Текст книги "Пока Князь спит... (СИ)"
Автор книги: Клиомена Kliomena
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)
Первым явился Пелифор, распространяя вокруг себя манящий аромат свежей выпечки.
– Ты когда-нибудь думаешь не о еде? – не отрываясь от своего увлекательного занятия, поинтересовался Дамиан.
– Думать – удел смертных, я же ею просто наслаждаюсь. Круасан?
Смерть махнул рукой, превращая еще теплое изделие кулинарного мастерства в горстку пепла.
– Мне хватило бы и простого "нет", – отряхивая ладони, обиженно процедил Пелифор.
Начать перепалку им не удалось, так как точно между ними материализовался Ариас.
– Что за спешка, Дамиан? – буркнул он. – Я только нашел себе…
– Разговор не терпит отлагательств, – пронзив блондина злым взглядом, Дамиан нахмурился. – А где?
– Прямо за тобой, – тяжелая рука Каспиана легла на его плечо, принуждая повернуться.
– Все в сборе, – кивнул Смерть, игнорируя недовольную физиономию Чумы.
Помедлив пару минут, в течение которых он внимательно всматривался в лица братьев, Дамиан вздохнул. Почему-то обсуждать с ними Карлу Дивейн с каждым разом становилось все тяжелее.
"Это последний разговор", – заверил он себя.
– Я обо всем позаботился, – конец-то проговорил он. – Девушка ничего не рассказала и не расскажет Кирии. Можете быть спокойны на этот счет.
– А что так? – поинтересовался Пелифор, задумчиво теребя серьгу в мочке левого уха.
– Наш смертельно-прекрасный братец не растратил за годы своего обаяния, – воскликнул Каспиан. – И во скольких позах тебе пришлось убеждать ее сохранить наш "пти сёкре"?
– Лучше всего у Дами получается "глаза-в-глаза"! – зазвенел рядом заливистый смех Ариаса.
Дамиан сжал кулаки, впиваясь до крови, но не дал воли гневу.
"Хватит и того цирка в баре", – не вдумываясь в смысл комментариев, мысленно твердил он.
– Все высказались?
Недоуменное молчание было ему ответом.
– Дами, а ты и вправду поставил точку в этой забаве. Раз наш треп тебя не задел, – радостно выпалил Ариас.
– Ари, выбирай выражения, – прорычал Пелифор. – Треплешься здесь только ты.
– Пел, а ты что зол, как черт? Оторвался от ст…
– Утихли, – спокойным, замогильным голосом приказал Дамиан, меняя человеческую маску на свое истинное обличье.
Остальные Всадники одновременно отшатнулись в стороны, но уловив ментальный зов брата, последовали его примеру.
– Хочу, чтобы здесь, где погребен алтарь нашего единения, мы подтвердили клятву, что ничто и никогда не встанет между нами.
Звуки древнего языка сплетались с криком чаек и свистом ветра. Белесая дымка пала на вершину Митридата, вынуждая немногочисленных туристов покинуть ставшую негостеприимной гору.
Посреди жаркого дня холод сковал воздух. Казалось, что души, покоящихся в курганах кочевников, на миг вернулись из призрачных далей и обступили четверку Всадников.
Смерть протянул братьям правую руку, раскрытой ладонью вверх. На выбеленных временем костях поблескивала алая капля.
– Клянетесь? – настаивал Дамиан.
Ариас извлек из складок своего плаща стилет с витым лезвием и, быстро уколов ладонь, приблизил свою руку к Дамиановой.
Сохраняя молчание, Каспиан и Пелифор повторили его действия.
Когда четыре руки образовали своеобразный крест, Дамиан начал тихо напевать.
Четыре дымящихся рубиновых шарика, плавно вращаясь, поднялись в воздух.
Ускоряя ритм напева, Смерть прошелся взглядом по лицам остальных Всадников, приглашая присоединиться.
Капли их крови танцевали, то сближаясь, то убегая друг от друга, повинуясь звукам голосов своих хозяев.
Алый туман постепенно окутывал демонов, в черных пропастях глаз которых горели костры Преисподней.
– Клянусь, – наконец-то проговорил Дамиан, взмахнув левой рукой.
– Клянусь, – эхом ответили ему Каспиан, Ариас и Пелифор.
Повинуясь воле Всадников, рубиновые капли столкнулись, образуя крошечный взрыв и на миг окрашивая все вокруг в кровавые оттенки.
– Подтверждаю, – прошелестел рядом с ними вкрадчивый голос Князя Тьмы.
Всадники, несмотря на то, что оказались застигнуты врасплох, не утратили самообладания и разом повернулись к Люциферу, учтиво склоняясь пред сувереном.
– Именно такими вы нужны мне – едиными, – похвалил с улыбкой Князь. – Именно теперь, когда на ваши плечи ляжет большая часть моих забот. Следуйте за мной!
Выслушав торжественную, напыщенную речь Люцифера о его предстоящей женитьбе и вытекающих из нее последствиях, Всадники подтвердили готовность выполнять возлагаемые на них обязанности.
Удостоверившись в лояльности своих подданных, Люциан оставил их в тронном зале дворца.
Не успел след Князя остыть, как Всадник Смерти последовал его примеру. Игнорируя оклики братьев, он унесся прочь.
Кроме Митридата было еще только одно место на Земле, где Дамиан мог найти уединение и привести в порядок мысли.
Вот и сейчас он носился черным облаком над ледяными просторами Антарктиды, не в силах унять лавину обуревавших его чувств.
Холод, останавливающий сердца простых смертных не страшил демона, ведь у него не было сердца.
"Тогда что же так ноет в груди от рассказа Люцифера о будущей Княгине?" – мысленно вопрошал он себя в тысячный раз.
Почему так тяжело выполнить задание Князя и просто проследить, чтобы подруга Кирии не встряла более в какую-нибудь историю?
Не найдя ответов, Дамиан остановился и принял человеческий облик.
Полярная ночь, не баловавшая Антарктиду солнечным светом, немного отступила, подарив вечной мерзлоте сумерки. Ледяные скалы, отвесно обрывающиеся в воды океана, были окружены мягким жемчужным ореолом.
– Как глаза моей Карлиты, – сквозь стиснутые зубы процедил Дамиан и тут же взвыл, словно имя ее причиняло бездушному демону адскую боль.
Вторя нечеловеческому голосу, прибрежные льды затрещали и покрылись извивистыми трещинами. Несколько десятков айсбергов одновременно отправились в свободное плаванье.
Дамиан сел на краю обрыва и прикрыл веки.
– Прощай, Карлита, – вымученно заговорил он после длительной паузы, будто каждое слово приходилось с кровью отрывать от губ. – Как сильно бы мне ни хотелось обратного, но я никогда не предам братьев и не позволю тебе стать яблоком раздора меж нами.
Он прижал ладони к щекам, кончиками пальцев ощущая, как становятся влажными ресницы. Как слезы – его слезы? – превращаются в льдинки. Скатываются ему на колени и ударяют, причиняя боль, сравнимую по силе с внутренними терзаниями.
– Никогда, Карла, – стонал он. – Никогда не должен был я приводить их к тебе…
Ногти впились в кожу, оставляя кровавые полумесяцы, которые не спешили затягиваться, как обычно. Казалось, демоническое естество Всадника Смерти слабело от переживаний своего хозяина.
– Никогда, никогда не должен был я вспоминать о твоем существовании… Карлита…
На фоне девственно-белого снега укутанная фалдами черной мантии, сгорбленная фигура демона являла миру дивный образец скорби.
– Дами, чем ты так озабочен? – напевный голос Всадника Войны коснулся оцепеневшего сознания Дамиана.
Он вздрогнул так, что ледник лишился еще нескольких квадратных метров площади.
– Аккуратней, сбросишь меня в воду, – взвизгнул Ариас, хватаясь за плечо Смерти.
Тот медленно отвел руки о лица и одарил друга пустым, ничего не видящим взглядом.
Но через миг гнев наполнил обсидиановые омуты его глаз.
– Только без молний! – отпрянул на шаг Ариас. – Я ведь помочь пришел.
– Помочь? – бровь Дамиана вопросительно изогнулась.
– Что мучает тебя, Дами? Я чувствую – мы все чувствуем – твои терзания. Моя кровь леденеет от твоих переживаний…
Дамиан поднялся на ноги и встал лицом к лицу с блондином. Повисшее между ними молчание нарушал лишь шепот волн.
– Дами… – начал Ариас, но умолк, когда пальцы Смерти легко коснулись его губ.
– Прости, малыш, что сделал тебе больно.
– Не страшно, – шепнул Ариас, наслаждаясь жаром прикосновения. – Но это тебе больно, Дами, а почему…
Дамиан сильнее надавил, заставляя его молчать.
– Со мной все будет в порядке.
Он склонился так, что почти коснулся лба Войны, щекоча его своими волосами.
Ариас зажмурился и сдавленно застонал о невинной ласки.
– Ари, – позвал мужчина. – Посмотри на меня.
– Нет, – блондин мотнул головой и резко отстранился. – Не делай больше так! Ты обещал хранить тайну, Дамиан. Забыл?
Смерть сжал руки в кулаки и, шумно выдохнув, кивнул.
– Прости, малыш. Иногда ты сам будто желаешь, чтобы…
– Молчи, – узкая ладонь Ариаса зажала ему рот и тут же была отброшена грубым движением Дамиана.
– Не нарывайся! – рявкнул он.
– Проклятье, Дами! Вы скоро забудете мое имя из-за этого вечного "не нарывайся".
Смерть смерил хрупкую фигурку Ариаса оценивающим взором и расхохотался.
Грохот его смеха породил снежную бурю вокруг них, но узорчатые снежинки робко кружились, не смея касаться тел демонов и опадая в неистовом танце к их ногам.
Наблюдая за хохочущим собратом, Всадник Войны тихо чертыхался себе под нос, а это грозило смертным новым вооруженным противостоянием.
Ариас давно привык вымещать на человечестве свои переживания и невзгоды, и плевать ему было на все договора, заключенные между Князем Тьмы и Владыкой Небес.
Отсмеявшись, Дамиан радушно привлек замечтавшегося блондина в объятия и прошептал в скрытое золотым водопадом волос ухо.
– Спасибо, малыш. Ты, как и всегда, спас меня от меня самого.
Наградив хлопком по спине, он быстро оттолкнул Войну от себя.
– Ступай, Ариас! Обещаю больше не причинять боли ни тебе, ни Каспиану с Пелифором.
– Дами…
– Ступай, малыш. Ледники плохая компания для такого нежного создания как ты.
– Лили! – голос Карлы звучал неуверенно и слегка виновато.
Миз Карвер вцепилась в трубку так, словно та была ее последним шансом выбраться из трясины сомнений.
– Солнечная, – выдохнула Лилиан. – Где ты? Ты в порядке?
– Да, Лилз. Все в норме, но…
– Когда ты повзрослеешь? – закричала она, выпуская наружу накопившийся за прошедшие дни гнев. – Вывалила не меня кучу…, – девушка глотнула неприличные слова, – и сбежала. Я уже все пороги оббила, разыскивая тебя.
– Лилз, не ори, – тоже переходя на повышенный тон, ответила Карла. – Если кто что на кого и вываливал, так это не я…
– Ладно. Но где ты?
– Открой дверь.
– Ты… ты…
"Когда-нибудь я придушу ее", – про себя договорила миз Карвер, бросая на кресло телефон.
Открыв дверь, она увидела радужно улыбающуюся Карлу. Покрытая легким загаром кожа и чемодан у ее ног мгновенно сообщили Лилиан, где же пропадала ее подруга.
– Ну и наглость! – всплеснула руками она. – Я места себе не нахожу, а ты…
– Да я ездила отдохнуть, – кивнула Карла, ничуть не смущаясь от укоров Лили. – Впустишь? Я из аэропорта сразу к тебе. Мы так и не договорили.
– По чьей, интересно знать, вине? И кто, интересно знать, не брал трубку все эти дни?
– Ты еще руки в бока упри, аки женушка ревнивая. Лилз, душа моя, может быть, я войду, или мы расскажем все соседям?
Лилиан открыла и закрыла рот от стойкого ощущения дежавю.
"Так и Люциан когда-то говорил"
Она без слов отошла в сторону, пропуская подругу и ее немаленький чемодан.
Устроившись на диване в гостиной, девушки обменялись серией приглашающих к беседе взглядов и дружно прыснули от смеха. Обнялись, продолжая хохотать и давая тем самым понять, что пробежавшая меж ними черная кошка не смогла навредить многолетней дружбе.
– Как дети малые, – низкий, напевный голос присоединился к звону колокольчиков девичьего веселья.
Смех оборвался. Подруги разомкнули объятия. Оторопело уставились на возникшего в дверном проеме высокого брюнета, чьи слегка вьющиеся волосы аккуратной волной падали на плечи. Снежно-белая майка открывала рельефные мускулы рук и груди. Лукавый прищур темных глаз заставил бы сердце мертвеца забиться в учащенном ритме.
– Люциан! – нотки злобы окрасили исполненный любви голос Лилиан.
– Мама мия, – охнула Карла, вцепляясь в подлокотники дивана. – Мистер У.
Почти неуловимо улыбнувшись, Ифер Лайт кивнул и, грациозно преодолев разделяющее их расстояние, приглашающе протянул Карле руку.
– Рад личному знакомству, миз Дивейн, – проговорил Люцифер, приветственно потягивая Карле руку раскрытой ладонью вверх. Точно загипнотизированная она коснулась кончиками пальцев его руки и застыла. Мужчина легко пожал ее пальцы и заговорчески подмигнул Лилиан.
– Как видишь, глика, она абсолютно не боится меня. А ты переживала, агапимено*.
– Вижу, – выходя из минутного ступора, буркнула миз Карвер.
Тут же ее кулачок врезался в обнаженное плечо Ифера Лайта.
– Люц, прекрати свои штучки. Доведешь мне девушку до…
– Одним взглядом? – проведя языком по губам, он изогнул бровь, излучая все 380 вольт чистейшего сексуального напряжения. – А что, я бы смог…
Он перевел взгляд на Карлу, которая продолжала недоуменно наблюдать милую семейную перепалку.
Но едва смысл намеков мистера У дошел до нее, она резко подалась назад, вырывая руку из бархатного плена.
– Ифер! – в голосе Лилиан звучала неприкрытая угроза – ни оттенка нежности не оставила в нем разыгрываемая Люцианом инсинуация.
– Прости, глика му, – повинно склонив голову, прошептал он, вплотную приближаясь к возлюбленной. – Заигрался.
Лилиан щелкнула его по носу, а потом, смеясь, обвила руками за шею.
На миг Карла почувствовала себя пустым местом.
А еще через миг, когда тишину комнаты наполнили звуки поцелуев, ей вспомнился жаркий взгляд Дамиана, которым он ласкал ее, невзирая на танцующих вокруг посетителей ночного клуба.
Мысленно взвыв, девушка прикусила губу, чтобы не выдать себя.
"Ведь мистер У наверняка тоже умеет читать мысли, как и мой… Опять "мой"! Душечка, Карла, успокойся"
– Прости, Солнечная, – оторвала ее от самовнушения Лилиан. – Просто этот…
– Образец мужской прелести, – помог ей Люцифер.
– Неисправим, – Лилиан прижалась к его плечу.
Подавляя минутную боль от лицезрения этой счастливой парочки, Карла Дивейн улыбнулась и решилась вступить в разговор.
– Мне тоже очень приятно наконец-то лично высказать благодарность тому, кто сумел оживить нашу Лили-лед. Видели бы вы ее год назад!
– Рад, что сумел оказать такую неоценимую слугу, – Люцифер немного жеманно поклонился и, не сдержавшись, расхохотался.
– Иф, ну где твои манеры, – укорила его Лили.
– Прости, глика, но твоя подруга на самом деле особенная.
– Наверное, у меня дар смешить демонов, – под нос себе пробормотала Карла.
– Демонов? А ты много их видала помимо меня? – мгновенно утратив веселый настрой, поинтересовался Князь.
Девушка торопливо замотала головой, изо всех сил изгоняя образ Дамиана из мыслей.
– Ифер, не пугай мою подругу, – Лилиан стала между ними, защищая Карлу от пристального изучения. – Разве забыл, какую роль она должна сыграть на нашем обручении?
– Думаю, она не откажется, – отстраняя девушку, самоуверенно заявил Люциан. – Ведь все маленькие девочки с детства мечтают попасть в волшебную сказку. Правда, оморфия**?
Миз Дивейн изумленно смотрела в завораживающие глаза Князя Тьмы, понимая, что выполнит все, о чем бы он ни попросил.
– Люц, последний раз предупреждаю, – грозно хмуря брови, процедила Лилиан.
– Я же только хочу произвести благоприятное впечатление! – оправдываясь, воскликнул мужчина. – Илико***, ведь так зовет тебя моя Княгиня? Ты же поможешь нам?
– Помогу, – кивнула Карла прежде, чем поняла, что делает.
– Проще простого, глика, а теперь расскажи все нашей милой девочке, – Люциан мимоходом обнял Лили. – А у меня дела.
Медоточивый голос Люцифера еще звенел в комнате, а хозяин его растворился в воздухе.
* агапимено – греч. любимая;
**оморфия – греч. красавица;
***илико – греч. солнечная.
6. Брачные обычаи
Бутик «Divine fair», удачно обыгрывавший фамилию своей владелицы – по ее твердокаменному мнению – пользовался популярностью не столько благодаря богатому ассортименту, сколько в силу живого, искрометного нрава все той же владелицы.
Миз Дивейн, окажись она в пустыне, сумела бы и песок продать бедуинам.
Большую часть дня она проводила в отделе мужского одежды, выручка от реализации которой составляла львиную долю доходов. Только Карла могла убедить клиента вдобавок к приобретенной в июне паре – необычайно стильных! – перчаток выложить кругленькую суму на безделушки для – существующей или потенциальной – дамы сердца.
Но в этот уикенд "Divine fair" был закрыт без боязни финансовых потерь. Хозяйку менее всего заботили денежные вопросы.
– Итак, Лили, душечка, какое же платье тебе предложить? – задумчиво проговорила Карла, придирчиво осматривая фигуру подруги в громадном зеркале примерочной.
Лилиан Карвер откинула на спину заплетенные в тяжелую косу волосы и лукаво подмигнула, прекрасно зная, что ни одного изъяна не будет найдено.
– Мода – твоя парафия, илико.
Карла залилась довольным румянцем.
– Сладко льстишь, глика!
Девушки обменялись вызывающими взглядами и рассмеялись.
– Расширяем кругозор благодаря твоему жениху, – утирая выступившие слезы, констатировала Карла. – Слушай, а в новой коллекции Сааба есть пара-тройка белоснежных шедевров, абсолютно воздушных и таких… пушистых!
Говоря, она захлопала в ладоши и направилась, было, прочь, но Лилиан схватила ее за локоть, одаривая хмурым взглядом.
– Какой белый и пушистый, Солнечная? Забыла, кто такой мистер Лайт?
– Да уж его забудешь, – мечтательно улыбаясь, почти пропела девушка.
Тихий вздох – разочарования? – слетел с ее ярко накрашенных губ, и заставил Лилиан напрячься. Склонив голову к плечу, она окинула подругу с ног до головы недоверчивым взглядом.
– Карла, а ведь ты так и не рассказала мне одну маленькую тайну…
– И не расскажу! – воскликнула та, показав язык.
Минутное молчание прервала печальная мелодия мобильного Карлы, несказанно удивившая Лили словами о боли без любви. Задать вопрос она не успела, еще сильнее удивленная резким тоном, которым подруга приказала вышвырнуть… она не расслышала что. Или кого?
После этого Карла резко развернулась и прокричала в трубку пару непристойностей.
Всматриваясь в стриженый затылок Солнечной хохотушки, миз Карвер с досадой пожалела, что не обладает способностью Люцифера читать мысли.
Затолкав слайдер в задний карман брюк, Карла повернулась с абсолютно безразличным выражением на лице, словно это не она только что накричала на собеседника.
– Черный, как я понимаю, ты также забракуешь, – стремительно возобновив тему выбора наряда, она пресекла возможные расспросы. – Хотя нет, здесь я тебя опережу. Ну, что за невеста в черном?! Нет, не и еще раз нет!
Она задумчиво сощурилась и потрепала себя по волосам.
– Знаю! Синий! К твоим изумительным глазам!
– Карла, когда в последний раз я надела по твоему совету синее платье, то едва не лишилась подруги.
"И провела потрясающие выходные на озере!"
– О чем ты? Ах, да! Ну, душечка, эта ханжа Петра просто позавидовала. Самой-то пришлось укутаться ярдами кружев, чтобы скрыть последствия кулинарных пристрастий.
– Солнце мое, не все же обладают твоей силой воли, чтобы часами истязать себя на тренажерах.
– Точно! – девушка картинно положила руки на талию, молчаливо хвалясь ее объемом. – Хотя ты со своей французской диетой меня перещеголяла!
– Диетой? – удивилась Лили, но вспомнив любимый анекдот подруги о сексе и кексе, улыбнулась.
– Да уж, стараниями Ифера я могу не исключать мучное.
– Тебя не учили в детстве, что хвастаться не красиво? – почти зло поинтересовалась Карла, мгновенно утратив шутливый настрой.
Белая зависть к счастью Лилиан временам начинала темнеть. Особенно когда из тайников памяти всплывали миндалевидные очи ее персонального демона.
"Черт-черт-черт, не будь дурой!" – мысленно обругала себя девушка, поспешно отворачиваясь от пристального взгляда миз Карвер.
– Знаешь, Лили, давай ты сама решишь, что надеть, – проговорила она, отходя к кассе. – У меня еще ворох накладных, в которых разобраться надо…
– Солнечная, я тебя чем-то обидела? – искреннее недоумение в глазах Лилиан неприятно кольнуло Карлу.
"Она ведь не виновата, что Дамиан – трус. Черт, я что же никогда не выкину его из головы?"
– Карла? – Лили положила руку на плечо подруги.
– Да все нормально, – отмахнулась та, надевая привычную маску беззаботности. – Просто один ненормальный охапками присылает мне цветы. Звонила миссис Гривз – консьержка в моем доме – на мое имя опять доставка.
– Цветы? Романтичный он этот твой поклонник?
Карла кивнула.
– Надо будет позвонить ему наконец-то, а то эти бесконечные посыльные жутко нервируют миссис Гривз. Она любит, чтобы тихо было, как на кладбище.
– Ты не перестаешь меня удивлять, илико. Только что говорила, что он ненормальный, а теперь собираешься ему звонить.
– Ага, не логично, – безрадостно улыбнулась Карла. – Этот… – пару секунд ушло на вспоминание имени, – Колин! Симпатичный парень, но…
"Но в моей глупой голове засел Всадник Смерти!"
Лилиан легонько щелкнула Карлу по носу.
– Ты на самом деле взрослеешь. Стали появляться "но". Помнится, кто-то не мог и дня пожить без очередного кавалера?
– Помнится, кого-то дразнили Лили-лед? – парировала Карла. – И вообще ты так толком мне и не объяснила, что это будет у вас за церемония. И в чем я должна помочь.
– Люциан и мне не объяснил всех деталей, – поговорила Лилиан, потирая переносицу и дивясь тому, как ловко Карла научилась уходить от неугодных ей тем. – Наш союз должен быть подтвержден двумя сторонами. Нужен человек… Нужна ты, ведь кому еще я могу рассказать такое…
– Такое, – эхом повторила Карла. – Оказывается, это будет не свадьба с гостями и всем прочим?
– Свадьба тоже будет, но после обряда.
– Обряда?
– Карлита, ну не мучь меня, для меня это все тоже в новинку!
Миз Дивейн дернулась так, будто ласковое обращение подруги превратилось в плетку-семихвостку и прошлось по открытой ране на ее сердце. Она побледнела и сжала кулаки.
– Больше так меня не называй, – едва слышно прошептала она.
Лили уставилась на нее широко распахнутыми глазами, но не стала возражать или выпытывать причину внезапной нелюбви к уменьшительному имени.
– Когда состоится этот обряд?
– Ифер сказал, что мы ждем ближайшего полнолуния.
– Романтично, – протянула Карла. – А точную дату он не удосужился назвать?
– Шесть дней, не считая сегодня.
– У нас море времени на выбор нарядов. И не только.
– Задумала что-то?
– Ах, – вздохнула Карла. – Перезвоню Колину, пока он не опустошил все цветочные магазины. Твой сияющий вид пробуждает во мне желания определенного рода…
– И это я только что сказала, что ты взрослеешь!
– Спокойно. Ведь я сказала: перезвоню, а не пересплю!
– Надеюсь, что ты уже научилась видеть разницу в этих глаголах.
Карла погрозила ей указательным пальцем и ушла к своим накладным.
Свет ущербной луны заливал спальню миз Дивейн, которая, устроившись на подоконнике, внимательно рассматривала ночное светило. То и дело прижимаясь пылающей щекой к прохладной стеклянной поверхности, она шевелила губами, повторяя, как мантру:
– Пять дней.
Одинокое облачко, набежавшее на диск Луны, привлекло ее внимание. Девушка подняла глаза и улыбнулась, но в серой глубине не засветилась радость.
– Завтра полнолуние. Моя подруга обручится с Князем Тьмы. А я… – шумный вздох, донесшийся из глубины комнаты, заставил ее обернуться. – А я так и не научилась различать глаголы…
Разметавшись во сне, на ее кровати лежал Колин Эндрюс, причем делал он это уже пятый раз подряд. Первое же свидание затянулось до завтрака в постель.
Уступая настойчивости галантного кавалера, миз Дивейн проводила последующие вечера в его обществе.
Вспоминая сегодняшнее посещение спектакля, Карла улыбнулась тому, с каким довольным видом Колин представлял ее паре своих друзей. Она почувствовала себя золотой медалью на груди олимпионика. Как ни странно, подобное чувство не задело ее. Карле безумно хотелось, чтобы ею гордились, чтобы ценили ее общество, радовались возможности быть с нею рядом. Делали все то, от чего отказался…
Девушка тихо выругалась и спрыгнула с подоконника. Осторожно, стараясь не шуметь, села на кровать.
Скользнула взглядом по рельефным очертаниям рук любовника, пытаясь вспомнить ощущения, которые испытывала, когда они обнимали ее. И не смогла. Колин проявлял незаурядные умения, но так и не смог затронуть нужные струны в ее душе. Сумел потешить женское тщеславие и залатать пораненную гордость – не более.
"А ведь он не так уж плох", – подумала она, разглядывая аккуратную ямочку на его подбородке. – "Когда улыбается, ямочки появляются и на щеках. Мило… Хотя мне больше нравится, когда он серьезно смотрит на меня, как будто я – ценность, которую он боится потерять. Вот если бы так смотрел…"
Она прикусила щеку, заставляя прогнать запретные мысли, и ощутила привкус крови. Отмахнувшись от поднимающейся в груди волны печали, она легла рядом и мгновенно оказалась в кольце мужских рук.
– Обряд завершен? – прошептал Колин, касаясь шелковистыми губами ее уха.
Карла дернулась от неожиданности, ведь полагала, что он десятый сон видит. Щекотавшее кожу дыхание Колина послало электрические импульсы, заставляя тело заговорить на языке страсти. Слабая дрожь нарождающегося желания прошлась от горла до кончиков пальцев.
– Обряд? – заставляя голос звучать ровно, переспросила она.
– Каждый раз после… ну, когда ты думаешь, что я уже сплю, ты уходишь. И сидишь там у окна. А я… я притворяюсь спящим, чтобы любоваться тобой.
– Кол…
– Шшш, – его пальцы накрыли ее губы, – ты такая красивая, детка.
– Просила же, никаких "деток", – прошипела Карла, стараясь не поддаваться внезапному влечению. – У меня имя есть.
– Есть, – согласно кивнул он, ласкающими движениями поглаживая ее нижнюю губу. – Такое же красивое, как его хозяйка. К-а-р-л-а… К-а-р…
– Перестань, – оборвала она, чувствуя, как внутри все сжимается в ожидании, что он назовет ее именем, на которое наложено табу.
– Карла, ну что ты? – обиженно заглядывая ей в глаза, спросил Колин. – Люблю твое имя… Да и тебя, кажется…
– Хватит! – резко воскликнула Карла и вывернулась из его объятий.
Отбежала от кровати, оказавшись в центре дорожки лунного света, проникающего через окно.
– Красавица моя, нельзя же так издеваться, – прохрипел мужчина, придвигаясь на край. – Иди ко мне.
– Нет. И сделай любезность – уходи, – Карла бросила ему его брюки. – У меня завтра важный день. Хочу выспаться.
– Детка, ну и шутки у тебя.
Он подошел и взял ее за плечи.
– Это не шутки, – хмурясь, Карла отстранилась.
– Уверена? – светлая бровь Колина приподнялась и опустилась, а в глазах мелькнула печаль.
– Не обижайся, – уже раскаиваясь в излишней грубости, девушка легко поцеловала его в щеку. – Мне на самом деле надо…
– Хорошо, я уйду, – сухо проговорил Колин. – Не люблю быть в тягость.
– Колин…
– Шшш, – он запечатал ее губы нежным касанием. Не поцеловал, но просто прижался на миг, словно желая сладких снов.
Быстро одевшись, он без слов покинул спальню.
Стук захлопнувшейся двери вывел Карлу из оцепенения. Девушка обвела взглядом пустую комнату, остро ощущая поселившееся в ней одиночество.
– Зачем я его прогнала? – спросила она у самой себя. – Неужели хотела спровоцировать на…
Осознание подспудного желания насилия испугало ее.
– Я безнадежна, – простонала Карла и забралась под простыню, еще хранившую тепло мужского тела.
Укуталась по самые глаза, вдыхая запах мистера Эндрюса.
– А Колин… он хороший парень, в отличие от некоторых. Он бы не дал повода Д… – девушка запнулась, не желая произносить заветное имя, – меня спасать.
Полежав, не меняя позы, она вздохнула.
– Неужели, это наваждение никогда не уйдет?
Смахнув злые слезы, она взбила подушку и уткнулась в нее лицом.
"Надо будет извиниться перед ним", – засыпая, решила Карла. – "Но послезавтра"
– Мы готовы? – уточнила Лилиан Карвер, еще раз осматривая себя в зеркале и любуясь переливом серебристой вышивки вдоль края хитона.
– Должна извиниться, что высмеяла твою идею, Лилз, – приглаживая складки золотистого химатиона, ответила Карла. – Так здоровски получилось!
Глаза ее сверкнули, вторя блеску обволакивающей ее ткани.
– Извинения приняты.
Подруги обменялись оценивающими взглядами и довольно улыбнулись.
– Теперь ты по-настоящему "солнечная", Карла, – одобрительно кивая, похвалила Лилиан.
– Но черт меня забирай, я в первый раз жалею, что подстриглась! Твоя прическа, Лилз, – вздохнула Карла, растерянно взъерошивая свою завитую челку. – Просто слов нет.
– А у твоего Эрнесто были… причем не все из них оказались пристойными. Бедолага намучился, сооружая ее по моим картинкам!
Давясь смехом, они вспомнили перекошенное лицо стилиста, узревшего распечатку с чернофигурными вазами.
– Это он еще не видел наших нарядов а-ля "Елена из Трои", – наконец-то смогла выговорить Карла. – Скажи мне все же, с чего в твою прекраснокудрую голову взбрела такая мысль?
– Илико, генная память – жуткая вещь, – многозначительно поигрывая бровями, ответила невеста Князя Тьмы.
Напомаженные губки миз Дивейн приоткрылись, выпуская изумленный выдох, да так и остались раскрытыми. В переливающихся серебром глазах отразилось непонимание, граничащее с испугом.
– Память? – переспросила она. – Чувствую, что сейчас Лили-тайна-а-не-лед посвятит меня в нечто…
– Давай потом, Карла, – начала, было Лилиан, но передумала. – Хотя… какой смысл… Слушай! Люцифер знал и любил мою пра-пра и еще много раз "пра" бабку, которая имела счастье жить на Крите, так что…
– Стоп! – вмешалась Карла. – Любил твою пра… пра… Ты что тоже того… слегка демон?
От потрясения он сделала шаг назад, будто опасаясь, что у ее одетой по обычаям предков подруги могли вырасти клыки или что-то в таком духе.
– Не бойся. Крови Люцифера больше нет во мне. И не смотри так, это же я. Я не кусаюсь!
– Ну-ну, и какие еще сюрпризы ждут меня? – прижимая ладони к щекам, выдохнула Карла.
– Сигноми, Кирия, – раздался за их спинами глубокий баритон, в котором перекатывались раскаты грома, и шелестела опавшая листва.
Миз Дивейн мгновенно узнала визитера и прикрыла веки, чтобы взгляд не выдал взметнувшиеся со дна сознания чувства.
– Дамиан? – Лили вопросительно изогнула бровь, оборачиваясь и одаривая недовольным взглядом одетого в безупречно сидящий серый костюм Всадника Смерти.
– Мой Князь велел сопроводить Вас, – лишенным эмоций тоном произнес он.
– А сам он не мог прийти? – поинтересовалась Лили, отмечая, что ее подруга буквально превратилась в каменное изваяние и до сих пор стоит лицом к зеркалу с закрытыми глазами.
– Мой Князь не хотел нарушать обычаи Вашего мира, – ответил Дамиан, старательно избегая открыто смотреть на Госпожу.
– Обычаи? Ах, поняла! Как мило…
Она подхватила с кресла шитый серебром светло-синий химатион и, подойдя к Карле, тряхнула ее за плечо.
– Илико, не бойся. Этот… – Лили помедлила, не зная как лучше назвать Дамиана. – Он отведет нас на место, – договорила девушка, решив не вдаваться в подробности.
Ее начинало смущать повисшее в комнате напряжение, от которого покалывало кожу, а каждый новый вдох давался труднее предыдущего.
