Текст книги "Всё тайное однажды становится явным (СИ)"

Автор книги: Кохэйри-неко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Маринетт ошарашенно выдохнула, рефлекторно положив ладони ему на грудь. Лицо и шея её покраснели, а из горла вырвался приглушённый стон.

Ох, чёрт…

Да она должно быть спит!

– Ты доёрзалась, – прошипел Адриан в шею Маринетт, касаясь её кончиком носа и опаляя ключицы жаром сбившегося дыхания.

Тихое, но такое отчётливое мурлыканье раздалось из его груди, когда Адриан довольно уткнулся в пахнущую корицей и сладкой клубникой кожу. Наконец-то он смог обнять её, прижаться к такому манящему телу своей Леди, насладиться ответными робкими прикосновениями. Целую неделю этот маленький вредный жучок проверяла на стойкость его нервную систему, и вот теперь-то…

О, он её теперь никуда никогда не отпустит.

Маринетт мелко дрожала, понимая, что всё происходящее – вовсе не сон. Волна удовольствия накрыла её с головой, когда мягкое мурлыканье вибрацией отразилось в её теле, заставляя хватать ртом воздух.

– Адриан…

Улыбаясь, он прикоснулся губами к её шее, вырвав протяжный стон из груди Маринетт, который отозвался приятным томлением во всём теле. Тонкие пальцы с силой сжались на его плечах, вонзаясь сквозь ткань одежды в кожу, и – видит бог – Адриан просто жаждал почувствовать её ноготки, вонзающиеся в его спину.

Он посмотрел на неё, и Маринетт увидела, как горели в темноте помещения его яркие изумрудные глаза. Прямо как… как…

Миллионные намёки за эту неделю, чёртовы кошачьи каламбуры, давнишний разговор с Альей, и это мурлыканье, рокотом разливающееся из его груди – всё это окончательно подводило Маринетт к одному-единственно возможному варианту. Однако она до последнего опасалась поверить, прогоняя эту мысль прочь. Ей просто не могло так повезти даже в этом!..

Но Адриан развеял её сомнения окончательно, когда приблизил своё лицо и, опаляя дыханием, прошептал прямо в губы:

– Ну, на этот раз я его точно запомню как следует.

А потом поцеловал так, что все посторонние думы просто выветрились у неё из головы. Тепло мужских ладоней на талии обжигало похлеще огня, а его губы… О, что с ней делали одни его губы, томные движения которых на её губах доводили её практически до исступления.

Маринетт застонала, скользнув ладонями к растрёпанным прядям светлых волос, крепко сжала их у корней на затылке, заставляя Адриана недовольно рыкнуть и поцеловать её глубже, языком раскрывая её губы, чтобы заставить её сгореть во всепоглощающей ласке. Усмехнувшись, она прижалась к нему ближе, наклонив голову, чтобы в полной мере прочувствовать их (который уже там по счёту?) поцелуй.

О да, этот они оба запомнят очень хорошо.

Воздуха катастрофически не хватало, но они отказывались разрывать контакт. Хотелось остаться так навечно, заблудиться в вечной петле, где будут существовать только они двое, их тесные объятья и бесконечные поцелуи.

Снаружи что-то гулко грохнуло, и только это смогло заставить двоих влюблённых оторваться друг от друга.

Тяжело дыша, они продолжали цепляться за любимых, отказываясь отходить в стороны. Да и некуда было.

Раскрасневшаяся, с томным взглядом и лихорадочным блеском на дне нежных голубых сапфиров – это было лучшее зрелище, которое Адриан видел в своей жизни. Жадно глотая ртом воздух, он во все глаза наблюдал за своей Принцессой. В темноте Маринетт видела плохо, но очертания лица Адриана видела довольно отчётливо. И глаза. Глаза, сияющие изумрудным тёплым светом.

– Кот? – негромко выдохнула она, наконец, озвучивая свои подозрения и предположения.

Адриан снова приблизился к ней и выдохнул прямо в припухшие от поцелуев губы:

– Миледи…

Мурашки пробежались по спине Маринетт от тона его голоса; заскулив, она подалась вперёд, жадно целуя своего Котёнка. Адриан если и растерялся, то виду не подал, подстраиваясь под лихорадочные движения её губ. Жар, томление и вожделение с головой захватывали их, когда они целовались в этой чёртовой маленькой каморке, запертые снаружи.

Подавшись ещё ближе к Адриану, скользнув ближе к его возбуждению, Маринетт краем сознания отметила, как мокро и противно было между бёдер; хотелось поскорее снять эту чёртову одежду, и…

Щёки её вспыхнули, а дыхание перехватило.

Сказать-то было всегда проще, чем реально воплотить в жизнь что-либо. Впрочем, спустя долгие годы, казалось бы, безответной любви весь страх перекрывался отчётливым знанием, что её, напротив, любили, и очень сильно.

Когда они снова оторвались друг от друга, Адриан позабавлено наблюдал её горящие то ли от возбуждения, то ли от смущения щёки. Маринетт бегала взглядом туда-сюда, отчаянно пытаясь привести в порядок мысли.

– Что меня выдало, Кот? – наконец, выдохнула она.

Губы Адриана скривились в добродушной усмешке – Маринетт это скорее почувствовала, чем увидела.

– О, да знаешь ли, – нахально промурлыкал он. – Одна маленькая миленькая Принцесса поклялась мне молчать, после того, как застукала с татуировкой, а потом взяла и напропалую проболталась тем же вечером. Слава богу, что тоже мне, а не какому-то левому парню.

– О, знаешь, если это был бы не ты, ты даже не понял, о чём шла речь, – в тон ему язвительно ответила Маринетт.

Она отвернулась от него, скрипя зубами, хоть и продолжала обнимать за шею. Адриан рассмеялся ей куда-то в волосы, поцеловал в макушку.

Маринетт фыркнула и подняла на него взгляд; кончиками пальцев она очертила его скулы, дотронулась до губ, чтобы «увидеть» улыбку. Это показалось Адриану очень трогательным, и он сильнее сжал её в объятьях.

– Именно поэтому хорошо, что это в итоге оказался я, потому что ни с кем другим я тебя делить не намерен, – заявил он, оставляя дорожку влажных поцелуев от виска, по шее, по ярёмной выемки, заставляя Маринетт дрожать от предвкушения.

Внезапно до её распалённого ласками сознания дошло, после слов «ни с кем другим», что снаружи где-то бушевала акума, и что неплохо было бы её нейтрализовать, а потом уже со спокойной совестью предаваться сладостным утехам.

Маринетт с трудом отстранила от себя недовольно промычавшего Адриана, который выцеловывал её ключицы, и пробормотала:

– Ох-х, погоди, там же акума. Её… – она тяжело сглотнула. – Её нужно обезвредить…

– Ты сейчас серьёзно? – голос Адриана звучал донельзя удивлённым, а потом он недовольно проворчал: – Ты в самом деле хочешь в третий раз оставить меня ни с чем, миледи? Знала бы ты, как трудно мне было успокоиться после всех этих твоих развратных слов и действий!

Стараясь показать, как он был зол, Адриан прильнул к её шее и больно укусил, затем жадно поцеловал. Маринетт ахнула, задохнувшись от накативших на неё острых ощущений. Право слово, если бы она сейчас не была зажата между Адрианом и стеной, она просто рухнула бы на пол как подкошенная.

– Ха, – нервно выдохнула она, вновь запуская пальцы в его волосы. – Я-то знаю, Котик, поверь мне. Но сейчас мы нужны го… Чего? В каком это смысле, развратных? – негодующе воскликнула она, чувствуя, как щёки заалели ещё сильнее.

Адриан усмехнулся и, слегка сместив руки, поудобнее перехватил Маринетт, чтобы она не соскальзывала ниже на подрагивающих ногах. Он старался игнорировать болезненные ощущения от того, что ему было слишком тесно в этих чёрт-побери-дурного-папашу дизайнерских джинсах, однако неимоверное желание оказаться сейчас внутри своей Леди перекрывало почти все мало-мальски логичные мысли.

– Когда коснулась моей спины, может быть? Я чувствовал, какие ты узоры там выводила. Или когда на Эйфелевой башне призналась, что еле удержалась от того, чтобы трахнуть меня? Я целые сутки в себя прийти не мог.

– Ну, простите, что вы такие чувствительные, месье Котик, – фыркнула Маринетт, хотя была явно довольна его реакцией на её вполне даже невинные прикосновения. – А я-то тут при чём?

– При том, моя дорогая Маринетт, что я тебя не выпущу отсюда, пока ты не забудешь собственное имя, когда будешь кричать моё, – с придыханием прорычал он ей на ухо, от чего внизу живота что-то сладостно потянуло.

Одну ладонь Адриан переместил со спины сначала на грудь, нежно сжав её, а потом – на плоский подрагивающий от судорожного дыхания живот Маринетт. Он задрал футболку, мягко поглаживая нежную кожу, под которой чувствовались кубики её пресса, заставляя Маринетт закатывать от приятных ощущений глаза.

Кто бы мог подумать, что однажды она всё же будет так таять в его объятьях?..

Снаружи снова что-то протяжно ухнуло. Впрочем, если Тикки была с Альей, то она поможет после боя Рене Руж и Карапасу, который не так давно получил камень чудес Черепахи, очистить акуму. А уж потом Маринетт трансформируется и исправит ущерб. А сейчас же…

У Ледибаг и Кота Нуара были дела поважнее.

Мысли об акуме отошли на второй план.

– З-заткнись, бо-оже, – со стоном выдохнула Маринетт, прижимаясь губами к его губам.

– Ты разве не хотела это услышать? – промурлыкал он, наощупь отыскивая застёжку на джинсах, от чего у Маринетт перехватило дыхание.

Когда Адриан, наконец, справился с кнопкой и расстегнул молнию, он осторожно скользнул рукой дальше, чувствуя жар между её ног. Когда же Адриан просунул ладонь под ткань нижнего белья и ощутил липкую влагу кончиками пальцев, он застонал, понимая, как же сильно он влиял на неё.

И это было до одури приятно.

– Боже, какая ты мокрая, – выдохнул Адриан ей в губы, жадно целуя свою Леди, прикусывая нежную покрасневшую кожу.

– Это всё ты виноват, – проворчала она после поцелуя.

– М-м-м, я польщён, Мурцесса, – мягко смеясь, промурлыкал он.

Собственные руки худо слушались Маринетт; она скользнула ладонями вниз, поддевая футболку Адриана, и осторожно коснулась напряжённого живота. Вот только когда Адриан в это же время надавил на клитор, заставляя Маринетт напружиниться и вздрогнуть от охвативших её ощущений, она неосознанно схватила его за руку, моля остановиться.

– П-погоди… – растерянно выдохнула она, ошалело моргая.

Адриан другой рукой приподнял её голову за подбородок, глядя прямо ей в глаза своими ярко пылающими изумрудами.

– Расслабься, Принцесса, – прошептал он, невесомо касаясь поцелуями-бабочками её лица. – Просто позволь мне сделать тебе приятное.

Маринетт просто кивнула, не в силах сказать что-либо, и отпустила его руку.

– Обними меня, – попросил Адриан.

Хотелось вернуть тот самый контакт, когда она прижималась к нему грудью, мягко тёрлась о него. И хотя от этого действия внутри всё словно взрывалось в каком-то безумии, Адриану явно не хватало этих ощущений.

Нежные ладони снова скользнули под его футболку, заставляя нервно выдохнуть, а потом, помешкав, Маринетт обняла его, прижимаясь так сильно, как могла. Пальцы прочертили невидимые узоры на спине, словно она пыталась наощупь вспомнить рисунок, и – ух! – это было невообразимо приятно.

Они снова поцеловались, и когда Маринетт расслабилась, Адриан проскользнул ладонью, зажатой между её ног, дальше. Она была такой мокрой, что пальцы без труда проскользнули между половых губ, проникая глубже.

– Адриан, – негромко проскулила Маринетт и уткнулась лбом в его плечо, тяжело дыша.

Его зубы сомкнулись на её шее, и эта восхитительная болезненность только добавила яркости ощущениям. Адриан медленно начал двигать пальцами и довольно улыбнулся, когда Маринетт стала подаваться ему навстречу, пошире расставив бёдра, чтобы принять глубже.

– Ты разве не хочешь быть моей? – хрипло прошептал он, выцеловывая нежную шею и оставляя на ней красные пятна.

Она подняла голову, и Адриан внезапно задохнулся, когда маленькая ладошка опустилась на ноющий от сдерживаемого желания член. Маринетт буквально прорычала ему в губы:

– Просто возьми меня уже, наконец, хватит мучить!

На его лице появилась довольная усмешка.

– Это уже другой разговор, милая моя.

Её джинсы, как самые мешающиеся и ненужные, они стянули первыми, следом полетели и промокшие трусики. Маринетт жарко вспыхнула, когда услышала звук расстёгиваемой ширинки на его штанах. Правда, снимать их Адриан не стал, не хотелось тратить на эту ерунду время.

– Иди сюда, – он подхватил её не сопротивляющееся тело, снова прижав к чёртовой стене.

Маринетт с довольным стоном обхватила его талию ногами, выгибаясь навстречу алчущим поцелуям. Руки Адриана крепко держали её за задницу, не давая соскользнуть вниз; его большой и горячий член упирался ей в бедро, и она сжала зубы, в нетерпении укусила Адриана за подбородок.

– Расслабься, – рассмеялся он, ласково поглаживая её. – Я хочу, чтобы тебе было комфортно. Это может быть немного больно.

– Просто сделай это уже, чёрт возьми, – в бессилии прорычала она.

Однако разгневанное выражение на лице Маринетт исчезло, когда он начал медленно входить в неё. Большой и напористый, он проникал всё глубже, заставляя её громко стонать и ногтями впиваться в спину Адриана. Внизу живота что-то неприятно заныло, когда он одним мощным толчком взял её девственность.

Маринетт громко ахнула, выгнувшись в его руках.

Он без устали целовал её, когда она пыталась отдышаться и привыкнуть к нему.

– Прости, что без романтики, – прошептал Адриан, лаская дыханием её шею.

В ней было так тепло, Маринетт так сильно сжимала его внутри, что у него кружилась голова. Но Адриану казалось, что быть с ней, быть в ней, любить её здесь и сейчас, всегда – единственное, чего он жаждал больше всего на свете.

– Так даже лучше… – выдохнула она, шумно сглотнув. – Просто… Просто продолжай.

Не смея противоречить своей Леди, Адриан начал медленно двигаться. Он почти вышел из неё и резким движением вернулся, выбивая из груди протяжный стон. Маринетт начала подстраиваться под его амплитуду, медленно, но от этого столь сладко, что у него чуть ли голова не взрывалась.

Это было не особо хорошо: Адриан не мог в их первый раз опростоволоситься и кончить раньше своей Леди. Поэтому он с силой сжал её задницу, задавая темп, который был нужен именно ему.

Маринетт, сцепив зубы, могла только подчиниться его силе и напору. Когда он задевал внутри неё особо чувствительную точку, она с наслаждением закатывала глаза, дрожа всем телом.

– Да-а-а, не останавливайся!

Все посторонние мысли выветрились из головы, оставался только Адриан внутри неё и его резкие, до одури приятные движения. Маринетт готова была поклясться, что расцарапала ему всю спину, но он сам виноват в том, что был настолько охрененным, что она не могла сдерживаться.

– Адриан!

Она была уже близка к грани, но всё никак не могла переступить заветную черту. Двигая бёдрами ему навстречу, Маринетт пребольно укусила его за плечо, но это лишь раззадорило их обоих.

Она дрожала в его руках, мотая головой, готовая сорваться с обрыва в бездонную пропасть.

И Адриан, чувствуя это, выдохнул ей на ухо:

– Я люблю тебя.

Маринетт громко вскрикнула, чувствуя, как зародившийся с того момента, как они оказались в этой каморке, шар удовольствия яркой вспышкой лопнул, омывая её тело волной оргазма.

Она была ещё чувствительной и сильно обхватывала его внутри, когда Адриан ускорился, в поисках высвобождения, и её бёдра дрожали.

– Я люблю тебя, – прошептала она, запечатывая его поцелуем, и это стало конечной точкой.

Адриан успел выскользнуть из неё прежде, чем оргазм накрыл его с головой, и он кончил, слепо утыкаясь лбом в плечо Маринетт, исступлённо вздыхая. Оба дрожали, прикрыв глаза, цепляясь друг за друга. Наслаждение медленно уходило, оставляя после себя приятную усталость и удовлетворение.

Когда они восстановили дыхание, Маринетт прижалась к его губам ласковым поцелуем.

– Как вам, мур-Леди? – промурлыкал Адриан, крепко обнимая её.

– Ошеломительно.

Они оба рассмеялись, наслаждаясь приятным теплом друг друга. Вот только долго нежничать им не дал Плагг, влетевший внутрь сквозь дверь – и когда только умудрился ускользнуть из кармана рубашки?!..

– Закончили тут, надеюсь? – небрежно поинтересовался он.

Маринетт вскрикнула от неожиданности и уткнулась Адриану носом в плечо, пряча пылающие щёки. Агрест недовольно покосился на своего квами:

– Ну, чего тебе?

– Смею заметить, что там вашим дружкам нужна помощь, – ехидно ответил Плагг. – Так что если закончили свои похабные делишки, милости прошу к нашему столу.

И, не дав хранителям камней опомниться, вылетел в коридор.

– Ладно, он прав, – пробурчала Маринетт. – Париж не должен страдать от того, что мы не смогли справиться с чувствами и решили потрахаться.

– Но-но-но, – оборвал её Адриан, громко цокнув. – Я попрошу вас! Занимались любовью!

Маринетт закатила глаза, даже не думая прятать улыбку. Всё равно он и без этого знал, что она думала.

– Ладно, ладно, хорошо.

И они рассмеялись, весело и открыто.

Когда Адриан и Маринетт, наконец, привели себя в порядок и с помощью открывшего дверь Плагга вышли в коридор, а затем и на улицу, зрелище им предстало не очень приятное: везде летали ошмётки побелки и краски, а на полуразрушенных стенах красовались узорные картины.

– М-да, кажется, мы немного увлеклись, – задумчиво протянул Адриан, оглядывая разрушения.

– Немного? – фыркнула Маринетт.

Она хотела сказать ещё что-то, но не успела.

Голос Хлои Буржуа раздался позади них слишком резко и неожиданно:

– О, не мы одни тут, слава богу.

Плагг вовремя успел юркнуть в карман рубашки Адриана, когда они с Маринетт повернулись к Хлое и – внезапно – стоящему рядом с ней перевязанному бинтами Натаниэлю.

– Долго будете стоять на месте? – насмешливо поинтересовалась Хлоя, оглядывая их. – Акуму кто обезвреживать будет? Я, может быть, и смогла бы, да только доверие утеряно, не так ли, ЛБ?

Но прежде, чем Маринетт, икнув, успела спросить, откуда Хлоя узнала их личности, Адриан вдруг задумчиво спросил, странно покосившись на подругу детства:

– Почему у тебя волосы белые?

Хлоя с Натаниэлем переглянулись, а потом девушка забавно прыснула, когда щёки Куртцберга залил яркий румянец:

– А это уже другая история. Так вы надумали идти ловить назойливую букашку, или как?

Комментарий к Адриан/Маринетт

Это мой самый давний хэд, вечный как сама вселенная: Адриан, который сделал себе татуировку. В будущем планируется фанфик, в котором эта тема будет затронута чуть подробнее ;)

Идея накладок, с помощью которых Адриан разыгрывал перед отцом «пай-мальчика» целиком и полностью принадлежит Dziina.

========== Бонус: Хлоя/Натаниэль ==========

Комментарий к Бонус: Хлоя/Натаниэль

Обещанный мною рейтинговый бонус с этой парочкой ｡◕‿◕｡

***

Грохот, раздавшийся не так далеко от лицея, слегка покачнул стены учебного заведения. Хлоя, чуть не подвернув ногу на каблуках, чертыхнулась и внимательно огляделась. Акумы пока что нигде не наблюдалось, однако она может появиться с минуты на минуту. И лучше бы ей, Хлое, убраться отсюда до этого момента.

– Пошли вы к чёрту, – буркнула она и стянула неудобные сейчас туфли.

Всё равно в здании практически не было никого, кто мог бы увидеть её сейчас.

Эвакуация шла полным ходом уже в течение пятнадцати минут. Почти все учащиеся и преподаватели покинули лицей, оставались лишь несколько «потеряшек». В том числе и Хлоя, которая задержалась в уборной, поправляя так не вовремя размазанную стрелку. Но не могла же она эвакуироваться с чёрным пятном вокруг глаза! К тому же после этого Хлоя усиленно искала одного человека, который должен был находиться в кабинете искусств, но которого там, к сожалению, не оказалось.

Неприятная мысль, что с ним могло случиться что-то нехорошее, мгновенно устроилась в её мыслях и покидать не торопилась.

Взрыв раздался неожиданно.

Вроде бы Хлоя добралась почти до лестницы, как этажом ниже что-то громко хлопнуло. Пол вздрогнул, вскинувшись как ездовая лошадь. Хлоя, вскрикнув от неожиданности, выронила туфли и упала на колени, от чего те неприятно защипали.

– Вот же повезло, так повезло, – процедила она, закрыв голову руками.

Но потолок пока что был цел, крики акумы раздавались приглушённо – видимо, она всё ещё была на улице, а сюда просто попал один из снарядов.

Сосчитав до десяти, Хлоя схватила туфли и, с трудом поднявшись на ноги, заковыляла к медпункту. Лестница была разрушена, выбраться наружу у неё уже нет шансов, так хотя бы сможет переждать нападение в укромном месте.

По пути она видела, как мелькнули в окне рыжий и зелёный силуэты – Рена Руж и Карапас прибыли на место «происшествия». Где находились и чем занимались Адриан и Маринетт – Хлоя не имела ни малейшего понятия об этом. Всю неделю они вели себя максимально странно на уроках: похоже, что либо раскрыли свои личности{?}[Хлоя спалила их личности чуть ранее, об этом лишь упоминалось в предыдущей части, упоминается и сейчас. Более подробно об этом я или напишу, если вдруг захочется, или нет :‘D], либо…

Насчёт второго варианта Хлоя додумать не успела.

Снова раздался взрыв, который в этот раз уже значительно покачнул коридор, в котором находилась Хлоя. Где-то с потолка посыпалась побелка. Краска на стенах потрескалась, и часть её отвалилась.

Краем глаза Хлоя заметила какое-то движение и, чтобы не рисковать (вдруг акума?), заскочила в первый попавшийся кабинет. Разумеется, он тоже был разрушен: часть наружной стены отсутствовала, а разбитые взрывами стёкла усыпали пол мелкими осколками. Здесь можно было укрыться, но ненадолго.

В коридоре послышались шаги. Хлоя замерла, затаив дыхание: кто-то направлялся именно сюда, где она пряталась.

Вжавшись в стену, она выставила туфли перед собой: за неимением лучшего оружия – сойдут. Впрочем, скорее всего, Хлоя не воспользуется ими. Потому что уж слишком спокойным был этот человек для буйной акумы, который разгромил половину лицея. И слишком болезненно постанывал, когда налёг на дверь, ведущую в эту аудиторию.

***

Натаниэль ввалился в кабинет, заставив Хлою коротко взвизгнуть от неожиданности и замахнуться туфлей.

– Чтоб тебя черти съели, – проворчала она, увидев, кто был перед ней.

– И тебе привет, Хлоя, – простонал Нат.

Он пошатнулся, опираясь о ближайшую разрушенную балку, прижал одну руку к виску. Перед глазами всё плыло, а конечности ни в какую не желали слушаться. Только сейчас Хлоя увидела, что на рубашке Натаниэля расползались некрасивые пятна крови.

Поставив туфли на парту, она подошла ближе.

Натаниэль скосил на неё глаза.

– Разве ты не успела эвакуироваться?

– Искала твою рыжую задницу, – беззлобно бросила она.

Хлоя слегка оттянула ворот его рубашки, чтобы посмотреть порезы. Натаниэль тут же зашипел и дёрнулся в сторону – чисто рефлекторно. Видимо, осколки изрешетили всю его спину.

– Садистка, – фыркнул Нат. – А я тебя искал. А то ушла с концами куда-то, а тут акума.

Закатив глаза, Хлоя осторожно закинула его руку себе на плечо, а второй предельно аккуратно обняла за талию. Натаниэль, который до этого напоминал больше взведенную пружину, с трудом удержался от того, чтобы расслабиться окончательно. Всё же Хлоя не сможет удержать весь его вес – с годами он стал выше и шире в плечах, а вот Буржуа хоть и вытянулась, но всё равно оставалась тонкой и изящной.

Хлоя бросила тоскливый взгляд на купленные вчера новенькие туфли, а потом резко помотала головой.

Сейчас было не до этого.

– Идём, нам нужно добраться до медпункта.

***

С трудом парочка добрела до медпункта, где тут же забаррикадировала дверь. Вернее, этим занималась Хлоя, а Натаниэль прохромал к шкафчикам и принялся искать бинты. Рубашка частично спасла его, когда окно, рядом с которым он сидел во время нападения акумы, разбилось вдребезги. Однако крошка битого стекла изрядно насыпала за шиворот, и одно только это причиняло дикую боль. Плюс ко всему осколок, попавший в ногу. Нат, разумеется, сразу же вытащил его, перебинтовал ногу шарфом, но это лишь на одну сотую уменьшило страдания. Когда уже там Ледибаг применит своё исцеление?..

– Снимай рубашку.

Голос Хлои, раздавшийся за спиной, заставил Ната вздрогнуть. Он обернулся, недовольный, опираясь о стол. Хлоя стояла рядом и держала в руках бинты и антисептик – то самое, что он сейчас так старательно искал.

– Не пугай так, – буркнул он и, слегка краснея, принялся расстёгивать пуговицы.

Она уже видела его обнажённым, так какого чёрта он сейчас вдруг почувствовал так некстати охватившее его смущение?

Пока Натаниэль осторожно снимал рубашку, Хлоя отложила всё на стол, взяла в руки вату и перекись.

– Облокотись на стол, а то не дотянусь до шеи, – чётко выпалила она, стараясь не отвлекаться на его спину и плечи.

Они не были близки вот уже около трёх недель из-за их какой-то глупой ссоры. Хлоя уже не помнила, из-за чего они поругались, однако гордость не позволяла первой признаться в своей оплошности. И зря! Возбуждение, накатившее на неё, было не очень уместно.

– Командирша нашлась, – процедил сквозь зубы Натаниэль, но просьбу выполнил.

Он тихо шипел, когда смоченная прохладной перекисью вата касалась мелких ран и царапин. А острые ноготки Хлои, которые случайно задевали чувствительную кожу, только подливали огня в котёл. Это оказалось ещё более невыносимо.

Обработав его спину, Хлоя потянулась за бинтами. Однако прежде, чем она занялась делом, её взгляд упал ниже спины Натаниэля. И слов, скатившихся с языка, уже было не удержать.

– Милая задница, Куртцберг, – как бы между прочим сказала она, но оба явно слышали, как подрагивал её голос.

– Отвали и перебинтуй мне уже спину, пожалуйста, – фыркнул Нат, смахивая с глаз чёлку.

Хлоя сделала шаг вперёд, однако не торопилась выполнить его просьбу. Натаниэль слышал лишь, что она приблизилась к нему, и замер в предвкушении от неизвестности. Эта сумасбродная девица с самого начала заставляла его теряться в омуте новых ощущений. Чёртова Буржуа!

Он вздрогнул, когда её пальчики коснулись поясницы. Хлоя дразняще провела по коже рядом с джинсами ноготками, слегка дёрнула за ремень. Ткань довольно заманчиво обтягивала его пятую точку, особенно сейчас, когда он стоял, опираясь на стол и чуть наклонившись вперёд.

– Будь я парнем, обязательно бы сейчас засадила тебе.

Натаниэль покраснел мгновенно. И от слов, и от её пальцев, которые скользнули ниже по правой ягодице.

– Я не гей, – огрызнулся он. – Поэтому засадить могу только я тебе.

От её мягкого грудного смеха у Натаниэля подкосились коленки. А когда ладонь Хлои скользнула между его ног, из его груди вырвалось возмущённое шипение:

– Ш-ш-ш-ш-то ты-ы твориш-ш-шь?

Хлоя усмехнулась. Он всегда был таким податливым в её руках, когда она брала контроль над их развратными действиями. По-хорошему им бы лучше свалить отсюда, пока акума не разнесла здание целиком и полностью… Однако пока что было тихо и спокойно. А ещё Хлоя целых три недели умирала без секса, и ей до умопомрачения хотелось, наконец, трахнуть свою сладкую помидорку.

Отложив бинты в сторону, она прижалась грудью к его спине, свободной ладонью провела вверх по напряжённой руке, потом перешла на грудь. Другой, зажатой между его ног, Хлоя двинулась дальше и сжала его член сквозь джинсы. Из горла Натаниэля вырвался судорожный вздох.

– Ты будешь стонать для меня, милый? – сладко прошептала она, едва-едва касаясь губами израненной спины.

Натаниэль резко перехватил её руку, которая почти добралась до соска, и, поднеся ладонь к губам, прикусил пальчик. Хлоя взвизгнула и попыталась вырваться. Однако Нат держал её крепко, не давая отстраниться, а потом укусил за второй.

– Получила?

– Сейчас ты получишь у меня, – заворчала она.

Девичья ладошка тут же отпустила его уже стоящий член, заставив Ната то ли облегчённо, то ли возмущённо выдохнуть. Но не успел он и слова сказать, как Хлоя звонко шлёпнула его по заднице.

Румянец алыми пятнами окрасил щёки и шею Ната. Он зашипел и мгновенно развернулся к Хлое лицом. Она даже пискнуть не успела, как Нат грубо подхватил её за бёдра и осторожно уронил на пол. Благо, стёкол тут не было, а лёгкая боль от удара ушла тут же в сторону под напором охвативших Хлою волн предвкушения, захлёстывающих её с головой.

Хлоя протяжно застонала, когда Натаниэль нарочно потёрся о неё, показывая, как был сейчас возбуждён.

– У тебя спина кровоточит, ты чего творишь? – выпалила она, хватаясь за его плечи.

Нат грубо поцеловал её в шею, оставляя алый засос на бледной коже.

– Сама виновата, – пробормотал он. – Нечего было дразнить.

– Я бы тебе подрочила, и на этом всё, – со смешком бросила она, хоть и понимала, что простой дрочкой дело бы явно не закончилось.

Оторвавшись от её шеи, Натаниэль недовольно посмотрел на неё.

– Ты опоздала, у меня уже другие планы, – усмехнулся он и наклонился за поцелуем.

Хлоя довольно застонала, когда его губы яростно смяли её; она запустила пальцы в его волосы, царапая ноготками кожу голову, притягивая его ближе. Как же она успела соскучиться по всему этому. Жадные, почти до крови, поцелуи; пальцы, сминающие одежду и проникающие к самому сокровенному; его язык, доводящий её до точки кипения. Ей хотелось ещё и больше. Больше Натаниэля, больше его прикосновений.

Она скользнула рукой вниз, расстегнула пуговицу на джинсах и запустила руку за резинку трусов. Нат тут же зашипел, когда прохладная ладошка обхватила его ноющий от возбуждения член, и в ответ сжал мягкую грудь, заставив Хлою хрипло застонать. Она дёрнулась ему навстречу, прижалась ближе подрагивающими бёдрами.

– Трахни меня уже, боже, – судорожно выдохнула Хлоя, закатив глаза.

– Посмотрим на твоё поведение.

Стараясь не отвлекаться на движение её ладони на его члене (что было не так просто), Нат задрал её блузку вместе с лифом выше груди. Мягкие полушария задорно подпрыгнули, и Натаниэль со стоном прикоснулся к одному из них поцелуем. Хлоя рвано выдохнула и сильнее сжала его член.

Больше.

Ей надо было больше.

– Нат, пожа-алуйста, – жалобно всхлипнула она.

– Чёрт с тобой, – выдохнул он, понимая, что ещё чуть-чуть, и Хлоя ему в самом деле всё оторвёт сейчас.

Он навис над ней, смотря прямо в затуманенные страстью глаза. Она была такой миленькой в эти моменты, когда покорялась его напору, и это так чертовски заводило. Нат осторожно убрал шаловливую ручку, положил её на болезненно ноющую спину. Хлоя потянулась к нему за поцелуем, когда Нат судорожно стягивал с неё белые брючки вместе с нижним бельём. Она же помогла спустить ему джинсы и трусы, найти в кармане презерватив.

Хлоя громко застонала, когда его пальцы впились в её задницу, и призывно развела ноги в сторону. С гортанным рычанием Нат вошёл в неё, их стоны смешались. Она была уже слишком мокрой, и его поспешность не причинила ей никакой боли. Он чувствовал, как она начала ёрзать под ним, и это взрывало ему голову.

– Хло-о, – выдохнул он ей в шею, начиная двигаться в том рваном темпе, который задала она.

– Да, вот так, – глухо застонала Хлоя, вонзаясь ногтями в плечи Натаниэля.

Она обхватила его ногами за талию, чтобы принять глубже. Он целовал её шею, яростно кусая и вылизывая, а Хлоя выгибалась в его руках и закатывала глаза от удовольствия.