Текст книги "Быть Плохим (СИ)"

Автор книги: катерина9865433

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

Парты и стол учителя с доской. Несколько картин по стенам и большие окна. Ничего необычного. Мы расселись по местам. Я сидел один, хотя я и не переживал по этому поводу. Послышался шум и в кабинет стали заходить Гриффендорцы. Я поморщился. Все же они довольно шумные. К моей парте подошла девочка и довольно неопрятной прической, похожей на стог сена. Я поморщился и посмотрел на нее.

– Здесь не занято?

– Не думаю, что тебе стоит садиться здесь, мест в классе много.

Она покраснела и направилась к соседней парте. Я выдохнул и раскрыл учебник на первой странице. Урок был не очень интересным. Хотя демонстрация высшей трансфигурации все же произвела на меня впечатление. Особенно анимагия. Я решил заняться этим вопросом в будущем. Превратить спичку в иголку у меня получилось с первого раза. Все же я не зря тренировался остаток лета. Я применил все заклинания, указанные в учебниках, и они все вышли. Может я смогу стать хорошим волшебником. По крайней мере, я точно сделаю для этого все возможное. И невозможное тоже.

После урока нас встретила староста и проводила на Зельеварение. Мы спустились в подземелья и направились в противоположную от нашей гостиной сторону. Дойдя до двери, староста оглядела нас и ушла.

– Ну что, Поттер, к зельеварению готов?

– А ты, Малфой?

– Разумеется. Я обучался этой науке с пяти лет.

– Тогда ты, должно быть, знаешь больше старшекурсников. Поздравляю тебя с этим.

Двери распахнулись, и мы вошли в класс. В этот раз урок был с Когтевраном. Мы расселись за парты, и я опять сидел один. Профессор оглядел нас и задержал взгляд на мне.

– Мистер Поттер… Вы решили, что достаточно умны, или, возможно, даже гениальны для того, чтобы работать без напарника? Или слава ослепила Вас, и вы не видите, где есть свободные места?

Я спокойно встал со своего места, собрав аккуратно вещи, которые успел разложить и с гордо выпрямленной спиной прошел к какой-то девочке из Когтеврана. Злость искрилась на кончиках пальцев, но перечить учителю было не в моих планах, к тому же, он еще и мой декан. Девушка внимательно на меня посмотрела и вернула свое внимание преподавателю.

– Замечательно. Итак. Вы здесь для того, чтобы изучить науку приготовления волшебных зелий и снадобий. Очень точную и тонкую науку, – начал он.

Снейп говорил почти шепотом, но ученики отчетливо слышали каждое слово. Как и профессор МакГонагалл, Снейп обладал даром без каких-либо усилий контролировать класс. Как и на уроках профессора МакГонагалл, здесь никто не отважился перешептываться, или заниматься посторонними делами.

– Глупое махание волшебной палочкой к этой науке не имеет никакого отношения, и потому многие из вас с трудом поверят, что мой предмет является важной составляющей магической науки, – продолжил Снейп. – Я не думаю, что вы в состоянии оценить красоту медленно кипящего котла, источающего тончайшие запахи, или мягкую силу жидкостей, которые пробираются по венам человека, околдовывая его разум, порабощая его чувства… могу научить вас, как разлить по флаконам известность, как сварить триумф, как заткнуть пробкой смерть. Но все это только при условии, что вы хоть чем-то отличаетесь от того стада болванов, которое обычно приходит на мои уроки.

После этой короткой речи царившая в курсе тишина стала абсолютной.

– Мистер Поттер, – неожиданно сказал он. – Что будет, если я смешаю настойку полыни с корнем асфоделя?

– Сонное зелье, Сэр. Так же известное, как напиток живой смерти.

– Хорошо. Пять баллов Слизерину, – он что-то записал себе на пергамент.

– Мистер Забини. Где я буду искать беозаровый камень?

– В желудке козы, Сэр.

– Пять баллов Слизерину.

– Мисс Патил. В чем разница между клобуком монаха и волчьей отравой?

– Никакой, Сэр. Это одно и тоже растение, так же известное, как аконит.

– Пять баллов Когтеврану. Я вижу, что вы удосужились прочесть начало учебника. Что же, вы не так уж и глупы. Сегодня мы будем варить мазь от ожогов.

Дальше профессор прочитал лекцию о том, как правильно варить это зелье и в какой последовательности стоит добавлять ингредиенты и в каком виде. Все внимательно слушали и делали пометки. Затем он показал нам, где взять ингредиенты и разрешил сварить свое первое зелье.

В конце урока зелья вышли у всех. Особенно хвалил профессор Малфоя, все же Слизеринец не врал, и он и вправду сведущ в зельях. Хотя мое отношение к этому человеку терпит изменения. Не думаю, что мы сможем стать друзьями. Затем мы отправились на обед. После обеда мы были свободны, и я решил найти библиотеку. Спрашивая дорогу у встречных учеников, я добрался до пункта назначения.

Я познакомился с библиотекарем, которой оказалась милая женщина, мадам Пинс и направился смотреть на книги, которые предлагались на этих полках. Я знал, что ничего особенного не найти в общем зале, поэтому смотрел учебники, которые более глубоко позволяли изучить то, что мы проходили на данный момент.

Я просидел в библиотеке, по крайней мере, четыре часа и отвлекла меня от интересной книги библиотекарь, сказав, что пора на ужин. Я вздохнул, сложил пергаменты в рюкзак и направился в Большой зал.

Ужин прошел спокойно, я ни с кем не говорил, а просто наслаждался вкусной едой. Все же ребенку из приюта эта пища казалась невероятно вкусной. Даже последний месяц лета, который я находился в нормальном месте, не совсем исправил мои привычки, но за столом я всегда вел себя аккуратно и ел очень мало и маленькими кусочками, чтобы наедаться. Ну, или создать ощущение сытости, обмануть себя. Со стороны могло показаться, что я ем, как и все Слизеринцы, как аристократ. Но все намного прозаичней. Поев, я оглядел своих соседей по комнате и решил их не ждать.

Я шел в гостиную Слизерина, оглядываясь по сторонам. Когда спускался в подземелье, портретов больше не было. Видимо они не терпели сырости. Вдруг одна из стен отъехала, и показалось несколько старшекурсников, которые с улыбкой смотрели на меня. Я мысленно попрощался с жизнью и с прямой спиной попробовал пройти мимо, но в меня прилетело проклятие. Они обездвижили меня и перенесли по воздуху в помещение, откуда пришли сами. Кинув меня на пол, посредине кабинета, они окружили меня и посмотрели с хищными улыбками.

– Какие гости! Сам Гарри Поттер почтил нас своим присутствием сегодня. Герой магического мира. Волшебник, переживший Аваду Кедавру, мальчик-который-выжил. Не так уж ты и страшен. Так слаб! – парень, который говорил, провел палочкой по моей щеке. Я же даже не мог моргнуть, а глаза начали слезиться. И магия не приходила ко мне на помощь. Хотя, скорее всего, она мне тут и не поможет. Лучше не сопротивляться, как раньше. Им надоест игрушка, которая совершенно на них не реагирует. – Интересно, а как действуют на тебя остальные непростительные?

– И что ты хочешь? Наложить на него империо?

– Нет. Не думаю, что нам это нужно. Могут заметить. А вот Круцио… Его не проверить магией, зато остаточные ощущения будут ни с чем несравнимыми. Хочешь попробовать, Поттер? – он взмахнул палочкой и я понял, что могу двигаться. Я моргнул и надел на себя маску безразличия, молча пялясь в потолок. – Смотри на меня, Поттер! – он схватил мой подбородок рукой и заставил посмотреть на себя. Я старался выглядеть так, как будто меня это не касается и, судя по всему, у меня это получалось.

– А он крепкий орешек. Думаю, надо проверить, будет ли он так же спокоен под пытками.

Я приготовился к боли и вскоре, после выкрика заклинания, она наступила. Только выдержка, закаленная годами не позволила мне закричать, но я понял, что боль, которую я испытывал ранее просто ничто, по сравнению с этой. Я сжал зубы и терпел, хотя тело меня уже не слушалось, и его били судороги.

– Смотри, терпит. Может, ты плох в этом заклинании? Давай попробую я. Круцио!

Стало еще хуже. Но я не сдавался. Слабость я показывать не буду. Они не сломают меня. Не сломали в пять, не сломают и в одиннадцать. Вдруг послышался шум и в кабинет кто-то вошел.

– Добрый вечер. Какое-то собрание, Пьюси?

– Нет, Декан. Знакомимся с Поттером, но он, к сожалению, упал, – говорящий резко поднял меня, и я встал с прямой спиной, взглянув на Снейпа.

– Что же, надеюсь, Вы наслаждаетесь новыми знакомыми, Поттер? – спросил декан с улыбкой.

Я смотрел на него абсолютно пустыми глазами, а внутри бушевал настоящий ураган. Боль не отпускала, и я не хотел говорить, боясь, что не смогу контролировать свой голос.

– Вы не хотите говорить со мной? Вы слишком много себе позволяете, Поттер. То, что с Вами носились всю Вашу жизнь, не значит, что впредь будет так же. Идите в гостиную.

Я кивнул и, взяв с пола рюкзак, вышел из класса. Дойдя до гостиной, я оглядел учеников. Драко с Блейзом сидели у камина и встретили меня с довольными улыбками. Они знали. Что же, розовых очков я никогда не носил, так что их поведение меня особо и не трогает.

Я зашел в спальню и положил рюкзак на кровать. Взяв пижаму и полотенце, я ушел в душ. Вода мне помогла немного снять боль и напряжение. Жаловаться я не собирался, не в моем характере. Но я навсегда запомню их. Месть будет сладкой. И своевременной. А пока мне нужно учиться для того, чтобы я смог дать отпор.

========== 4 глава. ==========

Проснулся я с трудом. Тело болело так, будто я провел неделю в холодном подвале и пил только ледяную воду. Все мышцы ныли, горло саднило, а желудок сжимали спазмы, как бы говоря, что я не могу есть сегодня. Я вздохнул, и, преодолевая боль, поднялся. До звонка будильника оставалось пятнадцать минут. Я выключил свой будильник и, взяв полотенце с зубной щеткой, отправился умываться. С трудом завершив утренние процедуры мне предстояла еще худшая. Переодевание.

Я с трудом сдерживал стоны боли, но смог добиться своего и стоял перед зеркалом в школьной мантии, пытаясь уложить взлохмаченные волосы. У меня были темные круги под глазами, и я был слишком бледен. Глаза как будто немного утратили свою яркость и стали больше похожи на тину, чем на привычную листву. Я вздохнул, уложив, наконец, волосы, и, взяв свой рюкзак, направился на завтрак.

Весь день я промучился. На завтраке я смог сделать только два глотка чая, благо, меня не стошнило. Драко сидел с Блейзом напротив и о чем-то шептались, поглядывая на меня, я же их игнорировал. Хотя сегодня было очень просто не обращать внимания на окружающих, ведь я концентрировался только на том, чтобы не показывать свое истинное состояние. Я понял, насколько уязвим к этому заклинанию и мне становилось страшно. Что же они придумают потом? То, что это «потом» будет, я даже не сомневался.

Ученики школы пялились на меня, разглядывали мой шрам, но не подходили. Видимо, слава моего факультета их останавливала. Ну что же, один плюс в этой ситуации есть. На обеде и ужине я так же не мог есть и довольствовался парой глотков воды. После ужина я ушел в библиотеку, делать уроки и повторно перечитывать ЗОТИ. На завтра был первый урок защиты, и я решил освежить память. Несмотря ни на что, я буду лучшим в этой школе. Как в прошлой школе был лучшим среди этих посредственностей, так будет и здесь.

К моему счастью, сегодня меня никто не поджидал на пути в гостиную, и я спокойно лег спать. Спокойно проспать всю ночь не получилось. Среди сна меня выдернули из кровати. Ничего говорить я не мог, видимо, опять заклинание. Меня притащили в гостиную, вокруг были те же самые люди, что и прошлый раз. Хотя, скорее, не люди, а существа. Я моргнул и стал спокойно смотреть в потолок, показывая, что мне безразлично, что будет происходить дальше.

Знаете, однажды я читал, что самая сильная боль для человека – это горение. Они были весьма правы. Они жгли мне ноги и руки огнем с палочек, я не кричал, но глубоко вздыхал аромат горелого мяса. Аромат моего горелого мяса. Меня тошнило, и начинала наступать тьма. Но они не давали мне уйти в блаженное небытие. Когда им надоело, они залечили мне ожоги мазями, но оставив их ощущения на коже. На вид я был абсолютно цельным и здоровым. Но чувство сожженной плоти до костей оставалось в полной мере. Я боялся сегодняшнего дня. Но слабость я не покажу. Они не победят, я буду сильным, меня не сломать этим. Я слишком долго выживал и шел к тому, чтобы стать кем-то. Не для того я столько терпел унижений и боли, и не для того терплю впредь.

Я с трудом поднялся и, превозмогая боль, направился в спальню переодеваться, под смех и подтрунивая этих существ. Душ тут явно не поможет, и я просто быстро умылся и переоделся. Поесть я опять не смог, вспоминая запах собственной горелой плоти, аппетит как-то сам по себе терялся. К тому же мне просто было нестерпимо больно трогать что-либо руками. Не говоря о том, что ходить было практически невозможно, я до сих пор не понимаю, как я смог стерпеть это.

Первым уроком сегодня было ЗОТИ. Я встал и направился в кабинет, спрашивая картины, куда идти. Спрашивать их я догадался сам, все же они висят здесь давно и явно знают замок. Преподаватель по защите был весьма смешон. Лиловая мантия и сиреневый тюрбан смотрелись странно на явно английском волшебнике. Он немного заикался, что делало ситуацию еще более комичной. Я занял место за первой партой и стал ждать, когда прозвучит гонг.

Урок был скучным. Хотя это мягко сказано, но под его конец я решился задать вопрос:

– Профессор Квирелл, можно задать Вам вопрос?

– К-конечно, П-поттер.

Я вздохнул и задал мучающий меня вопрос:

– Меня интересует один вопрос: как именно определяются Темные Искусства?

– Что же, мистер Поттер, хороший вопрос.

Как ни странно, он перестал заикаться. Я с интересом посмотрел на него.

– Как Вы понимаете, Темные искусства – это не просто определение плохой магии, а целое направление. Темные маги среди нас не редкость, не смотря на запреты министерства, ведь Темными волшебниками рождаются, а не становятся. Да, именно так, мисс Грейнджер. Суть в том, что можно и стать, конечно, темным, но для этого нужны слишком жесткие условия.

– И какие же, профессор?

– Этот человек должен страдать. И очень долгое время. Даже самый светлый волшебник в длительных муках сможет спастись только во Тьме. И магия его спасется, только приняв Темные искусства.

Из его немного странного объяснения я понял, почему летом меня так заинтересовали они. Темные искусства были очень соблазнительными для меня.

– Я ответил на Ваш вопрос, мистер Поттер?

– Да, Сэр. Я все понял.

Он ухмыльнулся и продолжил говорить про болотных огоньков. Весьма нудная тема, стоит заметить. А заикание к нему стало возвращаться. Видимо, не так-то и прост наш профессор.

Следующие уроки я промучился. Сначала травология, где пришлось работать с землей. А учитывая мои ощущения, для меня это было смерти подобно, но я терпел. Затем был обед, где я смог съесть булку и выпить чая. А потом история магии. Урок был скучным, а вел его самый настоящий призрак. Но это единственное, что было интересным, как учитель он был ужасен. Весь класс спал, но я решил потратить время с умом и читал учебник по основам магии. Я решил изучить простые чары, но нужно было место для тренировок, а пока я мог только читать.

Просидев опять в библиотеке почти до отбоя, я с тяжелым сердцем отправился в гостиную Слизерина.

Ночью все повторилось. Теперь они меня топили. Потом откачивали. И так, пока я почти не забылся от удушения. Посмеявшись, они высушили меня и я, шатаясь от кислородного голодания, ушел в свою комнату. Синяки под глазами стали почти черными, но сделать я ничего с этим не мог. Я переоделся, ухмыльнулся сам себе и направился на завтрак. Мне было больно дышать, болели руки и ноги, еще после вчерашнего горения. Это помимо боли в мышцах, которые тоже еще не прошли.

Так и проходило время в Хогвартсе. Учеба, библиотека, немного сна и бесконечные пытки, которые никогда не повторялись. Изобретательности Слизеринцев можно было позавидовать. Профессор ЗОТИ все время наблюдал за мной, что было весьма странно. В октябре я нашел пустой класс, который находился в безлюдном коридоре и был полностью покрыт пылью. Для начала я решил потренировать заклинания отчистки. Все, как обычно получалось с первого или второго раза, так что отчистил от грязи помещение я довольно быстро. Далее я стал пробовать наложить на себя косметические чары, чтобы скрыть синяки. Что вышло сразу, видимо, желание было велико. Теперь, помимо обычного распорядка, я еще и тренировался в магии отдельно ото всех. Темную магию я решил оставить на потом. Сначала нужны основы.

Так и пришло время Хэллоуина. Я, конечно, знал, что означает для волшебников этот день, а в особенности для Слизеринцев. Я вздрогнул, предчувствуя неприятности, и отправился на праздничный ужин. Из библиотеки я дошел без происшествий. Все спокойно ели, я же опять почти не мог проглотить ни кусочка. Вчера Слизеринцы особенно поразвлекались, нанося мне сильные удары по туловищу. Они, разумеется, дали мне зелья от разрыва органов и внутреннего кровотечения, но обезболивающее мне пока было недоступно.

А, найдя рецепт этого зелья, я понял, что его еще долго не будет в моем рационе. Рецепт был слишком сложным, не говоря уж о том, что ингредиенты не были в общем доступе. Уроки еще не привели к тому уровню, что были у моих мучителей, так что я даже не попытался сопротивляться. Я знал, что до знаний этих людей мне доходить долго, но я не терял надежды, ведь это все, что мне оставалось. Надеяться и постоянно заниматься. Баллы я зарабатывал каждый день, в чем придвинул победу своего факультета, но не повысил свою популярность. После неудавшегося урока полетов и последующего избиения, мне было не до попыток стать популярней.

В тот день я летал лучше всех в классе и понял, что это явно мое хобби, помимо заклинаний, но действительность всегда много хуже ожиданий. Малфою не понравилось, что я лучше него, и в итоге мне всю ночь ломали кости, а выходные я провел в постели, пока они срастались с помощью зелий. Преподаватели не спрашивали, почему я не появлялся в Большом зале. В принципе, никто не обращал на меня внимания, кроме профессора Квирелла. Что само по себе было настораживающе. Он стал обучать нас щитовым чарам и простым проклятиям, что было хорошо для меня, ведь тренировки проходили в виде дуэлей, а я стал в очередной раз лучшим. Ночью меня опять пытали круциатусом.

Вдруг двери Большого зала распахнулись, и по проходу пробежал профессор ЗОТИ, крича о том, что Тролль пробрался в подземелье. Ученики стали паниковать, но Директор всех успокоил и отправил по гостиным. Мы спокойно прошли в гостиную Слизерина и разошлись по комнатам. Как я и ожидал, меня опять забрали ночью. Они были пьяны и очень озлоблены. Они раздели меня и стали вырезать мне какие-то слова на коже в местах, которые не видны под одеждой. Затем они прижигали их магическим огнем, чтобы сохранить шрамы. Я опять терпел, хотя видит Мерлин, я уже слишком устал от этого. Затем они решили повторить круциотерапию и закрепили это поджогом пальцев. Все это время они пили. И, видимо, алкоголь окончательно их добил, а значит и меня. Они решили попробовать на мне режущее, про которое им рассказали родители. Проблема оказалась в том, что они не знали, как снять это проклятие. Но мне уже было все равно, я наконец-то забылся от слабости и боли, медленно истекая кровью и валяясь в ногах этих существ.

Очнулся я в больничном крыле и увидел своего Декана. Профессор Снейп внимательно посмотрел на меня и провел надо мной палочкой. Я вздрогнул, но удержал лицо, ничего хорошего от него я не ожидал. Из-за двери вышла женщина в белом, видимо медсестра. Она подошла ко мне и стала водить надо мной палочкой. Её я воспринял куда более спокойнее.

– Мистер Поттер, не расскажите, кто с вами это сделал?

– А что со мной? – спросил я, показывая удивление. А сам готовился много и нагло врать. Я ничего им не расскажу, ведь по мне и так было видно, что со мной явно не все в порядке. А заинтересовались они этим только потому, что я, видимо, чуть не умер. А я очень хотел жить и понимал, что рассказывать ни в коем случае нельзя.

– То есть Вы не знаете? У Вас сломаны и неправильно сращены все кости. Правда, позвоночник не тронут, как и череп. У Вас повреждены внутренние органы, Вы подвергались непростительному проклятию, по крайней мере, двадцать раз за последний месяц, у вас по всему телу надписи, которые прижгли волшебным огнем, явно не лучшего содержания, прошу заметить. У вас вода в легких и состояние шока, которое само по себе может привести к гибели, но вы находитесь в этом состоянии не один месяц. В крови у Вас найдено множество ядов и противоядий и несколько лечебных зелий, но, ни одного обезболивающего. Я боюсь представить, какую боль Вы испытывали все это время, почему Вы не пришли ко мне?

– Что? Я ничего такого не помню. И чувствую себя совершенно прекрасно.

– Поттер, если ты не скажешь кто, я заставлю тебя говорить.

Я внутренне сжался, но не позволил себе показать этого.

– Я говорю правду, Сэр. Все, что я делал – это учился и посещал библиотеку для более детального изучения предметов. Я бы заметил, если бы меня пытали, и точно не стал бы этого терпеть. Я все-таки не великомученик.

Взрослые переглянулись, но по взгляду Декана я понял, что он ни на мгновение мне не поверил.

Они ушли туда, откуда вышла медсестра, а я перевел взгляд на потолок. В первый раз, за долгое время у меня ничего не болело, и я понял, что только чудом не сошел с ума за это время, а то, как я терпел все это, для меня было воистину загадкой. Видимо, мое упрямство намного сильнее чувства самосохранения, как и неимоверная гордыня.

Я лежал в Больничном крыле неделю. Никто меня не навещал. Правда, пару раз приходил Декан и приносил зелья, и меня посетил Директор школы. Он долго пытался заставить меня говорить, но я был непреклонен. Может, я и не прав, и нужно было сдать их, но я понимал, что всех не отчислят, а я не всегда буду за стенами школы. Жизнь мне все же дороже, хотя ей и была прямая угроза, но судя по тому, что я здесь, а не разговариваю со смертью, то убивать меня они явно не хотят.

Когда меня наконец-то выпустили, я был чертовски доволен свободой, но в то же время опасался ближайшей ночи. Сегодня было ЗОТИ. Как обычно, мы пытались осилить щитовые чары, хотя я осилил их еще в первое занятие, так что мне было скучно.

– М-мистер П-поттер, задержитесь.

Я перевел взгляд на профессора и удивленно посмотрел на него, откладывая рюкзак назад.

– Хорошо, Сэр.

Ученики покинули кабинет, он подошел ближе ко мне и сел напротив меня. Разделяла нас только парта.

– Скажите мне, мистер Поттер, как Вы могли не замечать то, что Вас пытали и не испытывать боли?

– Не знаю, Сэр. Я не могу ответить на этот вопрос.

Я внимательно смотрел на него, избегая смотреть в глаза. Еще месяц назад я узнал о том, что волшебники способны читать мысли. Для этого нужен либо зрительный контакт, либо специальное заклинание, так что я перестал вообще смотреть в глаза людям. А смотрел я чуть выше головы собеседника.

– И почему же, Поттер? Это так сложно, признать, что тебя пытают? Что над тобой издевается весь факультет? Что тебя хотят свести с ума от боли? Что ты слишком глуп и самонадеенен, чтобы попросить помощи у преподавателей?

– Если бы мне нужна была помощь, я бы обратился к своему Декану. Все, что происходит на моем факультете, это проблема нашего дома.

Он внимательно разглядывал мое лицо, пытаясь поймать мой взгляд. Значит, он умеет читать мысли. Я напрягся и перевел взгляд в стол.

– Хорошо, допустим, и почему же ты не обратился за помощью?

– Змеи не терпят слабости.

Он вздернул брови и посмотрел на меня более пристально.

– Откуда тебе знать, мальчишка? Со змеями говорил? – он ухмыльнулся при этой мысли. А я уже знал, что мое умение порицается в волшебном мире, и пожал плечами на его замечание.

– Что Вы, Сэр. В моих предках не было Слизеринов.

Он улыбнулся на мое замечание.

– В общем, я хотел бы тебе помочь.

– Директор приказал?

– Нет, он не знает о моей инициативе. Директор не разрешает вмешиваться в дела учеников, пока они не попросят помощи.

– Но я не прошу, – подметил я.

– Я знаю. Но это будет не совсем помощь. Ты лучший ученик первого курса и тебе явно скучно на моих занятиях. Я бы хотел дать тебе несколько дополнительных уроков.

И тут я не выдержал и взглянул ему в глаза. Его губы расползлись в улыбке, а в моей памяти промелькнуло несколько картинок с пытками. Я закрыл глаза, прерывая это. Смотря в парту, я поднял рюкзак и поднялся со своего места. Я повернулся к выходу, и, не открывая дверь, обратился к профессору:

– Я буду с вами заниматься до тех пор, пока мои мысли принадлежат только мне. В противном случае, Вы будете первым человеком, на которого я пожалуюсь в своей жизни.

Он засмеялся, а я спокойно вышел за дверь. Это было очень странно. Я так и не смог понять, зачем ему меня учить, когда он выделял Слизеринцев, а значит, он явно на их стороне, а не моей. Что же мне делать?

Комментарий к 4 глава.

Да простят меня Великий Автор и верные читатели!

Я страшно извиняюсь за то, что я “внезапно” пропала. Просто я всю неделю(кроме понедельника) приходила домой в шесть. И время было только на уроки. А я теперь еще и на концерте школьном играю…

========== 5 глава. ==========

В Хогвартсе стало спокойней. Я не знаю почему, но меня больше не трогали эти твари. Это не значит, что я забуду их деяния. Я стану сильней, и тогда они заплатят за каждую секунду боли. А этого было так много, что я почти сошел с ума. Как же я рад, что они вышли из себя в Хэллоуин, и я попал в Больничное крыло. Если бы не этот случай, боюсь, я бы просто не выдержал бы продолжения. Даже жизнь в приюте не была столь ужасной.

Теперь же меня все просто игнорировали. Делали вид, что меня не существует. Не буду врать, мне безумно нравилась смена их настроения, но я продолжал учиться магии самостоятельно. Я изучил очень много бытовых чар и сейчас учился накладывать незначительные иллюзии. Защите я решил учиться у преподавателя. Все же он сам предложил давать мне дополнительные уроки.

Я шел по коридорам в сторону личных апартаментов преподавателя ЗОТИ. Я не понимал, почему мы не можем заниматься в классе, но не решился спорить с ним. Я демонстрировал покорность и мягкость ко всем учителям, я выделялся только тем, что делал все безупречно и получал баллы практически на каждом уроке. Конечно, многим это не нравилось, но я не собирался отказываться от знаний и их демонстрации в угоду избалованным детям.

Постучав в дверь, я стал ждать, когда меня впустят. Она открылась, и я тихо проскользнул внутрь, дверь за мной захлопнулась мгновенно и заперлась на задвижку. Все же магия – это прекрасно, но для меня еще и крайне опасно. Я осмотрел комнату. Это была небольшая гостиная. Диван, два кресла и камин. По стенам книжные шкафы и у окна письменный стол с двумя креслами с разных сторон. За столом сидел профессор и внимательно смотрел на меня, держа в руках палочку. Он улыбнулся уголком губ и встал со своего места. Я отступил на шаг и уперся в дверь спиной.

– Добрый вечер, мистер Поттер. Вы очень пунктуальны.

Я не стал отвечать на это очевидное замечание ничего. И продолжил внимательно смотреть на мужчину.

– Присаживайтесь, – он указал мне на кресло напротив стола. А сам он сел обратно.

Я твердой походкой прошел к своему месту, не выпуская из поля зрения руки волшебника. Палочка до сих пор была зажата в его правой руке. Меня это слегка настораживало. Я наконец-то сел в кресло и стал ждать начало нашего урока. Тишина затягивалась.

– Вы хотели меня учить, профессор? Я могу задать вопрос?

– Сколько угодно вопросов, мистер Поттер, – он криво ухмыльнулся.

Я поджал губы и снова заговорил:

– Почему Вы решили тратить свое время на меня?

Он с удивлением посмотрел на меня и открыто улыбнулся. Я не отводил от него взгляда, смотря на его лицо, но не в глаза, помня его возможности.

– Вы не понимаете своих возможностей, мистер Поттер?

Я не ответил на его вопрос. Он вздохнул и продолжил:

– Вы сильны. Практически все заклинания у Вас выходят с первого раза. Вы умны и не скрываете этого, у вас огромное самообладание и выдержка. Я ни разу не встречал людей, которые бы так умели себя держать на людях. Даже я не всегда так могу.

Я приподнял бровь, но не стал комментировать его слова.

– Я считаю, что на Вас стоит тратить максимальное количество времени, потому что Вы этого заслуживаете. И я думаю, что Вы будете это ценить намного больше, чем простой ребенок.

А он проницателен. Я продолжил смотреть на него и молчать.

– Я знаю, где Вы жили. И где, собственно, продолжаете жить. Знаю, что Вас пытали Слизеринцы все это время, пока не переусердствовали на Хэллоуин. Я знаю, что Вы будете им мстить, как и всем, кто обидел Вас и хочу научить, чтобы Вы смогли свершить свое намерение. Нельзя прощать. Ничего и никогда.

Я посмотрел ему в глаза. Он выдержал мой взгляд, но мысли читать не стал, я чувствовал это.

– Вы очень умны и наблюдательны, профессор. И не заикаетесь, когда говорите со мной. И почему-то мне спокойней в Вашем присутствии. Но все же, в чем выгода для Вас?

– Вы будете мне должны.

– О… Как интересно. И что же именно я буду должен?

– Сделать одолжение в будущем. Ничего смертельного или незаконного.

– Хорошо. Не думаю, что я могу упустить эту возможность, другие преподаватели совершенно не понимают меня. И не видят проблем студентов.

– Когда-то я так же говорил одному профессору.

– А что ответил он?

– Он был рад, что я считаю его особенным.

Я улыбнулся и сел более расслабленно.

– Я Вам не доверяю, не скрою этого, но мне нужно учиться. А то, что преподают в школе – это слишком мелко для меня. Я хочу большего. И уметь больше. Я уже изучил все заклинания за этот курс и выучил много из бытовой магии, теперь изучаю иллюзии. Но я не решаюсь учить что-то, что может мне навредить. Мне нужен наставник, Сэр.

– Я рад, что ты много занимаешься дополнительно, Гарри. Теперь будешь заниматься здесь. Каждый вечер будем встречаться. Я скажу Директору, что мы обсуждаем чары и ЗОТИ, а так же волшебных существ. Не думаю, что он будет сильно против.

– Надеюсь на это. Что будем делать сегодня?

– Я расскажу тебе о Темных Искусствах.

Я удивленно на него посмотрел.

– Да. Я вижу твою магию, ты точно не светлый маг.

Я прикрыл глаза и глубоко вздохнул. Он слишком быстро меня вычислил.

– Не переживай, другие так не думают. Особенно их успокаивает то, что ты не подружился со Слизеринцами. Но огорчает, что не общаешься с остальными факультетами.

– Я не вижу смысла в общении с ними. Мне не нужны друзья и я не нуждаюсь в общении.

– Я тебя хорошо понимаю. Так вот. Темные искусства – это очень глубокая и древняя ветвь магии. Теперь к ним стали относить очень многое, но мы изучим то, что ими истинно считается. Темная магия зародилась во времена, когда волшебники решили, что воевать и убивать им не составляет труда. Тогда магия не делилась. Она была как радуга, переливалась всеми цветами, и маги ей дышали, как воздухом, как и волшебные существа, и они были едиными. Затем начались убийства и гонения магов, и начала зарождаться Тьма в их сердцах, и магия стала менять свои оттенки, сначала на серый, а затем и на черный. Потом это стало Тьмой, и зародились Темные Искусства. Волшебники сами сделали себя такими, но проблема в том, что это вошло в их кровь и стало передаваться детям и далее остальным поколениям. Истинных магов становилось все меньше. Хочу заметить, что оставалось всего две семьи в нашем времени, у которых была чистая магия. Твоя и Долгопупсы. Невилл сохранил себя в первоначальном виде. Он маг. А вот ты… Ты слишком много испытал, чтобы магия сохранилась в виде радуги. Ты темнее меня, по крайней мере, я так вижу. Темные Искусства очень сложны, для этого нужны определенные эмоции, весьма отрицательные, хочу заметить.