Текст книги "Горизонты (СИ)"

Автор книги: JustSaint

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

– Где же ты, Лисёнок…

«Нет, она точно где-то здесь!»

– Алиса!!! – что есть мочи крикнул я. Но так мне никто и не ответил.

Затем я почему-то обратился к самому виновнику моего недолго путешествия по лесу:

– Куда ты её дел?! Я же до тебя доберусь, сукин ты сын! Я ведь предупреждал тебя!!!

И мне вновь никто не ответил.

– Трус ты самый настоящий! – я нервно ухмыльнулся. – У тебя даже мужества не хватает посмотреть мне в глаза, ублюдок ты больной!!!

И вновь тишина.

– Хуже самого обыкновенного шакала! Только и можешь свои бесполезные речи толкать, да над пионерками издеваться!

И на этот раз мне удалось добиться своего…

– Взгляни наверх! Полюбуйся! – донеслось откуда-то справа.

От неожиданности я остановился прямо перед широченным стволом дуба. Послушно медленно подняв голову вверх, я застыл в немом ступоре. Сперва бросило в жар, затем – в холод. После этого ноги подкосились и я повалился на землю, с ужасом глядя наверх.

– Нет… Нет-нет-нет… Нет! Нет!!!

От отчаяния из горла вырвался душераздирающий крик… Громко всхлипывая и рыдая, я отполз назад, пока не упёрся в очередной сук дерева…

– Нет, Лисёнок… Только не это…

Я так и продолжал глядеть на повешенный на толстой ветке дуба труп своей возлюбленной, не веря своим собственным глазам…

« – Скажи, Семён. Что будет, если я сейчас возьму… и придушу твою рыжую? Ты будешь злиться?»

– Нет, только не ты, пожалуйста… – умоляюще проскулил я, так и не решившись уйти подальше от этого треклятого места. – Это ведь не правда… Очередной кошмарный сон…

Я со всего размаху залепил себе пощёчину с надеждой, что сейчас просто проснусь у себя в домике. Да чёрт, пусть лучше я проснусь в своём мире! Только бы она была жива… Не помогло… Ужасная картина всё ещё продолжала разрывать меня на части.

Я не услышал, как сбоку ко мне кто-то подошёл. Он молча аккуратно коснулся моего плеча, будто хотел этим действием мне что-то передать… И в следующую же секунду на меня вновь накатила волна истерики. В этот момент понимаешь, каково это – собственными руками избавиться от любимого человека…

– Эй, Алис. Алис! Проснись!

Я легонько потряс лежащую на траве девочку за плечо.

– Сём? Сёма, что случилось? – Алиса приняла полусидячее положение, растерянно осматриваясь по сторонам.

– Ну ты даёшь! – я усмехнулся. – Я уже испугался за тебя! В следующий раз предупреждай хотя бы, что собираешься в обморок падать… Вот… Перенёс тебя сюда, чтобы вожатой на глаза не попадаться.

– Да уж, тут-то ты молодец… – девочка поднялась на ноги и немного поёжилась. – Пойдём в лагерь, а? Поздно уже.

Я подошёл к ней поближе и заглянул ей в глаза.

– Не спеши, милая. Я тут для тебя небольшой сюрприз приготовил.

Алиса сперва недоуменно на меня посмотрела, затем расплылась в слабой улыбке и лукаво спросила:

– Ну и как? Уверен, что мне понравится?

Я замялся.

– Честно – нет. Не уверен.

Рыжая задумчиво окинула меня взглядом, затем произнесла:

– Ну показывал свой сюрприз. Может и вправду понравится.

Я только усмехнулся, стягивая свой галстук.

– Он, конечно, совсем рядом. Но для полного эффекта рекомендую прикрыть глазки.

– Зачем? – как-то совсем не дружелюбно и недоверчиво спросила Алиса.

– Ну как же? – я удивлённо уставился на рыжую. – Это же сюрприз! Должен быть эффект неожиданности! Или ты мне совсем не доверяешь?

– Я этого не говорила, – ответила в своей привычной манере Алиса и подошла ближе ко мне. – Ну, завязывай, чего застыл?

Я улыбнулся и аккуратно завязал глаза Алисы своим галстуком. Затем положил руки ей на плечи и развернул лицом в направлении здорового дуба, на одной из веток которого была перекинута толстая крепкая верёвка. На одном конце верёвки была петля. И вся эта кухня очень сильно смахивала на импровизированную виселицу.

– Сейчас, ещё чуть-чуть… – бормотал я, подойдя к верёвке. Задумчиво покрутил петлю, затем добавил. – Знаешь… Скорей всего, он тебе всё-таки не понравится…

Закинул петлю на шею пионерки и резко потянул другой край верёвки вниз, тем самым подняв жертву вверх на небольшое расстояние…

– Больной ублюдок… Сгори в аду…

– Нет, Семён. Это всё ты… Это ты убил Лену. Убил Алису. А я лишь… Я лишь – зло внутри тебя. Зло которое иногда вырывается наружу.

Я поднял взгляд на Пионера. Тот смотрел на меня с полной серьёзностью, без намёка на очередную издёвку. Вот только презрения в этом взгляде было на двоих. А я будто понимал тот бред, который он только что мне высказал. Тем не менее, я гневно прошипел:

– Проваливай из моего лагеря…

Пионер даже с места не сдвинулся. Я вскочил на ноги и толкнул его:

– Убирайся! Я больше не участвую в твоей дикой игре! Ищи себе другого подопытного!

Пионер подошёл ко мне и спокойно произнёс:

– Ещё немного, Семён. Совсем скоро мы окажемся на свободе…

– Подавись своей свободой, ублюдка кусок!!!

Сжатая в кулак рука чётко вписалась в челюсть Пионера. Однако, тот, словно от комариного укуса, быстро опомнился и одним взмахом руки отбросил меня назад. Приземлившись на землю, я пребольно ударился головой о ствол попавшегося под руку (а точнее, как раз, под голову) дерева. Следом мне прилетело ещё несколько ударов по рёбрам, по ногам, по лицу. И даже после окончания непродолжительной пытки над моим телом, я не рисковал подниматься на ноги. По законам жанра, после такого действия обычно прилетает ещё серия таких же ударов.

– Не вступай в бой с тигром, Семён. Особенно, если ты не готов. Загрызёт ведь.

Голос пионера звучал всё так же спокойно. На мгновение мне даже показалось, что со мной говорит вовсе не он, а Мастер. Кстати о Мастере…

Я осторожно поднял взгляд. Пионера уже не было. На земле лежало только бездыханное тело Алисы. Не обращая внимания на боль во всём теле, я поднялся на ноги. Медленно подошёл к ней, опустился на колени…

– Прости меня, Лисёнок. Я… Я не думал, что всё так обернётся… Прости, что потащил тебя в лагерь… Прости, что… Я… Я убил…

Договорить я не смог. Повалился рядом с ней, обнимая её тело и заливаясь слезами.

– Про… сти… Прости… – только изредка мог выдавить из себя я…

– Семён, поднимайся, – прозвучал надо мной спокойный голос.

Я очнулся на небольшой полянке, за пределами которой стоял лишь густой тёмный лес. Несмело подняв глаза, я увидел перед собой Мастера.

– Кто с тобой это сделал? – спросил парень.

Я молчал. То ли не было сил что-нибудь говорить, то ли не хотелось, то ли разучился… Я просто так и сверлил его взглядом в полусидячем состоянии. Мастер опустился на корточки и протянул свою ладонь к моему лбу. Я со злостью отпрянул и вскочил на ноги. Отошёл на два шага…

– Мне от тебя ничего не нужно… – прошипел я.

– Семён, послушай… – начал было Мастер, но я тут же его перебил.

– Оставьте меня в покое…

Поковылял прочь с полянки. Ковылял до тех пор, пока не вышел… На ту самую полянку, посреди которой стоял Мастер. В сердцах пнул ногой первое попавшееся дерево и поковылял обратно. И снова вышел на ту самую полянку.

– Как ты это делаешь? – спросил я с не совсем дружелюбными нотками в голосе.

– Пожалуйста, выслушай меня, – настоятельно просил Мастер.

– Выслушать?! Ты просишь меня выслушать?! – я перешёл на крик. – Ты обещал мне! Ты обещал мне быть рядом с ней! А её... Её больше нет! И ты просишь меня выслушать?!

Мастер стойко выдержал мой всплеск эмоций и еле заметно кивнул.

– Поверь, я очень хорошо тебя понимаю. За всё своё пребывание в этом лагере я повидал достаточно много таких… м-м… вещей. Я видел, как Пионеры, подобные нашему общему с тобой знакомому, издевались над обитателями, убивали или ещё его похуже… И я совру, если не скажу, что сам не был таким же.

Я поднял на него взгляд и с ненавистью уставился на него.

– Да. Ты ничем не лучше того Пионера.

Мастер ничего не ответил на мой выпад и продолжил:

– Все мы… Абсолютно все мы со временем совершаем что-то ужасное. Ради одной единственной цели. И ты сам знаешь какой.

– Для того, чтобы выбраться и лагеря?

Мастер утвердительно кивнул.

– Все мы в отчаянии сходили с ума. Перепробовали безграничное количество вариантов и догадок, которые могли нам помочь. Множество из нас пытались покончить с собой, но всё было безрезультатно. Даже после смерти тебя бросит на начало цикла.

– Это никак не оправдывает поступок Пионера.

Парень вновь затих, как обычно, обдумывая дальнейший ответ.

– Я бы так не сказал, – наконец произнёс он.

– Что? – я нервно усмехнулся. – По-твоему, в его поступках заложен какой-то смысл?!

– Расскажи, что с тобой произошло примерно… М-м… За последние полчаса.

– Да ты издеваешься…

Мастер молчал, терпеливо дожидаясь от меня ответа.

– Ладно… Я… Я несу спящую Алису куда-то… Куда-то вглубь леса. К какому-то большому дубу. Там… Там было что-то вроде виселицы. Я… Я не хотел этого делать… Я был будто одержим…

Мастер молчал. На секунду мне показалось, что он вообще меня не слушал. Но всё же, через некоторое время он спросил:

– И почему ты вспомнил именно этот фрагмент событий?

И в самом деле, я и сам не понимал, почему вспомнил именно это.

– Не знаю, – честно ответил я.

– Знаешь, – невозмутимо произнёс Мастер. – Ты же прекрасно понимаешь, что ты этого не делал.

– К чему ты клонишь?

– Мы уже говорили об этом. Пионер передаёт тебе эти фрагменты с какой-то целью. Но раньше мы не знали точно этой цели.

– Ну так скажи уже! – выпалил я.

– Ты должен сам прийти к ответу, – спокойно ответил Мастер. – Что ты чувствовал в тот момент, когда… м-м… Делал это с Алисой?

Я опустил голову и прикрыл глаза. Где-то в глубине моего сознания зародилась какая-то мысль. Которая даст мне прямой ответ. Надо только выстроить правильную цепочку размышлений.

– Я чувствовал… Беспомощность. Страдания. Удовлетворение. Чувствовал, что то, что я делаю – будто так и надо.

– Но ведь ты этого не делал? Верно?

– Я не знаю… Эти воспоминания просто сбивают меня с толку. Я уже не понимаю, чего я делал, чего не делал.

Мастер тихо и устало вздохнул.

– Ты думаешь сейчас не о том. Зачем Пионеру делать нечто подобное? Зачем ему нужно тебя мучить такими поступками?

– Я не знаю…

– Знаешь, – вновь ответил сдержанно Мастер. – Он не настолько глуп, чтобы таким способом попросту издеваться над тобой.

– Ты хочешь сказать, что таким образом он пытается до меня что-то донести?

Мастер утвердительно кивнул.

– И мы вновь возвращаемся к тому, с чего мы начали, – спокойно продолжил он. – Все мы совершаем нечто ужасное со временем. И ты в том числе. И в конечном итоге мы формируемся в какую-то личность. Кто-то становиться таким, как Пионер. Кто-то – таким как я. Кто-то… Таким, как ты. Но при этом, каждый остаётся собой.

Моя мысль подкрадывалась всё ближе и ближе. Вот, ответ прямо передо мной! Нужно только включить голову!

– Он… Просто ускорил этот процесс формирования? – медленно и неуверенно спросил я.

И вновь Мастер кивнул.

– Да, ты подметил верно – в твоей голове возникла некая путаница. Сложно отличить то, что ты делал, от того, чего ты не делал. Но при этом… То, что делает Пионер – имеет некий смысл. Тот, какой ты сейчас – это настоящий ты.

– Что всё это означает? – не понял я.

Мастер вновь затих. Я прекрасно понимал, что с каждой его дальнейшей репликой я стану на один крохотный шажочек ближе к ответу. По этому, я терпеливо ожидал от него ответа.

– Рано или поздно это произошло бы в любом случае. Потому что, я также шёл к этой цели.

– Какой цели? – не понял я.

– Формирование твоей личности. Формирование настоящего тебя. Вот только… У меня был куда менее жестокий способ. Но он менее эффективен, в отличии от способа Пионера. Всё происходило бы намного дольше.

Наступила тишина. Она была как раз кстати – появилась возможность всё спокойно обдумать.

«Значит, Пионер всё это делал не ради своего удовольствия. Он медленно, но верно движется к своей цели. И очень умело мною пользуется. В таком случае, МЫ движемся к НАШЕЙ цели. Сам того не осознав, я выбрал сторону Пионера. Точнее, он сам выбрал её вместо меня. Но… Что дальше? Он сломал меня. Алисы нет. Больше… Не хочу ничего. Не хочу никуда возвращаться, ни в какую реальность… Плевать… Плевать на все эти разглагольствования Мастера. Плевать на действия Пионера. Теперь, когда моя душа разлетелась на тысячи осколков, я хочу, чтобы меня просто оставили в покое…»

– Верни меня обратно… – тихо произнёс я. – Обратно, в лагерь.

Мастер ещё некоторое время молча смотрел куда-то в сторону, в глубь леса. Затем повернулся ко мне и еле заметно устало кивнул. Подошёл ближе и коснулся рукой моего плеча.

После всего произошедшего на душе осталась просто невыносимая тяжесть. Это чувство в тысячу раз хуже самой обычной депрессии. Уже перестало волновать что-либо. Уже не волновали вопросы, на подобии «кто я?», «какой я настоящий?» или «что я натворил?». Уже попросту пропало желание искать ответы, выслушивать Мастера, терпеть выходки Пионера или наблюдать за тем, как все обитатели даже не задаются вопросом, куда же подевалась ещё одна пионерка. Пионер прав. Все они не более, чем куклы. Но… По прежнему мне хочется поддержать их, когда им плохо. Защитить, когда им угрожает опасность. Помочь, когда они нуждаются во мне… Возвращаться в реальность? Не хочу. Там не лучше. Там – точно такая же рутина, как и здесь. Каждый новый день такой же, как и предыдущий. И уж там точно нет её. Там нет Алисы. А здесь… Завтра закончится смена, начнётся заново… И, возможно, я увижу её снова. Живой и здоровой, целой и невредимой. И плевать, будет ли она меня помнить, или нет. Познакомлюсь с ней заново и наше совместное времяпрепровождение возобновится, как ни в чём не бывало. Буду ли я мстить Пионеру? Буду ли я выполнять данное ему обещание? Вряд ли… Он сильнее меня. Могущественней. И то, что он меня сегодня поколотил – ещё цветочки. Лучше попросту игнорировать его, и всё тут.

И вот, я медленно ковыляю в направлении своего домика, не обращая ни на кого внимания. Иду мимо кружков кибернетики, где два брата-акробата никак не могут доделать своего чёртового робота… Хоть кому-то повезло. Электроник явно помирился с Женей. Шурик, наконец-то, после долгих блужданий по старому лагерю, вышел на свет белый. И я, почему-то, искренне рад за них.

А чуть дальше идёт дорожка, ведущая к музыкальному кружку. Там явно никого нет, кроме болтливой Мику. Но даже при таком раскладе есть свои плюсы. В одиночестве лучше рождается какая-то мысль. Мысль, которую нельзя выразить словами, но можно вложить в незамысловатую, но красивую мелодию. Думаю, у Мику этих мыслей – хоть отбавляй. Уж музыкантша из неё получится – что надо.

На площади было не многолюдно. Неподалёку от памятника убиралась Славя. Настоящая активистка, преданная помощница и просто хороший человек. И только сейчас вспоминаю, что её ключи от всего лагеря лежат сейчас в рюкзаке, у меня в домике. Вряд ли я поступил бы с ней так ещё раз, так как смысла в этом никакого нет. И, почему-то мне так кажется, что если я сейчас и верну их, она на меня не обидится. Не умеет она долго обижаться. Хотя… Может, я просто себя обманываю?

С противоположной стороны, на лавочке, сидела Лена и читала какую-то книгу. Спокойная, тихая, и до жути стеснительная. И как же жаль, что она безответно влюблена в новенького пионера, который даже не смотрел на неё. Который однажды, не по своей вине, сделал ей больно. И как же хорошо, что она этого не помнит. Интересно, что она обо мне думает сейчас? Что она думает после вчерашней перепалки с Алисой? Возможно, она разочаровалась во мне. Но разве меня должно это волновать? Нет.

Сворачиваю направо и иду вдоль ряда полукруглых домиков. Навстречу несётся Ульянка. Как ни крути, но этот нескончаемый источник энергии и позитива всегда вызывал у меня улыбку. Но только не сегодня. Не сейчас. Вот она пробежала мимо меня и, кажется, крикнула мне что-то в спину. Что-то, чего я не услышал. Даже если это и является чем-то обидным, я всё-равно не обижусь. Не хочу. Потому что я такой.

Вот такой я – настоящий. Не обидчивый, не злопамятный. И если раньше у меня было раздолбайское отношение ко всему происходящему, то на данный момент у меня появилась хоть капля ответственности… На данный момент мне не наплевать на всех. Будто… Будто я в ответе за них. Потому что этот лагерь – мой. Здесь МОИ друзья и товарищи, которые в любом случае меня поддержат.

Уже практически дойдя до своего домика, я на автомате бросил взгляд на соседний. Домик Алисы. Зачем-то проковылял к нему, несмело подошёл к двери…

Алиса… Бунтарка, хулиганка… Ещё многими подобными словами можно охарактеризовать её даже с первого взгляда. Но если копнуть глубже… Она всё же остаётся ранимой девочкой, не имеющей опыта в достаточно близких отношениях с представителем противоположного пола. Виновата ли она во всех своих минусах? Может, в отчасти… Ей просто не повезло. Не повезло с родителями, не повезло с приютом. И вот в её жизни появляюсь я. Появляюсь и обещаю, что никогда не брошу её, никогда не сделаю ей больно… И как жаль, что я не сдержал обещания…

Я обессилено опустился на ступеньки и прикрыл глаза руками.

«И что теперь? Её нет. И я не совсем уверен, что она появится в следующей смене. Что, если я просто обманываю себя? Что, если эта надежда не оправдается? Что, если её уже не будет?»

За размышлениями, я даже не услышал, как дверь позади тихо скрипнула, а мои глаза прикрыли чьи-то тёплые ладони…

– Угадай кто?

====== Разрыв ======

Мне всегда казалось, что настоящее одиночество можно ощутить не в раскалённой пустыне, бескрайней степи или на вершине заснеженной горы, а в толпе. В этом потоке людей, слов, мыслей, стремлений у каждого есть цель, направление. И только я – обычный, ничем не примечательный человечишка, – тихо и незаметно брёл между ними. Может быть, это как разнонаправленные вектора с началом в одной точке – в декартовой системе координат им не суждено встретиться. Что тогда, что сейчас, я ощущаю одиночество всеми фибрами души. Вот только раньше мне на это было глубоко наплевать, а сейчас…

А сейчас кто-то прикрывает мне глаза и задаёт характерный вопрос с надменными нотками в голосе:

– Угадай кто?

Сперва я никак на это не отреагировал, ещё до конца не веря во всё происходящее на данный момент.

Не-е-ет, это всё не правда. Просто моё воображение снова разыгралось и показывает мне её. Может, Пионер прав? Может, я действительно схожу с ума? Вижу то, чего нет. Слышу то, чего нет. Чувствую то, чего нет. Просто придумал себе идеальный мирок, на подобии того самого лагеря. Лагеря, где я впервые испытал нечто прекрасное. И тут же потерял. Нельзя вернуть то, что потерял. Нельзя вернуть того, кого уже нет. Остаётся только смириться и жить дальше. Но я, почему-то, не могу. Казалось бы, что сейчас именно тот самый случай, когда надо думать головой. А я, как на зло, прислушиваюсь к сердцу, к чувствам и всему прочему. Возможно, как бы это безумно не звучало, я просто не хочу покидать лагерь. Не хочу покидать лагерь без неё.

Мои глаза всё так же были прикрыты. Я медленно коснулся рукой чужой ладони. Аккуратно сжал и… И она вдруг резко похолодела. Освободившись, я с ужасом заприметил, что чужие ладони были мертвецки бледного цвета, с синеватым оттенком. Я резко вскочил с места, развернулся и отошёл на два шага…

Она менялась прямо на глазах. Кожа медленно бледнела по всему её телу, а рыжые волосы начали менять свой оттенок на более тёмный… Голубовато-серый… Янтарные глаза стали ещё более насыщенными и, казалось, если потушить свет, то в темноте они будут ярко светиться красным цветом. Мой взгляд упал на её шею. Отчётливо стал виден тёмный след от толстой верёвки. Вся эта картина вогнала меня в ступор. Я не знал, бояться ли мне всего происходящего или же просто взять себя в руки и…

– А… Алис…

Она наконец подняла на меня взгляд и устаилась мне прямо в глаза. А взгляд был… Ненавидящий…

– Что ты сделал со мной? – спросила она дрожащим голосом.

Я же в полном шоке и панике отрицательно замотал головой, пытаясь хоть как-то оправдаться:

– Это… Это не я, ты же знаешь, я бы никогда так не поступил!

– Обманул меня! Сюрприз обещал! Теперь лови в ответ!

Из-за угла домика внезапно выбежала Ульянка… Н-нет, не совсем Ульянка. Вид у неё был хуже, чем у Алисы. Будто она вся… Сгнила, что ли? Зомби-Ульянка? Странно, что я сейчас думаю об этом, а не убегаю, в попытке спасти свою задницу.

– Убей его! – Алиса ткнула пальцем в мою сторону.

– О нет!

Ульянка резко повернулась и сразу же прыгнула на меня. Я, в жалкой попытке хоть как-то защититься, прикрыл руками голову и зажмурился…

Но как только открыл глаза обратно, то обнаружил себя стоящего неподалёку от площади, со стороны выхода из лагеря. Было темно. На улице ни души.

«Какого хрена тут творится?! Сначала мёртвая Лена, затем – мёртвая Алиса! Теперь ещё и Ульяна…»

Судя по всему, меня забросили в другой лагерь. Причём, необычно. Утро сменилось на ночь, и, кажется, в этом лагере совсем нет ни одной живой души…

Сзади послышалось множество шагов, хрипов и поскуливаний. Я медленно обернулся…

– Как в воду глядел…

Со стороны ворот ко мне медленно подходили все мёртвые пионеры из моего отряда. Лена со своей вырезанной улыбкой на лице, Алиса, Ульянка, Мику и даже Славя… И если с первыми двумя мне было всё понятно, то что произошло с остальными я не имел ни малейшего понятия…

– Что ты с нами сделал? – спросил кто-то из пионерок мёртвым голосом.

Мною же вновь овладевала паника. Глядя на них у меня кровь застывала в жилах, а тело отказывалось подчиняться.

«Нет, это не я… Не я! Это не я сделал!!!»

Тем временем, пионерки подходили всё ближе. И вновь я услышал за спиной шаги, хрипы и голоса.

– Что мы тебе такого сделали?!

И вновь я обернулся, и вновь я увидел ещё один отряд таких же пионерок. Такая же Лена, такая же Алиса…

«Нет, этого просто не может быть. Это же безумие… Неправда. Я… Со всеми мне не справиться…»

И вот, моего плеча касается чья-то холодная рука…

Тяжело и нервно дыша, я со всех ног бежал к площади, отчаянно пытаясь скрыться от преследователей. По пути мне попадались ещё пару таких же пионерок, что гнались за мной. На улице было темно. Лагерь был мёртв. Не знаю, зачем бежал на площадь, ведь там попросту негде спрятаться. И как только я добрался до своего пункта назначения, тут же пробежал мимо Генды, не прекращая движения.

Впереди показалась столовая. Входная дверь была закрыта на массивный навесной замок. Свернув налево, я оббежал здание. Молясь, чтобы дверь, ведущая с улицы на кухню, была открытой, я дёрнул за ручку. То ли молитвы были услышаны, то ли повара в лагере были полнейшими раздолбаями, но дверь с лёгкостью поддалась. Оказавшись внутри, я тут же захлопнул её за собой, защёлкнул на замок и опустился на пол. Было страшно. Очень страшно. Громко сопя носом, и даже не моргая, я затаился. Здесь меня не найдут…

«Стоп. Что-то знакомое… По-моему, я уже где-то подобное видел…»

Я подорвался с места и выбежал из кухни в столовую. Взглядом отыскал открытое окно и, хотел было подбежать и закрыть его, как тут же меня осенило…

«Точно, мне же подобное что-то снилось! И, по-моему, исход был не самый приятный…»

И только сейчас заметил, что я в помещении не один. Повернув голову чуть влево, я заметил сидящего за крайним столом Пионера. Парень то ли с искренним, то ли с наигранным удивлением пялился на меня, держа стеклянную бутылку с мутным содержимым в правой руке и один стакан в левой. Странно, но сейчас у меня не было никакого желания как-нибудь отомстить ему за всё, что он сделал. Алису всё равно уже ничего не вернёт. Скорее, мне было глубоко плевать на него. Мне не было страшно и он не вызывал у меня никакого раздражения.

– Салют… – коротко бросил он. – А тебя как сюда занесло?

– Заблудился, – безразличным тоном ответил я. – Здесь безопасно?

Пионер пожал плечами.

– Должно быть…

Я медленно подошёл, отодвинул стул и сел напротив него. Он всё так же продолжал на меня глазеть, не рискуя сказать хоть что-нибудь. Создалось такое впечатление, будто я внепланово ворвался к нему домой, а он никак не ожидал меня встретить. В общем, инициатива была в моих руках.

– Там… Снаружи…

Пионер вопросительно приподнял брови и коротко спросил:

– Чего?

– Там пионерки.

Парень только фыркнул в ответ:

– А ты прямо Америку открыл. Действительно, что делать пионеркам в пионерлагере?

И вот только в этот момент я почувствовал, как медленно и уверенно подкрадывалась первая волна раздражения.

– Не прикидывайся. Ты сам прекрасно знаешь, что я имею в виду.

Пионер невозмутимо отрицательно покачал головой.

– Не имею ни малейшего понятия о чём ты. Этот лагерь – пустой.

Он поставил бутылку со стаканом на стол и откинулся на спинку стула.

– Ну, раз уж ты пришёл… Добро пожаловать ко мне домой.

Я презрительно ухмыльнулся.

– Домой? Странно, что ты это место называешь своим домом.

– Эй, вообще то тут мне положено издеваться над тобой, – он говорил вполне спокойно и без намёка на издевательство. – Хотя, ты прав. Называть это место домом – исключительно твоя прерогатива.

«Интересно, куда подевалась твоя привычная манера речи? Неужели сноровку потерял?»

– Но знаешь… – продолжил он. – Я тут кое-что заметил.

Я подозрительно нахмурился. Парень наклонился чуть вперёд.

– Ты изменился. Медленно, не спеша, ты становишься таким, как я. Скоро ты сам не заметишь, что убивать этих кукол станет для тебя проще простого, как пальцами щёлкнуть.

Пионер щёлкнул пальцами и на столе, словно по команде, появился ещё один стакан. Парень восхищённо хохотнул.

– Охренеть! Знал бы ты, сколько я этому учился! Всегда завидовал Мастеру по этому поводу. Он таким щелчком чё хошь может сделать.

Я безразлично мотнул головой, тщательно скрывая своё искреннее удивление:

– Мне плевать.

– Вот! – Пионер указал на меня пальцем. – Вот об этом я тебе и говорю! Тебе уже плевать!

– Ты меня не понял. Мне плевать на тебя. Плевать на то, чему ты учился, на то, чему и кому ты завидовал. Я и сам не понимаю, зачем сижу сейчас с тобой и выслушивал твой бред. Может, ты мне расскажешь?

Пионер задумчиво на меня смотрел некоторое время, затем открыл бутылку, плеснул в один стакан содержимое и подтолкнул мне…

– Это чё? – спросил я.

– Пей, – коротко ответил Пионер.

– Ещё чего… – фыркнул я. – Сам пей. Тогда посмотрим.

Парень пожал плечами, плеснул содержимое из бутылки во второй стакан и без колебаний опрокинул всю жидкость внутрь себя, словно выпил обычную воду.

– Убедился? Твой черёд.

Всё так же подозрительно глядя на пионера, я медленно взял в руки стакан…

«И зачем я только его слушаю?»

… и выпил всё содержимое. Горло сразу же будто огнём обожгло. Напоминало ту самую «Столичную», которую нам с Шуриком однажды удалось попробовать. Вот только запивона сейчас рядом не было.

– Это водка? – прохрипел с трудом я.

Пионер хмыкнул.

– Не совсем.

И в следующую же секунду в моих глазах всё поплыло. Голова стала тяжелеть, а веки начали слипаться.

– Что это за хрень? – промычал я.

Не удержав равновесия, я свалился со стула на пол и перевернулся на спину, разглядывая белый потолок столовой. Не было сил встать на ноги. Пионер поднялся, медленно обошёл стол и опустился рядом со мной на корточки.

– Всё вот это… – он беззаботно повертел пальцем вокруг. – Всё это – бред. Обман. Этот лагерь… Иллюзия. Всё, что ты видишь вокруг – иллюзия. Сейчас ты увидишь кое-что необычное.

У меня даже не было сил что-нибудь ответить на это. Всё тело онемело, и всё, что мне оставалось делать – это наблюдать. Пионер снова щёлкнул пальцами, после чего столовая сменилась на беспросветную тьму. Всё, что было вокруг, исчезло. Казалось, будто весь мир исчез, а мы остались совсем одни в небытии. Пионер оглянулся.

– Вот, как всё это выглядит на самом деле, – произнёс он. – Ты видишь это, когда закрываешь глаза, – он вновь щёлкнул пальцами, и перед глазами снова предстал белый потолок столовой. – А вот, что ты видишь, когда засыпаешь.

Наконец-то я нашёл в себе силы склонить голову направо. Столовую из окна освещало нещадно палящее Солнце. Время суток снова сменилось на день. Краем глаза я заметил, как мимо нас пробежало несколько мелких пионеров, не обратив на нас ни малейшего внимания.

– Ты, наверное, спросишь, зачем я тебе всё это показываю? – продолжил Пионер. – А вот, что я скажу. Та тьма, которую ты сегодня увидел – это максимум, до которого нам с Мастером удалось добраться. Это было очень давно, мы тогда ещё работали в одной команде. И вот, до чего мы допёрли: этот лагерь… Он даже не настоящий. Это сон. Иллюзия. Бред. Обман.

Пионер вновь оглянулся.

– Тьма – вот, что настоящее. Тьма ближе всего к реальности. Тьма, которую мы видим, когда просто закрываем глаза. Посмею обломать тебя, Сёмка, – он положил руку мне на грудную клетку. – Но всё, что ты видел за все последние пять дней – это просто твой сон. И всё, что тебе осталось, для того, чтобы выбраться отсюда – это проснуться. Так что, прости. Сейчас будет не очень приятно. Подъём!!!

Он с нечеловеческой силой, аж до хруста костей, надавил мне на грудную клетку, от чего я смог выдавить из себя только сдавленный стон. После чего всё потемнело в глазах и я обессилено выдохнул.

Из сна меня вывела неосторожно хлопнувшая входная дверь. С трудом открыв глаза, я обнаружил себя лежащего на койке в медпукте. В помещение тихо вошла Ольга Дмитриевна. Девушка медленно прошла по помещению, мельком бросив на меня взгляд и уставилась в окно. Я же никак не мог решить, как поступить дальше: начать с ней разговор, или же притвориться спящим, дождаться, пока она уйдёт и по тихому свалить отсюда… Но, почему-то я был больше склонен к первому варианту.

Громко вздохнув, я осторожно принял положение сидя, потирая непонятно от чего болевшую переносицу. К слову, почему-то болело всё тело. Пальцами я нащупал прклееный к носу пластырь.

– Ольга Дмитриевна? – осторожно подал голос я.

Вожатая всё так же задумчиво глядела в окно, будто специально дожидаясь моего пробуждения. И как только услышала мой голос, сразу же повернулась ко мне и с облегчением вздохнула.

– Ну слава богу, проснулся… Ты как?

Я потёр рукой ноющую поясницу.

– Да как… Будто поколотили, вот как.

Ольга Дмитриевна подошла и опустилась на край кровати.

– Ну и кто с тобой такое сделал? – спросила она, глядя на меня с неким беспокойством.

– Знаете… – я криво усмехнулся. – Я буду очень признателен, если вы мне расскажете, что произошло…

– Странно, что ты не помнишь. Тебя нашли в лесу, побитого. Неподалёку от умывальников.

И тут я, как раз-таки, вспомнил, что поколотил меня Пионер за мою несдержанность.

– В лесу, говорите?

– Да, в лесу. Что произошло?

Естественно, правду говорить было бы сверхглупо. По этому, пришлось отбрехаться.

– Если бы я только помнил. Простите…