Текст книги "Черный лис (СИ)"

Автор книги: Krasnich

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– Это твоя вина. Если бы не ты, мы бы как прежде были дружной и доброй семьей. А ты все испортил. Теперь моя девочка пролежит в капсуле, пока все не забудет и ее не подберет кто-то другой. А какое отличное было тело! Нужно же было испоганить все то, что я с таким трудом создал.

Джек зло сплюнул на пол, растер ботинком и, не раздевшись, ушел на кухню. Дэйв неслышно последовал за ним, остановившись в проходе тенью. Отец размашисто плеснул в стакан бурбон, опрокинул залпом и налил еще. Эту сторону медали они оба предпочитали не показывать Мэйми.

– Если ты за ней пойдешь, я помогать не стану. Ты испорченный товар, тебя выкинут в мусор, помяни мое слово.

Дэйв смерил взглядом сгорбленную спину, развернулся. Ему больше нечего было делать здесь, в этом доме и с этим человеком. Они, определенно, теперь друг другу чужие. Дэйв поднялся наверх, сменил школьную рубашку на майку и удобную черную кофту с высоким горлом, спрятал айди и карточку во внутренний карман. Больше ничего брать не стал, оно не нужно. Запах алкоголя усилился, Джек внизу знатно приложился к бутылке. Дэйв покачал головой, взгляд скользнул по столу, на котором сидела неровно сложенная марионетка. В животе закололо, черные ладони стиснули грудную клетку, заставив скорчиться и упасть на колени. Холодный пот залил глаза, тело зачесалось, будто поглощенное полчищами насекомых. Кости заныли, силясь прорваться сквозь кожу; Дэйв повалился на спину, подняв футболку. Два отпечатка ладоней переползли на живот, тень пальцев прошила насквозь мясо, выпустив фаланги над поясом в порыве выбраться наружу. Дэйв прижал их рукой, застонав и попытавшись спрятать обратно. Черные пальцы вырастали из его кожи, пробирались как сквозь дверную щель, за ними хищно облизывался широкий рот.

– Нет, не сейчас, нет, – почти простонал Дэйв, перевернувшись на бок.

Толчки усилились, темное залило глаза, мягкий вкрадчивый голос зажурчал в сознании мелодичной песней, уговаривая поддаться. «Я хочу есть, ты обещал мне новое тело», – ныл он, – «выпусти меня, ну же». Дэйв крепко обхватил себя руками, сжавшись на полу в комок, баюкая собственные ребра в цепкой хватке. Лунный свет раздробился на кусочки, ошпарил яркостью. Кое-как подтянувшись вверх, Дэйв столкнул куклу со стола, подгреб к себе и прижал к лицу, глубоко вдохнув. Знакомый запах окутал с головой, приведя в чувство, наваждение спало, усыпив зверя. Дэйв распластался на полу, тяжело дыша, закрыл глаза локтем, жадно глотнув воздух ртом. С каждым годом становилось хуже, ему больше не удавалось договориться. Бесконечное падение в пропасть, призрачные тени в зеркалах, от которых не спрятаться. Окружающий мир все мутнее, а они ярче, и почти невозможно справляться… Не время для слабости.

Подняться стоило огромного труда. Дэйв сел, дав себе несколько минут, размял затекшие ноги, сведенные судорогой, проверил удостоверение и спустился вниз, не попрощавшись с отцом. Джек не стоил внимания, они никогда не были близки в отличие от Мэйми. Мэйми была всем. Тем, ради кого стоило просыпаться по утрам, тем, ради кого можно было пытаться бороться с голосом в голове. Дверь за спиной хлопнула, Дэйв вышел на крыльцо, закрыв глаза и вслушавшись в шелест крон деревьев. Сосед из дома напротив проехал мимо на велосипеде, немного спущенные шины прошуршали по асфальту. Где-то на въезде в квартал переругивались механики, пытавшиеся починить сломавшуюся машину. Дэйв низко склонил голову, привычно накинул капюшон толстовки и скорым шагом потрусил вперед. Если Мэйми похитили, это могли сделать только они – люди в серых костюмах.

Дорогу к хранилищу он бы не забыл, даже если бы захотел. Дэйв вышел на Ледяной проспект и прошел вдоль него до конца. Припозднившиеся прохожие не обращали на него внимания, и только одинаковые размеренные шаги за спиной четко давали понять: за ним следят. Без сомнения, это они. Дэйв спокойно сменил направление, будто так и планировал с самого начала, в ладонь легла привычная маска. Сегодня в Лисьем переулке ночь бумажных фонариков. Толпа на главной площади запускала их в небо, играла музыка, стояли лавки с закусками и сувенирной мелочевкой. Старый марионеточник все так же давал свое представление. Дэйв потратил немало денег, чтобы выкупить у него ведущую куклу. А Мэйми не понравилось. Шаги за спиной стали едва различимы, к ним примешалось множество других, возбужденные разговоры людей и громкий смех. Но за всем шумом Дэйв безошибочно мог угадать своего преследователя. Однажды запомнив запах и звук, он мог узнать его из тысячи. При должном старании. Дэйв поправил маску, нырнул в самый центр толпы с фонариками и остановился. Рядом радостные парочки поджигали фитили, в воздух взлетали белые огоньки. Идиллия, которой не суждено было долго продолжаться. Дэйв даже не услышал, а учуял нападение. Запах пороха и масла стал насыщенней, перемешался с потом и духами, ароматами мяса на гриле и сладкой ваты. Зверь внутри зарычал, приготовившись к нападению. Перед тем, как спусковые крючки были нажаты, Дэйв пригнулся. Воздух взорвало россыпью черных капель, перемешавшихся с удивленными возгласами, а после – криками. На асфальт у ступней упала молодая девушка, ее волосы разметались, во лбу расцвела четкая круглая дыра. Кто-то, подстреленный в плечо, застонал, мужчина в страхе побежал вперед, сбив с ног продавца спичек. Дэйв толкнулся от земли, в два прыжка преодолев расстояние до ближайшей тележки с кофе и спрятавшись за ней. Раздались новые выстрелы. Они не пожалели даже простых горожан, все оказалось серьезнее, чем можно было ожидать. Люди падали вниз как мешки с мясом, за ними в воздухе на несколько мгновений оставался размазанный кровавый след. Дэйв закрыл глаза. Щелчки перезарядок отразились эхом о колонны, раздробились в сознании, позволив узнать местоположение. Запах пота и накрахмаленных воротников, крема для обуви безошибочно выдавал тех, кого Дэйв хотел бы не узнать. По венам разлилось кипящее черное, вспороло кожу, вылившись наружу. Чешуя охватила ладони, локти, взобралась к самому горлу. Дэйв почувствовал, как сила наполнила тело, но вместе с ней пришло и понимание, что контроль вновь потерян. Отпечатки на спине отозвались покалывающей болью, зверь жаждал разорвать людей на части, раскрыть себя. Раз, два. Дэйв опустился на корточки. Еще серия выстрелов, хор обезумевших голосов, разрывающих сознание… Пальцы вгрызлись в чужое теплое тело, обхватив позвонки. Они скользнули в руке подобно морским чудищам, облепленным жижей, резкий запах нырнул в подсознание. Кость вырвалась из клетки чужого тела, хлестнув по земле. Три, четыре. Пули просвистели рядом, одна из них ужалила в плечо, заставив взбрыкнуть. Пара прыжков – точный удар ребром ладони снес голову. Она покатилась вниз с открытыми глазами как кегельный шар. Пять, шесть. Шампур насквозь проткнул взорвавшийся кровью глаз, пригвоздив к асфальту. Семь, восемь. Теплое сердце трепетно вздрогнуло в последний раз и затихло, раздавленное сжатым кулаком. Девять. Дэйв остановился, тьма на его плечах обвилась змеями вокруг тела, затянула в плотные тиски, обернула тугим плащом. Десять. Он открыл глаза: черно-белые трупы, застреленные и разорванные, лежали кругом, люди, что смогли уцелеть, стенали и убегали. Один из фонариков зацепился за длинный лисий нос статуи, там и остался. Дэйв вытер ладонь о толстовку, перешагнул оторванную голову, измазав кроссовки в крови, и подошел к статуе. Скоро площадь оцепят, начнутся разбирательства. Он поднял голову вверх, приложил ладонь к холодному бронзовому боку, чуть присел и толкнулся вверх. Тьма подхлестнула, придав сил, подошвы проехались по плечу статуи и вновь оторвались прыжком, перенеся на ближайшую крышу. Дальше, пока переулок ни остался позади, уступив место светлым полупрозрачным кровлям и белой лепнине. Ветер задул под маску, Дэйв пронесся вперед, растворившись в ночи города.

Последнее здание на Ледяном проспекте. Оно было целым комплексом, нумерованным от А до F, каждое звено которого выполняло собственную функцию. Подобно живому организму здания сосуществовали, дышали друг другом и поддерживали связь между собой. Когда-то давным-давно Дэйв проснулся здесь, разбуженный Мэйми и Джеком, решившими забрать его в свою семью. Только они не знали одного: уже тогда он не был один.

Похолодало. Рядом порхнула незримая тень, задержавшись, почти коснувшись плечами. Ее темный силуэт расплылся белым шумом будто помехи в самой реальности. С ладоней капнула чернота, ядом расплылась в воздухе. Тень обернулась, губы сложились в изрезанную усмешку, растянувшись от уха до уха. Слизь стекла через неровные прорези на подбородок, заполнила безжизненные глаза.

– Я иду за ним, Мэй, мне нужна твоя помощь.

Дэйв не успел моргнуть, как у зрачка оказалась острая длинная игла – вытянувшийся в струнку волос, зависший в воздухе. Голова тени медленно повернулась на девяносто градусов, застыв в неестественном положении.

– И тогда у меня будет новое тело? – голос прошелестел скрипом старых петель, размножился в сознании.

– Да.

Тень срезом пространства возникла впереди. Голова раскололась на два куска, как открывшаяся коробка, откинула лоб и нос назад, затылком к лопаткам. Из круглого рта неторопливо выползло черным осьминогом облако. Оно разрослось, свернулось в трубочку и бросилось кляксой вперед, окутав целиком. Видение застило глаза, уши, объяло тело. Дэйв упал на колени, тень влезла даже в горло, заполнив дыхательные пути. Кашель задушил. Содрогнувшись, Дэйв завалился на бок, зайдясь в припадке. Тьма облепила каждую клетку тела, ворвалась в органы, растворилась в них, слившись с мягкими тканями. Прогремел пронзительный оглушительный смех, и Мэй исчезла. Беспросветная ночь приняла в дружелюбные объятия, спустившись с неба. Дэйва подняло на пару дюймов, изломало как куклу, подкинуло, темные ленты стянули, и завладеть ими стоило труда. Он прогнулся в спине, поднял голову и протяжно завыл. Готов.

Дэйв опустился на четвереньки, присел и размашисто перепрыгнул на соседнее здание. Руки-лапы вгрызлись в бетон, вбросив крошку в воздух. Черно-белый мир плеснул в небо серую пыль, размазав ее по кровле. Она налипла на чердачный домик, жесткую черепицу и каменную облицовку, забралась в ноздри гипсовых горгулий, пришитых к выступам. Короткий скрежет – с шумным выдохом они расправили крылья, повели остроугольными головами и сошли с постаментов. Их сияющие глаза обратились к Дэйву. Выгнув грудь колесом, они зарычали и бросились вперед, проминая под жесткими лапами покрытие. Дэйв низко пригнулся, сквозь перепонки между пальцами просочилась вязкая слизь. Горгульи в одночасье оказались рядом, хлопок – неповоротливые руки сомкнулись над головой, ссыпав на плечи песок. Дэйв резко ушел в сторону, вспрыгнув на стену чердачного входа и прижавшись к ней ступнями и ладонями. Его голова неестественно изогнулась, шею скрутило жгутом. Управляемые чужим разумом горгульи пробили стену совсем рядом, пустив сетку глубоких трещин. Дэйв скользнул между мраморными охранниками, заставив их развернуться. Они вновь ударили: под кулаками вздыбилась крыша, в стене чердачного входа образовался разлом. Он вновь прильнул к камню, горгульи пробили бетон, обнаружив за ним запыленный проход. Дэйв нырнул внутрь, слившись с небрежным дыханием старых стен. Доски, стоявшие наперекрест, изломались: охранники пытались пролезть в небольшую дыру, их пальцы терзали бетон как хрупкий шоколад. Дэйв не стал их дожидаться и спрыгнул вниз на крышку железного люка. Длинные когти впились в металл, легко его разрезав, расчертили квадрат. Стук сверху не прекращался, горгульи пытались пробраться следом, как если бы от этого зависела их искусственная жизнь. Взломанная крышка съехала в сторону, Дэйв очутился на каменной лестнице, ведущей вниз по коридору. Рабочие помещения. Тенью он вскарабкался на стену, потолок, цепкие чешуйки, покрывшие тело, легко прилипали к любой поверхности. Комнаты проносились одна за другой, мелькали как далекие огни за окнами поезда. Тускло высвечивались редкие охранники и сотрудники, давая возможность незаметно скользнуть мимо. Пятый этаж, четвертый. Сигналы тревоги включились только на втором, но в этот момент Дэйв спрыгнул в шахту лифта, повиснув на толстых троссах, пробороздив их длинными царапинами. Один, ноль, минус один. Этаж, скрытый от посторонних, которого не должно существовать и куда приходят, чтобы выбрать новую игрушку. Когда-то здесь был и сам Дэйв. Зеленые аквариумы тянулись длинной вереницей, им не было конца. Дэйв задержался на крышке одного из них, вытянул шею, принюхавшись. Пахло одинаково – солью и маринадом. Свет ламп надтреснуто моргнул, переключившись в аварийное освещение, скоро и сюда доберется проверка. Ладони коснулись пола, Дэйв покрался вперед. За поворотом мелькнул смутный образ, заставив ринуться за ним. Мэй не обманула, она помогла – Дэйв заметил ее стоящей у одного из аквариумов. Внутри безжизненно застыло тело, казавшееся молочно-белым в темноте. Тонкие руки и синие глаза, еле различимые за толстым слоем жижи, разметавшиеся длинные волосы…

– Мэйми.

Когти со скрипом прочертили длинную царапину на стекле. Дэйв прижался к нему носом, замер на секунду и со всей силы саданул кулаком. Зеркальные осколки врезались под кожу, вода рухнула вниз, повалив на пол. Дэйв еле успел подхватить Мэйми, сжать ее худые плечи. Она была без сознания, и оставалось неясным, сможет ли она оправиться. На белый лоб налипли пряди волос, Дэйв осторожно убрал их в сторону. Он поднялся, бережно удерживая ее на руках, направился к выходу. Здесь уже подобралась охрана, выстрелы раздались почти синхронно, пули прошили воздух, но легко поглотились выросшей на пути тенью. Тьма отпрянула жгутами, пронеслась вперед, нанизав тела на когти-колья. Мешки мяса на секунду повисли в воздухе, захрипев, на пол пролились черные пятна крови, а после рухнули вниз как сломанные куклы, отпущенные буйной силой. Дэйв шел и не видел преград. Взрывались лампы, свистели пули, кричали люди, но ему все было нипочем. На цокольном этаже он очутился в длинном коридоре, приведшем к подземной парковке. Слабое освещение стало еще хуже, из-за скачущего напряжения лампы заморгали, часть из них лопнула. Дэйв остановился, завидев знакомую тень.

– Теперь отдай, что мое.

Взгляд скользнул по лицу Маргрет, она все так же крепко спала. Дэйв покачал головой, сильнее сжав ее плечи, закрыв от чужого взора. Это разозлило Мэй. Чернота начала сгущаться, она стала почти осязаемой, наполнила воздух тягучей тяжестью. Залила легкие, сдавила изнутри, и сопротивляться ей было невозможно. Когда стало совсем плохо, Дэйв упал на колени, из последних сил он аккуратно опустил вниз Маргрет, когтистая ладонь коснулась ее лица. На выступающую ключицу капнула кровь изо рта, Дэйв закашлялся, в последний раз взглянув на сестру, и упал рядом, задрожав. Тьма стекла с его тела, свернулась щенком у ног настоящей хозяйки. Мэй стояла близко, Дэйв мог видеть узкие щиколотки, покрытые грязью, и расцарапанные в кровь ступни.

– Ты мне обещал. И я это заберу. Мы будем счастливы, как раньше.

Дэйв не ответил. Его горло сдавило невидимыми тисками, чернота с пола поднялась, свернулась тугой змеей и прицельно забралась в рот, заполнив дыхательные пути. Собственный хрип резанул по ушам, сердце затрясло в припадке. Легкие обожгло острой болью, дышать стало нечем. Чем глубже Дэйв пробовал вдохнуть, тем чаще сокращались мышцы и тем тяжелее становилось пытаться. Из последних сил он схватился за собственную шею, попробовав высвободить ее, но не получилось. Вздрогнув несколько раз, ладони сползли вниз, сдавшись, зрачки закатились за веко. Тьма отступила, оставив после себя четкие синяки на коже, но Дэйв этого уже не видел. Он больше ничего не мог увидеть.

========== III Джек ==========

В это утро Джек не пошел на работу. Телефон разрывало от звонков и сообщений, потому пришлось его просто выключить. Голова раскалывалась. Рука неловко нащупала очки на прикроватной тумбочке, водрузила их на нос. Джек свесил ноги вниз, одернул ступню от холодного пола, широко зевнул и запустил ладонь во всклоченные волосы. Он собирался провести этот день в тишине и покое.

Кофемолка с урчанием проглотила ароматные зерна. Джек вытащил маленький ящичек с порошком, пересыпал его в кофеварку и включил центральный новостной канал. Сообщали о двадцати погибших и пятнадцати раненых в результате перестрелки в Лисьем переулке. Выдвигали версию с терактом, говорили, что было совершено нападение на правительственную лабораторию, где погибло уже двенадцать человек. В белую чашку медленно закапал кофе, наполнив кухню пряным и терпким ароматом. Джек подхватил ее, удобно устроился на высоком стуле, сгорбившись. Солнечные лучи расползлись по столешнице, уперлись в деревянные доски для резки, висевшие на стене. За окном щебетали птицы, изредка мимо проезжали машины или велосипедисты. Привкус кофе на языке, звон тостера и горячий запах поджаренного хлеба, тающее масло… Чудесное утро. По крайней мере, оно таким стало после таблетки от головной боли.

Джек неспешно оделся, застегнул запонки, разгладил уголки ворота рубашки. В начищенных до блеска ботинках отразилось солнце, когда Джек вышел на порог дома, не забыв надеть широкополую шляпу. Его уже ждали: серебристый кадиллак припарковался прямо у почтового ящика, загородив передвижение другим машинам, даже не стал въезжать на специальную площадку. Джек глубоко вздохнул и осторожно прошел к ждущим, двое мужчин поприветствовали его одинаково вежливыми улыбками.

– Мы вам звонили, – проговорил один из них, открыв заднюю дверцу автомобиля.

– Я знаю, – коротко ответил Джек и залез на сидение.

Лабораторию уже отстраивали. Территорию огородили, повсюду шныряли сотрудники. На закрытых этажах, куда был нужен специальный допуск, работали горгульи – секретные разработки управления. Очень дорогие и крайне полезные, они чаще использовались в охране, но сейчас категорически не хватало рабочих рук. Две поврежденные модели ожидали ремонта в застекленном кабинете, ими уже занимались механики в синих костюмах. Джек поправил очки и спокойно прошел мимо вместе со своим сопровождением. Шахта лифта была повреждена, потому попасть на минус первый этаж можно было лишь по лестнице. Спуск не занял много времени. Охрана у дверей проверила удостоверения и пустила внутрь. Джек кивнул им с улыбкой в знак приветствия, даже слегка приподнял шляпу, но суровые лица остались безучастны. За дверьми далеко вперед простирался зал, полный зеленых аквариумов.

Внизу творился кавардак. Часть дорогих резервуаров была разбита, то тут, то там можно было встретить куски утолщенного стекла. Они усеяли пол острыми шипами, местами их успели вытащить работники. Выскользнувшие из своих клеток тела заботливо переложили во временные бассейны, расставленные тут же между высокими колбами. Они болтались в зеленой воде дельфинами, выбросившимися на отмель, смертельно холодными и безмолвными. Джек только хмыкнул, пройдя мимо, его эти беспорядки не касались. До определенной степени, конечно, если не принимать во внимание тот факт, что их устроили его собственные дети. Совсем мелкая прозрачная крошка скрипнула под ботинками на пороге боковой комнаты. Сюда вел короткий коридор от основного помещения, и именно отсюда можно было попасть во второй зал. Он был меньше первого, здесь проводились те эксперименты, о которых знать обычным покупателям не следовало. Джек работал не последней шестеренкой в этом отлаженном механизме.

Он снял шляпу на входе и повесил ее на крючок, облачился в белоснежный халат и натянул прозрачные перчатки на руки. На двух длинных столах лежало два знакомых мертвенно-бледных тела. Джек тяжело вздохнул: а ведь он возлагал на них большие надежды, теперь же все его старания были зазря. Инструменты легли в ладони как влитые, Джек обернулся к своим сопровождающим и покачал головой:

– Вы мне будете мешать.

Мужчины переглянулись между собой, будто раздумывая о ситуации, немного постояли, но после все-таки вышли, затворив за собой дверь. Джек хмыкнул, поправил на носу чуть съехавшие вниз очки и присел на стол рядом с трупом Маргрет. Ее лицо было спокойным и умиротворенным, благодаря особой консистенции ее крови неприятного запаха не было, а вот Дэйву повезло меньше – он весь был заляпан черной жижей, которую местами не смогли отмыть даже струйные потоки. Джек подковырнул одну чешуйку, чернота застряла под ногтем, кольнув.

– В плохом настроении, а?

Он не оборачивался, но знал, что происходит за его спиной. За чередой длинных столов и колб, под мигающими лампами и едва выглядывая из-за спин высоких шкафов, колыхалось черное море, дарившее жизнь всем своим творениям. Вязкое и тягучее, оно было заперто в тонкую хрустальную оболочку, из которой извлекалось учеными по небольшим каплям. Сквозь крепкие краники в плотные колбы стекала черная жидкость, на ее основе готовили холодящий экстракт. Им как формалином пропитывались все тела в аквариумах.

Неровный свет разбивался о грани оболочки и сыпался на пол алмазными отблесками. Два алых глаза сияли внутри, почти незаметные в тугом клубке. Приглушенное рычание наполнило воздух, разлилось по плечам, обвило тяжкой усталостью запястья. Джек покачал головой, отложил инструменты и спокойно подошел к уникальному в своей простоте резервуару, удерживавшему невиданную силу. Она металась черным туманом, бросалась кляксами на стекло, вырисовывая чудовищные безглазые лица с искаженными в ужасе ртами. Тонкие пальцы оставляли отчетливые отпечатки и пропадали в бесконтрольных клубах.

– Тебе не нравится?

Тьма схлынула назад, будто морской прибой оттянул свои волны в незримую пучину. За ним обнаружилась знакомая фигура, укутанная в прозрачное полотно. Оно истончалось секунда за секундой, пока совсем не пропало. Хрупкая девочка застыла посреди загона, два огонька, круживших у головы, скользнули вниз к впалым глазницам, наполнив их жизнью.

– О, ты вернула свои глаза. Мальчишка не смог справиться с задачей? – Джек хрипло и лающе рассмеялся, запрокинув голову назад. – Смирись, глупая девчонка, и прими меня. – Он подошел, жадно всмотревшись в невысокий силуэт. – Мы будем вместе навсегда, Мэй.

Она не проявила энтузиазма и даже не ответила, тяжелая и слишком большая голова коснулась плеча, неестественно изломав шею, будто выбив из хребта позвонки. Застыла, и вокруг нее замер сам мир. Джек хмыкнул.

– Как хочешь. Попробуй теперь найти другого неосторожного идиота, который будет разгуливать без маски. А еще подойдет под миллион нужных параметров и сможет выдержать чуму.

Глупая девчонка не хотела слушаться, он был обязан преподать ей урок. Джек развернулся, сунул руки в карманы.

– Они мне нравились, правда. Мэйми была послушной девочкой, ее тело бы тебе отлично подошло. Зачем ты проснулась так рано? Я не успел все подготовить. Ах, говорил же, сиди тихо. Но нет. Ты решила, что этот малец достойнее меня. Да? – Зубы скрипнули. – Это ведь я все устроил, я! Все организовал, нашел подходящие тела! А ты решила оставить себе его. Посиди-ка тут лет пять, нам спешить некуда, правда? Глядишь, совсем скоро будешь согласна и на меня.

Он не видел, но по вставшим на руках волосам ощутил, как тьма за спиной метнулась и бессильно разбилась о свою клетку. Расхохотался, приложив ладонь ко рту.

– Ты была плохой девочкой. Я разделаю их как телят, и ты вновь останешься одна. Ну, не передумала?

Он обернулся через плечо – яркие красные глаза отдалились, тьма обвила их мягкими лентами, свернув кольцами змея. Негромкий голос прозвучал глухо, будто сквозь толщу воды.

– Хорошо. Пусти меня.

Чернота заметалась, стянулась сильнее, маленький ураган скрыл от взгляда силуэт на секунду – в клетке остались лежать на полу два кроваво-красных кристалла. Джек недоверчиво скосился на них: он долго этого ждал, а согласие было слишком внезапным. Впрочем, кто знает, что творилось в голове этой маленькой чертовки? Но следовало перепроверить. Джек выправил рубашку и поднял ее за край: черный отпечаток руки на животе стал бледно-серым, будто затянулся зарубцевавшейся тканью. Она спрятала свою силу, разрешив коснуться. Поверить было сложно, но другого выхода не было. Так давно хотел… Джек задумчиво прошелся вдоль стекла, подошел к пульту управления. Хрустальный купол уходил далеко вглубь под землю, образовывал идеальный шар, спаянный посередине тяжелыми золотыми цепями. Джек посмотрел на свою руку – старую и морщинистую – быстро оглянулся по сторонам, скосился на камеру слежения. Дураки в серых костюмах и не подозревали, что он давно подкупил охрану. Усмехнулся и приложил ладонь к стеклу, по которому тут же пробежали трещины. С потолка посыпалась крошка, когда стена медленно начала подниматься, раскрываясь навстречу. Джек шагнул в черную комнату без страха, он знал, что без подходящего тела Мэй бессильна. Мягко мигающие огоньки легко скользнули в ладонь. Не верилось, что получилось: теперь он станет бессмертным. Как раз вовремя, глаза уже начинали подводить, да и в пасмурную погоду временами ломило кости… Кожу опалило. Рубины обернулись двумя маленькими облачками, вспрыгнули в воздух и нырнули в глаза, залив все кругом красным. Джек вскрикнул, рухнул на колени, схватившись за веки: нещадно жгло, не отпускало, пробралось в само сознание. Сначала мысли застило белым, а потом морок превратился в оранжевый туман и растаял.

Джек хорошо помнил этот день, безошибочно узнал бы из тысячи. С того времени прошло вот уже сорок лет, а воспоминания были свежи и ярки. Ему семь, в очередной раз подрался с дворовыми мальчишками за кусок хлеба. Мать пропадала на работе, отец однажды ушел из дома и не вернулся. Джек проводил дни, слоняясь без дела по округе и выискивая, где бы и что можно украсть. Лучше всего этим было заниматься вечерами в Лисьем переулке, здесь все носили дурацкие маски и обращали мало внимания на других. Джек легко просочился в толпу; чем больше людей, тем проще стащить что-то стоящее. Он привычно держался тени и присматривался к жертвам. У бронзового лиса беззаботно о чем-то шепталась пожилая пара. Отличный шанс – Джек вразвалку прошел мимо, будто случайно задел локтем, торопливо извинился. У сердца он спрятал чужой бумажник.

Завернув за постамент, Джек усмехнулся и скользнул в тень огромной статуи, затаившись за ее спиной в щели между оградой и бронзовым боком. Спокойное место, где никто не найдет. Он сдвинул маску наверх, чтобы не мешала, и принялся разглядывать добычу, поднеся ее к лицу. Внутри обнаружилось несколько звонких медных монет, и Джек с удовольствием попробовал их на зуб – настоящие. Небольшой улов, но все же лучше, чем ничего. Жаль, что так мало. Джек поднял одну, посмотрел на свет – по серебристым граням запрыгали слабые оранжевые отблески фонарей, сменившись неясной тенью. Джек нахмурился, опустил руку и повернул голову. Рядом с ним стояла девочка, немногим старше него. Ее лицо было молочно-белым, а глаза – угольно-черными. Джек не сразу понял, что с ней не так, потом осознал: у нее не было зрачков, как и белков, чернота пугающе и завораживающе заливала глаз от нижнего до верхнего века.

– Ты кто?

Джек громко шмыгнул носом и поспешно спрятал бумажник за пазуху. Девочка склонила голову к плечу, ее тонкие руки медленно поднялись, потянувшись вперед. Джек не успел осознать, как холодные пальцы обхватили шею. Он попытался вырваться, но безуспешно, больно сдавило горло. Старался закричать – голос пропал. Ее лицо приблизилось, и в беспросветной черноте Джек заметил далекое пламя, разраставшееся в красное море.

– Несчастный, – чужие слова пронзили сознание, заставив вслушаться. – Ненужный семье, забытый всеми. Дитя, которого не хотели. Я могу все изменить, подарить тебе вечность, хочешь?

Хватка ослабела, но только для судорожного кивка. Беззубый рот разрезало напополам в ухмылке, она отпрянула назад, взмахнув уродливыми обрубками, оставшимися на месте плеч – руки, оторванные в локте, остались на его шее, сомкнув пальцы ошейником. Деревянные, тяжелые, они впились в кожу, продавили ее и залезли внутрь. Джек стал задыхаться, но даже не мог закашляться. Червями чужие фаланги проникли под ребра, проползли вниз к животу, задержавшись на нем. Под рубашкой на коже проступили отпечатки, вспыхнув красным, но вскоре почернели и пропали. Тогда морок выцвел в воздухе и исчез, а Джек бросился бежать со всех ног. Это был первый раз, когда он встретил Мэй.

Она начала приходить чаще, постепенно Джек привык. Разговаривала мало, но, когда говорила, просила новое тело. Обещала, что поможет стать бессмертным. Когда Джек подрос, именно по ее настоянию подался в научную сферу, только ради нее решил завести детей. Мэй считала, что подходящее тело можно вырастить только самостоятельно.

– Мне одиноко, – шептала она из темноты, – ты станешь моим суженым.

После тела для нее они подобрали второе для Джека. План был совершенен, в нем все было продумано до мелочей… Только Джек не учел одной вещи – Мэй никогда не останавливалась на достигнутом, она всегда хотела больше. Ее аппетит было невозможно удовлетворить. Тело, выбранное для Джека, оказалось слишком хрупким, раз в год его приходилось сдавать на осмотр, и однажды Дэйв вернулся с отпечатками. Такими же, как у самого Джека.

– Что это?

Джек в ярости кричал, топал ногами и требовал объяснений у Мэй, только тщетно. Она смеялась и растворялась в лунном свете, не желая разговаривать. Стала реже приходить, и Джек заподозрил неладное. Он начал следить за Дэйвом – тот стал разговаривать с кем-то невидимым. Это не мог быть никто иной, кроме Мэй. Джек не понимал, как она могла променять его на этого мальчишку.

Зато он знал, где находится ее настоящее тело, и давно получил к нему доступ. Шантажировать Мэй оказалось намного проще и приятнее, чем подчиняться ей. Только вот в последний момент что-то пошло не так. И сейчас, держа в ладонях два красных кристалла, Джек положил их на солнечное сплетение трупов. Он видел себя со стороны – седовласый, но еще вполне статный мужчина в очках, гордость ученого света, занимающийся передовыми разработками и проверяющий целостность подготовленных тел. Не столько врач, сколько исследователь. Однако в этот момент такой выдающийся человек совершенно не контролировал свои действия. Огоньки вспыхнули алым, растаяли, протянув лапы-лучи во все стороны, обхватив грудные клетки. Тела изогнулись в спине, когда это что-то врезалось в кости. Оно медленно погрузилось, впиталось и пропало, оставив слабые отпечатки ладоней, вскоре пропавшие. Джек – вернее, тот, кто управлял его телом – развернулся, и вслед за ним двинулся бесплотный дух, глазами которого смотрел настоящий ученый, ставший пленником. Они вернулись к клетке, самозванец медленно набрал код на панели и шагнул внутрь, Джеку пришлось скользнуть следом. Прозрачный купол со скрежетом поднялся, вернув все на свои места. Только теперь Джек оказался заперт изнутри. В камеру поступил сжатый холодный воздух, началась дезинфекция. На тело навалилось давление, сжавшее его в тисках, мышцы и кости расплющило, кровь брызнула столбом, но тут же собралась обратно в тугой комок. На черный пол пролилась слизь, кости изломались, все существо свернулось в один дышащий и хлюпающий кусок мяса, утрамбованный до размеров баскетбольного мяча. Невидимая сила подкинула его прямо в прозрачные руки Джека – он не смог поймать. В голове раздробился эхом знакомый хохот.