Текст книги "Душа со вкусом безумия (СИ)"

На следующее утро Темари и Хината с восторгом ворвались в комнату Саске, когда тот в задумчивости взирал на потолок, лежа в постели.

– Саске, радостная новость! – заявила Темари, стаскивая с него одеяло. – Граф вернулся и намерен остаться дома на какое-то время.

– Да ты что? – юноша как можно шире распахнул глаза. – Вот это да!

– Саске, что-то не так? – Хината сразу же уловила фальшь в его реакции.

– Нет, все в порядке! Хм… как неожиданно.

Темари, кажется, ничего не замечая, вытащила из шкафа светло-серые чулки и подошла к нему:

– Сегодня ты должен выглядеть неотразимо, юноша, поэтому не спорь и подчинись нашему выбору.

У Саске впервые не было ровно никакого желания сопротивляться.

– Хорошо, я согласен.

Тут уже и Темари насторожилась:

– Что это с ним? – повернулась она к сестре.

– Не знаю, – тихо сказала Хината, сосредоточенно размышляя. – Но тут явно что-то нечисто.

– Хватит! – мрачно сказал Саске. – Или оденьте меня, или верните одеяло, я мерзну, между прочим!

– Хорошо, хорошо.

Они принялись хлопотать вокруг него, усердно превращая в сказочного принца, в то время как юноша, недовольно хмурясь, вспоминал прошлую ночь.

Итак, он демон. Внутри него скрыта огромная сила, которая вырвется на волю после того, как он… лишится девственности. Это первое шокирующее известие.

Второе. Итачи здесь, в мире демонов, он не умер и скоро отыщет его. Эта мысль невероятно радовала Саске, он с удовольствием представлял встречу с братом, по которому сильно тосковал, и которого считал навсегда ушедшим.

И третье известие. Они наследники Темного Престола, и им предстоит битва с самыми сильными представителями клана Куран.

Саске сжимался от злости, вспоминая, что демоны из этого клана уничтожили его семью и на короткое мгновенье разделял жестокую ненависть графа.

Но тут же отклонял ее, понимая, что это чересчур. Да, чересчур. Такого он не желал даже врагу.

Юношу очень угнетало суровое отношение Намикадзе, он чувствовал, что тот не испытывает к нему никаких теплых чувств, и это, несомненно, приводило его в полное уныние.

Он еще сильнее ненавидел Куранов за то, что все внимание златовласого демона было устремлено на них, и почти с нетерпением ждал того дня, когда сможет отыграться за это.

Но вот он был одет, Хината и Темари отошли в сторонку, желая лицезреть плод своих трудов. На Саске были темно-коричневые кожаные штаны, золотая парчовая кофта с высоким воротником и черный жилет с бриллиантовой застежкой на груди. Волосы были уложены в прелестном беспорядке, на шее висела тонкая золотая цепь.

– Прекрасно, – сказала Темари, удовлетворенно кивая.

– По-моему, тоже, – согласилась Хината и, взяв Саске под руки, они повели его завтракать.

По пути девушки давали ему тихие напутствия:

– Граф Намикадзе очень раздражается, когда говорят за столом, – шептала Хината. – поэтому говори только в том случае, если он о чем-то спросит.

– Не пялься на него! – предупредила Темари. – Он впадает в ярость, когда на него очень пристально смотрят!

– Да-да, – хмуро кивал Саске, торопливо шагая по коридору. – Я все понял!

– Смотри, не зли его! Это может плохо кончиться!

«А то я не знаю» подумал юноша, но вслух, естественно, ничего не сказал. И вот он очутился в просторном обеденном зале, на этот раз накрытом на двоих.

Граф Намикадзе сидел на одном конце стола, а Саске предстояло сидеть на другом.

Сердце юноши взволнованно сжалось, когда он застыл на пороге, смотря на демона. При свете дня хозяин замка был еще ослепительнее, нежели во тьме.

Одет он был величественно и изящно, как ему и полагалось, золотые волосы в кои-то веки были причесаны, и гладкими волнами лежали на плечах, ниспадали на глаза.

Он степенно завтракал, нанизывая на вилку салат. Саске завороженно смотрел, как он ест, и, наконец, демон мрачно произнес:

– Ну, чего уставился?

Юноша вздрогнул, отвел глаза и торопливо сел на свое место.

К его великому смятению, завтрак прошел в полном молчании. Граф Намикадзе совершенно не смотрел на него, как будто напротив, за одним столом, никого не было.

Несчастному кусок в горло не лез. Равнодушие демона приводило его в отчаяние, жестоко ранило, но он не мог ничего поделать.

Наруто как будто плевал ему в душу, полностью игнорируя, не удостаивая не единым взглядом.

Саске смотрел на его лицо, ожесточенное, холодное, невероятно красивое и чувствовал, что у него нет ни шанса получить хоть какую-то взаимность на свои чувства.

С трудом проглотив несколько глотков воды, он встал из-за стола и направился к выходу. Граф Намикадзе и не подумал остановить его.

Оказавшись за порогом, юноша припустил в свою комнату, не желая наткнуться по пути на девчонок. Не желал он этого потому, что по его щекам обильно текли слезы, что, несомненно, вызвало бы множество неприятных вопросов.

========== Глава 7. Первая течка ==========

Саске не сразу понял, что происходит. Прошло две недели с того ужасного ночного происшествия и, несмотря на то, что граф Намикадзе все это время находился в замке, юноша почти его не видел.

Например, последние три дня хозяин не появлялся даже в обеденном зале, и Саске, наверное, решил бы, что его совсем нет дома, если бы не демоны, уверенно заявлявшие, что он все еще в замке, в своем заповедном южном крыле, наслаждается уединением.

Впрочем, суть не в этом.

Сегодня, проснувшись ранним утром, Саске понял, что с ним происходит что-то очень странное. Дыхание тяжелыми толчками рвалось из его груди, а тело было страшно напряжено и как будто умоляло о пощаде.

Между ног, в том месте, о котором бедняга никогда и не задумывался, разгорелся вулкан, и горячая магма стремительно заливала ему ноги и бедра.

Юноша задохнулся от потрясения, вдруг осознав, что ему нужно.

Перед глазами прояснилось сильное могучее тело графа, и он тихо застонал, выгнувшись на кровати. Ему нужен был альфа.

Нет, не так, ему нужен был Наруто, и только Наруто.

Но разве он мог явиться к нему и попросить о… Саске в отчаянии закрыл лицо руками.

Так вот о чем говорила Темари? Течка. Первая течка. Состояние, когда тело жаждет страсти. Сильных умелых рук альфы.

– Нет… я ни за что не стану просить его! – выдохнул Саске, тяжело и прерывисто дыша. – Ни за что!

Он укутался в одеяло, стараясь игнорировать жгучие ощущения в паху. Это было, конечно, совсем непросто. Желание распаляло его тело, заставляя сходить с ума от безнадежности.

– Я этого не вынесу, – просипел он, сжимаясь в комок. – Не вынесу.

Через несколько часов, в положенное время, к нему явились Темари и Хината. Одного взгляда на несчастного оказалось им достаточно, чтобы все понять.

– Ага! – торжествующе хмыкнула блондинка. – Вот она – участь омег!

– Заткнись, – прохрипел Саске, закрывая лицо одеялом. – Если ты намерена злорадствовать, то лучше оставь меня в покое.

– Ну, что ты так расстраиваешься? – с притворным сочувствием промолвила девчонка. – Это всего лишь организм, тут ничего постыдного нет.

– Отстань.

Темари ядовито рассмеялась, положение Саске приводило ее в восторг. Но тут в дело вступила Хината. Брюнетка села на кровать и осторожно погладила юношу по волосам:

– Это очень неприятно, Саске. Страдать от течки и не иметь рядом альфы. Но, если ты хочешь, я могу рассказать все господину…

– Нет! – отчаянно воскликнул бедняга. – Если ты это сделаешь, я возненавижу тебя!

– А в чем дело? – изумилась Темари. – Ты же хочешь его.

Наследник Царства Тьмы угрюмо уставился на нее:

– Хватит издеваться. Да, я хочу его, но вот так… просить… за кого вы меня принимаете!?

– За омегу, – издевательски ответила Темари.

– Да ну тебя к черту! – юноша возмущенно отвернулся.

– А я и есть черт! – засмеялась та.

– Ладно, не дразни его, – вступилась Хината. – У меня есть лекарство, Саске, которое смягчит вожделение, но…

– Тащи его сюда! – заорал парень. – Тащи немедленно!

– Подожди, не торопись, – мягко сказала девушка. – Это лекарство может плохо сказаться на твоем мышлении.

– Как это?

– Оно опьяняет и лишает контроля над разумом. И, насколько мне известно, надолго его не хватает…

– Но оно подавит этот… кошмар? – измученно спросил Саске.

– Да, но ненадолго.

– Да хоть на сколько! Тащи!

– Что ж, как скажешь. Я скоро вернусь, – с этими словами она вышла из комнаты. В ту же минуту в дверях показался Гаара.

– Ого, – изумленно молвил он, увидев, как Саске мечется под одеялом. – Началось, да?

– Именно, – сказала Темари, потирая ручки. – Началось!

– Гаара… – тихо прошептал наследник темного престола, – ты не знаешь, сколько это длится?

– Видишь ли, я не омега… но, насколько мне известно, самое большее – это неделя.

– Неделя! – бедняга в ужасе закатил глаза.

– Это самое большее! – поспешно сказал тот. – У некоторых четыре дня, у кого-то, может, три дня. Впрочем, если альфа немедленно удовлетворит тебя, то все закончится еще быстрее.

– Нет у меня альфы, – хриплым голосом заметил Саске.

– А может, – Гаара покосился на Темари, – господин не откажется помочь тебе?

– И ты туда же? Нет! Повторяю: нет! Он вообще не должен узнать! Еще чего не хватало… – парень уткнулся носом в подушку.

– А что тут такого? – насмешливо сказала Темари. – Это же организм.

– Отвали от меня!

Блондинка радостно засмеялась, и тут пришла Хината. В руках она держала узкую хрустальную чашу.

– Возьми это, Саске, – она протянула сосуд юноше. – Это средство называется Желтая Смола, выпьешь его – страсть отпустит, но повторяю: ненадолго!

Парень, не медля, схватил чашу и порывисто осушил лекарство. Тут же лег на кровать и тихо вздохнул:

– Кажется, уже лучше… А его нельзя принимать постоянно?

– Нет, ни в коем случае. Это опасно для здоровья.

– Ну вот, – Саске возмущенно засопел.

«Если верить словам графа, то я демон, и никакие лекарства не могут мне повредить, но лучше, наверное, хранить молчание. Они, конечно, завалят меня вопросами, а я не намерен рассказывать о том, что произошло в комнате наверху. Пусть думают, что я ничего не знаю. И все-таки… не помешало бы выведать, где Хината прячет Желтую Смолу».

Вполне естественно, его усилия потерпели жестокую неудачу. Хината мгновенно догадалась, что он задумал, и с легкостью нарушила его замысел.

Первая половина дня прошла относительно безмятежно, Саске даже позавтракал внизу, в обеденном зале (кстати говоря, граф почему-то не явился), однако ближе к вечеру, к пяти часам, его состояние стремительно ухудшилось, тело снова охватила болезненная нега, в одном месте что-то обильно потекло, заставляя его каждые полчаса ходить в ванную.

Темари, в конце концов, надоело издеваться над ним, и она в компании Гаары отправилась играть в карты. Хината какое-то время оставалась с бедным парнем, но вскоре юноша сам попросил ее удалиться.

Ему казалось предпочтительнее страдать в одиночестве.

Странное заколдованное поместье графа вскоре стиснула ночная тьма.

В роскошных покоях, непрерывно ворочаясь, лежал наследник Царства демонов. Саске никогда еще не чувствовал себя таким одиноким, несчастным и бессильным.

Выносить это изнуряющее состояние с каждым мигом становилось все труднее. Дыхание давалось ему с трудом, тело умоляло о прикосновениях, но его руки тут были бесполезны.

Смутное сияние звезд проникало в комнату сквозь неуловимую прорезь в шторах, и Саске цеплялся за него взглядом, стремясь хоть как-то отвлечься.

– Граф Намикадзе… – словно в бреду, шептал он, запрокидывая голову, – я хочу вас… Придите ко мне… умоляю…

Желтая Смола вскружила ему голову, настал момент, когда он перестал сознавать, что делает; сущность омеги всецело завладела его разумом.

Вот он спрыгнул с кровати, накинул на плечи халат и вышел из комнаты.

Его красивые черные глаза мерцали страстью, тело содрогалось от жажды умелых ласк. Он шел, почти не сознавая этого, но в то же время прекрасно понимая, куда идет.

В южное крыло замка, к прекрасному золотоволосому альфе.

И он пришел.

Южное крыло состояло из многочисленных, царственно убранных комнат и залов, поэтому юноша долгое время тщетно блуждал в потемках, пока, наконец, не увидел высокие створчатые двери, изукрашенные цветными узорами.

Сознание бедняги, помутненное зловещим эликсиром, как будто утратило всяческие понятия страха и тревоги.

Полностью отдавшись мистическим ощущениям, он распахнул дверь и медленно вошел в комнату. Эта была величественная спальня, которая при свете дня, несомненно, поразила бы его помпезным убранством.

В центре стояла огромная кровать, находящаяся под покровом пышного балдахина. На краю, в стороне окна, сидел граф Намикадзе.

Саске замер на пороге, дрожа от радостного предвкушения. Аромат сильного альфы ударил ему в голову, приведя в состояние жестокого умопомешательства.

Демон повернул голову и взглянул на омегу. Мерцающие ярко-алые глаза заставили юношу судорожно вздохнуть. Желание почти сводило его с ума.

Наруто встал и медленно подошел к нему. Саске неотрывно смотрел, как он движется, упиваясь видом изящного сильного тела, скрытого под черным камзолом.

Граф остановился напротив, не в силах сдержать хриплые вздохи. Запах Саске, несомненно, был самым головокружительным и желанным из всех, которые ему доводилось слышать. А доводилось, конечно, немало.

– Зачем пришел? – глухо спросил демон, алые глаза которого уже неистово сверкали.

Саске завороженно смотрел на него, плавясь от страстного взгляда. Всяческие разумные мысли покинули его, Желтая Смола превратила рассудительного тихого Саске в мягкую податливую омежку, одержимую страстью и графом Намикадзе.

– Я хочу вас… – прошептал он, кладя руки на плечи демона. – Прошу: возьмите меня…

Наруто весь напрягся, как будто сомневаясь, но когда Саске прижался к нему, громко вздыхая от скудного удовольствия, альфа перестал сдерживаться.

Оттянув голову юноши назад, он с глухим стоном приник к его шее, впиваясь неистовыми поцелуями в тонкую нежную кожу. Почувствовав ответную страсть, Саске счастливо замурлыкал, отдался этим сильным рукам, наслаждаясь властными прикосновениями к своему голодному исстрадавшемуся телу.

В конце концов, Наруто подхватил его на руки и, уложив на кровать, навис сверху. Халат полетел на пол, через минуту к нему присоединилась и вся остальная одежда, и Саске, тихо постанывая, исступленно наслаждался ревнивыми горячими поцелуями.

Демон непрерывно водил руками по его телу, яростно целовал, оставляя на коже густые алые пятна. Саске стонал все громче, прижимался к нему все теснее, а граф, неистово хрипя, медленно сходил с ума.

Страсть бурлила в крови, словно вскипяченная вода, мысли постепенно покидали и графа – невинное девственное тело Саске, его стоны, отчаянные движения, хриплое дыхание – все это дико нравилось ему, срывая с привычного невозмутимого режима.

Он с невероятным удовольствием ласкал юношу, упивался его надрывными вскриками, и сам глухо рычал, испытывая фантастическое желание.

Он стал мягко зализывать соски омеги и, когда тот, в ответ на эти новые изумительные ласки, стал задыхаться, издавая громкие неудержимые возгласы, свирепо зарычал, нещадно кусая его.

Вскоре Саске страдальчески захныкал:

– Я не могу… это выносить… Ну же: возьмите меня! Прошу!

Наруто не стал его мучить. Тяжело прерывисто дыша, он закинул ноги Саске на свои плечи и тут же, не тратя время на подготовку, стремительно вошел в него.

Юноша оглушительно заорал, откидывая голову назад, внезапное проникновение поразило его, словно багряная молния, вспыхнувшая без всякого предупреждения.

Пронзительная боль и ослепительное наслаждение… В голове замелькали странные неясные образы, тело как будто стало в несколько раз чувствительнее; Саске, конечно, не мог этого знать, но его глаза больше не были черными; они были ярко-алыми, и их пересекали три изящные запятые.

Его демоническая сила восстала из мертвых, но он еще этого не понимал.

Содрогаясь от феерического наслаждения, он смотрел в глаза Наруто, не менее безумные и голодные, и, все еще крича, толкнулся навстречу, теряя рассудок от безумного чувственного удовольствия.

Намикадзе, из горла которого рвалось звериное рычание, стал агрессивно всаживаться в него, каждым рывком достигая невероятных высот страсти.

Они уже ничего не сознавали, прошлое и будущее слилось в бесформенную массу, оставив только настоящее, яркое, ослепительное и желанное.

В темных покоях слышались громкие неистовые крики, глухое надрывное рычание и редкие всхлипы, рвущиеся из груди Саске. Они растворялись друг в друге, упивались дикими чувствами и ничего не помнили.

В конце концов, чувства взорвались, достигнув неизменного предела, и Наруто, застонав, бурно излился; Саске, срывая горло, последовал за ним; содрогаясь от взаимного сумасшествия, юноша с наслаждением ощутил внутри появление тугого узла.

Каким-то образом он понял, что это метка – граф пометил его, как омегу, принадлежащую только ему.

Глаза Наруто загадочно мерцали, когда он смотрел на Саске, задыхающегося от пережитого потрясения. Они жадно смотрели друг на друга, восхищаясь и сходя с ума. Хрипло задышав, Саске приподнялся и нерешительно поцеловал его. Наруто ответил, их языки тут же сомкнулись, мягко и неторопливо лаская друг друга.

Спустя какое-то время сцепка прекратилась, и граф, откинувшись, лег рядом с Саске. Они молчали в сладостном утомлении, медленно восстанавливая дыхание.

Но вот демон повернулся, и их взгляды решительно схлестнулись.

Все повторилось. Безумная страсть, крики, стоны, рычание, феерическая молния разрядки. Потом еще раз. Еще, еще, еще… И так всю ночь.

Заснули они лишь под утро, но когда Саске открыл глаза, сверкающие, ярко-алые, кроме него, в постели никого уже не было.

Юноша испуганно огляделся и сразу же увидел графа. Он стоял у окна, в роскошном черном одеянии, и хмуро смотрел на него.

Саске почувствовал страх. Желтая Смола успела выветриться из его головы, и теперь он понял, что, не будь ее, никакая сила не заставила бы его отправиться ночью умолять хозяина о… сексе.

Сердце юноши тревожно сжималось, его пронзил стыд; трепетные чувства, что он испытывал к Наруто, как будто заледенели под взглядом холодных суровых глаз демона.

– Получил, что хотел? – мрачно спросил Намикадзе.

Юноша изумленно уставился на него:

– О чем вы?

– Я прекрасно знаю, зачем ты явился ко мне, щенок, – со злостью сказал тот. – Я понял это сразу, но не смог… сдержаться.

Саске приподнялся, его хрупкие плечи трогательно выглядывали из-под белоснежного одеяла:

– Я… я пришел к вам… потому что хотел… быть с вами, – прошептал он, опуская голову и неумолимо краснея.

– Только не надо мне лгать, – свирепо прошипел демон. – Ты хотел получить свою силу. Ты знал, что для этого должен потерять девственность. Потому и явился!

– Нет! – в отчаянии воскликнул Саске. – Нет! Это не правда! Я даже не думал о силе! Клянусь, я думал только о вас!

– Мне триста лет, мальчишка, – неожиданно тихо произнес хозяин замка. – Неужели ты думаешь, что я поверю… в такую блажь?

– Но это правда! – Саске чуть не плакал.

– Больше ты меня не увидишь, – по-прежнему тихо молвил демон. – Теперь ты силен и независим, через время Итачи явится сюда, и вы станете владыками тьмы. Я ни о чем не прошу. Мои черти в твоем распоряжении. На этом все, малыш Саске.

– Нет… – по щекам юноши полились слезы. – Поверьте мне! Поверьте!

– Всего хорошего.

– Остановитесь!

Но демон уже исчез, и Саске, спрыгнув на пол в стремлении удержать его, упал на колени, оставшись в комнате наедине со своим горем.

Граф Намикадзе исчез и, судя по его словам, возвращаться он не намерен.

Юноша тихо застонал от отчаяния:

– Ну почему? Почему вы мне не верите? Я ведь сказал чистую правду! Одну только правду…

Увы, Наруто его уже не слышал.

========== Глава 8. Отрада ==========

Темари, Хината и Гаара пришли в полное недоумение, когда вдруг выяснилось, что Саске прекрасно осведомлен о своем истинном происхождении, и его сила, воскреснув, оказалась всецело в его власти.

Впрочем, вернее сказать, он получил огромные физические и телепатические возможности, но управлять ими пока не умел. Для этого ему нужна была помощь опытного и крепкого демона с похожими умениями, иными словами – помощь Итачи.

К счастью, демоны не знали, каким образом возродилась его подлинная сущность, хотя, надо заметить, Хината быстро связала этот факт с внезапным и скоропалительным отъездом графа. Но связать все в единую картинку было практически невозможно.

В конце концов, Гаара заключил, что Саске просто-напросто достиг того возраста, когда его сущность непременно должна была вырваться наружу. Это было неверное суждение, но Саске, естественно, возражать не стал.

По правде говоря, его нисколько не интересовало, что думают эти трое. Внезапно раскрывшаяся сила то и дело рвалась из-под контроля в виде рушащегося стекла, или того хуже – царапин на нежных ручках Темари.

Саске не совсем понимал, как управлять своими возможностями, поэтому не мог сохранять равновесие, когда в дело вступали эмоциональные флюиды. Темари быстро усекла это и вскоре перестала раздражать его.

Хината и Гаара очень тревожно смотрели на Саске, видя, что он сильно изменился после своего воскрешения. Они, конечно, не могли догадаться, что дело было отнюдь не в силе, а в печальном разладе между ним и графом.

Глаза Саске, ярко-алые, пересеченные странными зловещими запятыми, теперь всегда выражали тоску и отрешенность; в них больше не было задора и веселого огонька.

Страдание сквозило в каждом его движении, и через некоторое время даже Темари стала всерьез тревожиться за него.

Демоны никак не могли его понять. Да и как они могли это сделать, если Саске совершенно перестал разговаривать и, выплескивая лишь краткие заявления, безвылазно сидел в своих апартаментах?

Темари нервничала и бурно выражала свое удивление, Хината грустила и тревожилась, ну а Гаара мрачно размышлял, чувствуя, что во всем происходящем есть что-то, им троим неведомое, но невероятно важное.

Да, Саске был сломлен. Исчезновение графа, его жестокие слова повергли юношу в состояние безысходного отчаяния.

Он не хотел никого видеть, днями напролет лежал на кровати, уставившись в потолок, и развлекался тем, что раскалывал с расстояния армию хрустальных солдатиков, разложенных на столе.

Его чувства, раненные и истощенные, не давали ему покоя, а мысль, что он никогда больше не увидит графа, доводила до истерик.

Он отказывался от еды и вскоре стал бледным, как ножки опят; демоническая сила выплескивалась наружу все чаще, и разрушения приносила все более серьезные. Раздражительность, тоска, горечь и безнадежная злость терзали его изнутри, словно неизлечимая болезнь, тяжелая и мучительная.

Хината однажды прослезилась, увидев, как Саске плачет, лежа поперек кровати и что-то неслышно повторяя. Девушка не различила горьких слов: ну почему.

Казалось, он растворится в своих страданиях и превратится в безумное одержимое злостью существо, лишенное понимания и сердечности, как вдруг, по истечении двух месяцев, что-то изменилось.

Саске целую неделю не мог понять, что именно. Он изнывал от смутного волнения, метался, как раненное животное, сходил с ума от тревоги и неведения, силясь понять, что с ним происходит и, в конце концов, осознание пришло.

Сразу же вслед за этим отчаяние, муки и тоска канули в прошлое, точно древние листы истории. Счастье и радость пронизали измученное сердце Саске, нежность окутала его, словно пуховое одеяло.

Темари, Хината и Гаара изумленно вытаращились, когда он вдруг спустился к завтраку (чего не делал уже много недель) и радостно поприветствовал их.

Демоны шокировано переглядывались, не зная, что и думать.

– Ты выглядишь счастливым, – изумленно промолвила Темари.

– Так и есть, – сказал юноша, усевшись во главе стола. Его мистические глаза радостно мерцали.

– Ты вернулся, – прошептала Хината, заламывая руки. – Я так рада, так рада!

– Но что это, черт возьми, ты выкидывал столько времени? – спросил Гаара. – И почему теперь так внезапно оправился? Это пугает, знаешь ли. То ты сохнешь и умираешь, то смеешься и сияешь. В чем дело-то?

– Я не могу ответить на первое, а второе скажу только в том случае, если вы дадите слово не задавать лишних вопросов.

– Ну вот! – воскликнула Темари, оправившись от шока. – Мы столько страдали, волновались, а теперь не имеем права задавать вопросы. Умно!

– Простите, я знаю, что вы беспокоились, – виновато сказал Саске, – но я не могу рассказать вам всего.

– Темари, перестань давить! – вмешалась Хината. – Мы должны радоваться, что Саске снова счастлив, и пусть он скажет то, что считает нужным! Он здесь хозяин – не мы!

Спорить с этим никто не стал. Саске виновато смотрел на демонов. Он только теперь вполне осознал, что они тоже сильно волновались за него, тогда как он думал только о своих страданиях, а им не оказывал никакого внимания. Это было весьма эгоистично с его стороны.

– Ну же, говори, – усмехнулся Гаара, – что заставляет так сиять твои огромные глазки?

Саске с торжественным видом заявил:

– У меня будет ребенок!

Темари широко открыла рот, Хината выпучила глаза так сильно, что, казалось, они вот-вот выскочат из глазниц и запрыгают по столу, а Гаара замер в оцепенении, словно мертвая перепелка.

Саске восторженно засмеялся:

– Я так и знал!

– Это шутка, да? – прохрипела Темари.

– Нет, – весело ответил юноша, – это чистая правда.

– От графа? – потрясенно воскликнула Хината.

Саске несколько нахмурился:

– Вы же дали слово не задавать лишних вопросов.

– Не давали! – рявкнула Темари. – Не давали!

– Да что ты орешь? – устало спросил Гаара. – Скажи, от кого еще он мог забеременеть в этом замке, если не от господина? От жареных куропаток?

– О черт! – блондинка тяжело вздохнула. – Но почему, я не понимаю, господин уехал?

– Так, довольно! – воскликнул Саске, хлопнув по столу ладонью. – Граф уехал и, возможно, не вернется, но я счастлив, что забеременел от него. Потому я и вырвался из оков отчаяния. Перестаньте задавать ненужные вопросы! Главное теперь не это.

– А что? – тихо спросила Хината.

Саске с нежностью погладил живот:

– Это, – мягко сказал он. – В последнее время я совсем ничего не ел, поэтому должен немедленно поесть. И, между прочим, здоровье моего сына зависит и от вас!

– Сына? – переспросил Гаара. – Почему ты так уверен, что это будет сын?

– Не знаю, – задумчиво ответил Саске, – чувствую. Как вы думаете, я могу это чувствовать?

– Кто знает этих высших демонов? – вздохнул Гаара. – Не исключено, что это возможно.

– Возможно, – прошептала Хината и, вдруг очнувшись, закричала: – Темари, Саске должен много есть! Он истощен!

– Проклятье! – воскликнула блондинка. – Скорее! Накормим его до отвала!

– Нужен мед!

– И мясо!

– И фрукты!

– Бежим!

И они умчались на кухню, восторженные и взволнованные, как никогда. Гаара остался наедине с Саске.

– Господин знает? – спросил он.

– Нет, – с грустью ответил юноша. – И, наверное, никогда не узнает.

– Это случилось во время течки, верно?

– Да.

– Почему он исчез, я понять не могу! – задумчиво воскликнул Гаара.

Саске почему-то захотелось ему открыться:

– Он решил, что я явился к нему ради силы. Для этого мне нужно было…

– Я понял: лишиться девственности. Вот это да! Но ты пришел, конечно, не поэтому…

– Конечно, нет! Я пришел, потому что… хотел его. И только его! И он тоже хотел меня, Гаара. Я это почувствовал! Нам было хорошо вместе. Даже слишком. А наутро он заявил, что я лжец, и никакие мои уверения не могли остановить его. Он ушел и сказал, что не вернется. А мне все равно! – он почти плакал. – Так ему и надо. Пусть живет и не знает, что я ношу его ребенка. Он этого заслуживает!

Гаара задумчиво смотрел на него. Поведение Саске ясно дало ему понять, что юноша страдает и хочет вернуть своего демона, но беспомощное положение делает его бессильным и отчаянным.

А вот у Гаары были кое-какие возможности, не слишком значительные, но вполне эффективные. И демон решил воспользоваться ими, насколько ему позволят обстоятельства и время.

Хината и Темари сходили с ума в своем стремлении обеспечить Саске здоровое питание; они заставляли его есть каждые полчаса и не всегда вкусные кушанья.

Бедняга, в конце концов, начал сожалеть о своем признании, но тут вмешался Гаара и двумя-тремя словами угомонил девчонок.

Саске был счастлив; несмотря на то, что его животик еще не начал увеличиваться, он все время прикладывал к нему ладони и счастливо вздыхал, лежа комочком на кровати.

Временами на него, впрочем, нападали воспоминания о ночи с графом, и тогда его вздохи становились мучительными, а на глаза наворачивались слезы.

Он отчаянно нуждался в Наруто, и несправедливая жестокость демона лишала его сна, угнетала и приводила в уныние. Однако мысли о крохотном существе, развивающемся внутри него, тут же успокаивали юношу, и он умиротворенно засыпал, думая о том дне, когда будет держать свое чудо в руках.

Страдание и счастье попеременно овладевали им, но счастье неизменно брало верх. Темари и Хината все время были рядом, а с этими двумя, конечно, скучать не придется.

Гаара со своими остроумными шутками не давал ему хандрить, и Саске впервые по-настоящему оценил поддержку и внимание демонят Намикадзе.

Шло время. Три месяца со дня исчезновения графа пролетели, точно один день. Саске все острее привязывался к своему еще не рожденному сыну (он уже не сомневался в том, что это будет мальчик), а хозяин замка все также не появлялся, будто канув в бездну.

Но однажды ночью что-то вырвало Саске из пухового беспамятства. Какое-то непонятное чувство заставилось его открыть глаза и испуганно оглядеться.

Стояла тьма, глухая и непролазная, но юноша довольно быстро заметил у окна знакомую фигуру.

Вспыхнули алые глаза, и граф Намикадзе внимательно уставился на него. Саске потрясенно глядел на него в ответ. В его груди вновь разгорелось восхищение, гордость и безумная любовь.

«Вернулся. Вернулся… – восторженно думал он, начиная задыхаться, – вернулся к нам. Теперь я счастлив».

========== Глава 9. Безумная душа ==========

Саске неотрывно смотрел в глаза Намикадзе, и тот молча глядел на него в ответ. Вдруг он холодным тоном произнес: