Текст книги "«Москва, я думал о тебе…». Сборник"

Автор книги: Коллектив авторов

 
Мягкий осенний свет.
Солнышка нежный лик
К жёлтым ветвям приник.
Тает печали след.
 
 
В сердце родной Москвы
Встали берёзы в ряд,
Факелами горят.
Пламя златой листвы
 
 
К горестям жжёт мосты.
Светится глубь аллей.
И на душе теплей,
Помыслы вновь чисты.
 
 
В стразах лучистых рос
Розовые кусты.
Осень творит холсты,
Полные нежных грёз.
 
 
Золотом занесён
Сад возле стен Кремля…
Бога душа моя
Благодарит за всё.
 

Марина Зайцева (Гольберг)
Москва

 
Москва!
Незыблемый Царь-град,
Ты из глубин веков
Выводишь вновь–
Как на парад –
Все сорок сороков
Величественных ясных глав
Святых твоих церквей.
Твой твёрдый дух,
И добрый нрав
Всё крепче и сильней.
И твой гостеприимный дом
Для всех друзей открыт.
Любой приезжий
Счастлив в нём –
На том Москва стоит.
Но те, которые с мечом
Возникнут у ворот,
Мы строй сомкнём –
К плечу плечом–
Дадим всем отворот.
 

 
По вечерней Москве нарядной,
Оступаясь на каждом шагу,
От Смоленской до Баррикадной –
До метро в гололёд бегу.
 
 
Мимо Новоарбатских высоток,
По бульвару Новинскому вдоль
И сияющих окон-сотов –
Пешехода я выбрала роль.
 
 
Проще было бы сесть в автобус,
Мне до цели – минут пяток.
Но верчу я Москву, как глобус,
Бодро – с запада на восток.
 
 
Город стелется контурной картой –
Я проспекты шагами черчу.
И по синей наледи марта
Каблучками не в такт стучу.
 
 
Москвичей дружелюбные лица
Как спасательный круг, ловлю.
И я каждый твой день, столица,
В сердце, словно в копилке, коплю.
 

 
Копировать – какой уж раз… – о устала
Дрожащая художника рука.
В промозглость и заплёванность подвала
Опять весна смотрела со станка.
 
 
Как высоко оттаявшее небо!
(Он глухо кашлял в гробовой ночи,
А на столе – стакан да корка хлеба…),
А там – хлопочут первые грачи.
 
 
Свернул в рулончик холстик сыроватый,
Творение недорого ценя
И снёс его на рынок виновато
Чтоб, не торгуясь, сбыть за штоф вина.
 
 
А над Москвой стояла злая стужа.
В лицо ему летел колючий снег.
Певец земли, забытый и ненужный,
Мечтал светло и горько о Весне.
 

 
Я плыву в июльских травах
Посреди лесной поляны.
И струятся слева, справа
Волны запахов, медвяны.
 
 
И ладонью, как ветрилом,
Я ловлю движенье ветра,
Что, играючи, взвихрило
В кронах северное лето.
 
 
Ветер, лёгкий и упругий,
Наполняет кроны негой
И целует ветви-руки,
Задохнувшийся от бега.
 
 
Надо мной на миг склонился–
Тронул лёгким дуновеньем.
Средь берёз угомонился.
Став смиренно на колени…
 
 
Благодать в себя вбираю
Сердцем, кожей и глазами.
От восторга замираю –
Меж землёй и небесами.
 

 
Над Яхромой в июльских небесах
На наших зачарованных глазах
Большие разноцветные шары
Всплывают чередой из-за горы.
 
 
И воздух поднимает их в зенит,
А ветер тетивой в ушах звенит.
Огромные воздушные цветы
Привет нам посылают с высоты
 
 
О, Яхрома! Раздольный край Руси,
Меня на шаре медленно неси,
Над в даль и в ширь простёршейся страной,
Над облаком, плывущим подо мной,
 
 
Над глобусом зелёно-голубым,
Над краем, что навеки мной любим.
И весело я по небу лечу
И людям вниз: «Я вас люблю!» – кричу.
 

 
Живу в уединении, в глуши,
Где вечность гостя редкого желанней.
И где простор безумства для души –
Для сказочных несбыточных мечтаний.
 
 
Мне здесь не возбраняется ходить
По зарослям нестриженым без правил,
Где рыбу я желаю не удить,
Капканы рушу, что охотник ставил.
 
 
Мне пчёлы в хоботках приносят мёд,
Пичуги ложе выстилают пухом,
На зорьке под окном медведь поёт –
Меня тончайшим восхищая слухом!
 
 
Орехи белки дарят на обед,
Ежи грибами делятся на ужин.
И брюшке светляки приносят свет,
Мой сон храня, над домом филин кружит.
 
 
Живу в глуши, в таинственном лесу.
То ль в сновиденье, в сказке ли – не знаю…
Отвары трав и чистую росу
Я пью. И зачарованность продляю.
 

 
Зачем – о том один ты знаешь –
В замшелых пасмурных лесах
О нас радеешь и страдаешь
С молитвой тихой на устах.
 
 
И под лампадой божьи книги
Читаешь ты, глаза слепишь.
И страстотерпье, как вериги,
С извечной кротостью влачишь.
 
 
Вкруг пустыни медведи бродят
И волки воют по ночам.
К тебе и страхи не приходят,
Душе неведома печаль.
 
 
Сбираешь травы и коренья,
Они и пища, и лечьба.
Каким же таинством-знаменьем
Тебя отметила судьба?
 
 
Под сень лесов уйдя от мира
В глухую вековую тишь,
Не сотворив себе кумира,
Хвалу Всевышнему творишь.
 
 
Жизнь иссякает понемногу –
Но что тебе в утрате той?!–
Когда ты к Вечности и к Богу
Бредешь над бренной суетой.
 

Наталия Квашнина
Москва

 
По МКАДу, словно по судьбе,
Под ФУР тяжёлое дыханье
Без пафоса и без брюзжанья,
Москва, я думал о тебе…
Идя неспешно по Тверской,
Ловил я сходства и различья
В твоём сегодняшнем обличье
И в пёстрой живости былой.
Москва другая. Но не мы.
Я помню, как столкнувшись взглядом,
Мы навсегда остались рядом
Среди московской кутерьмы…
А впрочем, что за болтовня!
Мой город выше изменений
И праздных умозаключений.
Москва, не забывай меня!
Так много вех в моей судьбе
Запуталось в твоих кварталах
И в озареньях запоздалых.
Москва, я думал о тебе…
 

 
Лето расщедрилось вдруг под конец,
Или Москва сговорилась с погодой.
Притормозив увяданья процесс,