Текст книги "Горячий шоколад (СИ)"

Автор книги: Jane Люта SkyWalker

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

Он пластичный.

Если вернуться в тот вечер, когда Зейн Флинт и не только он получили желаемое, неритмично дёргались на ковре и целовались так громко и так страстно, будто завтра собрались умирать (вероятно, это сравнение недалеко от истины, поскольку скорый конец звёзд и планет движил ими), Амара убедилась в том, что её любовник умеет угождать.

Как только они устали совершать эти жадные движения и наполнять комнату нарочито громкими звуками поцелуев – в губы, шею и ниже – и прислушались к медитационной музыке, льющейся из проигрывателя, то глубоко вдохнули. Посмеялись, приложившись к потному лбу друг друга.

– Нам бы переместиться, – озвучила Амара то, что было у обоих на уме. – Но не на кровать! Я тебя туда не пущу! – пригрозила следом, и её поднявшийся с трудом любовник (Амара весила далеко не как пёрышко!) изменил направление, будучи до сих пор «состыкованным» с ней.

Он нашёл стол новым приемлемым местом, а Амара, оценив расположение горящих свечей и книг, распустила стянутые резинкой волосы и раскинула руки. Ей нужна была небольшая передышка. Она скользнула взглядом с прикрытыми веками по порочному напряжённому лицу Зейна, не в силах сказать об этом, и облизнула губы, когда он принялся за старое: прослеживать языком завитки тату на её голени и икрах c причмокиванием. Он, видно, находил их не просто влекущими внешним сиянием, но и вкусными. И забегая вперёд, я скажу, что он ощущал дикую смесь пряностей и электричества, и не мог остановиться. Они стали его новым лакомством!

Как здорово, что из всех знакомых ему сирен (большая редкость знать хотя бы одну!) Амара могла похвастаться тату по обеим сторонам на теле, а не только с левой. Больше лакомства!

Хватка на её тазу и бёдрах не ослабевала, она была крепка, как у фанатичного охотника, заполучившего желанный трофей. Хищный трофей. «Тигрицу», усмехнулась в мыслях Амара и была во многом права. На Партали многие пытались охотиться на знаменитую сирену, но представляли собой бледную тень настойчивости и упорства Зейна. Вдобавок они не выглядели столь же привлекательно.

Грубые и ненасытные движения возобновились, но на этот раз обретя ритм, подталкиваемый их сердцебиением. Комната вновь наполнилась стонами, и Амара рассталась с малейшим сомнением, почувствовала свободу выражать своё удовольствие так громко, как ей хотелось, потому что напротив неё любовник не стеснялся ничего и никого. В особенности после того, как он то приникал к её груди и целовал и щекотал мягкой бородкой всё, что попадётся, то отстранялся и приподнимал её ноги себе на плечи. Проникая чуточку глубже, познавая ощущения чуточку ярче.

В какой-то момент она перестала дышать и еле заметно завибрировала, произнеся на выдохе «постой». Периодические вспыхивающие и затухающие извилистые линии тату ярко засияли, как в пылу битвы, когда она рассержена и решительна, готовая бросаться вперёд с астральными кулаками и другими проекциями. Завораживающее сияние придало её обнажённой тёмной коже изумительный цвет, и Зейн был готов поклясться, что она светила ярче любого светильника в каюте. Проснулось дурацкое желание выключить их и полюбоваться сиреной, естественно прослеживая каждый завиток, бьющий мягким статическим электричеством, своими огрубевшими пальцами.

Амара беззвучно выдохнула, продолжая тихонько вибрировать, зажмурилась, встретив мышечное и эмоциональное расслабление. Впервые за долгий срок. Очень долгий. Примерно совпадающий со сроком Зейна.

Охота за Хранилищами отнимает чертовски много времени, вы знали? Не говоря о необходимости быть тише ветра и ниже воды, скрываться от наёмников, или преследовать и бороться с несправедливостью разного толка задолго до охоты за Хранилищами.

Зейн с силой подтянул партнёршу за таз, приподнял и прижал к себе, развернувшись на сто восемьдесят градусов. Амара упёрлась коленями в стол. Часть предметов явно сместилась ближе к краю, как она заметила.

– Ты такая… г`рячая, – заметил он, полагаясь не только на ощущение тепла стола своим задом.

И, надеемся, не на её боевой опыт, какой заставил замереть его, друзей-Искателей и даже её саму, – противников подавно! – когда она интереса ради опробовала редкий артефакт «Эль Дракон» и ударами кулака превращала всех в золу и пепел за считанные секунды, не меньше! Ясно, из-за чего Флинт какое-то время боялся подходить.

Одного этого замечания хватило, чтобы Амара улыбнулась, неосознанно сменив расцветку тату с бирюзового на мягкий оранжевый. На испепеляющее пламя, которая она к нему никогда не применит. Ну, разве что чуточку, в пылком поцелуе, вскружившем голову, как и первый.

– Твоя очередь, парниш, – постановила она вопросительной интонацией и не дожидаясь ненужного ответа, волнообразно зашевелилась промокшими, липкими мускулистыми тазом и бёдрами. Чувствительное её тело понемногу остывало, Зейн же, напротив, разгорался.

Она украла его дыхание к шлепеням, заставив его судорожно раздувать грудную клетку и мямлить нечто вроде: «`мара, стой, позволь мне». Но напрасно. Она добилась своего через какую-то минуту и повторно сильно возбудилась от страстного хриплого протяжного мужского стона. Не нашедший в себе сил говорить в полный голос, – но хотевший! – Флинт глубоко вдохнул аромат её мокрых от пота волос и зашептал на выдохе:

– Лучше мне `щё не было… но я оч даж готов попробовать ещё и убедиться наверняка. – Посчитав, что высказался довольно туманно, он пояснил, заодно дал себе паузу отдышаться. – Впустишь, скажем, завтра?

Амара рассмеялась.

– Отнеси меня на кровать.

Покладистый любовник выполнил пожелание и намекнул на то, что совсем не против заскочить в душевую. Пока она растворялась в чистом блаженстве, текущем по её венам, растворялась в этой новой энергии, поддерживающей её частое сердцебиение, Зейн плескался водой, шумел и вздыхал почти неслышно для неё. Пульсирующее сияние её татуировок затухало, когда любовник вернулся и прошёл к своей одежде на полу и койке у иллюминатора.

«Хороший парниша. Знает своё место». Амара прищурилась и плутовато улыбнулась.

– А что, если я скажу тебе, чтобы ты уходил?

– Я уйду.

– И попрошу не приходить ни завтра, ни когда-либо ещё?

– Я не приду.

Говорил он устало, почти расстроенно, блекло; даже свет, исходящий от его ЭХО-глаза был приглушённым.

Пустота ненадолго расширилась в животе Амары прежде, чем растеклось тепло.

– Останься со мной, Зейн… – голосым глубоко очарованным позвала Амара и подвинулась на круглой расписной кровати, которую она ещё не разделяла ни с кем.

Ему пришлось слегка поджать ноги, чтобы поместиться полностью. Одеяло прикрыло их обнажённые тела.

– Мне было хорошо, Зейн Флинт, – с медленным довольством донесла она и протянула руку к его груди, – и я не потерплю, если ты когда-либо меня расстроишь. Не сомневайся, я не пожелаю ни времени, ни сил, чтобы прикончить тебя прежде, чем я возьмусь за Тайрин. – Амара сжала расставленные пальцы, чуть вонзив ногти в бледную кожу.

– Я б мог пойти на такой самоубийственный шаг, есль эт приблизит наш успех, но, `чевидно, ты б не отказалась от мьей помощи в борьбе с той седой чудачкой, – привычно отшутился он и добавил серьёзно спустя пару секунд, за которые Амара успела чуть рассердиться. – Я тя не подведу.

Он одёрнул её когтистую ручку в бинтах и погладил пальцами. Смаковал уединение с потрясающей женщиной. Она, в свою очередь, смаковала пребывание с не менее потрясающим мужчиной, если учитывать все его описанные выше таланты.

Они заснули вместе, как делали и другими вечерами с завидным постоянством. Особенно после того, как всё-таки нагнали и одолели седую чудачку ценой раздавленных Медведя, цифрового клона и дрона, а также ран, переломов и вывихов, тяжесть которых облегчили боты в медицинском крыле.

– Что ты за человек, Зейн Флинт? – спросила отвлечённо Амара однажды и обхватила его щёки ладонями. Вгляделась в него пронзительными лиловыми радужками, сверкающими в свете свечей на полках над кроватью.

«Она точно хочет устроить пожар», сглотнул Флинт. «Грустная правда в том, тольк я в нём и пропаду».

– Предупреждаю, я чувствую ложь и врежу тебе как следует, так что ты звёзды увидишь без иллюминатора.

Внезапная угроза его насторожила и заставила перевести прежде блуждающий томный взгляд на неё. Зейн как и обычно лёжа рядом не давал покоя своим ладоням: скользил и мял всё мягкое и упругое-мускулистое напротив, что попадалось, ведь сирена явно выигрывала перед обычными женщинами по части интересных мест. Справедливо сказать, Амара занималась тем же самым, увлечённая жилистой бледной высокой фигурой.

Они оба прекрасно сложены, и их желание беспрестанно касаться друг друга, проводя за этим, без шуток, иногда целые часы, проистекало из этого свойства. Их жизнь состояла из регулярных физических тренировок и регулярных практик, неважно, в драках с негодяями и засранцами или перестрелок с ними же. Они оба задействовали почти все свои мышцы практически ежедневно, неважно, борясь за справедливость или отрабатывая денежные выплаты. Главное, что их активная жизнь слепила из них – ни много ни мало – произведения искусства, которые так приятно рассматривать. И щупать.

Только внезапное предупреждение заставило его остановиться.

– Оу, вот как…ну, я готов, – только и выдавил он из себя.

– Сколько тебе лет? – Амара спросила с улыбкой и договорила со смехом. Зейн ослабил оборону.

– Вапще невежливо спрашивать такое в мьих годах!.. – манерно закряхтел он. – Шучу, возраст украшает мужчину, так что я горд, что перешёл отметку в пятьдесят… с чем-то.

Как будто проверяя слова на достоверность, она прошлась пальчиками по складкам едва нащупываемых морщин.

– Какие чувства ты питаешь к своим супругам, Зейн?

А вот и настоящий вопрос, который она хотела задать, но перед этим ломала толстенный лёд. Она молодец, Зейн Флинт оставил погребённым подо льдом слишком много людей и событий.

– Я не буд те врать, `мара, тем болье при угрозе взбучки, так что `твечу как есть. Я до сих пор люблю многих. Мьё большое сердце вмещает многих.

Он замолчал, дав Амаре время отреагировать, считать её эмоции и продолжить так, чтобы меньше всего её травмировать. Будучи «Партальской Тигрицей», сиреной и шлепецки сексуально привлекательной поджарой женщиной, она не просто ожидает, а рассчитывает быть лучшей, любимой, обожаемой и поклоняемой. И для Флинта в большей степени она и предстаёт таковой. Он спит с лучшими.

«Но када такая лучшая прознает о другой? Парниш, наступает катастрофа».

– Но `ни остались в прошлом. Я ни за что не вернусь к ним. Я подвергаю свою жизнь слишком многим опасностям, чтоб разделять их с любимыми. – «Заботливо», подумала Амара. – Ты совсем другой типаж, `мара. Ты живёшь с опасностью, как и я. – На этих словах он пододвинулся ближе.

Ах да, как она могла забыть?!

Он смелый.

В словах «подвергаю жизнь опасностям» скрывалось его неостановимое рвение нестись впереди всех и первым встречать противника. Будь то крикливые фанатики, скоординированные отряды Maliwan или пятнадцатифутовые чудовища, стон и рык которых заставляют холодеть внутренности.

Но не Зейна Флинта. Он со льдом и страхом на короткой ноге.

– И отвечая на твой следующий вопрос, я не собираюсь `тказываться от эт счастливой возможности. Я не откажусь от тя.

Чувственный поцелуй подкрепил его полные решимости слова, долгий и глубокий, убеждающий Амару на время расстаться с подозрениями.

«Что ты такого делал, чтоб те так шлёпано повезло?» задавался вопросом Флинт в мыслях.

– Я терь не уверен, что у мня ваще кто-т был после роскошной тя.

Амара живо хотела пригрозить ему воздержаться от чепухи в её присутствии, но вспомнив события последних недель или даже последнего часа, вспомнив, как он глотал ртом воздух, как ругался шёпотом и отдавал сторицей за её маленькую шалость с эфемерными ласкающими его везде руками, осеклась. Она умела быть особенной для него.

У неё тоже не было такого роскошного любовника, но она закусила губу и промолчала. Было кое-что, что её сильно беспокоило, напрямую связанное с Зейном Флинтом. И, как вы поймёте следом, вопрос про возраст не был задан просто так.

– Я не хочу, чтобы ты старел. У меня на тебя большие планы, – прошептала, стараясь не раскиснуть.

– Тада будь со мной. Ты сделаешь мне тольк лучше, – его тон в противовес ей звучал оптимистично, неуместно.

– Я-то буду. Вопрос в тебе. Способен ли ты?

– С моим азартом к приключениям, имеешь в виду? Ну, ты права. – Он усмехнулся и перевернулся на спину. Уставился на развешанные бутылки со свечами внутри. – Я представлял, что смерть придёт ко мне на шикарной мягкой кровати голышом в компании трёх-четырех симпатяжек или в схватке с чудовищем-тире-машиной-тире-армией, угрожающими Вселенной. Или в тех и других декорациях вместе. Я не вижу ся стариком, `мара. Боюсь, мья старость, это то, с чем мы не готовы смириться оба. При любом раскладе я умру, делая то, что люблю.

Он позволил себе долгую мучительную паузу, в которой похоже сам обдумал слова. Повернулся и встретился с глазами Амары снова.

– Живи настоящим. Бери от него всё и отдавай без остатка.

И она следует его наполовину горькому совету. Она живёт настоящим и ценит каждое его мгновение, когда они рядом. А они почти всегда рядом. С уничтожением всех явных угроз они прочно обосновались у Амары, сдав каюту Зейна каким-то Искателям-новичкам. Те уже с неугасающим азартом взялись возвращать некое казино Мокси и поднять пухлый кошель на каком-то горе у жителей Геенны.

Зейн и Амара без лишних споров решили посетить венчание друзей на заснеженном Зайлурге и проникнуться её романтической атмосферой. Но это позже.

Пока они занимаются ежедневными искателехранилищными обязанностями, давайте вернёмся в начало, где Амара слишком спокойно попивает горячий шоколад, с улыбкой поглядывая на развязного Флинта, и ответим на поставленные вопросы.

Почему Амара позволяет Зейну беспрестанно комментировать передачи и её любимые фильмы, в том числе те, в которых она играет главную роль?

Почему она разрешает ему бесцеремонно подпирать голой пяткой её аккуратный чистый журнальный столик?

Почему его поведение не вынуждает её пристыдить его и выставить за порог?

Потому что…

Он надёжный. Он заботливый. Он любящий.

Он для неё всё.

***

– Ммм, ты как какао… Г`рячая… мокрая… и невероятно вкусная, – Флинту хорошо, очень хорошо, что тоже звучит несколько мягко, но он находит силы отвлечься и рассыпаться комплиментами. Обычно его сложно заткнуть. Поцелуями это провернуть легче всего, как поняла Амара, но ей иногда необходимо подышать.

– Хмм, это мило. Но я почему-то ожидала от человека твоих интересов сравнений с каким-нибудь оружием. Типа «влекущая», «чудесная на ощупь», «сражает наповал».

– Скорей `ружие, з`ряженное г`рячим шок`ладом. – Амара прекращает двигать тазом взад-вперёд, падает вперёд и смеётся Зейну в шею. Ему щекотно. – Что? Я падкий на сладкое, а во Вселенной вряд ли мож` найти кого-то слаще тя.

– Меньше болтовни, больше шлепотни, Флинт, – слегка командным тоном просит Амара и приподнимается, водит тазом и бёдрами по кругу, красуясь сияющими тату от скул до самых щиколоток. Единственным источником света в их тёплой и уютной каюте помимо ЭХО-глаза Флинта, старающегося записывать всё касающееся его любимой сирены с момента знакомства.

«Как скажешь, мья обворожительная богиня».

Очевидно, она взаправду уникальная.