Текст книги "Ветераны (СИ)"
Автор книги: Каммия
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)
На какую-то секунду Стиву показалось, что это отличная идея, но потом он отказался.
– Нет, не стоит. Баки проницательный, поймет подоплеку. Лучше оставить все как есть и будь что будет. Позвоню сам, если Баки не придет в понедельник.
– И больше никакого флирта?
– Никакого. И я буду благодарен, если мы об этом забудем.
Он улыбнулся, сглаживая резкость своих слов.
– Спасибо, что выслушал. Я вообще-то не привык делиться такими вещами, но сейчас мне это было нужно.
– Твой личный куратор к твоим услугам. Закажем еще?
Стив почти не притронулся к своему бокалу, но вскинул руку, подзывая официантку.
– Я угощаю.
***
Несмотря на отговорки, Рамлоу подвез его до дома. Хотя еще не было и десяти, Стив чувствовал усталость после выплеска эмоций и мысленно пережитой еще раз сцены с Баки. Он подумал, не пригласить ли Брока зайти, но усталость взяла верх.
– Спасибо, что подбросил.
Стив приоткрыл дверцу.
– И за то, что выслушал. Спокойной ночи.
– Спокойной, – откликнулся Рамлоу, наклоняясь и целуя его в губы.
Это было неожиданно. Стив замер, ощущая его губы на своих. Он не мог понять, нравится ему это или нет. Безусловно, приятно, но Рамлоу всегда был просто другом. Тем, о сексе с которым не думаешь даже во время самых отчаянных ночных фантазий.
Тот, принимая озадаченность Стива за согласие, сжал его плечи и поцеловал крепче, раздвигая языком губы.
Железной выдержкой Стив не обладал. К тому же в его постели давно никого не было. Слишком давно, он понял это по напряжению, возникшему внизу живота. Сердце заколотилось чаще, разгоняя застоявшуюся кровь. На секунду захотелось уступить. Закрыть глаза, подчиниться Рамлоу и пустить все на самотек. Ночь близости – меньшее, что он заслужил за свою жизнь.
Но в этот момент он вспомнил Баки Барнса. Словно тот был третьим в машине, безмолвным и укоряющим наблюдателем. При мысли о нем Стива накрыл стыд такой силы, что он буквально оттолкнул от себя Рамлоу.
Тот сидел, глядя все еще горящими, непонимающими глазами. Стив перевел дыхание, собираясь с мыслями. Он чувствовал себя по-дурацки, понимая, что сейчас ему предстоит сделать то, чего, как он полагал, в его жизни никогда не будет: отшить парня.
– Рамлоу, – начал он, подбирая слова.
– Я понял, – перебил тот, отворачиваясь. – Ты не хотел, тебе жаль и так далее.
– Прости.
Теперь к ощущению нереальности происходящего примешивалось чувство вины, но Стив предпочел его подавить в зародыше.
– Я все-таки скажу, – проговорил он негромко. – Я очень ценю тебя как друга и коллегу. И мне бы не хотелось рушить эти отношения.
Рамлоу усмехнулся уголком рта.
– Ты только и делаешь, что пытаешься сохранить со всеми отношения.
В свете уличного фонаря его лицо казалось незнакомым, грубым и хищным.
– Почему бы тебе просто не признать, что ты еще на что-то надеешься с Барнсом?
Стив нахмурился. Ему не понравился не вопрос, а тон. Инстинкты требовали ответить ударом на удар, и он невольно ощетинился:
– Я просил не поднимать эту тему. Уже жалею о своей откровенности.
– Он тебе нравится. Твои домогательства – вопрос времени.
– Хватит, – оборвал его Стив. – Давай разойдемся сейчас, а завтра сделаем вид, что ничего не было. Я не хочу терять друга, даже если он превращается в полного мудака.
Не дожидаясь ответа, он вышел из машины и хлопнул дверцей сильнее, чем следовало. Но останавливаться, чтобы извиниться, не стал. Он всегда неплохо ладил с Рамлоу, но сейчас злился, как давно ни на кого.
Следовало признать, что с Барнсом Рамлоу попал в точку. Стив понимал, что этот парень ему симпатичен. И встреться они в другой ситуации, не искалеченные душевно и физически, может, он и набрался бы храбрости для шага вперед. Но не сейчас, когда рабочие отношения могут смешаться с личными. Стив несколько раз наблюдал такие связи, односторонние или взаимные, и знал, что проблем это принесет больше, чем счастья. Знал это и Рамлоу, но все равно не преминул уколоть его.
От злости пересохло в горле. Стив прямиком направился на кухню, взял стакан – да так и застыл у раковины, не обращая внимания на открытую хлещущую воду. Его обожгла мысль, еще менее приятная: если он был так неосторожен, что Рамлоу заметил его симпатию, то кто еще мог догадаться о его непрофессиональном интересе к Барнсу? Не хватало еще добавить Баки проблем из-за своей неспособности держать себя в руках.
Пить расхотелось. Стив завернул кран и отошел. Раздеваясь в спальне, он попытался себя убедить, что все в порядке. Рамлоу, возможно, ткнул пальцем в небо и случайно угадал. Стив умел неплохо скрывать эмоции, когда нужно, да и кто станет пристально наблюдать за рядовым куратором и искалеченным ветераном?
Может, Баки вообще больше не придет. Эта мысль должна была его успокоить, но причинила почти физическую боль. Стив рухнул на кровать, предвидя длинные выходные и утомительные угрызения совести.
***
В выходные Рамлоу не позвонил, чтобы извиниться или оправдаться, да и Стив не горел желанием с ним разговаривать. Он отказался от еще одной вечеринки, предложенной Сэмом, на этот раз потому, что опасался встретить там Брока.
Но тот не показывался и в понедельник, чему Стив был рад. Ему хватило пятничной сцены в машине и целых выходных размышлений. На встречу ветеранов во вторник он пришел в твердой уверенности, что поколебать его спокойствие и профессионализм не под силу даже Баки Барнсу.
И все-таки, входя в аудиторию, он первым делом кинул взгляд в конец комнаты. Место в углу пустовало. Это было ожидаемо, но горько. Стив поздоровался с вошедшим следом мужчиной и пропустил его вперед, к креслам. Сам он старался оттянуть тот момент, когда придется встать за кафедру и начать встречу. Меньше всего сейчас хотелось говорить. Какой из него куратор, если он даже одного человека удержать не в состоянии.
Но пока он шел к своему месту, появилась совсем другая мысль: он позвонит Барнсу. Сразу, как только все разойдутся. Найдет его номер, позвонит, потребует встречи и, так или иначе, вернет в группу поддержки. Потому что…
Додумать Стив не успел. Он улыбнулся, приготовился поздороваться с пришедшими, но взглянул в первый ряд и осекся.
Место в углу пустовало. Потому что Баки Барнс нашел себе новое. Прямо напротив кафедры.
Баки сидел в своей привычной позе, привалившись к спинке стула левым боком, и смотрел на куратора с вежливым интересом. В его глазах Стив уловил искорки веселья и удовлетворение от удавшегося розыгрыша.
Он улыбнулся в ответ, чувствуя громадное облегчение. Расправил плечи и обратился к собравшимся с искренним энтузиазмом.
Может, причиной тому была хорошая погода – солнечные лучи протянулись через всю аудиторию, делая ее светлее и уютнее, – может, пришедшие ветераны почувствовали перемену в настроении своего куратора, но собрание прошло на приподнятой ноте. Даже тезка Стива, неулыбчивый детина с напрочь отсутствующим чувством юмора, прошедший Ирак, пару раз непривычно раздвинул губы в неловкой улыбке.
А Баки рассмеялся. Впервые на памяти Стива. Оказалось, что смех у него красивый, как он сам. Стив подумал, что лечение определенно идет Барнсу на пользу. Еще несколько недель – и он не будет нуждаться ни в центре, ни в частных беседах. Но вместо радости за пациента Стив ощутил только грусть.
После собрания, когда все расходились, Баки остался сидеть на своем месте. Стив попрощался с последним уходящим, своим тезкой, и вернулся в аудиторию, сел на соседний стул.
– Я думал, вы не придете, – сказал он, не скрывая облегчение.
– Как я мог не прийти. Я чувствую себя виноватым.
Баки неловко дернул левым плечом, смущенно улыбнулся. За те дни, что они не виделись, он несколько изменился. Посторонний не заметил бы, но Стив смотрел и видел, что сковывающее Барнса напряжение почти исчезло. Он держался свободнее, движения были плавными, не скупыми, как раньше. «Скоро он и правда перестанет во мне нуждаться», – подумал Стив, улыбаясь как можно веселее.
– В прошлый раз я немного вышел из себя, – продолжил Баки.
– Бывает…
– Не спорьте, а то я не буду извиняться!
Стив жестом показал, что будет молчать.
– Мой уход был слишком грубым. И я хочу искупить вину.
Баки посмотрел на Стива с улыбкой, в этот момент напоминая самого себя со старых фотографий.
– Давайте выпьем кофе.
Стив помолчал, делая вид, что раздумывает, а потом кивнул:
– Согласен.
И добавил:
– Но угощаете вы. Пусть это послужит уроком.
– Кто я такой, чтобы спорить с моим куратором?
Они рассмеялись. Баки довольно прищурился, и Стив воочию увидел юношу со снимка из личного дела. Отличника, члена дискуссионного клуба, молодого солдата с перспективой на повышение в звании.
Он не собирался спрашивать – опасался, что ответ не понравится, – но неожиданно для себя произнес:
– Вы изменились за эти дни. Интересно было бы узнать, что на вас так повлияло.
Улыбка Баки угасла, но дружелюбная теплота из его взгляда не исчезла.
– Вы. А точнее, ваши слова. Сначала я пытался себя убедить, что вы наговорили комплиментов из желания утешить…
– Вы, наверное, уже поняли, что я не расточаю утешения направо и налево.
– Точно, это не ваш стиль. Вы предпочитаете шоковую терапию.
Он опустил ресницы.
– И ваш метод работает. Думаю, пора подвести итоги нашего спора.
– Я выиграл?
Баки повел ладонью.
– Вы выиграли. Я останусь в центре. По крайней мере, на какое-то время.
Стив не смог удержать радостной улыбки. Смущенно потер переносицу, пряча улыбку за ладонью.
– И я прошу вас быть моим куратором, – церемонно продолжил Баки. – И продолжать индивидуальные занятия. Тот, кто говорил, что вы психолог от Бога, был прав, Стив.
– Боюсь, что это прозвучит пафосно, но мне приятно ваше доверие.
Стив произнес это с улыбкой, но глаза остались серьезными.
– Я заплачу вам кофе и кексами, – пообещал Баки.
– Договорились.
Он поднялся, и Баки – вслед за ним. При ходьбе он все еще немного сутулился, пытаясь скрыть физический недостаток. Стив пропустил его в двери первым и уже в коридоре занял место слева.
***
– Признайтесь, сегодня вы расстроились, когда не нашли меня на привычном месте? – спросил Баки, кроша половину кекса уткам. Стив пожертвовал вторую половину от своего, и птицы кинулись к берегу, отпихивая друг друга, в восторге от дармового угощения.
– Немного. Я переживаю за каждого из тех, кто входит в группу поддержки. Вас мне особенно не хотелось терять. Я рассчитывал на мой кекс.
Баки усмехнулся.
– Признаюсь, я не ожидал пользы. Вы третий куратор, и это третья группа поддержки. Во всех одно и то же: разговоры, разговоры, позитивные установки, от которых так и веет ложью… Расскажи то, расскажи это, а что ты чувствуешь, как ты живешь…
Стив пожал плечами.
– А может, это нам и нужно? Выговориться. Быть услышанными и понятыми. Вы говорили с кем-нибудь о том, что было там?
Стив выделил голосом последнее слово.
– Только с братом. То есть, одним из братьев, у меня их двое… Но это не то, он…
Баки замолчал, ища подходящие слова. Стив подождал и закончил за него:
– Не понимает, каково это – вернуться.
– Да, наверное. И не знает, что значит быть… К черту эвфемизмы. Он не знает, что значит быть на войне. Для него это газетные статьи, репортажи, фильмы… Страшные, но всего лишь картинки и буквы. Не… кровь. Не убийства.
Баки резко замолчал, восстанавливая сбившееся дыхание. Стив не стал настаивать на продолжении. Они сидели, глядя на воду, на бегунов, наворачивающих круги по дорожкам, на неторопливо гуляющих горожан, для которых война, как и для брата Баки Барнса, сводилась к заголовкам на газетных страницах.
Стиву захотелось взять Баки за руку в знак поддержки, но он не решился.
Тот заговорил снова, негромко и с печалью, а не с болью:
– Я все чаще жалею, что записался добровольцем. У меня даже не было настоящего желания стать солдатом.
– Почему же вы пошли?
– Патриотизм и романтика. Хотелось защищать свою страну и нравиться мальчикам.
После последних слов он вопросительно посмотрел на Стива, готовый остановиться, но тот кивнул, поощряя продолжать.
– А получилось все совсем наоборот. Это как с профессией врача: видишь лишь белый халат и стерильность, а кровь и испражнения остаются за кадром. И цена за профессиональное мастерство слишком высока… В первое время я думал, что уж лучше бы мне умереть, чем вернуться калекой.
– Не говорите так, – резко сказал Стив и добавил в ответ на удивленный взгляд Баки:
– Вы живы – и это счастье. Размышления о том, что было бы, если, тут не помогут. Вы научитесь жить со своими физическими особенностями. Заметьте, я не говорю «недостатками», потому что отсутствие руки не делает вас хуже. И поверьте, жить вы будете ничуть не хуже, чем раньше.
– Ваша вера в меня безгранична, – усмехнулся Баки, но было видно, что ему приятно.
– Ради интереса: чем бы вы занимались сейчас, если бы все пошло по-другому?
– Клеил вас, – честно ответил Баки.
Стив смешался и потупился, словно школьница во время первого признания. Потом, разозлившись на себя, посмотрел на Баки и смутился еще больше.
– Правда, клеил бы, – подтвердил тот. – Вы в моем вкусе, я бы не упустил такого красавца.
Стив смущенно кашлянул.
– Это предупреждение?
– Ну что вы. Всего лишь фантазия.
Баки пригубил кофе.
– Я не в том состоянии, чтобы ухлестывать за кем бы то ни было.
– Почему? Вы очень…
“…симпатичный”,– хотел сказать Стив, но слово застряло в горле. Произнести его вслух было бы равносильно признанию. Кроме того, “симпатичный” – слабый комплимент для Баки Барнса. Слова “изумительный” или “особенный” подошли бы больше.
Но сам Баки придерживался другого мнения:
– Я калека. Кто захочет спать с парнем, который даже штаны застегивает с трудом? Что вы делаете?
Баки дернулся, но Стив удержал его, не позволяя встать. А потом сдвинул руку с плеча ниже, на культю. Прижал крепче, чувствуя под одеждой движение искалеченного плеча и неестественно-гладкую поверхность. Это было непривычно, странно, но вовсе не отвратительно. Прикасаясь к Баки, Стив чувствовал щемящую жалость; не унизительное, а искреннее сожаление, приправленное бесплодным желанием все исправить.
Баки побледнел, словно ему стало дурно. Он выглядел так, что Стив забеспокоился:
– Вам больно?
– Нет, но…
– Хорошо, – перебил Стив, легонько, словно зверька, погладив изуродованное плечо.
Баки больше не пытался вырваться. Он напрягся и почти не дышал, пока Стив ощупывал его плечо. Но отодвинулся, стоило тому разжать руки. Его заметно трясло, он казался одновременно рассерженным и испуганным.
– Какого черта? – беспомощности в голосе Баки было больше, чем злости, которую он хотел изобразить.
– Хотел показать, что эта травма не так страшна, как ты думаешь, – сказал Стив, не замечая, что переходит на личное обращение. – Да, ты потерял подвижность и частично – работоспособность, но не привлекательность. Я прикоснулся к тебе и не сбежал в ужасе. Не сбегут и другие. То, что у тебя нет руки, это как…
Стив помолчал, подыскивая нужное слово.
– Как заячья губа. Или огромный нос! Люди всегда замечают такие недостатки при первой встрече, но потом они становятся неважными. Думаешь, они будут думать: какой урод? Нет. Сначала они подумают: боже, бедняга, ну и досталось же ему. А потом будут вспоминать только о том, какой красивый и обаятельный парень встретился им на пути. И ни слова про руку. Они просто про нее забудут.
Баки слушал его, сжимая левое плечо ладонью правой руки. Его напряженное внимание подгоняло Стива, и он торопился высказать все, о чем думал до этого. Пусть это было непрофессионально, не входило в инструкции, и он обещал себе не допускать такую ошибку впредь, но Баки слушал его с таким жадным вниманием. И когда Стив выдохся и замолчал, не разозлился и не выглядел расстроенным. Он коснулся руки Стива, и тот едва не вцепился в его ладонь от накатившего облегчения: только сейчас до него дошло, что своей сбивчивой речью он мог нарушить появившееся между ними хрупкое доверие.
Впрочем, Баки тут же убрал руку и смущенно сказал, глядя в сторону:
– Будем считать, что ты меня убедил. Не такой уж я урод.
– Спасибо.
– На здоровье.
Они помолчали, глядя на парк и пруд. Возникла та неловкость, которая бывает только после неожиданного откровения. Они сидели близко друг к другу, практически вплотную, и Стив чувствовал его плечо своим. Стив мог бы просидеть так вечность.
Баки заговорил первым.
– Может, еще по кофе?
Стив поднялся.
– Я принесу. И конечно, кекс?
– Большой,– мечтательно сказал Баки. – И с шоколадом.
***
Сэм заявил, что раз не удается вытащить Стива в клуб, он вытащит его к себе домой. Приготовят ужин и посмотрят игру.
– Соглашайся. Давно не собирались. А ты и вовсе превращаешься в отшельника.
Стив представил целый вечер рядом с Рамлоу.
– Извини, не смогу. Я обещал…
Стив ненавидел врать другу и невольно запнулся, не успев придумать убедительную отговорку. Сэм хлопнул его по плечу.
– Рамлоу уже отказался. Так что можешь приходить спокойно. Будем только мы и Наташа.
– Так заметно, что мы с ним больше не ладим?
– Вы друг друга за версту обходите, так что очень заметно. Не буду спрашивать, кто первый и из-за чего оттоптал другому хвост. Захочешь – расскажешь. А пока давай развеемся.
Стив медлил, и Сэм пригрозил:
– Натравлю на тебя Наташу. Пусть она уговаривает.
Стив почувствовал, что губы расползаются в улыбке.
– Аргумент железный. Не поспоришь.
Традиция совместного ужина сложилась еще в то время, когда они трое были участниками группы поддержки. Стив тогда только пришел с войны, Сэм уже работал в центре, а Наташа появилась парой недель позже. Разговоры за чашкой кофе плавно переросли в ужины у Сэма. Готовили сами, втроем. Хотя на практике это всегда означало, что забывший купить какие-то продукты Сэм мчался в магазин, а Наташа, ненавидевшая готовку, понемногу перекладывала ее на Стива и отходила в сторону.
В этот раз все шло по обычному сценарию. Но Стива не обманул женский журнал, который Наташа положила рядом с собой “на полистать”. Он предполагал, что Наташа скоро найдет себе другое занятие. И не ошибся. Стоило Сэму умчаться в магазин, как она отодвинула журнал и, усевшись поудобнее у стойки, начала:
– Сэм сказал, вы поссорились с Рамлоу.
– Он преувеличивает.
Стив не поднял глаза от доски, где нарезал овощи, но чувствовал, что Наташа смотрит на него пристально.
– Дай угадаю…
– Лучше не надо, – прервал ее Стив. Ему не хотелось проверять, насколько Наташа проницательна.
Она кивнула, но не смогла удержаться от комментария.
– Я подозревала, что этим все закончится.
– Ты знала, что Рамлоу…
– Скажем деликатно: испытывает к тебе интерес? Это сразу заметно. Не волнуйся, не всем. Фьюри поднял меня на смех.
Стив замер, не веря своим ушам.
– Ты это с Фьюри обсуждала?
– Просто заикнулась.
Стив сунул Наташе миску.
– Смешай соус. И больше чтоб никаких разговоров за моей спиной.
Наташа с обреченным видом приняла миску и уточнила:
– Сэма это тоже касается?
– Сэм не сплетник.
– Про твоего нового парня я узнала именно от него.
Стив скептически уточнил:
– Сэм так и сказал: парень?
– Не совсем. Он сказал, дословно: один парень, которого кэп опекает больше, чем остальных.
– И в чем ты увидела состав преступления? – спросил Стив, поворачиваясь к плите.
– Ты светишься.
Наташа постаралась тихонько поставить миску на стол, но Стив погрозил ей пальцем, не оборачиваясь, и она с кислой миной продолжила помешивать ложкой.
– Свечусь? Уточни.
– Ты влюблен, и это заметно сразу. Давай посплетничаем. Расскажи о нем. Как его зовут?
– Баки. Нечего рассказывать. Ничего нет и не будет.
– Это из-за того, что ты куратор, а он в твоей группе? Да все нормально. Это даже пикантно.
– Я просто ему помогаю!
– Все в порядке, правда. Ты ему не начальник, да и всем в центре плевать…
– Наташа!
– Я за тебя рада…
– Ничего нет!
– …наконец-то хоть кто-то тебе, придирчивому, понравился.
Стив больше не стал спорить. Он молча протирал стол, Наташа сидела, отставив миску и обхватив себя руками. Наконец она негромко заговорила:
– Не сердись, я хочу как лучше. Я рада видеть, что ты меняешься. Что у тебя появился интерес хоть к кому-то.
Стив вяло возразил:
– Ты же знаешь, что это ни к чему не приведет.
– Почему?
– Потому что ни я, ни Баки к роману не готовы. Он – тем более.
– Что с ним не так?
– Ампутация.
Наташа понимающе кивнула.
– Рука?
– Левая.
– Тебя ведь это не смущает? – спросила Наташа и сама же ответила, напоровшись на его взгляд:
– Не смущает. Подумай вот о чем. Хороший роман может оказаться лучшим лекарством, чем болтовня в центре ветеранов. Для вас обоих.
Стив удивился:
– По-твоему, я нуждаюсь в лечении?
– Ты вернулся три года назад, и все это время живешь один, шарахаясь от девушек. Правда, теперь я понимаю, почему именно от девушек…
– Поганка, – пробормотал Стив, чувствуя, что Наташе все-таки удалось вогнать его в краску. – Если уж на то пошло, не только мне стоит вернуться к свиданиям.
Наташа заметно напряглась. Стив коснулся ее руки.
– Извини. Это было бестактно.
– Рано или поздно мы бы пришли к этой теме, – неестественно спокойно ответила Наташа и продолжила:
– Мы сделаем вот что. Один парень с работы давно ко мне клеится. Я, так и быть, дам ему шанс, если ты пригласишь на свидание своего Барни.
– Баки.
– Плевать. Будем считать это курсом лечения. Одним из тех забавных заданий, что любят давать на групповых занятиях.
Стив покачал головой.
– Не знаю… Я не силен в отношениях, а тут особенно страшно напортачить.
– Потому что он калека и у него наверняка проблемы с самооценкой?
– И поэтому тоже. Он мне нравится, понимаешь? По-настоящему нравится, как человек. Ну и как парень, конечно, тоже…
– Боже мой, капитан и правда влюбился… Не думала, что доживу до этого дня.
Наташа отложила и миску, и журнал.
– Значит, так. Все твои сомнения – ерунда. Никто не может завести роман века с нуля. Все учатся и все лажают. Но если он правда тебе нравится – чего ты ждешь? Пока он долечится и уедет? Пока кто-то другой растолкует ему, как он хорош? Пользуйся моментом.
– Не нравится мне, как это звучит, – признался Стив.
– Какая разница, как звучит. Ну да, сначала он может на тебя повестись просто потому, что никого другого рядом не оказалось. Но, Стив, ты отличный парень. И твой Баки это поймет, если не полный дурак. Вылечишь его душевные травмы и станешь героем. Ну так что, договорились?
За оживлением Наташи Стив разглядел тревогу и неуверенность: не только ему возможные отношения внушали страх. Наташе придется ничуть не легче. И остается только надеяться, что ее новый друг будет достаточно деликатным, чтобы вылечить ее душевные травмы.
Стив пожал протянутую руку. Оба соблюдали серьезность, понимая, на что подписываются.
– О чем разговор? – спросил Сэм, входя в квартиру с продуктовым пакетом в руках.
– Ни о чем, – ответили ему одновременно. Стив отвернулся к плите, а Наташа снова подвинула журнал.
***
– Это не совсем то, на что я рассчитывал, – признался Баки, изучая меню.
Стив улыбнулся, скрывая волнение. Он пригласил Барнса в ресторан, который посоветовала Наташа, даже не проверив, что это за место. И ошарашен был не меньше. Они оказались единственными, чей внешний вид не соответствовал нарочито скромной роскоши ресторана.
Метрдотель и глазом не повел, узрев обычные джинсы и футболки посетителей – Стив пригласил сюда Баки сразу после собрания. Провел их к угловому столику и принес меню. Стив прикрылся им, словно щитом, лихорадочно соображая, что делать. Цены его не пугали, но обстановка – изысканная, но довольно помпезная и очень-очень дорогая – намекала на то, что это место для особых случаев. Ему не хотелось, чтобы это место смутило Баки.
– Можем пойти в другой ресторан, – предложил Стив.
– Мне нравится здесь.
Барнс чувствовал себя здесь увереннее, чем он сам. Когда они шли к столику через весь зал, и их мог увидеть каждый, Баки заметно напрягся. Но сейчас, в углу, где их было не так-то просто разглядеть, расслабился.
– Тебе правда нравится? – спросил Стив, чувствуя, как напряжение отпускает его.
– Да. Напоминает Boulud Sud.
– Ты там был? – удивился Стив.
– Каждый раз, когда мы приезжали в Нью-Йорк. Ужинали там каждый вечер. Маме он нравится. Что?
Стив поспешил опустить глаза.
– Никогда не спрашивал тебя о родителях.
– Нечего особо рассказывать. Отец бизнесмен, у него сеть фабрик. Мама домохозяйка… Ну что?
Стив поймал себя на том, что снова таращится на Баки. Смущенно кашлянул.
– Ничего. Я просто…
– Думал, что я победнее?
– В общем, да.
Ресторан из роскошного внезапно превратился для Стива в захолустный.
Баки опустил меню, не спуская со Стива острого, внимательного взгляда.
– Это проблема для тебя?
Стив понял, что для Баки его ответ действительно важен. И ответил чистую правду:
– Нет. Мне все равно, из какой ты семьи.
Баки еще какое-то время смотрел на него в упор, но потом улыбнулся с облегчением.
– Отлично. Ты выбрал что-нибудь?
– А… Еще нет.
Стив опустил глаза в меню и увидел, что держит его вверх ногами.
***
За десертом, который состоял из «шоколадной смерти», Баки спросил:
– Почему ты пригласил меня сюда, а не в парк?
– Захотелось разнообразия.
Стив отставил свою тарелку. Он не любил сладкое, а вот Баки уплетал десерт с удовольствием.
– Кофе тебе надоел? В такие рестораны обычно приводят на свидание или семейный ужин, – заметил Баки и замер, не донеся ложечку до десерта. – Это свидание? – уточнил он осторожно.
Повисшая пауза была такой неловкой, что ее заметил даже направляющийся к ним официант. Он сменил траекторию движения и подошел к другой паре.
– Извини, – сказал Стив тихо, когда молчание стало слишком тягостным. – Плохая была идея.
– Отличная, – так же негромко возразил Баки.
Стив набрался смелости, чтобы взглянуть на него, и Баки неловко улыбнулся, комкая салфетку.
– Просто это было неожиданно.
– Ты точно не против?
– Сказать по правде, я не думал об отношениях, не сейчас… Но почему нет? Я ведь говорил, что если бы не идиотская травма, я бы сам за тобой ухлестывал.
Все получилось так просто, что Стиву не верилось. От статуса друзей они вдруг перешли к статусу… Кого? Он хотел бы уточнить, но боялся испортить эту минуту. Все, что Стив мог себе позволить, – это коснуться руки Баки.
Тот выпустил салфетку и развернул руку ладонью вверх. Стив стиснул ее, чувствуя, что пальцы Баки сжимаются в ответ.
Учащение пульса – до стука крови в висках, – и вспышка удовольствия были такими сильными, что комната вокруг него на мгновение пошатнулась. Он стиснул руку Баки сильнее, думая о том, что не отпустит ее ни за что. А потом поднес ее к губам и поцеловал.
Баки смущенно рассмеялся:
– Когда я ходил по свиданиям, они были не такими романтичными.
– Мне прекратить? – спросил Стив, целуя его пальцы.
Баки провел языком по губам, глядя на него темнеющими глазами.
– Не знаю. Я очень давно ни с кем не был. Не в физическом плане, а просто – рядом… Вместе. И ты как никто другой знаешь о моих тараканах. Но все-таки предупрежу: может, я не готов к большему. Не знаю…
Его пальцы шевельнулись, прижавшись к губам Стива. Тот поцеловал их, стараясь успокоить Баки своей нежностью.
– Мы не будем торопиться. Я ничего не потребую. Мы просто… посмотрим, что из этого получится.
Он осторожно опустил руку Баки на прежнее место, но пальцы не разжал. Тот и сам вцепился в Стива так, что ногти впились в кожу.
И когда в кармане запищал мобильник, возвращая обоих к реальности, Стив подумал: не отпущу все равно. И пусть все провалятся.
Но Баки уже убрал руку.
– Ответь.
– Точно?
– Да. Все нормально.
Он вернулся к десерту, а Стив неохотно достал телефон.
Звонила Наташа. Секунду он боролся с искушением отключить трубку. Отключить и полностью сосредоточиться на Баки. Но тот, казалось, был поглощен «шоколадной смертью» и не обращал на Стива внимания. И он все же нажал кнопку приема вызова.
– Наташа, ты можешь перезвонить…
– Приезжай.
Благодушное настроение тут же исчезло. Наташа плакала при Стиве два раза в жизни – и это был второй. Она тихо и отчаянно всхлипывала в трубку, через рыдания прорвалось поскуливание, как у маленького щенка.
– Где ты?
Он вскинул руку, подзывая официанта. Баки посмотрел вопросительно и тут же – тревожно, настороженный видом Стива.
– Еду, – бросил тот, как только Наташа назвала адрес.
– Что случилось? – спросил Баки.
– Моей подруге нужна помощь. Прости, мне придется уехать…
Стив рылся в карманах куртки, которые вдруг стали такими бездонными, что портмоне найти никак не удавалось.
Баки не сумел скрыть разочарования, и Стив виновато добавил:
– Я хотел бы остаться…
– Все в порядке.
Баки придвинул счет к себе.
– Я заплачу.
– Я сейчас…
– Все в порядке, – повторил Баки, вкладывая в папку со счетом несколько купюр и поднимаясь. – Идем.
– Я провожу тебя на стоянку такси.
– Стив, я не беспомощен.
Баки взял его под руку. В другое время для Стива это стало бы самым волнующим событием за вечер.
– Так что это я тебя провожу, – закончил Баки, ведя его к выходу.
– Спасибо. Извини, что все сорвалось…
– Зная тебя, предположу, что дело срочное. Кто-то из центра?
Перед внутренним взглядом Стива возникла Наташа с напряженным взглядом затравленной волчицы. Такая, какой она была три года назад. Та готовая к удару женщина давно исчезла, и Стив не рассчитывал встретиться с ней снова.
– Можно и так сказать. Моя подруга. У нее… проблемы.
Баки отпустил его локоть и вскинул руку, подзывая машину.
– Можно, я поеду с тобой?
– Это необязательно.
– Я знаю. Просто хочу помочь.
Стив открыл дверцу, но садиться не спешил.
– Это будет не похоже на романтическое свидание.
Баки пожал плечами.
– Романтика закончилась. Я хочу поддержать тебя, пока ты будешь поддерживать свою подругу.
Как только Баки это произнес, Стив понял, что именно этого ему и хотелось. Он всеми силами оттягивал встречу с Наташей из прошлого, и хорошо, если в этот момент рядом окажется Баки.
Он подвинулся, распахнул пошире дверцу.
– Садись.
Уже в машине Баки взял его за руку и не отпускал всю дорогу.
***
Наташа сидела на городской остановке, уткнувшись лицом в ладони. Немногочисленные люди, поджидавшие автобус, поглядывали на заплаканную девушку в вечернем платье с любопытством.
– Подождите тут, – бросил Стив таксисту и выскочил, не дожидаясь его ответа.
Наташа не заметила, как он подошел, и вздрогнула, когда Стив взял ее за запястье.
– Я здесь… – начал он, но слова застряли в горле.
Наташа больше не плакала, держалась. Но по неестественно спокойному лицу и напряженной, словно закаменевшей позе, Стив понял, что она на грани. Это не слезы подступали, а истерика. Лучше всего было бы тут же отвезти ее домой, но Стив вынужденно задал вопрос:
– Где тот парень?
Он намеренно избегал слова “твой”, чтобы не спровоцировать приступ истерики прямо тут, на потеху публике. Баки, словно невзначай, встал рядом, прикрывая их собой от любопытных взглядов.
