Текст книги "Чокнутый! (СИ)"
Автор книги: Kellerr
Жанры:
Слеш
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)
========== Глава 1. ==========
Сначала мне показалось, что этот жуткий грохот с утра пораньше, как и всегда, устроили наши соседи слева. В общем-то, с подобным я смирился, поэтому давно уже привык не высыпаться по воскресеньям.
Соседи слева – настоящие изверги. Около полугода назад до них там жила одна старушка, которую я знал с детства. Все в доме звали её старушкой Розой, потому что именно она отвечала за «зелёную» зону вокруг. Больше всего ей нравилось ухаживать за розами. Каких там только не было… Белые, красные, жёлтые… Помнится, частенько после школы я задерживался около клумб с цветами и подолгу любовался ими. Именно из-за роз старушку так и прозвали. Честно сказать, я даже её настоящего имени не знал, хотя она по доброте душевной частенько сидела со мной в детстве, если родителям нужно было срочно куда-то уйти.
Так вот, старушка Роза умерла около семи месяцев назад, как раз после своего юбилея. Ей только-только исполнилось восемьдесят лет. Жаль, конечно, но старость никого не щадит. Её сын, которому отошла квартира, быстро продал жильё. И вот с тех пор начался мой Ад.
Новые хозяева оказались весьма взбалмошными личностями. Родители, двое детей четырёх-или пятилетнего возраста – мальчик и девочка – плюс собака. И вот это семейство любило частенько устраивать конкурсы караоке между собой, воя в микрофоны до полуночи, а утром принимались чем-то греметь и перекрикиваться между собой.
Именно поэтому я и решил, что очередное воскресенье мне придётся встретить под их крики. Однако, как оказалось, я сильно ошибся. Отогнав кое-как сон, я всё-таки понял, что грохот доносился вовсе не из соседней квартиры, а из подъезда. Протерев заспанные глаза и захватив с тумбочки очки, я сунул ноги в свои любимые мягкие тапочки и почти наощупь нашёл безразмерную домашнюю футболку бирюзового цвета. Пока я натягивал её на себя, то больно ударился головой о вторую кровать сверху. Собственно, кровать-то была одна, просто двухъярусная. Помимо меня в комнате жил ещё и мой восьмилетний брат Микк, которому и отводился верхний ярус.
Еле сдержавшись, чтобы не выругаться, я встал на ноги и заглянул наверх. Микка там не было. Озадаченно почесав затылок, я развернулся и направился в сторону коридора. Микк, в отличие от меня, по воскресеньям умудрялся спать как сурок даже под жуткие крики соседей. Порой мне казалось, что у него настоящий талант ко сну. Только вот сейчас, не обнаружив его на привычном месте, я даже забеспокоился.
В коридоре, около входной двери, столпилась вся моя семья. Ну, почти. И только я собирался спросить, в чём же, собственно, дело, как из подъезда донёсся ещё более жуткий грохот, чем раньше.
– Твою мать! – заорал какой-то мужчина, голос которого я слышал впервые.
Мама заохала и заахала, зажав уши стоящему рядом Микку. Папа же очень пристально за чем-то наблюдал, иногда кивая.
– Что там происходит? – подал я голос, подходя ближе.
Мама перевела на меня взгляд, осмотрела с ног до головы и вдруг нахмурилась.
– Когда ты уже перестанешь одеваться в это старьё?
Я пожал плечами. Ну что она, в самом деле? Как будто кто-то меня видит! А дома могут и потерпеть. Восемнадцать лет терпели мой странный вкус, потерпят и ещё немного. А там, может, я наконец-то смогу жить один.
– А на голове у тебя что? Сходил бы подстригся! – мама, забыв про Микка, принялась приглаживать мои волосы. – Из-под этой чёлки ты ведь ничего не видишь, даже очки не помогут!
Поморщившись, я увернулся от её рук.
– Мам, я проснулся пять минут назад. И мне сейчас глубоко плевать, что на мне надето и в каком состоянии мои волосы.
– Но очки-то успел нацепить! – не унималась мама.
– Я без них ничего не вижу, между прочим, – я начинал злиться.
– Повернись к зеркалу и посмотри на свой внешний вид. Может, хоть раз в жизни разглядишь себя, – она упёрла руки в бока, сурово на меня уставившись.
Вздохнув, я повернулся к зеркалу и с трудом сфокусировал взгляд на своём отражении. Ну, футболка как футболка. Шорты как шорты. Всё слишком гигантского размера, но зато двигаться удобно…
Так, волосы. Ну, с волосами у меня всегда проблемы, пока не причешусь. Ну, длинноваты немного, да… Но кто ж виноват, что сейчас не существует нормальных парикмахерских. К тому же меня вполне устраивала моя причёска.
– Всё в порядке, – невозмутимо сказал я, поворачиваясь. – Мне нравится…
– Держи ты этот диван крепче!! – новый крик из подъезда.
– Пап, я тебе говорил нанимать двух грузчиков, а не одного. У тебя вечно всё из рук валится, – мягкий смех, видимо, принадлежавший сыну того мужчины, заставил меня с интересом вытянуть шею.
– Нормально всё! Мы управимся за десять минут!
И в этот момент я наконец-то увидел их. Тот, что, вероятно, был отцом, сейчас широко улыбался во все тридцать два зуба и медленно поднимался по лестнице спиной вперёд, придерживая край старенького чёрного дивана. Второй край держал мужчина в синей куртке, на которой была вышивка «Грузовая компания «Ангел». Кряхтя и пыхтя, они продвигались вперёд.
– Новые жильцы? – недоумённо спросил я родителей.
На этот раз на меня среагировал папа:
– Ага, – кивнул он, нервно жуя зубочистку, и ткнул пальцем в потолок. – Переезжают в квартиру над нами.
– Ближайшие несколько дней покоя можно не ждать, – обречённо покачала головой мама.
Микк же, как и всегда, лишь молча наблюдал. Кстати, Микк – самая тихая личность в нашей семье. Ну, или после меня, хотя это спорный вопрос. Дело в том, что в свои восемь лет он так и не начал разговаривать. Вернее, когда-то он уже произносил некоторые слова, но в трёхлетнем возрасте ему пришлось пережить смерть нашей кошки. Кошку эту он знал с пелёнок, поэтому, ясное дело, был к ней безумно привязан. Врачи сказали, что с возрастом это пройдёт, нужно только вести себя с Микком как обычно и не заводить тему касательно его безмолвия. Однако прошло уже целых пять лет, а Микк так и остался молчуном.
– Надеюсь, они управятся быстро, – пробубнил я, поправив съехавшие с носа очки.
– Пап, а Лорда ты ещё не забирал из машины? – снова тот же мягкий голос.
– Нет, он должен быть в кабине водителя. Сходи, забери его, а то ещё задохнётся.
Послышался торопливый бег вниз по лестнице, после чего дверь подъезда хлопнула дважды. Бег возобновился, только теперь он приближался. Я с ещё большим интересом уставился на лестничную площадку, шагнув вперёд. В качестве Лорда я ожидал увидеть какую-нибудь овчарку или добермана. Только когда я увидел парня, несущего клетку с маленьким волнистым попугайчиком, то на мгновение поразился фантазии хозяев на имена.
Кстати, о том парне… Парень тоже обманул мои ожидания. Тёмно-каштановые волосы, собранные в короткий тощий хвостик, неаккуратные пряди у лица, напоминающие некоторое подобие чёлки, очки, чем-то похожие на мои, и ужасный чёрный спортивный костюм.
Удивлённо приподняв брови, я проследил, как он прошмыгнул мимо дивана и унёсся на этаж выше.
– Так их что, всего двое? – недоумённо спросил я.
– Отец и сын. И попугай, – коротко изрёк папа, который тоже редко когда отличался многословностью.
В это время тот мужчина, обративший на нас внимание, снова лучезарно улыбнулся.
– О, а вот и первые знакомые! – пыхтя, сказал он. – Рад встрече!
Мы все дружно кивнули в ответ, воздержавшись от комментариев.
– Рики, сходи, вскипяти чайник и приготовь нам всем завтрак, – обратилась ко мне мама.
– Это ещё что за наглость?
– Это не наглость, а просьба. Ты ведь старший ребёнок в семье!
Аргумент, конечно, весомый. Махнув на них рукой, я нехотя поплёлся на кухню, где уже вовсю орудовала моя сестра Кира. Кире было шестнадцать. Надо признаться, ей повезло. Она была из тех девушек, которых природа не обделила ни мозгами, ни красотой. В целом же она создавала положительное впечатление, пусть и её невозмутимость многие принимали за высокомерие или чрезмерную недоступность.
– Доброе утро, – кивнула она мне и протянула корзинку с нарезанными ломтями хлеба. – Поставь на стол, пожалуйста.
Её спокойствие сразу остудило мой пыл и помогло окончательно проснуться.
В нашей семье было пятеро человек. Родители всегда хотели много детей, но пока что остановились на трёх. Хотя я сомневался, что они не заведут четвёртого ребёнка, когда отправят меня в самостоятельное плавание. Мы впятером умещались в трёхкомнатной квартирке, которая всем нам иногда казалась слишком тесной. Родители, понятное дело, обосновались в самой лучшей комнате с двумя широкими окнами. Кире же повезло жить одной. Её комната хоть и была небольших размеров, но зато – без соседей. Меня же поселили в одну комнату с братом. Мама объяснила это тем, что Кира – взрослая девочка и уже не может делить с младшим братом комнату. А я, понятное дело, маленький мальчик в мои-то восемнадцать, поэтому могу и потерпеть. Впрочем, возмущаться я толком не мог, иначе мне пришлось бы спать на коврике в коридоре.
Кира, тряхнув золотистыми кудрями, бережно заколотыми на затылке, уже заваривала чай.
Честно признаться, я почувствовал себя совершенно бесполезным. Получается, только Киру не волновало то, что происходило в подъезде. Последовав её примеру, я расставил пять кружек на круглом столе, разложил чайные ложки, порезал сыр на отдельную тарелочку и наконец-то почувствовал удовлетворение от проделанной работы.
– Они там ещё нескоро? – Кира выглянула в коридор.
– Да оставь ты их. Они слишком заняты соседями, чтобы помнить о собственных детях, – я слышал, как мама, взяв на себя роль переговорщика, активно беседовала о чём-то с новым соседом. Папа же явно не очень был доволен разговорчивостью жены. Или ему было плевать?
Пожав плечами, Кира уселась за стол и протянула мне ломоть хлеба. Похоже, завтракать нам придётся вдвоём.
Съев бутерброд, я только-только принялся за чай, как на пороге кухни показалась и остальная часть семьи. Мама выглядела достаточно оживлённой и довольной. Папа же… Ну, папа всегда был похож на Киру и в большинстве случаев отмалчивался, сохраняя невозмутимое выражение лица. Вернее, Кира была похожа на него. Вот уж точно – родственники, с какой стороны ни посмотри.
– Как тебе соседи, мам? – решил спросить я, пока намазывал Микку бутерброд.
– Замечательные люди, – мама довольно заулыбалась. – Только вот Патрик с Реем совсем не похожи внешне. Патрик производит впечатление настоящего мачо, а вот Рей… наверное, жуткий заучка.
Я удивился. И когда она успела их имена узнать?
– Не суди людей по внешности, – непонятно почему решил защитить я парня.
Мама только рассмеялась.
– Ну-ну, конечно. Вот ты, к примеру, по всем внешним признакам должен быть гением и отличником, а получилось почему-то наоборот.
Я даже оскорбился. Значит, если человек носит очки, то он сразу ботаник?
– Очки – не признак великого ума!
– Это признак того, что в детстве ты слишком много играл в видео-игры, – подала голос Кира, которая по утрам никогда не обращает ни на кого из семьи внимания.
Я только бросил на неё недовольный взгляд, однако комментировать её высказывание отказался. А что мне было делать дома, когда родители сутки напролёт возились именно с ней? А я, между прочим, был ещё младшеклассником. Поэтому от недостатка внимания я спасался видео-играми, что родители абсолютно упустили из виду.
Сунув в руки Микку бутерброд, я сделал вид, что страшно обиделся.
– Кстати, Кира, может, тебе стоит подружиться с тем мальчиком? У тебя ведь совершенно нет друзей, – вдруг предложил папа, на что мама отреагировала моментально:
– Он слишком старый для неё! Да и вообще, Кире всего шестнадцать, ей рано гулять с мальчиками!
С трудом подавив смешок, я забыл о своей обиде и принялся наблюдать за распаляющейся ссорой. Да, мама всегда так реагировала, когда речь заходила о Кире и парнях. Причём папа в этой ситуации никогда не принимал сторону мамы. Он считал, что Кире просто необходимо начать с кем-нибудь встречаться. Мама же, хоть и поселила «взрослую» дочь в отдельную комнату, всегда называла её «маленькой для серьёзных отношений».
Однако, весьма забавный факт. На меня они никогда не обращали внимания, словно никто не помнил, что мне уже восемнадцать. Наверное, мне действительно пора взрослеть. Может, тогда они тоже начнут обсуждать и мою личную жизнь, которой до сих пор не было?
– … Но это ты пригласила их на ужин, а не я, – сказал папа, пока я раздумывал над своей жизнью.
– Пригласить – пригласила, но только из-за вежливости! – парировала мама.
– Будь по-твоему, – папа пожал плечами и уткнулся во вчерашнюю газету.
Остаток завтрака прошёл в тишине. Наговорившись всласть, родители молчали. Каждый думал о своём, а я – о предстоящем ужине с незнакомыми людьми. Значит, плюс два человека в нашей скромной кухне. Окинув стол взглядом, я решил, что мне наверняка придётся стоять, чтобы усадить гостей. Нет, всё-таки семь человек здесь – это настоящая катастрофа. И ведь готовить еду придётся мне! Или Кире, которая практически всегда добровольно участвовала в кухонных делах. Мама же, понятное дело, будет вести разговоры.
*
Ужин действительно пришлось готовить мне. В этот раз даже Кира не изъявила желания помочь, оставшись сидеть в своей комнате. Оставив сковороду с жареной картошкой около плиты, я вымыл руки и, миновав родительскую комнату, направился к Кире. С родителями сейчас обсуждать было нечего. Из бурного монолога мамы я понял, что она сейчас пилит папу по поводу того, что ей лучше надеть, чтобы выглядеть на все сто перед незнакомыми людьми. Мысленно пожелав папе удачи, я постучался к Кире и, дождавшись разрешения, зашёл в комнату.
Кира была чем-то занята у компьютера. Приглядевшись к монитору, я понял, что она раскладывает какой-то пасьянс.
– Могла бы и помочь, – буркнул я, садясь в удобное бежевое кресло.
Помню, когда-то я очень хотел, чтобы это кресло стояло в моей комнате. Но ведь девочкам уступают! Поэтому вместо кресла мне досталась двухъярусная кровать. Вернее, досталась она мне и Микку.
И вот теперь я нагло эксплуатировал кресло, как только выдавалась возможность. Кира была не против, за что ей огромное спасибо.
– Не мешай мне. Я почти довела свою стратегию до конца. Осталось несколько ходов, и я победила, – отмахнулась она от меня.
Подобрав под себя ноги, я нахмурился.
– Между прочим, я только что делал женскую работу.
– Из тебя получится хорошая жена, – тут же ответила мне Кира, не поворачивая головы.
– Не надо делать из меня домохозяйку, – хмыкнул я. – Жена из меня не получится. Груди нет, детей родить не смогу. Кому нужна такая жена?
Кира замерла. Оторвавшись от монитора компьютера, она смерила меня оценивающим взглядом и вздохнула.
– И правда. У тебя из талантов только готовка. Хотя личико милое, может, кто и найдётся.
– Не смешно, – в конце концов, прошипел я.
Мне никогда не нравились шутки касательно моего места у плиты. Ну, что поделать, если глава в нашей семье – мама, а папа выступает её молчаливым дополнением? Конечно же, лидер семьи не будет проводить у плиты всё свободное время. В итоге крайними остались мы с Кирой. Вернее, только я. Кира помогала, только когда у неё было подходящее настроение.
– И что вы все будете делать, когда я стану сутками торчать в университете? – с наигранным волнением спросил я. – Совсем с голоду отощаете.
– Будем готовить по очереди, – пожала плечами Кира. – Можно подумать, тебе так важна учёба, что ты готов посвятить ей всё время.
Конечно же, нет. Но поступление в университет я рассматривал как шанс вырваться из оков семьи и наконец-то стать более-менее самостоятельной личностью. О, это чудесное место! Там не будет никого из моей семьи. Я наконец-то обзаведусь друзьями и буду больше времени проводить с ними. Мы будем вместе делать домашние задания, будем гулять и ходить по клубам. Я стану нормальным человеком!
– Я хочу весело проводить время в новом для меня мире, а не готовить еду для новых соседей, – огрызнулся я.
Кира снова повернулась ко мне с серьёзным лицом.
– А как же Микк?
Задела за живое.
Всё-таки Микк был для меня важен как младший брат. Рядом с ним у меня просыпался инстинкт защитника. Не знаю, почему, но мне нравилось следить за ним, нравилось показывать, как делать правильно и нравилось хоть немного помогать ему двигаться вперёд. Наверное, я переживал за него сильнее, чем мама.
– Для Микка я всегда найду свободную минутку.
– Рики, он сторонится людей. Даже в той специализированной школе он выглядит белой вороной. Только с тобой он хоть как-то общается.
– Просто мы живём в одной комнате, вот он и привык ко мне.
– Ты же его брат. Не думаю, что он относится к тебе как-то по-особенному только из-за комнаты.
– Возможно, ты права, – мне пришлось согласиться с ней.
После раздавшегося звонка в дверь в коридоре послышался гам. Я закатил глаза, понимая, что мама даже не удосужилась предупредить меня о времени, чтобы я переоделся в одежду поприличнее. Шорты и футболка – это замечательно, но не перед гостями же!
Впрочем, когда я увидел гостей, то решил, что выгляжу куда более опрятно. Патрик – тот мужчина, который тащил диван – как оказалось, не стал особо заморачиваться по поводу своего внешнего вида. Теперь-то уж я разглядел его лучше. Лёгкая щетина, помятая белая футболка и брюки, штанины которых были слегка в пыли. Он сразу же извинился перед моими родителями за то, как выглядит, списав это на усталость и проблемы переезда. Взглянув на маму, я покачал головой. Она словно на свидание собралась! И как папа ей это позволил?
Вот только я совсем не ожидал, что и мой отец решит одеться ей под стать. Как только папа появился в коридоре, я был готов присвистнуть. Сейчас мои родители выглядели идеальной парой.
Вот только моё скромное блюдо немного терялось на их фоне.
Пока я пребывал в размышлениях, ко мне подошёл тот парень и протянул руку.
– Я Рей. Приятно познакомиться, – он улыбнулся.
Я вздрогнул, но руку всё же пожал.
– Рики.
Не могу сказать, что Рей вызвал у меня положительное впечатление. Что-то в этой его улыбке показалось настолько фальшивым, что улыбаться в ответ мне не хотелось. Но пришлось.
Честно сказать, Рей выглядел ещё паршивее, чем я. Чёрная майка под расстёгнутой клетчатой рубахой и тёмно-синие потёртые джинсы. На ремне болтался маленький плюшевый медвежонок. Кроме того, этот чёртов хвостик из тёмных волос в сочетании с очками меня дико начал раздражать. И это я-то не причёсываюсь и не стригусь? Да вы на него посмотрите!
– Мне нужно на кухню, – я проскользнул мимо Рея, мамы и папы.
Пока они там что-то обсуждали, я принялся раскладывать картошку по тарелкам. И что за очередных психов к нам принесло? Такими темпами мечты о спокойных соседях останутся лишь мечтами.
Я уже начал предвкушать, как стану ненавидеть новых соседей за вечный шум, громко включённый телевизор и топот, как не заметил Рея. Рей подошёл сзади, обошёл меня, словно призрак, и включил чайник. Отшатнувшись в сторону, я с подозрением покосился на него.
– Что? – он вскинул брови. – Мне не совсем интересно слушать, как они собираются стать дружелюбными соседями. Я лучше тебе помогу.
Поколебавшись, я всё же кивнул на стенной шкафчик.
– Там кружки. Коробочка с чайными пакетиками около чайника.
– Отлично, – просиял Рей и с рвением принялся за работу.
Что ж, видимо, он не такой скучный, каким кажется. Хотя… Много ли бывает людей, которые хотят похозяйничать на чужой кухне? Наверное, нет.
– Почему ты накрываешь на стол, а не твоя мать?
– У нас в семье свои правила, – коротко пояснил я.
А если ещё короче, то мама у нас – мужик, папа – принцесса, а я – горничная.
– И ты считаешь это правильным?
– А что? Дети должны помогать родителям, – равнодушно отозвался я. – Не так уж и долго мне мучиться осталось. Всё-таки у студентов меньше времени на домашние заботы.
Рей хмыкнул, бросая пакетики в кружки.
– Значит, студент?
– Только поступил.
– Замечательно. Я тоже.
– Неужели? – удивился я. – Значит, тебе восемнадцать?
– Девятнадцать, – с задержкой ответил Рей и, заметив мой любопытный взгляд, опустил голову. – В моей семье другие сложности.
Посчитав в уме, я решил, что он просто не смог поступить в прошлом году. С кем не бывает?
– Переезд связан с учёбой? – решил спросить я.
Рей кивнул.
– Отсюда до университета пять станций на метро. Да и отец нашёл новую работу неподалёку. Так что нам обоим удобно.
Хорошо. Значит, пять станций… Стоп. Пять станций? Но мне ведь тоже ехать пять станций до моего университета!
Нехорошее предчувствие охватило меня полностью. Я снова посмотрел на прицепленного к ремню медвежонка, затем на Рея.
– Пять станций… Ты уверен? Ничего не перепутал?
Задумавшись, Рей мотнул головой.
– Нет, всё точно. Я несколько раз обсудил маршрут с Тедди.
– Тедди?
– Мой медвежонок. Я с ним дружу с детства, – Рей улыбнулся и осторожно погладил мишку по лохматой голове.
Я ведь не ослышался? Он только что сказал, что обсуждал с плюшевым медведем свой маршрут до университета?
– Эм… Ты разговариваешь с игрушечным медведем?
– Не только, – оживился Рей. – У меня в комнате ещё есть большой мягкий далматинец. А ещё тигр! Тигр – моя гордость. Он со мной всего три года, но я привык советоваться с ним перед сном. А ещё…!
Рей продолжал что-то оживлённо говорить, но я его уже не слушал. Знаете, я никогда не чувствовал себя таким дураком. Вернее, дураком, который всерьёз слушает лепет ещё более дурного человека. И это притом, что Рей старше меня на год! Какие могут быть плюшевые медведи? Какие разговоры с ними? Он хоть понимает, что говорит?
– …Я тебя с ними познакомлю, Рики!
И тут я понял, что избавиться от этого человека мне не удастся. Особенно если учесть факт нашего соседства, общей дороги и общего университета.
– Рей, мы будем учиться в одном университете, – прошептал я.
Рей замолк. Улыбка вдруг сползла с его лица, а глаза приняли осмысленное выражение. Казалось, что он находился в ещё большем шоке, чем я.
– Что ты сказал?..
========== Глава 2. ==========
Чокнутый.
Рей чокнутый. Больной на всю голову.
Этот простой вывод я сделал сразу, как только он сказал о разговорах с плюшевыми игрушками. В тот момент мне было по-настоящему страшно. Знаете, иногда в фильмах приличный с виду мужчина в костюме оказывается каким-нибудь маньяком. Сначала он ведёт себя обычно, а потом, когда остаётся с жертвой наедине, начинает жутко улыбаться, нести всякую чушь про красоту внутренних органов и завораживающе размахивать топором.
Примерно тот же ужас я испытал, когда смотрел на Рея с чайником в руках в момент его слов «я советовался с плюшевым медведем». Я был готов бросить этот чёртов ужин, заорать во всю глотку и запереться в своей комнате.
Неужели он серьёзно?
И что это за шок на его лице, когда я сообщил об общем университете?
Не знаю, что именно настолько повлияло на Рея, но после он со мной не разговаривал. Он помог мне накрыть на стол, на во время ужина странно косился на меня и постоянно кусал губы. От его пронзительного взгляда меня бросало в дрожь.
Родители этого не замечали. Мама оживлённо болтала с Патриком, папа тоже достаточно активно участвовал в беседе. О чём именно они говорили, я не слышал. Я мог думать только о том, что же творится в голове у этого типа напротив меня.
– Чего это он так уставился на тебя? – шепнула мне Кира.
Я озадаченно покачал головой.
– Мне и самому интересно знать, – шепнул я в ответ.
– Разве вы не разговаривали с ним до ужина?
– Разговаривали. О плюшевых медведях.
Кира явно ужаснулась. Не знаю, что она подумала, но озадаченный взгляд сказал за неё всё.
– Мам, уже поздно. Уложить Микка спать? – обратился я к ней.
– Да, сынок, конечно, – ласково пролепетала она и вновь вернулась к разговору.
Воспользовавшись ситуацией, я потянул клюющего носом Микка за руку и с безумной радостью выскочил в коридор. У меня с плеч словно булыжник свалился! Такого тяжёлого взгляда я ещё ни у кого не видел. И куда делась его ангельская улыбка? Куда делся сладкий голосок и доброжелательность? А может, он меня внезапно возненавидел и теперь продумывает план убийства?
С мрачными мыслями я дождался, пока Микк умоется, потом проводил его в комнату и достал из шкафа его пижаму. Медвежата на ней заставили меня вздрогнуть. Никогда ещё детская пижама не пугала меня! Никогда!
Микк, видимо, заметив моё нервное состояние, дёрнул меня за руку и вопросительно поднял голову.
– Всё хорошо, Микк, – поспешил я его успокоить. – Наверное, просто спать хочу.
Микк шагнул к кровати, намекая, чтобы я последовал за ним.
– Я не могу сейчас. После ужина нужно посуду помыть.
О, Микк! Если бы ты только знал, как я хотел спрятаться под одеялом и не возвращаться в кухню с ужасами!
Однако я пересилил себя, пообещав Микку вернуться сразу, как только закончу. Накрыв его одеялом, я выключил в комнате свет и с тяжёлым вздохом вышел обратно в коридор. И…
Чуть не проломил только что закрывшуюся дверь.
Передо мной стоял Рей, низко наклонив голову, и смотрел так же, как и несколько минут назад. Я не удержался и взвизгнул, когда он резко прижал меня к стенке, расставив руки по обе стороны от моей головы. Потом облизнулся. Действия завершились хищной ухмылкой.
Добычей я себя почувствовал сполна. Вот только чего ему было нужно? Задушить меня? Прирезать? Разбить голову? Изнасиловать, в конце концов?!
Ну, нет, Кира говорила, что кто-нибудь желающий на меня найдётся, но ведь это не может быть Рей! К тому же мы знакомы всего пару часов. Пару часов! Ну, в самом деле, хватит прижимать меня к стенке в тёмном коридоре собственной квартиры…
– Кто готовил картошку? – вдруг спросил он, не мигая.
– Ч-чего?.. – сипло переспросил я.
– Кто готовил картошку? – послушно повторил он.
– Я…
И тут он засиял снова. Улыбка вернулась на лицо Рея. Убрав руки, он решил встряхнуть меня за плечи, да ещё и обнять на секунду.
– Это… фантастика! Я в жизни не пробовал ничего вкуснее! – восторженно восхвалял он меня.
Я же сам отчаянно думал, что мне сделать: обнять его в ответ или оттолкнуть? Куда мне руки-то деть? Я ведь только что обдумывал совсем другой поворот событий!
– Я… Я польщён, спасибо, – кое-как пробормотал я и легонько толкнул его в грудь.
И что же я только что почувствовал? Секунду назад я был готов взвыть от страха, а сейчас смутился, когда мою еду похвалили.
– Не подходи ко мне ближе, – предупредил я, выставив руку вперёд.
На лице Рея проскользнуло удивление.
– Почему? – невинно поинтересовался он.
– Потому за столом ты смотрел на меня как волк на ягнёнка, вот почему! Может, ты маньяк? – озвучил я вертевшийся на языке вопрос, но сразу сам же дал на него отрицательный ответ. – Хотя, какой маньяк может получиться из парня, болтающего с мягкими игрушками…
Рей, кажется, мою последнюю фразу не расслышал, чему я был рад. Однако нахождение с ним один на один всё равно вызывало у меня далеко не самое комфортное ощущение.
– Я не маньяк. Просто я был удивлён, когда ты сказал, что мы будем учиться в одном университете.
– Ничего удивительного, – буркнул я, придумывая отмазку для побега. – Слушай, может, ты с отцом пойдёшь к себе? Я жутко устал, да и мой младший брат только что лёг спать. Ему нужна тишина. А у вас там работы полно, вещи разобрать нужно и всё прочее…
Рей усмехнулся:
– Хочешь избавиться от меня?
«Да чёрта с два!»
– Нет, – соврал я. Невежливо ведь признаваться, что да! – Я всегда нервный, когда до учёбы остаётся неделя.
А вот второе уже было правдой. Раньше маме приходилось отпаивать меня успокоительным, чтобы за оставшуюся неделю каникул я не свихнулся и не тронулся умом. Последняя неделя всегда давалась мне с трудом. У меня было такое ощущение, что через семь дней наступит Конец Света. Небеса поменяются с землёй, начнётся новый ледниковый период, все спящие вулканы проснутся и так далее. С возрастом паника перестала мучить меня. Возможно, мне помогало спокойствие Киры, которая одинаково себя вела как на каникулах, так и в учебное время. И я безумно рад, что избавился от такого глупого страха. Впрочем, сейчас этот страх вполне может вернуться…
– Твоя мама говорила, что ты становишься немножко чокнутым, когда дело касается учёбы, – вдруг выдал Рей.
«Уж кто здесь чокнутый, так это ты», – зло подумал я про себя. И когда только мама успела сказать такую нелепость?
– Я не слышал.
– Ну, ты ведь пялился на меня. В такой момент некогда слушать кого-то.
Он что, специально издевается надо мной?
– Я не пялился на тебя!
– Ну, как знаешь.
Почему-то мне казалось, что говорил он совсем не то, что думал на самом деле.
После Рей всё-таки выпустил меня на свободу. Я был несказанно рад тому, что наконец-то могу отправиться мыть посуду, а после со спокойной душой вернуться к себе в комнату в объятия тёплого одеяла.
*
Зря я рассчитывал на то, что не увижу Рея до самой учёбы. Впрочем, я и тогда собирался обходить его стороной. Мне совершенно была не нужна сомнительная репутация в новом месте. Надеюсь, мы будем учиться в разных корпусах и никогда не пересечёмся в коридорах. И не дай Бог кто-нибудь узнает, что мы живём в одном доме! Поэтому придётся выбирать и разные вагоны в поезде.
Зря я рассчитывал на то, что соседи из одного подъезда запросто могут не видеть друг друга… Но ведь оставалась всего неделя до учёбы! Одна неделя! И почему я не мог провести её так, как хотелось бы мне?
Мама – просто очаг дружелюбия. Она, видимо, решила, что у нас появились первые нормальные соседи, из чего следовало, что с ними просто необходимо подружиться. И что бы вы думали? Она умудрилась пообещать им, что на следующий день я обязательно помогу с разбором коробок.
Я, естественно, был слишком поглощён своей проблемой в виде чокнутого нового знакомого, поэтому не помню ничего из того, что говорили другие. Но обещание было дано, и на следующее утро меня беспардонно разбудили.
– Ты сегодня поможешь нашим милым соседям с разбором вещей, – радостно сообщила мне мама, стаскивая с меня одеяло.
– Что? – я аж проснулся. – С чего это я должен им помогать?
– С того, что так надо.
– Но я не хочу! Они и сами справятся!
– Я всего лишь показала им своё воспитание. И твоё, естественно, – мама была безумно собой довольна.
Только вот я оставался мрачнее тучи. Заметив в дверях комнаты папу, я обратился к нему, ища защиты.
– Папа!
– Слово мамы – закон, – спокойно отмахнулся он.
Жестоко!
И с каких пор мужчины перестали бороться за главенствующее место в семье?
С самым поганым настроением я поплёлся в ванную приводить себя в порядок. «Порядок» в моём понятии сводился к причёсыванию волос, чистке зубов и умыванию. Однако в ванной комнате я проторчал около тридцати минут, размышляя о полностью испорченном дне. В конце концов, в дверь забарабанила мама, прося меня поторопиться.
