Текст книги "К Барьеру! (запрещённая Дуэль) №27 от 24.11.2009"

Автор книги: К барьеру! (запрещенная Дуэль)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

Что касается ошибок, то давайте подсчитаем их вероятность. Предположим, что и в сталинском СССР, и в послесталинском СССР было полное отсутствие дисциплины и всяк делал то, что ему вздумается. Скажем, печать, которой заверялись подписи секретарей ЦК, висела на веревочке у входа в ЦК и любой мог поставить ее на ту бумагу, на которую ему захотелось, Сталин плевал на избиравший его ЦК, а нарком НКВД после расстрела двух его предшественников плевал и на председателя Совета народных комиссаров, и на Сталина. Если ты малограмотный идиот, почему бы такое и не представить?

Положим, в таком случае в каждом десятом распорядительном документе была бы «ошибка», которую мы считаем признаком подделки. Какова вероятность того, что все эти ошибки могли встретиться в трех текстах, оформлении и хранении взаимосвязанных документов по Катынскому делу? Вероятность будет равна десять в минус сорок девятой степени. Я пишу это число прописью, поскольку не знаю, как его назвать. Скажем, вероятность погибнуть в авиакатастрофе равна одной десятимиллионной, или 10 в минус седьмой степени, тогда вероятность одновременного появления всех этих «ошибок» в катынских документах меньше вероятности погибнуть в авиакатастрофе в десять в минус сорок второй степени раз. Я и это число, обозначаемое единицей, деленной на единицу с 42 нулями, тоже не могу назвать.

Из-за такой моей беспомощности давайте считать, что в СССР вообще не было ну никакой дисциплины и в каждом втором распорядительном документе партии и правительства была подобная «ошибка». Тогда вероятность появления 49 ошибок в катынских документах равна десяти в минус пятнадцатой степени. Вычтем семерку вероятности гибели в авиакатастрофе и получим, что вероятность появления стольких «ошибок» в катынских документах в сто миллионов раз ниже, нежели вероятность сесть в самолет и не долететь в нем до благополучной посадки. Но вы же летаете! Почему тогда вы эти документы считаете подлинными?

Но дело даже не в идиотских допущениях и мизерных числах. Ведь мало-мальски объективному человеку понятно, что если Сталин и Молотов (партийно-государственная власть СССР) приказали: «Ликвидировать судебные тройки, созданные в порядке особых приказов НКВД СССР», никто не создаст в НКВД эту тройку и никто не будет исполнять ее решений.

Напомню, что по моему и Срыгина заявлениям о подложности доказательств закон предусматривает всего два решения судьи – суд может назначить экспертизу для проверки заявления о подложности или предложить стороне представить иные доказательства. Но это написано для каких-то виртуальных законопослушных судей, которых я, к примеру, в Москве еще не встречал. Поэтому и Лопаткина чихнула на требование закона и сообщила, что она наши заявления «учтет при вынесении решения».

Комментируя вышесказанное, читатель bw написал: «Доказательно может быть в юридическом смысле, а может быть в бытовом-застольном. На основании чего судья должна считать архивный документ фальшивым?»

А на основании чего судья Лопаткина должна считать документ подлинным?

Тут надо вспомнить, что как только эти документы были «найдены», прокуратура немедленно сделала им «экспертизу», чтобы тут же сообщить миру, что эти документы «подлинные». На основании чего прокуратура засуетилась с экспертизой? Да на основании того, что эти документы в нашей истории, как бельмо в глазу, – описанные в них события ничем иным в нашей истории не подтверждались. Вы же читайте – судебные тройки были за год до этого запрещены!

И честный судья по заявлению истца может вынести всего два законных определения: если суд не считает документы фальшивыми, то он обязан назначить по ним экспертизу, и если подлинность подтвердится, то возложить стоимость экспертизы на истца, объявившего подложность этих доказательств. А если судья и сам видит подложность, то должен предложить ответчику, представившему этот документ, представить иное доказательство того обстоятельства, которое этим документом доказывается.

Так требует закон, и в этом есть логика. Да, процессуальный кодекс вызывает много вопросов, но в целом он все же закладывает пути того, как суду справедливо рассмотреть дело.

А что сделала Лопаткина? Она не вынесла ни первого, ни второго законного определения, и теперь, если она обопрется в своем итоговом решении на эти фальшивки, то, значит, она сама, без экспертизы признала подлинность этих фальшивок. А она что-то в такой экспертизе понимает? Но если она сочтет их фальшивками, то, значит, этим она лишила ответчиков возможности представить суду иное доказательство своей правоты.

После этого суд приступил к прениям сторон.

Ю.И. МУХИН

(Продолжение следует)

СЛЕДСТВИЕ ЯВНО СТАРАЕТСЯ

Как-то быстро промелькнуло сообщение о том, что раскрыто убийство Маркелова и Бабуровой, причем к уже привычному чувству удовлетворения агентуры лобби Израиля в России в убийстве, естественно, оказались замешанными «русские фашысты». Однако эта радостная новость оставляет множество вопросов, на которые пинкертоны как-то не спешат давать ответы.

Начну с того, что напомню свою версию, не совпадающую с версией лобби Израиля.

Маркелова и Бабурову профессионально убили после пресс-конференции Маркелова по делу Буданова, которая была чистым пиаром самого Маркелова, поскольку юридического смысла любые его телодвижения в то время не имели. Маркелов к суду по сокращению срока наказания Буданову не имел никакого отношения, и никакие его жалобы и пресс-конференции не имели процессуального значения.

Все остальные ИЗВЕСТНЫЕ дела Маркелова, как и Бабуровой, это такая мелочь, о которых никто бы не вспомнил, если бы Маркелова и Бабурову не убили. Особо это подчеркну – по большому счету обе жертвы стояли очень далеко от той политики, за которую убивают.

Что касается фашистов, то «русские фашысты» сидят без денег, и если бы жертвы были убиты арматурными прутами, то это еще как-то указывало бы на них или на провокацию от их имени. Но ведь убийство Маркелова и Бабуровой стоило больших денег: найм киллера, оружие с глушителем, организация безопасного отхода с места преступления. До того безопасного, что киллер даже оружие не выбросил. У «русских фашыстов» таким деньгам просто неоткуда взяться. У еврейских фашистов такие деньги, конечно, есть, да и мотив как будто имелся – информационно прикрыть ведущийся в то время фашистский разбой еврейских фашистов в секторе Газа и этим отвлечь внимание России от злободневной темы. Между прочим, выстрел на улице в затылок – почерк израильских спецслужб, их любимый прием, правда, эти спецслужбы предпочитают маленький калибр оружия, обычно 22-й. А наши доморощенные спецы ждут в подъезде, стреляют в грудь и лишь контрольный выстрел делают в голову, после чего обязательно тут же выбрасывают оружие.

Конечно, версию об еврейских фашистах надо было проверять, но проверять должны были бы спецслужбы государства «Россия», а откуда им в Раше взяться? Однако, более вероятной, на мой взгляд, является иная версия.

Большие деньги на убийство тратятся только тогда, когда убийством спасают очень большие деньги. Следовательно, наиболее продуктивной должна быть версия о НЕИЗВЕСТНЫХ делах Маркелова и Бабуровой, если говорить прямо – об их шантаже кого-то, кто предпочел отделаться от шантажистов пулей киллера. Причем тут даже нельзя сразу сказать, кто из них жертва, а кто нежелательный свидетель, поскольку оба убиты выстрелом в голову. Не знаю, как адвокаты, но то, что у «демократических» журналистов выручка от шантажа входит в перечень доходов «свободной прессы», – это достаточно общеизвестный факт.

Бабурова могла действовать и не самостоятельно, а шантажировать кого-то по поручению «Новой газеты». Само собой, раскрывать это преступление никто и не пробовал, поскольку люди, организовавшие убийство в том районе Москвы, в котором охрану ведет не милиция, а ФСО (а в тот день были двойные наряды), мог только тот, кто без проблем мог купить и следствие.

А теперь несколько вопросов навскидку.

1. Следствие приписало Тихонова и Хасис к никому неизвестной «фашыстской» организации БОРН, о которой до их ареста никто ничего не слышал.

2. Маркелов и Бабурова это не Чубайс, не судья какая-нибудь, не прокурор, это такая «мелочь пузатая», что никакие «фашысты» никакой славы на их убийстве принципиально не могли заработать, даже случайно убив их бутылкой, а не тратясь на теракт в особо охраняемом районе Москвы.

3. Для этой пресловутой БОРН выгодно было бы сразу взять на себя ответственность, а не ждать год, когда следствию явно надо было сдавать дело в архив.

4. Адвокат Тихонова проговорился, что присутствовал при задержании Тихонова, не объясняя, как он мог попасть на «спецоперацию», которую, по версии следствия, оно провело для задержания. А это означает, что Тихонова вызвали к следователю для беседы, пригласили адвоката и в кабинете следователя объявили Тихонову, что он назначен виновным в убийстве.

5. Становятся понятными и мешки на головах обвиняемых в Басманном суде – от кого настоящим Тихонову и Хасис скрываться? Другое дело, если в суд под видом Тихонова и Хасис привезли сотрудников ФСБ, и те от имени обвиняемых участвовали в судебном спектакле по определению меры пресечения Тихонову и Хасис и по признанию ими своей вины. Видимо, настоящий Тихонов еще не готов ее признать.

Следствие явно старается, чтобы никто не узнал, что оно творит с задержанными. Другое объяснение эти мешкам дать невозможно.

Ю.И. МУХИН

ИСТОРИЯ

ИСТОРИЯ С ИСКАЖЕНИЕМ ИСТОРИИ

Очнулись! Пора бороться с искажениями истории. Два десятилетия дорвавшаяся до власти либеральная «элита», не задумываясь о последствиях, самозабвенно и беззастенчиво лгала, оплевывала советское прошлое и, прежде всего, политику Советского Союза в предвоенные годы и в период Второй мировой войны.

Наконец, когда на Западе, с удовлетворением подытожив свою подрывную пропагандистскую работу против нашей великой Победы и антисоветские старания российской «пятой колонны», на официальном общеевропейском уровне приравняли нацизм и Коммунизму и провозгласили СССР виновным наравне с гитлеровской Германией в развязывании Второй мировой войны, руководство России, находящееся под большим идеологическим влиянием либералов, прозрело, к чему в конечном счете может привести самооплевывание отечественной истории*.

Дело оборачивается не только моральной, но и политической, а также материальной ответственностью РФ как правопреемницы Советского Союза. И такую ответственность не терпится предъявить России прибалтийским странам, Польше, Румынии и ряду других государств, бывших или прямыми союзниками Гитлера, или под немецкой оккупацией, но помогавших ковать оружие вермахту.

Надо сказать, что начало многим историческим мифам было положено еще в советские годы Хрущевым, Волкогоновым, мемуарами некоторых наших маршалов, озабоченных тем, чтобы снять с себя историческую ответственность за поражения 1941-42 гг. Отсюда и воспевание полководческого дара Тухачевского, и сказки о полной неготовности к войне, и руководство Сталиным военными операциями по глобусу и т.п.

В дальнейшем большую роль в раздувании мифов сыграла наша «творческая интеллигенция», всегда отличавшаяся поверхностностью восприятия, эмоциональностью, избытком воображения и леностью мысли.

Корни многих мифов о войне лежат в ненависти либералов к личности Сталина, носящая, зачастую, просто клинический характер, как, например, у телевизионного «историка» Сванидзе.

И особо большого масштаба и изобретательности историческое мифотворчество достигло в последние годы. Разбираясь, откуда такая страсть к очернению собственной истории, упираешься еще в одно обстоятельство, которое, впрочем, лучше не развивать, поскольку это чревато обвинением в «разжигании национальной розни».

На процессы мифотворчества в России оказывается и большое иностранное влияние в виде различных «грантов».

Совсем недавно с телевизионных экранов не сходили художественные и «документальные» сериалы, призванные внушить населению, молодежи, как беспросветна была жизнь в Советском Союзе, какой жестокой и аморальной была политика советского руководства. Обманули, де миролюбивый демократический Запад, заключив пакт с Гитлером, напали на мирную Финляндию, возглавляемую «душкой» Маннергеймом, захватили Прибалтику, вместе с гитлеровской Германией напали на Польшу.

В список таких предвоенных «грехов» СССР не попал только отпор Квантунской армии на Халхин-Голе – по причине, наверное, фундаментальной враждебности на тот период милитаристской Японии, к демократическому Западу.

Согласно существующим мифам, обычно подпитываемым полуправдой, начало войны Сталин, де, «преступно проморгал», наказывая бойцов ПВО за сбитые в предвоенные дни немецкие самолеты-разведчики и посылая даже в ночь на 22 июня Гитлеру эшелоны с хлебом. Поражения и отступление лета 1941 г. объясняются исключительно тем, что в 1937 г. были истреблены «самые талантливые» командиры Красной Армии, а бездарные новые выдвиженцы завалили, де, немцев трупами бойцов, сдав им еще «небывалое за мировую историю» количество пленных – 3,5 млн. человек.

Такого рода «историческая информация» вываливалась на зрителя по поводу любой даты, связанной с войной, даже в годовщины Победы. В «художественном» виде то же самое впаривалось разными «сволочами», «штрафбатами», «чонкиными» (на редкость жалким подражанием «Бравому солдату Швейку»), вызывавшими возмущение ветеранов Великой Отечественной.

В 2006 г. несколько месяцев по Третьему каналу показывали «документальный» сериал «Вторая мировая. Русская версия», автор и ведущий которого Правдюк еще в начале 90-х засветился с Б. Курковой на ленинградском телевидении своим параноидальным антисоветизмом. Естественно, в каждом сюжете Правдюк находил возможность представить в самом негативном плане и внешнеполитические действия СССР, и ведение войны советским командованием.

Но особой отвязанностью, лживостью и просто тупостью отличился комментатор сериала «историк» Соколов. Чего стоят следующие его перлы. Оказывается, советские пилоты сильно уступали немецким не только в профессиональном отношении, но и по своему культурному развитию (ясное дело, как могли сравниться недочеловеки с настоящими рыцарями духа). Между прочим, советские летчики, якобы так уступавшие немецким асам, за первый же месяц войны сбили 1284 вражеских самолета, в то время как за всю «битву над Англией» немцы потеряли 1733 самолета, а за весь 1941 г. немецкие ВВС лишились в небе России 9273 самолета. Может, по числу побед немцы, имевшие к этому времени уже двухлетний боевой опыт, еще и превосходили в среднем советских пилотов, но они отличались, видимо, не только благодаря своему высокому «культурному уровню», но и массовостью приписок в количестве сбитых самолетов противника, в чем их активно поддерживала геббельсовская пропаганда.

Начало же войны в Польше Соколов описал следующим образом: в то время как с запада на Варшаву двинулись немецкие танковые колонны, с востока на бомбежку Польши летели армады советских бомбардировщиков.

Естественно, он не указал, что вступление советских войск на захваченные ранее поляками территории Западной Украины и Западной Белоруссии (а значит, и вылеты советских бомбардировщиков, если они вообще имели место) состоялось почти через 3 недели с момента нападения на Польшу немцев. К этому времени, разбив польскую армию практически за 5 дней, немцы уже взяли Варшаву, а польское правительство бежало из страны.

Но не только поляками, а и нашей «пятой колонной» освобождение советскими войсками Западной Украины и Западной Белоруссии преподносится как вторжение в Восточную Польшу.

В ситуации же 17 сентября 1939 г. говорить о формальном нарушении границы сопредельного государства уже не приходилось: Польши как суверенного государства фактически к этому времени больше не было.

Так это тогда понимало не только советское руководство, но и союзник Польши Англия, которая, объявив войну Германии в соответствии с польско-английским союзным договором, отказалась от объявления войны СССР. Следует также отметить, что захват Польшей Западной Украины и Западной Белоруссии в 1920 г. не был признан Лигой Наций – ООН того времени.

Еще одним примером того, как из небольшой полуправды либералы пытаются делать сильный в их понимании антисталинский аргумент, явилась беседа с театральным режиссером М. Розовским, показанная, кажется, на Первом канале ТВ в начале этого года. В беседе принимала участие и крикливо поддерживала Розовского соросовская выдвиженка, директор библиотеки иностранной литературы Генина.

Беседа шла в обычном для нашего телевидения русле охаивания советского прошлого и прежде всего сталинского периода. Розовский, взбешенный чьим-то замечанием об огромной заслуге Сталина в достижении Победы, буквально завизжал: «Да знаете ли вы, что осенью 1941 г. Сталин пытался заключить с Гитлером перемирие.»

Как будто Розовский не знает, что Сталин, отправив правительство в эвакуацию, остался в Москве руководить ее обороной и в обстановке осадного положения принимал легендарный парад 7 ноября 1941 г.

Немцы же после провала «блицкрига» перемирия уже хотели. Начальник Генерального штаба сухопутных войск Ф. Гальдер в своем дневнике 24 ноября 1941 г. записал: «Необходимо перемирие». Этот дневник всем «историкам», рассказывавшим о полной неготовности Красной Армии к войне с Германией, некомпетентности ее командиров и панических настроениях в войсках, следовало бы очень внимательно почитать. Гальдер через две недели после начала войны пишет, что Красная Армия полностью разгромлена. А уже в августе: «Русские изматывают войска постоянными контратаками», «Артиллерия Красной Армии значительно эффективнее, чем мы ожидали», «Русские войска дерутся очень упорно, командование действует умело», «Танки дальше воевать не могут, кончается моторесурс, большие боевые потери» и т.п.

* * *

Чего только мы ни наслышались о героизме поляков и вероломстве советской политики в отношении этой страны. Чернили Сталина и за Пакт, и за «секретные протоколы», и за «вероломное вторжение в Восточную Польшу» и за польских военнопленных.

Недавно в новостной программе РЕН-ТВ, характеризуя обстановку вокруг Польши в 1939 г., милая бабушка российской демократии Новодворская сравнила Польшу с благородным оленем между двух кровожадных волков. А вот Черчилль неоднократно и с большим основанием сравнивал панскую Польшу с гиеной и насчет своих союзников-поляков говорил, что это не национальность, а профессия.

В 1920 г. Польша, пользуясь провалом контрнаступления Тухачевского на Варшаву и общей ослабленностью России, захватила Западную Украину и Западную Белоруссию.

Позже Польша отобрала у Литвы Виленский край, лишив соседнюю страну ее столицы. А в 1938 г. Польша участвовала вместе с Германией и Венгрией в разделе Чехословакии, отрезав от нее две области – Тешинскую и Фриштадскую.

До самой войны Польша вела активную подрывную деятельность против СССР. С ее территории осуществлялись диверсионные акции в приграничных районах Советского Союза. В тридцатые годы Польша подписала договоры с Германией и Румынией, по сути направленные против СССР, и даже в союзном договоре с Англией, заключенным буквально накануне большой войны, содержались статьи, имевшие антисоветскую направленность.

В документах польского генерального штаба в отношении СССР ставились задачи не только отторжения Украины и Белоруссии, но и полного уничтожение России как государства.

В этом году, когда отмечалась 70-летняя годовщина начала Второй мировой войны, иностранные делегации, в том числе и Путин, возлагали венки героическим защитникам польской крепости Вестерплатте, символа польского сопротивления немцам. Корреспонденты нашего телевидения сравнивали подвиг защитников крепости с Брестом, а сами поляки даже со Сталинградом.

Так вот, гарнизон крепости капитулировал через 6 дней, потеряв 15 человек убитыми. Начальник польского гарнизона на торжественной церемонии сдачи крепости был удостоен немцами чести пойти в плен с сохранением офицерской сабли.

Немцы потом такой милый сердцу польского офицера антураж часто и успешно использовали при склонении поляков к сдаче, в частности, и при подавлении Варшавского восстания в 1944 г.

Наши либералы вслед за Западом любят обвинять Сталина за то, что осенью 1944 г. он остановил у Вислы наступление Красной Армии, дав немцам возможность подавить в Варшаве восстание «правильных» поляков.

Невдомек либералам, что любое наступление, тем более такое масштабное – с июня 1944 г., рано или поздно выдыхается. При этом Красная Армия остановилась не на загородном шоссе, а перед серьезной водной преградой, форсирование которой – отдельная большая и кровопролитная операция.

А то, что сроки восстания никто с Красной Армией не согласовывал, что цели восстания имели антисоветскую направленность– это для либералов вообще значения не имеет, наоборот, по их мнению, усугубляет «вину» Сталина.

Вздорность подхода либералов к этой истории очевидна, если вспомнить, что Красная Армия за освобождение Польши понесла в два раза большие потери, чем польские военные при защите и освобождении своей родины.

Ю.И. Мухин приводил в своих книгах любопытную статистику соотношения потерь рядового и офицерского составов. В сравнении с советской и немецкой армиями, потери польского офицерского корпуса оказались в процентном отношении исключительно низкими (гибли солдаты – «быдло»). Вот она, либеральная сущность польского панства.

Красноречив также факт поездки по приглашению немцев официальной польской делегации из Лондона в оккупированный гитлеровцами Смоленск в 1942 г., в самый разгар войны «для расследования расстрела польских офицеров НКВД в 1940 г.». Это мероприятие, как потом стало документально известно, было инспирировано Геббельсом. Тем не менее, «катынское дело» до сих пор забойный антироссийский аргумент не только в Польше.

Сегодня советско-германский договор о ненападении, который упорно для затемнения сути называют Пактом Молотова-Риббентропа, либералы тщатся представить как попытку Сталина установить с Гитлером чуть ли не союзные отношения. Рассказывают сказки, что Сталин искал дружбы с фюрером на основе общности, де, существовавших в двух странах политических «режимов». Фактов нет, но иногда приводятся вырванные из контекста, обычные для межгосударственных отношений протокольные фразы о дружбе из речей Молотова и т.п.

Как часто нам говорили о совместном советско-германском параде в конце сентября 1939 г., которого в действительности как такового не было. И ничего не сообщалось о многих боевых столкновениях с немцами, в том числе танковых, имевших место в тот период.

Или о том, что самолет, на котором летел в Москву Риббентроп, был обстрелян советской ПВО и никто из командиров ПВО за это не был наказан. А вот когда силы ПВО проморгали 15 мая 1941 г. пролет военно-транспортного Юнкерса от Белостока до Москвы, начальник ГУ ПВО Штерн был снят с должности, арестован, а позже и расстрелян. Так что сказки о том, как Сталин боялся перед войной прогневить Гитлера, на совести их сочинителей.

С особым пристрастием либеральные «историки» относятся к имевшим место в Польше в 1939-40 гг. контактам НКВД с гестапо. Хотя известно, что контакты между полицейскими службами соседних стран – обычная практика и для стран, ставших соседями, естественно, нужная.

У нас оказалась масса беженцев, интернированных лиц. Среди последних были и тысячи сотрудников польских спецслужб, многие из которых в течение долгого времени проводили враждебную деятельность в отношении СССР, участвовали в карательных акциях на территории Западной Украины и Западной Белоруссии. Требовалось выяснение и уточнение многих данных в отношении перемещенных на нашу территорию людей. Были и запросы со стороны последних о местонахождении потерявшихся родственников.

Я читал воспоминания одного из сотрудников иностранного отдела ГУГБ НКВД, сыгравшего позже очень важную роль в получении информации по атомному проекту в США. Он несколько раз в 1939-40 гг. выезжал в Варшаву, где встречался с сотрудниками гестапо и получал информацию по указанным выше вопросам. Один раз во время его пребывания в Варшаве на него конспиративно вышел участник польского подполья, курировавшегося из Лондона. Этот подпольщик рассказал о потере связи с Лондоном и попросил советские спецслужбы об оказании подполью материальной поддержки. Насколько потом слышал автор воспоминаний, такая поддержка польскому подполью была оказана.

Этот эпизод показывает, как воспринимали тогда реальный характер отношений с Германией не только в СССР, но и в той же Польше.

* * *

Посол Великобритании в Москве слал в 1940 г. в Лондон сообщения о развернувшейся в СССР грандиозной программе перевооружения в перспективе предстоящей неминуемой войны с Германией. «Сталин, – писал посол, – на все 100% использует шанс временной мирной передышки, готовясь к войне с Германией».

О том, как СССР тогда готовился к войне, можно судить по следующим цифрам: в 1940 г. было произведено 10 565 самолетов и 2793 танка.

Подписанием в августе 1939 г. договора о ненападении с Германией Советское руководство безусловно переиграло Запад, нанеся чувствительный удар дипломатии западных стран по стравливанию Гитлера с Советским Союзом. Практически он обозначил крах всей предвоенной политики Англии и Франции по «канализированию» гитлеровской агрессии на Восток. Именно для этого руководство этих стран попустительствовало и перевооружению Германии, и аншлюсу Австрии, и захвату Чехословакии.

Сейчас появилось много объективной информации, и так любящим Запад нашим либералам трудно возражать против того, что именно Мюнхенский сговор 1938 года открыл путь Второй мировой войне – они просто обходят этот факт. Так же, как и то обстоятельство, что к августу 1939 г. все европейские державы, включая Англию, Францию и Польшу, уже имели в том или ином виде «пакты» о ненападении и свои «секретные протоколы», как правило направленные против СССР.

Либеральные «историки» стараются не говорить о том, что именно СССР настойчиво выступал с инициативами по организации «новой Антанты» против Гитлера, а Франция и, особенно, Англия, формально начиная переговоры о союзе против Германии, давали указания своим делегациям их затягивать и избегать принятия на себя каких-либо обязательств перед СССР.

В обстановке, когда Гитлер вот-вот должен был напасть на Польшу (это было известно и на Западе, и в СССР), на востоке в Монголии наши войска отражали японскую агрессию, а Англия и Франция продолжали демонстрировать враждебность «большевизму». Сталин принял единственно верное, мудрое и в высшей степени нравственное (нам ведь талдычат об «аморальности» Пакта) решение – принять предложение германской стороны о подписании договора о ненападении.

Следует отметить, что к принятию такого решения советское руководство побуждала и важная разведывательная информация об истинных, глубоко скрывавшихся намерениях и Германии, и Польши, и Англии.

Достаточно сказать, что из знаменитой лондонской агентурной «пятерки» двое работали в МИДе Англии, один в руководстве английской разведки и еще по одному – в шифрслужбе и при королевском дворе. Поэтому, например, результаты секретных переговоров с немцами министра иностранных дел Галифакса очень быстро становились известными Москве. Да и о поездках к Гитлеру пронацистски настроенных членов королевской семьи тоже скоро становилось известным советскому руководству.

* * *

История с присоединением к СССР прибалтийских республик излагается у нас в средствах массовой информации намеренно упрощенно.

Дескать, договорился Сталин с Гитлером, что прибалтийские страны войдут в сферу влияния СССР, ввел туда войска и присоединил их к Советскому Союзу, устроив массовые репрессии и депортации.

На самом деле Советский Союз предложил Литве, Латвии и Эстонии подписать договоры о военном сотрудничестве. В условиях, когда по всей Европе в результате вторжений немецких войск как карточные домики посыпались одно за другим небольшие государства – Австрия, Чехословакия, Греция, Югославия, Дания, Норвегия, Бельгия, Голландия, – прибалтийские страны оказались перед единственным выбором: лишиться своей независимости либо сотрудничать с СССР.

У Литвы, которую немцы включили в сферу своих интересов и у которой весной 1939 года они уже отобрали Мемельскую область, был прямой интерес стать союзницей СССР, с помощью которого она надеялась вернуть не только Мемель (Клайпеду), но и Вильнюс с областью, захваченные ранее поляками. Во всех трех странах победили сторонники сближения с СССР.

В полном соответствии с международными законами и существовавшей практикой СССР подписал с каждой из этих стран договор о взаимной военной помощи, предусматривавший создание в этих странах советских военных баз. После чего на эти базы были введены советские войска.

Через некоторое время вполне в соответствии с законами этих стран там были проведены выборы в законодательные органы, на которых с большим преимуществом победили партии, ориентировавшиеся на Советский Союз. Большой перевес позволил победившим партиям принять законодательные акты о добровольном вхождении этих стран в состав Советского Союза на правах союзных республик.

Конечно, на тех выборах не присутствовали международные «объективные» арбитры типа Совета Европы и ОБСЕ, тогда государства, составляющие сегодня эти организации, почти все были или в союзниках у Гитлера, или под его пятой. И ни в одной из этих стран Гитлер выборов не устраивал. А жители этих стран, пустив при вступлении немецких войск скупые мужские слезы, в дальнейшем в ходе войны напряженно работали на заводах, производивших для оккупантов танки, пушки, автоматы и др. вооружение, использовавшееся против Красной Армии.

Сегодня в прибалтийских странах не любят вспоминать о факте выборов и процедуре вступления в СССР. Говорят только об «оккупации», депортациях и материальных компенсациях за моральный ущерб. А наши либералы любят поныть об аморальности деления территорий на сферы влияния. Но почему-то они никогда не осуждали США за официальное включение тех же прибалтийских республик, Грузии, Украины и др. стран в сферу своих национальных интересов.

Крайне вредным для России было скоропалительное решение II Съезда народных депутатов СССР в 1989 г. об осуждении советско-германского договора о ненападении от 23 августа 1939г. Решение тогда принималось в большой спешке и энергично пробивалось Яковлевым при поддержке депутатов от прибалтийских республик. Последние придавали осуждению договора исключительно большое значение как правовому основанию выхода республик из СССР. Очевидно, для западных кураторов Яковлева это было очень важно.