Текст книги "Konge og Dronning (СИ)"

Автор книги: Killed your thoughts

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

–А какое оно? – с интересом спрашивает женщина.

– О, оно наподобие моего, – девушка выставляет палец с кольцом в виде переплетенных веточек, – только с вкраплениями аметистов. Кстати, аметист, является символом искренности и любви между молодоженами. Это Крис рассказал, – Келли кладёт руку на плечо “любимого”, лицо которого вытягивалось с каждым сказанным ею словом.

Вот стерва. И где ему теперь искать это расчудесное несуществующее кольцо, которым так восхищается его мама?

– Кстати, Келли, было бы не плохо познакомиться нам с твоими родителями, – смущённо улыбается Томас.

– О, к сожалению, на данный момент это затруднительно, – девушка слегка запинается. – Они живут в Англии и в вечных командировках. Я давно живу с дедушкой. Он считает, что норвежское образование – это лучшее образование.

– Ну мы же увидим их когда-нибудь, – хмыкает Кристофер.

– Обязательно, – улыбается ему девушка, показывая взглядом “не в этой жизни”.

Mandag 21:55

– Шистад, какой же ты гад, – смотря на то, как парень открывает ей дверь машины, и выпрыгивая из неё, улыбается Келли.

– Спасибо, что так красиво врала. Я даже поверил, – усмехается он, поправляя на ней её чёрную кожанку.

Его пальцы находятся в миллиметре от её кожи. Тепло от его тела опасно чувствуется на её плоти.

– Ни какие слова “спасибо” не выразят того, как я зла на тебя, Кристофер Шистад, – сверкает глазами Элиас.

– Ты зла? Это я зол. Не тебе же это гребанное кольцо искать!

– Мог бы вообще не искать, если бы не стал ломать эту комедию! – возмущённо поднимает свои чёрные бровки. – А так, отойди, подвинься, Властелин Колец, – хохочет девушка, ударяя его в плечо.

Шистад усмехается, прижимаясь девушку к холодному железу машины.

– Как только я одену кольцо на твой палец, ты окончательно станешь моей, – шепчет он ей в губы.

– Не на долго. Вечно играть в любовь мы не сможем.

– Почему? – проводит номом по её щеке.

– Потому что мы не любим друг друга, – усмехается Элиас.

– Но ты моя, – он оставляет горячий поцелуй на её виске. Тепло с бешеной скоростью прорезается под её кожу.

– Не в этой жизни, – шепчет девушка, теряя голову от его горячих поцелуев. Ей срочно нужен секс. С кем угодно. Вытеснить из себя этого ублюдка.

– Ещё как в этой, – Кристофер закусывает губу.

Он снова проводит носом, но уже в обратную сторону. Его горячие губы переделаются с её. Секунда и из обычной игры поцелуй перерастает в страсть, заставившую его вжаться в её тело до боли в костях, а её сжать в своих пальчиках его тёмные волосы.

Языки встречаются друг с другом, в борьбе за первенство. В борьбе в которой не будет ни победителя, ни проигравшего.

Она закусывает его губу, слегка оттягивая её на себя. Привкус стали предаёт ту самую искорку, из которой разгорается пламя. Пламя, поглощающее её с головой.

Для него это почти обычное дело. Только, пожалуй, этот поцелуй намного ярче и острее всех предыдущих.

Она теряет свой разум в его руках. Теряет себя в его губах. Теряется в том, чего никогда не будет существовать.

– Хватит, – собравшись с силами отталкивает его.

– Тебе же нравится, – ухмыляется Шистад.

– Не забывай, что мы Пенетраторы. Оба.

– То есть, если мы переспим, ты будешь ходить в толстовке с моим именем, а я с твоим? – тихо смеётся Шистад.

– Мы не переспим, – холодно бросает Келли.

– Ну я бы так на зарекался. Спорим?

– Спорим. Только не выйдет ничего. Я не сплю со своими, и тем более, не заводу отношений.

– Так и мне отношения ни к чему. Это скучно, – пожимает плечами он.

– Вот и отлично.

– Вот и отлично.

– Чудно.

– Чудно, – снова копирует ее фразу.

– Классно.

– Классно.

– Шистад мудак, – довольно потягивает девушка.

– Картер стерва, – так же протягивает он, уворачиваясь от ее удара.

Девушка резко разворачивается и, задорно подмигнув ему, направляется к своему дому.

Кристофер ещё несколько минут смотрит вслед растворившемуся образу девушки за входными дверьми. Его бесит ее легкость и удовольствие от этих недоотношений с ним. Его бесит она. Но вместе с тем, есть в ней что-то загадочное. Что-то, что заставляет забывать всю злость рядом с ней.

Он не знает, насколько далеко он зайдёт. Он знает, что она будет принадлежать ему.

Зачем? Просто так.

========== dronning. ==========

Torsdag 19:45

Каждый удар чуть ли не выбивает землю из-под ног Вильяма. Он ловко уворачивается, пытаясь успевать и закрываться, и наносить ответные удары. В области скулы горит красное пламя, в груди совсем не остаётся воздуха. Пытается сохранять спокойствие и серьёзность.

– Могли же решить по-другому, – бурчит он себе под нос, отталкивая от себя молодого парня и укладывая его на землю. Тот бьётся головой об асфальт.

– По другому? – сверкает глазами другой парень. – Хочешь сказать, ваша Картер дала бы нам? – усмехается он.

– Ах ты сука, – Магнуссон подрывается и бьёт его в челюсть. Новая волна драки накрывает его с головой.

– Ещё скажи, что вы не трахаете её, – ухмыляется парень, шипя от боли. – Сначала Ларсен с ней развлекался, теперь Шистад. Но ты не волнуйся, скоро и до тебя очередь дойдёт.

Вильям не успевает что либо сообразить, как его бьют под дых. Во рту чувствуется металлический привкус, и разъедающее все его внутренности имя – Элиас.

Он смотрит куда-то в сторону, когда в его подсознании всплывает нежный взгляд Нуры. Он резко подрывается, одаряя ударами своих соперников. Слышит, как из куртки со звоном падают ключи от машины. Ловким движением, он поднимает их, и бьёт с ноги в живот одному из Якудз (благо их всего трое).

– Ещё раз что-то рявкнете в сторону Элиас – похороню всю вашу шайку. Уяснили? – сплёвывает Магнуссон. – Всех благ, – он вскидывает три пальца вверх, затем поправляет свою чёлку и удаляется к машине, брошенной напротив злосчастного магазина.

Torsdag 19.54

– Боже, ну это самый дурацкий фильм, – закатывает глаза Триггвасон, выходя из зала и приобнимая Картер за талию. Со стороны они выглядят ну очень милой парой.

Триггвасон и Картер так до жути срослись друг с другом, что для них совершенно нормально ходить в обнимку, кормить друг друга и целовать в носы или в затылки, а иногда и слегка чмокать в губы. Для них это стало таким чертовски нормальным, что Нура шутя всегда называла их «сиамскими близнецами». И кто бы мог подумать, что такая как Келли Элиас Картер и такой как Эскильд Триггвасон вдруг станут больше, чем просто друзьями?

– Ничего он не дурацкий! – возражает девушка, активно жестикулируя. – Джеймс МакЭвой такой душка, – мечтательно закатывает глаза блондинка под такое же мечтательное «ага» парня.

– Ну разве что он. И то, когда…

– Когда был без рубашки! – перехватывает его фразу Келли, заливаясь звонким хохотом, который подхватывает Эскильд.

– Подожди, – останавливает подругу молодой человек, отбегая куда-то к бутикам. Блондинка с интересом смотрит, как «эта шпала» забегает в какой-то магазинчик с подарками.

Она чему-то улыбается. Ей хорошо с ним. Он понимает её, как никто другой. Он одним щелчком пальцев и милой улыбкой может заменить ей весь мир. Несколько недель она и правда думала, что влюбилась в Эскильда, постоянно прокручивала в голове фразу: «Угораздило же влюбиться в гея!». Но осознание того, что это та самая крепкая дружба, внезапно так резко ударило в голову. Ударило вместе с поцелуем Кристофера Шистада той ночью, в понедельник.

Она до сих пор помнила его взгляд, заставляющий сердце пропускать по несколько ударов в подряд. Его прикосновения, от которых злосчастные мурашки покрывали каждую клеточку её тела. Так бездумно влюбиться в того, кого она ненавидит всем своим разумом и половиной сердца. Видимо, это какая-то злая шутка судьбы.

Судьба – сука.

Картер ухмыляется, всё ещё стоя по середине Торгового Центра, ожидая Триггвасона и летая в своих мыслях. Внезапно перед её глазами появляется что-то огромное, мохнатое и серо-розовое.

– Меня зовут Муси, и я буду твоим другом всегда-всегда, – говорит это «что-то» гнусаво-детским голосом и двигая хоботом. Перед её лицом милый до чёртиков огромный плюшевый слон.

Эскильд, улыбаясь во всё лицо, выглядывает из-за головы слона, обхватывая его за пузо руками.

– Это тебе, – он протягивает слона девушке, но поняв, что она за этой плюшевой глыбой скроется, всё же решает донести его до машины сам. – Я сам, пожалуй, донесу. А то люди подумают, что я гуляю со слоном, – хохочет он, представляя эту картину.

– Не стоило, – смущённо улыбается Келли.

– Все игрушки мира стоят тебя, Келс, – мило проговаривает Эскильд. – И это стоило бы знать твоему новоиспеченному женишку.

– Ещё одно слово про него и я тебя в этого слона запихну, – шуточно бьёт его в плечо блондинка, смеряя строгим изумрудным взглядом.

– Не злись на Эскильда, – снова говорит Триггвасон за слона, заставляя девушку заулыбаться.

– Пошли уже, – смеётся она, крутя в руках ключи от машины.

Звонок на телефон заставляет девушку замереть, открыв дверь машины.

– Вильям? – спрашивает девушка, слыша шипение в трубку.

– Келс, ты можешь приехать? – голос парня приглушённый, девушка еле разбирает его слова.

– Что случилось? – Триггвасон смотрит на то, как лицо Картер бледнеет, а пальцы с силой зажимают телефон. Она кидает в трубку сухое «Еду», и громко хлопает дверью машины.

– Эс, у меня дела, так что довезу тебя до дома, – вымученная улыбка появляется на её лице. Триггвасон молча кивает. Знает, что когда придёт время, она расскажет.

Шистад 20:20.

Сегодня в десять начинается званый вечер в городской галерее. Будь красивой. Поедем от Вильяма.

– Сука, – девушка с силой бьёт по рулю, заставив Триггвасона дёрнуться от неожиданности.

Он молча берет её телефон, читая сообщение.

– Поехали к тебе, сделаем из тебя конфетку, заодно и расскажешь, что произошло, – он блокирует её телефон и гладит тыльной стороной ладони по щеке. Тепло растекается по телу Картер, заставив забыть обо всём.

Torsdag 21.12

Магнуссон открывает дверь в квартиру и теряет дар речи от красоты его подруги. Такой он видел её редко. В последний раз года три назад. Когда был жив её отец и постоянно таскал дочь показам.

Выпрямленные блондинистые волосы легко, словно аккуратные тонкие паутинки, осторожно касались ключиц и плеч девушки. Её классические стрелки в этот раз были посыпаны серебристыми блёстками, что заставляло её глаза светится и источать какое-то космическое притяжение. Матовая, в цвет кожи, помада делала губы в несколько раз пышнее чем обычно.

Магнуссон восхищённо прокручивает девушку, чтобы рассмотреть её платье. Бело-синие. Верх пошит из белой ткани, усыпан пайетками так в меру и так аккуратно, что кажется, будто это самые настоящие алмазы, а не какие-то пластмасски. В области груди и на спине – глубокие разрезы, подчёркивающие упругую грудь и показывающие её татуировку на ребре. К слову, она смотрится неким шармом, отлично подчёркивающей её воздушный образ. Низ сделан исключительно синим цветом, таким же как небо ночью над морем. Глубокий синий цвет так сочетается с Картер, что будто бы она воплощение этого цвета. Красивый разрез до бедра, показывающий её красивые ноги и высокие белые шпильки. Не девушка. Королева.

– А вы с Шистадом, однако, красиво будете смотреться, – кривит губы Магнуссон, в то время как девушка аккуратно проводит пальцем по его ушибам, а потом и вовсе прижимает парня к груди.

– Малышка, ты сейчас испачкаешься, – слегка улыбается Вильям, но зарывается в её идеально-уложенные волосы.

– Мне всё равно, Магнуссон, – шмыгает носом девушка.

– Не-а! Нет, сказал. Не плакать, – бьёт её по носу и ведёт в гостиную, к остальным Пенетраторам.

Парни не то, чтобы в шоке от вида девушки. Они заворожены настолько, что им уже и нет дела до их побитого Якудзами друга. На фоне остальных выделяется Шистад.

Красивый, как дьявол.

Картер ухмыляется, блуждая по нему взглядом. Чуть ли не блестящие чёрные туфли, идеальный костюм тёмно-синего цвета, сшитый исключительно по заказу. Белоснежная идеальная рубаха и синяя бабочка. Будто бы знал, гад, что девушка будет одета под стать ему.

Конечно он знал, ведь именно он попросил Эскильда подобрать что-нибудь синее или белое в её гардеробе. Но он не ожидал, что она будет настолько по-королевски хороша.

Шистад слегка улыбается, то опуская, то поднимая скулы. Лисий взгляд прикован ко всем разрезам этой сказочной феи. Словно сошла с обложки Cosmopolitan.

– Что произошло? – всех ребят вырывает из раздумий её встревоженно-заплаканный голос. Голос, который совсем не вяжется с внешним видом.

– Якудзы.

– Я поняла, что не ромашки, Вильям Магнуссон! – рычит девушка, отталкивая его от себя. – Почему? Почему без нас?

– Да внезапно получилось. Я бы не влез, если бы они не коснулись тебя.

– Чего? – сверкнул глазами Робин Юхансен.

– Они думают, что она с нами спит. И теперь хотят того же. Что-то типа идея фикс, блять. Самое интересное, они говорили именно про тебя, Тео, и про Шистада. Но с Крисом ясен фиг, они не знают игры этих помолвленных, а вот с тобой, – Вильям Магнуссон серьезно смотрит на Тео, взгляд которого прикован к Элиас.

Все ребята переводят взгляды с Картер на Ларсена. Кристофер напрягается. Что здесь происходит? И почему сама Картер смотрит куда-то в сторону?

– Тео, что это значило? – спрашивает Джейк.

– Ребят, ничего нет, – отрицательно машет головой Картер.

– Молчи лучше, – ухмыляется Шистад. – У тебя с ней что-то было?

– Да, – зажимает пальцами переносицу Ларсен, пока девушка шумно выдыхает. – Я во всём виноват.

– Тео, – слышат ребята стальной голос девушки.

– Я должен рассказать, – она поднимает на неё глаза, полные отчаяния. Мечется между двух огней. Она едва заметно кивает ему.

– Это на первом курсе было. Влюбились мы. Встречались, ну, соответственно, переспали. А потом она уехала. А я разозлился. И взболтнул лишнего будучи в пьяном состоянии. И теперь Якудзы думают, что она спит с нами.

– Пиздец вы, – выдыхает Хенрик.

Картер чувствует на себе пристальный взгляд Шистада. Снова насмехается над ней.

– Ладно, разберемся, – выдаёт неожидавший Магнуссон. Он смотрит на Картер взглядом : «Ты обязана мне всё рассказать», ей остаётся только закивать ему в ответ. – Вы щас то как?

– Уже сто лет прошло, – слегка улыбается Келли. – Мы не думали, что это вообще выплывет. Ан нет.

Спустя ещё несколько минут переговоров, уже все Пенетраторы, кроме Ольсена и Ларсена разошлись по домам.

– Келс, надо поговорить, – говорит Тео. – Наедине.

– Лан, я в машине тебя жду, – кидает ему Ольсен, обнимая Картер и пожимая руки парням.

Картер и Ларсен выходят из гостиной в коридор.

– Келси , прости меня, – он смотрит на неё тем самым взглядом, который она когда-то очень сильно любила.

– За что, глупый? – не понимает она.

– За мой следующий вопрос. Что у тебя с Шистадом?

– Ничего.

– Не правда. Я вижу, как вы смотрите друг на друга. Так друзья не смотрят. Даже влюблённые так не смотрят, – он облизывает губы, нервно трепя собачку на молнии кофты.

– Ничего, – повторяет девушка, уже сама сомневаясь в своих словах.

– Я понимаю, что мне уже давно не на что рассчитывать. Утратил твоё доверие, как парень и так далее. Но… Я до сих пор люблю тебя, Эли. И я не знаю, что мне с этим делать.

Из-под ног Картер выбивает землю. Сердце спускается куда-то в далеко неизведанное место. В несколько слов на девушку сваливается тяжёлый груз. Ответственность за другого человека, которая теперь находится в её руках. Это как компьютерная игра с двумя клавишами: «Разбить» и «Полюбить». И в обоих случаях, она будет считать себя чёртовой эгоисткой. Потому что правильно ответа нет. И никогда не будет.

Её губы слегка приоткрываются, но кажется звук потерялся и запутался где-то глубоко внутри холодного разума.

Она не успевает и моргнуть (как ей кажется, ведь стоит молча она уже точно больше пяти минут), как горячие губы Тео накрывают её холодные, идеально накрашенные бежевой помадой. Не может ни оттолкнуть, ни прижать. Так и стоит, и принимая, и отвергая его одновременно.

– Кхм, кхм, – будто бы где-то далеко слышится нарочный кашель Кристофера, достаточно давно наблюдавшим за этой картиной.

Какая-то странная злость завладевает его нутром. Злость на неё, на него, на себя. Глупо полагать, что назвав девушку своей невестой – она действительно будет принадлежать тебе. Она никогда не была его. И не будет. Но, не здравая часть Шистада, добьётся своего. Всегда добивался. Правда, здравая его часть, пока так и не понимает, зачем она ему и почему ему так хочется разукрасить лицо своего друга Ларсена, в несколько ударов превратить его во врага. Чтобы он не смел и прикасаться к фарфоровой коже блондинки, докасаться до её губ и вообще смотреть на неё.

– Тео, – едва слышно шепчет ему девушка. – Не нужно.

Девушка прячет глаза под пушистыми угольными ресницами.

– Нам пора, – снова слышится голос Шистада, но уже где-то ближе, чем раньше.

Ларсен слегка улыбается, поправляя большим пальцем слегка размазавшуюся помаду на её лице. Он должен отпустить её, потому что любит. Но почему тогда так больно в области сердца?

– Я никогда не дам тебя в обиду, – он улыбается ей, показывая тем самым, что он – тот самый, её любимый Тео, лучший друг, ставшим одним из братьев. Девушка, слегка дёргает носиком и обнимает его за шею.

Затем она смотрит на Кристофера своим обычным невероятно обаятельным взглядом и выходит из подъезда.

Главное не убить его.

Кристофер усмехается, не понимая своего резко вспыхнувшего желания.

– Береги её, – серьёзно говорит ему Ларсен, пожимая руку. Его слова полощет по слуху. И он, наверное, берёг бы её, если бы она была бы его.

– Мы не встречаемся.

– Мы тоже для всех никогда не встречались, – усмехается Тео. – Береги, иначе голову сверну.

Torsdag 21.58

Всю дорогу в машине висела угнетающая тишина, не разряжаемая даже музыкой. Кристофер напряжённо следил за дорогой, а Келли усердно считала проезжающие мимо машины.

– Келли, подожди, – сказал парень, как только девушка собралась открыть дверь.

– М? – развернулась она к нему.

Из внутреннего кармана пиджачка он достал маленькую бархатную коробочку. Парень медленно раскрыл её, наблюдая за реакцией любимой девушки.

– Шист, это что? – она удивлённо хлопает глазами, пока он извлекает маленькое колечко в виде веточек дерева с вкраплением тех самых (как их называл Шистад) фиолетовых камней.

– Ты где это взял? Это же выдумка, – ахает, поражённая девушка.

– Всё о чем думаешь ты, с лёгкостью может стать реальностью, – довольно улыбается он, беря её руку и аккуратно нанизывая колечко на её пальчик. – Как влитое, – подводит итог он.

– Я обязательно верну, – рассматривая кольцо, говорит девушка.

– Нет, оно твоё. Полностью твоё, – улыбается он. – А ты теперь полностью моя, – улыбка становится пошлой.

– Шистад, вот не можешь быть нормальным! – девушка наконец таки смеётся, толкая его в плечо.

Приглушенно играет классическая музыка, пока люди в невероятно красивых и дорогих платьях и костюмах ходят по галерее с бокалами шампанского. Как оказалось, вся эта показуха началась намного раньше, а Шистад в своей любимой манере решил опоздать.

Ему приятно, когда на них смотрят. Ему нравится, что именно Картер он нарек своей невестой (пусть и против ее воли). Эта девушка нравится абсолютно всем, сама не замечая того.

– Моя Королева, – слышит Келли голос Кристофера над своим ухом. – Улыбнись, – как-то нежно проговаривает он, когда к ним подходит фотограф, а его рука по-хозяйски ложится на талию блондинки.

– Крис, это Эрик Фиелд? Якудза? – внезапно замечает знакомое, слегка подбитое лицо Элиас.

– Ага. Его отец партнёр моего, – выплёвывается Шистад, пока они идут к родителям Кристофера, мило общающимся с семейством Фиелдов.

– О, познакомьтесь, это Келли Элиас Картер, невеста моего сына, – радостно приобнимает её за плечи Томас.

– Приятно познакомиться, – мило улыбается девушка, смотря на лицо раздевающего её глазами Эрика. Ладонь Кристофера крепко сжимает ладонь Келли.

– Взаимно, – улыбается глава семейства Фиелдов. – Это мой сын Эрик.

Келли протягивает ему руку, в то время как он целует её, замечая кольцо на безымянном пальце. Неужели и правда помолвлены?

– Милый, мы ведь ещё не досмотрели выставку, – поворачивается к Шистаду, выражая явное желание уйти.

– Хочешь вернуться? – делает вымученное лицо он.

– Да.

– Все что угодно для моей королевы, – Крис приобнимает ее за талию. – Прошу нас извинить.

– Я видела здесь балкон, может проветримся? – спрашивает Картер, когда они отходят на приличное расстояние.

– Я за, – активно машет головой Шистад, уже ведя девушку к дверям.

Свежий воздух бьет в лицо, а ветер слегка треплет ее волосы.

– И правда королева, – шепчет Крис, наблюдая за тем, как она облокачивается на красивые резные бетонные балки.

Ее освещает только свет фонаря и луны. Предавая ей ещё больший вид какой-то едва уловимой волшебности.

– Выход есть, – читает он надпись на её ребре и проводит пальцем по контору самолетика. От его прикосновения ее кожа покрывается мурашками, уголки его губ тянутся вверх.

– Красивая, – тихо говорит он.

– В честь папы. Это его любимое выражение, – слышит он ее тихий, до безумия заворачивающий голос.

– Я сожалею, – Крис поджимает губы, накрывая своей ладонью ее оголенное плечо.

– Он разбился в авиакатастрофе несколько лет назад, – Элиас слегка опускает голову, чувствуя как его рука отдаляется от плеча.

Нет, оставь!

Мгновение, и на ее плечах висит пиджак, хранивший его тепло и одурманивающий одеколон.

– Спасибо, – слегка улыбается девушка.

– Все для тебя, моя королева, – он наблюдает за ее лицом.

– Я не твоя, – усмехается девушка, становясь прежней Картер.

– Ещё как моя, – облизывает губы Кристофер Шистад, становясь собой.

Они ещё долго стоят на балконе внезапно разговорившись на самые разные темы. Начиная от футбола и заканчивая родителями.

Она ловит себя на мысли, что в какие-то моменты вовсе не ненавидит его, а даже, наоборот, все больше привыкает к нему. Проникается им.

Он так мил сейчас, что хочется стереть все его образы плохиша и плохие воспоминания о нем ластиком. Жаль только вот, написаны они нестираемой синей пастой.

========== vakre smerte. ==========

Mandag 11:34

Графит скользит по белоснежной бумаге, вырисовывая красивые узоры. Постепенно белоснежный листик под тоскующим карандашом становится полностью изрисованным. За стеклом льёт холодный норвежский дождь, смывающий и охлаждающий под своими каплями всё, что только возможно. А в кабинете английского языка тускло горит, режущий глаза, какой-то желтоватый свет. Многие из ребят, положив голову на руки, сладко посапывают или по едва заметным белым проводочкам в их уши бьёт музыка.

Учитель что-то монотонно говорит на несовершенном английском. Скорее на каком-то приближённом к английскому языку. И откуда только берут таких учителей?

Келли Картер совсем не обращает на него внимание, расположившись на самой галёрке. Через несколько парт от неё сидят две девушки, обсуждая её обручальное кольцо на пальце. Келли усмехается, зная, что эта фикция скоро закончится. Она заработала бонусы на своё желание. Желание отменить всю эту клоунаду. Даже придумала и продумала их скандал, который вернёт их недоотношения в состояние псевдо друзей.

Замечая, что карандаш подсознательно двигается, красивым почерком выписывая его имя, блондинка, с раздражающим сонное спокойствие аудитории звуком, яростно перечёркивает ненавистную фамилию. Ненависть. Единственное, что она чувствует к нему.

Но иногда, в какие-то моменты этой приторно-сладкой ванильности в виде их помолвки, она ловит себя на мысли, что ей хорошо с ним. Так, как не было ещё ни с одним парнем. С ним просыпается что-то внутри, заставляя распускаться какие-то невидимые человеческому глазу сады роз. Роз, которые облачены в шипы, словно в камуфляж. Красивая боль. То, что не привыкла чувствовать обладательница пшенично-медовых волос и изумрудно-лучистых глаз.

Молодые люди встают. Лениво спускаются по ступенькам аудитории. Картер задумчиво смотрит им вслед, оставаясь один на один со своими мыслями, холодными стенами и тускло-жёлтым цветом.

Чёртов, Шистад!

Девушка бьёт кулаком по столу и, резко схватив сумку, вылетает в коридор, стараясь раствориться и слиться с калейдоскопом лиц. Только вот её ярко-красные штаны на которых ярко-белым подсвечено имя – Elias – ни за что не позволят остаться ей незамеченной.

Перед глазами какой-то серый туманный настил, в голове – каша из лиц, фамилий, имён, нужной и не нужной информации, мыслей.

Толкает плечом дверь столовой. Так легко и дерзко, что на неё поднимаются десятки глаз, включая тот самый шоколадно-насмешливый. Бесит до кончиков пальцев. Блондинка водит скулами и, под заинтересованно-оценивающие взгляды, разваливается между Магнуссоном и Ларсеном.

– Бурная ночка? – усмехается недобро Крис, изучая истерзанное мыслями о нём лицо.

– Что есть, то есть, – бурчит Келли, не смотря на него. Если посмотрит – обязательно кинется расцарапывать его лицо.

Он блуждает по её пальцам, ища своё кольцо. Но руки чисты. Будто его пометки и не было. Девушка перед входом в столовую очень предусмотрительно убрала его в карман чёрной рубашки.

– Какие замуты на выходные? – наконец спрашивает Келли, прерывая настораживающее молчание за столом Пенетраторов.

– У Криса в пятницу День Рождения. Делаем замут, – довольно улыбается Хенрик.

– У кого? – спрашивает девушка, откусывая яблоко, нагло отобранное у Тео.

– Ну нет, милая, – рычит он, потянувшись за своей едой.

– У Криса. Рассказать какой Крис? – усмехается Магнуссон. – Элс, ты чё?

– Я знаю, кто такой Крис, – сверкает глазами она. – У кого тусим? Блин, да отстань, дай поесть!

– Но это моё! – новая попытка Ларсена отобрать яблоко.

– Да заткнись уже, – Шистад засовывает ему в рот своё яблоко, заставляя приступ хохота наконец взорвать эти скучные стены, внеся привычные краски, которых так не хватает сегодня.

– У меня предки как раз сваливают, устроим у меня, – продолжает Крис, подмигивая Элиас.

– Можно у вас украсть одну очаровательную девушку? – подходит к столу Нура Амалие Сатре, Магнуссон мгновенно усаживает её к себе на колени.

– Слышал, Шистад, тебя, – хохочет Картер. Кристофер кидается салфеткой в девушку, но та не долетая, приземляется в сантиметре от её руки.

– Я достаточно очарователен? – оттягивает прядь чёлки Крис.

– О, да-а-а, – смеётся Эрик Кравц.

Tirsdag 12:56

– Дамы, вот приглашения на «закрытую» вечеринку Шистада, – показывает пальцами кавычки, а затем протягивает пригласительные подругам. – Вечеруха в стиле готики, мрака и прочей шелухи. Быть красивыми, – хмыкает Картер, как Вильде с радостными визгами начинает виснуть на её шее.

Как мало нужно этой девушке для счастья. Всего лишь билет в рассадник похоти и, она уже светится, как новогодняя ёлка.

– Вильде, ты сейчас задушишь нашу Эли, – довольно поджимает губы Сана.

Наконец, вырвавшись из объятий подруги, девушка взбирается на спинку лавочки в школьном дворе. Погода сегодня ещё пасмурная, но дождя уже нет. Многие смотрят в сторону компании девушек, удивляясь внешнему виду Пенетратора. Небрежный пучок, тёмно-синие джинсы, чёрная футболка огромного размера и толстовка, крепко завязанная на бёдрах. И это в такую-то холодрыгу. Все вокруг в куртках/пальто. Она – не все.

– Тебе не холодно? – спрашивает Мун, в который раз по теплее обернувшись в куртку.

– Не, – отмахивается от неё Келли.

– А в чём ты пойдёшь к Шистаду?

– Боже, пожалуйста, давайте не будем о нём! – закатывает глаза Картер. Шистад – последнее о чём она хочет говорить.

– Вы всё ещё играете в жениха и невесту? – игнорирует её просьбу Нура.

– Привет, красавица, – слышится из ниоткуда голос Кристофера. Затем появляется и его обладатель.

– Пока, чудовище, – снова не смотрит в его сторону. Не хочет его видеть. Боится смотреть на него.

– Фи, как грубо, – хмыкает он, снимая с себя куртку и накидывая на её плечи. – Не заболей, – подмигивает он ей, и быстрым шагом удаляется, чтобы не услышать то, как она будет обзывать его мудаком и пытаться вернуть куртку.

– Что за нафиг? – рычит девушка, в то время, как его одеколон пробуждает в её теле пляску эндорфинов.

Tirsdag 21:54

– Келси-Элси, – слышит блондинка голос дедушки с первого этажа. – К тебе Крис пришёл!

– Чёрт, – девушка бьёт кулаком об стену. Пока боль растекается по костяшкам, она медленно спускается вниз.

Дедушки уже и след простыл. Видимо , ушёл работать в свой кабинет и вряд ли вылезет из него раньше утра.

Келли медленно проходит в гостиную, где вальяжно развалившийся Кристофер рассматривает многочисленные фоторамки, улыбаясь уголком рта. Всё бы отдала, чтобы он всегда так умилённо улыбался.

– Что ты здесь забыл? – хмыкает Келли, облокачиваясь на косяк двери.

– Свою куртку, – не поворачивает к ней головы Кристофер, заострив внимание на фотографии девушки, и, судя по её схожести, отца. Девушка лет тринадцати с ярко-изумрудными глазами сидит на капоте наверняка дорогущей спортивной машины, а мужчина, судя по стойке, оперевшись руками об капот, а ногами о землю, отжимается. Девчушка весело смеётся, даже не смотря на статичность фотографии; мужчина смешно кривит лицо.

– И невесту, – хитро улыбается он, Келли мгновенно подлетает к парню.

– Молчи! Дедушка знать не должен, – шипит она.

–Всё равно узнает, – Кристофер берёт девушку за руку, заставляя сесть её рядом. – Посмотрим что-нибудь?

– Первое, ты за курткой. Второе, а как же твои шлюхи, Крис Шистад?

– Первое, и за невестой. Второе, ревнуешь? – улыбается Крис. Ревнует. Ревнует его. Мысль о том, что он потихоньку (как ему кажется) овладевает сердцем девушки греет душу. Вернее, разжигает какое-то невиданное доныне пламя.

– Не обольщайся, Крис, – ухмыляется Келли, закусывая губу.

– Не делай так, Элиас. Мне ничего не стоит изнасиловать тебя прямо здесь, – он поднимает на неё свой пошлый карий взгляд.

– А мне ничего не стоит подняться за кольцом, кинуть его тебе в лицо и разорвать эти «отношения».

– Я учту твоё желание, – шипит он, включая телевизор.

– Кажется, ты собирался домой, – ей так хочется докоснуться до него. Нельзя.

– Нет, Келси-Элси, я предлагал посмотреть что-нибудь. Ты же мой маленький склеротик, – он шутливо бьёт её по носу. – Просто один фильм и я уйду.

Келли безвыходно выдыхает. Что творит с ней этот мальчик, который привык получать всё? По сути, она уже считается его игрушкой. Он трахается с левыми девушками, а потом спокойно идёт смотреть с ней фильмы.

Он обвивает руками её талию так, чтобы она не смогла оттолкнуть его. В него постепенно проникает её запах яблока и цветочно-лёгкого аромата духов. Её тепло разливается по телам обоих.

Горячие дыхание настолько близко, что критически обжигает кожу до ожогов второй степени. Ещё немного и та невидимая, но тщательно-прорисованная ею грань падёт. Ещё немного и в его саду расцветёт цветок, не похожий на все остальные. Цветок, стебель которого до крови впивается своими шипами в его ладони. Цветок, цвет которого настолько красив, что отвести глаз от него невозможно. Цветок, который пустил корни в его душе уже давно.