Текст книги "Путь сердца (СИ)"

Автор книги: Кайнэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Возможно, я очень путано все объясняю, но…

Черт, не могу… Понятия не имею, почему вам это пишу…

Наверное, я просто не могу вас забыть. Я не могу забыть вас с того самого дня, как мы волею судьбы столкнулись в подземке. Я привык не скрывать свои чувства и эмоции, да и жизнь научила меня жить прямо сейчас, а не оставлять все на потом. Да вы и сами меня видели на празднике… Ведь она такая короткая, а не такая длинная, как все думают. Не успеешь оглянуться, и полжизни у тебя уже миновало…

Я за всю свою жизнь не испытывал чувства любви. Меня никто никогда не любил и не ласкал – некому это было делать. Я… давно перенес все свои чувства на моих „подшефных“, и на моего приемного сына…

Я… очень хочу с вами встретиться. Еще хотя бы один раз. Я могу надеяться на одну встречу с вами?

Если вы не передумаете, то мой номер и адрес почтового ящика написан ниже…

Поттер Г.»

Внизу был написан телефон и адрес.

***

– Галя? – в морг с удивлением вошла Валентина и застала свою подругу пытающейся застегнуть молнию сзади платья. – Это…

– Поможешь?

– Конечно, – поспешила прежде опешившая Антонова и помогла начальнице ФЭС застегнуть платье до конца. – А ты куда-то сегодня собираешься? И это связано с тем, что у тебя на столе появился цветок розы?

– Собираюсь, – Рогозина отвернулась от стеклянного шкафа, в котором рассматривала свое отражение. – Помнишь генерального директора фонда?

– Конечно! Так ты… с ним собираешься?! Ой, Галь, как здорово! – едва ли не захлопала в ладоши верная подруга. – Я за тебя так рада!

– Да. Он меня и пригласил сегодня в ресторан. Сказал, что заедет за мной…

– Я видела, как он с тебя глаз не сводит… Ты ему явно приглянулась, подруга, – слегка толкнула ее локтем патологоанатом. – И ты сама сияешь…

– Валь!

– Да ладно тебе, Галь! Будто бы ты не женщина! И тебе очень идет этот темно-синий цвет…

***

Сотрудники ФЭС наблюдали интересное зрелище – полковник, разряженная в красивое темно-синее платье, в конце дня стремительно пересекла коридор и скрылась на выходе самой первой. А потом, на парковке, ее перехватила и куда-то увезла очень дорогая и обтекаемая черная машина…

========== Шаг вперед. ==========

Гарри Поттер раз за разом проверял свою электронную почту, с каким-то редкостным озлоблением нажимая мышкой на нужную иконку на рабочем столе. Отсчитывать медленно бегущие минуты и было выше его сил, но он точно знал – посылку-подарок от него она уже получила…

Мужчина уставился пустым взглядом в окно, ничего не видя. Там был серый и мутный день: тяжелые дождевые тучи, еще не решившие – будут они проливаться дождем или нет, висели над зданиями и небоскребами. Теперь-то он вполне понимал русскую поговорку: «Ожидание – смерти подобно.»

Когда он впервые встретился с тогда еще «незнакомкой»-полковником, Гарри будто бы прочитал ее прошлое в ее собственных, серо-стальных глазах. Там он увидел одновременно морозное, холодное утро и просто ураган скрытых под маской эмоций. Ему нравились сильные женщины; она четко держала над собой контроль, но ему очень хотелось увидеть ее настоящей, живой… Ее эмоции, чувства… Кое-что, конечно, она не удержала – Гарри специально подозвал ее с собой танцевать, прекрасно зная, что она наверняка раскроется перед ним (танец многих раскрепощает), но даже болтая, казалось бы, без умолку о вполне мирных, людских вещах, она старалась себя контролировать и держать. Многое его заинтересовало в ней, о некотором она сама невольно «проболталась» ему на празднике. Вежливо, но не навязчиво, он поинтересовался и у выпускника – Степана о ней. Но тот почти сразу же ему сказал что Рогозина Г.Н – стальная, волевая, хваткая. Оказывается, она – врач и прошла «Чеченскую кампанию»… Почти всем мужчинам она давала отпор. И, мол, «там» простому и бесхитростному Гарри Джеймсу Поттеру искать нечего – лучше найти себе женщину попроще и подоступнее. Он даже рассмеялся, несмотря на робко прозвучавший вопрос о семье и наличию мужчины от своего бывшего педагога-воспитателя.

Данилов дал ему всего лишь одно слово о ней, как ему казалось, полностью характеризующее ее – волчица. Она никого к себе не подпускает, никого не зовет, да и не особо любит, но за «своих» – перегрызет горло кому угодно.

Это показалось Гарри наиболее интересным. Ее неоднозначная для современности личность привлекла его еще больше к ней. Ее такая же «строгая» красота – идеально очерченные скулы, высокий лоб, тонкие, но сильные руки, скрученные в хвост волосы на затылке… Ее фигура и тонкая талия… Она умна… очень умна…

***

Поттер любил читать книги и учиться. Вообще, он считал, что душа человека – это книга в переплете. «Переплет» и «оглавление» создается первым – это то, что заложено человеку еще с детства. Это сведения о добре и зле, понимание мира – у каждого оно было своим и, разумеется, мысли и чаяния самого индивидуума. Очень сложно, да и порой невозможно «переписать» историю жизни и перечеркнуть многие «главы», изменив «переплет». Но, все же, жизнь чаще берет свое – и из заядлого хулигана, например, получается весьма неплохой бизнесмен, умеющий «плыть по течению». Из девушки, которая выросла в семье алкоголиков – примерная жена и любящая мать. Из тех, кто уже ступил «на темную тропу» криминала – порой выходили замечательные частные охранники, или даже, настоящие защитники Родины. Многие дети, на его глазах меняли ориентиры, выбирая между злом и добром – добро; пусть не все, но большая часть из них, вырастала с четким знанием и пониманием своей цели, вырастали в потрясающих людей, добрых, справедливых и способных защитить слабого и беззащитного.

Много детей прошло через его руки; много было искалеченных жизнью, самими людьми и временем маленьких душ и сердец. Пусть не всех удалось ему спасти от жернов судьбы и жизни, от сумасшествия и многих других недугов, но…

Он знает, что он не один такой. Много, много было и есть на Земле неравнодушных, хороших… Пусть иногда руки и опускались, а сердце взрывалось от боли за невинных, но разум ему отчаянно шептал и повторял незыблемые истины, проверенные веками, давая все новые и новые силы бороться, сражаться и выигрывать.

Он борется со злом и равнодушием как может. Возможно, когда-нибудь люди все-таки возьмутся за ум, перестанут цепляться за кошельки вместо собственных сердец и душ, и смогут новыми, иными глазами взглянуть на происходящее вокруг…

***

Компьютер издал пикающий звук, и изрядно напугав его своей неожиданностью, помогая вылезти из дебрей своих мыслей. Гарри тыкнул мышью иконку и уставился на письмо. Проверив его антивирусом, он открыл его.

Письмо было кратким; Гарри моментально уставился на метку отправителя и сердце от радости в груди совершило кульбит: это была она! И писала ему она!

«Мне очень понравился ваш подарок; она вот-вот зацветет всем на радость. Настоящее маленькое чудо. Насчет того, что вы писали в своем письме мне…

Я свободна в вечер среды. Давайте тогда.

То, что в вас нашло отклик, нашло отклик и во мне самой. Я с нетерпением буду ждать вашего письма…

Рогозина Г.Н.»

Через минуту Гарри уже плясал танец дикаря, стараясь не орать от радости как ребенок – кажется, ему дали шанс! Настоящий шанс. Широкая улыбка мужчины осветила все вокруг. Сейчас он был готов обнять весь мир и еще немножко…

Можно ли это считать за точку отсчета?..

***

В среду Гарри рывком отодвинул дверцу шкафа, надеясь быстро собраться на встречу – он чуть запаздывал за заранее заказанный столик в ресторане, но у него была стоящая причина – к ним привезли ребенка в тяжелом психологическом состоянии, и он, стараясь его разговорить, и узнать его ближе, совсем подзабыл о времени. Надеюсь, опоздание на полчаса ему простят…

Но и самого Поттера ждал сюрприз: полковник, спешно, почти на ходу, натягивая на ноги туфли на высоком каблуке, покидала стены своей рабочей среды, и то и дело оглядываясь по сторонам.

«Темно-синий цвет ей идет…» – подумалось Гарри.

– Я не опоздала? – заглянула она в машину, постучав по стеклу. И очаровательно, чуть смущенно, улыбнулась.

– Нет, – Гарри отчаянно боролся с тем, чтобы не засмеяться, – я тоже сегодня чуть запоздал. Только-только въехал к вам во двор… Так что на этот момент – один-один… Садитесь!

Дверца машины плавно поднялась вверх. Рогозина опустилась на сидение машины, и дверь закрылась. Гарри, в тонких, кожаных перчатках, явно дорогих, завел двигатель и начал выруливать с фэсовской стоянки.

– А куда мы едем?

– Сначала туда, где вкусно накормят, а потом я кое-что хочу вам показать… – Гарри не сводил взгляда с дороги, по которой ехал сейчас.

***

Рогозина бывала в самых различных местах, но в таком спокойном и по-настоящему красивом месте – еще никогда. Народу было мало, живая музыка – точнее музыкальная группа, играла слабо, едва слышно, почти не нарушая спокойствия. Было много живых цветов, аккуратных картин… Очень приятное было это заведение.

Хотя чуть странное. Тишина тут… подступала. Она и сама не знала, как это выразить в словах.

Гарри, по-видимому, очень хорошо знал все и всех. Он спокойно жестом подзывал официанта и коротко показывал те или иные позицию в меню. Тот кивал и молча приносил блюда.

– А что… это за место? – решилась она спросить у Гарри, который ел что-то рыбное и с соусом. Сама она решительно заказала курицу.

– Я давно знаю это место, – Гарри вежливо отложил вилку, – иногда мне нужно по-настоящему тихое местечко, и я иду сюда… Знаешь, чем оно необычно?

– Тут… тихо… – как-то нерешительно высказала догадку женщина, оглядываясь.

– Тут просто половина официантов – люди с ограниченными возможностями. – Объяснил Гарри с улыбкой.

– Невозможно! – поразилась она. И огляделась вокруг уже повнимательнее, другими глазами. И правда – многие общались характерными жестами, кто-то писал на доске или на телефоне и показывал другому. Но вокруг царила добрая атмосфера и все общались исключительно с улыбками и ласковыми прикосновениями. – Вот это да!

– Готовят здесь исключительно хорошо. Я давно нигде не ем, только здесь… В этом месте. Многие мои воспитанники здесь работают… Так что нам все бесплатно, лишь только нужно оставить чаевые и отзыв… Кстати, может, потанцуем?

Гарри вежливо показал кому-то жест – кому, Рогозина так толком и не увидела, но музыка зазвучала в разы громче…

***

Танцы слегка утомили ее. Вечер плавно пересекал в ночь, но ей ничуть не хотелось домой, к себе, в пыльную и опостылевшую тишину. Гарри познакомил ее с парой официантов – один юноша, оказывается, был глухим, а другой паренек – был немым.

–… картины, которые на стенах, рисует, кстати, одна из моих выпускниц, она слабо видящая… По памяти, и на ощупь…

Рогозина кивнула. Ей понравилась как раз одна из них – осенняя листва кружилась в танце ветра. Очень здорово нарисовано.

– И как же у тебя получается следить за всеми, да еще и знать обо всех сейчас?

– В девяностые – это была проблема… А сейчас – телефон, интернет… Многие выпускники друг с другом общаются, некоторые – создают семьи… – развел руками мужчина.

– А все-таки, – Рогозина села на самый краюшек стула и в упор уставилась на генерального директора, – тяжело тебе было с «Городом»?

– Да, было трудно… – просто сказал Гарри. – Но все из-за того, что мне было двадцать с небольшим лет. Я не знал многого… я и был не особо старше их… Я наделал ошибок, признаю… – Гарри отпил из бокала свежевыжитый сок. – Представляешь, когда к тебе, худощавому молодому человеку, приводят самого настоящего бугая двух метров ростом, как шкаф, да еще и с первой судимостью – спер из магазина буханку хлеба и колбасу, потому что жрать нечего было? Но для этого «красавца», кстати, все сложилось даже счастливо… – заулыбался он от воспоминаний.

Рогозина легко рассмеялась. Гарри тоже поддержал ее смехом.

***

– А куда мы едем? – спросила она, когда надевала в очередной раз ремень безопасности. На небо взошла полная луна, и на улице, освещенной вдобавок электрическими светом ночных фонарей, стало еще светлее.

– В одно место… – улыбнулся ее собеседник. – Гарантирую, что вам понравится… Только на шпильках будет немного… неудобно…

Они приехали в какой-то коттеджный поселок. Но проехали мимо последнего дома пару метров. Гарри быстро вышел первым, что-то вытащил из багажника, и помог ей выбраться из машины.

Под ногами спускался обрыв. До Рогозиной доносился плеск волн.

– Это озеро и берег я выкупил специально для себя. Тут я тоже отдыхаю и расслабляюсь, когда есть время… Он вполне оборудован, а вода – очищена. Даже рыбки плавают… – пояснил Гарри. И, взглянув на ее ножки, обутые в красивые туфли, проговорил: – Лучше всего обувь снять. Тут чисто и хорошо идти – я сам убираю… – похвастался он. И сам начал стягивать с себя ботинки.

– Это здорово…

Действительно – под босыми ногами шелестел песок; Рогозина различила в темноте пару шезлонгов и деревянный столик. Так же было оставлено место для костра и, чуть дальше – стояло три больших мусорных контейнера.

Туфли, которые к концу вечера начали причинять дискомфорт и мужские, чуть жавшие ноги, ботинки остались в машине. Гарри щелкнул брелком сигнализации и пошел первым, показывая направление.

Гарри ловко накрыл стол – на руке у него, оказывается, была корзинка и перед Галиной предстала уже более обычная еда – сэндвичи, бутерброды, нарезки из сыра и колбас. Так же была водружена на стол бутылка воды, лимонада и сока.

И никакого алкоголя.

Гарри зажег фонарь, который был над самой их головой. Неяркий свет привлек ночных мотыльков, и они бестолково кружились и бились о стеклянные стенки.

– Тут красиво…

– Я рад, что вам нравится…

Он оказался слишком близко к ней и ее губам. Если бы она сейчас… Но Рогозина поддалась воли эмоций, порыву: она, со всей страстью, что полыхала сейчас в ее теле, прижалась к его губам. Гарри умел целоваться, отвечая ей взаимностью; постепенно ее руки вцепились мужчине в плечи, и начали скользить по одежде. Но тут с ним будто бы произошла разительная перемена: он рывком, резко и больно перехватил ее за запястья. И отпрянул от нее.

Рогозина в слабых лучах света различила как чуть побелело его лицо. А в глазах появился испуг.

– Прости, – как-то механически проговорил Гарри отпуская ее руки. В глазах его появилась какая-то грусть и тревога. – Я… я…

И тут Рогозина вспомнила рассказ Степана…

– Господи, прости меня! – сообразила она. – Наверное… ты все еще не можешь забыть… прошлое…

Гарри закрыл рот, хотя явно хотел продолжить фразу, но тут его лицо погрустнело, а в глазах появилось почти что отчаяние:

– Да, мое прошлое все еще не дает мне до конца преодолеть себя… Я пытаюсь, но… Это трудно. Я преодолел боязнь обычных прикосновений, но… – Гарри, казалось, не знал, куда прятать глаза. – телесное мне пока недоступно… – заломил он руки.

– Но ты справишься! – женщина поняла, какую серьезную ошибку она совершила. Не надо было вот так сразу, напором, лезть к нему напролом. Он же пережил ад и насилие. – Ты кажешься мне совсем иным… Не таким, как все… Добрым…

Гарри поднял на нее свои грустные глаза и явно немного повеселел от ее слов.

– Честным. Искренним. Я редко ошибаюсь в людях…

– Спасибо… – мерцанули зеленые глаза в ночной тьме.

***

Они еще долго говорили друг с другом в ночной тьме, и Рогозина слегка коснулась вопросом о приемном сыне:

– А где твой сын? – Рогозина взяла в руки сэндвич и налила очередной стакан сока. Она уже знала – Гарри алкоголь не пьет. Вообще. Даже по праздникам не употребляет.

– О, он сейчас в «Городе». У них какой-то совместный проект с классом, и он остался ночевать там… Либо плакат рисуют, либо доклад пишут… Я о нем не волнуюсь – там очень хороший присмотр и он еще не может привыкнуть к тому, что теперь живет у меня… Я бы очень хотел тебя с ним познакомить. Кваетус – очень хороший паренек… На его долю тоже выпало немало испытаний, но он смог их преодолеть… Но осталось ему еще одно… Операция. Но она не скоро, поэтому…

– Поэтому пока вы оба наслаждайтесь обществом друг друга… – продолжила полковник.

– Можно и так сказать. Я пытаюсь подарить ему то, что никогда еще в жизни сам не испытал. Радость. Любовь. Семью. Интерес к жизни, в конце-концов…

***

– Ты мне очень понравилась, – тихо признался ей Гарри. – Подумать только, если бы у тебя не сломалась тогда машина…

– То мы бы никогда друг друга не встретили… – рассмеялась она. – Действительно… Мир все же полон случайностей…

В этот раз общий поцелуй был полон тихой, сквозящей нежности. Она прижалась к мужскому гарриному плечу, чувствуя себя как никогда под защитой. И, к полной неожиданности, ее аккуратно обвили мужские руки…

***

– Я бы хотел показать тебе мой дом, но сейчас поздно… Ты у меня на руках задремала… – проговорил Гарри, касаясь ее волос. – А тебе завтра на работу, как и мне…

– Вечер был чудесным… – Рогозина снова попыталась получить от него поцелуй, но Гарри ловко увернулся:

– Я рад, что смог организовать тебе такой приятный вечер… Я могу надеяться на… продолжение наших с тобой встреч?

Женщина улыбнулась и вместо ответа обвила его руками. Гарри, чуть смущаясь, впервые за вечер проявил собственную инициативу – сам, чуть-чуть будто бы робея, прижался к ее губам.

– Мне нравится, что ты проявляешь инициативу… – проговорила любовно Рогозина, когда робкий поцелуй, длящийся между ними, прервался.

***

– Галя! – Валентина Антонова глядела на едва ли не сияющую от счастья подругу, входящую в ее «Царство мертвых»: – Ну как все прошло? – спросила она сразу же. – Было? – ее глаза весело сверкнули.

– Валь! Гарри же насилие перенес… – понизила женщина голос. – Но мы вполне удовлетворились обществом друг друга и поцелуями… Он потрясающий. Правда.

– Ну уж если ты так говоришь… – закивала патологоанатом. – То я тебе верю. Повезло тебе, подруга…

– Ладно, Валь, чуть поговорили, и хватит, – Рогозина моментально скинула с себя весь счастливый вид, настраиваясь на рабочий лад, – так что у нас там с телом?..

***

Валентина после того как начальник ФЭС ушла, уставилась в монитор, где сейчас прогонялись отпечатки пальцев на предмет соответствия.

Подруге ее в любви отчаянно не везло. Всех, кого она любила, либо в итоге предавали ее, либо уже находились под землей… Женщина надеялась, что, быть может, в этот раз подруге, прошедшей огонь, воду и медные трубы, все же повезет…

========== Чудо. ==========

– Это мой дом, – проговорил Гарри, открывая перед ней калитку. Сегодня он пригласил ее никуда-нибудь, а к себе домой.

Дом стоял в окружении сада; Рогозина различила в зелени большую беседку, и к входной двери вела каменная дорожка. Он был очень-очень добротный и красивый. Видно, что хозяин часто ремонтирует его и держит в порядке. Все было ухоженным и аккуратным.

– Как тут красиво!

– Я исполнил свою мечту о доме… Я мечтал, что у меня будет большой дом, что в нем всегда будут бегать дети, и у меня будет самая настоящая семья…

Гарри отвернулся от нее и пошел по дороге. Рогозина же, идя за ним следом, продолжала рассматривать чудесный дом. Мужчина открыл дверь и пригласил ее вовнутрь.

Прихожая была очень светлой; множество полок и стены были буквально усыпаны стоявшими фотографиями в рамках, поделками и детскими рисунками. На фото обязательно были дети разных возрастов, и сам Поттер. В углу, кроме большого коврика, на котором снималась обувь, стояла вешалка и специальная подставка под зонты.

– Как здорово!

– Я считаю, что выкидывать то, что сделано руками ребенка и подарено – это не хорошо. Здесь много рисунков тех детей, что сейчас уже пребывают не на земле, а в раю… Смотришь, например на радугу, вспоминаешь, как эта девочка до конца боролась с недугом – запущенным раком крови… Ее нет…, а рисунок, ее мечта -все еще есть… У меня еще много рисунков… Однажды, я соберу все-все рисунки, и у меня будет своеобразная выставка детских работ.

Женщина кивнула. Она уже знала – к любому ребенку, попавшему под его крыло, Гарри относится как к своему родному. За это все дети его просто обожают… Она-то знала, как чувствительны детские сердечки к людскому теплу и состраданию, любви, доверию…

Гарри сначала повел ее в гостиную, где были мягкие диваны, кресла, фальшивый камин, очень искусно сделаный, и мягкий ковер под ногами, телевизор. В общем, все было сделано для спокойного для отдыха. А потом – провел в столовую.

Столовая была строго поделана на две части – в одной был больший стол со стульями, а в другой – собственно сама кухня, с электрической плитой, двойным холодильником, мойкой и барной стойкой. Так же везде, в кухонном гарнитуре, прятались приятные приспособления для облегчения жизни – микроволновка, посудомойка, кофемашина, блендер, мясорубка и прочие приятные бонусы.

– Кухня – это мое хобби. Я люблю готовить, готовлю много и легко. Когда я впервые прибыл сюда, в эту страну, меня поначалу удивило такое обилие обычно готовящейся еды на семью… У нас чуть-чуть все по-другому. Но вскоре я привык, и научился готовить, например, украинский борщ, солить огурцы и мариновать помидоры, делать лечо и другие закуски… Кстати, нам надо бы поесть…

Учился я, и продолжаю учиться у других людей. Вообще, сначала я жил на съемной квартире – моей соседкой была баба Зоя, с Украины… Многому эта бабулька меня научила, взамен – я ее квартиру в порядок привел и огород сделал…

– Вот как…

– Давай продолжим экскурсию, а потом перекусим… Так, вот здесь у меня ванная и два туалета…

***

После осмотра верхнего этажа – там была куча гостевых комнат, личный кабинет Гарри, а так же бильярдная и небольшой зал со спортивным инвентарем и тренажерами.

– Вынужденная мера. Когда я болел, мне приходилось заниматься на них, что бы кости и мышцы растягивались и вставали на места… Я до сих пор на них занимаюсь – иногда долго, часами…

Так, а тут комната Кваетуса… Квай!

– Да, папа? – мальчик повернул голову на шум и на голос, производимый ими, когда дверь открылась. Наверное, он что-то читал – его указательный палец остановился прямиком на раскрытой странице лежащей перед ним книги, написанной шрифтом Брайеля… Была суббота, поэтому он был дома. – Кто здесь? – настороженно проговорил он, услыша помимо знакомого отцовского голоса и шумов, незнакомый шум.

– Со мной… К-хм, Галина Николаевна… – представил ее – сыну, Гарри. Сын слез с мягкой застеленной кровати, сел, и с интересом прислушался к чужому – женскому дыханию.

– Здравствуй, – коротко поздоровалась с ним женщина.

Мальчик дернулся, услыша женский голос, но так же приятно поздоровался с ней:

– Здравствуйте, – проговорил он. – Я, тут, читаю…

– Через полчаса спускайся вниз, я обед приготовлю всем нам, – предупредил его Гарри, и увел женщину дальше, показывать дом.

– Хорошо, – бросил вслед парень и почему-то заулыбался…

***

– У Квая рано умерла мама, он ее почти не помнит… Зато отца помнит прекрасно. Ведь это он лишил его зрения… Отец сначала вроде бы воспитывал его, все шло хорошо, а потом, с какого-то момента, начал прикладываться к бутылке… С этого момента, жизнь Кваетуса пошла под откос, и вскоре он оказался у нас. Отца лишили всех родительских прав. Он не имеет права даже приближаться к нему, ни разговаривать с ним…

Гарри, одновременно готовя и разговаривая, с надетым поверх фартуком, наливал что-то, и ставил кастрюлю на конфорку. По дому вскоре поплыли вкусные запахи греющейся еды. На сковороде шипела картошка. Галина аккуратно расставляла столовые приборы и тарелки; Гарри, впрочем, предупредил ее, что прибор Кваетуса он будет расставлять сам.

Отвлеклись от плиты на две минуты, Гарри достал более широкую тарелку, большие по размеру вилку и нож, и положил у самого первого места за круглым столом. Так же он наполнил стаканы вишневым и яблочным соком.

– Так, – Гарри вытащил из холодильника овощной салат, – Галь, поставишь на стол? Посередине…

– Да, разумеется… А соль и перец?

– Да… Вот масло, возьми… Сейчас, я супа налью и за стол…

Гарри подошел к одной из стен и нажал кнопку, которую Рогозина сначала не заметила. Через секунду по всему дому разнесся звон колокола, и на лестнице послышались шаги аккуратно спускающегося к ним слепого ребенка.

Гарри стянул фартук с себя и провозгласил:

– Обед подан.

Куриный суп оказался очень вкусным; затем последовало тушеное мясо с картошкой и салат. Кваетус, даже несмотря на свою слепоту, ловко орудовал ножом и вилкой, четко зная, где все стоит на столе.

– Как у тебя дела с геометрией? – спросил Гарри, и Рогозина моментально различила то, что мальчик чуть вжал голову в плечи. По-видимому, она ему давалась сложно… – Выполнил задание?

– Не получается мне представить предмет в голове! Ну никак! – горестно проговорил мальчик, откладывая нож в сторону. – Считать-то я могу, а так… Сло-ожно…– протянул он.

– Я тебе помогу… И не один… Тетя Галя нам тоже поможет… – задорно подмигнул женщине-полковнику Гарри.

Рогозина слегка недоуменно посмотрела на него, но Поттер слегка кивнул ей. Очевидно, он хотел чтобы она подружилась с ним, нашла общий язык…

***

После обеда все были уже в комнате Кваетуса. Парень вслух читал свой специальный учебник, а Галина и Гарри руками, пальцами и ладонями составляли геометрические фигуры, а мальчик ощупывал их, стараясь представить в уме, и решал одну задачу за другой. Все трое здорово повеселились, иногда путая и путаясь сами.

– Классно! – с воодушевлением проговорил приемный сын Гарри, когда закрывал учебник, – я все понял, и все-все решил!

– Молодец, – заметила Рогозина, и потрепала мальчишку по волосам, – соображаешь ты здорово, как и представляешь…

– Спасибо… У меня подруга, слепая от рождения, вообще с геометрией не в ладах… Кстати, могу я своих друзей завтра сюда пригласить? – спросил он мимоходом у папы.

– Разумеется. Чем нас больше, тем веселее. – Заулыбался Гарри, – я буду очень рад…

– Спасибо, пап… – мальчик обнял его. – И вам спасибо, – досталось объятие и женщине. Та была чуть смущена, – за помощь…

– Не за что… – слегка улыбнулась подростку Рогозина.

***

Гарри отвел ее вниз, в его комнату. И, прежде чем Рогозина хотела спросить, толкнул дверь – и она оказалась в его спальне. Там была двухместная кровать, аккуратно прибранная и застеленная, куча подушек разнообразных размеров, две тумбочки и ночник. Большое окно – от пола до потолка, выходило в сад… Рогозина уже знала, что Гарри одевается в гардеробной, и шкафов с одеждой у него в комнатах нет.

Он, совершенно по-детски, прыгнул на кровать и довольно уставился на женщину. Поманил ее. Та, напротив, чинно и цивильно села на самый краюшек. Оба тут же расхохотались – вроде взрослые уже, а ведут себя как дети. Гарри смог, исхитрившись, завалить ее на ложе, и Рогозина, в ответ, не зло ударила его удачно подвернувшейся подушкой.

Через пять минут закипела нешуточная бойня: женщина и мужчина дрались каждый – своей подушкой. Это принесло ей своеобразное удовлетворение… Рогозина и не помнила, как давно она так не расслаблялась, и вскоре оба, устав от полетов, и от битья подушками, рухнули обратно на постель.

– У тебя так здорово…

– Я рад, – только лишь улыбнулся ей Поттер. Сейчас они легли друг напротив друга. Рогозина открыто любовалась его прекрасными зелеными глазами, которые сейчас были веселы и смеялись ей.

– Господи, если бы кто знал, что мы так себя ведем… я, полковник, глава Федеральной Экспертной Службы, и ты – генеральный директор… деремся подушкам и сходим тут с ума, дурачимся… – ей тут стало очень смешно.

Поттер неожиданно подтянулся и взял что-то с тумбочки. И сел перед ней на колени. Она, ничего не понимая, смотрела, как он открывает бархатную синюю коробочку, и там оказывается кольцо. Нешуточное, белое золото с большим бриллиантом – Рогозина впервые увидела бриллиант такой странной, капельной формы.

– Галь… Я мог бы сейчас на сотне языков сказать, как я тебя люблю, если бы знала… как сильно… – Поттер говорил сначала нерешительно, но слово за словом – и в его голосе начала сквозить решимость. – Но я их пока еще не знаю, знаю всего лишь только три… или четыре, если считать латынь… Я хочу, чтобы мы всю жизнь прожили здесь, в этом доме, спали в одной постели… Ты будешь моей женой?..

***

Немая сцена. Рогозина, потрясенная до глубины души, глядела в его глаза, полные любви, доверия и счастья, некоего страха, и неожиданно поняла, что самая тяжелая в ее жизни пора, черная полоса, сменилась белой… закончилась… Она не сможет его предать, отказать, потому что любит. Впервые любит так, что сердце в груди рвется… Любит до дрожи, до мурашек, до безумия…

– Гарри… знаешь… я согласна провести с тобой рядом столько времени, сколько нам с тобой отпущено… Я принимаю предложение… Я хочу стать тебе верной женой.

Гарри аккуратно вытащил кольцо из футляра, и, взяв ее руку, молча надел ей кольцо на палец. Оно сверкнуло яркой искрой при свете.

– Я хочу сделать тебя счастливым…

– А я – тебя…

Она села так же, как и он, на колени. Серо-стальные глаза глянули в зеленые, и через минуту оба уже начали растворяться друг в друге, впервые занимаясь друг с другом любовью…

***

Утро оба встретили вместе. Рогозина, лежа на груди своего мужчины, спокойно смотрела на заливающийся рассвет и слушая стук его сердца. Гарри ночью вставал – он приоткрывал окно, и по сейчас спальне гулял легкий ветерок. Мужчина накручивал ее длинные волосы себе на пальцы, будто бы играясь с ними.

Галина впервые увидела все его шрамы и искалеченные кислотами руки, но это не помешало мужчине принести ей дикое, всепоглощающее удовольствие. Гарри любил ее ночью осторожно, но чувственно, страстно – но вроде бы и нежно. Он победил самого себя – того слабого и измученного жизнью мужчину, и ей это нравилось.

– Ты самое настоящее чудо, – прошептала она, водя пальцем по его обнаженной груди, – я никогда еще в жизни не встречала таких людей… Я и не думала, что такие люди, как ты, еще существуют… бывают… Я тебя люблю…

Гарри на это просто поцеловал ее лоб. Поцелуй был лишен всякой страсти, только нежность сквозила в нем.

– Я тоже тебя люблю… Мне впервые в жизни понравился секс…

Женщина лукаво улыбнулась, глядя в потолок.

– Я бы хотел познакомиться с твоим отцом… – проговорил Гарри.

– Я это обязательно устрою. Он тебя точно примет, и полюбит… Который, кстати, час?..

– Вот черт! – неожиданно спохватился Гарри. – К Кваетусу друзья сегодня приезжают, а у меня еды – только на одного!

– Я помогу тебе все приготовить…

========== Преображение. ==========

– Галя! – ахнула Антонова, когда Рогозина заглянула к ней в «царство мертвых», – вау! Какое платье! Новое? Откуда?

Да, женщина сегодня приоделась по-другому – макияж был сделан современный «хищный», маникюр – более аккуратным, французским, платье – черное, довольно дерзкое – одно плечо было обнажено, и держалось на лямке, а другое – пряталось в летящей, струящейся ткани. Все по фигуре, но сделано не в обтяжку.