Текст книги "Новый муж бывшей любовницы"
Автор книги: Кезалия
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)
– Точно подругой? – Амриндер не отстает и крепко хватает за талию, не выпуская в коридор.
– Если она не успела поменять пол, то все ещё подругой, – щелкаю его по носу, как нашкодившего кота. – А что?
– Просто уточняю.
– Ты что, ревнуешь?
– Да.
Ему бы лишь пошутить.
– Ничем не могу помочь. Ладно, все, опути меня, – пытаюсь выкарабкаться из его цепких объятий и брыкаюсь всеми частями тела как котейка.
– Не путю! – отвечает босс голосом мемного кота. – Я пойду с тобой.
– Ты уверен?
– Более чем.
– Имей в виду: мы будем обсуждать злобных, грубых и саркастичных мужиков.
– Я буду рад поучаствовать в беседе о себе самом. Может, еще чего нового о себе узнаю.
– Ты все равно ничего не поймёшь. Она вьетнамка.
– Я проголодался и хочу поесть.
– Квилинский, ты больной.
– Это мы уже поняли.
Андрей не шутит и действительно следует за мной в ресторан у озера.
Среди шумной толпы сразу же узнаю свою подругу Куинь. Она будто инопланетянка в этом вьетнамском царстве контрастов. Стиль одежды, макияж, манеры, улыбка – всё в ней разительно отличается от местных девушек.
Пока вьетнамочки без стеснения щеголяют в пижаме в пятизвездочном ресторане (я не шучу!) или, наоборот, облачаются в вечерние платья словно на красную дорожку, Куинь остается верна себе: простая, естественная, но при этом чарующе красивая в любой ситуации.
Даже в обычных джинсах и белой футболке она выделяется, но не кричащим образом. Не ослепляет сиянием и не притягивает взгляды магнитом. Она просто другая – утонченная, спокойная, словно поймавшая дзен.
В чем же секрет ее неповторимой красоты? Наверное, в том, что она не гонится за модными трендами, не пытается соответствовать чьим-то ожиданиям. Она просто живет в гармонии с собой и положила большой хер на чужое мнение.
– Моя Королевна! – кидаюсь к ней и крепко обнимаю.
Почему Королевна? А это наша игра слов: Quynh – Queen – Королевна. Всегда величаю ее так, что подруге очень нравится. Да и прозвище ей подходит как никому другому.
– Шёлк, – смеется вьетнамка, оглядывает моего викинга и выдает: – Đây là anh “cu to như phích”?
Строго смотрю на нее. Выдерживаем секундную паузу и заливаемся хохотом.
Начальник, стоящий рядом, старается сохранить вид равнодушия, но наше веселье его настораживает. Квилинский такое ненавидит и сразу берет ситуацию под контроль.
– Андрей, – протягивает он руку Куинь. – Мне показалось, вы произнесли мое отчество Куприянович?
Куинь уверенно пожимает протянутое лапище, но при этом непонимающе смотрит на меня. Перевожу ей вопрос. Переглядываемся и снова безудержно хохочем.
– Ладно, действительно, мне тут ловить нечего, – вздыхает вице-президент. – Нам в аэропорт выезжать через три часа, поэтому хорошо проведите время.
Когда Андрей, наконец, удаляется на приличное расстояние, Куинь возмущается:
– Он действительно пришел, чтобы проверить, с кем ты встречаешься?
Причем говорит на чистом русском, потому что я не стала раскрывать ему карты, что подруга родилась и выросла в России и только пять лет назад вернулась домой, где мы и познакомились. Только раньше Королевна жила в Сайгоне, потом после рождения дочери перебралась в Ханой, чтобы родители помогали приглядывать за ребенком.
– Спасибо, что подыграла, а то он бы прочно здесь засел, – усаживаю девушку и подзываю официанта. – У него все еще период осознавания собственных границ в моей жизни. Метит территорию, ты понимаешь.
– Он еще более настырный, чем Леня, – отмечает Куинь и делает заказ. – И во много раз больше собственник, как вижу.
– Тут неоднозначно. – Рассказываю ей про игру на троих. – Пока будто все гладко.
– Ты идешь по тонкому льду, Шёлк. Квилинский в конце убьет одного из вас. И точно не себя. Это точно. Ты правильно сказала, что он похож на викинга. А викинги такого не прощают.
Шелковое чутье тренькает. Опять.
Оно и так периодически возмущается с приходом в Fidèle. А рядом с Амриндером практически не умолкает.
Тут еще и Королевна масла в огонь подливает.
– Ладно, лучше ты расскажи о себе. – Решаю съехать с темы: – Как дочурка?
– Она отлично. Вот, хочу еще одного ребенка.
– Ого, так у тебя кто-то появился на постоянку?
Навостряю уши. Последние пару лет Куинь не рассказывала об ухажерах.
– Да, но не с ним.
– В смысле?
Я же упоминала, что “Логика” – это второе имя моей подруги?
По ходу, что-то поменялось, и Куинь сменила кликуху на “Сюрприз”.
– Ну, ты же знаешь, что отец Ви даже ее не видел после рождения. Мы развелись, когда я была на седьмом месяце.
Девушка говорит абсолютно обыденным голосом. Меня это радует.
Помню наши короткие встречи между моими приездами, когда просто часами молча плакали. Хорошо, что все позади, и она может так спокойно констатировать факты.
– Как вспомню этого ублюдка, так и хочется ему врезать. – А я до сих пор не могу сдерживать гнев при упоминании о нем. – Как он мог ходить налево, причем в открытую. При этом мать его еще и прикрывала.
– С другой стороны, если бы не ходил в открытую, у меня бы не столько доказательств, чтобы предъявить суду и так быстро получить развод.
– Тоже правда. В любом случае, надеюсь, что у него никогда ни на что не встанет.
– Ты злая, Алина, – упрекает Королевна, но вижу, что она прячет улыбку.
– Ты видела, какой у меня мужчина. Не будь я злой, его бы не вывезла.
– Признайся, тебе же нравится быть рядом с плохишом. Чувствуешь себя как пай-девочка с главным хулиганом двора? – подкалывает подруженция. – Чирлидерша из тебя вряд ли получится, но на ту, что обычно в оркестре ходит с трубой и барабаном, точно потянешь.
– Ага, хулиганом компании, – огрызаюсь и не получается сдержать смешок. – Так, что с ребенком?
– Этот говнюк дочь никогда не видит, алименты, конечно, не платит. Но, знаешь, от этого даже лучше. Я сполна прочувствовала жизнь матери-одиночки и крайне этим довольна.
– Королевна, да ты тот еще собственник. Тебе не кажется, это эгоистично по отношению к ребенку? Хотя… С таким отцом как твой бывший – лучше действительно быть без отца. По своему бате знаю.
– Так вот, я хочу найти донора из банка спермы.
– Серьезно?
Так, она точно сменила имя.
– Более чем.
Для убедительности Куинь достает телефон и демонстрирует мне красочную брошюру.
– И как это все происходит?
Подруга красочно описывает процесс выбора донора, возможные способы оплодотворения и дальнейшего хранения эмбриона.
– Твоя жизнь наконец наладилась? – неожиданно спрашивает Куинь, когда заканчиваем обсуждение потенциального папы.
– Почему ты спрашиваешь? – уточняю я.
– Ты светишься.
– Правда?
– Так мой первоначальный комментарий был в тему?
– Хахах, как ни смешно, на этот раз прямо в точку, – говорю и немного краснею.
Что молодые вьетнамцы знают про русских? Да ничего, кроме шутки, связанной с очередной игрой слов. Так как отчества всех русских мужчин обычно заканчиваются на “вич”, то они придумали шуточную альтернативу “батькович” – “cu to như phích”, что произносится как ”ку то ньы фик”.
Член размером с термос.
Занавес.
~*~
Последние дни командировки в Сайгоне пролетают незаметно. Объезжаем новых клиентов, а также согласовываем офис с новым региональным директором. В ближайшее время ей предстоит сформировать отдел продаж.
Но, как говорится, у всего хорошего есть плохая черта – заканчиваться.
Пора обратно в головной офис.
В самолете обнаруживаю, что наши места в самом конце салона (явно постарался Амриндер). На несколько рядов вперед нет ни одного пассажира. С удовольствием отмечаю, что в этом отсеке также нет детей, поэтому получится после взлета занять весь ряд и отлично выспаться.
Андрей не разделяет моих планов и не отпускает от себя. Ничего страшного, справа и слева от нас у каждого остается еще по одному свободному сидению, поэтому места хватит.
Вновь принимаюсь за свои мультики, а Квилинский выбирает наискучнейший документальный фильм.
Просыпаюсь от того, что горячие руки Андрея скользят по моим коленям, потом перетекают на внутреннюю часть бедер. В Сайгоне 38 градусов жары, поэтому сегодня вместо плюшевого костюма одеваю юбку, что явно упрощает викингу жизнь.
Мужчина нежно касается кружевных трусов и проникает внутрь интимной зоны. При этом Квилинский искусно замаскировал себя выданным до этого одеялом авиалинии, чтобы никто не заподозрил его в развратных манипуляциях.
Никогда бы не подумала, что викинг так хорош в фингеринге. Обычно петтинга хватает только чтобы возбудить, но то, что творит сейчас рыжеволосый бес уже выходит за пределы дозволенного.
Его пальцы, казалось бы, такие большие и грубые, касаются аккуратно и непредсказуемо нежно. Андрей делает круговые движения, которые сменяются легкими потираниями и массажем. Он деликатно пробует разные ритмы и интенсивность стимуляции.
Лишь когда он понимает, что я уже достаточно возбуждена, осторожно одним пальцем раздвигает лепестки орхидеи и входит в меня. Для начала не очень глубоко и мягкими поступательными движениями. Затем вновь возвращается к ласкам закрытого бутона ладонью. Не проходит и нескольких минут, как мое тело пронзает приятная истома.
Приоткрываю глаза и вижу Квилинского, демонстративно облизывающего пальцы, только что доведшими меня до экстаза.
Твою ж мать, этот так сексуально, что я теперь хочу продолжения.
Он молча кивает в сторону уборной.
Потом так же без слов показывает “две минуты”.
Андрей удаляется.
Отсчитываю достаточное время, чтобы можно беспалевно последовать за начальником.
На самом деле наши шпионские игры здесь явно лишние. Весь салон погружен в дрему, а стюардессы переместились в переднюю часть самолета, поэтому вряд ли нашим игрищам кто помешает.
Протискиваюсь в тесную кабинку, где Беовульф уже давно меня поджидает. Если раньше казалось, что мужчина страдает некой клаустрофобией, то последние наблюдения могут смело предположить обратное. Андрею будто нравятся маленькие пространства, чтобы заполнять их полностью собою и нордическим запахом своего одеколона.
Если буквально пять минут назад Квилинский проявлял вселенскую нежность, то сейчас показывает истинное лицо и выпускает наружу своих драконов. Он берет меня жестко и стремительно, при этом зажимает ладонью рот, чтобы мои истошные стоны не покинули крошечную кабинку.
За эти полторы недели мы занимались любовью на всех горизонтальных поверхностях и в самых невообразимых позах, будто он выучил хинди только для того, чтобы изучить камасутру в оригинале и заучить ее наизусть.
Его движения такие мощные и сильные, что я даже пугаюсь, как бы не выломал практически бумажную дверь и хлипкий умывальник.
Салонные игры, видимо, так сильно его раззадорили, что викинг быстро доходит до пика и обессиленно отпускает меня.
Молча застегивает ширинку и пронзает меня недовольным взглядом. Он снова бесится, что не может держать себя в руках (штанах), когда нахожусь рядом.
Квилинский возвращается на место, пару минут трачу на то, чтобы привести себя в порядок, и тоже следую в салон.
Сажусь рядом с вице-президентом.
Он выглядит задумчивым.
Затем неожиданно берет мою руку и нежно ее целует.
– Алина, это ужасная игра, – шепчет он еле слышно.
– Мне казалось, тебе понравилось в нее играть, – отвечаю с сарказмом.
– Мы можем поговорить серьезно?
– Хорошо, переключила тумблер. Если улыбнусь – смело можешь меня расстреливать.
– Давай прекратим эту игру.
– Как хочешь, – киваю и пытаюсь вытащить ладонь, но Андрей не дает.
– Так просто?
– Я же не могу заставлять тебя любить меня.
– Меня не надо заставлять.
– То есть?
– Все на добровольных началах.
– Тогда в чем проблема?
– Я не хочу делить тебя ни с кем.
Молчу.
Я точно говорю с Квилинским?
Такие серьезные разговоры точно не в его стиле.
Верните мне злобного, грубого и саркастичного рыжего викинга.
– Свободные отношения теперь в моде, – стараюсь ответить ровным тоном.
Вроде получается, и голос даже не дрогнул.
– Мне наплевать на этих фриков Романову и Нагорнова! – злится Андрей.
– А они, кажется, счастливы.
– Все дело в деньгах?
– Допустим.
– Ты знаешь, у меня их тоже немало. Если не сказать – много.
– Но у него больше.
– Хорошо. Сколько он дает тебе каждый месяц. Назови сумму.
– Квилинский, у тебя столько нет.
Викинг скрипит зубами и до боли сжимает мою ладонь.
– Ты омерзительна, Искрина.
– Я знаю. Но и ты знай – ты не сможешь без меня.
– Это вызов?
– Да, когда ты ляжешь спать в холодную постель, то будешь думать о том, что я сплю одна в квартире ниже, – шепчу ему тихо и кусаю за мочку уха. – Будешь представлять меня обнаженной и такой горячей, готовой прижаться к тебе. И ты вдруг поймешь, что только я хочу тебя – такого злобного, грубого и саркастичного.
Пилот объявляет о заходе на посадку, и в салоне медленно зажигается свет. Андрей отпускает мою руку, и уже до дома не произносит ни одного слова.
~*~
Дома занимаюсь обычной рутиной, убираюсь, иду за продуктами, кидаю вещи в стирку, отчего день быстро идет к ночи.
У Андрея тишина. Кажется, куда-то ушел. Наверно, опять в своей пенис-клуб или навещает мамулю. Эти две недели он практически не занимался, разве что постельной акробатикой.
Ложусь спать и неожиданно ощущаю себя дома. Странно, но только сейчас осознаю, что скучала по этой спальне и панорамным окнам, а также супер плотным шторам, из-за которых несколько раз чуть не просыпала работу.
Просыпаюсь от того, что кровать справа продавливается. Тяжелое мужское тело ложится рядом и обнимает меня. Знакомый нордический запах заполняет легкие.
– Ты победила, – шепчет Квилинский, зарываясь в мои волосы. – Я согласен.
– На что? – отзываюсь заспанным голосом.
– Свободные отношения.
– Игра на троих?
– Игра на троих.
Чувствую себя Валькирией, поставившей на колени самого мощного и непобедимого викинга.
– Если это успокоит, тебя я люблю больше, – целую его нежно в висок. – Кстати, почему ты в моей квартире? Между прочим, это проникновение со взломом.
– Если я проникну в другое место, тебя это больше устроит?
Сегодня Андрей берет реванш за Малайзию. Только удается погрузиться в объятия Морфея, как Квилинский вырывает из лап конкурента, яростно вонзаясь в меня своим возбужденным копьем.
После пятого раза уже не выдерживаю и, матерясь, ухожу спать в другую комнату. Он следует за мной. Не понимаю, откуда у него столько сил после такого долгого перелета.
Все заканчивается, только когда выталкиваю полуголого босса из квартиры на лестничную площадку. Через глазок вижу довольную ухмылку победителя, и мужчина удаляется в сторону лестницы.
Глава 9.
Утром еле встаю и вливаю в себя литр кофе, чтобы наконец вышвырнуть тело из квартиры.
В офисе раздаю коллегам сувениры и угощаю вкусняшками из разных стран. Попутно получаю полу-упреки-намеки о том, что съездив в страны вечного лета, даже ничуть не загорела. Очень честно соврала о большом объеме работы и ротовирусе, который подцепили с Андреем во время поездки. Не скажешь же им, что почти свет белый не видела из-за слишком больших аппетитов босса.
Вместе с начальником отчитываемся Георгию Робертовичу о поездке, на что Серебрянский довольно кивает. Если полагаться на расчеты финотдела, то после запуска программы во Вьетнаме Fidèle разбогатеет еще на сотку тысяч баксов в год.
На выходе из кабинета глава компании предупреждает, что сразу после работы поеду с ним. Квилинский вопросительно смотрит на босса, на что тот отвечает:
– Простите, молодой человек, это сугубо семейная встреча. Я бы и вас пригласил, но увы.
Амриндер хмурится, кидает на меня недовольный взгляд и уходит.
Жизнь возвращается на круги своя. Днем нескончаемые созвоны, за обедом болтовня и сплетни с Катей и Васей, когда последняя не занята свиданиями. Тет-а-тет ланчи с Романом свожу к минимуму, ведь с Квилинским договорились только на игру на троих.
Для укрепления легенды взаимной ненависти периодически рыжий бес устраивает публичную порку. Тогда в воздух летят бумаги, фломастеры, скрепки, в стену врезается степлер, мы орем друг на друга не стесняясь в выражениях. Коллеги снаружи заранее вызывают охрану и готовят аптечку, если вдруг кто-то из нас падет в этом неравном бою (кажется, пора снимать сериал о новой вселенной, где воюют женщина-паук Шелк и викинг Беовульф).
Только никто не знает, что когда покидаю его кабинет и вся красная сажусь за рабочее место, мои трусики уже насквозь промокшие. Кажется, стоит Амриндеру прикоснуться к моему цветку в тот момент любой частью своего тела (желательно копьем), то меня разорвет в экстазе. В моменты спора главное не забыть, что мы действительно ругаемся из-за работы, и не накинуться друг на друга с поцелуями на виду у всех в стеклянном боксе.
Когда невтерпеж, в бой идут уже совсем детские игры. Например, на общей кухне завариваю чай, а Андрей как будто случайно зажимает меня у шкафов, потянувшись на самую верхнюю полку за богом забытой сахарницей, в которой сдохла последняя мошка. При этом он трется об мою задницу своим оружием, превращая краткосрочные чаепития в мучительные заигрывания. При этом не забываю демонстративно с силой отпихивать его и крыть нецензурными речами. Со стороны смотрится так, как будто мы возимся и не можем поделить между собой даже кухонное пространство.
По офису стремительно ползут слухи, что планирую подсидеть Квилинского, отчего начальник всеми силами пытается выжить меня из компании.
Если на работе порка показная, то дома ждет уже настоящая, когда от его шлепков на коже остаются красные следы, но эта томительная боль делает оргазм только ярче и чувственней.
У нас с Беовульфом даже складывается своего рода рутина. После работы он уезжает в пенис-клуб, затем где-то ужинает (не знаю, может еще и сам готовит), занимается своими делами (созванивается с любимой мамулей), затем ровно в десять заявляется ко мне как к себе домой (что, в принципе, так и есть).
Если Бог Небесный и привык бесновать полночи, гоняя мячи, то теперь сменяет спортивные занятия на более интимные. Я жутко не высыпаюсь, но лучше уж мучиться от бессонницы с ним, чем из-за него.
~*~
Стремительно близится Новый Год, на празднование которого Георгий Робертович неожиданно приглашает меня вместе с Андреем в свой загородный домик.
Едем вместе, поэтому без труда показываю вице-президенту дорогу. Моя осведомленность его слегка раздражает, потому что мужчина отлично понимает, откуда у меня такие продвинутые топографические познания.
– Слушай, по поводу новогодного подарка. Давай я тебе что-нибудь куплю? – деланно равнодушно предлагает начальник.
– А ты уже, – кидаю беспечно, на что Квилинский недоуменно приподнимает брови.
Достаю чеки и кладу на приборную панель.
– Девочка: милый, купи мне духи, собаку и машину, – говорю писклявым голосом, изображая утконосую нахлебницу. Потом закусываю губу и уже играю роль роковой обольстительницы: – Женщина: ты деньги на счет кинешь или мне вычесть из арендной платы?
– Так, и что я тебе купил?
Демонстрирую на себе новое платье и серьги из белого золота с изумрудом.
– А также еще очень, ну очень красивое белье, – понижаю голос и шепчу ему на ухо.
– Оно тоже на тебе сейчас? – интересуется с лукавой улыбкой Андрей.
Проносящиеся картины за окном затуманивают: снежинки словно пушистые бабочки кружатся в морозном воздухе, укутывая в белую шаль величественные ели. Внедорожник, рассекая снежную пелену, мчится по безлюдному зимнему лесу. Колеса шуршат по рыхлому снегу, оставляя за собой глубокие следы.
Машина резко снижает скорость и останавливается на обочине.
– Мальчик: давай я выжму полный газ, а ты сделаешь мне минет. – Оказывается, Квилинский тоже читает мемчики. – Мужчина: я аккуратно припаркуюсь и включу аварийку. Тем более, ты же не любишь орал.
Снимаю пальто и кидаю на заднее сиденье. Охваченная волной желания ловко забираюсь на колени викингу, чувствуя жар его рук на своей спине. Как же круто, что внедорожник такой огромный и нам не грозит сигналить на весь лес моей пятой точкой.
– Я еще не любил тебя в лесу. В машине. – Его глаза темнеют, а голос становится хриплым. Мужчина расстегивает молнию моего платья, стаскивает с плеч и обнажает прозрачный корсет, под которым мои соски уже затвердели.
Мое дыхание касается его лица, щекоча щетину. Андрей, опьяненный ароматом моих духов и вкусом губ, прижимает к себе ещё сильнее. Руки начальника грубо вторгаются под платье и задирают его до талии, обнажая бедра и чулки.
Маленькое пространство машины становится нашей вселенной.
Как называется чувство, противоположное клаустрофобии?
Клаустромания?
Клаустрофилия?
Я не хочу покидать эти крошечные закрытые пространства, если они наполнены им.
Нашариваю пряжку его ремней, пока вице-президент жадно мнет мои ягодицы. Он нетерпеливо облизывает губы, предвкушая ощущение оказаться во мне.
– Обожаю, когда ты сверху, – рычит вице-президент. Его обычно пронзительно-голубые глаза теперь уже стального цвета.
– Я тоже. Когда ты полностью во мне, – могу только прерывисто дышать. – Да бляха-муха, что это на тебе надето? Пояс целомудрия?
– Бляха-муха? – хохочет рыжий викинг. – Это еще что такое?
– Любимое ругательство моего школьного учителя по русскому и литературе. Квилинский, я не могу его расстегнуть.
Не успевает Беовульф оказать мне помощь, как наши игры неожиданно прерывает входящий звонок.
Серебрянский.
– Ответь.
– Нет, я хочу закончить.
– Ответь.
Андрей стаскивает меня с себя и усаживает обратно на пассажирское сидение.
– Вы как? Скоро? – на заднем фоне слышен гомон гостей и громкая музыка. – Только вас ждем.
– Да, уже подъезжаем.
– Вы что, ногами что ли к нам бежите? Голос запыхавшийся.
– Еле сдерживаюсь, чтобы не подраться с вице-президентом. Он не доверяет моим навигаторским навыкам.
– Давайте, ускоряйтесь, а то уже накрываем на стол.
Поправляем одежду, приводим себя в порядок. Достаю косметичку, чтобы вновь толстым слоем нанести губную помаду, которая размазалась из-за поцелуев с Амриндером.
Открываю настежь окно, впуская в салон морозный поток воздуха, чтобы освежиться и остудить разгоряченное лицо.
Квилинский трогается.
Делаю радио погромче и подпеваю всем подряд новогодним песням, даже тем, слов которых не знаю и слышу впервые.
Квилинский держится отчужденно. Явно, что предстоящая разношерстность гостей не претендует на самую душевную компанию для встречи нового года. Тем более, как говорят, как встретишь новый год – так его и проведешь. Вряд ли Андрей мечтает еще один год просидеть в должности “второго любимого человека”.
– Проходите, мои дорогие, – гостеприимно встречает нас хозяин дома.
С первых шагов будто попадаем в декорацию рождественской открытки. Дом украшен разноцветными гирляндами, во дворе стоит полноразмерная инсталляция пяти светодиодных оленей, запряженных в сани. Все елки на участке прогибаются под тяжестью крупных вычурных шаров и игрушек.
