Текст книги "Ген луны - 2. Закат и Восход (СИ)"

Автор книги: Kaede Kuroi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

Новинки и продолжение на сайте библиотеки https://www.litmir.me

====== Бинты ======

Тиканье часов…

«Я вампир…я стала вампиром…и этого уже не изменить. Этот приворотный дар – мое проклятье, от которого мне нужно во чтобы то ни стало избавиться. Только так я смогу быть с ним, только так я смогу быть счастлива…» – думала Лолита, свернувшись под одеялом. В больничной палате стояла звенящая тишина, но девушке она давила на уши, оставляя ощущение, словно ты находишься под тяжелым прессом, придавливающим тебя к земле.

Сейчас она была одна во всем здании. Больница пустовала, потому что была закрыта на ремонт, и больных не было. Александра выписали еще неделю назад, и он каждый день навещал ее. Может только поэтому Аня еще не сошла с ума от скуки и заключения в четырех стенах. Ей иногда казалось, что она действительно не в себе. Девушка готова была просидеть безвылазно в этой больнице хоть всю жизнь, чем провести хотя бы три дня без Александра. Эта буквально болезненная привязанность слегка пугала ее, оставляя в душе ощущение легкого беспорядка, и все же, это было ей необходимо, как воздух.

Аня прижала забинтованные руки к груди. Как все это сложно, хотя возможно только кажется невыполнимым. И ведь она не знает, можно ли вообще прогнать свой дар. По идее, дар – это то, что не проиграешь и не пропьешь, как бы ни хотелось. С точки зрения нормальности, Анины мысли уже были бредом сумашедшего – вынашивать план, как прогнать свою особенность. То, что играет чуть ли не главную индивидуализирующую роль в твоей личности. Ну согласитесь, бред! Однако на этот счет у Ровенской было свое железнобетонное мнение, от которого она отказываться не собиралась, хотя бы из чистого упрямства.

Девушка скользнула взглядом по темным, холодным, неуютным стенам палаты. Мда, в таком помещении даже посреди лета будет холодно, хотя все дело даже не в температурах, а в визуальном восприятии. Безликое бело-серое помещение, навевающее тоску и желание выпрыгнуть в окно, и ночевать на улице, где было и то уютнее, чем в этой стерильной коробке. Ну ничего, завтра ее здесь уже не будет. Ее выпишут, и отправят обратно, в милую сердцу академию, где упаднический Ампир сочетается с поразительной готической строгостью, откуда уж точно не будет желания уйти, чтобы спать на скамейке в парке.

Девушка перевернулась на другой бок, и посмотрела на забинтованные руки, освещенные светом ночного фонаря. Что будет, когда снимут повязки? Выдержит ли она зрелища обезображенных шрамами рук, сморщенных, как у древней старухи?

Анна сглотнула подступивший к горлу ком. Непрошенный озноб прошел по телу. Если все так и случится, то она будет носить бинты всю жизнь, чтобы никто не смог увидеть испрещенной уродливыми шрамами кожи.

Лолита представила себе это зрелище, и зажмурилась, чтобы прогнать услужливо нарисованную воображением картину. Слишком, слишком ярко. Но ведь у Александра такого нет. Он отделался четырьмя короткими, проходящими по всей длине рук шрамами, которые не смотрелись безобразно, хотя чего еще было ожидать: его кожу не оттягивали металлические крюки, а всего лишь открылись раны, как от сильных порезов. Нет, думать об этом больше нельзя, не то она сойдет с ума от беспокойства.

«Чертова больница! Скрытая психушка!» – в отчаянии подумала Анна, и уткнулась лицом в подушку. Хотя к ней никто не приходил всего два дня, девушка уже как никогда остро чувствовала свое одиночество, а стерильная серость палатных стен еще больше ухудшала и без того ужасное состояние.

Проворочавшись до рассвета, Аня так и не смогла уснуть. Утро было пасмурным, серым, и от этого хотелось в буквальном смысле выть. Впервые девушка так ненавидела осень.

Она слезла с кровати, и стала мерять комнату шагами.

«Прекрасно! Еще немного, и я буду кидаться на стены, разбивая костяшки пальцев в кровь» – горько подумала она, беспокойно расхаживая туда-сюда, словно тигр по клетке. «Ну ничего, сегодня меня здесь уже не будет»

Наконец устав кружить по палате, она снова легла, и закутавшись в одеяло, долго не моргая смотрела в окно, выходящее на наредкость безлюдную мостовую. Даже машины редко проезжали по ней, отчего Анна еще больше чувствовала свою изолированность от мира. Небо тяжелое, свинцового цвета, низко нависло над землей. Поднялся ветер, и в окно тихонько застучала ветка росшего у здания клена. Спустя некоторое время дробно забарабанили первые капли дождя, под которые Лолита медленно скользнула в столь желанный ее душой сон.

Прохладное дуновение.

Анна открыла глаза. По стеклу все также танцевал дождь, а серые тона стен с первой секунды пробуждения вновь стали вгонять в апатию.

Ее шеи мимолетно коснулось что-то холодное. Девушка повернула голову.

– Слава богу! – выдохнула она, и тут же села на кровати. – Как я рада, что ты пришел!

Вампир удивленно поднял брови:

– С тобой все в порядке? Ты как-то странно себя ведешь.

– Не знаю, не уверена. – вздохнула Анне. – Я думала, что с ума тут одна сойду.

– Прости. Не знал, что провести два дня в одиночестве для тебя так тяжело. Знал бы, не оставил. – сказал он.

– Нет-нет. – покачала головой Анна. – Просто я не привыкла так долго сидеть в помещении.

Не хватало еще, чтобы он из-за нее бросал все свои дела. Она же не центр Земли, чтобы с ней все время нянчились, как с маленькой.

– Ну ничего. – вампир ободряюще погладил ее по щеке. – Сегодня ты распрощаешься с этой палатой, и вскоре снова будешь жаловаться на толпу.

– Надеюсь, что так. – хмыкнула девушка, думая, что столь длительная изолированность скорее всего вылечила ее от этого странного синдрома, и большому количеству людей она будет только рада. Но не очень большому!

В дверь постучали.

– Войдите. – отозвался Александр.

В комнату робко заглянул маленький серенький человечек. Врач, которого Лукор нанял индивидуально, не был вампиром, и не знал о них. Что Аню удивило, так это его странная реакция на Александра. Когда тот оказывался поблизости, в глазах тщедушного человечка появлялся какой-то идиотический страх. Вероятно у него была неплохая интуиция, и этот невзрачный, забитый мужичок чувствовал исходящую от неподозрительного с виду юноши опасность. Однако лечил он и правда неплохо. Очень эффективно.

– Госпожа Р-Ровенская…добрый день. Повязки снимать будем? – промямлил врач, появляясь полностью из-за двери, и тревожно косясь на Аниного посетителя.

Девушку снова продрал мороз по коже, и она активно замотала головой. Выдержит ли ее душа то, что скрыто под бинтами? Вряд ли.

Человечек, явно ожидавший другого ответа, растерялся.

– Не беспокойтесь. Она сама снимет. – улыбнувшись, сказал Александр. – Вы можете идти.

Врач кивнул, и с облегчением умчался. Вампир засмеялся:

– Странный человек. Смотрит на меня так, словно я его съесть хочу.

– Он боится тебя. – ответила Аня. – Видимо шестым чувством знает, что ты какой-то другой.

– Интересно, а почему это тебя не боятся? – возмутился он. – Ты тоже другая.

– У меня вид более безобидный. – скроила милую рожицу Лолита. – Кого человек испугается: взрослого волка, или волчонка?

Александр снова рассмеялся, и поцеловал Анну в лоб, отчего она снова ощутила озноб, но уже не от страха.

– Собирайся, волчонок, и пойдем обратно в академию. – сказал он, и встав, вышел из комнаты.

Аня поспешно схватила пакет с вещами, которые вампир принес с собой, и оделась. Ей не терпелось поскорее покинуть ненавистную больницу, выйти на улицу, и впервые за три недели ощутить себя живой и свободной.

Через несколько минут вернулся Александр.

– Все, теперь ты официально выписана. Пойдем.

Аня мгновенно вскочила, и вслед за ним вышла из уже порядком осточертевшей ей палаты.

Дождь закончился, и на улице весь асфальт из серого превратился в черный, но настроение у Лолиты вопреки пасмурной погоде и осени было самым весенним. Александр, глядя на нее, как-то загадочно улыбался.

– Что? – удивилась она.

– У тебя просто до неприличия счастливый вид. – отозвался он, хитро посмеиваясь.

– А у тебя до неприличия серьезный. – надулась та. – Просто я радуюсь, что наконец-то вырвалась из этой бетонной коробки.

– Не обижайся, я пошутил.

– Я тоже.

Он прищурился.

– Настроение у тебя боевое.

– Не то слово! Я просто полна энергии! – с энтузиазмом заявила Анне, которая и правда впала в состояние эйфории. Казалось, еще немного, и у нее вырастут крылья. Александр ничего не ответил, продолжая улыбаться, видимо вид у Лолиты и впрямь был забавный.

Они как-то быстро дошли до академии – старинного здания, утопавшего в желтеющей под рукой осени растительности, и Анне почувствовала себя, как дома. К академии она очень привыкла, и она стала ее вторым домом, а все ее обитатели – членами своеобразной семьи.

Девушка толкнула тяжелую дубовую дверь, и оказалась в просторном холле со сверкающим мраморным полом, и витыми колоссальными лестницами, уходящими вверх, на жилые этажи.

Александр потянул ее за руку, и они стали подниматься наверх, но тут послышался топот нескольких ног и голоса – группа людей спускалась им навстречу. Вампир хмыкнул, и махнув рукой, исчез. Аня вздохнула. Ей уже надоело, что Александр должен все время прятаться, находясь вдалеке от нее в присутствии других.

«Черт бы побрал все эти дурацкие вампирские законы морали» – проворчала она про себя, и стала подниматься дальше. Тем временем, группа, болтая, двигалась в ее направлении. Через пролет внезапно донесся громкий, но хорошо знакомый вопль:

– Лолита! Это же Лолита!

Кира, нисколько не утруждая себя беготней по ступенькам, перемахнула через перила лестницы верхнего этажа, и во мгновение ока приземлилась рядом с Анной, заключив ее в обьятия с силой, какой ни одна обычная девушка не обладала.

– Лола, так ты живая, живая! – повторяла она, уткнувшись лицом в плечо Ани. Ровенская опешила от столь бурного приема.

– Э-э…Кира, что с тобой ? Разумеется я живая, и ты меня сейчас задушишь. – прохрипела она.

– Мы так переживали за тебя. – говорила подруга. – Мы боялись, что ты умрешь. Эти злобные сатанинские кровососы, что они сделали с тобой!

– Кто это «мы»? – уточнила Лолита.

Подруга наконец отпустила ее.

– Все «наши», – сказала она, сделав скользящий жест рукой . Аня обернулась, и обнаружила всех за своей спиной. Незаметно подкрались. Девушка просияла. Как же она соскучилась по всем ним! Словно прошло не три недели, а по меньшей мере пятьдесят лет.

– Вы…– она не могла вообще каких-либо слов подобрать, чтобы выразить свою радость. Но похоже этого не понадобилось, все и так все поняли.

Захария потрепал ее по волосам.

– Добро пожаловать обратно. – ухмыльнулся он, но вполне добродушно. Аня было засмеялась, но тут же стала серьезной.

– Но откуда вы узнали об этом?

– Александр. – коротко ответил Рой. – Он позвал нас, и мы пришли. Чуть не опоздали. – он поморщился.

– Когда мы зашли, то обнаружили, что ты лежишь на полу полумертвая, а в руках…– Кира осеклась и сглотнула, как-то сжавшись. – А Александр словно пытался себя задушить – его рукой управляла врожденная зрящая – та старуха в красном. Она оказалась еще и некромантом. Лукор, Захария и Рой занялись ведьмой, а я и Жанна отвезли тебя в ближайшую больницу, в которой были вампиры, потому что люди стали бы задавать ненужные вопросы. Лукор после рассказывал, что тебя едва спасли. Ты неделю пролежала в коме, и все думали, что ты уже никогда не проснешься. Мы хотели тебя навестить, но ректор не позволил, сказав, что в таком тяжелом состоянии и одного человека будет слишком много. Боже, я чуть с ума не сошла от беспокойства, и думаю не одна я. Что хотела от тебя старуха? – спросила Кира.

– Я не помню. – ответила Анна. Она чувствовала, что пока этого нельзя никому рассказывать. Возможно когда-нибудь придет время, но не сейчас.

– Совсем?

– Да. – покачала головой Лола.

– Неудивительно, – пробурчал Рой. – Она же тебя чуть до смерти не запытала.

Ане стало как-то не по себе.

– А-а…куда вы направлялись? – спросила она, решив свернуть на менее болезненную тему.

– В обеденный зал. – отозвался Захария. – Перерыв между историей и искусством. – Пойдешь с нами?

Аня кивнула. Она не ела со вчерашнего вечера, и успела проголодаться.

Они направились на обед, и в первый раз сели за один стол, чего раньше никогда не случалось. Многие студенты с удивлением посмотрели на эту с виду совершенно несовместимую компанию.

– Ну, Захария, ты так и не рассказал, как смог справиться со своим заданием. – напомнил вампиру Рой, плотоядно вонзая вилку в бифштекс. Черноволосый поморщился. Видимо, приятель успел его уже здорово достать своим любопытством.

– Мне в противники достался Ноа Левски из Северной академии. Он был сильнейшим телепатом в их ордене, так мне по крайней мере сказал Лукор… – пояснил Захария. – Этот парень сильно меня задел за нижнее дно третьего подсознания, но я кое-как вырвался, а после он допустил ужасно глупую ошибку – попытался пробить мой мысленный барьер, а не найти лазейку, как нужно было. Вот тут-то я его и прихлопнул.

– Молодец, мы в тебе не сомневались. – улыбнулась Кира. Захария возвел взгляд к потолку, но Лолите показалось, что не так уж он цинично настроен, каковым хочет выглядеть.

– А ты, Рой? – спросила Лола. – Расскажи, как у тебя соревнование прошло?...

Они неплохо поболтали, обсуждая прошедший съезд. После к ним присоединился Александр, но он как обычно молчал, лишь изредка неохотно отвечая на вопросы. Аню всегда поражало это его состояние апатии, которое проскальзывало в каждом жесте, стоило ему очутиться среди людей. Себя в расчет Анна не брала. Похоже только она знала настоящего Александра, и, возможно, Лукор.

После они разделились, и отправились каждый на свои уроки. Рой на анатомию, а Кира, Аня и Александр с Захарией на искусство. Урок был наредкость неинтересным: проходили сокращение мышц на лице, и студенты все учебные часы уныло записывали лекции. Нозельвик, сам будучи не любитель всевозможной писанины, обнадежил их, сказав, что следующее занятие будет нормальным, но иногда записи все же необходимы, как ни крути.

Спустя некоторое время, Аня утвердилась, что все-таки постоянное трехнедельное безделье способно сделать из человека обезьяну: вечером Анна чувствовала себя выжатой, как лимон, хотя просидела всего два урока из четырех. Кира предположила, что силы Лолиты все еще не до конца восстановились, и поэтому усталость стала приходить так быстро. Эта новость не очень обрадовала Ровенскую. Ей очень хотелось стать прежней, потому что сейчас она чувствовала себя неуклюжим бессильным мешком.

Девушка переоделась в пижаму и залезла под одеяло, наконец-то расслабившись. Ей казалось, что этот день был бесконечно долгим, и бесконечно тяжелым. Она подняла вверх забинтованные руки, и посмотрела на них. В свете ночника они смотрелись как-то странно, как у мумии. Аня протянула руку, чтобы размотать ткань, но отдернула, передумав. Боязнь результата была сильнее. Как же все-таки решиться снять их? Это так мучительно – не знать, что скрывается под бинтами, но не будет ли правда страшнее, чем неведение?

– Ну и чего ты боишься? – спросил ее голос. Анна мгновенно опустила руки, и повернула голову.

– Я боюсь того, что под повязкой. – ответила она.

– И всего-то? – улыбнулся Александр, садясь рядом, и беря ее руку. Аня поняла, что он хочет сделать.

– Нет, я боюсь. – сжав его ладонь, и умоляюще глядя вампиру в лицо, сказала она. – Вдруг там будут безобразные конечности вместо нормальных рук? Я этого не переживу.

Он погладил ее по щеке. Как Лолита поняла, это было проявление сдержанной нежности.

– Все будет хорошо. – мягко сказал он. – Ты больше боишься неизвестности, чем результата. Даже если все будет хуже, чем ожидалось, тебе все равно станет легче, потому что ты больше не будешь терзаться страхом.

Девушка сглотнула ком в горле. Нет, наверное лучше умереть, чем заставить себя взглянуть на разбинтованные руки.

– Ты пережила испытания намного страшнее этого. – тихо сказал он. – Ты сама делаешь себе хуже, не желая признавать действительность.

– Я знаю! – упрямилась Анне. – Но я не могу! Ничего страшного не будет, если они побудут у меня на руках еще месяц-другой.

– А вот здесь ты не права. – возразил Александр. – Тугие повязки нельзя носить дольше двух недель, и то, раз в два дня нужно делать перерывы, потому что нарушается кровообращение. А у тебя они уже почти месяц, и никаких перерывов не было. Если их не снять, начнут болеть руки от резких приступов боли.

– Ты говоришь это специально, чтобы заставить меня снять бинты? – подозрительно глядя на него, спросила девушка. Вампир покачал головой:

– Нет. Я просто сообщаю тебе факты, которые ты упрямо не хочешь понимать. Если бы я начал тебя уговаривать, то ты тут же сдалась бы, и стало бы совсем неинтересно. – насмешливо хмыкнул он, задумчиво разглядывая бинты на запястье Анны.

– Ну-ка, ну-ка…с этого места поподробнее! – возмутилась Анне. – Мы же вроде не играем, а живем.

– А кто-то что-то говорил про игру? – удивился Александр. Лола закатила глаза:

– Ты сказал «неинтересно», словно мы играем в какую-то скрытую игру, о которой знаешь только ты.

– Вечно ты видишь во всем двойное дно. – проворчал он.

– Женская логика. – хихикнула Лолита. – И что еще за наезды по поводу силы воли?

В глазах вампира заплясали веселые бесы, пробудив в Анне дикое любопытство.

– Расскажи! – улыбнулась она. Александр хитро прищурился.

– Ты что же, думаешь, что я тебе буду открывать все свои маленькие секреты? Знаешь пословицу: любопытство сгубило…

– …Кошку. – закончила за него девушка. – Знаю, но все-таки?

– Так ты не будешь снимать повязки? – спросил он, словно не услышав ее.

– Нет. – отрезала Анна. Пускай поуговаривает ее, а она посмотрит, какова его самоуверенность на деле.

– Ну что ж, ты сама этого хотела. – усмехнулся он. Через мгновение Лолита почувствовала его обжигающие губы на своем ухе. Жаркое дыхание, аромат вина...

– Аня, пожалуйста…– услышала она тихий шепот, и с отчаянием поняла, что воля снова разлетается в ничто. Дыхание участилось, а сердце заколотилось в два раза сильнее. Да что же это такое! Это просто насилие над личностью!

– Хорошо. – непроизвольно вырвался ответ, и Ровенская тут же зажала рот ладонью. Это же просто нечестно!

– Это не по правилам! – возмутилась она. Правила?

– А разве я говорил, что буду играть честно? – коварно улыбнулся вампир. – Ты дала согласие, и теперь должна выполнить обещание.

Девушка наконец сдалась. Спорить с ним бесполезно.

– Хорошо, только снимать будешь ты, иначе я не выдержу. Я закрою глаза, а ты скажешь, когда можно открывать их. Только предупреди заранее, если будет что-то страшное.

– Хорошо. – с легкостью согласился тот. Анна закрыла глаза. Страх, поселившийся в душе вновь начал нарастать. Девушка чувствовала, как постепенно ослабевает стягивающая хватка бинтов, но вместе с тем, ужас все больше душил ее. Наконец она почувствовала на своей правой руке прикосновение холодной кожи Александра. Настала очередь левой. Спустя несколько секунд, он освободил и ее, и Лола почувствовала себя не в своей тарелке от ощущения свободы в руках. Ей даже на мгновение показалось, что они сейчас отвалятся, и она вздрогнула.

– Все в порядке. – он коснулся губами ее руки. – Открой глаза, бояться нечего, кроме нескольких небольших шрамов.

– Они действительно небольшие? – мнительно спросила Ровенская, не спеша выполнять его просьбу.

– Клянусь. – усмехнулся он. Анна нерешительно приоткрыла один глаз, и нахмурилась. Все действительно было не так уж и плохо, как она думала, но четыре шрама, по два на каждой руке, ее явно не красили. Четыре рубца были белыми, словно заживали уже несколько лет. Регенерация у вампиров очень быстрая.

– Шрамы идут только мужчинам, – проворчала она. Александр засмеялся.

– Я-то думал, что здесь сейчас начнется предсмертная агония, а дело дальше ворчания и не пошло. Знаешь, хирургам пришлось основательно потрудиться над твоими руками, чтобы они выглядели так. Без операции все было бы гораздо хуже, так что скажи им спасибо.

– Мда…– пробурчала Анне, осторожно трогая шрамы. На ее белой коже они выделялись не сильно, но все же…

Лолита одернула себя, заметив, что начинает привередничать. Ведь по сравнению с тем, что она себе представляла, это просто мечта.

«Ровенская! Как тебе не стыдно!» – разозлилась она на себя. «Врачи умудрились привести твои грабли в терпимый вид, а ты еще и недовольна?!» – она тряхнула головой, чтобы отогнать все не нужные мысли.

Девушка откинулась на подушку, и никак не могла отвести взгляда от белых коротких полос, чуть выделяющихся на бледной коже.

– Знаешь, твоей красоты это нисколько не убавляет. – тихо сказал Александр, проведя пальцем по одному из них. – Даже наоборот, ты стала какая-то более хрупкая на вид.

– Ага, жертва землетрясения. – хмыкнула Анне, размышляя, почему мужчин все время тянет на что-то хрупкое. На какое-нибудь слабое колыхающееся существо с грацией танка на барханах.

Вампир внимательно посмотрел на нее, и снисходительно улыбнулся:

– У тебя глаза уже слипаются.

– Нет! – запротестовала Анна. Ей ужасно не хотелось, чтобы Александр уходил. После больницы каждая минута одиночества теперь казалась часом, а час годом.

– Успокойся, я подожду, пока ты уснешь. – сказал он, и легко толкнул привставшую было девушку обратно на подушку. – Спи.

Лолита послушно закуталась в одеяло, и закрыла глаза. Постепенно сон заключил ее в свои воздушные легчайшие объятия, унеся в другие миры до самого утра.

====== Вайда Пруэтт ======

«Бум! Бум! Бум!»

Этот звук тревогой вонзился в Анин сон, заставив ее вскочить с кровати, как ошпаренную. Кто-то барабанил в дверь.

– Кто там? – спросила она.

– Госпожа Лолита, вас вызывает ректор. – донесся до нее голос секретаря Лукора.

– Хорошо, спасибо. – решив не задавать лишних вопросов, ответила она, раздумывая, что нужно от нее Лукору. Натворить она вроде ничего еще не успела, а просто посидеть и потрепаться явно не входило в характер ректора. Здесь что-то иное.

Поспешно собравшись, она чуть ли не бегом кинулась к кабинету. Лукор ждать не любил, и предпочитал, чтобы к нему приходили вовремя. Наконец девушка добралась до нужного помещения, и постучала в дверь.

– Войдите. – услышала она холодный голос. Анна толкнула тяжелую дверь, и вошла внутрь.

– Здравствуйте. Вызывали? – спросила она. Лукор, сидевший за письменным столом, поднял глаза от бумаг, над которыми видимо работал до ее прихода.

– Да. Садитесь, госпожа Ровенская. – сказал он, кивнув на стул, стоящий с другой стороны стола. Девушка прошла в комнату и села. Старый вампир наконец-то отложил свои документы, и устремил на нее взгляд усталых красноватых глаз.

– Я позвал вас для крайне неприятного и нелегкого разговора. – начал он. – Три недели назад произошел ужасный инцидент, и вы оказались его главной жертвой. Я бы не стал вас лишний раз терзать допросами, но это очень важно. Что она от вас хотела? – спросил Лукор. Девушка опустила глаза.

– Она хотела, чтобы я помогла ей возродить реликвию их академии. – очень тихо ответила она. Какой-то судорожный вздох вырвался у ректора. Лолита быстро подняла голову, посмотрев на него, но увидела, что лицо как было, так и осталось невозмутимым, если не каменным.

– Зачем ей это, она не сказала? – спросил он. Анна рассказала. Ректор покачал головой, словно убеждаясь в чем-то.

– Вайда Пруэтт – основательница академии Кровавой Орхидеи. Она с самого детства была слепой, но позже обнаружилось, что она – врожденная зрящая.

– Значит та старуха в красном – это…Вайда Пруэтт? – выдавила Лола, которой Александр успел уже все рассказать. В горле снова образовался ком, который в последнее время появлялся чаще, чем следовало. Лукор кивнул.

– Она была одной из самых старых и сильнейших вампиров в мире, и похоже из-за слишком долгой жизни ее сознание несколько помутилось, и сделало ее сумасшедшей.

«Я заметила!» – подумала Анна. А Лукор тем временем продолжал:

– Но она и при жизни была одержима идеей создания вампирской империи. Однажды она создала специальный орден «избранных» – вампиров, бесконечно преданных ей, готовых ради нее идти даже на смерть. Это и был начальный резерв армии, о которой так мечтала Вайда. Их униформой стали алые плащи. Вскоре в этот орден вошли все студенты академии, и с тех пор их школьная форма – красные одеяния. Они были твердо убеждены в том, что поступают правильно, создавая вампирскую империю, но не учли, что если истребят людей, то сами не выживут. Не будет больше крови, которая будет поддерживать их жизнедеятельность. И теперь она мертва, но остались те, кто по-прежнему предан ей, и поддерживает ее идеи. В начале двадцатого века произошла их первая попытка захвата страны. К этому времени у них сформировалась довольно приличная армия самых сильных вампиров. Остальные русские академии объединились на время, чтобы остановить их. И у нас получилось, но теперь я чувствую, что приближается новое смутное время, и песочные часы перевернулись с того момента, как к Вайде Пруэтт пришла смерть.

– Война? – выдохнула Аня. Лукор покачал головой.

– Война произойдет при самом плохом раскладе. Минимум – это восстание. Они будут мстить нам за смерть той, кого практически боготворили. Мы перешли черту, убив ту, кого они считали богом и матерью.

Губы Анны растянулись в глупой недоверчивой усмешке.

– К сожалению это больше печально, чем смешно. – сказал Лукор, заметив это. – У Кровавой Орхидеи много сильных союзников за границей – таких же фанатиков, помешанных на крови и господствовании. У нас же всего три союзника: Черная Роза, Северная академия, и Королевская – самая сильная из всех троих. Она еще не перешла на сатанинские нравы, и это меня обнадеживает.

– Зачем вы рассказываете мне все это? – спросила Лолита. Ректор пристально посмотрел на нее:

– Потому что возможно именно вы и являетесь ключом к разрешению этой проблемы.

Спустя полчаса Анна сидела в своей комнате, и пыталась как следует обдумать все то, что она узнала.

«Если случится так, что разразится война, то пострадает множество людей, причем не только вампиров» – у девушки закружилась голова. «Алинка, мама, папа, Лена – все они могут умереть. И умрут они из-за меня. Ведь корень проблемы – это я! С меня все и началось. Моя кровь обладает редкими свойствами, которые понадобились Вайде Пруэтт для осуществления ее цели, но я отказалась подчиниться, и спасая меня, убили ее. А ее союзники, и те, кто ее боготворили теперь будут мстить не столько академии, сколько мне – одной мне! И снова пострадают другие, пытаясь меня защитить» – Аня схватилась за голову, и зарылась пальцами в волосы. «Ну почему я такая проблемная? Все разрушаю, к чему прикасаюсь. Решено: если все зайдет слишком далеко, то я сдамся, лишь бы из-за меня не страдали другие» – она встала, и закинув на плечо сумку, отправилась на урок телепатии.

Весь урок Аня просидела с очень потерянным видом, чем немало обеспокоила Киру. Лолита неподвижно сидела, уставившись в чистый лист бумаги и занеся над ним ручку, но ни одной записи так и не сделала. Кира время от времени косилась на нее, но девушка словно замерзла, и за все два астрономических часа не пошевелила ни одним мускулом.

«Нет, определенно что-то случилось» – подумала Кира, автоматически записывая лекцию о потоках сознания. Едва дождавшись, пока прозвенит колокол, возвещающий об окончании занятий, она, выйдя в коридор, спросила у подруги:

– Лола, что случилось?

Аня посмотрела словно сквозь нее.

– Да нет, ничего. – покачала головой та. – Просто я не выспалась, и мысли разбрелись.

– Ведь врешь же! – не выдержала Кира.

– Ну вру, и что с того?

– Тогда бы уж молчала, чем неправду говорить. – укорила вампирша Аню. Той стало стыдно.

– Прости, просто я не могу тебе сказать. – наконец ответила она. – Я пообещала.

Тут уж она и правда не лгала. Лукор взял с нее клятву, что она никому не раскроет нависшей над ними угрозы. К чему преждевременную панику разводить?

– Это опять твои личные тайны? – хмыкнула Кира.

– Нет. Это абсолютно не моя тайна. Я обязана ее хранить.

Похоже подруга все же поверила, и потому перестала задавать вопросы, но порой Ровенская замечала, как она бросала на нее полузаитресованные-полувстревоженные взгляды.

– Ничего не знаю. – проворчала Анна себе под нос, подтягивая падающий с плеча ремень сумки.

====== Усталость ======

Через два дня в академии началась эпидемия предэкзаменационной встряски. Все студенты, как это бывает во всех школах, вплотную засели за учебу, и коридоры пустовали целыми днями. Ученики все время пропадали то на занятиях, то в своих комнатах, где поспешно латали дыры в образовании.

Ане и другим участникам съезда хоть и не надо было сдавать экзаменов, но доставалось тоже немало. Все учителя, словно повзбесившись, задавали горы домашних заданий, с объемом которых едва удавалось справляться за вечер и всю ночь, и нередко тот же Захария или Рой уходили, зевая, из библиотеки лишь только под утро. И зачем, спрашивается, так убиваться, когда экзамены сдавать не надо? Но на этот вопрос им первый раз ответил Крейн:

– Может вы и не сдаете экзамены, но домашнее задание обязаны выполнять в том же объеме, что и все остальные. Вам и так уже сделали большую поблажку, так что возмущения на сей счет явно лишние. – отрезал он, и продолжил объяснять тему.

И он был прав. Сдающим было в два раза труднее, и Аня не удивлялась, когда Кира дня по два не разговаривала вообще. Подруга была очень невыспавшаяся, и замученная. Лола старалась ей помочь, как могла, фигурируя в роли партнера во всевозможных тренировках.

– Давай еще раз? – спросила Кира, наблюдая, как Анна поднимается с пола, и ставит на место чудом не разбившуюся вазу, которую случайно смахнула со стола, когда пятилась от подруги.

– Кира, ты уже отработала это почти до автоматизма! С такими темпами ты меня до инфаркта доведешь! – укорила ее Лолита, чувствуя ледяной холод где-то в кончиках пальцев после пугающего прикосновения.

– Ладно-ладно, хорошо. – сдалась наконец та. – Просто у меня такое чувство, что я абсолютно ничего не знаю. – она прошла через всю гостиную, села на диван, задрав голову к потолку, и устало прикрыла глаза. Аня примостилась рядом.

– Ну это же временные мучения. Зато когда сдашь экзамены, будет свобода. Ты справишься, я уверена. – сказала она, пощекотав Киру под подбородком, чтобы хоть немного растормошить подругу. Та вымученно улыбнулась:

– Легко сказать. Тебе-то не сдавать экзамены.

– Можно подумать, ты мне не говорила тоже самое перед съездом! – возмутилась Лолита. – Но я справилась, хоть и не была готова.