Текст книги "Горячая штучка"

Автор книги: Кора Бек

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Кора Бек
Горячая штучка

Старинные часы

– Боюсь, мисс, сегодня мистер Хофманн уже не придёт в офис, – выразительно взглянув на настенные часы, сказала блондинка, сидевшая за столом перед компьютером.

Виктория удивлённо взглянула на девушку. Она видела, что губы блондинки шевелятся и догадалась, что секретарь ей что– то говорит. Однако внимание Викки было сосредоточено на старинных настенных часах. Они были полностью изготовлены из дерева. Внизу свисали три чугунные гири, сделанные в виде еловых шишек.

Это были не часы, а самое настоящее произведение искусства! Они были сделаны в форме двухэтажного домика– шале, который стоял на подставке. На улице у домика двое мужчин в светло– серых сюртуках и широкополых шляпах пилили дрова. С другой стороны от дома отъезжал извозчик на телеге, запряжённой низкорослой лошадкой. Его телега была доверху загружена распиленными дровами. Перед домом в ленивой позе лежала собачка. Сбоку от дома росли пушистые ели.

И это ещё не всё! Под крышей была вырезана дверца для кукушки, а на крыше находилась печная труба. Каждая деталь чудесного домика была тщательно и с любовью вырезана из дерева. Справа под балконом на стене дома расположился циферблат. На земле вдоль стены выстроились аккуратные бочки с мёдом и квашеной капустой. На примере одного дома эта композиция показывала жизнь целой европейской деревни.

Но при всей красоте домика Викторию больше всего привлекали три танцующие пары. Это было поистине сказочное действо! Одетые в старинное европейское платье, галантные кавалеры с достоинством кружили в танце женщин в белых чепчиках. Деревянные фигурки начинали двигаться сразу же после появления из дверцы кукушки.

Вот и сейчас она выглянула, с любопытством посмотрела по сторонам, кивнула головой и прокуковала два раза. Зазвучала приятная мелодия, и три пары, находившиеся на балконе второго этажа, начали танцевать. Красивое гармоничное зрелище! Одновременно мужчины на улице задвигали своей пилой. Колёса телеги стали крутиться, а лошадь закивала головой. Ель закачала своими ветвями, и даже у собачки, лежавшей на земле, ритмично задвигался хвост. Музыка смолкла, и всё остановилось.

Эта картинка повторялась каждый час. Однако Викки не уставала любоваться красотой и уютом чудесного домика, который как будто бы сошёл со страниц волшебной сказки.

Быть может, сама того не осознавая, ради сказочного домика она и приходила по субботам в эту компанию? Ведь взрослые нередко ищут душевного покоя в своих детских фантазиях. А старинные часы грели душу впечатлительной девушки и позволяли Викки хоть ненадолго отвлечься от всех проблем.

С большим сожалением оторвавшись от часов, Виктория спросила у блондинки:

– Простите, мисс, вы мне что– то сказали?

– Наш рабочий день, мисс, закончился, ведь сегодня – суббота. Боюсь, мистер Хофманн не придёт в офис.

– Очень жаль! – вздохнула Викки и встала со стула.

– Мне тоже, – вежливо ответила девушка и предложила: Приходите в следующую субботу? Может быть, вам повезёт больше?

– Спасибо, мисс! – поблагодарила её Викки и вышла из офиса.

На улицах города было много народу. Люди заполнили весь центральный бульвар и даже прилегающие к нему улицы. В руках многие из них держали плакаты с лозунгом: «Чёрные жизни имеют значение». Однако Виктория не примкнула к толпе, а свернула на маленькую улочку, которая вела к чёрным кварталам на окраине города.

Не только ноги, но спина, плечи и вообще всё тело болело у девушки, когда она, наконец, добралась до своего дома. Безусловно, Виктории Вашингтон приходилось очень нелегко в жизни. Ведь она работала риелтором, не имея собственного автомобиля. Поэтому, чтобы сэкономить на проезде Викки по городу ходила пешком. Опять же из– за отсутствия машины она не успевала работать с потенциальными клиентами. Но сегодня Викки чувствовала себя разбитой по другой причине. Уже пятую субботу подряд девушка ходила в одну компанию в надежде встретиться и лично поговорить с её владельцем. Однако Викки упорно не везло в этом вопросе.

Между тем каждая её неудачная попытка как будто пригибала девушку к земле. Виктория ощущала себя аутсайдером. Хотя, когда она училась в школе, то мечтала поскорее вырасти, чтоб после окончания колледжа заняться своим любимым делом и начать зарабатывать. Но, пожалуй, в те годы Викки была более счастлива, чем сейчас. Тогда она верила, что у неё в скором времени всё получится. Прошли годы, а она по– прежнему топчется на одном месте.

– Ты так скоро вернулась? – недовольно спросила у Викки её мать, когда она вошла в дом.

– Офис сегодня работает до двух, и мне пришлось уйти, – нехотя ответила Виктория.

– Я говорю сейчас о другом! – с грохотом переставляя кастрюли на плите, сказала миссис Вашингтон. – Почему, находясь в центре города, ты не осталась на протесты?

– Там без меня хватает народу, а я сильно устала, – ответила Виктория и быстро нырнула в свою комнату.

Но из– за того, что в их старом доме, в котором давно не делали ремонта, отсутствовали межкомнатные двери, девушка прекрасно слышала ворчание своей матери из кухни.

– Разве чёрные когда– нибудь станут жить лучше, если молодёжи лень оторвать от дивана свою задницу и выйти на улицу, чтоб заявить о своих правах? Ладно, у меня болят ноги из– за того, что я тридцать лет гладила бельё в прачечной! Но почему мои дети не хотят сделать хоть что– то, чтобы изменить жизнь чёрных? Как я завтра посмотрю в глаза нашим соседям?

– Ладно, бедный Родни сидит в тюрьме и не может выйти на улицу. Но остальные? Бреона заявила мне по телефону, что они с мужем хотят поехать в парк на барбекю. Эмма ещё вчера вечером уехала в Балтимор на какой– то дурацкий фестиваль. Майкл ушёл с друзьями играть в баскетбол. Да, есть ещё Викки! Но она просто не хочет выходить на протесты! Надо мной скоро будут смеяться все соседи, потому что из моих пятерых детей ни один не поддержал движение «Чёрные жизни имеют значение». А ведь это реальный шанс изменить жизнь чёрных в лучшую сторону!

– Мама, пожалуйста, не кричи? – попросила Виктория, не выходя из своей комнаты. – Я выйду на протесты в следующие выходные, хорошо? Сегодня я устала, и вообще, у меня нет настроения куда– то идти.

– Конечно, Викки, у тебя не будет настроения, – не успокаивалась Бришонна Вашингтон, – если ты ничего не делаешь, чтоб найти себе какую– то хорошую работу. Давай, иди поешь!

Виктория вышла из своей комнаты и села за стол. Посмотрев в тарелку, она отодвинула её в сторону:

– Опять макароны? Надоело! Может, в доме найдутся какие– нибудь овощи? Я бы могла приготовить для нас салат.

– Макароны тебе надоели?! – возмутилась миссис Вашингтон. – Между прочим, я сегодня с утра за этими макаронами три часа в очереди стояла в продовольственном банке! Если бы не эта компания, я не знаю, чем бы мы питались? Ведь я не виновата, что мои дети денег в дом не приносят.

– Я работаю, но пока мало зарабатываю, – сказала Виктория. – И потом, я надеюсь…

Однако мать перебила девушку:

– Знаю я, на что ты, Викки, надеешься! Но только у тебя ничего не выйдет. Для тебя лучше выйти замуж, пока ты ещё больше не растолстела. А в детстве ты была такой хорошенькой! Кто бы мог подумать, дочь, в кого ты со временем превратишься? Недаром парни с нашей улицы называют тебя «Толстожопая». Вот я в твои годы была тонкой, как кипарис! Потому что я много работала, а не сидела сиднем на одном месте. И задница у меня, кстати, тоже выглядела отлично!

Такого оскорбления девушка уже не выдержала. Схватив висевший на гвозде рюкзак, она бросилась к выходу мимо матери. Миссис Вашингтон ей вслед прокричала:

– Сходи на протесты, Викки! Пусть для нашей семьи будет от тебя хоть какой– то толк!

Симпатичный мужчина

Опустив голову, Виктория долго шла по улице. Иногда, не глядя, она куда– то сворачивала, затем опять шла прямо по дороге. Слёзы уже высохли на её круглом лице, но сердце всё ещё болело от обиды на мать. Конечно, Викки прекрасно понимала её и жалела. Сколько она себя помнит, их семья всегда жила бедно. Однако после смерти отца шесть лет назад в семье Вашингтонов дела стали идти ещё хуже.

Виктория в тот год только окончила колледж, но не могла никуда устроиться без опыта работы. Старший из двух братьев Родни после школы пошёл работать рабочим на какой– то завод по производству чипсов. Собственно, это был даже не настоящий завод, а небольшое предприятие. Зато там не требовались какие– то специальные навыки. Поэтому Родни скоро стал приносить в дом деньги. Их мать очень гордилась успехами старшего сына.

Родни не упускал случая, чтобы посмеяться над Викки, которая окончила колледж, но не могла найти себе работу. Но затем он начал вращаться в одной подозрительной компании, где от него требовали деньги на выпивку и сигареты.

В этой ситуации Родни не придумал ничего лучшего, как начать воровать чипсы на своём заводе. Потом он продавал чипсы по дешёвке соседям, или приносил своим новым друзьям вместо денег. Конечно, пропажу готовой продукции на предприятии обнаружили и узнали, чьих это рук дело. Родни Вашингтона тут же уволили. Мать очень обрадовалась, что хозяин предприятия – белый, не стал обращаться в полицию, и её старший сын легко отделался.

Однако с тех пор Родни начал часто менять место работы. На поиски нового места обычно уходило немало времени. Поэтому парень часто сидел без работы. Хорошо, сестра Бреона вышла замуж и иногда тайком от своего мужа давала матери то 50, то 100$. Эти небольшие суммы помогали семье Вашингтонов держаться на плаву, когда Родни не работал.

Тем временем Виктория, махнув рукой на свой диплом, устроилась в маленький магазин по продаже косметики продавцом. Но потом у магазина сменился владелец, и Викки опять осталась без работы. К счастью, одна её клиентка предложила девушке поработать няней в её доме. У женщины было трое детей в возрасте от трёх до семи лет. А поскольку женщина была писательницей, то ей просто не хватало времени, чтоб заниматься воспитанием детей.

Викки сначала было страшно, хоть она и помогала своей матери нянчить младших сестёр и братьев. Но со своими родственниками иметь дело проще. Однако та дама, писательница, успокоила девушку, сказав, что она работает дома. Поэтому, если дети не будут слушаться Викторию, то она всегда придёт ей на помощь. Впрочем, помощь этой женщины Виктории не потребовалась. Она быстро нашла с детьми общий язык. И когда семья писательницы из их города спустя два года уехала, Викки долго вспоминала то время, когда она чувствовала себя кому– то действительно нужной. Ведь дети писательницы очень любили свою няню.

После этого Виктория сменила ещё несколько мест работы. Она была страховым агентом, секретарём в офисе, а теперь, окончив курсы и получив лицензию, работала риелтором. Но эта работа девушке не нравилась, и к тому же она мало зарабатывала. В основном, Виктория Вашингтон сидела на Дне открытых дверей – это, когда в дом, выставленный на продажу, приходят потенциальные покупатели. Риелтор показывает недвижимость, отвечает на все вопросы и при благоприятных обстоятельствах заключает договор.

Однако до договора у Виктории дело обычно не доходило. Быть может, ей недоставало хватки и настойчивости, чтоб не упустить потенциального покупателя и убедить его купить именно этот дом. Поэтому от своего партнёра, который, как правило, заключал все сделки, Викки получала по 15$ за один час презентации недвижимости. Поскольку День открытых дверей длился обычно четыре часа, заработок девушки составлял 60$ в день. К сожалению, День открытых дверей проводился не настолько часто, чтобы можно было рассчитывать на эти деньги.

Нет, Виктория не сидела на одном месте. Она пешком бегала по городу, показывая своим потенциальным клиентам дома и квартиры. Покупатели в основном приезжали на машинах, а Викки добиралась до объекта на своих двоих. Но потом договор почему– то заключался за спиной Викки. А она в лучшем случае имела 60$ со сделки. Хотя другие агенты получали 5 или 2,5% от транзакции, в зависимости от степени их участия в сделке. Это были неплохие деньги. Некоторые риелторы имели по 15 000 – 20 000$ с транзакции. Но Викки не могла о таком даже мечтать.

Тем не менее в этом месяце Виктории, наконец, удалось заключить договор. Правда, дом находился в не самом престижном районе и не выглядел дорого. Однако 5000$ девушка на этой сделке заработала. Эти деньги она положила на банковскую карту и уже решила, на что их потратит. Но теперь после разговора с матерью Викки засомневалась, правильное ли она приняла решение о расходе с таким трудом добытых денег? Ведь её семья могла жить на 5000$ почти полгода! Конечно, это была бы очень экономная жизнь. Но они и так не позволяют себе ничего лишнего.

Миссис Вашингтон о крупном заработке дочери не знала. Поэтому Виктория чувствовала себя перед матерью ужасно виноватой. Хотя эта история имела шанс закончиться совсем иначе, если бы мать не сказала Викки обидных слов про её полноту и толстую попу, из– за чего она сама очень страдала. Именно из– за насмешек парней с их улицы, которые иногда выкрикивали ей в спину это обидное прозвище «Толстожопая», Виктория решилась сделать себе липосакцию, чтобы убрать жир с бёдер. Операция стоила 5000$.

В минувший вторник, получив деньги, она сходила в клинику и записалась на операцию. Однако оказалось, что в клинике очередь, и Викки записали на следующий понедельник. А сегодня была суббота. До дня X осталось совсем недолго, или – один день.

– Эх, мама, зачем ты сказала мне такие жестокие вещи? – Викки мысленно вела по дороге разговор с миссис Вашингтон. – Пусть я давно мечтала сделать эту операцию, но я могла бы отдать эти деньги тебе в надежде на удачную сделку в ближайшем будущем. Но теперь я ещё сильнее, чем раньше, хочу сделать липосакцию и избавиться от ненавистного жира на бёдрах и ягодицах. Потом я начну по утрам бегать, чтоб не пришлось делать повторную операцию. У меня, мама, такая некрасивая фигура не потому, что я сижу на одном месте.

Викки остановилась, чтоб вытереть носовым платком своё влажное от слёз лицо. Ведь за фасадом этой внешне неповоротливой, закомплексованной девушки скрывалась страстная и даже творческая натура. Постоянная нужда, сложные взаимоотношения с матерью, поиск работы и прочие проблемы не позволяли раскрыться Виктории Вашингтон. У неё были все задатки, чтобы расцвести, как прекрасный цветок, но не было никаких условий для этого.

– Ты не видела, мама, – продолжила девушка вновь свой мысленный разговор с матерью, – сколько миль я прохожу в день, чтобы сэкономить на транспорте. Проблема заключается в нашем ужасно однообразном и скудном питании. Конечно, мама, в этом нет твоей вины. Однако я вынуждена как– то решать вопрос со своей внешностью. Пожалуйста, прости. Мне, к сожалению, придётся сделать это!

Последние слова девушка нечаянно произнесла вслух.

– Что вы хотите сделать, мисс? – внезапно раздался над ухом Виктории мужской голос.

Викки сама не заметила, что она теперь идёт в толпе протестующих. Правда, людей было не так много, но все они двигались в центр города. Девушка подняла глаза и увидела некого симпатичного мужчину примерно пятидесяти лет. Он был белый, но держал в руках плакат «Чёрные жизни имеют значение». Незнакомец дружелюбно улыбнулся Викки и повторил:

– Что вы хотите сделать, мисс? Надеюсь, это не слишком серьёзно, без глупостей? – и он, выпучив глаза, схватил себя за горло, делая вид, будто он задыхается, как это бывает с теми, кто собирается свести счёты с жизнью, повесившись на верёвке или на дереве.

Виктория не выдержала и расхохоталась. А мужчина весело сказал:

– Привет, я Оливер, но ты можешь называть меня просто Нолл! – на его щеках появились симпатичные сексуальные ямочки.

– Привет, я Виктория, но ты можешь называть меня просто Викки, – ответила девушка, чувствуя, как у неё на душе становится хорошо и даже спокойно. Возможно, потому что от её нового знакомого исходило чувство уверенности и вместе с тем душевного тепла. Или то, в чём отчаянно нуждалась Викки.

– Ты тоже, Викки, хочешь внести свой вклад в доброе дело? – кивнув на нестройную толпу протестующих, спросил Оливер.

Виктория смутилась. Тем не менее она сказала правду:

– Нет, Нолл! Я оказалась здесь абсолютно случайно.

– Ты считаешь это пустой тратой времени, и думаешь, будто движение «Чёрные жизни имеют значение» ничего в нашей стране не изменит? – задал Оливер новый вопрос.

– Конечно, нет! – покраснела девушка. – Просто я собиралась выйти на протесты в другой день, может быть, в следующую субботу. А сегодня у меня нет настроения.

– Понимаю, – кивнул головой её новый знакомый. – Человек не должен заставлять себя делать что– то, идя на поводу у общества. Это лицемерие. А я выхожу на протесты в память о моей покойной первой жене. Она была чернокожей. Вместе с тем я и сам понимаю, что наш мир в действительности устроен несправедливо, и нужно что– то менять.

Виктория была поражена. Оливер так просто, доходчиво объяснил то, что она пыталась с самого начала протестов сказать своей матери. Миссис Вашингтон очень волновало мнение их соседей. Конечно, она также переживала за права чёрных. Тем не менее, говоря дома с детьми о протестах, мать больше всего беспокоилась, что соседи будут недовольны тем, что семья Вашингтонов не принимает в протестах активного участия.

– Жаль, Нолл, что тебя сейчас не слышит моя мама, – вздохнула Викки. – Только сегодня мы с ней поссорились из– за того, что мама настаивала на том, чтоб я вышла на протесты. А мне сейчас совсем не до этого! Но она меня не понимает.

– Тогда, давай, Викки, прогуляемся? – предложил мужчина. – Я, между прочим, также здесь случайно оказался. Нет, не на протестах, а в этих краях. Мне позвонил один знакомый. Мы с ним долго разговаривали, и я шёл по улицам, не глядя по сторонам. И только теперь я обнаружил, что нахожусь немного не там, куда изначально собирался, – Нолл улыбнулся.

– Я не против, Нолл, – сказала девушка и свернула с шумной улицы в тихий переулок со словами: У меня от шума разболелась голова. А здесь, – Викки окинула взглядом переулок с домами, построенными ещё в начале 20 века, – хорошо, уютно и главное – тихо.

Они пошли по улице, болтая и разглядывая старые дома. У одного из этих домов сидел на ступеньках крыльца чёрный. Это был пожилой мужчина, который грелся на солнце и курил с наслаждением сигарету. Увидев чернокожую девушку в компании белого мужчины, он им дружелюбно улыбнулся и даже помахал рукой. Оливер с Викторией ответили мужчине тем же. В другом дворе чернокожая пожилая женщина развешивала постиранное бельё. Она также проводила с улыбкой Викки и Нолла. Потом мимо них пробежала со смехом ватага чернокожих ребятишек. А Оливер в какой– то момент удивлённо сказал:

– Похоже, белых в этом квартале вообще не осталось?

– Ты что, здесь раньше бывал? – с любопытством спросила его девушка. Однако Нолл ей не ответил. Он вдруг весь как– то напрягся. Ещё раньше Виктория обратила внимание, что у её нового знакомого выпуклые крупные вены. Такие вены обычно встречаются у тех, кто всерьёз занимается, или занимался когда– то спортом. У Нолла вены явственно проступали под короткими рукавами его ярко– жёлтой футболки. Но теперь вены у мужчины так сильно вздулись, что она испугалась, как бы они не лопнули от напряжения.

Виктория проследила за взглядом своего случайного спутника. Теперь ей стало понятно его волнение. Навстречу им шли четверо чернокожих парней. Кажется, они были немного навеселе. Викки сделала такой вывод, потому что эти парни вели себя чересчур развязно. Они громко хохотали, били друг друга – по плечам, спине и даже по голове, и шли по улице расслабленной походкой. Однако стоило им только увидеть впереди себя чёрную девушку в сопровождении белого мужчины, как их улыбки внезапно превратились в грозный оскал. Викки вздрогнула.

Девушка хорошо знала, что представляют из себя эти уличные хулиганы. Такие же ребята жили с ней на одной улице. И хоть их квартал сплошь состоял из чернокожих, Виктория этих парней боялась. Им было наплевать, кто перед ними: девушка, пожилой человек или ребёнок, белый он или чёрный. Безработные парни всегда готовы были выплеснуть на кого– нибудь свою агрессию. Сознавая свою безнаказанность, они выкрикивали вслед Виктории обидное, унизительное прозвище: «Толстожопая». Хотя Викки, в отличие от них, пыталась как– то изменить свою жизнь, а также внешность.

Видимо, эти четверо не ожидали встретить белого в их квартале. Их лица выражали злость и ненависть. Но тело под воздействием выпитого алкоголя реагировало более замедленно. Поэтому парни остановились, чтоб обдумать свои дальнейшие действия. Нолл не замедлил воспользоваться их заминкой. Взяв Викки за руку, он сказал:

– С одним и даже с двумя парнями я мог бы легко справиться. Но их – четверо! Поэтому доверься, детка, мне, ладно? Всё будет хорошо!

И, к ужасу девушки, они побежали прямо на хулиганов, остановившихся посреди улицы. Такого развития событий парни точно не ожидали. Опасаясь, что чокнутый белый собьёт их с ног вместе со своей подружкой, они расступились. Нолл и Виктория пробежали мимо них на большой скорости, а затем свернули за раскидистое широкое дерево, которое росло у забора какого– то дома.

Забор был невысокий. Но Виктория испугалась и запротестовала, когда Нолл заявил ей, что им нужно перепрыгнуть на другую сторону. Девушка побоялась, что у неё не получится это сделать из– за её лишнего веса. Конечно, если те парни догонят их и набьют им морду, хорошего в этом было бы мало. Однако и падать с высоты Виктории совсем не хотелось.

– Не бойся, детка, я с тобой! – сказал мужчина и, приподняв Викки, подсадил её на забор.

– Там растёт трава. Прыгай, Викки! – приказал Оливер.

Но девушка ещё пару секунд сидела верхом на заборе. Когда Нолл помогал ей перелезть, Виктории показалось, что его руки с какой– то нежностью держали её за ягодицы. Конечно, можно было подумать, что мужчина удерживал лишнюю секунду свои руки на пятой точке девушки, чтобы она сохраняла равновесие и не упала головой вниз. Однако для Виктории, которая ужасно стеснялась своей фигуры и особенно своих ягодиц и бёдер, это было просто какое– то нереальное ощущение. Потому что, как это ни смешно, но в такой опасный для неё с Оливером момент, она вдруг почувствовала себя красивой и даже желанной девушкой.

Наконец, она спрыгнула. Следом за ней приземлился Нолл. Как он и обещал Викки, по ту сторону забора росла трава и прыгать с высоты было не больно. Это всё– таки не бетон. Но в следующий момент они оба вздрогнули, так как прямо на них с искренним удивлением в глазах смотрел некий человек. Это был чёрный мужчина примерно одних лет с Ноллом.

Кажется, он что– то чинил во дворе своего дома, когда через его забор вдруг перепрыгнули чернокожая девушка и белый мужчина. Возможно, опасаясь с их стороны нападения, он отступил на шаг назад, продолжая сжимать в своих руках какую– то железяку. Наверное, всего секунду, которая показалась Викки в тот миг вечностью, они настороженно смотрели друг на друга. Потом, схватив её за руку, Нолл бросился к гаражу, который находился по левую сторону от хозяина домостроения.