Текст книги "Сильнее Бога (СИ)"

Автор книги: катерина9865433

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

Я пишу все это долго, но просто фантазия сейчас работает так себе. Лето и все такое. И времени мало.

Но хорошего Вам прочтения,

Ваш Автор.

========== 7 ==========

Из всех уроков, больше всего я ждал зельеварения. Блэки мне многое рассказали о Снейпе, и мне было интересно узнать его с другой стороны. Как преподавателя. И еще я надеялся, что он не будет предвзят, помня, как он относился к моему отцу. Да и к крестному тоже. Но я не учел одного. Злопамятности Слизеринцев и гордости старого аристократического семейства Принцев. Ведь не просто так магия присвоила им такую фамилию. Хотя, зельевар и не признанный наследник, но кровь – не водица. Она очень сильна, кто бы что ни говорил. Но умные люди не могут ненавидеть без объяснений, и опираться только на чувства. По крайней мере, я надеялся, что профессор так не станет делать.

Идя на завтрак, перед первым уроком с деканом Слизерина, я немного переживал. Хотя, и знал, что моих знаний достаточно, чтобы ответить на практически любой вопрос. Все-таки я не глуп. Я сидел рядом с Энтони, он молчал, читая учебник по зельеварению, я же жевал тост с джемом, думая о том, что сегодняшний день может принести много сюрпризов. Правда, Регулус говорил, что Снейп гениальный ученый. И я надеялся, что он действительно сможет меня чему-то научить. Потому что самостоятельно изучать все было довольно сложно. Да и устал я от этого, если быть предельно честным.

Подземелья, где находился кабинет зельеварения, встретили нас холодом и темнотой. Хотелось зажечь «люмос», но я сдержался. В принципе, я в любое время хорошо видел. Видимо, это моя особенность, или моей магии. Хотя мы неотделимы, так что, скорее всего, тут два в одном. Мы встали возле кабинета, ожидая, когда откроется дверь. Урок у нас был совместно со Слизеринцами, и вскоре они прибыли, тихо переговариваясь между собой, и иногда смотря на меня. Я понимал, что весьма значимая фигура в магическом мире, хотя они даже не представляли на сколько. Ведь фактически, я был заместителем главы Отдела Тайн. Регулус не связывался со мной по артефакту, что значило, что все идет по плану. А я и не переживал за него, понимая, что моя защита непреодолима. И моей семье ничего не угрожает. Жаль, что я был слишком мал для того, чтобы так же защитить моих родителей в свое время.

Вскоре дверь открылась, и мы вошли в класс. Северус Снейп сидел за своим столом и что-то записывал в пергамент. Хотя я знал, что зельевар контролирует передвижение каждого ученика. Блэки мне много рассказали о нем. И я знал, что как враг он довольно опасен. Поэтому мне нужно любыми способами добиться его расположения. Я знал все о нем, прописавшись у него в голове еще в Большом зале. В том числе и о его роли в судьбе моей семьи. Я решил, что он был бы неплохим палачом. Но пока мне нужно было присмотреться к нему. Интересно, он уже понял, что я убрал все его обеты? Все-таки мне претило рабство. А он был именно рабом, судя по количеству нитей, что обвивали его раньше. А никто не заслуживает такого. Даже он.

Мы расселись по партам. Я был вместе с Энтони, что не удивило меня, сзади сидели другие Когтевранцы, а параллельно нам Малфой и Забини. Профессор поднялся со своего кресла, выйдя вперед, к трибуне, что стояла рядом с его столом. Он оглядел весь класс внимательным взглядом, задержав его на Малфое и на мне. Я знал, что Драко – его крестный сын, так что интерес в его сторону был весьма понятен. Но вот внимание к моей персоне мне не особо нравилось. С детства этого не любил. Хотя и благодаря своему интеллекту привлекал его немало. Но не буду отвлекаться от происходящего в реальности. Снейп начал говорить. Да, голос у него действительно гипнотизирующий. Как и у всех хороших ментальных магов.

– В моем классе мы не будете изучать магию с помощью проводников, в виде волшебной палочки. Наука зельеварения требует точности, упорности, внимательности и ума, что очень редко встречается. Но те, кто поймут красоту кипящего котла, смогут практически все. Ведь многие зелья не имеют противоядия и действуют наверняка, в отличие от чар, – он снова окинул весь класс внимательным взглядом. Все сидели, и слушали его, у многих в глазах было восхищение. Он действительно зачаровывал. – Я могу научить вас, как сварить известность или абсолютную удачу, я могу показать вам, как поработить разум или вызвать обожание, и, даже, любовь. Я расскажу вам, как можно закупорить смерть. Но не думайте, что каждый сможет этого добиться. Большинство зелий не изучается в школе, – заметил он, смотря на разочарованные лица, после этих слов. – Но сам я могу продемонстрировать вам многое. Стоит вам показать реальную заинтересованность в предмете, и вы поймете, что не все проблемы решаемы с помощью палочки. Но для начала проведем небольшой опрос. Надеюсь, кто-то прочел учебник.

Все внимательно посмотрели на него, а я с трудом сдержал улыбку. Думаю, все здесь присутствующие знали наизусть учебник.

– Гольдштейн. На какой стадии в зелья добавляют иглы дикобраза?

– После того, как будет выключена горелка, сэр. И перестанет кипеть зелье. Иначе произойдет реакция, которая приведет к непропорционально возрастающей температуре, которая расплавит металл. Или котел.

Снейп кивнул, смотря на Энтони с довольным взглядом.

– Пять баллов Когтеврану, мистер Гольдштейн, – сказал он, взмахивая рукой, в сторону стола. Перо ожило, и что-то записало в свиток. – Мистер Поттер, для чего используется слизь флоббер-червей?

– Для придания зелью густоты, данный компонент используется практически во всех известных мазях. Исключение составляет только замораживающая мазь, использующаяся для стазиса открытых ран.

Профессор внимательно посмотрел на меня, но кивнул, слегка приподняв уголки губ, в намеке на улыбку.

– Пять баллов Когтеврану. Хороший ответ, мистер Поттер. Вы интересуетесь зельями?

– Да, сэр, – просто ответил я, не уточняя. Он кивнул, переводя взгляд на Слизеринцев.

– Забини. В каком виде лучше всего добавлять растительные компоненты?

– В высушенном или свежем. В первом, их стоит перетирать в порошок, во втором – либо резать серебряным ножом, либо рвать на кусочки, чтобы сок оставался в листьях. В зависимости от вида растения, сэр.

– Пять баллов, Слизерину.

Перо снова что-то записало. Как я понимал, профессор помечал себе тех, кто отвечает на его уроке. И количество баллов, что он присвоил каждому.

– Малфой. Каким образом вы будете подготавливать зубы змей для зелья?

– Высушить, чтобы яд впитался в сам зуб, а затем истолочь в порошок. Хотя для противоядия от яда акромантула зубы используются свежие и в цельном виде.

– Пять баллов Слизерину, – кивнул Снейп, на ответ Драко. – Сегодня мы будем варить зелье против фурункулов. Так что все мои вопросы напрямую касались данного зелья. Кто ответит, почему? Поттер? – спросил он, смотря на меня.

– Потому что в данном зелье используется слизь флоббер-червей, крапива, порошок из клыков змеи и иглы дикобраза.

Он кивнул.

– Для быстроты варки можно добавить плантаго вместе с листьями крапивы, тогда время приготовления сократятся на двадцать минут.

Зельевар удивленно вскинул брови, смотря на меня.

– Вы читаете мои статьи, Поттер?

– Да, сэр, – спокойно ответил я, смотря ему в глаза. Я не боялся этого, ведь мои мысли не дано прочесть никому. Даже такому сильному легилименту, как Снейп.

– Отлично, мистер Поттер. Вы будете варить с изменениями, который указали, остальные по старому рецепту. К концу урока проверим, у какого зелья лучшие свойства.

Сказать, что я был удивлен подобному решению со стороны зельевара, значит ничего не сказать. Я ошарашено уставился на профессора, но быстро взял себя в руки, отсаживаясь на предложенную им парту, чтобы мне никто не мешал работать в одиночестве.

– А вы, мистер Гольдштейн будете так же варить в одиночку, но я увеличу вам баллы, для выравнивая результатов с другими учениками.

Энтони кивнул, подмигнув мне. Я взял необходимый котел и ингредиенты. Варить зелья я умел, хотя и не особо увлекался данной отраслью магии.

Налив чистой воды в котел, и отчистив ее от примесей, на всякий случай, я приступил к варке зелья. Включив горелку, я принялся растирать крапиву с подорожником, чтобы получить мелкий порошок. Когда все было готово, я добавил получившееся в воду и помешал трижды по часовой стрелке, оловянным черпаком. Затем стал толочь зубы змеи, спокойно смотря на жидкость, что кипела передо мной. Добавив получившейся порошок, я помешал пять раз против часовой стрелки. Зелье стало кипеть немного интенсивней. Я убавил огонь на горелке и стал собирать слизь с флоббер-червей, чтобы получить необходимое количество. Добавив ее, я выключил горелку, и, когда оно начало густеть, и перестало кипеть, я добавил три иглы дикобраза, которые в одно мгновение растворились в зелье, делая его горячее и эластичнее, не таким густым, как прежде. Снейп подошел к моему котлу и кивнул, принимая мою работу. Я с трудом сдержал победную улыбку. Потому что в его разуме я прочел гордость и радость за то, что я пошел в мать, а не в отца. Он не видел во мне Поттера. Так что у меня был шанс перетянуть его на свою сторону.

К концу урока у всех зелья были сварены верно, так что Снейп был доволен, но мой вариант действительно был лучше, так что я получил еще десять баллов и завистливые взгляды, особенно со стороны Малфоя. Видимо, он думал, что он лучший по этому предмету. Мне не хотелось никого обижать, но скрывать свои интеллект и умения полностью я не собирался. Замок постоянно следил за мной и поддерживал, что улучшало мое настроение. А Директор стал часто отлучаться в неизвестном направлении. Что не могло не настораживать. Я хорошо помнил, что меня довольно легко убрать с дороги. Кому нужен умный «герой»? Точно не Альбусу Дамблдору.

Остальные уроки были не особо интересными или запоминающимися. Но на каждом я смог заработать баллы для моего факультета. Хотя я и не удивлялся. К вечеру я почувствовал через артефакт, что Регулус ищет встречи со мной. Но я пока не полностью изменил защиту замка, так что пришлось связываться мысленно:

«Что произошло?»

Сначала было тихо, но вскоре он ответил мне:

«Дамблдор пытается проникнуть в наш отдел. И все поняли, что у нас поменялась защита. Теперь много проблем. Министерство требует и для себя сменить охранные чары. Что делать?»

Я напрягся. Зачем Директору нужно в Отдел Тайн? Но прокляв про себя старика, я ответил Блэку:

«Ответь, что это артефакт, который невозможно перенести, иначе произойдёт неконтролируемый взрыв. А насчет того, что в отдел нельзя проникнуть, скажи, что при его включении в защиту прошли только те, кто находился в отделе. Больше никого нельзя провести под него. Потому что мы не уверены в последствиях»

На другом конце была тишина, что напрягла меня:

«Хорошо. У нас все в порядке, не волнуйся. Привет от Сириуса»

Он отключился, а я стал обдумывать вновь возникшие проблемы. А в том, что интерес Директора выльется в проблему, я не сомневался. Нужно работать быстрее, иначе Регулус может пострадать.

Вечером я сидел в библиотеке рядом с Энтони и писал эссе по зельеварению. Снейп был впечатлен моей работой, так что дал мне другое задание. Как я понял, он ищет себе ученика, чтобы поработать над зельями, с которыми невозможно справиться в одиночку. И я его понимал, ведь стало так мало действительно искусных магов. Так что он схватился за меня, как дьявольские силки. Но я не планировал разочаровывать его. Ведь всегда приятно поработать с умным человеком.

Ночью я не стал гулять по замку, а начал делать изменения в щитах. Для этого я мог вполне оставаться в постели, так как моя магия работала и на расстоянии. Проблем это не составляло. Для начала мне нужно было прикрыть себя и других учеников, чтобы замок защищал всех школьников в случае опасности, закрывая их щитами. Или запирая в комнатах, когда опасность более серьезная. Нужно было создать что-то наподобие бункера, который невозможно пробить чарами обычных волшебников. Я создавал лазейки только для себя и специального артефакта, который лежал в моем сейфе в Гринготтсе. Я всегда делал запасной выход, на случай, если не смогу открыть дверь самостоятельно. От смерти ведь никто не застрахован. Даже я. Вздохнув, я изменил два щита, и сделал бункер для своего факультета. Сил это забрало немало, так что я со спокойным сердцем уснул.

Комментарий к 7

**Plantágo** (лат.) – подорожник.

В этой главе жирным курсивом обозначены мысленные переговоры на расстоянии.

Глава не очень большая, но я завтра улетаю до вторника, и писать не буду в это время, так что решила выложить сейчас, чтобы долго не тянуть с главой.

Приятного Вам прочтения,

Ваш Атвор.

========== 8 ==========

Дамблдор, к моему счастью, отстал от Отдела Тайн, вновь засев в Хогвартсе. А я продолжал менять защиту и структуру Замка. Плетение магии давалось мне легко, ведь для меня было, как совершать такие действия так же естественно, как дышать. Тем более, сейчас мне было намного легче, ведь меня не сковывали обеты. И защита должна была оградить учеников от угрозы любым способом. Я давно понял, как можно избежать чистилища, просто нужно действовать хитрее. Артефакт или зелье могут помочь. Но Дамблдора было рано убирать. Сначала нужно было понять, как можно его убить так, чтобы не было последствий, и вместо него не пришел кто-то хуже. Ведь всегда может произойти нечто более ужасное. Я давно это понял. Все-таки у человека, для которого Темный Лорд – жалкая марионетка, явно есть пути отступления и много запасных вариантов развития событий. Но выиграть можно и у более опытного противника. Все-таки мне помогает магия.

Мне нравилось строить новые щиты, красиво переплетать волшебные потоки так, чтобы никто не смог обойти их или разрушить. В мои планы не входило то, чтобы хоть кто-то, кроме подобных мне, смог изменить защиту Хогвартса. Елена просто думала, что Кандида ее мать, и для нее и простых магов делала много поблажек в структурном плетении магии Замка. Это и было ее главной ошибкой. Хотя я рад, что она смогла отомстить перед своей смертью Когтевран. Но это уже не так огорчало меня. От моих изменений Замок стал немного иным. Более светлым, менее пыльным, в коридорах и помещениях теперь всегда была приемлемая температура. Я понимал, что это все из-за моего вмешательства. Но это не значит, что я был не рад этому.

Дамблдор почему-то не подавал виду, что что-то меняется без его ведома. Хотя и домовики способствовали многому. Ведь никто не знал, что их создали мои предки. Другие волшебники, подобные мне, просто влили в големов свою магию, чтобы создать таких слуг, которые не предадут и не нападут. Хотя я так и не понял, почему они продолжили существовать, размножаться и служить обычным волшебникам. Их строение было пока не совсем понятным для меня. Но я решил, что позже займусь этим вопросом. Пока были и другие проблемы.

Елена часто общалась со мной, помогая советами, ведь она тоже обладала такой силой, и понимала, как ее применить. Хотя, она говорила, что была немного слабее. И не чувствовала в себе такого могущества, как я. С каждым днем мне приходилось все сильнее сдерживать себя. Магия не выходила из-под контроля, но я уставал ограничивать ее, чтобы не выделяться. Я понимал, что иначе нельзя, но мечтать об ином я ведь мог?

Елена объясняла мне то, как она строила защиту Замка до того, как в нее начали вмешиваться простые маги. Может, в ней и не было моего разума, но от этого менее умной она не была. И мне было жаль, что ее жизнь прошла так бездарно. И никто, кроме меня не знает ее достижений. Как и поступков Слизерина.

Не зря же всегда говорят, что историю пишут победители. Может, основательницу и пленили в итоге, и теперь она украшает гостиную своего же факультета, но к тому моменту уже все переврали, превратив подобных мне в Темных Лордов. Или монстров. Какие же люди и маги глупые. Как можно бояться тех, что никогда не сможет причинить вреда? Даже для защиты. Хотя, наверное, Слизерин своим поступком заставил их поспешить с уничтожением сильных магов. Но все-таки Кандида еще жива. Если можно так сказать. Думаю, сделаю с Дамблдором нечто подобное. Правда, я понимал, что прежде его надо сделать плохим в глазах общественности. Я не хотел, чтобы после смерти или исчезновения его считали героем или кем-то подобным. Убийцы не заслуживают поклонения. Жаль, что я не смогу доказать того, что Основатели были не такими уж и добрыми. Ведь для этого мало слов призрака. А Когтевран я расколдовывать не собирался.

Через два месяца, после моего поступления в школу, я полностью сменил все защиту и магию замка, но сделал несколько отвлекающих вещей, чтобы Директор ничего не понял. К тому же я ощутил «разум» замка. Это было действительно превосходно. И с каждым днем мне все больше было жалко Слизерина. Ведь он убил тех, кто забрал его семью. А я все еще помнил, как за это наказываются подобные нам. Хотя, не думаю, что я поступил бы иначе, будь я взрослее в тот момент, когда напали на моих родителей. Ведь чистилище не такая уж и высокая цена за живых родителей, верно?

Учеба была очень легкой, мне вообще не приходилось напрягаться. Но теперь я мог уходить из школы, чтобы заниматься своей привычной работой. Регулус был очень рад тому, что я вернулся. И мы продолжили с ним создавать артефакты на основе моей силы и плетений чистой магии. Нам нужна была абсолютная защита. Хотя, даже я не мог уберечь от непростительных проклятий. Правда, лично на меня, они не действовали. Жаль, что отец был убит так просто. Если бы его силу не ограничили… Хотя поздно размышлять о подобном. Не в моих силах изменить прошлое. Время не терпит вмешательства.

Со своими однокурсниками я общался хорошо, особенно с Энтони. Мы неплохо летали во время уроков полета, и нам, безусловно, нравилось это. Мы хорошо сдружились и понимали друг друга, так что в будущем нас собирались заставить играть в квиддич за охотников. Я не был особо против такой перспективы, все же, и развлекаться иногда нужно. Гольдштейн тоже был рад такому варианту. Он вообще любил спорт, как я понял. Так что я не был удивлен его рвению, и решил, что поддержу его, все-таки из нас выходила неплохая команда.

Больше всего мне приходилось стараться в зельеварении. Профессор Снейп не особо любил меня, но даже он не мог отрицать, что у меня довольно острый ум и неплохие знания. И я старался для того, чтобы он отметил это не молчаливо глядя в мой котел. Я, в принципе, не был тщеславным, но мне хотелось, чтобы меня признали лучшим учеником. Если я не могу показывать свое истинное лицо, то, по крайней мере, буду выделяться как умник из Когтеврана. Многие отметили мои способности, даже МакГонагалл. Но даже это не привлекло Дамблдора. А я не мог понять, что он выжидает? И от этого становилось тревожно.

Сириус говорил, что в магическом мире становиться неспокойно. Пропало несколько магов, и никто не смог отследить их, или даже понять, как именно их похитили. Хотя, я может и мог бы, но они уже все настолько стерли и наследили на местах происшествия, что и моя магия не находила пропавших. Все-таки я не привык искать кого-то. Так что я просто решил создать артефакт, чтобы помочь крестному в будущем. Такая работа у меня выходила намного лучше.

И защиту Замка нам пришлось испробовать на себе и других школьниках во время пира Хэллоуина. В Большой зал вбежал профессор ЗОТИ и заявил, что Тролль пробрался в подземелья. Директор уже хотел разогнать всех по комнатам, но тут двери захлопнулись, а по стенам прошлась волна магии. Замок защищал своих учеников. Учителя, в свою очередь, могли выйти, в отличие от нас. Директор не подал виду, что удивлен, и они отправились ловить опасное существо, что пробралось в Хогвартс. Странно, что у него это вообще вышло, я ничего подобного не ощутил. Может он уже был здесь, когда я строил защитные контуры? Это было бы объяснимо. Ведь никто не может пройти сюда просто так. Я специально выстраивал защиту. Все зависело от лодок и карет, в которых ехали ученики, так магия замка их распознавала и брала под свою защиту. С преподавателями было проще, они подписывали контракт, по общим правилам.

На следующий день мы узнали, что Тролль чуть не убил ученицу Гриффиндора – Гермиону Грейнджер. Она отсутствовала во время пира, по причине того, что ее обидел ее сокурсник, и она все время проплакала в уборной для девочек. Я помнил ее, и теперь понял, почему защита была столь мощная. Прямая опасность для ученицы школы. А преподавателей пустили, чтобы защитить ее. Я был доволен собой. Теперь я точно мог не переживать за детей. И спокойно проводить время в Отделе Тайн. Хорошо, что я так мало сплю. А то сам не был уверен, что успевал бы так много в противном случае.

– Гарри, как ты думаешь, возможно ли создавать защиту от непростительных? – спросил Сириус, сидя за столом и смотря, как я делаю порт-ключ, который способен преодолеть любую защиту. Даже мою.

Я фыркнул, убрав паяльник, которым вырезал руны, которых, как утверждал Регулус, не существует, но я знал, что так будет правильней. Чаще всего мои изобретения создавались так, что никто не понимал, каким образом я их сделал. Но мне подсказывало как будто что-то извне. Я просто знал, что надо делать именно так.

– Нет, тут дело не в крови или моей магии, я просто имею абсолютную сопротивляемость к магии обычных волшебников. Не знаю, как бы это сработало от подобного мне. Но, думаю, что таких и нет больше, – сказал я со вздохом, вплетая нити магии в амулет. Его я делал для Сириуса, понимая, что сейчас неспокойно, я очень переживал за него. Все-таки должность и работа у него довольно опасные.

– Жаль, тогда было бы легче. Я скоро буду как Хмури, кидать аваду на любой шорох, – сказал он, нервно проведя рукой по длинным волосам.

Я знал, что он устал от постоянного напряжения, но пока я еще не готов был начать действовать. Информации еще было недостаточно много. А Дамблдор, как я понял, пока затаился. Хотя его интерес к Отделу Тайн меня здорово настораживает. Я надеялся, что он ничего не узнает. Хотя я даже предположить не мог, какие связи и способности у Директора. Ведь он уже столько лет притворяется добрым и светлым волшебником, а ему безоговорочно верят. Таких людей так просто не убрать.

К тому же мне нужно было сделать так, чтобы никто не сожалел о нем. А это очень сложно. Мне нужны были связи, чтобы добиться этого. Людей, которые не любили Дамблдора, было много. И я собирался связаться с ними, чтобы понять, как действовать дальше. Правда, действовать я собирался через Регулуса. Сириус все еще притворялся последователем Директора. Я понимал, что, возможно, только благодаря этому он все еще жив и успешно строит карьеру. Поэтому нужно вымерять каждый шаг. Думать над каждым словом, если мы не хотим проиграть. Мы все еще слишком уязвимы, а щитов от ножей я все еще не смог придумать.

– Сириус, пока ты слушаешься Дамблдора, ты будешь неприкасаемым. Так что будь аккуратней. И не смей открывать свой разум. Не думаю, что ты можешь обмануть его. И носи все мои амулеты. По крайней мере, они успеют тебе перенести в безопасное место до того, как тебя коснется смерть. Это лучшее, что я смог придумать от непростительных, – задумчиво протянул я.

Да, лучшей идеи, чем просто сбежать от луча, у меня не было. Так что артефакт почувствует заклинание и перенесет крестного в кабинет Регулуса. Самое безопасное место в мире. По крайней мере, я постарался сделать его таким.

– Я понимаю, но мне тяжело так притворяться. Ведь я понимаю, что он убил, хоть и не своими руками, моих друзей. Практически семью. Надеюсь, все это недолго продлится, – он горестно вздохнул, и я опять увидел в его глазах тоску по моему отцу и прошлому. Тому, что было навсегда потерянно для него. Сейчас он находился не со мной. И я решил не тревожить его, вернувшись к работе над амулетом.

Мне тоже было тяжело вспоминать прошлое. Своих родителей, которых в моей жизни было так мало. И то, что так много времени никто не приходил ко мне, и я не мог раньше помочь Сириусу. Хорошо, что Регулус оказался живым и стал главой Отдела Тайн. Иначе наша жизнь была бы намного хуже. Не знаю, что было бы, в противном случае. Хотя, думаю, Дамблдор смог бы тогда повлиять на меня. Даже несмотря на то, что я помнил ночь смерти моей семьи. Он умел манипулировать людьми. И, думаю, я тоже мог бы стать его жертвой в итоге. Ведь детьми так легко управлять.

Я вздохнул, нанося последние знаки на цепочку артефакта. Мне нужно было сделать его так, чтобы никто его не смог бы увидеть или снять с крестного. Сириус же задумчиво смотрел на огонь в камине и пил кофе, который сварил ему Регулус. Вскоре он встряхнулся и посмотрел на меня. Я магией остудил законченный артефакт и встал из-за стола, подойдя к нему. Я спокойно надел на его шею новый амулет, обдавая его волной моей магии, чтобы он спрятался от чужих глаз. Даже моих. Он поднял взгляд на меня, ожидая каких-то слов. Я сказал то, что давно вертелось в моей голове.

– Не волнуйся. Когда я закончу школу, будет уже другой Директор.

Комментарий к 8

Да, глава не длинная, но лето, так что главное то, что я вообще собралась и написала это.

Приятного Вам прочтения,

Ваш Автор.

========== 9 ==========

Зимние каникулы приближались со скоростью бладжера. Казалось, только вчера выпал первый снег, а уже сегодня я торопил время, чтобы быстрее уехать из школы. Коридоры Замка стали более прохладными, из-за чего факелы и камины горели непрерывно, чтобы обогреть каменные стены. Хотя, и чары справлялись, но недостаточно. Я не мог заметно улучшить их состояние, ведь это могли бы заметить. И догадаться. Нет, мне определенно нравился Хогвартс, учитывая, что магия этого Замка была мне родной. Во всех смыслах. А после того, как я многое переделал и исправил, то это место стало для меня домом. Хотя, я и скучал по крестному и Регулусу, но я часто с ними говорил с помощью артефактов. Так что у меня никогда не возникало чувство одиночества. По крайней мере, в общепринятом смысле. Ведь в реальности я самый одинокий в этом мире Маг. Ведь такой я остался один.

Я доделывал эссе по зельеварению, сидя с Энтони в библиотеке. Я уже давно не был в Отделе Тайн, работы особой не было, и мне было скучно. Но это дало мне время для изучения Директора и его противников. Хотя было сложно их найти, помня, что Волдеморт тоже подчиняется ему. А нейтральные маги и семьи просто не хотели никуда вмешиваться. И я уважал их выбор. Порой остаться вне игры сложнее, чем вступить в нее. Мой разум все еще не полностью осознавал то, что я стал меньше работать и тратить магии. Я практически не расходовал энергию. И из-за этого стал еще меньше спать. Хотя я и совершенствовал защиту Замка. И искал возможности для мести.

Многие бы решили, что умные люди не обращают внимания на подобные мелочи, но я не мог так сделать. Я все еще помню, как умирали мои родители. И простить такого не мог. Крестный писал мне довольно часто, чтобы Дамблдор видел, что Сириус полностью контролирует меня. Может, я и мог теперь защищать себя, но я был уязвим. И понимал, что Блэки это знают. Я не мог не доверять им. Но внутренний голос мне подсказывал, что все равно нужно быть более осторожным. Именно поэтому они все еще не знали, что я освобожден ото всех обетов и обещаний. Да, это было нечестно и некрасиво, но жизнь Елены научила меня, что даже самые близкие способны предать ради мнимой власти или силы. История моих предков это хорошо продемонстрировала.

Сколько нужно времени Регулусу, чтобы понять, что я могу быть опасным? В Сириусе я, почему-то, не сомневался. И дело было даже не в том, что он мой крестный. Просто Бродяга меня очень сильно любил. И был предан. Не просто так у него была такая анимагическая форма. И я понимал это больше других.

Для меня магия была всем. Не просто инструментом или оружием, а жизнью. Именно поэтому я мог и знал больше других. Все легенды, все сказки, что существовали, были правдой. И почти все маги понимали это. Но из-за того, что они именно знали, они перестали верить в нечто большее. Они не понимали, что ограничений не существует. Есть только некоторые запреты, установленные высшими, но и это при желании можно обойти. Не мне, к сожалению, но простые маги живут иначе. И сила у них другая.

Я многое читал и пытался выяснить, что я могу, еще не будучи в Хогвартсе. И понимал, что ничего из того, что написано в книгах не совпадает с моей действительностью. Я был и остаюсь другим. Единственное, что схоже – были религии людей. Их представление о Боге очень походило на то, что мне подвластно. Хотя, судя по рассказам Елены, к нам раньше так и относились. И, скорее всего, все эти истории и культы появились благодаря подобным мне. Но я не собирался показывать свои возможности. Я знал, какие люди на самом деле. Не существует абсолютно добрых и хороших людей. Узнай они обо мне, их бы все равно поглотила злость и зависть. А итогом этих чувств стала бы ненависть.

Нет, я не был трусом. Все-таки обладая подобной силой и знаниями ты относишься к жизни совершенно иначе. Не как простой человек, коим я в принципе и не являлся. Вообще магия была отлична от религии и науки. В моем представлении, это было прямое воздействие на материю. Точнее, даже не в представлении, а в реальности. Я знал, что могу влиять на все, что существует. Даже больше: я чувствовал практически все, что находится на земле. Порой, мне казалось, что я могу убить всех, стоит мне только пожелать. Или же спасти. Но понимал, что обладая такой силой, я не могу ее применять таким образом.

Я знал, что раньше магия была равнозначна мудрости. И понимал, почему. Мой разум и умения показывали то, что я обладаю большим, чем большинство волшебников. И я стал различать себя и их разными понятиями. Но порой мне было одиноко среди них. Даже в моей семье. Они не понимали меня. И, наверное, никогда не поймут. Главное, чтобы не отвергли, и приняли все, что я сделаю в итоге. Несмотря на все свои размышления и ум мне все равно нужны были близкие. В этом я от людей не отличался.

Возможно, только волшебные существа приближены ко мне по силе. Но они живут в закрытых обществах, и меня все равно не примут. Елена говорила, что они не помогли таким как мы в свое время. А равнодушие, порой, хуже, чем предательство. Так что, по сути, я никому не мог доверять. Даже призраку, ведь и она могла случайно проронить неосторожную фразу. Хотя, говорила, что ни с кем не общается. Будь то мертвый или живой волшебник.

– Гарри, а как ты будешь добавлять мяту? – отвлек меня от размышлений голос Энтони. Я вздрогнул, взглянув на него, и понял, что он меня спросил.