Текст книги "Авангард (СИ)"

Автор книги: KadaverKillzzz

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

– Заткнись, – сквозь зубы прошипел брюнет.

Том кинул на него раздражённый взгляд, стирая со своего лица ухмылку. Напряжение, повисшее в комнате, казалось, можно было почувствовать физически.

– Даже если и так, – тихо начал Дэвид. – Это не единичный случай. Я вижу, что с тобой происходит что-то неладное. Мне не нравится, что ты отыгрываешь тур в таком состоянии.

– Со мной всё нормально, – Билл скрипнул зубами, решительно глядя на менеджера.

– С ним всё нормально, – прошипел Том

Но ни Том, ни Дэвид даже не догадывались о том, что всю ночь Билл пролежал без сна на своей койке, беззвучно плача от осознания того, что с ним случилось. Он понял, чем является на самом деле это странное чувство. Это была дикая смесь желания, возбуждения и любви, представляющая собой одну огромную, невероятно огромную волну, сметающую всё на своём пути и заставляющую Билла бессильно корчиться в объятиях мучительного наслаждения.

«Допустим, я гей, – думал он, часто вздрагивая от накатывающих на него рыданий. – Но почему я чувствую это только в отношении своего брата? Как же всё это сложно! Я запутался».

Но он знал, что единственным человеком, который мог понять его сейчас и помочь во всём разобраться, был никто иной как Том.

– – – – -

«Мне нужно напиться, – решил Билл на следующий день. – Стоп… Чёрт, я же решил больше не напиваться! Или, может, всё-таки стоит? Всего лишь чуть-чуть. Кому может помешать то, что я буду немного пьяным?» – уговаривал он себя, пытаясь заткнуть совесть. Но совесть упорно твердила о таких отрицательных последствиях попойки, как тошнота, головная боль и утро в одной постели с голым братом.

Но, с другой стороны, это могло быть действительно хорошей идеей. Если не напиваться в хлам, а просто немного выпить, чтобы обеспечить себе хорошее настроение и освободиться от вездесущих проблем. Тогда это никому не причинит никакого вреда.

Когда Билл предложил ребятам из группы пойти после интервью в клуб, на него все посмотрели так, будто у него вдруг выросла ещё одна голова.

– Я думаю, так мы можем расслабиться… – смущённо краснея, добавил он.

Том кинул на брата взгляд, в котором явственно читалось: «Я не ослышался?». Он прекрасно помнил, что обе их последние тусовки оканчивались тем, что Билл ничего не помнил и делал то, о чём в последствии очень жалел.

– Это плохая идея, – решительно возразил Георг, будто бы читая мысли Тома. – В последнее время у вас с Томом у обоих есть тенденция творить какую-то невообразимую фигню, когда вы напиваетесь.

Билл нахмурился и сморщил нос:

– Я и не собираюсь напиваться до такой степени!

Старший увидел, как на этих словах близнец бросил на него мимолётный взгляд. Его грудь будто бы сдавило тисками.

– Совсем чуть-чуть. Я задыхаюсь в этой рутине.

– Задыхаешься в рутине? – удивлённо поднял брови Густав.

Билл мысленно ругнулся, понимая, что его поведение дивы производит впечатление на кого угодно, но только не на парней из группы.

– Я, кстати, тоже, – вставил свои пять копеек Том, тут же приковав к себе все взгляды: удивлённый Билла и неодобрительные ГГ.

– Только если вы пообещаете не напиваться в хлам, – нашёл компромисс Георг. – Чтобы потом не было никаких неприятностей. Понятно?

– Понятно, – разулыбался Билл.

– Отлично, – пробормотал басист, отходя от друзей. – Хоть я и не знаю, насколько вам можно верить…

– – – – -

Когда они уходили с последней за сегодня фотосессии, Том увидел, как по лицу Билла поползла широкая улыбка. Он давно не выглядел настолько энергичным и полным сил.

«Наверное, ему действительно было это нужно, раз он сейчас выглядит таким счастливым» , – думал старший.

– Повторите, – обратился Билл к официанту, требуя ещё один коктейль.

– Ты не думаешь, что тебе лучше сбавить обороты? – повернулся к солисту Густав. – Мы пришли всего полчаса назад.

– Ты не видишь, что я наконец-то расслабился? – брюнет капризно изогнул рот.

– Ты что, забыл о своём обещании? – закатил глаза барабанщик.

Билл усмехнулся и расслабленно похлопал друга по плечу:

– Ну же, Гус, не будь таким занудой!

Но Густав лишь поднялся и ушёл, не имея никакого желания через несколько часов вытаскивать из клуба вусмерть пьяных близнецов. Вскоре и Георг удалился развлекаться с одной из вертящихся неподалёку группиз. За столом остались лишь порядком пьяные близнецы.

– Мы все уже такие алкоголики, – невнятно произнёс Том, делая глоток пива. – Кроме Густава.

– Пфф, – махнул Билл рукой, явно не соглашаясь с замечание брата. – Алкоголики – это те, кто пьёт каждый день.

– А ты иногда бываешь прав, – хихикнул старший, снова припадая к пивной кружке. – О, это моя любимая песня! – вдруг вскочил он, услышав бодрый речитатив в исполнении Семи Делюкса, заполняющий клуб.

– Да у тебя каждая его песня любимая, – хихикнул Билл, шутливо потянув брата за подол его огромной футболки.

Том лишь хмыкнул и показал близнецу средний палец.

– – – – -

Билл уже не помнил, когда в последний раз он чувствовал себя так комфортно, проводя время с братом. Конечно же, всё дело было в алкоголе, который заставлял его забыть о проблемах и расслабиться, но, тем не менее, брюнету такое состояние нравилось безумно.

Они могли веселиться, делать всякие глупости и вместе смеяться над ними. Совсем как в старые добрые времена. И никакого странного чувства не было и в помине.

Никакой страсти, любви и возбуждения – сейчас было просто-напросто братское общение. Тому это тоже было по душе. Этот вечер напоминал ему те времена, когда им было по пятнадцать или шестнадцать, и они, ошеломлённые внезапно свалившейся на них славой, веселились на полную катушку, сначала напиваясь в клубе, а потом продолжая вечеринку в номере отеля. Тогда они могли часы напролёт просто разговаривать друг с другом и смеяться.

Всё было точно таким же, как и раньше. Том видел глаза Билла, горящие так, как это бывало обычно после идеально сыгранного концерта или после блестящей церемонии вручения. Одно он знал точно: глаза Билла сияли так, как это бывало, когда они были младше. Намного младше.

Такое сияние он видел в утро после Рождества, во время празднования их Дня Рождения, а ещё тогда, когда они как-то раз летом просидели всю ночь на заднем дворе и смотрели на звёзды. Том не раз видел такое сияние абсолютного счастья в родных глазах.

«Интересно, а есть ли что-то подобное в моих глазах?» – озадачился старший, думая над тем, какие же они с Биллом одинаковые и одновременно разные.

– Ты только посмотри на эту сцену, – вырвал его из своих мыслей брат.

– А? – тряхнул головой Том, глядя в том направлении, куда Билл махнул рукой.

Взгляд уцепился за Георга, который в данный момент отплясывал на танцполе с какой-то грудастой брюнеткой.

– Он выглядит счастливым, – рассмеялся Том.

Внимательно глядя на басиста, Билл склонил голову, и губы старшего близнеца невольно тронула улыбка.

– Разве это называется танцем, Том? – спросил брюнет. – Если тебе вдруг придётся, никогда не танцуй как они.

– Ты мне что, мама? – хихикнул парень, поражаясь такому серьёзному тону брата.

Билл глубоко вдохнул и без тени улыбки посмотрел на него:

– Если ты собираешься надеть платье, убедись, что оно хотя бы прикрывает твои колени, Томми.

Произнеся это, он потянул Тома за футболку, и тот шутливо оттолкнул близнеца.

– Ты уже такой пьяный, – захохотал гитарист.

– Что? – Билл удивлённо распахнул глаза. – Не-а!

– Да-а!

– Вот же гадство! – возмутился он и снова перевёл взгляд на толпу.

Том решил, что больше пить не стоит. Перед глазами всё уже начинало расплываться. А если он сделает ещё хоть глоток, он больше не сможет остановиться и в итоге снова напьётся как свинья.

– Принесите нам ещё по порции того же, – махнул рукой Билл, подзывая к себе официанта. Том почувствовал себя не лучшим образом, понимая, что брат его мнения не разделяет.

– Тебе не кажется, что нам лучше остановиться? – произнёс он, хмурясь и глядя на уже более чем пьяного близнеца.

Билл лишь захохотал, едва не падая со своего стула.

– Да, – закивал Том, в последний момент ловя опасно покачнувшегося брюнета. – Если мы выпьем ещё немного, боюсь, мы снова вытворим что-нибудь дикое.

Билл усмехнулся. Том внимательно посмотрел на него, пытаясь оценить, насколько брат уже пьян и может ли он прямо сейчас начать приставать к нему так, как это было на видео.

«Он выглядит уже достаточно невменяемым, – рассуждал он. – Почему бы и нет?»

В это время Билл сидел и поражался тому, как удивительно легко ему просто сидеть и болтать с близнецом. Он никогда не чувствовал себя так уютно и так спокойно, а сейчас, от выпитого алкоголя, мир казался ослепительно ярким и красочным. Он с силой прикусил губу, и это действие, вместо боли, отозвалось ему лишь несильным онемением. Билл засмеялся.

Мыслей о том, что он чувствует по поводу Тома, в его голове не было совершенно. Сейчас их непонятные отношения и чувства друг к другу были уже состоявшимся и совсем безболезненным фактом, точно таким же, как и то, что Земля крутится вокруг Солнца. В данный момент Билла всё это ничуть не тревожило.

– Могу поспорить, я могу танцевать лучше неё! – сказал он, перекрикивая музыку.

– Кого?

– Неё, – повторил он, показывая на девушку, крутящуюся рядом с Георгом.

Том усмехнулся, и Билл тоже невольно хихикнул.

– Ты серьёзно? Да когда ты танцуешь, на тебе без слёз смотреть нельзя!

Билл драматично покачал головой и закатил глаза.

– Придурок, я-то знаю, что я смогу станцевать лучше!

– Ну так иди и докажи мне это, – спокойно ответил Том.

В эту же секунду Билл почувствовал, как вся его смелость улетучивается, и на смену ей приходит ощущение совершенной трезвости. Но, тем не менее, он выдавил из себя улыбку и произнёс:

– Идёт.

Он увидел, как в глазах Тома появился озорной блеск, и ему тут же стало жарко.

– – – – -

Билл с разбега запрыгнул на лестницу, ведущую в салон турбаса, и тут же, громко ойкнув, снова упал на землю. Уже сидящие в автобусе ребята из группы разразились задорным смехом. Дэвид презрительно закатил глаза.

– Не приходите ко мне плакаться, когда вы сами напьётесь и будете падать на каждом шагу, – отечески сказал мужчина.

– О, Дэйв, – невнятно промямлил Георг, – я никогда не напьюсь до такой степени.

Продюсер искоса посмотрел на поднимающегося Билла и покачал головой, вновь обращаясь к басисту:

– Аспирин в аптечке. Уверен, он тебе понадобится утром, умник.

– За него не беспокойся, – влез в разговор Том. – Он никогда особо не страдает от похмелья. Так ведь, Георг? – обратился он к другу, прищёлкнув языком и подмигнув.

– Угум, – промычал тот, заваливаясь на бок и едва не падая на пол.

Дэвид быстро схватил Георга за шиворот, удерживая его на месте, и, скептически глядя на в стельку пьяных парней, лаконично отметил:

– Просто, бл*ть, прекрасно.

Густав, Билл и Том переглянулись и снова расхохотались.

– Думаю, тебе лучше пойти в кроватку, Георг, – произнёс Густав, симулируя добрые намерения.

Когда Георг встал и, старательно придерживаясь за стены, направился к койкам, барабанщик потянулся и зевнул, бормоча что-то о хорошем начале дня и о новой классной песне, которую он недавно нашёл. Билл и Том медленно побрели в небольшое подобие гостиной.

Билл шёл впереди брата в свойственной только ему пафосной манере, заставляющей Тома неконтролируемо хихикать.

– Давай, виляй бёдрами ещё больше, – выдавил он сквозь смех.

– Иди нах*й, – ответил Билл, продолжая идти, запутываясь в собственных ногах. Наконец, он прислонился к стене, ища в ней поддержки.

– Ого, а ты прилично набрался!

– Пшш, – невнятно прошипел он, сузив глаза и глядя на то, как Том возится с динамиками своего айпода. – Что ты делаешь?

Та же песня Семи Делюкса, которую они уже слышали сегодня в клубе, заиграла на весь автобус. Билл болезненно поморщился: его голова и без того гудела от выпитого алкоголя.

– Давай же, – усмехнулся Том.

– Что? – непонимающе спросил Билл, облокачиваясь о стол. Комната продолжала расплываться.

– Танцуй! – крикнул Том, взмахнув руками.

– Боже, – проскулил брюнет. – Томми…

Том был уверен, что Билл сейчас намного пьянее, чем он сам. Младший едва мог держаться на ногах, а когда он говорил, его язык заметно заплетался. Из них двоих Тому всегда было нужно намного больше времени и спиртного, чтобы почувствовать себя пьяным.

– Хорошо! – произнёс он, стараясь перекричать музыку. – Я потанцую, если ты потанцуешь со мной, – Билл горделиво задрал нос.

– Идёт, – фыркнул Том. – Так и быть, я потанцую тоже.

Билл усмехнулся и подошёл к близнецу.

– Итак, мы танцуем, – пропел он и быстро схватил Тома за талию.

На секунду поражённо замерев, парень всё же начал двигаться в такт музыке.

– Чёрт, Том, – рассмеялся Билл. – Ты только подумай…

– Ты о чём?

– Нам сейчас так спокойно, – проговорил он, кладя подбородок на плечо брата.

– Да, – прошептал старший, чувствуя, что у него нет сил сделать следующий вдох.

Песня закончилась и заиграла следующая, не имеющая ничего общего с рэпом.

– Я люблю Колдплей! – удивлённо воскликнул Билл.

– Я знаю, – рассмеялся Том и обвил руки вокруг узких бёдер близнеца.

Брюнет продолжал расслабленно подпевать и, не переставая кружиться, положил щёку на плечо брата. С наслаждением вдохнув такой знакомый и тёплый аромат Тома, он закрыл глаза. Совсем как раньше; совсем как в детстве.

Это напомнило ему те времена, когда они запросто могли лежать в одной постели, обнявшись и глядя на звёзды сквозь прозрачное стекло окна. Билл с удовольствием бы вернул одну из тех ночей. Это было единственным явлением природы, перед которым он мог восхищаться, глядя на него часами. И он всегда делал это вместе с Томом.

– Помнишь, как мы любили смотреть на звёзды вместе?

Несмотря на то, как тихо Билл это произнёс, Том всё услышал.

– Ага. Мы были совсем ещё маленькими.

Они продолжали медленно кружиться под музыку, увлёкшись воспоминаниями о своём детстве и совсем не замечая того, как тесно они прижимаются друг к другу. Том с сожалением думал о том, насколько близки они были в детстве и насколько они отдалились друг от друга за последнюю неделю. Всё это было таким странным и неестественным.

Их связь была для них чем-то неизменным и незыблемым. И сейчас, когда их чувства друг к другу менялись, когда менялись желания и представления о счастье, они оба не понимали, что это значит и к чему может привести.

До Билла тоже пусть медленно, но всё же доходила вся неизбежность изменений, будь они внутренними или внешними. И сейчас ему оставалось только смириться с этим. Разобраться, что он чувствует на самом деле. Понять, чего он хочет, как бы болезненно это ни было. И он знал, что сделает это – сделает ради Тома.

Наконец, Билл тихо произнёс:

– Я думал, что тебе не нравится Колдплей.

– Ты прав, – улыбнулся Том.

– Тогда что их песня делает на твоём айподе?

– Она здесь, потому что… – парень запнулся.

– Потому что?.. Что? – Билл вскинул на него непонимающий взгляд.

Старший близнец неловко передёрнул плечами:

– Потому что она нравится тебе.

– Оу.

Том подвинулся ближе, почти касаясь своими губами уха брата.

– А ты нравишься мне, – тихо прошептал он.

То странное чувство, словно ураган, охватило всё тело Билла. Он услышал биение своего пульса в ушах и почувствовал, как его начало колотить.

Билл не знал, что ему делать: пытаться бороться с этим ощущением или посмотреть в глаза Тома, сдаваясь ему на милость. В конце концов, он лишь крепче вцепился в близнеца, чувствуя, как дрожь усиливается.

Сейчас они были так близко, что им обоим не оставалось ничего, кроме как смотреть друг на друга и пытаться прочитать все эмоции по испуганным почти одинаковым глазам. Этот момент был невероятно серьёзен, и Билл понял, что он просто не может справиться с этим. Ему нужно было время, чтобы остаться наедине с самим собой и обо всём хорошенько подумать.

Брюнет попытался вырваться, но Том не позволил ему этого сделать. Он боялся, что стоит ему отпустить брата, всё волшебство тут же испарится. Билл продолжал усиленно вырываться из крепких объятий, но Том знал, что он больше не позволит близнецу сбежать. Он и так ждал слишком долго.

– Том, пожалуйста…

– Нет, – парень сжал брата крепче. – Нет.

– Это не должно… – запинался он, продолжая вырываться. – Это не…

Как ни странно, Билл будто вмиг протрезвел, снова чувствуя привычную ясность ума.

«Наверное, это случилось из-за того, что наш разговор снова вернулся к серьёзным вещам», – объяснил себе это он.

– Не сопротивляйся, – в отчаянии выдохнул Том. Билл не слышал никогда раньше, чтобы в голосе брата было столько мольбы. – Пожалуйста, не нужно. Ты и так всё это время сопротивлялся происходящему.

«Он знает? – изумлённо подумал Билл. – Но откуда?»

– Я не понимаю, о чём ты говоришь, – тем не менее, прошипел он.

Перестав вырываться, он низко опустил голову. Но Том требовательно поднял его подбородок, вынуждая Билла смотреть на себя.

Мольба, явственно читающаяся в глазах брата, заставила сердце брюнета сжаться.

– Тебе нужно просто принять это, – тихо произнёс он. – Пожалуйста, Билл, постарайся это сделать.

Билл понимал, что сопротивлению давно пора положить конец, но он всё ещё не знал, как это сделать. Он больше не мог прятать от самого себя свои чувства. Он больше не мог терпеть то, как его переживания отражаются на здоровье. Он больше не мог сходить с ума от постоянного беспокойства. Он больше не мог противиться правде.

– Всё это неправда, – вопреки своим мыслям, тряхнул головой Билл, понимая, что только делает хуже и себе, и Тому.

Правда была совсем рядом, совсем близко, но что-то внутри парня продолжало её бояться.

Том открыл уже было рот, чтобы ответить, но тут же почувствовал, как губы Билла накрыли его собственные. Это было шоком для них обоих. Их хриплое, сбившееся дыхание сейчас сливалось в одно.

Нахлынувшее с новой силой уже ставшее привычным странное чувство, а затем и дрожь мучительного желания лишь подтвердили догадки Билла.

«Я не могу поверить, что я делаю это» – думал он, медленно целуя близнеца.

Брюнет отстранился, быстро прерывая неглубокий поцелуй. Том замер, поражённо глядя на брата. Того, что дал Билл, было до обидного мало, но оба они знали, что на сегодня им хватит. Главным было то, что младший наконец-то перестал отрицать свои чувства. И этот поцелуй был явным тому доказательством.

Билл развернулся и медленно побрёл в сторону коек, оставляя Тома стоять посреди комнаты со счастливой улыбкой на лице. Его брат только что сам подарил ему поцелуй: пусть скромный и застенчивый, но, тем не менее, их первый настоящий поцелуй.

Это было лучше всего того, что было между ними до этого момента.

Часть 10

Едва Билл открыл глаза на следующее утро, он понял, что всё вдруг стало каким-то другим. Цвета стали ярче, койка – мягче, а на сердце совсем не осталось тяжёлых камней. Но самым удивительным открытием было то, что сейчас парень не чувствовал никакого сожаления по поводу произошедшего прошлой ночью.

Засыпая, он ожидал, что проснётся с головной болью, стучащей в висках, а также с раздирающим его чувством вины и страха. Он ожидал, что проснётся, терзаемый стыдом и сожалением, но ничего такого не было. С огромным облегчением Билл понял, что эта ночь вовсе не была ошибкой, а если быть совсем уж честным с самим собой, эта ночь была исправлением всех прошлых ошибок. И сейчас брюнет лежал на своей койке, улыбаясь и с наслаждением чувствуя, как сотни бабочек порхают в его животе.

«Я поцеловал Тома», – подумал он и тут же покраснел, переворачиваясь и вжимаясь лицом в подушку.

Сейчас Билл чувствовал себя так, будто он катается на американских горках, то с бешеной скоростью опускаясь вниз, то решительно взмывая вверх. После недель страха, отчаяния, постоянных переживаний и поисков ответа на мучающие его вопросы, он осознал: всё, что он искал, сейчас прямо перед ним. Они с близнецом любят друг друга больше, чем кто-либо вообще может догадываться, и что с того?

Но от мысли о том, как долго он не желал принимать очевидные вещи, бабочки, до этого момента порхающие в животе, тут же замерли. Понимание того, сколько он обманывал и себя, и Тома, избегал разговоров с ним и не хотел даже думать обо всём этом, отозвалось в сердце Билла чувством вины. Том столько сделал для того, чтобы брат, наконец, всё увидел, а младший даже тогда не желал ничего понимать. А что может быть легче игнорирования проблем?

Том бился изо всех сил, пытаясь найти решение и всё объяснить близнецу, но тот был непреклонен в своём упрямстве. Он не хотел решать никакие проблемы. Он не хотел меняться. Он лишь твердил, что хочет оставить всё как есть, не желая принимать происходящие перемены. Мысль о том, что его брат может быть ещё и его любовником, никак не могла уложиться в голове Билла.

Размышляя об этом, Билл решил, что нужно немедленно поделиться всем этим с Томом. После стольких дней безрезультатных попыток он заслуживает того, чтобы знать правду.

«Мне нужно перестать быть тряпкой, – подумал он, вскакивая с койки. – Пора перестать вести себя как ребёнок».

Как ни странно, идея об объяснениях перед Томом не казалась Биллу пугающей. Проторчав в ванной около двадцати минут и приведя себя в порядок после сна, парень с лёгким сердцем отправился на кухню.

– – – – -

Густав всегда был одним из тех людей, замечающим такие вещи, о которых другие не могли даже догадываться. Обращая внимание на незначительные факты, он мог связывать их вместе и видеть то, что укрыто от других людей. Но когда Билл со счастливой улыбкой принялся насыпать хлопья себе в тарелку, барабанщик всё равно не понимал причину такого настроя друга, ведь никаких других зацепок не было.

Этот день ничего не отличало от сотен подобных ему дней, кроме до странного замечательного настроения солиста. Замечательного настроения после крупной попойки. Именно это было более чем странным.

Густав с удивлением смотрел на губы Билла, то и дело расплывающиеся в блаженной улыбке, когда парень наливал молоко в тарелку с хлопьями. Отправив себе в рот приличную порцию обожаемого лакомства, он, не переставая улыбаться, довольно захрустел.

Люди, страдающие от похмелья, не выглядят обычно такими счастливыми. Они не едят завтрак вместе со всеми и в положенное для этого время. У них не бывает такого умиротворённого лица, с которым сидел сейчас Билл. Если бы Густав сам не знал, он бы ни за что не поверил, что вчера вечером солист напился в стельку. По виду брюнета можно было лишь предположить, что он только что вернулся из спа-салона – таким свежим и отдохнувшим он выглядел.

Решив, что он увидел уже достаточно, Густав решил перейти к поиску причины столь внезапного счастья Билла.

– Оу, я и не ожидал, что ты выйдешь к завтраку, – прочистив горло, произнёс он.

Билл поднял глаза и несмело улыбнулся:

– Я проснулся таким голодным. Я ведь ничего не ел вчера вечером.

– Я помню. Подожди, так тебя даже не мучает похмелье после вчерашнего? – задал интересующий его вопрос Густав.

– Нет, – просиял парень.

– Но ведь ты прилично набрался.

– Я знаю, – рассмеялся он, отправляя себе в рот очередную порцию хлопьев.

– Ты хочешь сказать, – продолжал барабанщик, – у тебя нет ни головной боли, ни тошноты?

– Ну да, – кивнул Билл, бросая сияющий счастьем взгляд на окно.

Прекрасно зная, как обычно солист страдает после попоек, Густав в который раз удивился такому оптимистичному настрою друга. К тому же, утро и Билл были по своему определению несовместимыми понятиями. Сколько бы брюнет ни проспал, вставал он всегда с чернющими синяками под глазами и лютой ненавистью на весь мир.

– Ты выглядишь счастливым, – произнёс Густав, решив не ходить кругами. – Очень счастливым.

Билл пожал плечами и опустил взгляд, пытаясь стереть с лица так и рвущуюся наружу улыбку:

– Я знаю. Сегодня я чувствую себя лучше.

– Что случилось?

Неуверенно улыбнувшись, Билл поднял глаза:

– Что ты имеешь в виду?

В следующую секунду на кухне появился Том. Чуть дрогнув, губы младшего близнеца тут же расплылись в широкой улыбке. От глаз Густава не скрылось и то, что, встретившись взглядами, оба брата мгновенно вспыхнули.

– Привет, Том, – поздоровался Билл, попытавшись сделать голос максимально равнодушным. Но высокие ноты волнения ему спрятать не удалось. Брюнет покраснел ещё сильнее.

– Доброе утро, Билл, – произнёс старший точно таким же сбившимся голосом, но, тем не менее, тоже широко улыбнувшись.

Присутствие третьего человека в комнате, в данный момент сканирующего их внимательным взглядом, заставляло обоих близнецов заметно нервничать.

– Вы объясните мне, что происходит? – повторил вопрос Густав.

– Ничего, – хором ответили близнецы, удивлённо уставившись друг на друга. Барабанщик скептически сощурился.

– Пойду отолью, – выпалил Том и тут же быстро пошагал в сторону ванной.

Густав снова перевёл взгляд на Билла, в недоумении смотрящего туда, где несколько секунд назад стоял его близнец.

– Ну так… – протянул Густав, заставив брюнета часто заморгать и повернуться к другу, – что это было?

Билл распахнул глаза ещё шире прежнего.

– Н-ничего, – запинаясь, проговорил он и несмело улыбнулся.

– Вы, парни, ведёте себя очень странно, – наконец, изрёк Густав. – И выглядите очень счастливо для людей, у которых нет для этого никакого повода.

Билл лишь пожал плечами, выпустив короткий нервный смешок.

– Кажется, совсем недавно вы были готовы заживо расчленить друг друга, – продолжил барабанщик. – А сейчас по вам и не скажешь, что вы когда-нибудь ругались. Что произошло?

– Мы помирились, – наобум ляпнул Билл, внутренне холодея.

– Что-то происходит, – будто и не услышав его, сказал Густав. – Что-то, о чём вы никому не говорите.

– Мы… Мы просто помирились, – затараторил солист, с ужасом чувствуя на себе недоверчивый взгляд друга. – Мы действительно очень рады, потому что нам удалось решить нашу проблему!

– Хватит вешать мне лапшу на уши, Билл, – нахмурился парень, поднимаясь из-за стола.

Билл снова склонил свою голову над тарелкой. Без сомнения, он не имеет право быть таким счастливым, пока подозрения Густава не развеются.

– – – – -

Как бы странно это ни было, Билл терпеть не мог вешалки. Он ненавидел их всей душой. Причиной стало то, что один раз он, возвращаясь ночью в свой номер, споткнулся о кучу вешалок и, навернувшись, смачно полетел на пол. С тех пор Билл предпочитал скорее комоды, нежели шкафы.

Вот и сейчас Том нашёл брата в отвратительном настроении. Билл лежал на полу гримёрки, в которой всё было разгромлено, в окружении множества переломанных вешалок. На вопросы, что с ним и не нужно ли позвать врача, Билл никак не реагировал, чем немало беспокоил близнеца.

– Билл, – в очередной раз взмолился Дэвид, – постарайся держать себя в руках. – Немного подумав, продюсер обернулся к стоящей поодаль девушке и, показывая ей на висящую в углу кучу вешалок, прорычал: «Нам это действительно так нужно?»

В тот момент Том даже не догадывался, что Билл так вёл себя вовсе не от усталости, а от завладевшего им волнения: именно сегодня младший собирался остаться с братом наедине и, перестав ходить вокруг да около, наконец поговорить с ним обо всём. Том и так ждал слишком долго.

Пугало одно: Билл не представлял, как он скажет всё это близнецу. Без конца прокручивая в своей голове возможные сценарии их диалога, он раз за разом переделывал свои реплики, выискивая наиболее подходящий вариант. Он не хотел во время объяснений нервничать и заикаться, но чем больше он думал об этом, тем более страшно ему становилось.

В первый раз в жизни он совершенно не думал о предстоящем концерте: виной бабочек в его животе и неровного сердцебиения был один лишь Том.

– – – – -

Концерт начался так же внезапно, как и закончился. Не успел Билл опомниться, он уже сидел в автобусе вместе с ребятами из группы и ехал в отель.

Оторвав взгляд от окна, он посмотрел на своего брата, сидевшего прямо напротив него, чуть склонив голову. Он выглядел неимоверно уставшим, но тем не менее вполне спокойным.

«Наверняка он думает о том, как хорошо он сегодня отыграл концерт», – с улыбкой подумал Билл.

Решившись, брюнет протянул руку и чуть сжал ей плечо Тома:

– Эй, – негромко произнёс он, заставляя близнеца поднять голову и выпрямиться. От взгляда внимательных глаз Билл мгновенно вспыхнул, – мне нужно поговорить с тобой.

Том задумчиво почесал подбородок, но всё же кивнул.

– Кстати, – подал голос Георг, прерывая шёпот солиста, – вы не хотите сегодня собраться в одном номере и вместе потусить? В последний раз мы так делали…

– В Берлине, – подсказал Густав.

Билл испуганно посмотрел на Тома, и Георг, увидев это, добавил:

– Приходите! Я могу даже поделиться с вами своими бургерами.

– Я бы пришёл… – протянул Билл, притворно зевнув, – но я так устал.

Конечно же, это было ложью.

Георг лишь пожал плечами и повернул голову к гитаристу:

– Том, ну хоть ты-то придёшь?

– Приду. Могу принести колу и картошку фри.

Когда ГГ удовлетворённо кивнули и тихо заговорили друг с другом, Том вытянул голову и прошептал Биллу на ухо:

– Так о чём ты хотел поговорить?

То странное чувство снова завладело парнем. Нет, он никогда не сможет к этому привыкнуть.

– Ничего, – выдохнул он. – Ничего интересного.

«Чёрт, – подумал Билл. – Придётся поговорить с ним позже. Завтра или послезавтра… Или в среду…»

– Ну уж нет, теперь говори, – прервал его мысли Том. – Мне интересно, что ты хотел мне сказать.

– Забей, – шепнул Билл, откидываясь на сидение. – Ничего такого.

Несмотря на то, что старший всё ещё хотел узнать, что же собирался сказать ему Билл, он решил, что лучше на него не давить.

– – – – -

– Ну давай же, сделай это. Чего ты ждёшь? Давай же, тряпка! – злобно прошептал себе Билл, открывая дверь номера.

Том был там вместе с Георгом и Густавом. Брюнет глубоко вдохнул, ища в себе мужество позвать брата для личного разговора.

– Нам нужно поговорить. Это важно, – выдавил он.

ГГ лишь удивлённо переглянулись. Билл ещё несколько минут продолжал нерешительно стоять в коридоре. Наконец, собравшись с силами, он дёрнул футболку Тома на себя, вынуждая его подойти ближе.

– Ты же вроде говорил, что не придёшь? – спросил Том, заглядывая близнецу в глаза.

Билл напряжённо выдохнул, ощущая все три недоумённых взгляда, прикованных к нему.

– Том, ты не мог бы… – запинаясь, проговорил брюнет, – не мог бы пойти сейчас ко мне в номер? Мне нужно кое-что тебе сказать.

«Какого хрена я сказал это при всех?» – тут же начал корить себя он.

– Ладно, – кивнул Том, переводя взгляд с побледневшего брата на ГГ и пожав плечами. – Без меня особо не веселитесь, я скоро приду.

– Ого, что же за близнецовые тайны, которые нам, простым смертным, знать не положено? – усмехнулся Георг, провожая взглядом удаляющихся друзей.