Текст книги "Аллея ангелов (СИ)"
Автор книги: Кезалия
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 25 страниц)
С тех пор как уехал Дайя прошел месяц, а моё состояние отрешенности совершенно не отходило. Все мои старания показаться веселой и естественной были бесполезны перед подругами, что я четко осознавала. Я чувствовала, что с каждым днем всё больше отдаляюсь от них...
– Все отлично. – Изобразила я улыбку.
Не так-то и сложно. Всего лишь простое движение мышц лица. Я научилась мастерски играть роль оптимиста. Теперь я могу без особого труда изобразить не менее десяти различных улыбок, причем без всяких внутренних эмоций. Обычно всех такой ответ устраивал, но только не НАФА: Ника недовольно сморщилась, а Фиона закатила глаза.
– Ангелин, может, ты прекратишь уже так себя мучить? – не выдержала Эни, которая лучше всех понимала, что со мной происходит.
– Мучить? Разве я странно выгляжу? – я подняла брови, чтобы показать, как сильно удивлена.
"Боже, что я делаю! Вру, только и делаю, что вру!"
– Странно? Это мягко сказано. Ты уже целый месяц ходишь как в прострации, – подтвердила Ника.
– Как зомби, если быть точнее, – добавила свою лепту Фиона. – Тебе осталось только руки вперёд выставить и бесцельно шастать по коридорам, тогда никакой разницы.
– Ну спасибо... – я засмеялась.
Получилось? Вроде звонко и заливисто. Но и это не смогло обмануть подруг.
– Ангелин, перестань притворяться, пожалуйста, – мягко попросила Аннет. – Неужели ты думаешь, что мы ничего не замечаем? Ты уже не такая, как раньше...
"Так и есть. А разве можно оставаться такой, как раньше после того, как он со мной поступил?"
– Почему вы так считаете? – тихо спросила я, боясь услышать, в кого я превратилась.
– Ты постоянно улыбаешься, а это ненормально, Энжик, – покачала головой Фиона. – Ты как будто маску на себя натянула.
– На вопрос "Как дела?" у тебя всегда ответ "отлично". А это ведь тоже неправда. У обычных людей бывает ещё "хорошо", "так себе", "по-разному" и "плохо".
– ...ты перестала танцевать на дискотеках...
– ...знакомиться с парнями...
– ...больше не поёшь, хотя раньше не смолкала ни минуты...
– ...меньше разговариваешь...
– ... стала вкусно готовить! Это уже совсем не входит ни в какие рамки!
– Ты забросила все, чем раньше так дорожила и любила. Ты теряешь себя, понимаешь?
– А главное – ты перестала нам доверять. Не так ли? – закончила тираду Ника.
Каждое их замечание попадало в точку. Да, я стала такой. Я изменилась. Но что могу поделать, если я ничего не чувствую? Если раньше я старалась плыть против течения, постоянно с чем-то бороться, хвататься за берег, но не теперь... я пустила всё на самотек, потому что мне нет никакого дела до происходящего вокруг. Я просто разомкнула руки, чтобы поток нёс меня...
– Девочки, я не перестала вам доверять. Просто... просто в моей жизни наступил сложный период... Знаете, скоро экзамены, выпускной, мне ещё помогать организовывать праздник, потом дела в редколлегии... – пыталась я найти правдоподобную отговорку.
НАФА недоверчиво взглянула на меня и ответила прямо в лицо:
– Не лги, Энжи. Это все Дайя?
Я не ответила.
В эту минуту я себя ненавидела. Зачем пытаюсь обмануть лучших подруг? В чём смысл? Но даже если я им все расскажу, то не только предам "своих", но и нарушу обещание, данное Дая.
– Ангелин, мы надеялись, что хоть сейчас ты нам все объяснишь. Но раз ты молчишь... – Фиона не договорила, но всем понятно, что это означало: "Раз ты молчишь, то мы больше не друзья".
Я продолжала упрямо молчать.
НАФА пыталась говорить твёрдо и серьёзно. Внешне это выглядело угрожающе, точно подруги реально хотели меня бросить. Но мое шестое чувство говорило другое: "Они пытались разговорить тебя методом кнута и пряника. Пряник не сработал – остался только кнут".
– Ладно, держи, – Ника бросила передо мной толстый журнал мод. – Пока нам все не расскажешь, можешь считать, что НАФА больше не существует.
Девушки развернулись и ушли.
Я застыла на месте. НАФА развалилась. И всему виной только я со своим упрямством. Ради чего я пошла на такое? Чтобы сохранить какой-то секрет Дая? Стоило ли это моей многолетней дружбы?
Дрожащими руками я взяла журнал со стола и раскрыла его. Несколько страниц подряд занимали фотографии, которые мы снимали в марте на природе, представляя торговую марку "Dandelion". Великолепная Ника в жёлтом воздушном платье прекрасно смотрелась на золотистом поле из одуванчиков. Её волосы свободно развевались на ветру и девушка ещё шаловливо прищурила глаза, что делало вид таким естественным и невообразимо милым. Братья Смэши же не шли в сравнении ни с кем. Их улыбки, взгляды, черты лица, прически, одежда... Все, что относилось к ним, выглядело мужественным и сильным. Они невольно притягивали взгляды и, несмотря на то, были похожи, явно различались... Они были как противоположные стороны одной медали, поэтому достигли гармонии. А вот и я сама месяц назад... Тогда я ещё умела смеяться искренне, от души...
Я думала, что застану только снимки Ники и Виня, однако, здесь оказались и мы с Дайя. Внезапно из журнала выпала фотография, которая была специально распечатана отдельно и не входила в серию модной одежды. Снимок сжал мое сердце и сосущая пустота, которая столько времени молчала, наталкиваясь лишь на лёд, внезапно ожила. То, что мне уже давно получилось укромно спрятать от всех, вдруг вырвалось наружу. Эмоции, переживания, боль... ледяная глыба начала таять под натиском чувств.
На фотографии были я и Дайя. Этот снимок сделали во время перерыва, и я вовсе не знала, что нас фотографируют. В памяти ярко вспыхнула та минута. Мы пошли к реке к небольшому причалу, который представлял собой всего-то несколько бревен, едва-едва державшиеся над водой за счёт небольших столбов. И на снимке мы с Дая сидим на тоненькой балке. Смэш смешно завернул джинсы, чтобы их не промочить. Прохладный ветер с реки развевал наши волосы. В руках я держала созревший одуванчик. Вместе с Дайя мы сдували его и парашютики разлетались во все стороны. Это было самым милым зрелищем, которое можно было только представить. Всего лишь один миг, а принес столько счастья и переживаний. Не зря же говорят, что самое прекрасное случается лишь в мимолетный миг и надо успеть запечатлеть его. Фотограф и успел, за что я была ему до глубины души благодарна.
Дома я вставила фотографию в серебряную рамку, подаренную бабушкой, и поставила на пианино. К музыкальному инструменту я не прикасалась с отъезда Дая. А подруги правы, я потеряла себя.
Я открыла крышку пианино и провела рукой по клавиатуре. Столько пыли. Мне стало стыдно. Я совершенно забыла, кто я есть на самом деле. Совершенно автоматически пальцы быстро заскользили по белоснежным клавишам, наигрывая грустную мелодию. Не задумываясь, я стала исполнять песню "Someone's watching over me". Я могла играть эту композицию даже с закрытыми глазами, потому что одно время эту песню постоянно крутили по телевизору и радио. НАФА просто сходила с ума по творчеству певицы, поэтому немедленно потребовали, чтобы и я научилась исполнять ее. И их желание исполнилось.
В душе стало зарождаться что-то новое, как будто я пробудилась ото сна. Сделав глубокий вдох, я запела. Это была история моего разбитого сердца, моих истерзанных надежд. Я пела как будто назло всему, что когда-то причиняло боль. Я пела, чтобы заглушить крик раненой души. Пусть же все чувства воскреснут и наконец наполнят то пустое пространство, которое оставил за собой Смэш. Я никогда не думала, что он займет столько места в моём сердце. Что без него мой мир станет другим, что все рухнет как карточный домик. Как я могла жить без него на этом свете? Как?
Почему я тогда не остановила его? Почему не хватило духу признаться во всём? Почему только сейчас я смогла осознать это? Зачем столько времени старалась скрывать свои чувства к нему? Чего я этим добивалась? Чтобы теперь он бросил меня?
Я закрыла на миг глаза и тёплая слеза скатилась по щеке. Она упала на клавиатуру и стала первым сигналом того, что ледяная глыба внутри начала таять. Но смогу ли я окончательно растопить весь лед?
В окне мелькнула тень. Я резко перестала играть и обернулась. Прямо передо мной стоял Винь, с которым мы не общались уже практически месяц. После нашего последнего разговора я категорически отказалась от того, чтобы парень возил меня в школу. Я не хотела видеть его и в лишний раз подвергать себя желанием сорваться с цепи. Хотя и это вскоре стало бы невозможно, так как все свои эмоции я закрыла на замок.
Винь упрямо отказывался, но потом всё же сдался. С тех пор я редко встречалась с ним. В доме Смэшей он уже больше не жил, но занятия посещать не перестал.
– Ты прекрасно пела. – Сказал Винь и сел рядом со мной. – Я рад вновь слышать твой голос.
– Спасибо. Зачем ты пришел?
К сожаленью, я так и не научилась полностью скрывать свой холод к младшему Смэшу. Винь горько улыбнулся. Он смотрел на меня с жалостью и разочарованием.
"А когда-то мы были друзьями".
– Ты так говоришь, словно прогоняешь меня. – Упрекнул он с грустной улыбкой. – А я, может быть, пришёл помочь.
– Мне не нужна помощь... – я опять взялась возражать, но Винь не дал мне шанса.
– А вот твои подруги говорят совсем другое, – парень с ехидством покачал головой и взял мою фотографию с Дайя. – Да и я не слепой. Ты превратилась в кусок льда. Бесчувственный обломок, ты слышишь?
– Отстань от меня, Винь, – я встала и хотела уйти, но парень крепко схватил меня за руку и насильно засадил обратно.
– Посмотри мне в глаза, Ангелина. Что ты видишь? Дайя, так? – Винь начал повышать на меня голос. – Ты меня ненавидишь, потому что я на него похож? Потому что я тут, а он там сражается? Ведь так?
– Хватит... Перестань...
Сердце сжалось и забилось быстрее. Я будто услышала треск льда, стена, ограждающая чувства, стала разрываться. Я сжала руками кулон, но Винь поймал меня за запястья и стал трясти:
– Даже не думай мне лгать, Энжи! Смотри, кем ты стала! Ты готова променять дружбу, только чтобы сохранить верность Дайя. Ради чего? Ты больше не та Ангелина, которую мы знали. Та девушка была сильной, оптимистичной и независимой. Она не такая размазня как ты!
– Винь, отпусти меня... Пожалуйста!
– Не отпущу, – парень будто рычал на меня. – Хватит тебя жалеть! Мы думали, что ты сама справишься со своим горем, станешь бороться... А ты вместо этого смирилась, отказалась сражаться с болью, решила просто-напросто лишиться эмоций вообще. Разве наша Ангелина бы так поступила? Скажи, поступила?!
– Нет! Не поступила бы! – закричала я.
Все, хватит, я больше могу сдерживаться! Я должна дать волю эмоциям и переживаниям. Глыба треснула и рассыпалась на мелкие осколки. Чувства вылились через край и наполнили всю мою сущность.
– Я не могу без него, Винь, не могу! Мне тяжело! Я скучаю по нему! Я не могу не думать о нем! Вы говорите, что я не пыталась сражаться, но ошибаетесь. Я решилась начать новую жизнь. Я хотела радоваться жизни, закрыть глаза на то, что его нет рядом. И ждать! Понимаешь, ждать! – я перешла на крик. – А что я узнаю? Он мне пишет о его интуиции, которая подсказывает, что он уже не вернётся. А его шестое чувство никогда не ошибалось, ты же знаешь! И что я должна была делать? Думаешь, жить с мыслью о том, что я жду того, кто уже никогда не вернется может приносить радость? Нет! Я ждала, хранила надежду... но бесполезно... ты ничего о нём не говоришь, девчонки ни о чём не подозревают, а мне даже поговорить об этом не с кем!
На этом я не выдержала и разрыдалась. Винь нежно обнял меня и прижал к себе. Я совершенно не чувствовала к нему неприязни и отвращения. Я вновь нашла в нем лучшего друга.
– Прости, Ангелин, я не думал, что в тебе накопилось столько чувств. Я просто хотел разбудить в тебе прежние чувства. Увидеть тебя... нормальной. Ты знаешь, как мы переживали этот месяц? – голос Виня стал нежным и ужасно напоминал Дая. – С тех пор как уехал Дайя, ты как будто перестала существовать с нами в одном мире. Ты совершенно углубилась в учёбу, занималась несвойственными для себя делами, в общем, стала другой. Чем только НАФА не пыталась привести тебя к жизни, даже грозилась бросить, а ты все продолжала упрямиться.
Если НАФА не знала, за что зацепиться, то только я мог разбудить в тебе зверя. Теперь я узнаю тебя, Ангелин. С возращеньем.
– ... но его интуиция... – не сдавала я своих позиций.
Я знаю, что действовала все это время против логики и здравого смысла, но что-то же должно оправдывать мое поведение? Делать его хоть немного человечным?
– Ты с Дайм прямо зациклились на его интуиции, не пойму, – начал злиться Винь. – зачем ты все драматизируешь? Говоришь, что его шестое чувство никогда не ошибается? Как бы не так. В детстве он сказал, что его интуиция подсказывает, что когда мы вырастем, я буду ниже его по росту. А что оказалось? – Южанин широко улыбнулся и расправил руки, демонстрируя свои габариты. – Я выше его на целых два сантиметра. Внушительно?
Винь смотрел на меня так искренне, что я не могла не поверить его словам. Тогда впервые за все время я засмеялась... радостно, естественно, от всей души...
– Видишь, ты смеёшься, значит не все потеряно. Дая тоже может ошибаться. А что по поводу того, что он принял тебя за десмода? Он ведь ошибся?
Я кивнула. Его доводы звучали с каждой минутой все весомее. Мне это нравилось.
"Пусть он продолжает. Пусть скажет, что все ещё возможно изменить".
– К тому же все это время я тоже не зря сидел, развесив уши как некоторые, – Винь в качестве спасителя теперь дал себе право измываться надо мной как хотел, – а следил за ходом войны. Дайя недавно успешно сделал несколько прорывов, поэтому в ближайшее время мы расчистим их Центр. Теперь дело только времени – их силы на исходе, поэтому скоро мы поймаем Предателя, разберемся с последним десмодом и сказке конец. Дая вернется к тебе в целостности и сохранности. Ну что, теперь довольна?
Я аж прослезилась от счастья и крепко обняла Виня.
– Ви, я тебя люблю! – не выдержала я.
Боже, как же я была сейчас счастлива, что Смэш был рядом со мной. Я чувствовала, что появилась опора, что я уже не одна.
– Эй, поосторожнее. Что я Дая скажу, когда он вернётся? Что ты в меня влюбилась за время его отсутствия? – пошутил Винь, специально изображая испуг. – Он же меня на куски раздерет и съест на обед. Ой, ну ещё и плакать. Странные вы девушки: плохо – плачете, хорошо – тоже рыдаете.
– Хахахах... спасибо большое, Винни. Что бы я без тебя делала, – улыбнулась я Виню.
– Ну так ты согласна начать реально новую жизнь?
– Да, конечно.
– И ради этого готова на все?
– На все.
– Отлично. В таком случае уберёшь мне дом?
– Что?!
Винь, оказывается, совершенно не шутил. Вооружившись пылесосом, мочалкой и чистящими средствами, мы стали осаждать дом Смэшей, который уже долгое время пустовал. Оказалось, что Винь всё это время даже не заходил домой, так как готовить он не умел, поэтому практически жил у своих гостеприимных друзей. Честно говоря, мне стоило немалых усилий заставить Виня помочь себе. Если, например, попросить парня перенести книжный шкаф из одной комнаты в другую не составит особого труда, то повозить тряпкой по столу вызывает у Виня приступы тошноты и необъяснимого головокружения. Я злилась, ругалась, кидалась в него мокрой губкой, грозилась прибить веником, в общем, давала волю чувствам. При этом сердце больше не ныло от боли. Кажется, рана начала, наконец, заживать. Кое-как мы все же привели дом в порядок. Осталась только одна комната – Дайя.
– Ты готова? – на всякий случай все же спросил меня Винь перед тем как растворить дверь в спальню. Хотя мы всего лишь занимались уборкой, но парень выглядел как настоящий полководец, ведущий армию на необычайно важный бой.
Я поглубже вдохнула, чтобы усмирить бешеное сердцебиение, и кивнула. Надеюсь, я смогу сохранить спокойствие и не закатить истерику. Мне кажется, теперь любое событие сможет вызвать у меня взрыв эмоций, особенно учитывая факт, что все запреты уже сняты.
Винь, не спуская с меня глаз, повернул ручку и дверь со скрипом открылась. Я ожидала, что сейчас меня, как обычно бывает в фильмах, ослепит вспышка неизвестного происхождения и волна воспоминаний накроет с головой. Я даже специально задержала дыхание и зажмурила глаза, но ничего особенного не произошло.
– Ангелин, ну чего встала? – подтолкнул меня Винь внутрь. – Не знаю, может, у девушек обоняние лучше, но мне кажется, что тут пахнет очень даже прилично. Морщиться-то зачем?
Поняв, что веду себя как дурочка, я распахнула глаза. Перед отъездом Дая задернул шторы, поэтому мы оказались в прохладной полутьме. Комната Дайя совершенно не изменилась: всё та же аккуратно застеленная кровать, стол, шкаф, гитара в углу. Парень лишь забрал с собой ноутбук, пару личных вещей и немного одежды.
Внезапно мне открылась странная истина: всё это время я пыталась не думать о Дайя, избегать любых упоминаний о нём, прятаться от всего, что связано с ним, сдерживать собственные чувства, чтобы усмирить боль, но ошибалась. Именно сейчас, когда я нахожусь в его комнате, которая насквозь наполнена им, я чувствую полную умиротворенность и счастье. Я выбрала неверный путь борьбы. Только теперь я сумела понять свою ошибку.
Последний осколок сердца практически восстановился.
– Ну как? – поинтересовался Винь, все это время следивший за моей реакцией.
– Весьма неплохо, – беззаботно пожала я плечами. – Можем начинать.
Я начала убираться, а Винь принялся перебирать вещи в ящиках стола. Я явно чувствовала, что с каждой минутой становилось лучше и лучше – настрой более менее стабилизировался, боль полностью стихла, а мысли наполнились красивыми картинами, когда Дая вернется, о чём я даже не смела мечтать до сегодняшнего дня.
– Энжи, гляди, что я нашёл у нашего красавчика в столе, – хихикнул Винь и спустил меня на землю.
Я оторвалась от своих воображений и села рядом с Винем. Парень передал мне увесистый альбом, наполненный фотографиями разной давности: одни были небольшого размера, другие покрупнее, многие оказались чёрно-белыми и только некоторые – цветными. Дайя никогда ещё не показывал мне свои детские снимки!
– Гляди, это мы с Дайм, – похвастался Винни, тыкнув на первый чёрно-белый снимок, на котором были два карапуза в пеленках. – Нам тут вроде месяц, не больше. Дая родился раньше меня всего на пару дней...
– Такие милые! – воскликнула я с улыбкой. – Прелесть! Другого слова не подберешь!
– Нас в детстве вообще невозможно было различить, поэтому хотя мамы и покупали одинаковую одежду, то обязательно разных цветов, – южанин перевернул страницу и указал уже на цветную фотографию. – Видишь? Но я все равно красивей, чем Дайя.
Мне кажется, что ещё никогда не видела таких симпатичных детей на всем свете. Мальчишки смотрелись просто идеально. Какую бы фотографию мне ни показывал Винь, на нём естественно были запечатлены оба брата: дома, в гостях, на природе, в школе. Они неразлучны с первых дней и только с переездом оказались в разных краях.
– Упс, вот на эту тебе смотреть нельзя! – внезапно покраснел южанин, пряча за спиной снимок, который всего пару секунд назад ловко вытащил из альбома.
– Покажи, что ты там скрываешь? – потянулась я за фотографией, но парень вытянул руку, отчего невозможно было ее достать. – Ну хватит, Винь, дай сюда!
– Детям до восемнадцати нельзя! – пригрозил мне пальцем сосед и сел на снимок. – Вот попробуй, сдвинь меня и достанешь.
– Ха, думаешь, я не смогу? – с презрением спросила я.
Винь лишь лукаво улыбнулся и скрестил перед грудью руки, мол, валяй, мне ничего не страшно.
Я принялась действовать и мучилась минут десять. Реально, Виня было невозможно сдвинуть с места. Он восседал на кровати как каменная глыба, которая пустила корни и просто приросла к земле. Все мои попытки вытащить фотографию тоже были безуспешными. Пришлось прибегнуть к секретному оружию.
– Ну все, Ви, тебе не поздоровится! – предупредила я друга, который только фыркнул в ответ.
Ладно, пусть потом не сожалеет.
Я хорошенько размяла пальцы и неожиданно бросилась... щекотать Виня. Как я и ожидала, Смэш боялся щекоток точно как его братец. От внезапного "нападения" Винни не сумел усидеть на месте и свалился на пол, умирая от хохота. Пока он перекатывался на ковре, я ловко подхватила фотографию, отлетевшую в сторону.
В следующий миг уже я сама валялась рядом со своим соседом от неудержимого смеха. То, что Винь прятал от меня, оказалось снимком, где братья Смэши голенькие сидели в тазике и счастливо улыбались.
С тех пор моя жизнь вроде наладилась. Я все же не позволила Виню возить себя в школу, потому что не хотела наживать себе проблем с его девушками. Хотя, как я заметила, в последние дни парень мало ходил на свидания. Большее время в школе он проводил в компании друзей, а не подруг. Может, он все же взялся за голову и решил начать новую жизнь, как и я?
Сразу же на следующий день я подошла с извинениями к НАФА. Подруги с радостью приняли меня, но объяснения всё же потребовали. Я призналась им во всем: в своих болях, в попытке убежать от реальности, чем занималась и где пропадала по выходным; даже рассказала о письме, в котором Дая написал, что не вернется. Скрыла я лишь одно – что все это связано с войной с десмодами. На вопрос, почему вдруг только теперь изменилась, ответила тем, что Винь сообщил о том, что скорее всего Смэши вернутся обратно в Сань.
– Ангелина, с возвращеньем! – воскликнула после моей исповеди Эни и крепко обняла меня. – Мы так по тебе скучали!
– Ты так говоришь, точно все это время я была не с вами, – удивилась я.
– Ты и не была с нами. Ты была в своём мире. Ты заперла себя в каменной башне. – Опять в своём стиле прокомментировала Фиона. – И принц приехал и высвободил тебя.
– Да. Если и не на белом коне, то на чёрном скутере... – хихикнула Ника. – А Винька, оказывается, не так уж и плох, а, девчонки, раз сумел ее расшатать?
– Ага, честно говоря, мы уже думали, что потеряли тебя, – грустно сказали Эни. – Это было так страшно. Была наша подруга, потом раз – и уже не ты.
– Точно подменили...
– Зомбировали...
– Мариновали...
– Изменили...
– Ладно. Ладно. Поняла! – я засмеялась НАФА искренне и свободно. – Извините, девчонки. Я была не права. Я слишком увлеклась своим страданием. Но теперь обещаю, так больше повторится. Я буду надеяться, что Дайя вернется...
– ...и признается тебе в любви! – чутко отметила Ника.
Интересно, а она откуда знает такие подробности? Но сейчас это уже не важно.
– Да. И это тоже. – Кивнула я.
~*~
– Ангелин, вот видишь ту девушку? – спросил меня Винь, когда мы присели на скамейке у озера, чтобы передохнуть после долгой пробежки.
Парень чувствовал себя превосходно – даже практически не вспотел, зато я выглядела как настоящая тряпка!
С тех пор как мы "помирились" с Винем, мне пришлось опять капитально перенастраивать свою жизнь. Если на первый взгляд вернуться к прежнему времяпровождению было элементарно, то на деле всё оказалось намного сложнее. Я никак не ожидала, что за время своей депрессии так свыкнусь к новому образу жизни. Я внезапно осознала, всё то, что считала всего лишь прикрытием и средством для того, чтобы не думать о Дайя, стало таким обыденным и привычным. Я не смогла оторваться от учёбы – всё также продолжала проводить много времени над учебниками и задачами. Также в стороне не остались и мои кулинарные рецепты – по вечерам я продолжала экспериментировать на кухне с новыми блюдами, чем ужасно поражала младшего Смэша. Не могла обходиться и без музыки и школьной редколлегии.
Вносились лишь некоторые поправки – везде теперь меня сопровождал Винни. Я заставила его каждое утро заниматься пробежкой, вместо того, чтобы валяться в постели. Парень отбрыкивался, капризничал, категорически отказывался, проклинал все на свете, но каждый божий день вставал и бегал со мной в парк. Также каждые выходные я таскала Виня с собой в дельфинарий. Оказывается, южанин даже не догадывался о существовании Афа и Эврики, поэтому я их познакомила. Как я и думала, Ви понравился дельфинам также сильно, как и его братец. Так как "животного" в Вине было хоть отбавляй, то общий язык они нашли сразу же. Мне оставалось лишь наблюдать и завидовать, как мои друзья веселились и будто беседовали. Парень всё также продолжал исчезать, как раньше при тренировках и сражениях. Иногда он пропадал на несколько дней и объяснял своё отсутствие делами на Виртусе.
Винь практически стал постоянным обитателем моего дома. Особенно позабавил случай, когда НАФА собралась у меня на выходных. Мы мирно болтали в гостиной, как неожиданно из ванной в одних шортах и с полотенцем на мокрой голове вышел Винни. Ника, которая до этого с повышенным энтузиазмом сплетничала о новом коллеге, запнулась и даже забыла закрыть свой миленький ротик. Фиона, попивающая чай, поперхнулась и принялась откашливаться. Только Эни удалось сохранить хотя бы подобие спокойствия.
– НАФА, рад вас видеть! – поприветствовал Винь, ужасно довольный произведенным впечатлением. Ему всегда нравилось, когда люди любовались его идеальным телом.
– Ты чего полуголый разгуливаешь в моём доме? – недовольно поинтересовалась я.
– Я не видел, чтобы у тебя где-то висело предупреждение: "Полуголым ходить запрещается". – Хмыкнул южанин и плюхнулся рядом с Эни, которая стала похожа на помидор. Парень взял у неё из рук яблоко и громко хрустнул. – Или только голым ходить можно?
Я тяжело вздохнула и покачала головой. Я достала из шкафа футболку и бросила Виню. Парень ловко поймал её на лету и медленно напялил на себя. Девчонки не сводили с меня удивлённого взгляда и не были в силах понять, как мне удаётся так безмятежно относиться к его вызывающему поведению. Винни с аппетитом доел яблоко, чмокнул за это Эни в щёку и беззаботно удалился, сказав, что к ужину его не нужно ждать.
– П... почему Винь у тебя... – вырвалось у Фионы, которая наконец перестала кашлять.
– ...моется? – закончила я за подругу вопрос.
Медленно НАФА начала выходить из оцепенения и отходить от морального шока.
– Если бы этот мастер-ломастер не хулиганил, то с трубопроводом в доме Смэшей всё было бы в порядке, – недовольно объяснила я, кидая мокрое полотенце в стирку. – Вот всегда так! Он совершенно не умеет за собой убирать! И стиральной машинкой, видимо, пользоваться тоже...
И вот сегодня в очередной раз мы занимались пробежкой. Если раньше Дайя заставлял меня бегать каждое утро, чтобы поддерживать спортивную форму, то Винь решил капитально изменить цель. Он как будто мстил мне за то, что не давала ему высыпаться. Теперь же мы работали не только над скоростью, но и на выдержку: Винь гонял меня по всему парку, кричал что-то вроде: «Мой дедушка пешком быстрее тебя дошёл бы!», делал едкие комментарии, типа, Дайя слишком был нежен со мной и теперь он устроит мне военную подготовку без поблажек. Один шаг парня приравнивался к трём моим, поэтому чтобы успевать за ним, приходилось достаточно попотеть. К тому же Винька бегал легко, не напрягаясь, дышал ровно. А я несмотря на неплохую спортивную подготовку, всё же не могла достигнуть такого же совершенства.
Пробежав без перерыва полчаса я потребовала перерыва. Если не сяду, то ноги отвалятся. Я понимала, что стать такой же ловкой и сильной как он не сумею никогда, но и сдаваться не собиралась. Мы даже поспорили, что когда я смогу догнать его, то парень совершит какое-нибудь чудо. После последнего душевного разговора с Винем, когда он принял на себя роль разумного и мудрого наставника, а я слабого и потерянного ученика, мы вновь стали самим собой. Я вычеркнула из своего словаря слово "сдаваться", а он словосочетание – "быть серьёзным".
– Что? – рассеянно уточнила я. – Какую? Которая брюнетка или крашеная блондинка?
Я не могла отвести глаз от ивы, ветки которой низко склонились и почти касались водной глади озера. Две едва заметные ленты скрывались в густой листве и безмятежно качались на ветру. Когда-то я пожелала, чтобы мы с Дайя были вместе. Эта мечта ещё не сбылась. А что написал он?
– Брюнетка. – Подсказал Винь.
– И что она?
– Она смотрит на меня уже больше трёх минут и пытается флиртовать, а ты ей мешаешь, – без всяких стеснений сказал южанин.
На нашем уровне общений никаких секретов уже не существует. Что на уме – то и на языке.
– Ой, прости, что загораживаю. Давай на другую скамейку пересяду, – прыснула я и поднялась.
– Не надо. Она не тот тип, – парень схватил меня за руку и засадил обратно.
– Почему так решил? Внешне очень даже симпатичная, – не поняла я. – Как раз для тебя.
Я успела заметить, что Виню нравятся девушки одного типа: невысокого роста, длинные волосы, тоненькие руки и пухлые губы. В крайнем случае, все, с кем он встречался, выглядели именно так.
– Ты считаешь, что я оцениваю девушек только по внешности? – внезапно спросил Винь.
– А что, не так разве? – я слегка удивилась. – Как мне кажется, так делают все парни.
"Ну, кроме Дайя, конечно..." – мысленно добавила я. Ну конечно, кто про своих-то плохо говорить станет.
– Только не я, – деловито заявил Винни. – Я заглядываю намного глубже. Ее можно узнать лишь по глазам и улыбке.
У меня невольно отвисла челюсть. И такое мне говорит парень, который встречался и обнимался со всеми девушками подряд? Да ни за что не поверю!
– Ты мне не веришь? – как будто прочитал мою мысль Винь.
– Честно говоря, не особо...
– Ты наверно думаешь, что я всегда был таким ветреным и непостоянным парнем? Что встречаюсь с каждой первой встречной и веду себя не должным образом. А знаешь, Ангелин, я был другим. Я тоже умел любить. Мне очень нравилась одна девушка. Она была самой красивой, умной, замечательной, самой безупречной на этой Земле! – мне стало странно, что мой друг может так отзываться о девушке. – Я считал ее своим идеалом. В ней не было ни одного изъяна. Все, что она делала, мне казалось правильным. Я не мог обижаться на нее, тем более злиться. Она была для меня всем. Ты меня понимаешь?
– Понимаю. – Я знала, что Винь не врёт. Такое может говорить только влюбленный человек. Когда тот становится для тебя всем, без кого не представляешь свою жизнь, без кого каждый миг становится бессмысленным и пустым. – И что же вдруг случилось?
