Текст книги "Имитация (СИ)"

Автор книги: J-Lenni

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

Ничего не сказав, он захлопнул перед ней дверь. И конечно, он не написал ни на следующий день, ни после. К концу недели Эммелин не выдержала и аппарировала на хорошо знакомую улицу…

То, что происходило со Снейпом в последующие месяцы, было страшно. Он изводил себя с оттяжкой, будто бы намеренно глубже погружаясь в бездну. Это была даже не скорбь, а болезнь. Эммелин не знала, чем помочь. Ей было тяжело находиться рядом с ним, но и уйти, оставив его наедине со своим горем, не позволяла совесть. И она спешила в Паучий Тупик вечером после работы, принося из министерского кафетерия бретцели с соленым маслом в красивом шуршащем пакете скорее для себя, нежели для него. Ей нужно было зацепиться за что-то приятное взглядом, чтобы не сойти с ума, потому что дом все больше приходил в упадок, а устанавливать в чужом жилище свои правила не позволяло воспитание.

Она навещала Северуса через день, а иногда и через два, потому что после каждой встречи ей нужно было время восстановиться и прийти в себя. Но потом произошло то, чего Эммелин очень боялась. Снейп начал пить, что при анамнезе его семьи было губительно. Благо крепкий алкоголь действовал на его организм настолько дурно, что он скорей заболевал, а не пьянел. Хотя возможно дело было в том, что он почти ничего не ел, да и окончательно спиться Вэнс ему все-таки не дала.

Взяв внеплановый отпуск в Министерстве, Эммелин почти безвылазно провела у него дома несколько дней. Обнаружив в пропахшем крысиным пометом подвале очень приличный арсенал снадобий на подобные случаи, она принялась откачивать Снейпа зельями.

Но кроме лекарственных смесей, там нашлась и целая коллекция ядов на любой вкус и случай. И если большинство пузырьков покоились под толстым слоем пыли, то яды Северус не так давно перебирал. От этого стало жутко – нет, ни за что она такого не допустит, хотя в самый отчаянный момент Вэнс и себя ловила на мысли, что лучше бы ему умереть.

В тот вечер уйти к себе домой Эммелин не смогла. Она осталась на ночь. Конечно, ничего в это время произойти между ними не могло, но спать в других комнатах было невозможно, и Вэнс улеглась вместе с ним. Северус не возражал. Ему было абсолютно все равно, что происходит с ним и в его доме.

Очень долго они просто лежали спина к спине и молчали, но от этого становилось тепло и в прямом и переносном смысле. Ноябрьские холода пронизывали дом с отключенным отоплением.

Уснуть не выходило.

– Если бы я знала, где ты будешь готовить для меня зелье, ни за что бы не согласилась, – проговорила она. – Не думала, что такие сложные зелья можно приготовить в настолько чудовищных условиях.

– Бывало и хуже, – глухо усмехнулся Снейп. И это была первая хоть сколько-то эмоциональная реакция с его стороны. – Единственным необходимым условием является талант зельевара.

Эммелин перевернулась.

– Что, даже свет не нужен? – она попыталась зацепить его темой, которую он любил. – У тебя же там темно хоть глаз выколи.

– Не нужен, – ответил Снейп и тоже обернулся к ней. – Мне не нужен.

– Можешь работать в темноте? – нарочно недоверчиво спросила она.

– Могу. В этом доме мне никогда не разрешалось заниматься магией и зельями, поэтому я делал это только ночью. Так и привык.

Эммелин догадалась, что речь шла о его детстве и, вероятно, об отце.

– Я тоже любила читать ночами с папиной палочкой под одеялом, но потом мне стали запрещать, якобы это губительно для глаз.

– Так и есть, – подтвердил Снейп. – Я тогда здорово подсадил зрение. К концу пятого курса дальше кончика палочки четко не видел.

– Не может быть! – изумилась Эммелин, широко распахнув глаза. – Но ты ведь не носишь очки.

– И никогда не носил. Да уже и без надобности. Это первое, что Темный Лорд сделал для меня, когда я принял метку. Предложил на выбор либо подправить то, что есть, либо дать новые безупречные глаза серебристого цвета.

– Он мог целительствовать?

– Он мог очень многое, – глухо отозвался Снейп и снова отвернулся к ней спиной.

– И все же в полумраке возиться не стоит. Зрение, наверняка, можно и заново испортить, раз уж ты не согласился на безупречные, – проговорила ему в спину Эммелин.

Снейп ничего не ответил.

Вэнс осталась у него и на следующую ночь, и через день. Она ложилась в его комнате, оправдываясь тем, что больше негде, хотя прекрасно понимала, что это лишь оправдания. Ей хотелось быть рядом и банально чувствовать тепло его тела.

Северус не дотрагивался до нее первые три ночи, но на четвертую Вэнс неожиданно почувствовала, как он провел ладонью по ее спине и, подцепив край ночной рубашки, задрал ткань до поясницы. Эммелин попыталась обернуться, чтобы сделать то, что ей так давно хотелось – просто обнять его, крепко и со всей возможной нежностью. Но Северус не позволил. В ответ на ее порыв, он навалился сверху, придавив Вэнс лицом к кровати, а затем, прижавшись носом к ее макушке, шумно вдохнул.

У Эммелин по коже волной пробежали мурашки. В ту первую ночь, когда она была под обороткой, он точно так же вдыхал запах ее волос, хотя не мог не знать, что зелье не способно скопировать запах. Разъедающая душу мысль, что Северус все время, что они были вместе, использовал ее, парализовала Эммелин, но оттолкнуть и отказать она все равно не могла.

Вэнс не понимала, что с ним происходит, но тут послышался хруст шуршащей бумаги, затем Северус приподнялся, и она почувствовала, как его влажные пальцы настойчиво скользнули между ее ягодиц.

И Вэнс все поняла – это было холодное соленое масло.

Ей стало страшно, а потом очень стыдно потому, что такого с ней никто прежде не делал. Зато Снейпу происходящее явно было не в новинку. Он действовал уверенно и даже грубо – какой наивной глупостью было вообразить, что до нее Северус не знал женщин. О, нет. Он знал и, вероятно, даже лучше, чем она могла предположить.

Эммелин зажмурилась и сдавленно, чтобы никто не услышал, застонала в подушку, решив попросту перетерпеть.

Потом Снейп, тяжело дыша, снова лег рядом, а она еще какое-то время боялась пошевелиться, но затем все же поднялась и тихонько ушла в ванную комнату. Воду в его доме приходилось добывать магией, а затем греть заклинаниями. Наполнив большой таз, она стянула с себя рубашку и заплакала…

На утро, ни сказав ни слова, Вэнс, как ни в чем не бывало ушла на работу, но день не задался. Она не могла сконцентрироваться на делах, все время прокручивая в голове случившееся. Мысли напрашивались жуткие и даже абсурдные, но от Снейпа можно было ожидать чего удобно.

Что, если он так и воспринимал ее, как добровольную имитацию Эванс-Поттер, а теперь, когда Лили погибла, не мог позволить себе как раньше заняться с Эммелин любовью? Или таким образом Северус хотел отогнать ее от себя? Или наказать за то, что она видела? Или Вэнс просто слишком мало знала о Снейпе… Чем он занимался в компании Упивающихся? Все же последователи Того-Кого-Нельзя-Называть совершали жуткие преступления…

Вэнс терялась в догадках, но самое страшное, что ночью он попытался все повторить.

– Не надо, – запротивилась Вэнс, найдя в себе силы сказать все вслух. – Я не хочу так.

Северус замер, а затем отпрянул, и Эммелин сразу же обернулась, чтобы посмотреть на него. Его глаза горели безумным огнем.

– Я не хочу так… каждый раз… – гораздо мягче повторила Эммелин.

Губы Снейпа болезненно скривились, и он отвел взгляд.

– Прости меня. Наверное, я схожу с ума. Думаю, тебе не стоит оставаться здесь со мной, – проговорил он, и Вэнс похолодела от того, что он гонит ее прочь, но Снейп добавил: – Тут есть вторая спальня. Так будет лучше.

– Там же невозможно находиться!

Спальня родителей Северуса была самым загаженным местом во всем доме. И Эммелин тут же осенило.

– Там надо убраться. Поможешь мне? Мне неловко тут одной хозяйничать.

– Прямо сейчас?

– А почему нет? – спать им обоим все равно не хотелось.

– Хорошо… – он кивнул.

Вторую спальню они разгребали почти до утра, а на следующий вечер занялись кухней. Затем гостиной. Когда же дом был приведен в относительную чистоту, Вэнс вдруг понадобилось сложное запрещенное зелье, останавливающее у маглов старческий тремор конечностей без ущерба для ментальных способностей. Якобы для своего троюродного дяди, семья которого была готова выложить любую сумму. Снейп согласился, даже не спросив о цене, хотя денег у него уже совсем не было.

Так на некоторое время он оказался довольно плотно занят, и Эммелин смогла немного выдохнуть. Ей очень хотелось вернуться к прежнему образу жизни и в первый же свободный от Паучьего Тупика вечер она отправилась с подругами в Косой Переулок.

Близилось Рождество. Заполненную волшебниками улицу пропитывал пьянящий запах горячего вина и пряной тыквы. Маленькие шоколадные пикси кружили над вывеской кафе Фортескью, а с неба сыпался искусственный снег из сахарной пудры – настоящего в Лондоне в ту зиму не было. У Вэнс перехватило дыхание, она сняла шляпку и запрокинула голову вверх, открывая лицо навстречу сладкой метели.

На глаза навернулись слезы. Это было настолько красиво, что больше всего на свете ей захотелось, чтобы Северус прямо сейчас оказался рядом. Чтобы он тоже видел это. Но ему было все равно. Он оплакивал другую, а Эммелин ничего не значила.

Стоило отпустить эту историю и идти своей дорогой дальше, что Вэнс и собиралась сделать, но тут как обухом по голове пришлась новость о нападении на Лонгботтомов и последующем аресте Беллатрисы и Рудольфуса Лестрейнджей. Ослепленное эйфорией победы общество было не готово к столь страшным отголоскам прежних времен. В Аврорат спустилось распоряжение самого министра Магии схватить всех, кто был или мог быть связан с Тем-Кого-Нельзя-Называть.

Арест Северуса стал вопросом времени, и Эммелин отправилась к отцу.

Разговор вышел долгим и очень тяжелым.

– Но если ты утверждаешь, что этот твой прекрасный молодой человек перешел на сторону Дамблдора, то Альбус, я уверен, несомненно вступится за него в суде.

– И что? Ты знаешь Крауча лучше кого бы то ни было. Один только Дамблдор его не остановит!

Мистер Вэнс отличался принципиальностью, но души не чаял в дочке. Спустя час мучительных споров, он сдался и спросил:

– Хорошо. Пусть скажет, что действовал под Империо, а я постараюсь сделать так, чтобы следствие не затянулось.

– Этого он ни за что не скажет! – отчаянно воскликнула Эммелин.

Мистер Вэнс устало отер пот с лысины.

– Тогда я ничего не понимаю. Эми, малышка, – попытался успокоить дочь мистер Вэнс. – Если этот твой друг действительно раскаялся и шпионил на Альбуса, то это выяснится на дознании сывороткой правды. Это стандартная процедура, через которую проходят все подозреваемые…

– Я боюсь, что под сывороткой он как раз не сможет сказать, что отступился от идей Того-Кого-Нельзя-Называть, а дальше слушать уже никто не станет, – и Эммелин заплакала.

Мистер Вэнс не выносил слез единственной, безумно любимой дочери, и пообещал сделать все, что в его силах, и вскоре в министерстве ввели мораторий на сыворотку правды во время допросов подследственных. Веритасерум перестали использовать даже в делах, где обвиняемым грозило пожизненное заключение или поцелуй дементора. А когда некоторое время спустя на допросе Игоря Каркарова внезапно прозвучало имя Снейпа, практически никто из членов Визенгамота и бровью не повел. Краучу же и вовсе стало не до того из-за разгоревшегося скандала вокруг собственного сына.

А Снейп так и варил в подвале своего дома зелья, в том числе для почетных членов Визенгамота и их близких. Заказов было не очень много, но слава о том, что Вэнс может достать что угодно, медленно ползла по Министерству Магии.

К весне жизнь начала потихоньку возвращаться в Паучий Тупик. Северуса стало отпускать, хотя глаза его так и остались пустыми и потухшими. Эммелин продолжала приходить к нему вечерами, ужинать и затем ложится в бывшей спальне его родителей. И до какого-то момента он принимал это как должное.

– Тебе не обязательно оставаться здесь на ночь. Я ничего с собой не сделаю, – неожиданно сказал он, закончив скромный ужин.

– Хорошо. Если ты против, то, конечно, не буду, – немного уязвлено ответила она и отложила приборы. Благодарить за помощь Северус Снейп умел, как никто. Это было обидно. Она помолчала какое-то время, оглядывая пустую полку, где раньше стояли засаленные банки с прогорклыми специями. – Что ж. В таком случае, думаю, мне пора. Только, сейчас… – она приманила маленькую сумку-клатч и достала из нее бархатный мешочек со звенящими монетами. – Пятнадцать галеонов от Тиберия Огдена за его крепкое здоровье.

– Этого тоже не надо, – холодно сказал Снейп. – Оставь себе, я знаю, что никаких заказов на зелья нет!

Вэнс обомлела.

– С чего ты взял такую глупость?

На лице его отпечаталась злость.

– С того, что единственное зелье, которое нужно магловским мертвецам им и без моей помощи вкачают в вены. Твой троюродный дядя год как мертв. Это ведь для него я почти весь ноябрь готовил зелье?

Эммелин покраснела. Это была ее единственная ложь, и она невольно вспоминала о ней каждый раз, видя на своем столе маленький пузырек с прозрачным светло-голубым зельем.

– Да, но… Я хотела помочь, – призналась она. – Я просто не знала, что делать… Мне было так…

– Мне не нужна ни жалость, ни сочувствие, ни подачки! – вспыхнул Снейп.

– Прости меня, – взмолилась Эммелин. – Пожалуйста, прости. Все остальное, оно действительно было нужно для знакомых отца, моих коллег и каких-то их родственников…

Конечно Вэнс лукавила, продать ей удавалось далеко не все и оставалось лишь надеяться, что Снейп об этом не догадался.

– Сколько я тебе должен? – холодно спросил он. – Я все верну.

– Да ничего ты мне не должен!

– Эммелин…

Вэнс вздрогнула. Он впервые обратился к ней по имени.

– Не стоит от меня ничего скрывать. Я могу узнать все и без твоего ведома.

– Так ты узнал про дядю? – догадалась она. – Ты опять применял ко мне легилименцию?

Ответ Вэнс уже знала, и это было донельзя гадко.

– Но зачем? Зачем ты опять так поступил?

Лгать Северус не стал.

– Я хотел понять, почему ты все это делаешь.

Эммелин едва не задохнулась от обиды.

– И как? Понял?

Он молчал.

– Я не могла бросить тебя. Просто не могла. Это не по-человечески… – призналась она, хотя это была лишь часть правды.

– Я этого не стою, – глухо отозвался Северус.

– Стоишь! Мне было так хорошо с тобой… до всех этих событий – она с трудом подбирала слова. – Как ни с кем никогда не было…

– Мне тоже, – тихо проговорил он.

– Хотя бы ради этого стоишь, – улыбнулась Эммелин.

– Я не уверен, что смогу сейчас, – признался он.

Причем, прозвучало это так, будто теперь он предлагал отплатить ей таким образом за заботу.

– Ничего. Я могу подождать, – шутливо сказала Вэнс. – Мне надо будет уехать на несколько дней в Шотландию. У тетки юбилей, она собирает всю родню. Я тоже должна явиться.

– Не жди меня, – на полном серьезе сказал Снейп. – Делай так, как тебе лучше.

Эммелин как-то обмолвилась о том, что мать упорно сватала ей кузена. Чистокровный брак с перспективным молодым волшебником. И, значит, Северус помнил.

В принципе, этого было достаточно, чтобы Вэнс поклялась себе ждать его столько, сколько понадобится.

– Не буду.

И все же Вэнс уехала с твердым намерением не возвращаться как можно дольше, однако, узнав из бесконечных светских бесед о вакантном месте зельевара в престижной Эдинбургской больнице, не выдержала, и при первой же возможности улизнула обратно в Лондон. До конца отпуска осталось еще предостаточно времени, но вместо того, чтобы посвятить его себе, Вэнс в тот же день аппаривала в Паучий Тупик, но пойти прямо к Снейпу не смогла. Она долго бродила по окрестностям, которые больше не казались ей такими уж мрачными. Хотя, вероятно, дело было в весне. Всюду кипела жизнь. На улицах дети играли в упрощенную магловскую версию квиддича. Те кто постарше ошивались на скамейках под раскидистым каштаном в небольшом сквере у донельзя замусоренной железнодорожной станции.

Даже в овраге за пустырем цвели дикие фиалки…

Северус заметил ее первым.

– Заблудилась? – спросил он вместо приветствия. В руках, судя по торчащей наружу горбушке, он держал сверток с продуктами.

– Нет. Захотелось прогуляться.

– Зайдешь?

Ей не терпелось рассказать ему про Эдинбург – этот город обязательно пришелся бы ему по душе – и выложить фантастическую новость про свободное место мастера зелий, которое, несомненно, достанется ему благодаря таланту и необходимым рекомендациям.

Снейпа ждало блестящее будущее и, возможно даже, мировая слава. Все дороги были теперь открыты. Эммелин в этом не сомневалась.

– Дамблдор заходил, – неожиданно сказал Северус, левитируя к ней чашку крепкого ароматного чая.

– Сюда? – удивленно переспросила Эммелин.

Снейп кивнул.

– Из Хогвартса уходит Слизнорт. Дамблдор хочет, чтобы я занял его место.

Вэнс ушам не поверила, хотя в том, что Слизнорт хотел бежать с тонущего слизеринского корабля ничего удивительного как раз не было.

– Погоди, он хочет, чтобы ты вел в Хогвартсе зелья?

– И занял должность декана Слизерина.

– В двадцать один год? Да они же не будут воспринимать тебя всерьез! Зачем тебе это надо?

– Для меня это не такое плохое предложение, – спокойно ответил Снейп. – Лучшего может и не быть.

– Хогвартс абсолютно бесперспективен с точки зрения карьеры! – возмутилась Вэнс. – Тебе нужно заниматься наукой, а не зубрить состав пбодроперцового зелья с дюжиной гиперактивных подростков, которым это совершенно не нужно! Просто представь себе! Для тебя это станет кошмаром. Ты закопаешь там свой талант.

Снейп горько усмехнулся.

– Я не могу отказать Дамблдору. Я обещал.

Эммелин едва сдержалась, чтобы от досады не стукнуть ладонью по столу. Но спорить и убеждать не имело смысла, раз уж он обещал.

– Когда ты переезжаешь в замок? Ты ведь теперь будешь жить там?

– В конце месяца. Слизнорт дорабатывает последние дни. Даже на СОВ не желает остаться, – с нескрываемым презрением сказал Снейп.

– С ума сойти… – опечалено проговорила Эммелин. – Никогда не бывала в слизеринской части замка, за исключением класса зелий…

– Зайдешь навестить меня? – неожиданно спросил Северус. – Тебе понравится. Подземелья Хогвартса скрывают очень много тайн.

Вэнс изумленно посмотрела на него, боясь поверить, что его слова означали действительно то, что ей показалось. Пусть и не прямо сейчас, но в будущем.

– Обязательно… – она смахнула предательские слезы. – Ладно. Мне надо бы зайти домой. Проверить, как там кот.

– Кот? – переспросил Снейп.

– Книззл. Маленький котенок. Боюсь, он разнесет мне там все. Тетушка подарила после того, как я отказалась от брачного союза. Так что теперь самая мне дорога в старые девы с котом, – и она снова улыбнулась.

Нужно было и вправду идти. Северус был в порядке, ее участие больше не требовалось. Напротив, она ясно почувствовала, что сейчас следует дать ему время.

– Эммелин, – позвал он. – Я хочу, чтобы ты знала. Ты всегда можешь на меня рассчитывать. Я серьезно.

– Ты тоже. Чтобы тебе не понадобилось, – и она посмотрела на него с преданностью и любовью.

***

Эммелина Вэнс трагически погибла четвертого июля 1996 года во время во время нападения Упивающихся Смертью на дом сотрудницы Министерства Магии Амелии Боунс. Несовершеннолетняя племянница Сьюзен Боунс, гостившая в тот злополучный день у своей тети, сумела бежать, вытащив из огня, к сожалению, уже бездыханную родственницу. Тело мисс Вэнс обнаружить не удалось.

Чудовищность преступления подчеркивал тот факт, что по данным больницы св. Мунго Эммелин Вэнс находилась на третьем месяце беременности.

Северус Снейп погиб второго мая 1998 года при битве за Хогвартс. Свидетелями его гибели являлись трое учеников Хогвартса. Однако впоследствии тело мистера Снейпа так же не было обнаружено.