Текст книги "Большая научная экспедиция Гермионы Грейнджер (СИ)"

Автор книги: Jero3000

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

– То есть твой проект опять отклонили? – Гарри сочувствующе похлопал Гермиону по руке.

– Да! Ты представляешь, что сказали эти бюрократы из Отдела регулирования? «Мисс Грейнджер, вы фактически хотите изменить устройство мира!» – Гермиона стукнула кулачком по столу. Посетители кафе косо посмотрели на нее, отчего стало совсем тоскливо.

– Может, тебе заняться чем-то действительно полезным? – предложил Рон. – Ну, например, организовать обмен опытом с кентаврами? Или обучить великанов грамоте?

– Не смешно, – отрезала Гермиона, развернула обычную маггловскую газету и закрылась ею от друга.

– Ладно, я шучу. Но ты могла бы усмирять Корнуольских пикси. Только вспомни, как круто у тебя получилось на втором курсе, – продолжил он откуда-то из-за газетного листа.

– Не хочу тебя обидеть, но мальчики правы. – Джинни грустно вздохнула. – Гермиона, твои проекты, они – как бы это сказать – чересчур революционны. Может быть, когда-нибудь магическое общество придет к мысли о массовом освобождении эльфов, но, прости, не в наше время.

– Может быть, когда-нибудь, – повторила за ней Гермиона и рассеянно уставилась в газету.

– И вообще, зачем тебе маггловская пресса? – Рон потянул лист на себя.

– Я люблю получать информацию из разных источников, – туманно ответила Гермиона. В самом деле, не говорить же, что она просто по привычке продлила подписку.

– Эльфы, безусловно, очень важны, – тихо сказал Гарри, – но посмотри на это с точки зрения Министерства. Это убыточный проект. Ты просто его не протащишь.

Гермиона резко опустила газету на стол.

– О какой прибыли может идти речь, когда дело касается бедных беззащитных существ! Важнее могут быть разве что… – Гермиона осеклась, задержав взгляд на большом квадрате объявления, – пингвины?

Гарри, Рон и Джинни наклонились к столу, чтобы прочитать текст, на который указывал палец.

– Экспедиции требуются переворачиватели пингвинов? Ты серьезно? – в один голос спросили они.

– Вы представляете, как это важно? – Глаза Гермионы вспыхнули азартным огнем, а это был очень дурной знак. – Пингвины очень любопытны. Когда над ними пролетает вертолет, они поднимают головы, чтобы посмотреть на него, не удерживаются и падают. Представляете?

Друзья озадаченно смотрели на неё.

– А самим перевернуться не получается, – продолжала Гермиона. – Вы понимаете, что они могут просто погибнуть? Эльфы-то за себя постоят, если что, а вот пингвины – нет.

– Ты и впрямь собираешься туда ехать? – с опаской спросил Рон.

– А ты что, нет?

– Вообще-то Джорджу нужна моя помощь. Дела идут хорошо, и было бы неразумно бросать все вот так запросто.

– Гарри?

– У меня стажировка в аврорате, – неуверенно протянул тот. – Ты же знаешь, это моя давняя мечта.

– Понятно. Джинни?

– Гермиона, ты представляешь, как для меня важно пройти отборочные в основной состав «Гарпий»? – Взгляд ее был виноватым.

«Действительно, – подумала Гермиона, – они все на пути к исполнению того, о чем мечтали. У Рона наконец появились деньги. Гарри продолжает бороться с темными силами. Джинни попала в команду, по которой с раннего детства сходит с ума. Только я не у дел».

И впрямь, стажировка в Отделе регулирования едва началась, но прислушиваться к голосу здравого смысла там не хотели, а значит, ее ничего не держало.

– Мы будем тебе писать, – горячо заверил Рон.

– Спасибо. Я тоже. – Гермиона улыбнулась и расправила спину. Вот-вот должна была сбыться и её мечта: от одной лишь мысли о спасении чистой невинной жизни по спине пробегали мурашки.

Уже через две недели изнурительных медкомиссий – к некоторым врачам пришлось применить Конфундус – Гермиона наконец-то заняла свое место в самолете вместе с остальными членами экспедиции и тут же почувствовала себя чужой. Даже дважды чужой. Большинство из них уже там бывали, поэтому живо обсуждали предстоящую поездку. Гермиона же ехала впервые и только по обрывкам разговоров могла догадываться, что ее ждет. А еще она понимала, насколько все-таки прочно прикипела к магическому миру. Вокруг нее были магглы, говорившие о каких-то совершенно безумных вещах вроде новых моделей телевизоров, операционных систем для компьютеров и новых игр. Гермиона поняла, как она от них далека, и уже почти пожалела, что ввязалась в это, когда ее взгляд упал на географический журнал, оставленный кем-то в кармашке сидения. Она развернула его на первой попавшейся странице, и все сожаления вмиг улетучились. С журнального разворота на Гермиону смотрел пингвин. Воображение тут же разыгралось не на шутку: перед внутренним взором уже стояла снежная пустыня, в которой барахтались животиками кверху тысячи и тысячи пингвинов, беспомощно размахивая крыльями, и никто, ни одна живая душа не могла им помочь. Гермиона встряхнула журнал и погрузилась в чтение.

У нее получилось занять себя до самого приземления в Чили. Там ожидала пересадка на ледокол, который должен был доставить их на станцию. Журнал Гермиона хотела забрать с собой, но потом все же решила, что он может понадобиться кому-то еще, поэтому свернула его в трубочку и положила туда же, где взяла.

Гермиона решила остаться на палубе. Она стояла там, на ветру и вглядывалась в туман, ожидая увидеть заснеженные дали, по которым деловито прохаживаются эти прекрасные, но иногда такие беспомощные птицы.

– Я иду к вам, – прошептала она, – потерпите еще немного. Я уже иду.

Ветер подхватил ее слова и унес.

***

Станция оказалась небольшим поселением, больше похожим на деревушку. Между рядами домиков шла утоптанная дорожка, в конце которой стоял большой корпус. Как объяснила девушка, шедшая рядом с Гермионой, там располагалась и кухня, и столовая, и другие помещения, назначения которых Гермиона так и не смогла понять. Слишком уж много времени провела она среди магов. Рука сама сжала в кармане волшебную палочку. Остальные уже строили планы, как бы побыстрее разложить вещи, получить снаряжение, поужинать и как-нибудь отметить свой приезд. Гермионе это было неинтересно, так что она выбрала крайний домик и дернула дверь на себя. К ее глубочайшему удивлению, на одной из кроватей уже сидела какая-то девушка и читала книгу.

– Привет. – Гермиона улыбнулась. – Не против, если я буду твоей соседкой?

– Хорошо. Только я не очень люблю шумные компании.

– Отлично. Если я чем-то и буду мешать, то только шелестом страниц. – Она поставила свой чемодан у свободной кровати. – Кстати, чего ты ждешь от этой экспедиции?

– Ничего особенного. – Соседка пожала плечами. – Как всегда буду снимать данные метеозондов и обрабатывать их.

– Погоди, так ты не переворачиватель пингвинов? – удивилась Гермиона.

Стук распахнувшейся двери не дал новой знакомой ответить. На пороге стоял высокий бородатый мужчина в оранжевых штанах, оранжевой куртке и оранжевой шапке. На макушке у него были огромные очки, а на ногах – судя по виду – тяжелые, но теплые ботинки. Он чем-то напомнил Гермионе Хагрида.

– Мэри Стимпи, метеоролог, – посмотрел он в список. Та подняла руку. Незнакомец поставил у ее кровати большой пакет. Мэри кивнула и погрузилась в чтение.

– А ты, значит, у нас Гермиона Грейнджер. – Он смерил ее недоверчивым взглядом. – Что-то я тебя не припоминаю.

– Я по объявлению.

– Вижу-вижу. – Он хмыкнул, посмотрел в список еще раз и внезапно разразился громогласным хохотом.

– Что-то не так? – поинтересовалась Гермиона.

– Переворачиватель пингвинов? – простонал сквозь смех незнакомец. – Ну-ну. С утра зайдешь за своим инструментом.

Он бросил ей точно такой же пакет, какой минутой ранее получила Мэри.

– Если что, я Кэй. Удачи, переворачиватель. – Он вышел и захлопнул за собой дверь, но с улицы все равно был слышен смех.

– Мэри, я не совсем понимаю, – Гермиона с огорошенным видом присела на кровать, – что его так насмешило? И что это за пакет?

– В пакете твоя роба. – Мэри почему-то улыбалась. – А по поводу смеха – ты только не обижайся. Кэй – хороший парень, просто эта профессия очень смешная.

Гермиона от удивления приоткрыла рот.

– Движение зоозащитников подняло шум вокруг полярных станций, дескать, мы вредим пингвинам: они падают и не могут встать. Вот и обязали на каждой станции иметь такого переворачивателя. Правда, почти никто на эти объявления не откликается. Принимают за шутку. А у тебя что-то случилось?

– Нет-нет, ничего. – Гермиона быстро покачала головой. – А должно?

– Да просто в прошлую зимовку тут парень был. Тоже по пингвинам. У него была жуткая депрессия. О самоубийстве думал. А потом объявление увидел и решил все круто изменить.

– И что с ним теперь?

– После зимовки вернулся, пошел в зоозащитники, что-то вроде возглавляет. Ты не переживай. Кэй посмеется-посмеется, но другим тебя в обиду не даст.

– Другим? – Теперь Гермиона совершенно точно пожалела, что решилась на это путешествие.

– Гермиона, тут много людей, и они разные. Просто постарайся привыкнуть. Я привыкла. А теперь – извини, очень уж повесть интересная. – Мэри улыбнулась и вернулась к чтению. Впрочем, Гермиона разобрала свои вещи, достала книгу об Антарктиде и тоже принялась читать.

***

Первое утро на базе встретило ярким солнцем. Вокруг было белым-бело, и солнечный свет, отражаясь от снега, слепил глаза. Гермиона задернула шторки и поморщилась.

– Не переживай, к робе прилагаются солнцезащитные очки. Видела вчера у Кэя? – Мэри уже распаковывала свой сверток. Гермиона обрадовано кивнула и тоже достала костюм. Как и у Кэя, он был ядовито-оранжевым, огромным, зато очень теплым.

– А еще он непродуваемый. – Мэри похлопала ее по плечу. – Если вдруг соберешься на берег – скажешь Кэю спасибо за этот костюмчик.

– Я пойду на берег, – твердо сказала Гермиона. – О каком инструменте говорил Кэй?

Инструментом оказалась огромная неудобная лопата, из-за которой пришлось сначала долго искать склад, а потом еще дольше выслушивать смешки и подколки Джинджер – необъятной дамы средних лет. Так что появлению Кэя на горизонте Гермиона даже обрадовалась.

– Дай девочке ее инструмент и пускай идет работать, – строго сказал он, и Джинджер вмиг перестала хохотать. Зато Гермионе пришлось тащиться через весь поселок с тяжеленной лопатой. Весьма некстати вспомнились слова кого-то из мудрецов о том, что испытания закаляют дух. Если бы это было правдой, духом Гермионы уже можно было бы резать стекло: сначала придирки в школе, потом непонимание в Министерстве, теперь еще и это.

С такими тяжелыми мыслями она добралась до побережья, бросила лопату на снег и сама уселась рядом. Пингвины были неподалеку. Одни носили камушки для гнезд, другие уже сидели на яйцах, третьи развлекали пингвинят, которые ходили за старшими как привязанные. Правда, на спину не падали. Зато никто из них не смеялся над ее мечтой, над ее рвением к работе. Гермиона даже пожалела, что не взяла какую-нибудь книгу, но потом одернула себя: «Нужно смотреть в оба. Вдруг кто-то перевернется!» Она рассматривала пингвинов, которые, казалось, совершенно не обращали внимания на человека в оранжевой робе, и думала о несовершенстве мира: «Вот ведь как иногда получается: хочешь сделать доброе дело, а никому, кроме тебя, это и не нужно. Что волшебникам, что магглам. Всем наплевать».

День показался невероятно долгим. Как только начало смеркаться, Гермиона поднялась на ноги, взяла лопату и побрела в сторону станции.

Чуть поодаль от поселения стоял Кэй и разговаривал с кем-то из ребят.

– Привет, как дела? – улыбнулся он. – Как пингвины поживают?

– Живы и здоровы. – Она попыталась улыбнуться, но у нее вышла такая жуткая гримаса, что Кэй невольно поморщился.

– Слушай, ты хоть книжку с собой бери в следующий раз. Или заметки какие-нибудь веди. А то целый день на пингвинов глазеть – это ж от тоски помереть можно.

– Это что, переворачиватель пингвинов? – рассмеялся собеседник Кэя.

– Нет, Джейми, это Гермиона, специалист по изучению пингвинов. Она приехала, чтобы наблюдать их в естественной среде обитания.

– О, прости. – Джейми стушевался. – Тебе помочь?

– Если можно, отнеси, пожалуйста, лопату на склад. Очень уж она тяжелая, – попросила Гермиона после секундного замешательства. Мэри была права: Кэй оказался хорошим парнем и на корню обрубил повод для насмешек.

– Без проблем. – Джейми забрал у нее лопату и потопал на склад.

– Спасибо, – вполголоса проговорила Гермиона, когда тот удалился.

– Не за что. – Кэй дружески похлопал ее по плечу. – Вот только специалист по пингвинам вряд ли будет ходить с лопатой. Скорее с блокнотом и фотоаппаратом.

– Да, я поняла. – Гермиона кивнула. – Извини, очень устала.

– Хорошо. – Кэй пожал плечами. – Увидимся.

Гермиона вошла в свой домик, сбросила ботинки, кинула на стол шапку и очки, повесила куртку на вешалку и рухнула на кровать. «Сейчас немного полежу и пойду искать столовую», – подумала она и прикрыла глаза.

Проснулась она от того, что хлопнула дверь

– Привет. – Мэри подошла к ее кровати и поставила на тумбочку полную тарелку сандвичей. – Сложный день?

– Просто немного устала. – Гермиона потянулась и бросила взгляд на часы. – О боже, я пропустила ужин!

– Поэтому я и принесла тебе еды. Сейчас согреем воду и попьем чай.

– Спасибо, – улыбнулась Гермиона и потянулась к тарелке.

После перекуса захотелось почитать, но стоило открыть книгу, как Гермиону сморил сон. Так она и пролежала до самого утра: в оранжевых штанах от рабочего костюма и безразмерном вязаном свитере, крепко обнимая «Полную энциклопедию нелетающих птиц».

***

Если верить большому календарю, который висел на стене домика, прошло две недели. Гермиона каждое утро просыпалась, надевала робу, накидывала на плечо сумку с книгами и блокнотом для наблюдений, завтракала, а потом отправлялась на берег. Лопату она больше не брала. Во-первых, так лучше получалось поддерживать легенду о том, что она «специалист по изучению пингвинов», во-вторых, на побережье все равно никого, кроме этих самых пингвинов, и не было. А если кто и перевернется, всегда можно поставить его на ноги магией.

Поначалу пингвины сторонились ее, хотя нельзя было сказать, что они боялись. Просто обходили стороной. Потом самые храбрые начали подходить, а за ними осмелела и остальная стая. Так что к концу второй недели Гермиона уже сидела не в стороне, а почти в центре колонии, и делала заметки о том, что видит, будучи в самой гуще пингвинов. На первых порах, конечно, она была недовольна своей работой, ведь она практически бездельничала. Но потом решила, что, даже если услуги переворачивателя не понадобятся, она всегда может опубликовать свои наблюдения. Мысль об этом успокаивала, и Гермиона продолжала работать.

Так проходили дни, и каждый новый был похож на предыдущий. Эта суббота обещала быть такой же, как пятница, четверг, среда. Гермиона по привычке уселась на снег неподалеку от копошащихся пингвинят, раскрыла блокнот и написала на чистом листе дату. В сумку, которую она поставила рядом с собой, тут же ткнулся клювом какой-то не в меру любопытный птенец, за что получил мягкий щелчок по крылу.

– Нет уж, юный мистер Пингвин, вам там делать нечего. – Гермиона шутливо погрозила ему пальцем. Вдалеке послышалось стрекотание, и пингвиненок вмиг потерял интерес к сумке. Над ними пролетал вертолет, и вся колония пингвинов подняла головы к небу. Гермиона тут же вскочила на ноги и выхватила палочку. Сейчас она наконец-то будет кого-то спасать.

Первым на спинку упал тот малыш, который пытался проверить ее сумку. Гермиона подхватила его и поставила на лапы. Он пискнул и заковылял прочь. Но остальным еще нужна была помощь, они лежали, бестолково размахивая лапами и крыльями. Гермиона поднимала одного пингвина за другим, чувствуя, как ее жизнь наполняется смыслом.

Все уже вернулись к своим обычным делам, когда она заметила маленькую серую точку вдалеке. Гермиона бросилась туда.

Видимо, этот малыш побежал за вертолетом и, прежде чем упасть, успел отдалиться от колонии на приличное расстояние. Он лежал и пищал так пронзительно, что слезы наворачивались. Хорошо, что очки плотно закрывали глаза, иначе на щеках уже был бы иней. Гермиона поставила пингвиненка и присела около него.

– Ну и куда ты побежал, глупыш? Отбился бы от своих, мама с папой тебя бы потом обыскались.

Тот только пискнул в ответ. Гермиона подняла очки и строго посмотрела на спасенного птенца.

– Вот что я вам скажу, юноша, – она наставительно подняла палец, – никаких больше забегов на дальние дистанции.

В маленьких глазках-бусинках отразилось искреннее недоумение, и малыш плюхнулся на спину.

– Ну ты и чудо. – Гермиона рассмеялась и снова подняла его. – Все, пошли обратно. Родители тебя заждались.

Она поднялась на ноги и зашагала туда, где оставила свою сумку. Позади деловито шлепали по снегу маленькие перепончатые лапки.

Возвращение Гермионы в колонию было встречено довольно странно. Пингвины то ли почтительно, то ли опасливо расступались, завидев ее. Птенцы, что копошились возле сумки, бросились врассыпную. Гермиона накинула ремень на плечо и повернулась к спасенному пингвиненку, который так и стоял сзади.

– Ну, иди к родителям. – Она махнула рукой, но тот остался на месте.

– Дружок, скоро вечер, я уйду на станцию. Тебе лучше найти родных. – Чтобы придать правдивости своим словам, Гермиона направилась прочь. В конце концов, она именно сегодня планировала начать оформление первой, по результатам своих наблюдений, статьи. Мэри как-то сказала, что может отправить отсюда письмо, и теперь Гермиона хотела этим воспользоваться. Надо было оправдывать свое пребывание на станции. Позади захрустел снег, и Гермиона обернулась. Пингвиненок уверенно шагал за ней.

– Эй, иди к своим. – Она топнула ногой. Несильно, только чтобы отогнать малыша. Но он оказался бесстрашным и сделал еще два шага в ее направлении.

– Так дело не пойдет. – Гермиона схватила птенца, подняла его и посмотрела в глаза. – Тебе нужно к родителям. Таким маленьким опасно гулять в одиночку.

Она с сожалением заметила грусть в черных глазках, но скрепя сердце поставила его на снег, развернула в сторону колонии и легонько толкнула в пушистую спинку.

– Иди домой. Я все равно завтра приду.

Пингвиненок едва успел сделать пару шагов, как сверху раздался крик. Крупная серая птица неслась прямо на них, громко хлопая крыльями. Гермиона сделала первое, что пришло ей в голову: выставила над малышом магический щит. Птица с размаху ударилась об него лапами с выпущенными когтями, вскрикнула и взмыла ввысь, видимо, готовясь к новому броску. Гермиона кинулась к пингвиненку и прижала его к себе, поднимая палочку.

– Не заставляй меня причинять тебе вред! – угрожающе проговорила она. Но птица не поняла слов предостережения и снова спикировала. Пришлось оглушить ее Ступефаем.

На побережье творилось нечто невообразимое. Малышня разбегалась кто куда, взрослые пингвины прикрывали их своими спинами. Гермиона тяжело вздохнула и направилась к колонии. Птицы от нее уже не шарахались, у них была проблема поважнее, поэтому ей удалось поставить спасенного пингвиненка рядом с другими собратьями, толпившимися за спиной у большого толстого пингвина.

Вернувшись в домик, Гермиона сразу же уселась за статью. Она знала, что если хоть на минуточку приляжет, то проспит до утра, а так хотелось как можно быстрее отправить письмо. Она раскрыла свой дневник наблюдений на первой странице, взяла из ящика стола чистый лист бумаги и принялась писать.

– Гермиона. – Голос Мэри отвлек ее от работы. Часы показывали восемь вечера, значит, она провела за работой около двух часов.

– Да, Мэри. Я опоздала на ужин?

– Нет, сейчас пойдем. Я не это хотела сказать. Я понимаю, что ты исследователь, но приводить к домику живого пингвина было необязательно.

– Какого живого пингвина? – недоуменно спросила Гермиона и выскочила за дверь. У домика действительно топтался пингвиненок. Услышав, что кто-то вышел, он повернул голову и обрадовано пискнул, когда увидел знакомое лицо.

– О нет, – протянула Гермиона. – Что ж ты за горюшко такое? Ладно. Переночуешь со мной. Мэри, у нас есть таз?

– Есть. – Мэри усмехнулась. – Как его зовут?

– Я не собираюсь его оставлять! Я завтра утром отправлю его домой!

Гермиона схватила таз и принялась наполнять его снегом.

– Растает снег и будет тебе бассейн. – Она покосилась на пингвиненка, который смотрел на нее самым невинным взглядом. – Завтра отнесу тебя в колонию, а пока что тебе нужно имя. Ровно на один вечер, юноша!

– И как ты его назовешь? – хихикнула Мэри.

– Траббл. – Гермиона смерила малыша недовольным взглядом. – Потому что он самая настоящая ходячая неприятность. Все, мистер Траббл, сидите тут и не вздумайте шалить, а мы идем ужинать. Надеюсь, в столовой есть рыба или что-то такое, что придется по вкусу этому непоседе.

Траббл уселся на попу в тазике, полном тающего снега. Гермиона уже закрывала за собой дверь, когда ей показалось – ну конечно же, ей показалось! – птенец махнул ей крылом.

Ночь в домике Трабблу понравилась. Сначала он с радостью поплескался в тазу с ледяной водой, потом прошлепал мокрыми лапами по всему домику, а потом еще и ткнулся в ногу ничего не подозревающей Мэри, которая от неожиданности взвизгнула. Резкий звук напугал Траббла, так что он задрожал и смешно побежал к Гермионе.

– Все, спать, – отрезала та. – Завтра ты вернешься домой.

***

Впрочем, вернуть Траббла домой не получилось. На улице разыгрался буран, и идти по такой погоде аж на побережье было бы чистой воды самоубийством. Кто-то из парней покрепче ранним утром принес им еду, и Мэри засобиралась. Тоненькая и легкая, она вряд ли добралась бы до своего места без сопровождения.

– Пока буран не стихнет, буду у себя, – сказала она, заматываясь в шарф грубой вязки.

– То есть, до вечера, – уточнила Гермиона.

– До какого вечера? Минимум три дня. Все, не скучайте, – с этими словами Мэри захлопнула дверь.

– Кажется, тебе придется у меня задержаться, – проговорила Гермиона, глядя на Траббла, который, казалось, вовсе не расстроился и принялся бегать по домику кругами.

Из окон сквозило, пришлось применить специальные чары, чтобы законопатить щели. Без сквозняка было тепло и уютно, электрический обогреватель работал на славу, и Гермиона задремала.

Стук в дверь разбудил ее. Она первым делом потянулась за палочкой, но той на тумбочке не оказалось. «Упала, наверное», – подумала Гермиона и пошла открывать.

На пороге стоял Кэй.

– Ну, как тут у тебя? Станция не будет работать ближайшие три дня, так что можешь привести в порядок статью, – проговорил он и уточнил, увидев, как вытянулось лицо Гермионы. – Мэри рассказывала, ты пишешь статью о пингвинах. И кстати, она не шутила? К вам действительно прибился один? Можно взглянуть?

– Да, конечно. – Гермиона улыбнулась. – Траббл! Ты где?

Из-под кровати послышался шум.

– Глупыш, наверное, залез под кровать и не может выбраться, – рассмеялась она и наклонилась. – Траббл, ты здесь?

Первое, что захотелось сделать Гермионе – закричать от неожиданности. Либо отыскать палочку и испытать какое-нибудь непростительное заклятие. В крайнем случае – провалиться сквозь землю. Траббла под кроватью не было. Свернувшись калачиком и прижимая палец к губам там лежал Драко Малфой. Другой рукой он протягивал ей ее собственную волшебную палочку.

– Погоди, Кэй, он застрял. Сейчас я его вытащу, – проговорила Гермиона, вырывая из руки Малфоя палочку и накладывая на него невербальное заклинание.

– Помочь? – участливо спросил Кэй, подходя чуть ближе.

– Спасибо, уже все. – Она дернула Малфоя за крылышко, вытащила его из-под кровати на свет божий, подняла на руки и протянула Кэю.

– Какой забавный! – Он погладил пингвина по голове, невзначай задев пальцы Гермионы. Та смутилась и слегка покраснела. Малфой покрутил головой, глядя то на улыбающегося Кэя, то на покрасневшую Гермиону, и не нашел ничего умнее, чем ухватить протянутые к нему пальцы.

– Да ты ревнивый, – рассмеялся Кэй, убирая руку.

– Не говори глупостей. – Гермиона окончательно покраснела и, не отдавая себе отчета в том, что делает, прижала пингвиненка к себе, обхватив его двумя руками.

– Гермиона, если тебе что-то понадобится – я имею в виду книгу, которой у тебя с собой нет, или какие-то материалы – дай нам знать. Передай через Мэри, если что.

– Отлично, спасибо. – Гермиона сжала Малфоя, и он пискнул. Кэй мило улыбнулся и вышел.

Как только за ним закрылась дверь, Гермиона опустила пингвина на пол, достала из-под кровати волшебную палочку и взмахнула ею. Спустя пару мгновений посреди комнаты стоял Драко Малфой и потирал бок.

– Чуть ребра мне не сломала, – недовольно проворчал он.

– Что ты здесь делаешь? – гневно спросила Гермиона. – И что ты сделал с Трабблом?

– Траббл – это я и есть, – усмехнулся Малфой. – Это долгая история.

– У меня много времени, – криво улыбнулась Гермиона. – Буран на три дня парализовал работу станции, так что рассказывай, как ты тут оказался и почему был пингвином.

– Отлично. – Малфой забрался с ногами на кровать Мэри. – Я сцепился с одним типом из Лютного переулка.

– Из-за чего?

– Это неважно, – отмахнулся он. – Так вот, мы немного повздорили. В результате он меня разоружил, превратил в пингвина и закинул сюда.

– Давно?

– Я даже не знаю. Я долго жил с ними в колонии. Потом начала приходить ты. Точнее, я сначала не знал, что это ты, пока не произошел тот случай с вертолетом. Я увязался за тобой, потому что увидел у тебя палочку.

– А я-то думала, от большой любви, – съязвила Гермиона.

– Даже не рассчитывай, Грейнджер, – расхохотался он. – Тебе до моего идеала девушки – как пингвинам до птиц. Так что можешь не обольщаться.

– Я сейчас снова превращу тебя в пингвина, – процедила она сквозь зубы. – Одни плюсы, Малфой: так ты намного милее, намного меньше и молчишь.

– Ладно, Грейнджер, перемирие, – бросил тот, видимо, поверив в серьезность ее намерений. – Я тут видел еду и чайник, так что, если ты не возражаешь, я бы поел чего-нибудь человеческого.

Не дожидаясь ответа, он схватил с тарелки кекс и посмотрел на Гермиону. Она вздохнула и включила в розетку электрический чайник.

– Малфой, я надеюсь, ты не собираешься жить здесь, пока не закончится моя экспедиция?

– А когда она закончится? – Он уже расправился с кексом и теперь совершенно нелогично принялся за сандвич с сыром.

– Через год, – вспомнила Гермиона то, что говорила по этому поводу Мэри.

– Через сколько?

Около минуты они просто безмолвно таращились друг на друга.

– Нет уж, Грейнджер, за год я тут с ума сойду. Толпа магглов и ты в придачу. Не самая лучшая компания для меня, не находишь?

– Еще и в облике пингвина. – Гермионе вдруг стало весело. Это было бы неплохим уроком для него – прожить так целый год. – Смену только-только привезли, и твое внезапное появление вызовет много вопросов. Так что, Малфой, быть тебе пингвином.

– И жить с ними в колонии? Меня же там сожрут!

– Мерлин, да кому ты нужен?

– Например, бурому поморнику. Ты его, конечно, хорошенько приложила сегодня Ступефаем, но, если тебя рядом не окажется, он унесет безжизненную пингвинью тушку в гнездо своим птенцам на потеху. Понравится тебе это, Грейнджер?

– Не особо. – Хоть она и не жаловала Малфоя, такого конца для него не хотела. Точнее, вообще не хотела для него никакого конца, ее бы вполне удовлетворило, если бы он просто пропал из поля зрения.

– Или морским львам, – продолжал Малфой, понизив голос. – Касаткам. Представляешь, Грейнджер, если я решу искупаться и попаду в зубы касатке? А ведь мне рано или поздно придется плавать, если ты хочешь, чтобы я жил в колонии.

– Малфой, ближайшие три дня ты все равно будешь жить тут, – отрезала Гермиона. – И потом, я все равно буду приходить на берег. Каждый день. Это моя работа.

– Кстати, Грейнджер, – он взял со стола чашку, которую Гермиона наполнила горячим чаем, – как ты-то докатилась до жизни такой? Поттера, я слышал, в аврорат взяли, Уизли разбогател, его сестрица попала в квиддичную команду, а ты?

– А я, – Гермиона замялась. – Неважно.

– Дай я угадаю. – Он широко улыбнулся. – Ты умудрилась начать карьеру со своей истерики по поводу эльфов?

– Это не истерика, Малфой. – Она вспыхнула, но он ее перебил.

– Да, Грейнджер, а кто-то еще считал тебя умной. Ты чем думала?

– Не поверишь – головой, – огрызнулась Гермиона. – Какое тебе дело до моей карьеры?

– Правильно, Грейнджер, никакого. – Малфой взял с тарелки еще один сандвич. – Но, уж коль скоро ты единственная волшебница на этом континенте, мне придется с тобой о чем-то разговаривать.

Гермиона демонстративно раскрыла книгу на главе об уходе и воспитании птенцов пингвинов. Увесистый том выгодно заслонял ее от Малфоя и уж точно был намного интереснее его бестолковых вопросов. Через несколько минут с кровати Мэри раздалось сонное сопение. Короткий взгляд поверх страниц подтвердил догадку. Малфой уснул, сложив руки под головой. Темно-зеленый свитер и черные брюки придавали ему какую-то болезненную бледность. Видимо, в этой одежде он в последний раз гулял по Лютному переулку, прежде чем устроить драку. И если для весеннего Лондона его одежда еще подходила, то на Южном полюсе в ней можно было замерзнуть. Хотя на улицу-то он будет выходить в облике пингвина, а их от холода спасают запасы подкожного жира. Она снова попыталась спрятаться за книгой, но тщетно. После того, как она в десятый раз прочитала одно и то же предложение, стало понятно, что так дело не пойдет. Гермиона отбросила книгу, ругая саму себя за чрезмерную жалостливость, встала и укрыла Малфоя теплым одеялом. Он заворочался, заматываясь, как в кокон.

– Нет, все-таки пингвин из тебя был лучше, – тихо проговорила она и вернулась на свою кровать. За окном завывала метель, а в домике было тепло и уютно. На столе стоял горячий чай, в руках была интересная книга, статья была наполовину написана, и даже сопящий на соседней кровати Малфой не мог испортить этого прекрасного ощущения, которое буквально затопило душу. Кажется, это называлось умиротворением, и теперь Гермиона наконец-то познала его. И это стоило того, чтобы пересечь весь земной шар. Она и сама не заметила, как уснула.

***

Утро нового дня не принесло никаких изменений. За окном все так же бушевала стихия, и Гермионе ужасно не хотелось открывать глаза, напротив, приятная полудрема окутала ее, заставляя балансировать на грани сна и реальности. Где-то над ухом раздался шум, будто кто-то что-то искал.

– И почему нельзя трансфигурировать еду, – спросил чуть надменный голос.

– Потому что это исключение из Второго закона трансфигурации Гэмпа, – пробормотала Гермиона сквозь сон.

– Это был риторический вопрос, Грейнджер. Я шёл за тобой в рейтинге школы. Уж поверь, я прекрасно помню Второй закон трансфигурации Гэмпа.