезли первые два яблока я слегка перепугалась. Но вспомнив, основы анатомии, дождалась, когда она выйдут сами на следующий день. С тех пор это было одним из ее любимых развлечений. А так как, я привязанная, не могла воспротивится, Наташка старалась побить свой прошлый рекорд и впихнуть яблок больше, чем вчера или позавчера. Бабушка редко ездила в город и поэтому часто развлекаться на чердаке мы не могли. Наташке нравилось не просто меня мучить, а наслаждаться моими страданиями. Когда у меня не был заткнут рот, и я могла стонать и даже кричать. Мы даже обсуждали, варианты дальних, заброшенных дач. Она мечтала подвесить меня за ноги, но не представляла, как это сделать, тем более, я весила больше ее. Но кроме привязывания к старой панцирной сетке, Наташка стала постепенно осваивать другие варианты. Но все эти планы пришлось корректировать из-за неожиданного появления третьего действующего лица.

Глава 3. Третий не лишний.

Однажды я лежала, как обычно связанная и тут, неожиданно заскрипели ступени. Натка быстро закрыла меня пледом. Но на чердак поднялась не бабушка, а Толик.

Я лежала под пледом и почти не дышала. Толик разговаривал с Наташкой. У чердака было два маленьких окошка в торцах дома. Одно рядом с лестницей выходило на огород, в него было видно, как бабуля копается на грядках или в теплице, а второе выходило на дорогу, вдоль которой росли высоченные кусты старой жимолости. Оказалось, что Толик приставил там лестницу и уже который раз подглядывал за нашими играми. Он сел на матрас рядом со мной и откинул плед. Он стал гладить меня по заднице, Наташка только таращила глаза и молча его слушала. – Я так думаю, девочки, что теперь мы станем лучшими друзьями и тогда ваши игры останутся между нами. Предки от меня ничего не узнают, а мы можем продолжить, но уже втроем. Я дернулась под его рукой и промычала что-то через кляп. – Вот видишь, Натуся, Даша уже согласна. Наташка вышла из ступора. Брякнулась ему на колени и затараторила: – Да, да, не говори. Хорошо. Не говори. Ты же знаешь. Мы с тобой. Конечно с тобой. – связно говорить у нее не получалось, но Толик похоже все понял. Он встал с матраса, – Приходите обе ко мне в дом, и ушел. Натка меня развязала, вынула кляп и заревела. Я от неожиданности, наверное, тоже бы заревела, но тут пришлось ее обнимать и успокаивать. Она смотрела на меня своими огромными темными зареванными глазами. – Он ведь не скажет? – Не скажет. Нет. Нет. Ее била нервная дрожь: – Он ведь не твой. Толик не твой. Он мой. – она размазывала слезы. Я упокоила ее: – Нефиг ревновать. Прижала сильнее к себе и подумала: – Судя по всему я буду и твоя и его…

Мы наскоро оделись, помахали бабуле и сказали, что идем гулять вниз в деревню.

Когда мы пришли к Толику, Наташка сразу уселась с ним на диван. Я отошла к кухонному столу. У меня страха или серьезных опасений почему-то не было, но я не знала, чего ожидать. Натка боялась больше. Я думаю, она боялась родителей. А я думала, что Толик – пусть балбес, но симпатичный. Пока мы шли по дороге к нему, я прикинула, что в этой ситуации я скорее выиграю, чем проиграю. Остаток каникул обещал быть нескучным.

Толик нас конечно удивил. Мы не ожидали, что наши бдсм-лесбийские игры кто-нибудь раскроет. Но он нас удивил еще больше, когда предложил сейчас поехать в город и за его счет покушать мороженое в кафе. Но с одним условием. Мы навострили ушки. Вы обе оденете самые короткие платья и под платьями не будет ни трусов, ни лифчиков. Мы с Наткой переглянулись и не сговариваясь сказали – да. Наверное, потому что обе любили мороженое!

Мы сбегали переоделись и все втроем пошли на автобусную остановку. В городе мы прогулялись по центру, пришли в кафе и уселись есть мороженое. Сидение из кожзама приятно холодило голые ягодицы. Толик болтал ни о чем и даже рассказывал сальные анекдоты. Мороженое было вкусное. Мы были молоды, глупы и сексуальны… Наташка рассказывала о себе, куда собирается поступать. Толик спросил меня, о жизни в Калининграде. Я рассказала о школе, о родителях, о танцах. Он посетовал, что живет с мамой, она работает посменно на заводе. На дачу сил уже нет. Отец у него умер несколько лет назад. Он смотрел на нас какими-то особыми, счастливыми глазами. Я не выдержала и спросила. Он легко и просто ответил, что такая девушка, как Наташа – это подарок судьбы, а двух таких красавиц иметь он никогда и не рассчитывал. Я тогда поняла его этот взгляд, это взгляд ребенка, который неожиданно получил огромную коробку конфет, которой он любовался через стекло магазина уже много лет… И почувствовала себя конфеткой, которая мечтает быть съеденной! Вечером он уговорил сходить на дискотеку в клуб при спортбазе. Там он нам приносил коктейли, и непрерывно обнимался с обеими. Я конечно догадалась, что на дискотеке были его друзья и подружки, перед которыми он выпендривался. Ночью мы возвращались на дачи, по длинной дороге вдоль горы, через деревню. Стоял очень теплый летний вечер. В траве надрывались кузнечики. Толик обнимал нас и периодически целовал в губы. Мы были в подпитии и я ощущала полное счастье и единение с миром.