Текст книги "Семейный отпуск (СИ)"

Автор книги: Kiyoykin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

– Ищи глубже, она не то, чем кажется, – с этими словами он отпустил его ладонь и надавил на плечо, заставив младшего окунуть руку во внутренности Шииту до самого упора.

– Вот так. А теперь найди его, – ласково прошептал он.

Спустя две минуты хрип девушки оповестил всех о том, что Данте нашел искомое. Он, не жалея сил, сжал скользкий комок и выдрал его из недр демона. Несмотря на перерезанные голосовые связки, Шииту заорала во все горло. Крик этот скорее походил на смесь визга и булькающего шипения. Раздраженный Верджил оторвался от своего брата и пару раз провернул призванный клинок в горле стервы. Та захлебнулась в собственной крови и замолчала.

Данте извлек ядро на поверхность и осмотрел небольшой, размером с кулак, красный комочек, напоминавший по консистенции обычную такую печень.

– Я думал, оно будет больше, – ехидно усмехнулся Верджил, глядя в заплывающие глаза демона. Она не умрет, пока ядро живо, пока его не раздавить, не сжечь, не разрубить на мелкие кусочки и не сожрать. Такова была сила элиты. Здесь, в Аду, система побед над демонами радикально менялась. Убийство значило убийство, второй попытки нет. И для того, чтобы убить обычного демона, прикладывать каких-то специальных усилий не требовалось. Лорды же могли восстановиться из малюсенького выжившего кусочка ядра. Наличие ядра в демоне говорило о его принадлежности к знати. Поговаривали, что у Мундуса ядер было три.

«Сожрать, » – подумал про себя сын Спарды. Давно он не лакомился ядрами высококлассных демонов. Кроме очевидного плюса – окончательной победы над демоном – он давал еще один, не столь очевидный. Сила, накопленная лордом за всю его жизнь, хранилась в этом ядре. Логично, что если поглотить его, сила перейдет к тебе.

– Ешь, – приказал Верджил брату. Тот неуверенно обернулся к нему. Данте почему-то очень не хотелось брать в рот эту штуку. Он уже напился крови, что попала ему на лицо, силы были восстановлены, большего не требовалось.

– Я сказал, ешь, – разозлился старший.

Данте не отводил от него умоляющий взгляд, продолжая сжимать в руке трепещущий комочек. Верджил зло выдохнул, схватил ядро из его рук, надкусил и, прижавшись губами к губам брата, заставил того проглотить склизкий комок. Данте пытался вырваться, но сильная хватка брата на затылке не пускала. Младший покорился. Он послушно глотал кусочек за кусочком. Где-то с середины Верджил начал и сам глотать небольшие кусочки от ядра.

Все происходящее затуманило разум охотника. Он не отдавал себе отчета в том, что происходит. Естественно, он не заметил, как долго они играли с последним кусочком своими языками, гоняя его из одного рта в другой. Труп и меч давно были свалены с кровати, а на окровавленных простынях сидели страстно целующиеся близнецы.

Ненужные плащ и жилетка были содраны с разгоряченного тела. Вскоре за ними последовали штаны и нижнее белье. Данте лежал на пропитанных демонической кровью простынях перед Верджилом, раскинув руки, абсолютно голый и беззащитный. Он ждал, призывно глядя в отражение своих глаз. Он видел в них желание обладать, подчинять, безоговорочно и целиком. Будучи еще в одежде, Верджил наклонился к брату и прикусил его губу.

– Не честно, – страстно выдохнул он в рот старшего. Верджил прекрасно понимал, о чем идет речь, но он чертовски не хотел раздеваться. Вместо этого он придушил распоясавшегося брата. Тот блаженно выгнулся, ощущая его силу.

Вдруг по ним обоим одновременно пробежала волна, приказывающая воззвать к силе демона внутри. Они оба были пьяны кровью сильного, они оба чувствовали этот призыв, как единое целое. Они поддались, обратившись, но лишь частично. Они позволили броне прорваться наружу, изменив лишь те части тела, что предназначены для причинения боли.

Старший впился когтями в плечи брата. Тот взвыл от боли и страсти, переполнявших его.

– Началось, – демоническим голосом прошептал Верджил, наклонившись к самому уху. Лизнув мочку, он языком прошелся по скуле, покрытому щетиной подбородку, вниз по шее к ключице. Он немного пососал ее, а потом впился в нее острыми, как бритва, зубами.

Данте болезненно застонал. Он чувствовал, как старший пьет его кровь, высасывая из него силы и жизнь.

Новый толчок изнутри. Это уже не призыв. Это сила, которая, наконец, стала растекаться по венам, даря близкое к экстазу наслаждение. Хотелось окунуться в нее целиком, забыться среди этих чужих грязных мыслей и отдаться в руки всесильного брата, который обязательно распорядиться этим бесполезным телом как надо.

Старший умело ласкал его соски своими когтями, нарочито сильно прижимая и царапая их. Отвлекая его внимание на незначительные ласки, Верджил сквозь материю брюк терся своим членом о каменный стояк Данте, доставляя обоим больше неудобства, чем наслаждения. Младший зарылся руками в волосы брата и пытался прижаться ближе к нему, прогибаясь всем телом. В какой-то момент рыцарь высвободил одну руку. Проведя ею по животу младшего, он опустил ее на свои брюки и высвободил свой член. Размазав смазку по всему стволу, он обхватил этой же рукой эрекцию охотника и стал ласкать уже два пениса. Чешуйки его демонической руки вызывали в памяти приятные ассоциации недавно проведенной с одним юнцом ночи. Данте широко улыбнулся и стал подмахивать движениям брата.

Но вскоре все прекратилось. Верджил убрал руку и оторвался от тела брата. Данте обиженно заскулил. Рыцарь царапнул внутреннюю сторону бедра брата, прочертив на ней длинный кровавый след. Потом он вцепился когтями в коленки и развел их в стороны, открывая себе больший доступ к столь желанному входу. Мужчина провел головкой вдоль ягодиц и немного пошлепал ей по сжатому колечку мышц. Данте вцепился в изголовье кровати, нащупав там Цербер и уже окоченевшие, скованные им, руки. Охотник застонал, еще сильнее развел ноги и призывно повилял бедрами.

– Маленькая сучка, – сладко прошипел Верджил и вошел в брата одним быстрым толчком. Боль прошибла их обоих, заставив прокусить губу до крови. Не давая ни себе, ни брату времени привыкнуть, Верджил быстро задвигался, с ходу наращивая бешенный темп. Спустя несколько минут он уже вколачивал скалящегося от боли младшего в матрас. Но Данте и не думал уходить от неприятных ощущений. Он подмахивал брату, сильнее насаживаясь на его член.

Верджил сильнее выпустил когти. Он вонзил их сразу под ключицами и провел десять ровненьких полос прямо до живота. Выступившая кровь потекла на кровать, стремясь соединиться с демонической. Верждил, продолжая вбиваться в брата, аккуратно слизывал выступившие капельки, иногда нарочно задевая сосок и со всей силы прикусывая его. Данте извивался под ним. Он хотел прикоснуться к себе, но знал, что брат ему этого не позволит. Он никогда не позволял, всегда заставляя охотника кончать от ощущений в заднице. Сейчас они были чертовски болезненными. Кажется, старший порвал его, но это ерунда. Оно затянется прежде, чем они закончат трахаться.

Вдруг Верджил остановился. Он вышел из Данте и навалился на него всем телом. Одним ловким движением он перевернулся и поменял их местами. Теперь младший сидел верхом на старшем, член которого недвусмысленно упирался ему в ягодицу. Рыцарь картинно сложил руки под головой, закинул ногу на ногу и стал ждать.

– Если я маленькая сучка, – Данте наклонился к самому его уху, – то ты большая сучка.

Усмехнувшись, Верджил облизал ушко Данте и легонько подул в него.

– Охренеть, какая жирная сука! – простонал младший ему уже в плечо.

Но Данте был бы не Данте, если бы сдавался так просто. Он втянул брата в глубокий поцелуй, который с ленивого облизывания перерос в жаркое сражение двух языков, страстно желающих взять верх над соперником. Верджил даже вытащил одну руку из-под головы, чтобы сильнее прижать к себе голову брата. Это была маленькая победа, поэтому охотник позволил рыцарю ворваться в свой рот, очертив границы своих новых территорий. Данте еще некоторое время позволил брату похозяйничать, после чего оторвался от сладких губ старшего. Тот, однако, не убрал руки с его головы, с интересом глядя в глаза младшего, пытаясь понять, что тот задумал. Младший же приподнял подбородок брата, заставляя того запрокинуть голову, открывая доступ к закрытой воротником шее. Данте хотел уже оттянуть воротник, чтобы присосаться к заветному кадыку. Он терпел уже достаточно долго, как бы не пришлось вырывать трахею зубами. Впрочем, рядом есть еще не до конца обескровленный демон, так что особой проблемы не возникнет.

Как только охотник прикоснулся к воротнику, Верджил дернул шеей, не позволяя ее оголить. Данте давно заметил странное поведение брата, но никак не мог понять его причин. Возможно, это как-то связано со словами Шииту. Что-то о метке раба. Решив поставить на это, мужчина сказал:

– Позволь мне вырвать ее из твоего тела.

– Я пробовал. Она появляется вновь, когда рана заживает. Она не исчезнет, пока жив Мундус, – немного помрачнев, ответил брат.

– Тогда позволь поставить поверх нее свою.

– Она исчезнет, – с нарастающей яростью проговорил Верджил.

– Тогда я поставлю еще. И еще, и еще. И так до тех пор, пока не исчезнет Мундус.

Они смотрели в глаза друг другу. Оба с яростью. Оба упертые, как бараны. В конце концов не так уж они и различны. Да, черт подери, они же близнецы! Во всем мире не было двух настолько похожих друг на друга существ!

Не дожидаясь ответа, Данте стал сдирать броню со старшего брата. Тот просто не стал сопротивляться. В конце охотник содрал со старшего обтягивающую тело водолазку, обнажив его идеальный торс. Раскинув руки в стороны, Верджил отвел взгляд в сторону, не в силах посмотреть в глаза брата. Данте увидел на шее мужчины небольшую метку. Символ был бледным, но он все же был, делая братьев различными ровно на этот маленький значок. Это взбесило охотника. Он взял лицо брата в руки и заставил того взглянуть себе в глаза:

– Смотри и чувствуй, Вердж, а потом повторяй за мной, – мужчина отпустил лицо брата и присосался губами к его шее. Он жадно вылизывал каждый сантиметр, пока не нашел губами злосчастный кадык. Он вцепился в него зубами, чем вырвал с губ старшего болезненное шипение. Услышав отклик, он впился в шею брата еще сильнее, прорывая зубами нежную кожу. Ослабив хватку, он начал посасывать ранки, чтобы не позволить ни единой капли крови попасть на простыни. Он так увлекся, что забыл недавнюю вспышку гнева, но, наткнувшись глазами на бледную метку, он по-настоящему разозлился.

Вцепившись в кожу, окружающую метку, зубами, он так сильно укусил, что Верджил застонал от боли. Он обхватил руками талию и шею брата, плотнее прижимая его к себе. А Данте продолжал углублять укус, стараясь вырвать доказательство их различия из шеи брата. Когда зубы клацнули, ознаменовав окончание расправы над меткой, Данте выдрал кусок мяса из шеи. В лицо брызнул фонтан теплой крови. Кажется, он прокусил артерию. Данте быстро прижал языком рану. Впрочем, в этом не было большой необходимости: в скором времени рана затянулась сама, оставив на шее уродливый рубец, который еще будет затягиваться пару дней.

– Теперь ты, – он подставил шею под губы брата. – Давай, прямо сюда.

И Верджил укусил. Обхватив шею и голову младшего руками, рыцарь вцепился зубами в глотку брата, вырывая кусок его плоти. Данте стонал от боли, смешанной с мазохистским удовольствием. Когда Верджил закончил, он лениво зализал рубец брата и вновь откинулся на окровавленные подушки.

– Все Вердж. Теперь мы снова как две капли воды! И я не позволю никакому уроду сделать нас разными!

– Даже мне? – лениво поинтересовался рыцарь.

– Даже тебе Вердж.

– А себе? – игриво уточнил он.

– Тем более себе, – не менее уверенно ответил он.

Старший сын Спарды невольно улыбнулся. Он и так двенадцать лет подыгрывал этому чертовому миру в его жажде крови. Сегодня, здесь и сейчас, он позволил себе почувствовать себя действительно счастливым. Просто так, без последствий. А мир просто промолчал, сделав вид, что ничего не заметил.

– На чем мы остановились? – похабно оскалился Данте.

– Кажется, ты хотел мне отсосать, – сделав характерное движение, спокойно проговорил Верджил.

Данте вскинул бровь, нахальство брата не удивило, но заставило содрогнуться что-то внутри. Опустившись ниже, он поцеловал каждый кубик идеального пресса. Стянув с рыцаря остатки брони и брюки, он насладился открывшимся видом. Кинувшись к ногам старшего брата, Данте вдохнул его запах. Он весь насквозь пропах демонами и кровью. И пусть это не нравилось охотнику, это дико заводило.

Он аккуратно провел языком вдоль ствола. Немного пососав конец, он обвел языком головку. Подув на нее, Данте пощекотал уретру самым кончиком языка и был награжден первым полустоном со стороны брата. Да, кажется, он что-то еще помнил.

Вобрав в себя член на половину, он активно заработал языком. Когда Верджил подался бедрами вперед, Данте отстранился. Он надавил на живот брата, вонзив в него когти и пуская кровь. Мужчина снова застонал. Охотник ухмыльнулся и обхватил ствол рукой. Немного поводив ей туда-сюда, он вновь вобрал член брата, на этот раз заглотив до самого горла. Он сделал несколько резких движений, после чего вновь выпустил пенис из своего рта. Данте аккуратно прошелся коготком по яичкам. Верджил резко вдохнул. Коготок прошелся от мошонки по стволу к самой головке, нарочито сильно подцепив уздечку, от чего старший болезненно вскрикнул. И тут охотник применил свой самый подлый трюк. Отвлекая внимание языком, водя им вдоль ствола, он довольно грубо проник коготком в уретру, царапая и впиваясь в мягкое нутро. Мужчина прогнулся и гортанно застонал. Он впился руками в окровавленные простыни, пытаясь найти в них опору в только что совершившем кульбит мире.

Данте вытащил коготь и облизал его. Посмотрев в затуманенные глаза брата, он нагнулся и вобрал его член целиком, до самого основания. Сделав пару глотков, он вновь сорвал с губ брата сладостные стоны. Он сделал еще несколько грубых движений, после чего нарочито грубо был остановлен Верджилом.

– Доволен? – хитро улыбнулся младший.

– На колени, живо, – вместо ответа приказал старший.

Охотник встал на четвереньки, прогнувшись и призывно оттопырив попку. Верджил встал за ним и без подготовки снова вогнал член в тело брата на всю длину. Сейчас сопротивления почти не было, поэтому мужчина беспрепятственно стал двигаться в быстром темпе. Данте опустился на локти, уперся в них головой и начал постанывать в такт движениям. Рыцарь схватил его за ягодицы и стал сильнее насаживать брата на себя. При особо удачном толчке Данте выгнулся дугой и гортанно простонал. От этого следующий толчок получился еще глубже, чем сорвал с губ младшего еще один стон. Он напряг мышцы сфинктера, чем добавил ощущений рыцарю, который шумно выдохнул сквозь сжатые зубы.

Верджил резко отнял руки от ягодиц Данте, всадил когти в лопатки мужчины и провел ими до самой поясницы. Это заставило охотника еще сильнее прогнуться в спине и сдержанно прокричать. Во всех этих истязаниях души и тела было что-то сладкое, что-то желанное и давно забытое. Кажется, это было похоже на часы, проведенные вместе на полигоне, где они сами порою забывали, где кончается один и начинается другой. Сейчас Данте тоже не мог с уверенностью сказать, трахают его или трахает он. Мысли ведь были одинаковые. Сила – одна на двоих. Жизнь – одна на двоих. Так зачем различать что-то? Можно просто наслаждаться ощущением единства, которого так не хватало на протяжении этих чертовых девятнадцати лет!

Не разбирая себя, мужчина кричал от истинного наслаждения. Он кричал вместе со своей душой, пытаясь донести до мира, как важен для него был этот момент.

Толчок, и его прошибает волна экстаза, уничтожая под собой. Он кончает на окровавленные простыни. Продолжая тяжело дышать, он упирает голову в кровать. Еще несколько толчков и его брат догоняет его, изливаясь в теплое, податливое нутро. Верджил аккуратно выходит из мужчины, опускается рядом на кровать и тянет за собой неподвижного близнеца, который так и замер в ожидании чего-то.

Данте поддается. Он позволяет уложить себя на мокрые простыни и положить свою голову на плечо брату.

Надо бы что-нибудь сказать. Поблагодарить что ли. Но не этим пресловутым «спасибо», после которого чувствуешь себя как использованная шлюха. За такое брат убьет его. Что уж там, Данте сам на себя руки за такое наложит. Это должно быть что-нибудь глубже, проникновенней, что позволит почувствовать брату всю степень его благодарности.

Верджил нежно приобнял своего младшего брата и аккуратно поцеловал его в висок.

– Не думай, – прошептал он ему на ухо. – Я слышал. Я все знаю. В конце концов, я твой старший брат.

Вот и все, не о чем волноваться. Вердж умный, сам до всего додумался и, как в детстве, успокоил младшего брата. И пусть они уже давно не дети, было просто наплевать. И Данте наплевал. Он удобнее устроил голову на плече брата и позволил себе ненадолго отключиться.

========== Часть 9 ==========

– Данте, – прозвучал тихий голос брата рядом с ухом. – Вставай. Нам пора.

Куда пора? Зачем пора? Зачем вообще надо куда-то идти? Голова гудела, забитая чужими мыслями, тело болело, как после очередного испытания на полигоне.

Данте открыл глаза и вспомнил. Он вспомнил все, что было необходимо для дальнейших действий, поэтому быстро вскочил с леденящей кожу кровати и начал одеваться. Было больно двигаться: все тело было располосовано, поясница неприятно тянула. Кое-как натянув на себя последнюю часть – длинный красный кожаный плащ – он отодрал от кровати Цербер и поднял с пола Мятежник.

– Готов? – почему-то также тихо поинтересовался Верджил, который уже в полном обмундировании сидел на краю кровати.

– Ага, – кивнул Данте. – А почему шепотом?

– Так надо, – заверил его тот и направился вон из комнаты. Охотник пошел следом за ним.

Мужчины тихо проскользнули вдоль коридора, вниз по лестнице и оказались на первом этаже, но вместо того чтобы выйти через парадный вход, они воспользовались служебной дверью.

Вокруг не было ни единой души. Это настораживало Данте, но, казалось, вообще не беспокоит Верджила.

Когда они вышли на улицу и прошли несколько метров от здания, послышался истошный мужской крик. Он длился всего несколько мгновений, после чего затих навсегда.

– Что это было? – застыв от изумления, спросил Данте.

– Они сделали этот город приспособленным для жизни людей. Они каждый день ловят новых на поверхности, насылают на них дурман и заставляют здесь жить. Но только на один день.

– Что они делают с ними? – охотника был ошарашен этим известием.

– Что обычно демоны делают с людьми?

Мужчина часто-часто задышал. Ему стало дурно от одной только мысли о том, что этот кошмарный город скрывал в своей тени еще парочку дьявольских козырей.

– Им уже не помочь. Пойдем.

Охотник тяжело вздохнул и двинулся за братом. Петляя переулками, они подходили к выходу из окруженного невысокой стеной города. Тихо, словно тени, пробираясь около кровавых пиршеств. Сегодня они тоже собрали свою жатву. Но этого было не достаточно, чтобы отомстить за всех людей, что были растерзаны и замучены здесь. Но это было уже что-то. Маленькая победа, дающая силы идти дальше.

Они выбрались из города и, обратившись в демонов, побежали прочь. Они бежали так быстро, как позволяли их новые силы.

– Что за демоном была эта Шииту? – решил вдруг уточнить охотник.

– Уже жалеешь? – надменно хмыкнул брат.

– Хотелось бы знать, что за дрянь переваривается у меня внутри.

Верджил оскалился демоническим ртом.

– Боишься?

– Остерегаюсь. Нужно знать, чего ожидать от себя. Ты-то в случае чего за себя постоять сможешь, а вот пацан вряд ли.

Рыцарь хмыкнул.

– Серпентойдный арахнид.

– Э… А по-человечески?

Мужчина засмеялся:

– Змеевидный паук. Издалека мог заметить, какое гибкое тело у нее было. Впрочем, никаких полезных, как и вредных особенностей у ее силы не было. Так, немного смертельного яда, чуть-чуть манипуляции и совсем уж бесполезное владение основами некромагии.

Данте сглотнул.

– Э, ты уверен, что оно не воскреснет и не завладеет моим телом?

– Если она не сделала этого в первые несколько минут после того, как ты проглотил первый кусочек, дальше уже вряд ли.

– Ах ты сволочь! На мне решил проверить, да? – взорвался охотник праведным гневом.

– И да, и нет, – без иронии в голосе проговорил старший. – Ты был слаб. Слабее меня, если уж на то пошло. Ее отравленная кровь вполне могла убить тебя. Если бы ты не сожрал ее ядро, то, скорее всего, умер бы.

– Был шанс умереть, и если сожру.

– Был. Но не такой высокий, как если бы ты не поглотил его.

Данте ничего не ответил. Все эти разговоры о вероятностях смерти были не такими уж безобидными. Он прекрасно понимал, на что шел, когда спускался в Ад. Однако он только сейчас понял, как сильно его выручил брат. Он, по большому счету, всегда выручал его, просто неблагодарный младший всегда воспринимал это как само собой разумеющееся. Наверное, Верджила это всегда бесило. Возможно, это была одна из причин, из-за которой он ушел. Впрочем нет, он же говорил, что ушел, чтобы найти силу. Силу, чтобы защитить его, Данте.

– Спасибо, – тот самый момент, когда это слово подходило больше всего. Конечно, оно не могло выразить всю благодарность охотника за все те годы, которые старший мучился ради него, но это было хоть что-то.

– Угу, – коротко кивнул старший. Кажется, этот умный засранец снова все понял. В противном случае не с чего было его лицу так широко скалиться.

Они побежали не в ту же сторону, из которой прибежали сюда. Когда Данте высказал свое мнение по этому поводу, Верджил пояснил:

– Прорывов между уровнями достаточно много. На каждом не меньше пяти вниз и, соответственно, тех же пяти вверх. Кроме первого и последнего. На первом нет ни единой двери в мир людей. В Пустоту же только один вход, он же выход. За все время пребывания здесь я выучил наиболее короткие пути из одной точки Ада в другую. Сейчас мы идем наиболее коротким путем до Врат. На это уйдет где-то семнадцать-восемнадцать часов, если поторопимся.

Спустя некоторое время молчания, Верджил вдруг снова заговорил:

– Ты знал, что весь Ад от самого верха до самой Пустоты можно преодолеть всего лишь за месяц? Естественно, если выбирать самый короткий путь.

– Не знал. Он что, такой маленький? – Данте был чертовски удивлен разговорчивостью брата. Как бы то ни было, он вознамерился удержать этот диалог как можно дольше.

– Нет, не думаю. Ад огромен. Я бы, наверное, даже назвал его бесконечно большим.

– Но ведь у него конечное число уровней.

– Верно. Но до конца самих уровней никто не доходил.

– Хочешь сказать, никто не знает, где край этого уровня?

– Как и любого другого. Демоны предпочитают не соваться туда, где вероятность найти проход стремится к нулю. Это как в пустыне при пасмурной погоде. Если потеряешь направление – ты труп.

– И что, ни у кого никогда не возникало желания посмотреть, что там? – искренне удивился Данте.

– Что на дне Марианской впадины?

– Я откуда знаю? – пожал плечами охотник.

Рыцарь надменно ухмыльнулся, если такое положение губ на его демоническом лице можно было назвать ухмылкой.

– Демоны не идиоты. Жажда их жизни ничуть не меньше человеческой. В этом мире они развили ее ощущение до недосягаемой для человека остроты. Но, знаешь… – Верджил замолк. Он долго не мог решиться произнести вслух вертевшуюся в голове мысль. Он очень долго обдумывал ее, с каждым днем, проживаемым в преисподней, все сильнее утверждаясь в том, что это действительно так.

– Что? – Данте не терпелось услышать продолжение. Заметив это детское желание на лице младшего, облаченного сейчас в дьявольскую броню, Верджил усмехнулся и продолжил:

– Я думаю, демоны не так уж и сильно отличаются от людей. Это как две разные стороны одной и той же монеты. Просто они росли и развивались в разных условиях. Только из-за многих лет изоляции они стали так сильно отличаться.

Данте, все это время жадно внимающий словам брата, разочарованно сник.

– Я что-то не то сказал? – это не укрылось от взора старшего сына Спарды.

– Я… Просто, – не знал, как начать охотник. Он не хотел обидеть брата, когда тот поделился с ним чем-то столь важным для него. Но Данте знал этот секрет. В конце концов, он имел больше примеров для сравнения. – Я дольше жил на поверхности, так что могу с уверенностью сказать, что есть люди намного ужаснее демонов.

– Но я говорил не о моральном облике, хотя это, безусловно, тоже. Я говорил о силе, выносливости и прочих физических показателях. Думаю, когда-то давно люди и демоны действительно были едины в едином мире. Просто что-то пошло не так, и единый мир раскололся на два. На светлый – мир людей, и на темный – мир демонов. Тогда единые существа стали меняться. Одни становились слабее телом, но сильнее духовно, другие наоборот.

– Косишь под Мундуса? Ты у меня смотри!

Верджил рассмеялся:

– Я не вижу смысла объединять этот мир и тот. В конце концов, если они были разделены, значит кому-то это было нужно.

Он замолчал. Данте хотел найти еще какую-нибудь тему для разговора, но не решался начать говорить. Ему жутко не хватало общения с братом. Сейчас же, когда Верджил был рядом, Данте чувствовал, как будто кусочек его души вернулся на место, заполнив пустоту.

– На самом деле, – внезапно произнес старший, чем дернул расшатанные нервы младшего, – меня больше интересует другое.

– Что именно?

– Как в подобном четком делении мог возникнуть такой элемент, как Спарда?

– В смысле? – охотник силился понять течение мыслей брата, но у него никак не выходило.

– Посуди сам. Сила демона, душа человека. Если подумать, он был сродни тем самым первым существам, что были до людей и демонов, что были до деления миров.

– Но ты ведь сказал, что люди и демоны – это последствия жизни в разных мирах.

– И то верно, – задумался Верджил. – В таком случае, наш отец – продукт, полученный в результате слияния преимуществ обоих типов существ.

– Совершенное существо? – хмыкнул Данте.

– Ага.

– А кто, в таком случае, мы?

Верджил замолчал. Последний кусочек головоломки под названием «сила Данте» встал на свое место. Теперь все стало ясно. Он, продолжая бежать, закрыл глаза и потер ладонью свое демоническое лицо.

– Вердж? – охотник заметил состояние брата и забеспокоился.

– Что «Вердж»? – хмыкнул старший. – Думаю я, не мешай, – как-то даже игриво ответил он. Данте не мог понять, послышалось ли ему, или брат и правда веселился.

Спустя пару минут молчаливой истерики, что бушевала внутри сознания рыцаря, он снова заговорил:

– С тобой, в таком случае, все ясно: продолжатель отцовского дела. Прямой потомок совершенного существа, унаследовавший только лучшее. Я же, признаюсь, все это время был полным идиотом, возжелавшим большей силы, приняв за аксиому силу физическую – силу демонов. Я, как последний дурак, отрицал ту самую мощь, что искал, принимая ее за слабость.

– Кто ты и что сделал с моим братом? – наигранно возмутился Данте.

– И демоническая кровь здесь не играет ровным счетом никакой роли, так как и силу, и дух можно развить вне зависимости от наличия демонических генов в теле, – продолжал старший, не обращая внимания на бегущего рядом охотника. – Знаешь, Данте, – он обернулся и посмотрел на брата. – Мне потребовалось пять лет служения в рабстве и еще двенадцать лет скитания по миру этой самой физической силы, чтобы понять это, – он замолчал. Данте тоже не произнес ни слова. Тихо, одними губами, Верджил спросил, боясь услышать ответ: – Ты ведь всегда знал это, так?

Охотник опустил голову. Знал ли он хоть что-нибудь из того, что сейчас ему рассказал брат? Вряд ли. Догадывался – возможно.

– Мне всегда было все равно, – честно ответил младший. – Мне хватало того, что ты был рядом. Я мог надрать задницу любому человеку и любому демону, что осмеливался напасть на нас. Иногда я мог надрать задницу даже тебе, – оба брата хмыкнули одновременно. – Все остальное не играло роли. Ни мать, которую я не смог спасти. Ни отец, который бросил нас, оставив пару безделушек. Ни наследие, ни кровь, ни сила – ничего из этого не имело никакого значения, пока ты был рядом. Но потом ты свалил. Вот тогда-то и началась херня.

Данте замолчал. Верджил не перебивал тишины, позволяя мыслям течь ровно и спокойно. Буря внутри него передалась младшему. Оба мужчины пытались понять что-то важное. Решить, наконец, все внутренние разногласия. Первым заговорил Верджил:

– Почему ты не отдал мне амулет?

– Не знаю, – пожал плечами младший. Он честно не знал. – Причины не было, только какие-то предрассудки и детское нежелание делиться. Знаешь, вообще-то тогда я был чертовски зол на тебя. Свалил в ебеня, даже не предупредив. Я, блядь, год себе места не находил! Я думал, ты умер! А потом как гром среди ясного неба! Нате, получите, распишитесь! И Темен-ни-Гру с кучей демонов. Ничего не хотелось тебе отдавать. Хотелось врезать, связать и забрать домой, чтобы там отыграться за весь год, который тебя, сука такая, не было!

Данте тяжело выдохнул, отпуская скопившийся негатив.

– Можно подумать, при прочих обстоятельствах ты бы отдал мне амулет.

– Отдал бы, – сразу же заявил младший без каких-либо колебаний.

– За просто так? – удивился рыцарь.

– Нет, блядь, за минет! – все еще не мог успокоиться охотник. – Вердж, твою мать, мы с тобой близнецы! Одна семья! Все мое – твое! Ты мог бы просто снять его с моей шеи, я бы слова поперек не сказал!

Они снова ненадолго замолчали.

– Подумал бы, блядь, хоть раз своей дерьмовой башкой, – бубнил себе под нос Данте, – стольких бы проблем избежать удалось!

– Они бы все равно нашли нас, – как ни в чем не бывало ответил рыцарь.

Братья на секунду заткнулись, а потом засмеялись во все демонические глотки. Смех этот был настолько искренним и чистым, что не позволял дурным мыслям пробраться в затуманенную блаженством голову.

– А ничего, что мы, это… – продолжая надрываться, лепетал младший дьявол на бегу.

– А ты чего-то хочешь? – спросил Верджил, прекрасно понимая, чего опасается Данте.

– Нет! – сразу же ответил тот.

– Вот и не будет, – резонно заявил старший. А мир вновь поддался его воле, не наградив особо эмоциональных сыновей Спарды парочкой плохих воспоминаний.

Когда братья подбежали к прорыву на шестой уровень, Данте резко остановился и обернулся к брату.

– Что-то случилось?

– У меня к тебе вопрос, – нарочито официально проговорил он.

– Задавай, – легко согласился старший, обходя охотника стороной и подбираясь ближе к прорыву. В голове гуляла приятная пустота. Как будто мир решил ненадолго оставить его в покое.

– Ты говорил, что он больше человек, чем демон, – Данте замолчал на секунду, собираясь с мыслями.