Текст книги "400 000 знаков с пробелами"

Автор книги: Kalipso Moon

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

–“В современной химии в ряде случаев можно искусственно получить зеркально “отраженные” вещества. Так, отраженный витамин С практически не оказывает действия на организм обычного человека. Отраженная форма никотина, она никогда не встречается в табаке, значительно менее ядовита. Правовращающая аспарагиновая кислота сладкая, а левовращающая безвкусная. Небольшая добавка в пищу правовращающей формы фенилаланина не имеет неприятных последствий; добавка же левовращающей формы приводит к резкому нарушению обмена веществ – фенилкетонурии, сопровождающемуся умопомешательством. Я мог бы давать испытуемым безопасные вещества и наблюдать за реакциями их влияния, выявив “отраженных” посредством их неожиданных реакций”.

–“Этом. В этом и заключается проблема, я не какой-то известный биолог, я вообще никто, чтобы к моим словам мог кто-то прислушаться. Когда то я пытался написать об этом кандидатскую работу, чтобы мою идею смогли увидеть люди мирового сообщества научных сотрудников в сфере медицины или биологии. Я хотел, чтобы она просто попала на полки университетских библиотек и мои результаты были зафиксированы в вечности, для потомков, для того, кто придет после меня и сможет использовать мои наработки для дальнейших научных исследований во благо жизни и ее безопасности. Наука должна быть вне политики и защитить исследования и их результаты от возможной будущей монополизации с военной целью. Защитить, по моему мнению, можно только так, в виде защиты кандидатской работы на волнующую тебя тему.

–“Великолепном веке мы живем. Меня обвинили в создании конспирологических теорий, не выпустили на защиту. Моя исследовательская работа была прекращена, но не забыта мной и я все равно обдумывал варианты, как мне провести эксперимент, который мог бы подтвердить или опровергнуть мой поиск отраженных. Я пытался найти испытуемых и хотел даже устроиться работать сотрудником в психиатрическую больницу. Предполагая, что если обычные безопасные вещества могут вызывать у отраженных умопомешательство, то в итоге многие из них могли бы очутиться в психиатрических больницах, пройдя эту выборку. А там их могли бы начать лечить обычными средствами и сделали только хуже. И тут я увидел тебя, когда ловил тритонов.

–“Соревновании по бегу ты бы может и провалил, но психом себя показал на все сто“. Он замолчал и многозначительно посмотрел на меня. Я испытал стыд, вспомнив, как бежал, размахивая руками.

–“Мне вот интересно, зачем ты жрешь тритонов?”, – спросил я. У тебя же там есть огород, что-то можно посадить. Они же такие мелкие, что в них даже нечего есть! Конечно мне захотелось их спасти и я пнул ведро”!

–“Сделает гадость и бежать. Ведро он пнул… А вот между прочим мимо меня там полно народу ходит, а спасти тритонов только ты один захотел! И вел я себя с тобой нарочито грубо специально, посмотреть решил, как отреагируешь. А ты ведро толкнул – норм реакция!” – усмехнулся он. “Это между прочим по моей теории считается одним из признаков отраженного – поступать они должны не так, как другие люди бы поступили. Идейные”. Он начал собирать со стола свои листки и складывать их в блокнот.

–“Бяку всякую я не ем, и тритонов не ем”, – продолжал он. Я хотел свой эксперимент на них провести. Там было их два вида: цветные и серые. Я хотел в них поискать отраженных за неимением лучшего. Предположил, что может найду из всего многообразия какого-то одного, который будет повадками отличаться от других. А потом дам им всем витамины какие-нибудь безопасные. Интересно мне было, что будет. А если б мне удалось найти несколько отраженных, да еще разного пола, ух”. Мечтательно он откинулся на спинку дивана, а потом продолжил: “ты так побежал, я даже объяснить ничего не успел”.

–“В эксперименте главное – его чистота. Все начальные условия должны быть выдержаны. А вот если б я на человеке решил эксперимент поставить, то я бы дал ему не витамины, а молоко, и наблюдал бы как он его пьет и что с ним будет. Потому что в бытовых условиях ни о какой проверке ДНК испытуемых я не могу даже мечтать. Не повезло мне родиться богатым, сам видишь, живу за чертой бедности, из универа меня можно сказать изгнали с такими теориями. Ну как прогнали – сделали всё, чтоб я сам ушел: лекции ставили с большими окнами между ними так, чтобы еще нужно было между корпусами ездить туда сюда по несколько раз в день; вечерников могли поставить на девять вечера, чтобы я домой в нашу деревню пешком возвращался. До того до оптимизировали мою работу, что вообще не работать стало выгоднее, чем куда то ездить. Так и ушел. Не суть, вообщем. Я так то про молоко это у Тарасова прочитал, в пособии для учащихся 1982 года “Этот удивительно симметричный мир”. Про то, что в его составе много зеркально-асимметричных соединений. Все таки, если нужна научная информация, нужно ее только в советских учебниках брать, до того, как их переписывать взялись. Я просто удивился тогда. А потом у Кэрролла в “Алисе”, опять это молоко. Навело на кое-какие мысли. А просить всех окружающих молоко пить и наблюдать за ними, нет никакой возможности. Поэтому я выбрал психического и попросил выпить молока только его”, – усмехнулся он по доброму и посмотрел на меня.

Виду я не подал, но немного напрягся от этой последней информации. Всё таки не каждый день тебя против воли делают испытуемым. Даже не понятно, как я должен на эту ситуацию реагировать, потому что в действительности молоко то мне не понравилось.

–“Подножки от меня не жди”, сказал он, – “и про молоко я тебя спросил просто так. Не встретил я ни разу в жизни отраженного, чтоб знать как что получится. Просто интересно было, что ты ответишь. Это же все может оказаться плодом моего больного воображения. А кто я такой, чтоб моих плодов бояться? Даже не ученый, так, местный дурак. Занимаюсь какой-нибудь работой, а все мысли далеко отсюда, всё думаю, на что может инверсия молекул в теле человека повлиять? Вдруг на него лекарства, которые других лечат, не подействуют? Или витамины обычные людские у него не усвоятся? Вот не сможет он например железо из продуктов усваивать, и анемия у него будет проявляться всю жизнь, руки и ноги будут ледяные. Такой человек начнет таблетки железа например пить, а они не помогут, потому что ему например нужны “левые”, а их только в лабораторных условиях можно получить, повернуть, а он принимает правые. И такой человек уже обречен будет, без моих исследований, а так его можно было бы спасти! Даже пусть не его, а тех, кто придет после него. Или например, пусть не сегодня, а через время, в процессе эволюции таких исключений и отраженных на молекулярном уровне людей, в результате какой-нибудь глобальной катастрофы станет больше? Как их лечить? Чем их кормить? Или вдруг наши космонавты смогут осваивать другие миры и наткнуться на копию Земли, но не смогут использовать ее органические питательные вещества, например? А с моим исследованием, они были бы готовы к такому варианту, и придумали бы заранее прибор, который зеркалит молекулярные связи и тем самым подстегнули прогресс организации быта в далеких галактиках?! Что будет, если мои сомнения так никогда никому не придут в голову? Или придут такому же бедному человеку, которому пробиться к лабораторным микроскопам будет невозможно, и он так же как и я просто начнет жить как все, поедет работать вахтовым методом куда нибудь и сгинет там, ничего не оставив, даже записки. Прогресс человечества очень сильно потеряет от того, если о таком важном исследовании так никто и не узнает, не научится переворачивать органические вещества. Это если дело касается только еды, физиологии. А если такой отраженный человек будет мыслить по другому? Другие логические цепочки строить. Если для него будут важны иные социальные аспекты, чем для общества в целом? Если, например, для него будут важны только деньги, а на процветание жизни и ее безопасность, на общее благо и развитие цивилизации он делать акцент не станет? Он ведь может потом и в правительство проникнуть, так никем и не узнанный. И начнется голодомор. И все только потому, что сегодня я не нашел способ свою идею научному сообществу донести, засомневался, посчитал неважной, разуверился в образовании, не смог найти денег.

–“То вроде брошу уже эту свою идею – отраженного найти, чтобы для себя понять хотя бы: я дурак или так? Не стану искать, переключусь, устроюсь на работу какую-нибудь, а потом опять тянет. Нет возможности оставаться на месте, всё не то, и я не то. У всех всё нормально, всё их устраивает: работают, ходят туда сюда, улыбаются, шутки какие-то друг другу рассказывают. А мне не смешно. Ничего не смешно, не улыбает, а даже наоборот, все цепляет и царапает. И вроде у меня тоже все нормально, но что-то не то. Как будто я должен сейчас быть не в том месте, не в то время и не с теми.

–“Я даже однажды пытался найти, что меня рассмешить может. До утра сидел и перебирал там в поиске всякие запросы на “смешное”, и ни один мускул в улыбку не дернулся. А потом наткнулся на кое-что, на рубрику “И смешно, и страшно” одного блогера Marmok. Он там одну игру, Phasmophobia VR, с каким то Аркашей проходил. Как же это было для меня внезапно уморительно, как этот Аркаша смешно боится.. “.

–“Поднимусь было уже уходить, всё, от души насмеялся. Смотрю, а есть и вторая часть! Я еще посмотрел. Вообщем, кому бы я эти видео не показывал на старой работе, никому было не смешно, кроме меня. Не такой я для них, как они. Всё, решил вот уехать куда нибудь до весны, вахту предлагают. Что делать нужно пока не знаю. С тобой вот зашел попрощаться, хоть мы и не знакомы. Не совсем попрощаться даже, сначала проверить тебя хотел, шаркал там утром во дворе, ты уж извини. Просто если бы тебя мои ритмичные шорохи не раздражали, если бы ты мог не обращать на них внимания, значит ошибся я. Но ты идейный оказался. Это хорошо, я считаю”. Он встал с дивана и направился к выходу. Уже в дверях, надев куртку, он оглянулся.

И в этот момент я заметил странный шеврон на его рукаве, какие бывают у охранников торговых центров. Я ожидал, что это какое-то обозначение его предыдущего места работы, может название должности или фирмы. Но это было нечто иное, какая-то таблица с закорючками, как мне показалось. В таблице было 8 рядов и 9 столбцов. В первом столбце были эмблемы: желтый орел с распахнутыми крыльями повторялся несколько раз на 1,3 и 6 строке. И рядом с ним в соседнем столбце была одна и та же надпись: ClayBlaker. На 2 и 4 были большие английские буквы, а справа от них также было английское слово, но уже другое – Kate. Остальные столбцы были просто закрашенными клетками – зелеными, желтыми или красными, с цифрами на их фоне.

–“Дам тебе совет: ты молоко пока лучше не пей, мало ли что,” – подмигнул он. “Телефон у тебя есть? Android 6 версии или выше? Вдруг появятся у тебя какие-то мысли, захочешь написать. А я тебя пока добавлю.” Я протянул ему свой телефон, но он не взял его. Достал блокнот и попросил записать в него мой номер.

–“В игры гамаешь какие нибудь? Имя любимого перса есть?”. Я отрицательно покачал головой, – “Не играю уже лет 7”.

–“Рыло в пуху значит”, – подытожил он. “Я к тому, что раз когда-то играл, значит разберешься. Сейчас тебе придет код на телефон, просто скажи мне эти цифры, это привязка номера телефона к игровому аккаунту. Знаю, что не играешь, это не важно, это для приложения, чтобы ты мог мне написать”. Я продиктовал ему пришедшие в смс цифры и он отправил их куда-то. Я не узнал приложение, через которое он общался, он ничего не открывал, сообщения просто появлялись у него на экране телефона. “Теперь зайди в маркет и скачай Приложение”. Он взял телефон из моих рук, вбил в поиске какую-то фразу и принял предложение установить программу.

“Это Приложение для игрового аккаунта одной игры, в которую ты наверное не играешь. Поэтому основные его игровые функции тебе не важны. Но оно позволяет игрокам общаться в чате с согильдийцами, не подключаясь к игре. Другой человек создал за тебя аккаунт и привязал к нему твой номер, чтобы ты смог пользоваться этим чатом. Но прямо сейчас на том аккаунте нет персонажа, которого можно принять в гильдию, он пустой, просто привязанный, поэтому ты не можешь пользоваться чатом гильдии. Я спрашиваю тебя про желаемый никнейм, потому что сейчас ты можешь его выбрать, и я просто сообщу им, как ты хочешь, чтоб тебя звали в чате с соги, с согильдийцами. Меня в чате зовут Clay. Но если тебе все равно, то ты просто подожди, пока они сами придумают. Они создадут твоего перса, заведут в ги, и чат с нами тут же проявится у тебя на телефоне. Там буду не только я, но и другие люди, которым я доверил свою идею про существование отраженных. Если я стану недоступен из-за того, что окажусь на вахте без телефона или сети, то ты всегда сможешь написать в этот чат свой вопрос, или попросить помощи, и они подскажут как лучше поступить. Мы не можем доверить переписку обычным социальным сетям, поэтому пока используем этот безопасный способ.

Так как гильдия имеет предел по количеству наполнения, то мы ограничены принять в свой чат только 100 человек. Но сейчас рассматриваем техническую возможность игры увеличить это число до 140. Ранее мы не учитывали существование такой функции, как альянс гильдий, в который могут вступить до 150 игроков. И если мы создадим альянс с какой-нибудь маленькой ги на 10 человек, то получим прирост в 40 мест в единоличное пользование. И сможем в этом чате объединить больше неравнодушных отраженных людей. Не волнуйся за свои личные данные, приложение скрывает номера телефонов оппонентов, исключает возможность услышать их голос, догадаться о стране проживания и национальности. Если ты сам не захочешь о себе всем рассказать, никто не сможет узнать о тебе. Если кто-то из соги окажется не оправдавшим доверие, или в чате начнутся неадекватные разговоры и станет понятно, что в наших рядах чужак, то его игровым путем исключают из ги, и на его телефоне тут же пропадет функция чата, забирая с собой всю историю диалогов. Аккаунт, с которого он разговаривал, мы отвяжем от его номера или поставим на удаление. Если же окажется, что это изгнание было следствием ошибки, его примем обратно в ги и связь восстановится уже под другим игровым именем. В этом чате меня зовут Sonmi”. Он ушел, аккуратно закрыв за собой дверь, а я остался стоять, безэмоционально глядя по сторонам. Потом пошел на кухню, взял коробку молока и понюхал. Ничем не пахло.

Глава 4. Пока не начнешь записывать свои мысли, не поймешь на сколько их мало

-“И, й ,к, л ,м, н”, – мысленно проговаривал я алфавит, ложась на диван и загибая пальцы, пытаясь ничего не пропустить. Давно я не давал своей голове пищу для размышления и хотел проверить ее работоспособность какими-то точными измерениями.

Никаких изменений в голове я не обнаружил, букв получилось 33. Значит я не схожу с ума. Успокоившись на этом, я расслабился с ощущением того, что я сейчас там, где и должен быть, и что мне не нужно придумывать себе никаких “пора”. Как если бы я был химическим элементом, для которого Менделеев только что нашел свое место в Периодической таблице и стало понятно, кто мои соседи и от чего всё зависит. Мое место сейчас было здесь. Мне вспомнились строки из одного стихотворения Пушкина: “Вот здесь лежит больной студент, Его судьба неумолима…”, которые он нацарапал мелом на стене больницы над койкой, когда навещал своего близкого друга Пущина. На стене над моим диваном не было ничего.

Подставь я вместо слова “любви” другое, например “души”, то это уже можно было бы написать и над моим ложем тоже. Как все таки много всего успел написать Пушкин за 37 лет. И если посчитать, то становится удивительно, когда же ему было работать над стихотворениями? Он же не зависал над стихами целый день, просто речь о том, что он писал их, когда ему хотелось или когда что-то наводило на интересные мысли. Раннее творчество – это где-то 1812 год, то есть ему было 12-13 лет. И с того момента можно считать, что он писал 25 лет. Ну хорошо, пусть 20. Можно ли за 20 лет написать 10-20 томов текста, пусть даже пером при свече? Когда оно льется из тебя? Давит изнутри? И требует записывания? А потом – зачеркивания и переписывания? Может мне тоже начать записывать свои мысли? Мне кажется, что их море, океан, просто некуда от них деваться. У других людей есть привычка делать по утрам зарядку, чистить зубы, а у меня пусть будет привычка в первую очередь записывать свои мысли. С этим намерением я уснул, предварительно оставив на придиванном столике карандаш и бумагу, на случай если мне придет в голову интересная мыслишка.

–“Правую или левую ДНК выбираете?” – спросил с умилительным акцентом маленький улыбающийся китаец. Мы стояли с ним в узкой комнате перед раковиной и собирались умываться. Зубные щетки лежали в ярко-желтой мыльнице с высокими бортиками, и я успел схватить ее первым, чтобы опередить его и не дать забрать мою щетку. Он заморгал, сконфуженно улыбнулся и стал умоляюще повторять: “Щища, щища”..

В полудреме, стараясь не упустить мысль, я нашарил рукой на столике карандаш, и стал записывать какие-ир важные мысли. Мне казалось, что я смог зачерпнуть из источника необъятных знаний какую-то тайну, запомнить ее основу, и теперь я должен рассказать о ней, ради жизни и безопасности жизни всех людей на земле.

–“Рыло в пуху.. рыло в пуху..”, – пел где-то на улице нежный детский голосок. Я подошел к окну, на дворе было лето, яркое солнце разливалось белыми пятнами, вытесняя из прохладных уголков длинные тени. Дети начертили на асфальте мелом огромную таблицу для игры в “классики”, она была странная – 8 рядов и 9 столбцов . Где-то далеко было видно реку. Я узнал двор моего детства. Он был таким же, как раньше: без машин, только солнце и рисунки мелом на асфальте.

И я проснулся. Захотелось сладкого чая с чабрецом и маленьких оладий, которые умела печь только бабушка. Её давно уже нет. Эта квартира раньше принадлежала ей и каждый раз, когда я приходил сюда, она готовила для меня оладьи. Когда то я сидел на кухне и наблюдал, как она разбивала в большую миску куриные яйца, их было очень много, штук 7 может быть. Потом оладьи скворчали на сковородке, становились пушистыми. Если разломить такой на две части, то от одной половинки до другой, словно были перекинуты тонкие провода в миниатюрном городе. Видимо этот эффект появляется в выпечке, когда в нее кладут слишком много желтков. Я представлял, что эта лепешка была маленьким поселением, а я ломал его пополам и смотрел на стык, пытаясь заглянуть в дома к жителям. И эти провода, словно сотканные из паутинок, натягивались, удлинялись, но не рвались и можно было увеличивать расстояние между двумя половинками блина, разводя их друг от друга. Бабушка говорила: “Не балуйся!”, – и я ел этот городишко и разламывал новый.

Баста. Довольно. Я встал. За окном была всё та же зима. Вспомнив, что ночью мне приснилось что-то очень важное, я взял листок, приготовленный для фиксирования мыслей, но на нем ничего не было. Над диваном, на стене я увидел надпись: “Жопу нужно мыть молоком”.

Глава 5. Не то, что я думаю

-“А если бы, ах если бы не жизнь была, а песня бы!!”, крутилось у меня в голове. Сегодня захотелось дать себе какое-нибудь обещание. Например, “стараться быть таким, каким меня хотят видеть и говорить то, что им приятно слышать, а не то что я думаю!” Наверное в этом залог успеха. Я взял телефон, на экране, поверх всех меню, появился диалог между тремя людьми, который я с интересом прочитал:

[Sonmi] : здорово, щеглы!

[Sonmi] : о, даже Ekvi сегодня тут

[Ладинец] : и даже я тоже тут

[Sonmi] : с тобой я уже поздоровалась в 1 приветствии)

[Ладинец] : только прочитал

[Мяув] : Мяув!)

[Sonmi] : вкачала себе уже какого нибудь дегенеративного перса нового?

[Мяув] : нет)

[Мяув] : уже и так целое стадо)

[Мяув] : ячеек нет

[Мяув] : могу твоего вкачать бисплатно)

[Sonmi] : НЕ ХОЧУ ПОКА

[Sonmi] : ААА, сори капс

[Ekvi] : привет

[Sonmi] : не хочу пока играть, некогда, новый год скоро

[Ладинец] : а мне новый год по барабану

[Sonmi] : че так? купи себе лего-звездные воины корабль, и сразу норм станет

[Sonmi] : впадёшь в детство, отлагаешь

[Ладинец] : не праздную

[Sonmi] : а, ну да, я ж забыла, что ты эмомодишь

[Sonmi] : таким можно не праздновать

[Ладинец] : снова дермище только выпало с боса

[Sonmi] : ну мы то все уже догадались, кто нас первый поздравит с праздником 31 числа?) тот кто не празднует наверное)

[Мяув] : Я?

[Ладинец] : неть

[Ладинец] : не ты

[Sonmi] : нет, я про эмо

[Мяув] : я тоже не праздную)

[Ладинец] : ну и писька

[Sonmi] : ты тихо празднуешь,а он всем рассказывает, что не празднует

[Мяув] : ох Ладинец) тотемчик ты нашь хрустящий)

[Мяув] : бедняжка))

[Мяув] : так и треснешь прям по центру своей палочки =)

[Ладинец] : ты чего то сегодня разговорчивая… выпила что ли?

[Sonmi] : вообще то я просто 3 дня не заходила

[Sonmi] : поэтому как бы логично, что я была неразговорчивая, раз меня не было.

Если я вижу игровой чат, значит мне создали персонажа и завели в гильдию. Как меня зовут в игре, что это за игра я не знал. Свое новое имя я смог бы узнать только написав что-то в приложении, и напечатал: “всем привет! Clay тут?”. В начале строки я увидел свой ник: [Dallas].

–“У него сегодня не будет времени зайти наверное”, – написала в чат Sonmi, – он говорил, что его 2 недели не будет, на вахту едет, работу нашел. Его только на вокзале можно поймать, на ж/д.”

–“Него не ждите, у него электричество кончилось)))”, – с большим количеством скобок добавила Мяув.

–“Кулак, не дурак, любит пятак”, – написал Ладинец.

–“Здоровее будешь, когда всё забудешь…”, – подумал я о работе и снова лег на диван. В поисковой строке телефона я написал: “высокоинтеллектуальные фильмы” и стал искать среди них жертву, которую буду сегодня смотреть. Выбрал “Умница Уилл Хантинг” и, синхронизировав телефон с телевизором, вывел фильм на большой экран. Фильм мне нравился. Когда сюжетный поворот привел главного героя к картине с изображением бушующего моря и трепещущего на волнах корабля, я услышал монолог, закончившийся фразой: “Во время шторма любой порт подойдет”. И что-то в этой фразе тронуло меня. Остановив трансляцию, я взял лист бумаги и записал эту мысль. И перечитав ее несколько раз, я почувствовал, что я сейчас должен быть где-то не здесь.

–“То ли я не подумав решил представлять, как будто моя жизнь – это игра с открытым миром? То ли это оно то самое началось”, – убеждал я себя. “Ну вот если дистанцироваться от того, что я знаю, что это реальность? И просто представить, что я персонаж. Разве я бы сидел дома? Например, если б это была игра бродилка, где нужно найти выход из помещения, чтобы продвинуться в прохождении? То я, играя, уже собрал бы в комнате все активные предметы и попытался скрафтить из них, хоть что-то, что помогло бы мне выбраться в следующую локацию. А тут, можно сказать со всех сторон, все условные неписи дают мне подсказки, говорят мне, ищи Clay, едь на вокзал, там есть работа… А я почему то цепляюсь мыслями за абсурдность происходящего и отрицаю возможность предчувствия, пфф, трус.

Значит ли это, что за последние дни я снова свалился по пирамиде потребностей Маслоу на 1 уровень неудовлетворенности в биологической нужде? И поэтому, пока не преодолею его, не смогу перейти к настоящей игре, к другому ее уровню, где есть стремление к красоте, к жизни и к безопасности жизни? Одевшись, я вышел из дома. Ноги сами вели меня на вокзал. По дороге я представлял как войду в зал ожидания и сяду в центре, буду смотреть на суматошных пассажиров, слушать эхо объявлений об отправлении поездов, и может быть увижу Clay. Я представлял, как буду сначала наблюдать за ним со стороны, а он не узнает меня в толпе. А потом, когда объявят очередной поезд и он начнет торопиться, я пойду за ним.. И окликну, когда он уже будет готов войти в вагон.. Конечно он будет сожалеть, что у нас так мало времени поговорить, его поезд тронется, а я пойду домой. Что я скажу ему? Как объясню свое появление? Я не знал и где то в глубине души надеялся, что мне не придется это объяснять.

Моя задача была в том, чтобы просто следовать своему “игровому” сюжету, в котором я сейчас – главный герой. И я поступил так, как и планировал: вошел в зал ожидания и сел в центре зала, окруженный другими людьми. Напротив меня сидела пожилая пара, видимо муж и жена, которые разговаривали с мужчиной в зимнем плаще. Я постарался растворится в контенте этого бесшовного “игрового” мира, сюжетная линия которого остановила меня тут. Женщина рассказывала историю о своих детях: “Саша тогда только родился и много спал. А Машке уже было больше годика. Они у меня погодки. И вот слышу из комнаты истошный крик, прибегаю. Машка возле кроватки стоит, а Саша орет. И ничего понять не могу. А потом смотрю, у него на пятке укус огромный красный! Покусала его!”… И все вокруг закачали головами.

–“Такая новость, слышали?”, – спросил мужчина в плаще. Ему кивнули, что не слышали, и он продолжил. “Десять лет назад в мексиканском заливе на нефтяной платформе Макондо произошла авария – взрыв, пожар. Разлив нефти катастрофический.. И вот в Лондоне для ликвидации пятна создали искусственную, никогда ранее не существовавшую в природе, живую бактерию: Синтия”! И для удаления разлива нефти запустили ее в Мексиканский залив. А влияние ее на живые организмы не проверили! Поторопились пятно нефти убрать. Вначале эта бактерия питалась только нефтью. А нефть это что? Углеводород! А когда еда закончилась, бактерия никуда не делась, продолжила размножаться, распространилась по планете как Синяя чума. Ее с планктоном ели рыбы, рыб ели птицы и человек. Ну и всё, попав в организм человека, она стала с кровотоком разноситься по всем системам и разъедать все углеводородные связи.. И вот ей хватило 5 лет, чтобы добраться до берегов Китая. Рыбы выбрасываются из воды, их собирают и продают на рынке. Больных рыб, зараженных бактерией, продают как здоровых.. Что твориться!”.. И все снова закачали головами.

–“Доля ответственности за все случившееся лежит и на наших плечах!”, – сказал за моей спиной Clay, которого я узнал по голосу. Пожилые люди растерянно посмотрели на него. “Мы получили планету в наследство от предков и взяли в долг у детей. И потомкам придется расплачиваться. У нас нет оправдания.” Он кивнул мне, и мы пошли на воздух, а он продолжил: “Если честно, таким детям можно возвращать «одолженную» Землю в любом виде, они сами доведут её до Потопа”.

За зданием вокзала гудели поезда, из окон вагонов валил пар и мы шли, огибая толпы спешащих пассажиров. “Что это означает?”, – спросил я, указывая на шеврон на его рукаве. “А, это.. Это актуальный недельный календарь, который показывает в какой игре меня можно найти. Вот тут например, желтый орел, это игровой ярлык. Сейчас он уже изменился, но олды поймут, а другим не надо понимать. Рядом – мой ник в этой игре, а дальше отмечено: если зеленый, значит я в этот день выходной и гамаю, доступен в любое время. Желтый день, значит говорить могу в чате, но в игре афк. Ну а красный: нет меня, и не будет. Так что, как видишь, по понедельникам, средам и субботам я там, в субботу только на связи, без онлайна.”. Мы подошли к вагону.

–“Ним, кому тут Ним, кто заказывал доставку к вагону?”, – крутился по перрону нервный молодой человек. “Я, я, сюда”, – вдруг ответил ему Clay. “Что же вы, замерзнет же!”, – сказал курьер, расстегивая куртку и протягивая из-за пазухи небольшую продолговатую коробку с дырками.” Clay взял коробку и сразу скрылся в вагоне, но тут же выглянул в поисках меня, чтобы пригласить внутрь. Я сконфузился, потому что не хотел спорить с проводником, но с удивлением обнаружил, что его нет. “Это персональный вагон, прицепка к поезду регулярного сообщения”, – пояснил он, – “все включено, 18 мест, 9 купе. Его прицепили последним, или первым, пока не понятно. Поезд доедет до конечной, а наш вагон прицепят к другому, на другую ветку, и так пока всех вахтовиков не соберем. Мы тут считаемся “гостями заказчика”. Я ездил летом, тогда был плацкартный, сегодня купэ,” – объяснил Clay и аккуратно засунул коробку в багажный отсек.

–“Бежать со мной не надумал еще? Это не надолго, всего от 400 000 до 600 000 знаков с пробелами”, – улыбнулся он по отечески. “Но решать тебе, конечно. От себя могу только сказать, что не пожалеешь. И никакой опасности для тебя там нет: документы отдать не попросят, можешь их вообще тут в городе оставить, одежду и питание дадут, проезд и проживание тоже бесплатно. Людей там не много правда, поселок закрытого типа. Но закрытого не для того, чтобы ты не вышел, а чтобы туда не вошли те, кто считает, что могут решать за других, о чем им можно говорить и о чем лучше не думать.