Текст книги "Всегда есть подвох!"

Автор книги: Каверелла

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

– Чего-нибудь желаете?– Осведомился кто-то из белой стражи.

– Провалиться,– огрызнулась Маша.– Спасибо, отвалите!

Сегодня решается ее судьба, а за последние день, к ней никто не соизволил явиться. Хотя, Маша понимала, что друзей, скорее всего к ней просто не пустили. Радовало лишь то, что когда она проснулась, на краю кровати лежали ее вещи: постиранные и отглаженные. Мария все же сомневалась, что обнаружит их после пробуждения. Старикашка, что снимал с нее мерки, был немного подозрительным, и девушка легко могла предположить, что тот подменит наряды. Но, слава Богу, обошлось. Хотя настроение у Первого Хранителя было паршивое...

– Паршиво, паршиво, паршивенько,– выдохнула девушка, медленно опускаясь на белоснежную тахту.– Эй! А кто-нибудь знает, когда начнется совет?

– Как только наследники займут свое место,– прозвучал ответ у Маши за спиной.

Девушка обернулась.– А это примерно через сколько?

Тишина.

– Ладно, я все равно никуда не тороплюсь.

Ещё несколько минут Маша сидела в полном одиночестве, но вскоре в комнату влетел заполошный старик в огромной остроконечной шляпе.

– Это что на тебе?– Засмеялась девушка, внимательно разглядывая своего деда.

– Спецодежда,– ответил Горвин и стащил с головы неказистый головной убор. – Я все-таки старейшина. Как ты?

Маша лениво развела руками.

– Каком к верху. Спасибо, что хоть спросил.

Горвин распростер объятия.– Ты даже не обнимешь старика?

Девушка оживилась.– А ты созвал достаточное количество для моего освобождения?

– Ещё не знаю. Приглашений разослал в сотни концов света, а кто явиться увидим.

– Четыре,– отмахнулась Мария.

– Что четыре?

– Концов света, всего четыре. Так что твои приглашения не дойдут до адресатов. Я не хочу тебя обнимать.

Горвин присел рядом с внучкой.

– Маша, отгоняй тоску, она притягивает неудачи! Совет ещё не начался, а ты уже поникла.

– Я поникла, сразу как перешагнула порог дома Елизаветы Удальцовой. Поэтому твой Совет к моему настроению никакого отношения не имеет. А ты, думаешь, все будет хорошо? Только честно.

Горвин улыбнулся, бережно обхватив руку девушки теплыми пальцами.

– Я верю в это. Верь и ты.

У решетчатой двери комнаты ожидания появился советник Карл.

– Горвин,– подозвал старика скрипучий голос.– Присяжные прибыли. Они рассаживаются. И нам пора.

– Понял, понял. Иду.– Волшебник подскочил с мягкой тахты и направился к выходу.– Ну, началось. Увидимся в зале советов. Удачи нам всем.

– Это все?– остановила его Маша.

Горвин обернулся.

Девушка шлепнула себя по коленям и усмехнувшись повторила:

– И это все? Ты пришел себя подбодрить или меня поддержать?

– Машенька, не начинай,– произнес старик, и суетливо нацепил на голову остроконечную шляпу.– И не рассиживайся, тебя это касается в первую очередь. Вставай.

– Капец,– тихо выругалась Маша и посеменила за волшебником.

Как только девушка вышла из комнаты, черно-белая стража тут же окружила первого хранителя.

Зал Советов выделялся из общей композиции строений Белого города, не только величиной и качеством отделки, но и царившим здесь черным цветом.

Торжественно сияли посеребренной лепниной арочные проемы; двери, ведущие на широкий балкон, были застеклены черными витражами; в стены зала советов были включены мраморные рельефы, на мифологические сюжеты о борьбе четырех братьев за власть над этим миром. Наборный паркет, начиная от главного входа, превращался в крупномасштабную картину: красная линия разрезала ткань реальности, разделяя зал советов на две половины – черную и белую. В начале светлой капли отполированного паркета мерцал черный мраморный трон. Над ним угрожающе возвышалась морда дракона, усыпанная слоем драгоценного лабрадора – престол по праву рождения принадлежал графу Мракору. Параллельная темная капля паркета заканчивалась белым троном: золотые стрельчатые своды; два ряда четырехугольных пилонов и изображение Всевидящего Ока в золотых лучах над престолом, когда-то принадлежавшему королю Кроносу, воодушевляли своим величием. Сам трон был осенен шатром со входом в три ступени, которые были покрыты золотой парчой. В центе же этого черно-белого колеса удачи, находилась простая скамья. Без каких-либо изысков, выточенная из единого серого камня, она предназначалась для Первого Хранителя. Помимо двух регалий, в зале было еще сорок восемь мест; на белом полукруге располагались семь кресел, соответствующие цвету темперамента, восседавших когда-то на них старейшин: красного, оранжевого, желтого, зеленого, голубого, синего и фиолетового оттенков. Противоположно им на черной стороне стояли девять пронумерованных кресел. Следом шли четыре ряда по четыре кресла, отмеченные карточными мастями: пики, бубны, червы и трефы. На диаметральной стороне белого цвета располагались четыре ряда обозначенных знакомыми стихиями, а именно: огня, воздуха, земли и воды, каждой из них по четыре кресла.

По белой части зала рассаживались сказочные существа разных сословий: эльфы, гномы, вампиры, феи, русалки и прочая живность. От каждого вида по одному представителю. На черной же части подавляющим большинством были обычные люди.

После того, как все подоспевшие заседатели расселись по своим метам, Первому Хранителю было разрешено войти. Тяжелые ворота легко отворились и прежде чем переступить порог зала, в котором решится ее судьба, Мария глубоко вздохнула. Да после того, как она взяла ответственность, объявив себя хранителем, она уже не могла надеяться на удачу дураков, сопутствующую ей всю ее жизнь. Но на ее пальце находилось кольцо, реликвия, которую боялись и желали многие. Предмет, таивший себе невиданные знания и великую силу. И лишь мысль о том, что все могущество этого мира находится в ее руках, вселяли в Машу надежду. Но как это часто бывает, чем больше у тебя возможностей, тем больше ты зависишь от случайностей.

Как только девушка появилась в зале, присяжные тут же стихли. Их взоры были устремлены на вошедшего Первого Хранителя. А том кем она являлась, вдруг вызвало смех на черной половине.

– Это же девчонка?– раздался возмущенный выкрик откуда-то сверху.

– Это оче-ви-дно,– пробубнила себе под нос Мария и продолжила путь к скамейке, находившейся в самом центре зала.

Вся светлая сторона, словно по приказу поднялась и почтенно поклонилась своему спасителю. Не зная как на это отреагировать, Маша учтиво ухмыльнулась. Кто бы мог подумать, что однажды, юная, совсем обычная девушка станет важной персоной для всех сказочных обитателей книг и фантазий.

– Вы что, созвали совет, чтобы посмеяться над нами?– Не унимался кто-то с черной стороны зала. – Казните эту девчонку и не тратьте наше время!

Люди все же самые кровожадные существа сотворенные нашим Создателем. Судя по манерам, большинство из них были знатными кадрами: гордыми, приземленными, разных национальностей. Некоторых Маша узнала: там, в секции пики, сидел американский актер; в секции бубны испанский певец; но какого, было ее удивление, когда красноволосая девушка столкнулась взглядом с Геннадием Петровичем, мэром ее родного города, являвшимся к тому же, отцом, капризной блондинки. Маша удивленно дернула бровями, Олин папа поспешно опустил глаза и спрятался за соседом.

– Офигеть,– прошептала Маша.

Феарольф Вира тихо подошел к девушке.

– Что случилось?

– Там Ольгин отец,– указав носом в мэра, ответила Маша.– Вон под первым сердечком. Да здесь полно известных людей.

– Многие, обладающие популярностью, властью, работают в магистериуме. Так что не удивляйся.

– Я уж надеюсь, что больше не буду...

Вся пиковая половина поддержала нарушителя, добавив в общий гул и несколько своих обвинений.

– У нее реликвия!– выкрикнул покрытый мхом старикашка со светлой половины зала. – Теперь вы все получите по заслугам!

Противостояние между сторонами произошло ещё до начала совета, а сейчас разгорелось с новой силой. Как только в зале появился Машин дедушка, люди на некоторое время стихли. Шелестя пыльным подолом зеленой накидки, Горвин волнительно оглядел всех собравшихся. Их было почти равное количество, что не могло не радовать волшебника. Подмигнув своей внучке волшебник сел на одно из семи кресел. Его дрожащая рука коснулась деревянного подлокотника – кресло ожило. Гибкие ветви окрепли, а засохшая листва на спинке стула вновь расцвела. Остальные шесть кресел оставались пустовать.

– Не займешь свое место?– шепнул Горвин проходящему мимо советнику Карлу.

Будто ничего не расслышав, длиннобородый старик прошел мимо, остановившись возле трона короля.

Горвин лишь вздохнул.

– Эй, да старейшина то один!– очередной выкрик нарушил возникшую тишину.– Горвин, как ты осмелился показать свой нос? Ты столько лет трусливо скрывался для чего? Глупец, вы все потеряли. Убирайся пока не стал посмешищем.

Волшебник глубоко вздохнул, и никак не отреагировав на оскорбления.

Маша сидела на холодной скамье, растерянная, больше чем когда-либо. Она видела, в глазах дедушки тревогу, которую выдавало непослушное постукивание пальцев по деревянному креслу. Притеснения продолжались ещё некоторое время, девушка уже была готова сорваться с нагретой скамьи и покинуть полный негатива зал советов, но Феарольф неожиданным шепотом спугнул самовольно раздутое смятение:

– Эта перебранка не прекратится, пока не появится наследник. Так, что потерпи. Мы с тобой. Твой дедушка, могучий волшебник в зале, я буду рядом, а за дверью твои друзья, Марк и Ольга. И спасенный тобой господин Харвенкус.

– Харвенкус?– оживилась Маша.– А Нэльс?

– С ним все в порядке. Он быстро восстанавливается,– Феарольф подмигнул девушке и щелкнул пальцами по носу.– И конечно он на тебя не сердится. Ты все правильно сделала... Держись достойно, ты все таки Первый Хранитель.

Мария воспрянула духом, единственное, о чем сожалела, что не родной дедушка произнес эти слова.

– Спасибо,– поблагодарила она.

– Я быстро вернусь,– предупредил часовщик и подбежал к Горвину. Они перемолвились со стариком и волнение волшебника так же исчезло.

– Господа! Господа!– вмешался, только что вошедший в зал инквизитор Адамаск. – Прошу тишины. Усмирите свои языки, иначе это придется сделать инквизиторам. В зале находится старейшина и первый хранитель! Здесь и сейчас уважайте их значимость, и вы избежите прещений с моей стороны. Я допускаю бурные осуждения только в процессе совета. Инквизиторы будут находиться здесь до вынесения вердикта. Будьте осторожны.

Присяжные подавленно смолкли. Все же Адамаск пользовался неоспоримым авторитетом по обе стороны этого мира.

Время шло. Долгое ожидание накаляло обстановку, а процесс так и не начинался. Члены совета ожидали важную персону.

Наконец в зале отворились двери и, разогнав царившее здесь напряжение, на пороге появился приодетый в накрахмаленные рюши скелет с блестящим свитком в руках. За ним резво выстроились, одетые в черное четыре трубача. Неожиданные гости прошли немного вперед, а скелет с особой важностью развернул свой свиток. Трубачи громогласно протрубили приветствие.

– Дамы и Господа,– начал декларировать скрипучим голосом скелет.– Рад вам представить – Герцог Грегори Ричард Луи Мракор – член королевской семьи Андерленда, черный граф, старший сын принца Соединенного Королевства Четырех Башен и Западного Андерленда Айзека Первого, наиважнейший гость данного мероприятия, наимудрейший из всех...

Глашатай не договорил заготовленную речь по причине неожиданного толчка стальной трости в бок. На пороге появился Черный Граф. В зале внезапно стало прохладно. Лица графа Мракора коснулась еле заметная улыбка, он оглядел заседателей, и прихрамывая зашагал к своему трону. Граф был высоким и статным. Длинные иссиня-черные волосы равнодушно покачивались в такт его тяжелой поступи. Лишь седина в висках могла намекнуть на его возраст, так как лицо хранило печать не прожитых лет, а величину деяний и могущество возможностей графа. Мракор с гордостью посмотрел на голову когда-то убитого им дракона, венчавшую черный трон и с природным величием занял свое место. Трубачи затрубили очередное приветствие. Как только глаза графа холодным взглядом встретились с Машиными, по телу девушки пробежался озноб, завершив свое вторжение в немедленно замерзших девичьих ладонях. Маша вжалась в каменную скамью и опустила голову. Ей показалось, что ледяной взгляд Мракора живет сам по себе, и сейчас будто он присел рядом и взял ее за руку. Маша глубоко вздохнула, и попыталась найти, что-либо способное вернуть ей хоть какое-то тепло. Дедушкина улыбка разогнала чары черного графа. Горвин хорошо знал Мракора, отлично ведал о способностях и мог предугадать на что, тот станет довлеть. Конечно же, сейчас он, как и многие другие желал обладать реликвией.

– Извините за опоздание Его Величества,– поднимаясь с паркета, заговорил скелет. – Мы благодарны, что не начинали и подождали графа.

– Они ждали отнюдь не тебя Мракор,– произнес стремительно вошедший из другого конца зала наместник. – Прос-стите, за опоздание. Можем начинать.

В этот раз, на наместнике был сотканный из серебряных паеток костюм: высокий воротник белоснежного кафтана был расшит перьями королевского пегаса и возвышался много выше, куполообразной маски наместника. Сегодня его лицо скрывалось за малахитом. Точно передающая черты наместника зеленая маска, была выточена в форме лилии: центральный лепесток украшала шестиконечная звезда с огромным изумрудом посередине. Наряд наместника дополняла струящаяся золотая накидка.

Инквизиторы поклонились вошедшему правителю и закрыли все двери в зале советов.

– Вы даже не представитесь?– низким голосом заговорил граф. – Вы не знакомы с древними правилами ведения совета?

Соблюсти формальность решил советник Карл, он подошел к королевскому трону и громогласно представил человека в маске:

– Наместник Эспара – назначенный на пост правителя, Государем Соединенного Королевства Четырех Башен и Восточного Андерленда безвременно ушедшим Кроносом Первым!

– Спасибо Карл,– поблагодарил наместник и занял королевский трон.

– Не будем тратить драгоценное время. Ибо ныне оно возобновило ход,– произнес советник, после чего объявил:

– Начинаем совет.

Он подобрал подол голубого платья расшитого перламутровым жемчугом и вышел на середину зала. Остановился прямо напротив скамьи первого хранителя.

– Во-первых, позвольте поприветствовать, вас – тех, кто, откликнувшись на призыв, не пожелал оставаться безучастными в судьбе нашего мира. Как вы уже знаете, сегодня мы будем решать будущее, этой,– наместник указал на красноволосую девушку,– юной леди. Ее имя Марииль и она хранитель первой реликвии.

– Заметь,– зашептал, стоящий рядом с Машей Феарольф.– Он намеренно опустил слово 'главной'. Здесь есть те, кто вообще всю эту историю с реликвиями считает чушью.

– И я одна из них,– разочаровала Маша.

– А с чего мы должны верить в то, что эта девка – хранитель? – Выкрикнул лысый мужик с черной половины зала. Его кресло находилось в секции бубны. – Насколько мне известно, хранителем реликвии должно быть существо мужского пола.

Советник Карл, глубоко вздохнул и обратился к первому хранителю:

– Марииль, покажите им кольцо.

Маша посмотрела на часовщика. Тот кивнул. Тогда девушка смело вытянула руку, осторожно повертела ею перед черной половиной зала, демонстрируя блестящее кольцо на указательном пальце.

– Я бы хотел разглядеть его поближе,– произнес старик с проплешиной на седой голове, сидящий на кресле под номером восемь.– Можно?

Советник ответил не сразу:

– Если алхимики считают это необходимым, а граф Мракор не имеет ничего против?

Старик с проплешиной суетливо закивал и обернулся к черному графу.– На слово, нынче, никто никому, не доверяет.

Расслабленным взмахом руки ответил граф на просьбу старого алхимика Лорентино.

Старик с трудом поднялся со своего кресла с восемью ножками и посеменил к центру.

Маша положила ладонь на протянутую ей сморщенную ручонку. Алхимик несколько минут рассматривал подозрительное кольцо. Сыпал на него красный порошок и обрисовывал в воздухе различные пентаграммы. Зал советов напряженно молчал.

Старик Лорентино обернулся к своим коллегам, восседавшим на остальных девяти креслах, и произнес:

– Коллеги, я воссоздал, изобретенную когда-то мной пентаграмму Подлинности, через несколько минут, мы сможем оценить результат.

Черный граф устало опустил голову.

– И эти люди уверяют, что алхимия превыше магии,– усмехнулся Мракор.– Несколько минут? У меня нет нескольких минут.

Черный граф стукнул тростью и тихо произнес:

– Мимосдрагоз.

По полу пронеслась невидимая волна, разламывая паркет в щепки. За считанные секунды, волна приобрела форму черного дракона, укрыв первого хранителя за огромными крыльями. Старый алхимик, что стоял рядом, словно сухой лист отлетел к трону наместника. Волшебник Горвин, не ожидавший нападения графа Мракора напряженно вцепился в подлокотники кресла. Несколько мгновений ожидания и черный дракон с оглушительным писком растворился в ярком свете. Кольцо хранителя засияло, оставив под куполом зала советов игривую радугу.

Рука графа напряженно обхватила магическую трость. Кольцо защитило хранителя реликвии. Мощнейшая магия была легко остановлена без произнесенного заклинания.

– Оно настоящее,– произнес граф Мракор.– Отдайте мне девчонку.

Сошедший с трона наместник помог подняться испуганному магической силой алхимику.

– Никто просто так не уступит тебе первого хранителя,– тихо произнес он.– Ка вы, Лор-рентино?

Старик обиженно улыбнулся.– Спасибо, я в порядке. Спасибо.

– Мракор, больше ник-какой магии,– предупредил наместник.

Черный граф не спускал глаз с первого хранителя. Его взгляд был холодным, суровым, бесчестным.

– Это было заклинание Подлинности,– улыбнулся он.– Кого мне нужно подкупить, чтобы девчонка досталось мне?

– Прежде всего, свою сестру!– выкрикнул кто-то с белой стороны.

– Ну, началось,– прошептал Феарольф. – Теперь Маша, сиди и слушай.

Мария вжалась в скамью и глубоко вздохнула. – А что мне остается?

Следующие несколько часов собравшиеся в зале, яро обсуждали кому же достанется Первый Хранитель. Сама Маша, их мало интересовала. Важна была реликвия, которой она обладала. О напуганной девчонке, по несчастливому стечению обстоятельств, попавшей в эти магическо-алхимические разборки, никто и не думал.

– Реликвия должна принадлежать баронессе!– доказывал алхимик под номером один.– Ибо по праву оно принадлежит ей.

– А ты, Карр'Саж, знаешь, что она сделает с миром, после того, как ее получит?– выкрикнул Горвин.– Она уничтожит его!

– Это твои безумные страхи, Горвин. Вы старейшины всегда боялись исчезновения магии. Но ее и так уже не осталось. Не впадай в маразм,– ответил алхимик.

– Вам стоит сделать выбор, в пользу предложения графа,– вмешался скелет в накрахмаленных рюшах.– Ибо он не станет уничтожать мир и выдворять магию.

– Ха!– донесся возглас представителя гномов.– И подчинит себе все и вся! Тогда придется забыть о свободе выбора... да и о свободе в целом!

– Господа, господа!– заговорил поднявшийся Олин папа.– Мы совещаемся уже несколько часов, мы все устали. Не пора ли провести предварительное голосование?

– Голосуем! Голосуем!– раскатом грома пронеслось по залу советов.

– Давайте же, тогда начнем.

– Это все, да?– напугано обернувшись в Феарольфу, спросила Маша. – Сейчас все решится?

Часовщик улыбнулся.– Нет, не волнуйся. Считай это генеральной репетицией. Совет никогда не принимает решение с первого голосования.

– Ну что же, если вы просите,– громко заговорил советник Карл.– Прошу подняться тех, кто голосует, за то, чтобы Первый Хранитель был отдан во власть графа Мракора. Тех, кто воздерживаются от ответа, прошу остаться на своих местах.

Ни один из присяжных не поднялся. Лишь хиленький скелет в накрахмаленных рюшах, решив поддержать своего хозяина, поднял вверх костлявую руку. Черный граф, выместив все негодование на своем слуге, толкнул бедолагу ногой.

– Ни одного,– советник Карл продолжал.– Прошу подняться тех, кто голосует за то, чтобы Первый Хранитель был отдан во власть Серой Баронессы. Тех, кто воздерживаются от ответа, прошу остаться на своих местах.

Почти вся черная сторона разом поднялась на ноги. Остались сидеть два алхимика и кое-кто из карточных секций. На Машину радость, отец блондинки так же остался на месте.

– Итого восемнадцать,– быстро сосчитав, объявил советник Карл.– А теперь, прошу подняться тех, кто голосует за то, чтобы Первый Хранитель оказался под опекой наместника. Тех, кто воздерживаются от ответа, прошу остаться на своих местах.

Волшебные присяжные поднялись на ноги.

– Восемнадцать,– облегченно произнес советник Карл, взволнованно поглаживая седую бороду. – Голоса разделились поровну. По правилам, совет откладывается до вечера. Голоса, тех, кто не явится, на повторное совещания, не будут засчитаны. Всем спасибо, не опаздывайте.

Подавляющее большинство пришедших облегченно выдохнули и начали собираться.

– Стойте!– неожиданно для всех, прокричал один из старейшин.– Я против повторного заседания. Сегодня собралось достаточно представителей нашего мира, чтобы мы смогли решить судьбу моей вн... подопечной!

– Горвин успокойся!– донесся с противоположной стороны возглас алхимика Карр'Сажа.– Мы вернемся вечером и все решим. Будь уверен, твоя подопечная никуда не денется.

Зеленый волшебник суетливо поднялся со своего кресла и подбежал к инквизитору в золотых доспехах.

– Адамаск, прошу тебя, пусть совет продолжается,– взывал Горвин, умоляющее заглядывая в бездушную маску льва.

Инквизитор отвел волшебника в сторону.

– Горвин, им предстоит принять серьезное решение. Они имеют право подумать.

– Нет, не имеют!– выкрикнул старейшина.– Адамаск, взываю к твоему рассудку. Пойми, уже к вечеру половина из них не явится на совет. Ни черный граф, ни баронесса не будут ждать. Они будут пытаться подкупить присяжным. Угрожать им. Тебе ли не знать, на что они способны!

Инквизитор обернулся к графу Мракору. Тот довольно постукивая тростью, наблюдал за красноволосой девушкой.

– Горвин. Это лишь твое предположение...

Волшебник выглядел подавленным, а его лицо более чем несчастным.

– Остановитесь,– просил Горвин, хватая выходящих из зала.– Давайте проведем повторное голосование через несколько минут. Не расходитесь...

Если представители магических рас, с уважением относящиеся к старейшине остались на своих местах, не смея шелохнуться. То вся черная половина зала, высмеивая выпад волшебника, покинули свои места.

– Адамаск, если сейчас распустить совет, я проиграю!– в отчаянии воскликнул Горвин.

Собирающиеся на выход замерли. Все внимание было заключено в истеричном старейшине.

– Адамаск, ты же понимаешь,– зашептал волшебник.

Инквизитор кивнул.– Горвин, повторное голосование будет вечером. Это правила.

Волшебник печально опустил голову.

– Извини,– произнес Адамаск и направился за виновницей сегодняшнего совета.

К старейшине подошел часовщик и прошептал:

– Нужны старейшины Горвин.

– Им нет дела, до магии больше... они сбежали, спрятались. Если бы хотели, то прибыли бы на совет вовремя.

– Поговори с Карлом. Твоя гордость, твоей внучке не поможет. Ты и сам все это время прятался!

Зеленый волшебник разочарованно всплеснул руками.– Но я здесь. Если ты заметил, то единственный, кто сидит на этих креслах,– старик вытянул руку и трясущимися пальцами указал, на семь кресел для старейшин.

Советник Карл, что стоял рядом, печально разглядывал голубое кресло, спинка которого была выточена в форме раскрытой ракушки.

– Ты, трусливый старикашка...– преисполненный призрения к старому другу, волшебник Горвин надел зеленую шляпу и полный гнева вышел из зала.

Феарольф посмотрел на седобородого советника и учтиво поклонившись произнес:

– Без вас, нам не победить на совете.

Карл пожал плечами.– Да и со мной тоже... я всего лишь советник...

В сопровождении ставшей уже привычной черно-белой свиты, Маша вышла из зала советов. Холодные стены, так и не услышавшие приговор Перовому Хранителю остались позади.

– Маша! Маш!– донесся голос книгочея.

Мария обернулась. Высокие плечи королевской стражи преграждали обзор. Девушка подпрыгнула и заметила рыжую голову.

– Марк?

– Да-да! Мы здесь все это время были,– отозвался взволнованный голос.– Как все прошло?

Маша подпрыгнула ещё раз, стараясь разглядеть хоть что-то сквозь могучий строй своего сопровождения.

– На вечер перенесли. Голоса поровну разделились.

– Ты держись, мы с тобой,– произнес второй голос.

Маша улыбнулась и увидела добродушного Улимора Харвенкуса. Он шел рядом со свитой и выглядел довольно бодро.

– Как вы?– выдохнула красноволосая девушка.

–Все в порядке. Не переживай,– подбодрил длинноносый плут и протянул руку между королевскими стражниками. – Я так и не сказал тебе спасибо...

Маша пожала пальцы окрашенные бронзой пальцы. – Ничего, ещё успеете.

– Я смотрю, ты во всем чистом,– нахмурившись, произнесла блондинка.

Маша была искренне рада и ей.– И ты здесь!

– А куда прикажешь мне деться?

– Капец Оль, вот, мы с тобой встряли, да?

–Я больше с тобой никогда в лифте не поеду,– выглядывая из-под локтя стражника, улыбнулась Ольга.

Маша подошла ближе.

– Оля, там был твой отец.

– Где там?

– В зале советов, сидел твой отец. Я его узнала. И он меня тоже.

– Не поняла...

Маша не смогла все объяснить, так как стража, что на мгновение, позволила друзьям поприветствовать друг друга, больше не могла терпеть нарушений. Сомкнув строй, они продолжили сопровождение Первого Хранителя.

Друзья остались позади.

– Второе заседание, это плохо,– расстроился Улимор.

– Почему?– спросил книгочей.

– И граф и баронесса теперь знают расстановку сил. Они сделают все возможное, чтобы перевес голосов был в их пользу.

Блондинка встала между Марком и господином Харвенкусом.

– А вы поняли, что она сказала про моего отца?

– Ольга?– окликнул ее тихий голос.

Блондинка обернулась.

– Папа?

Геннадий Петрович изумлено развел руками. Отец и дочь не ожидали друг друга увидеть. По крайней мере, в данной обстановке.

– Папа, ты, что здесь делаешь?!– возмутилась блондинка.

Геннадий Петрович нахмурил густые брови.– Это ты что здесь делаешь? Ты же у подруги ночуешь?

Ольга проглотила подкативший к горлу ком, посчитав, что нужно оправдаться.

– Так это была Маша,– первое, что пришло в голову, ответила блондинка.

Геннадий Петрович, вспомнил о красноволосой девушке, чью судьбу они решали на совете и смягчился.

– Как ты могла здесь оказаться? Тебе нужно сначала выучиться.

Ольга пожала плечами.– Пап ты о чем?

Геннадий Петрович обнял блондинку за плечи.– Пойдем, я дома все объясню.

– Домой?– обрадовалась Ольга.

– Да, да...

– Погоди, а как же Маша? Ты же не голосовал против нее?

Геннадий Петрович испуганно огляделся.– Ты что, все знаешь?

Блондинка деловито задрала подбородок.– Не знаю, что ты имеешь в виду под этим 'всё'? Но кое-что я знаю. И мне не нравится, когда мне вешают на уши лапшу. Что ты здесь делаешь?

– Я один из членов совета,– почти шепотом произнес мэр и, схватив дочку за руку поволок на выход.– Быстро идем домой. Не хватало, чтобы кто-то узнал, что ты моя дочь...

Геннадий Петрович и Ольга скрылись за дверью.

– Ее отец из магистериума?– удивился книгочей.

– Ага,– подтвердил Харвенкус.– К тому же он один из членов совета.

– Но, Ольга знает про наш план,– выдохнув, произнес Марк.– Она нас выдаст...

Книгочей и длинноносый лекарь переглянулись.