Текст книги "Когда мечты сбываются-2 (СИ)"

– Не надо больше, пожалуйста! – жалобный стон прорезал тишину подземелий, заставив Снейпа открыть глаза и уже который раз за неделю направиться в гостевую комнату.

Четыре утра, пять часов непрерывного сна – уже рекорд, раньше было намного меньше, приходилось даже ночевать в кресле по соседству. Все же магия Гарри делала свое дело, исцеляя изнутри, медленно, но верно заставляя боль утихнуть. Ожоги, хоть и не зажили до конца, покрылись коркой и изменили цвет на горчично-коричневый. После маггловских примочек они перешли на противоожоговые мази. Теперь же, сделав пару тестов и убедившись, что при воздействии чар и зелий негативных реакций не будет, пора было начать более эффективное лечение. А еще следовало уделить внимание глазам. Все это время повязку не снимали, капая лишь витамины: боялись негативной реакции на зелья.

Благодаря линзам они пострадали даже меньше, чем остальное лицо: те послужили своего рода буфером между кислотой и зрачком. Были повреждены артерии и вены сетчатки, слегка задело роговицу – так, мелочи, которые лечатся простыми общеизвестными методами, которые, увы, ранее были неприемлемы.

Несколько часов над котлом – и лечебное зелье с усиленным эффектом готово, по три капли в день в течение недели – и мир вокруг Поттера засверкает новыми красками без линз и очков. Каким образом кислота повлияла на близорукость, целитель Вилкост так и не понял, но то, что она это сделала, не оставляло сомнений. А вот со шрамами предстояло повозиться: даже обычные порезы могли заживать не меньше пяти дней, а здесь мало того, что эффект зелья должен быть заживляющим, регенерирующим, плюс рассасывающим, обесцвечивающим и обладать еще кучей дополнительных функций. Это был своеобразный вызов Снейпу как зельевару, вот только дело было во времени: каждый этап исцеления занимал не меньше месяца, а то и двух. Гарри следовало запастись огромным терпением, которое, увы, было уже на исходе. Зная Поттера, Северус ждал взрыва со дня на день.

– Гарри, проснись! – осторожно приподняв сонного Гарри, Снейп слегка потряс его, прогнав кошмар.

– А, что? – тихо всхлипнул тот, схватив его за руку, прижав ее к своей груди и снова обмякнув, откидываясь на подушку.

Недовольно покряхтев, Северус поправил подушку и одеяло и попытался высвободить свою собственность. Как бы не так – теперь за нее уцепились двумя руками, шепотом выразив недовольство. Бороться не было сил, как и будить эту персональную занозу, поэтому Снейп тихонько прилег рядом: ему даже достался краешек подушки. Закрыв глаза, он уже через пять минут стал медленно проваливаться в сон, а спустя десять даже не ощутил, как слегка отросший ежик уткнулся ему подмышку.

Утро наступило довольно быстро, хотя, надо сказать, оба все же выспались. Завершив лечебные процедуры, Северус сбежал на занятия, а Гарри оставили завтракать и валяться в постели.

Люциус явился ближе к полудню, когда Гарри уже который час изнывал от скуки, а Снейп, отработав учебные часы, проверял эссе старшекурсников.

– Есть новости? – бросил он Люциусу, едва ступившему из камина на ковер.

Малфой, поздоровавшись, снял мантию и чинно уселся в кресле, не спеша отвечать на вопрос.

– Все то же самое, – расстроенно озвучил он, косясь на Гарри.

Бледные изуродованные губы мелко задрожали.

– Хотя один из работников почты вспомнил важную деталь: на правой руке у основания большого пальца была небольшая черная родинка. Не коричневая, а именно черная, поэтому и бросилась в глаза. И еще, несмотря на то, что лицо было скрыто капюшоном, он утверждает, что это была женщина. Увы, больше никаких зацепок. – Люциус развел руками.

Впрочем, неозвученное продолжение поняли все окружающие: злодея вряд ли найдут.

Громкий выдох – кажется, до этого Поттер задержал дыхание, – и все та же удрученная поза сидящего в кресле: ноги поджаты под себя, руки с силой втиснуты в подлокотники, глаза скрыты под повязкой; лицо не опущено, и лишь плотно сомкнутые губы говорят о том, что ситуация ему категорически не нравится.

– И что теперь? – раздался еле слышный, подавленный голос.

– А теперь, Поттер, – подал голос Снейп, – ты просто будешь жить дальше. Да, с оглядкой, да, по возможности не оставаясь один, стараясь не влипать в сомнительные приключения и не выключать мозги, как ты часто это делаешь. Вряд ли убийца еще раз попробует достать тебя в школе.

– Мотив, – перебил его Малфой. – У этого урода есть веская причина, чтобы убить. Согласен, сейчас он затаится, но позже наверняка попробует снова. И было бы неплохо понять, чем Гарри так ему насолил. Я пока не беру в расчет, что это обязательно была женщина – ей могли просто заплатить, чтобы отправила посылку. Мы знаем, что он как-то связан с магглами, и не просто с магглами, а с теми, кто неплохо знает химию – преподает ее или же работает на каком-нибудь предприятии. Да и сам неслабый волшебник – хорошо разбирается в зельях и чарах, раз смог заключить кислоту в оболочку, реагирующую на тепло человеческого тела. А чтобы доработать весь этот состав так, чтобы на него не действовали стандартная заморозка и стазис, вообще надо быть чуть ли не гением!

– Или же психом, – пробормотал Северус, отложив в сторону очередное эссе. – Я бы заподозрил Беллу, но она в Азкабане.

– Амбридж? – предположил Поттер. – Она меня в последнее время терпеть не может.

– Хитрая амбициозная стерва, но умом не блещет. И как маг слабая, – охарактеризовал коллегу Снейп.

– И магглов терпеть не может, – добавил Малфой.

Поттер заметно скривился.

– А больше версий нет. Я уже не раз думал об этом. У меня в последнее время была ссора с Джинни, но она вряд ли бы такую штуку сделала. С Дурслями я распрощался, их смело можно вычеркнуть. А с Пожирателями близко не знаком, разве что с Петтигрю… Интересно, эта крыса могла досмотреть сцену на кладбище до конца, а потом рассказать остальным?

– Тогда покушались бы на нас. И гении среди них были, да, Северус?

Снейп кивнул.

– Слишком уж примитивно. Не думаю, что тот же Эйвери или Розье-старший стали бы связываться с кислотой. Проще было бы подкараулить Поттера в Хогсмите и приласкать Авадой. К тому же, зачем ждать пятнадцать лет? Давно бы уже убили. А Петтигрю вообще трус.

В комнате повисло долгое молчание. Наконец, Малфой не выдержал.

– Сдаюсь! Мы в тупике, детективов из нас не получилось.

– Кто бы сомневался, – понятливо хмыкнул Снейп, скосив глаза на Поттера.

Тот слегка оживился и больше не был похож на бедного угнетенного домовика.

– И вообще, шел бы ты уже домой, у нас время для процедур, да, Гарри?

Тот неопределенно пожал плечами – каждый раз, когда к нему прикасались, хотелось провалиться сквозь землю. Ну, или спрятаться под мантией-невидимкой где-нибудь в уголке и дышать тихо-тихо, чтоб никто не нашел. И если боль еще можно было терпеть, прикусив бескровные губы и тихо поскуливая, то жалость, нередко проскальзывающая в голосе Снейпа, угнетала.

– Терпи, ребенок, немного осталось. Ну же, Гарри, я знаю, ты сильный. Вот так, хорошо, молодец…

Слышать такое от самого жесткого человека в Хогвартсе было невыносимо стыдно и унизительно. И непривычно. Всю свою жизнь Гарри терпел. Терпел кулаки Дадли, побои Вернона, неприязнь Петуньи. Терпел безразличие учителей и косые взгляды соседей. Терпел подколки Драко, зависть Рона и командный тон Гермионы. Студентов, дрожащих при упоминании Наследника Слизерина и дурацкие значки в поддержку Диггори.

Но ТАК терпеть он просто не умел. Быть может, живи он в нормальной семье, где родители любят своих детей, он реагировал бы иначе. Дадли часто хныкал, и Гарри неоднократно наблюдал, как тетя успокаивала его, смазывая ранку йодом и дуя на нее. А потом наклеивала пластырь, шепча ласковые слова и нежно прижимая к себе.

Снейп вел себя очень похоже. Нет, конечно, он не сюсюкал с Гарри и не дул на ожоги, и уж тем более не целовал в щечку и лобик, как тетя. Но такое отношение… Даже мадам Помфри, когда лечила его после очередной травмы, вела себя более отстраненно. Тогда, после квиддичного матча и вмешательства Локхарта, боль от выращивания костей в руке была не меньше. Но медиковедьма ведь не обнимала Гарри и не успокаивала, просто один раз нежно потрепала по макушке и сочувственно улыбнулась. И все. А вот Снейп…

Дадли воспринимал такое отношение как должное. Пожалуй, Рон, да и остальные – тоже, вспомнить хотя бы сцену на платформе 9 ¾, когда миссис Уизли вытирала сыну щеку – что это было, как не любовь? Наверно, это нормально, так вести себя с собственными детьми? Ответа на этот вопрос у Гарри не было – у него не имелось любящих родственников: отец воскрес меньше года назад, а крестный не особо рвался общаться – количество их встреч можно было пересчитать по пальцам одной руки.

Как выяснилось впоследствии, сам Гарри начал воспринимать Снейпа в большем качестве, чем просто учителя. На данный момент он был ему намного ближе, чем непутевый крестный и собственный отец, и именно поэтому Гарри ненавидел выглядеть слабым перед таким волевым и сильным человеком, как Снейп. Получалось откровенно плохо. Впрочем, все началось довольно давно, еще прошлым летом – Снейп направлял, опекал, учил. Терпел его истерики, угробил кучу времени на варку лечебных зелий и озаботился о внешнем виде. И вел себя с ним – не так, как раньше, выставляя криворуким безмозглым идиотом и постоянно сравнивая с Джеймсом, а как… быть может, с сыном близкой подруги?

И вот уже вторую неделю Гарри жил в его апартаментах, и Северус собственноручно ухаживал за ним, ограждая от волнений и неприятных визитов, занимаясь лечением и служа своеобразной жилеткой, в которую Гарри стыдливо прятал мокрое от слез лицо. И хорошо, что повязку до сих пор не сняли – смотреть в черные глаза он бы просто не смог.

– До свиданья, Люциус. Передавайте привет Драко, – в очередной раз собрав волю в кулак, Гарри приветливо кивнул и наощупь направился в спальню – туда, где Снейп, нет, профессор Снейп, Северус придет спустя пару минут, чтобы вновь позаботиться о сыне его лучшей подруги…

========== Глава 11 ==========

– Северус, зайди ко мне, как освободишься… – золотой феникс, взмахнув крыльями, растаял в воздухе.

Пробурчав себе под нос все, что он думает по этому поводу, Снейп нанес последний штрих и поставил зелье на тумбочку:

– Все, Гарри, полежи минут пятнадцать с закрытыми глазами и по возможности не двигаясь. А после можешь попробовать встать и вспомнить, как смотреть на мир. Только не торопись, все делай постепенно и ни в коем случае не резко. Я вернусь, как только смогу. Договорились?

– Да, сэр, – входящая дверь еле слышно прикрылась, оставляя Гарри в полном одиночестве.

И в полумраке – наконец-то сняли повязку, закапав глаза чем-то теплым, маслянистым и едко пахнущим. Впрочем, по сравнению с тем, как противно горело и пузырилось лицо после очередной экспериментальной мази, было вполне терпимо. Слегка неприятно, но терпимо. Веки непривычно скользили над поверхностью глаз, гоняя зелье туда-сюда, еще больше нагревали его, сгоняя к уголкам лишнюю влагу. Маленькие капельки скатывались по щекам и исчезали, без остатка впитываясь в подушку.

Мысленно досчитав до тысячи, Гарри, пару раз моргнув, решился открыть глаза. Затемненная комната была новой и в то же время хорошо знакомой – по ощущениям, никак иначе. Он ни разу не был в гостевой спальне Снейпа раньше, когда приходил к нему в гости. Гостиная, ванная и кабинет с книгами для эссе – вот и все, где ему разрешали беспрепятственно разгуливать. Точно, ванная. Сколько дней он уже толком не принимал душ? Хотя, наверное, этого еще нельзя делать, надо бы уточнить. А пока попробовать хотя бы смыть мерзкое зелье со щек.

Он скользнул за дверь и включил две лампы из четырех; рука сама потянулась к крану, открыв холодную воду. Чужая рука…

Гарри застыл возле раковины, а глаза невольно поднялись вверх, смотря прямо на себя. Чужое лицо: страшное, уродливое, все в язвах и рытвинах; почти лысый череп с небольшими проплешинами; половина правой брови висит кусками, левой нет вообще, полное отсутствие губ и ресниц, и глаза – чужие, болотного цвета – и куда делась изумрудная зелень? Подбородок, шея, плечи – тоже не его, морщинистые, в коричневую складку, наполовину обожженная грудь – это совсем не он, правда? Такого просто не может быть! Он ведь копия отца, и глаза – мамины, а этот урод в зеркале – наверно, оно заколдовано, искажает действительность, Хогвартс ведь волшебный замок? И все в нем волшебное, и кабинеты, и лестницы, и зеркала. Да, волшебное, такое же, как ЕИНАЛЕЖ, показывает тут всякие ужасы.

Рука невольно потянулась к щеке – шершавая, заскорузлая, и совсем не ощущается прежняя гладкость. Бровь какая-то непонятная, то есть, то нету, вместо губ складки, и колючий ежик на голове.

– Нет! – зеркало разлетелось на мелкие осколки, осыпая ими пол вперемешку с каплями крови. – Нет, это не я, не я! Урод! У-у-у!!!

Ноги подогнулись, опускаясь прямо на кровавое месиво, руки невольно упали вниз, по пижамным штанам побежали струйки крови. Магия – холодная, злая, брызнула во все стороны, покрывая инеем пол и раковину, медленно подбираясь к стенам, заставляя воздух искриться и потрескивать.

– Поттер, черт побери, опять? Ты так неравнодушен к моему имуществу? Не разрушил дом, решил попрактиковаться здесь? – Неожиданно быстро вернувшийся от директора Снейп предусмотрительно окружил себя щитом, послав в Поттера теплый поток воздуха. – Гарри!

Того обдало жаром, заставив встрепенуться.

– Прекрати немедленно, возьми себя в руки, ну же!

Зеленые глаза опасно блеснули, опознав в размытом силуэте у двери Снейпа.

– Вдох-выдох, помнишь? Дыши! Раз-два, раз-два…

Иней, добравшийся до середины стены, не пополз выше, остановившись на этом уровне. В комнате заметно потеплело.

– Разрешишь подойти к тебе?

Осторожно, без резких движений, Северус опустился на колени рядом со всхлипывающим Гарри, заключив того в теплый кокон из воздуха вместе с собой, и бережно притянул к себе за плечи.

– Ни на минуту нельзя оставить. Что опять случилось?

– Я урод, – сразу же признался Гарри, придвигаясь поближе и пряча лицо в черной мантии.

– И?

В ответ лишь пожали плечами и слегка поерзали, уютно устраиваясь в объятиях.

– Я тоже далеко не красавец, – констатировал общеизвестный факт Снейп. – И в моем случае ничего нельзя сделать, в отличие от твоего. Но я же не устраиваю истерики с выбросами магии?

Прислушавшись к напряженному дыханию, он продолжил:

– Начнем с плюсов: скоро ты отлично будешь видеть без очков. Разве это не хорошая новость?

– Меня больше волнуют шрамы, к очкам я как-то привык за столько лет, – не согласился Поттер.

– Понятно, значит, благодарности не дождусь, а я так старался сделать это зелье. – Северус подпустил в голос немного обиды.

– Э-э-э…

– Но так уж и быть, обойдусь. Что касается шрамов – я тоже над этим работаю. Так же быстро, как с глазами – не получится, рассчитывай на полгода, максимум – год, и я постараюсь вернуть твое лицо к прежнему виду. Стопроцентной гарантии, сам понимаешь, дать не могу, но вот таким, как сейчас, точно не будешь. В крайнем случае, сделаешь пластическую операцию у магглов.

Гарри задержал дыхание:

– То есть, это не навсегда?

– Мне повторить?

Гарри выскользнул из объятий.

– Не надо. Простите, я как обычно, слишком резко отреагировал, не подумав. Спасибо за зелье для зрения, профессор. И за мази от шрамов. Если бы не вы, я бы, скорей всего, умер.

– Если бы не Грейнджер, – усмехнулся Снейп.

– Что?

– Мисс Грейнджер, именно благодаря ей ты все еще жив. Это она придумала, как остановить действие кислоты. И она же купила все необходимое и помогала по мере возможности. А ты даже не рассмотрел возможности увидеться и поблагодарить.

– Но… Я не знал… Хорошо, я поговорю с ней. – Поттер заметно смутился.

Оперевшись на здоровую руку, он неспешно поднялся, поворачиваясь боком и пряча глаза.

– Отлично, она будет ждать тебя через полчаса у озера, так что поторопись. Вот. – Снейп выудил из кармана темные очки и кепку. – Одень, так ты будешь меньше привлекать внимания, да и глазам сейчас вреден яркий свет.

– Что? Нет!

– Да! Поттер, ты что, намерен поселиться у меня в покоях навечно? Долго ты еще будешь скрываться? А где же пресловутая гриффиндорская смелость? Ты герой или слизняк, боящийся все и всех?

– Я не слизняк! – Гарри сунул окровавленный кулак под холодную воду, стараясь не смотреть на себя в зеркало. – Просто… Просто все будут пялиться, а я… я еще не готов к этому.

– Именно поэтому я и предлагаю одеть очки и кепку. Да, еще можно свитер с высоким горлом – хоть на улице и весна, но все еще прохладно. – Снейп аккуратно перехватил руку, обильно полив ее настойкой бадьяна. – Гарри, послушай, я не заставляю тебя сейчас же идти на ужин в Большой зал или на уроки в класс. Ты две недели безвылазно сидишь в подземельях и прячешься ото всех. Это неправильно. Сейчас ты оденешься, как я сказал, и немного прогуляешься. Не спорь! Это нужно в первую очередь тебе. Сейчас большинство учеников ужинают в Большом зале, на твоем пути попадутся лишь единицы. Не факт, что они даже узнают своего героя. Не забывай, это школа, а не необитаемый остров. Сегодня прогуляешься на озеро, завтра – на квиддичное поле, послезавтра —

заглянешь в библиотеку, а там и к занятиям вернешься. Рано или поздно, но придется явить свое нынешнее лицо миру. Поэтому я и советую начать с малого, а сейчас марш одеваться!

Снейп слегка развернул Поттера и несильно шлепнул того по пятой точке, придав ускорения.

– Ай! – Не ожидавший подобного Поттер удивленно скосил глаза на него.

– Ты еще здесь?

– Нет, я все понял! – Невольно прикрыв зад ладонями, Гарри не смог удержать улыбку. – Если я не пойду, вы отволочете меня туда силой. Нет, спасибо, уж лучше я сам.

– Я рад, что ты это осознал. Два часа, Поттер, я жду тебя обратно не раньше, чем через два часа. А лучше вообще к отбою, как раз успеешь надышаться свежим воздухом за все это время.

– Угу, а лучше вообще не появляться…

– Но это увы, невозможно. – Снейп еле заметно усмехнулся, вглядываясь в незнакомые мальчишеские глаза непривычного болотного цвета, в которых зажегся едва заметный огонек веселья: Гарри Поттер возвращался к жизни.

*