Текст книги "Сильнее Бога (СИ)"

Автор книги: катерина9865433

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

Он повернулся и поставил передо мной большую кружку с горячим шоколадом, и я с улыбкой принял ее, следя за тем, как он продолжил готовить ужин для нас. Я хорошо помнил, как с очередной победой в школе или пройденный тестом, приходил к нему и делился своей радостью с Лунатиком. В то время он всегда готовил для меня шоколад, со словами, что: «…таким мозгам нужно больше питания». Я всегда смеялся над этими словами, и, порой, это казалось мне глупостью и сентиментальностью. Но не сейчас.

В данный момент я ощущал себя дома. Даже призраки родителей не стояли за моими плечами. Здесь я ощутил себя свободным впервые за долгое время. Отчего я сам поверил в то, что в итоге все может получиться. И я одержу победу в этом противостоянии Дамблдору и его окружению.

Только вот Сириус… Я слишком сильно привык к крестному. И если окажется, что он замешан во всей этой истории, это может здорово подкосить меня. Но что я могу с этим поделать? В моих ли силах заставиться себя чувствовать по-другому? Ответ был слишком очевидным, чтобы озвучить его.

Есть вещи, которые никому не подвластны. И эмоции, обычно стоят на первом месте. Конечно, есть вещи, которые могут на это повлиять, но они разрушают не сколько чувства, столько саму личность человека. А этого я себе позволить никак не мог. Ведь порой, твои эмоции и делают тебя человеком, в первую очередь. Иначе, чем бы мы отличались от животных или дементоров?

Я спокойно допил свой горячий шоколад и наблюдал с улыбкой за метаниями Ремуса. Он быстро готовил простой ужин, периодически поворачиваясь и смотря на меня. Я кожей чувствовал его волнение и неуверенность. И мне стало очень стыдно за то, что мой Лунатик решил, что я его бросил.

На мой взгляд, я поступил не лучше Регулуса. Про Сириуса я все-таки старался особо не думать. Вздохнув, я поставил пустую кружку на стол, и подпер руками подбородок, продолжая наблюдать за оборотнем. Он двигался, как всегда, очень изящно, но в то же время стремительно. Я знал, что хищники так себя и преподносят, но видеть это в человеке было не особо привычно, что уж тут говорить. Вскоре ужин был готов, и он поставил передо мной тарелку с рагу, посредине уместил корзинку с хлебом и сел напротив меня со своей порцией. Взмахнув палочкой, он заварил нам чай и поставил две чашки на стол.

Мы молча приступили к ужину. Он с улыбкой, порой, поглядывал на меня, но, в основном, молчал. Спокойно съев, вкусный, как ни странно, ужин, Ремус разлил чай и поставил передо мной тарелку с печеньем. Все было так привычно и до боли знакомо, что я чуть не расплакался. Сглотнув ком в горле, я быстро отпил чай и отставил чашку подальше.

– Ремус, что мне теперь делать? – спросил я, в надежде, что хоть кто-то сможет мне действительно помочь.

– Не знаю, Гарри. Но я буду защищать тебя. Оборотня очень сложно победить, волчонок. Особенно, если у него есть палочка и он защищает свое.

Я кивнул, подавив улыбку. Я знал, что он считает меня сыном. Но тот факт, что это не изменилось, приятно грел мое сердце.

– Спасибо, Лунатик. Но как теперь быть с Сириусом, Хогвартсом? Меня объявили преступником, что с этим делать?

Он хмыкнул, допив свой чай одним глотком.

– Я рассказывал тебе о том, кто мне помогал в школе, пока я не подружился с остальными мародерами?

Я отрицательно мотнул головой.

– Малфой.

– Но он был с Волдемортом. И с Дамблдором, что вполне понятно, – воскликнул я.

Он широко улыбнулся, глядя на меня.

– Нет, просто он не хотел, чтобы его семья пострадала. Слизеринцы умеют подстраиваться под ситуацию. И у Люциуса всегда это превосходно выходило, но, учитывая, что мы родственники, он мне не откажет в помощи.

Я удивленно уставился на него. Я такого в его памяти не видел.

– Я просто об этом и не размышлял. А мысли оборотня, все-таки, сложнее человека, – ответил он на мой молчаливый вопрос. – Моя мать была кузиной его отца. Но носила фамилию Малфой. Отец был из вполне хорошего рода. Меня обратили, чтобы отомстить ему. Забрать единственного наследника, таким образом, чтобы я мог жить, но не смог принять магию и силу рода. Жестоко, но этого не изменить.

Он рассказывал мне о своей жизни, сам, не скрывая ничего. И мысли его были все так же приятны и чисты. Мы очень долго разговаривали, прерываясь на чай, или просто сидели в уютной тишине, обдумывая наш разговор. В этот момент мне было очень легко. И я стал наслаждаться этим временем. Ведь, в конце концов, здесь мне ничего не угрожало, и я мог расслабиться, волнами выпуская свою силу, не скрываясь, и не боясь, что Ремус неправильно поймет меня. К тому же мои действия лишь усилили защиту этого дома и помогли лесу стать более защищенным для волшебных существ. Пусть я и тратил в прошлом силу на разную ерунду, но теперь понял, что могу больше. И стоит направить свое внимание в другое русло. Мне нужно помочь волшебному миру вернуться в рассвет. Ведь у него слишком долго длиться закат.

***

Утром меня разбудили птицы, которые щебетали за окном, сидя на карнизе. Я поморщился и потянулся, просыпаясь. Давно я так долго не спал, но это было и не удивительно. Вчера был слишком тяжелый день. И пусть я принял множество не совсем верных решений, но итог привел меня к человеку, который будет действительно на моей стороне.

Даже если я захочу стать кем-то похуже Дамблдора или Темного Лорда. Нет, он бы не следовал слепо за мной, и все равно осуждал бы меня, если бы считал мои действия неправильными. Но Ремус не отвернулся от меня. И это уже ничего не изменит. Для меня это было главным.

Откинув одеяло, я сел в кровати, смотря на окно. Было солнечно, что бывало довольно редко в это время, но такая погода всегда поднимала настроение. Улыбнувшись, я встал и отправился умываться. Я знал, что Ремус уже встал и что-то готовил, тихо напивая себе под нос. Моя магия всегда сообщала мне подобные вещи. Сила чувствовала все, что происходит вокруг. И мне это было, в основном, на руку. Правда, не особо спасало, как оказалось.

Спустившись вниз, я сел там же, где вчера, глядя на то, как Лунатик готовит. Он увидел, что я уже здесь, но промолчал, продолжая помешивать кашу. Это, конечно, не лучший завтрак, но точно – полезный.

Я же ощущал какой-то невероятный душевный подъем от всего происходящего вокруг. Особенно мне нравилось это домашнее спокойствие и атмосфера уюта. Я улыбался, не думая ни о чем, и расслабился, отпуская силу, которая с радостью оберегала нас, и строила стены вокруг, помня, что мне нужно убежище. Так же как и Ремусу.

– Ты все еще не привык есть кашу по утрам? Сириус, видимо, по привычке, кормил тебя только беконом и омлетом?

Я широко улыбнулся, кивнув, но в душе было тревожно от воспоминаний о крестном. Я все еще не знал, на моей ли он стороне.

– А ты все еще пытаешься питаться правильно? – парировал я.

Он фыркнул, поставив передо мной тарелку, и наложив себе еду.

– Я не хочу есть постоянно мясо, так что приручаю себя к другой еде. Это сложно, но все-таки я уже могу это есть.

Я кивнул, понимая, что он все еще ненавидит себя. И здесь никакая магия не поможет. Даже такая сильная, как у меня.

– Я думаю, что тебе просто нужно расслабиться, Лунатик. Это очень помогает. Поверь.

Он кивнул, молча уставившись в тарелку.

– Я понимаю, волчонок, но это сильнее меня.

Я приступил к завтраку, обдумывая то, что все еще крутилось в моих мыслях. Проблемы принятия себя и мира всегда были остры для всех, никто не является исключением. Но Люпин слишком сильно терзался всем этим. А мне хотелось бы это исправить. Но вот в чем вопрос: Как?

========== 3 ==========

Я провел у оборотня неделю, так ничего не узнав о том, что происходит за стенами дома. Это было плохо, потому что о крестном я тоже ничего не знал. А газеты писали лишь о том, что я стал воплощением Темного Лорда и подлежу уничтожению. Это было удивительно, ведь в магическом мире казни не приветствовались. Да, существовал поцелуй Дементора, который, к моему счастью, мне не опасен, но, судя по тому, как меня описывал Ежедневный Пророк, я был слишком опасен для того, чтобы сохранить мне жизнь.

Всюду чувствовалось влияние Директора Хогвартса. Да, я знал, что покушение на его свободу будет стоить мне дорого, если тот узнает, но не ожидал, что он сможет опередить меня и не попасть в ловушку. Хотя, тут проблема в том, что меня предал близкий человек. Как и Салазара Слизерина, в свое время. История повторяется. Но поступлю я так же как и он? Но меня больше волновало то, что магический мир так слепо доверяет словам Дамблдора.

А ведь у них не было ни доказательств, ни судебного решения. Меня, как и крестного, в свое время, обвинили лишь со слов Дамблдора. Я всегда знал, что он за человек, и был в курсе его власти, но сейчас, ощущая себя в центре его паутины, понял, что я его недооценил, думая, что на моей стороне сила, о которой никому не известно. Судя по всему, не так уж я и умен, раз меня так легко обманули и предали.

Я сидел на кухне, попивая горячий шоколад, а Ремус готовил завтрак. На этот раз, и к моему счастью, это были французские тосты. Так что вскоре передо мной стояла тарелка с едой, и мы приступили к завтраку.

После этой трапезы я планировал вернуться в Тайную комнату. Сказать по правде, я не хотел рисковать и впутывать во все это Ремуса. Да, конечно он уже был в курсе всей ситуации, но для меня это мало что меняло. Я хотел, чтобы он был в безопасности, как единственный близкий для меня человек.

– Ты собираешься уходить? – спросил со вздохом оборотень, внимательно глядя на меня. Я кивнул, с легким стуком поставив чашку на стол.

– Мне нужно решить свои проблемы, Лунатик. Я не хочу провести жизнь в бегах, зная, что не просто невиновен, но еще и спустил все с рук Дамблдору. По мне, так убийцы не заслуживают существовать в этом мире.

– Я тебя понимаю, но порой бывают несчастные случаи.

Я поднял взгляд на Ремуса и заглянул в его разум. Да, я знал, что его клыки были окрашены кровью, оборотни не осознают себя во время полнолуния. И становятся полноценными волками со всем вытекающим.

– Я не о тебе. Это вообще особо то и не считается. Я имею ввиду спланированное и преднамеренное убийство. И моя семья не единственная, кто пал от его руки.

Он кивнул, и я встал из-за стола.

– Спасибо за завтрак, но мне уже пора. Я буду приходить к тебе раз в неделю, чтобы обсудить ситуацию и поговорить.

– Я буду рад, если ты меня не забудешь.

Я улыбнулся ему и тут же перенесся в Тайную Комнату Хогвартса. Я оказался перед портретом Салазара, и он стал внимательно меня осматривать.

– Не ожидал, что ты будешь отсутсвовать так долго, – протянул мой предок. Я пожал плечами, садясь на диван и вытягивая ноги.

– Он все еще предан мне. Так что я не один, – ответил я, закрыв глаза и задумавшись о будущем.

Я понимал, что мне нужно связаться со Снейпом и распланировать все свои действия, чтобы не сделать ситуацию еще хуже. Хотя, казалось бы, что хуже уже быть не может, но и я никогда не был оптимистом.

Тайная комната была очень уютной, по крайней мере, для меня. Правда, я понимал, что вкус у меня весьма специфический. На самом деле здесь было мрачно, не было окон, а вход охранял Василиск. Мало привлекательного для простого человека. Но ведь я простым никогда не был. Так что не стоит это забывать. Я открыл глаза, вновь вернув свое внимание портрету основателя Хогвартса. Он скучающе смотрел вокруг, не зная, чем себя занять. Хотя, я понимал его, ведь действительно заняться ему веками было нечем. И я теперь был самым интересным, что с ним происходило.

– Я могу позвать для тебя Декана своего факультета.

Я ошарашено взглянул Салазару в глаза. Я, конечно, мог и сам его призвать, ведь моя магия была тесно переплетена с Замком, и я мог многое. Но неожиданно было то, что портрету тоже это подвластно. Или он имел ввиду что-то другое?

– И как ты это сделаешь?

Он фыркнул, зашипев. Зашевелилась рамка портрета и из нее выползла небольшая змейка.

– Но он же не понимает язык змей.

Основатель хохотнул, с упреком посмотрев на меня.

– Я знаю больше, чем тебе думается. Так что не волнуйся, скоро он придет.

Он попросил змейку доставить Снейпа, и она быстро исчезла, уползая в неизвестном для меня направлении.

Я продолжал сидеть на диване, молча глядя на Салазара. Он же игнорировал меня, читая книгу. Фыркнув, я встал, решив пройтись по комнате. Здесь было много рукописных пергаментов и книг, что не было удивительным, учитывая то, сколько всему здесь было веков. Маги знали, что только так можно в века перенести свои знания и записи. Жаль, что сейчас они открыли для себя печатные станки. Многие знания совсем обесценились. Такими темпами скоро все станут писать в простых тетрадях маггловскими ручками.

Послышались тихие шаги, и вскоре в комнате появился Снейп, а за руку его тянула знакомая змейка. Он недовольно оглядывался. Хотя, судя по его заинтересованному взгляду было ясно, что ему жутко интересно, куда именно он попал. Но когда его взгляд упал на меня, он еще больше выпрямился, и с его руки ушла змейка, вновь заняв свое место в раме Слизерина. Краем глаза профессор проследил за ней, а потом ошарашено уставился на портрет Основателя.

Кончено же, декан знал, как тот выглядит. В конце концов, пара неживых портретов висела в гостиной факультета, и лелеялась веками, ведь считалось, что других изображений нет, не говоря уже о живых портретах. Потому мне было смешно наблюдать за его реакцией. Он перевел неверующий взгляд на меня, и мы с Салазаром хихикнули, вызвав тем самым у Снейпа недовольную гримасу.

– Мистер Поттер, не ожидал, что вы скрываетесь в Хогвартсе. Хотя, крайне умно, учитывая, что в это комнату невозможно никому попасть, если он, конечно, не владеет парселтангом. Но вот тогда у меня возникает закономерный вопрос: вы Темного Лорда не опасаетесь?

– Профессор, вы думаете, что я боюсь простого мага? К тому же сюда может попасть только подобный мне. Без приглашения, конечно. А по моей или воле Салазара, кто угодно.

Он кивнул, еще раз оглядывая пространство.

– Да, где же мои манеры? Присаживайтесь, сэр.

Он кивнул и прошел к креслу в углу. Очень правильное положение для того, кто опасается за свою жизнь. Позади стена, а перед ним все как на ладони.

– И что вы хотели от меня? – тихо спросил он, вновь взглянув на меня. Сдизерин прокашлялся, привлекая наше внимание. Мы одновременно посмотрели на него, и он только криво улыбнулся на это.

– Мы с Гарри хотим, чтобы ты убил Дамблдора, – протянул он, широко улыбнувшись.

Профессор явно был не удивлен этой просьбой. Потому он перевел взгляд на меня и задумчиво потер подбородок, недовольно нахмурившись.

– Я понимаю, почему вы этого хотите, сказать по правде, я сам жажду его смерти. Но как это можно сделать?

Я взглянул на Салазара, а он лишь кивнул мне.

– Мне нужно, чтобы он был один в определенном месте и в определенное время. Это можно устроить?

Он взглянул на меня, потом на портрет, затем сложил руки на груди и глубоко вздохнул, словно решаясь на что-то.

– Да, сделать несчастный случай или взрыв, Директор тут же прибудет, но есть опасность, что кто-то еще прибудет вместе с ним.

– Значит Василиск не подходит, – протянул Салазар.

Нужно отдать должное выдержки декану Слизерина, на эти слова он практически никак не отреагировал.

– А яд его взять можно?

– У Директора есть феникс, – ответил я, на что зельевар кивнул. Я задумчиво прикусил губу, не решаясь заговорить. Но молчать тоже было нельзя.

– Нужен хороший план. Профессор, у вас есть идеи?

Он хмыкнул, глядя на меня:

– Сделать тебя приманкой?

========== 4 ==========

С глубоким вздохом я появился посредине Большого Зала Хогвартса во время прощального пира. И это, к счастью, не осталось незамеченным. Большинство магов резко повернулись, разглядывая меня. Думаю, они быстро поняли, кто перед ними. Я молча двинулся в сторону учительского стола, с улыбкой глядя на взволнованных преподавателей. Тут же послышался шепот, все заволновались, а Дамблдор поднялся с кресла, направив на меня палочку. Я поставил щиты вокруг столов факультетов, боясь, что пострадают дети. Я прошел прямо, не отводя взгляда от Директора.

– Гарри, не ожидал, что ты сам придешь. Очень неосмотрительно с твоей стороны, – сказал он, улыбаясь.

Я лишь фыркнул и щелкнул пальцами, ломая его палочку в его же руках. Директор был явно ошарашен таким проявлением моей силы, но виду не подал, напряженно продолжая смотреть на меня.

– Ваши руны не работают, Альбус. Школа принадлежит мне. Как и ее магия. А вы лишь паразит, который кормится от Замка моих предков. Вы ничем не отличаетесь от палачей и убийц, что уничтожили подобных мне! – громко сказал я.

Все взволнованно воскликнули, услышав меня, и поднялся небольшой гомон, но меня это мало волновало в этот момент.

– Но ты выжил.

Я фыркнул, встав напротив него. Все профессора молча сидели, не решаясь вмешиваться. И я понимал их. Они не могли поднять руку на ребенка, коим я и являлся. Им претила жестокость, потому они и стали хорошими педагогами. Но даже здесь были свои исключения.

– А вот Вам вряд ли повезет, – протянул я, молча посылая команду Снейпу.

– А как же твоя душа? Хочешь, как и твой предок, потеряться в пустынном чистилище? – тихо спросил Дамблдор, незаметно, как он думал, доставая запасную палочку.

– Есть нечто хуже смерти, Альбус. Вам это, как никому, должно быть известно. Профессор Снейп, можете начинать.

Зельевар резко вскинул палочку, направляя ее на Директора, а я сломал запасное орудие Дамблдора, с усмешкой глядя на него.

– Северус? – удивлённо спросил его старый волшебник. Почему-то мне казалось, что он знал о двуличие профессора, но, видимо, для него это все-таки оказалось сюрпризом. Что немало порадовало меня, на самом деле.

– Ты во многом виноват, Альбус. И ты, как никто другой, заслужил смерти. Жаль, что мы не успели разрушить твою жизнь, – он кивнул мне, и с улыбкой продолжил: – Авада Кедавра!

Зеленая вспышка озарила Зал, и Директор рухнул на свой «трон». Я приблизился, проверяя его, чтобы убедиться, что он действительно мертв. Удостоверившись, я с улыбкой обернулся к молчавшим ученикам. Профессора тоже не нарушали эту тишину, которая поглотила Большой Зал.

– Теперь вы забудете о том, что здесь произошло, – спокойно сказал я, окутывая всех магией. – Директор умер от… Допустим, сердечного приступа. Жаль, что профессор Снейп не смог ему ничем помочь. А меня он сам пригласил, сказав, что я ни в чем не виновен и меня оклеветали.

Вспышка силы и теперь на меня смотрели уже по другому. Я подбежал к столу, изображая грусть от потери. Но на этот раз я одержал победу в этой битве. Моей силы достаточно для такого. Благо, ничего больше меня не ограничивало.

***

На следующий день я получил множество писем и Ежедневный Пророк, где была статья обо мне и признании меня невиновным. «Мальчик-Которого-Оклеветали», «Смерть Великого Волшебника», «Дамблдор – обманщик или святой?». Последняя статья меня особо порадовала. Кто-то все равно сомневается в непогрешимости этого старика. Я с удовольствием все прочел и тут же связался со Снейпом. Вскоре он пришел ко мне, внимательно оглядывая окружающее пространство и садясь в предложенное кресло.

– Я не понимаю, почему прошло все так гладко. Вас же кто-то продал Альбусу, как я помню? Неужели он ничто не предпринял, чтобы не дать вам оправдаться?

Я фыркнул, подняв взгляд на зельевара.

– Он уже никогда не сможет заговорить. Я позаботился об этом.

Он побледнел, внимательно смотря мне в глаза.

– Вы убили его? – тихим спросил он, а я задумчиво уставился на пламя камина, вспоминая свою последнюю встречу с Регулусом:

Я прибыл в Отдел Тайн без особых проблем. В конце концов, я создавал защиту для этого помещения: здесь кругом струилась моя сила, и никто не мог направить ее против меня. Даже все те милые артефакты, что Глава Отдела пытался применить. Все-таки они знали обо мне многое, но далеко не все. Наверно, маги забыли, что я не простой ребенок. И что я знаю, понимаю и помню больше, чем они могут себе представить.

Мое появление не осталось незамеченным, и Регулус тут же направил на меня палочку. Я хмыкнул, разрушая ее и ограничивая его магию. Он сел, стараясь не показывать то, как он боится, но я видел, что он просто в ужасе. Сев напротив его стола, я внимательно взглянул на него, погружаясь глубоко в его память, выискивая все, что только возможно. Я знал, что он почувствует это, и, скорее всего, мое вмешательство причинит ему боль, но мне уже было все равно на его неудобство.

– Вот как… Ты продал меня за свободу и возможность не скрывать свое истинное имя и лицо? За идею о чистоте магов и мысли, что никто не вправе иметь такую силу? А как же ваш Темный Лорд?

– Он намного слабее тебя. И ты не имеешь право на жизнь. Ты всего лишь чудовище, которое в любой момент может выйти из-под контроля и разрушить все, что нам дорого.

Я фыркнул, наколдовывая себе чай. Он внимательно следил за моими действиями, но молчал. Блэк был обычным фанатиком. И такие люди на самом деле пугали.

– Почему ты решил, что можешь так просто одолеть меня? – тихо спросил его я, хотя уже знал ответы на все свои вопросы. Но не дать выговориться ему, было бы невежливо.

– Дамблдор сказал, что это единственное, что может тебя удержать. Но он ошибся. Как и я.

Я вздохнул, хотя одна радостная новость все же была: Крестный не был замешан во всем этом.

– Ты же понимаешь, что сейчас будет? – он кивнул, закрывая глаза. – И ничего не хочешь мне сказать?

– Все равно рано или поздно ты проиграешь.

Я ухмыльнулся, и резко свернул ему шею, волной магии. И тут пришло отвратительно чувство. Как будто от меня оторвался кусок чего-то. Стало очень больно и, как-то, горько. Я глубоко дышал, ошарашено глядя в никуда, понимая, что сейчас я преступил черту. Но Салазар был прав: это единственный способ, чтобы удостовериться, что враг повержен.

– И что теперь с тобой будет? – спросил Снейп, внимательно разглядывая меня, после моего небольшого рассказа.

– Теперь я буду устранять врагов сам. Мне больше нечего терять. А вот вам больше не стоит терзать свою душу. Она, все-таки слишком хрупка.

Конечно, я не рассказал ему, как потом валялся на полу и выл от боли и безысходности. Как царапал свои руки, пытаясь избавиться от ощущения, что на них кровь, хотя в действительности, я ее и не пролил, обойдясь более легким способом убийства. Не сказал, как пришел к Ремусу и плакал у него на плече. Как он удерживал меня от попыток навредить себе, как охранял меня всю ночь, хотя я и не спал, просто лежал и смотрел в никуда. Как не смог уснуть, зная, что я теперь навсегда потерял надежду на будущее. Я буквально убил себя. Но понимал, что другого выхода не было. Или, я мог ошибаться?

Снейп ушел, а я продолжал смотреть на пламя камина, думая лишь о том, что не смогу вернуться в дом Блэков и посмотреть в глаза крестному, хотя и понимал, что я просто равнозначно ответил Регулусу на его действия. Но легче от этого не становилось. Что теперь со мной будет? Стану ли я подобием Темного Лорда? Или все-таки я останусь собой?

Но не могли ли легенды о таких как я, и история Салазара быть выдумкой? Попыткой обезопасить себя от магов, чтобы они не боялись, или чем-то подобным? Да, я понимал, что таким образом просто успокаиваю себя, но что еще у меня оставалось?

Надежда. Жива ли она еще, после открытия моего ящика Пандоры?

Комментарий к 4

Писать все тяжелее, мысли умирают, корчась в муках равнодушия музы. Надежда на ваши советы и предложения, но отзывов тоже нет.

Но все равно, приятного Вам прочетния,

Ваш Автор.

========== 5 ==========

Дни текли своим чередом. Я наслаждался свободой от постоянной работы, хотя все равно не ленился, все-таки к этому я не привык, так что развивал свои способности более обширно, пытался создавать что-то, чего еще не было. Но созидание пока мне не особо удавалось, ведь с фантазией у меня, как оказалось, было плохо. Но я не отчаивался, в конце концов, за множество попыток меня никто ругать не будет, а в итоге что-то может и получится, ведь стоит вспомнить Эдисона и его огромное количество неработающих лампочек, пока он не сделал одну, которая прославила его навечно. Даже среди магов. А это многое значило. Но я слишком часто отвлекался на подобные мелочи в своих размышлениях. Но мне казалось, что это все от скуки, ведь лето было очень тихим и бедным на события. Самым громким событием были лишь похороны Директора школы и назначение на его пост Снейпа. На самом деле такого не ожидал даже я. Но этот мир никогда не переставал меня удивлять, так что я притворился, что все так и должно быть. В конце концов, такое положение вещей мне было на руку, учитывая, что мне придется возвращаться в школу.

Информацию о себе в Отделе Тайн я полностью уничтожил, так что больше я там не работал. А жил я в Тайной Комнате, не желая слишком сильно беспокоить Ремуса, и боясь реакции Крестного. В конце концов, после смерти Регулуса больше не было тех, кто знал, как именно меня одолеть. Да и сил не было ни у кого для этого. По крайней мере, я на это надеялся. Конечно, я выпотрошил мозг Блэка и узнал все, что мне было нужно. Но мне казалось, что есть способы забыть все абсолютно. Нечто сильнее обливейта. Но пока я не был полностью уверен в этом. Так что в этом вопросе мне пришлось копаться долго. И до сих пор ответа на него я не нашел.

Но я все равно знал, что есть такая возможность. Ведь мне было известно больше многих о магии. И я прекрасно понимал, что кто-то мог изобрести заклинание, или даже ритуал, который сможет полностью стереть некоторые моменты жизни так, что человек не будет даже приблизительно понимать, что в его памяти чего-то не хватает. Правда, все еще существовала вероятность, что я просто стал слишком мнительным после всех этих событий в моей жизни.

Стоило помнить, что Регулус поклонялся не Дамблдору. Так что основная проблема, как кажется большинству магов, еще не решена. О Дамблдоре пока говорили только хорошее, но я уже нашел бесстрашную журналистку и направил ее на нужный путь. Я знал, что нужно спрашивать и кого, а она хотела сенсации. Так что я был уверен в то, что скора будет статья, или даже книга, которая расскажет правду об этом маге. Без прикрас.

Помимо всего прочего у меня были еще и другие планы: нужно было разобраться с Темным Лордом Волдемортом. Я знал, что он все еще жив, и знал, как именно он этого добился, так что пока я спокойно собирал его крестражи, параллельно изучая их, чтобы понять, стоит ли это уничтожить, или дать Тому Реддлу шанс прожить жизнь? Но я боялся того, что он не сможет этого сделать, и эта магия, как и подчинение Дамблдору, повлияло на него больше, чем может показаться.

Хотя и узнать правду я не мог, пока не смогу проникнуть в его разум. Так что ему нужно было воскреснуть. Все-таки я все еще хотел знать, почему Регулус был ему предан так, что предал свою семью. В конце концов, я был признанным наследником рода Блэк. А для этой семьи это было на первом месте. Род и честь. Я все еше не понимал, почему он отрекся от этих традиций? Ради чего?

Теперь, к сожалению, мне никто не сможет дать ответы на эти вопросы. Мертвые хранят секреты лучше всех. Пусть многие думают, что душу можно вызвать и выяснить у нее все, что душе угодно, но это было совершенно не так. Ни у кого не хватит сил забрать даже на время сущность, которая принадлежала высшим. Да, я был силен, и, возможно, я бы и смог это провернуть, но какова будет плата? Я сильнее магов земли, но буду ли я могущественнее тех, кто правит судьбой, жизнью и смертью? Ведь я так же принадлежу им, пусть и обладаю более выдающимися способностями.

Так что некромантия помочь мне нисколько не могла. Можно было вызвать слепок личности, который хранился на личных вещах мага, или же в его палочке, но это не могло мне помочь ответить на все вопросы. Ведь память из разума не могла помочь, магия не могла сохранить то, что стерли, но вот душа могла знать ответы на все вопросы.

И дойдя до этих мыслей, я все-таки решил совершить то, на что не осмеливался никто. Даже мои предки. Хоть Слизерин и отговаривал меня так, как только мог, но я понял, что другого выхода нет. Если я хотел жить спокойно и не оглядываться, мне нужно было быть уверенным в том, что никто больше ни в чем меня не подозревает. А главное, что никто не в курсе моих способностей. И слабостей.

Но вопрос теперь был в другом: как призвать душу из мест, куда мне нет больше доступа? Регулус точно не находился в чистилище, он был простым волшебником. Потому он находился за гранью, в ином измерении. Не было ни рая ни ада. Было нечто иное. Душа сама выбирался для себя дорогу. Те, кто верил в то, что они должны мучатся, так и делали, а иные были счастливы и находились в «раю». Но смысл был в том, что душа сама делает свой выбор. Они могут его и менять. Но знаете, что самое забавное? Они этого не делают.

Откуда я это знал? Что ж, я был не простым волшебником. И знания мои были не только из книг. Некоторые появлялись сами по себе, как, например, о смерти и посмертии, или же о некоторых ритуалах и рунах. Я понимал, что кто-то стоит за всем этим. Но и осознавал, что это не человек. И не маг. А нечто большее.

– Ты умрешь, глупый мальчишка! – послышалось шипение Салазара. Я сидел на полу, разбираясь в своих записях и чертежах, для того чтобы забрать на время душу Регулуса у Смерти. – Ты не можешь быть сильнее. Ты просто растворишься в силе. И исчезнешь. Наш Род прервется на глупом ребенке с замашками Бога!

Я слышал его в пол-уха, улыбаясь и чуть не смеясь. Да, в чем-то он был прав. Но я все еще хотел попробовать. Глупо было обладать такой силой и не выйти за рамки разумного. В конце концов, я был практически уверен, что все эти ограничения были нереальными. И придуманы моими предками. Может я и действовал не вполне обдуманно, но мне захотелось рискнуть. В какой-то мере это было необходимо.

Листы лежали полукругом, образуя некий рисунок. Я понимал, что именно мне нужно в итоге получить, потому создавал рунный круг из старинных знаков, которых называли «Письменами Бога», и они упоминались не в одной местности, а по всей Земле. Многое не понимали, что они означают, волшебники не особо обращали на это внимание, используя более классические и простые варианты, а я вот понимал смысл всех этих записей. Древние работы подобных мне, записанные на вечных камнях и скалах. И печати высших сущностей, что могло означать все что угодно. Но я все же надеялся, что я иду по верному пути.

После образования правильной цепочки и рун, пришла пора разработать сам ритуал. Я прекрасно понимал, что нужно будет использовать кровь, так что вопрос, чем напитать руны, отпал сам собой. Практически во всех упоминаниях высших сил была кровь. Даже если взять в пример религию магглов. Там много говорилось о сыне божьем, который пролил кровь и слезы за тех, кто его предал. И простил их. Кровь Христа была даже культом для некоторых людей, они искали копье, которым его убили, по одной версии, пока он висел на кресте, а там сохранилась его кровь. Другие считали это глупостью, думая лишь о том, что он испытал, и что это возвышало его над всеми. Как и то, что он простил всех этих людей. Но я вновь отвлекся.