Текст книги "Живая квартира (СИ)"
Автор книги: iZnoGouDMeFiStMeFiStwOw
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
Живая квартира
«Вечные удачи превращают всякого человека в самовлюбленную и счастливую личность. Вечные проигрыши и обманы передают в «руки» безжалостного сострадания и беспощадного унижения, но со временем они улучшают мир».
Я сижу за своим письменным столом, тускло поблескивающим в свете настольной лампы оттенком, и пишу то, что я запомнил. Второй день непрерывно шел проливной дождь, словно кто-то из помощников Бога большущим ведром выплеснул всю воду из глубокого океана и расплескал над нашим городом. На улице звучали небесной музыкой оглушительные грохоты молнии, и слышалось тихое, прохладное дыхание ветра через панораму окна. Я долго размышлял, может ли человек за столь короткое время существенно измениться? Конечно, это возможно, а потому и осуществимо. Но, тем не менее, есть совершенно иные способы полного изменения личности, например – необычная квартира, таящая внутри себя что-то сверхъестественное и являющаяся таинственным проходом для неизвестных никому существ.
Глава первая. Проявление неведомой нашим сознаниям силы.
В последнее утро уходящего года в квартире, которую я арендовал у знакомого моего друга, случилось необъяснимое происшествие. На улице было так тихо, что на миг показалось, будто я слышу, как падают снежинки. Внезапно заиграла необычная, старинная музыка, доносившаяся из кухни в мою комнату. Звуки дребезжащих струн откровенно действовали мне на нервы, после чего мое сердце бешено заколотилось. У меня было странное ощущение, что на кухне кто-то есть. Он включил телевизор, поставил необыкновенную музыку и зачем-то принялся барабанить алюминиевыми ложками по посуде, будто дрожащей рукой размешивал чай. Я приподнялся с кровати, всё ещё пытаясь выйти из состояния полусна, не желающего, по-видимому, меня покидать, а потом схватил за дверью свою хоккейную клюшку и по первой комнате осторожно направился в сторону источника гитарных звуков, исходивших из телевизионных динамиков.
– Кто это там ходит? – неуверенно подал голос я.
Ответа не последовало. Кроме играющей музыки, мне послышались тихие булькающие звуки около холодильника, а затем отчетливое похрюкивание и частое сопение.
– Кто здесь? – сказал я и заступил за кухонный порог, оглядываясь по сторонам, ища глазами того, кто издавал эти звуки, которые, как и прежде звучали, за исключением бьющихся внутри посуды ложек и неприятного мурлыкания.
Я убедился в том, что оказывается на кухне никто не бродил, да и в целом в квартире кроме меня больше никого не было. В мгновение ока мое сердце, словно его проткнули множеством острых иголок, перестало биться, а кровь, находящаяся в жилах полностью застыла. Я попытался собраться с мыслями и понять, что сейчас произошло. Но, к сожалению, это было тщетно. Зайдя в ванную комнату, внимание моё привлекла удивительная странность. Загадочным образом на дне акриловой ванны лежали шампуни, разные гели для душа и даже использованный кусок мыла, блестевший от лимонно-жёлтого света. Мне стало немного не по себе, потом волной ощутимо пробежали мурашки по коже, и появился комок в горле. Моя рука, покрытая гусиной кожей, потянулась за сотовым телефоном, лежащим в левом кармане. Я набрал номер друга и позвонил ему. Из-за стены соседней квартиры доносились тихим поскрёбыванием странные звуки, которые были столь неотчётливые, глухие и весьма отвратительные. Я чувствовал как телефонные гудки ожидания постепенно выводили меня из себя. Вскоре произошло что-то непонятное, – вопреки моим ожиданиям неожиданно прервалась телефонная связь.
– Что, чёрт возьми, происходит?! – чертыхнулся я в голос.
Пройдя через прихожую, я подошел к нише и позвонил с домашнего на соответствующий номер друга. Мои руки дрожали, когда я набирал номер. Шли медлительные гудки, уже так сильно действующие на нервы и этот каждый тягучий звук, исходящий из трубки отдавался в груди стуком заглушенного молотка в закрытом помещении, а потом они исчезли.
– Алло, – хриплым голосом начал я. – Марка можно к телефону?
– Это я, привет, – произнес он не во весь голос, как иногда бывает ранним утром, когда встаешь с кровати.
– С наступающим тебя.
– Взаимно.
– Слушай, ты сейчас свободен? Мне нужно чтобы ты приехал ко мне, надо кое-что обсудить.
– Сначала куплю себе что-нибудь поесть, а потом думаю, зайду к тебе. А что произошло?
– В квартире что-то странное творится, – сказал я, почувствовав присутствие абсолютной тишины в доме. Знаете такой невыдуманный факт пыток, который заставит вас сойти с ума? Тишина – самая невыносимая боль, какой бы она тихой не была, во всяком случае, она поедает ваш мозг изнутри.
– Постараюсь приехать побыстрее.
– Тогда созвонимся, – я медленно повесил трубку на висящий на стене аппарат и вытер ладони о свою рубашку. Мысли играли со мной и не давали покоя, так хотевшего служить в моём сердце, они как будто устроили в голове пенящийся поток лавы, обжигающий стенки моего черепа. Сам того не ведая я уютно забрался в кровать и немедленно погрузился в облачный сон.
События из пучины воспоминаний о былых днях, глубоко зарытые в моей памяти, начали постепенно выплывать из океана забытья и непременно просветляться.
Глава вторая. Во сне.
Перед глазами мелькают плавающие точки, а потом образуется точная картина. «…Каждую минуту входящие в здание люди хлопали дверями, а в ресторане играла симпатичная, очень вдохновляющая музыка. Она была весьма знакома мне, но, к сожалению, я не смог в тот момент вспомнить автора этой изумительной песни. Все обитые белой скатертью столы давно уже были заняты, безусловно, это предвещало начало новых сложившихся отношений между молодыми парами. Вид из окна был потрясающим, он выходил непосредственно на погруженную во тьму улицу, посреди которой сиял разными цветами фонтан. Мы с Алёной не бронировали столик, поэтому сидели в самом углу ресторана, вполне уютном для нас, с видом на черные, вероятно, греческие скульптуры и большую сцену.
– Ты выглядишь шикарно! – я окинул ее глазами, потом посмотрел на идущего к нам официанта, в руках которого было меню и блокнот.
– Ты тоже, – сказала она и улыбнулась, нежно облизав губы.
– Я немного опоздал, прости.
– Милый, не надо извинений. Все прекрасно…
– Здравствуйте, что будете заказывать? – сказал подошедший к нашему столику официант, приближаясь ко мне и протягивая меню.
– А какое у вас фирменное блюдо от шеф-повара?
– Утка, фаршированная апельсинами, яблоками, черносливом и отварным рисом,
– Алён, ты как? Не против? – я заглянул в ее голубые глаза. Она кивнула.
– Давайте, – получив наш заказ, официант непременно записал в свой блокнот.
– Вина выпьешь?
– Да, – тихо произнесла она, закручивая прядь своих длинных волос на палец.
Я обратил взор на винную карту, незаметно лежащую на краю обитого белой скатертью стола, и тремя пальцами прокатил ее по белой поверхности ткани к себе.
– Белое, красное?
– Красное, наверное, – мягко улыбнулась она.
– Давайте красное вино. И на этом, пожалуй, все.
– Спасибо за заказ, он будет выполнен в течение пятнадцати минут.
Официант, держа в руке блокнот, отдалился от нашего столика, находившегося в самом углу ресторана и, безусловно, направился на кухню. Вскоре песня, исполняющая забытым мною автором, стремительно подошла к концу, потом закончилась последним аккордом гитариста. Другая мелодия заиграла намного громче, она была столь игривая, быстрая и пронзительная. На мгновение показалось, что она незаметно подкралась к моей душе и потом с полной уверенностью нырнула внутрь.
– Милая, давай встретим новый год вместе? – сказал я, положив ладонь поверх ее руки, лежащей напротив меня.
– Не получится, – неуверенно произнесла она, будто зная несправедливую правду, потом посмотрела на меня и промолчала.
– Я ничего не понимаю, – удивился я. – Почему?
– Просто так должно быть. И мне кажется, так будет всегда.
– В моих глазах ты станешь красивее, если будешь говорить правду. Ладно, если ты этого хочешь, значит так нужно.
– Я все думала над этим и честно не знаю, как тебе сказать. Мои чувства останутся прежними, и ты должен об этом знать. Сказав правду, я могу лишиться самого дорогого, что у меня есть. Тебя.
– Думаешь, что я тебя предам? – спросил я. Она молчала. – Нет… никогда. Я не позволю себе это сделать.
Она посмотрела на меня и в её глазах блеснула искра доверия и неподдельной радости.
– Но ведь ты меня все равно будешь любить? – спросила она с зашкалившими эмоциями.
– Я всегда буду любить тебя. Поверь. Всегда.
На её лице отразилась целая гамма эмоций, потом она тихо вздохнула и расслабилась. Я чувствовал, как она переживала, и её прохладные кончики пальцев соприкоснулись с моими, потом её рука полностью легла в мою ладонь.
– Мой отец всегда всё запрещал и не оставлял мне выбора, – тихо проговорила она. – Он не хочет, чтобы мы были вместе. Он против наших отношений… – Последнее предложение она произнесла ослабевшим, вздрагивающим голосом. Мой взгляд стрельнул прямо на салфетницу, лежащую посреди стола, и я не мог сказать ни слова. Я лишь только молчал и чувствовал, как дыхание становилось медленным и тяжёлым.
– Я сделаю всё, чтобы мы были вдвоём, – сказал я и поднял глаза, понимая, что другого выхода нет. – Вчера обсуждал с друзьями насчёт праздника и моей квартиры, в которой будем отмечать, они были согласны с моим решением.
Она мягко улыбнулась, потом сказала:
– Просто знай, что ты должен любить меня, любимый, несмотря ни на что, – искренне произнесла она, и слева подошел официант к нашему столу, держа в каждой руке по огромному блюду из фаршированной утки. Между тем картина перед глазами начала помаленьку исчезать, а сон начал незаметно рассеиваться, как густой туман за окном.
Глава третья. Дыхание.
Я выплыл из пучины сна и ощущал, как светло-лимонные лучи рассыпались сияющей пылью по всей комнате от ослепительного солнечного диска, блестевшего золотистыми красками на закате. На самом деле я проснулся не от солнечных лучей, романтично согревавших мне спину, а от гулких звуков, доносившихся сквозь прихожую из-за двери, словно кто-то отбивал такт кулаком. После длинного сна я всё ещё не мог прийти в нормальное, обычное состояние и помотал для надёжности головой, но, во всяком случае, у меня ничего вышло. Я пнул ногой мешающуюся на пути пластиковую бутылку кока-колы и отщёлкнул замок, сдвинув направо маленький железный рычаг. Это был Марк, стоявший в дверях, он заглянул мне за спину и, по всей видимости, думал, что я не один у себя в квартире и потом сказал:
– Рассказывай, что за хрень у тебя произошла.
– Ты проходи, что стоять на пороге? – подал хрипящий голос я и он вошёл, захлопнув дверь за собой. – Твой друг жил тут четыре месяца, так?
– Так, – успокоительно протянул он.
– В последнее время он чувствовал себя не очень хорошо. Его бледное, усталое лицо я помню до сих пор. С ним явно происходили непонятные вещи, думаю, это связано с этой квартирой. А с утра слышал неестественные звуки, доносившиеся из кухни. Там никого не было.
– С чего ты вдруг взял, что ему было плохо? – с изумлением глядел он в мои глаза, словно они были налиты кровью. Его лицо сомнительно смотрело на меня и мне кажется, он не воспринял всё, что я сказал за правду. – Он себя чувствует абсолютно нормально. Если хочешь, сейчас могу позвонить ему.
– Не стоит, – сказал я и подумал, что может всё это мне всего лишь показалось. Возможно, и не было всех этих паранормальных странностей, а потому и приходится надеяться на то, что это был лишь только обыкновенный сон. – Ты не спрашивал у него кто здесь жил раньше?
– Нет, – сказал он, откашливаясь в кулак. – Не знаю, кто тут раньше жил и не собираюсь спрашивать.
Он посмотрел на свои наручные часы, выполненные, по-видимому, из кожи высочайшего качества, поправил их, оглянулся вокруг себя и как будто прозрел. Это было видно по его праздничным эмоциям, обнаруживающимся у него на пухлом, небритом лице.
– Ладно, пойду я тогда, – сказал он и еще раз хорошенько осмотрелся в квартире, будто что-то почувствовал. Я заметил, как его глаза наполнялись сомнениями, подозрениями. – Сегодня вечером будет здорово, как же долго я ждал этот праздник.
– Я тоже, – сказал я. – Надеюсь, это будет незабываемо. Ну что ж.. тогда увидимся ночью, друг.
Он прошел в подъезд, и я захлопнул дверь, после чего раздался громкий звук, сопровождающийся эхом вплоть до главной двери, выходящей на улицу. В ванной комнате раздался неприятный, скрипучий звук, словно хотевший проверить мои нервы на прочность. Я медленно направился к двери, пытаясь сильно не шуметь, и когда оставалось сделать два шага до порога, послышалось отчетливое, пронзительное похрюкивание исходящее снизу, как будто кто-то лежал на дне ванны или около двери, сидя на коленях. Меня бросило в дрожь, капли пота стремительно стекали по моим вискам, лбу и останавливались на шее, как будто умирая. Опять мурашки по коже и большой комок в горле. В ушах стоял громкий, острый свист, после которого даже хотелось прикрыть уши ладонями. Я резко отдернул дверь, и мое внимание подхватило льющуюся полным напором воду из крана ванной. Мощная, толстая струя билась о дно, разлетаясь брызгами во все стороны.
– Черт возьми, что вообще происходит?! – я машинально закрыл краник. Последние капли воды упали на акриловую эмаль и рассыпались, словно превратились в осколки стекла.
Прежде всего я обратил внимание на одну-единственную ненормальность, что испугала бы каждого человека, возможно даже заставила бы сойти его с ума и навсегда покинуть это место. Раздвинув занавеску, я увидел черную слизь, а может быть и кровавую кляксу, которая была немного разбрызгана на кафеле, а остальная часть на противоположной стороне ванны. Честно говоря, я и близко представить не мог, откуда она появилась, у меня на тот момент просто-напросто пропала речь. Произошло то, что ввело меня в шоковое состояние. Я немедля начал смывать её, но потом остановился и застыл. Кровавая, абсолютно чёрная слизь была страшно липкой, казалось, что она въелась в стенки ванны и основательно прилипла. Непонятная жидкость в какой-то мере напоминала мне мрачную, жидкую смолу, постепенно стекающуюся вниз по кафелю.
– Что это за хренотень?! – подумал я и почувствовал, как мысли будоражили мой разум.
Как бы я не пытался от неё избавиться, – ничего не выходило. Я обратил взор на зеркало, возле которого неявственно послышалось тихое, сипящее дыхание. И в центре образовался мутный круг, как всегда бывает, когда дышишь на стекло, и оно запотевает только в одном месте. Я вздрогнул от ужаса и очень быстро выбежал из ванной, чуть не спотыкнувшись об собственные ноги, побежал к телефону, схватил его и совершенно недоумевая, выбежал из квартиры. Мои ладони с ненормальной скоростью скатывались вниз по перилам лестницы. Я бегом спускался по ступенькам, издавая звонкое эхо, и наконец, вышел на улицу. В ушах перестало звенеть, сердце бешено колотилось, словно не давая вылететь птице на свободу, я перевёл дыхание и попытался собраться с мыслями. Улицы давно уже не освещались банановым зимним солнцем и были поглощены сумерками. Я хотел снова позвонить кому-нибудь из друзей, но, во всяком случае, решил этого не делать.
– Это сумасшедшая мысль, – подумал я. – Нет, не стоит звонить. То, что я увидел сейчас и то, что произошло со мной, не может быть неправдой. Это определенно не сон, и тем более не вымысел.
Возле ограждения жилого дома прошла молодая женщина катающая коляску с мирно спящим ребенком. Она взглянула на меня, и на секунду показалось, что я – прозрачный, мутный силуэт, сквозь который она посмотрела на человека, только что открывшего дверь. Мне показалось, что она не замечала меня. Возможно, всего лишь показалось, во всяком случае, это испугало меня еще сильней. А тот мужчина достал сотовый телефон и принялся звонить. Он прошел так близко от меня, что показалось, мы стукнемся плечами, но этого не случилось. Он свернул налево и отдалился от дома. Женщина с ребенком в коляске прошла до дороги и там задержалась, а через некоторое время остановилась машина, по-видимому, это был ее муж.
Глава четвертая. Новый год уже близко.
В центре парка, заглушенного тишиной, в свете уличных фонарей блестел снег, сильно напоминающий мельчайшие осколки стекла и даже звездную пыль. Вид этого города имел цвета старой сепии. Я уверен, что каждому хочется увидеть новый год таким, какой он должен быть всегда, например как хорошо показывают в американских фильмах Рождество, – на улицах падают крупные снежинки, весь город укрыт толстым одеялом снега и везде царит новогоднее настроение. Но только у нас, к сожалению, всё иначе.
– Новый год уже близко! – говорил ликующий народ. И по телевизору, и по интернету, и в целом по всей стране. Везде давно были проданы пиротехники, детские игрушки и подарки для малышей.
Я долго размышлял, что подарить Алёне на новый год. Почти весь ноябрь искал в интернете, думал, и наконец, нашел сайт, скорее интернет-магазин, где можно было выполнить заказ. Я надеюсь, что большой белый плюшевый мишка будет замечательным подарком. Это непременно должно ей понравиться – по крайней мере – я верю и надеюсь.
Придя в себя, я вернулся в свою квартиру. Я обратил внимание, что свет в ванной комнате по-прежнему горел. На мгновение мне стало немного смешно, – я, охваченный страхом и адреналином в крови, выбежал на улицу как сумасшедший. В самом деле, это выглядело так. Но ведь не каждому пришлось пережить то, что пережил я. Выключив свет в ванной, я прошелся по квартире и ничего странного не заметил. К счастью все мои вещи лежали там, где всегда лежали и никуда не пропадали. Только вот… ощущение было весьма странным. Не знаю почему, но я чувствовал себя чужим в доме, затем у меня возникло ощущение, как будто говорю тост перед большой публикой, и все смотрят прямо в мои глаза. Только вот сейчас их не было видно, а они, по всей видимости, косятся на меня. Я посмотрел на часы и увидел, что было уже восемь часов вечера, а значит – скоро. Я быстро перекусил, взял с собой подарок, купленный в интернете, положил в карман пачку сигарет на всякий случай и направился к Алёне. Дойдя до ближайшей остановки, мне пришлось некоторое время морозиться в ожидании вечерней маршрутки. Я размышлял, что же скажет ее отец и как он вообще отреагирует на это. Я отошел в сторону от остановки и позвонил. Медлительный гудок.
– Привет, милая.
– Приветик, – сказала она нежным, показалось волшебным полушепотом.
– Ты скучала по мне? – прошептал я немного дрожащим от мороза голосом
– Очень! Я не могла дождаться вечера. Ты ко мне придешь?
– Конечно. У меня для тебя кое-что есть.
– Правда? – в её голосе оживлённо прозвучали праздничные ноты.
– Правда, – сказал я и увидел свою маршрутку, подъезжающую к остановке.
– Милый, спасибо большое! Я с нетерпением буду тебя ждать.
– Я люблю тебя.
– И я тебя тоже люблю…
– Ну всё, я поехал.
Пройдя по хрусткому снегу, я вошел в маршрутку. Я проехал несколько остановок и всё думал, как объяснить её отцу, что сегодня она будет с нами праздновать новый год. Одна-единственная мысль не давала покоя, – он не хочет видеть меня рядом со своей дочерью, несмотря на то, что мы хотим быть вместе словно два созвездия. Впереди была видна предпоследняя остановка, а рядом с ней есть неподалеку цветочный магазин.
– Может выйти здесь и купить букет цветов? – спросили меня мысли.
– А ведь это неплохая идея.
Кондуктор раздвинул дверь, и я вышел, вдыхая свежий, холодный воздух новогодней зимы, а за мной люди. Пронизывающий, леденящий ветер обдувал мне лицо, после чего даже стенки носа начинали склеиваться. Я побрел к магазину, лавируя между деревьями. Дверь открылась – вышли люди, потом закрылась, и каждый раз большой мутный пар входил внутрь и мгновенно исчезал. Я выбрал желтые розы, купил их и пешком прошел одну остановку, дойдя до заснеженного небольшого двора жилого дома, в котором она жила. Я вошел в подъезд и начал подниматься вверх до третьего этажа. В тот момент по моим венам плыл адреналин, эмоции овладели мной и принудительно приказали сердцу сильно биться, словно кувалдой колотили по огромному железному диску, после которого, казалось, даже земля подрагивает. Я хотел было постучаться в дверь, но вдруг что-то остановило меня изнутри, словно тяжелая рука нечто упала на плечо, и потом оно сказало: не стоит этого делать. Я отпустил руку, вытащил телефон с левого кармана и позвонил ей, отойдя чуть дальше от двери.
– Я пришел к тебе, – сказал я, уже с нетерпением ждал увидеть её и обнять.
– Сейчас выйду, только скажу родителям, что надо купить еще одну банку горошка. Подожди хорошо?
– Конечно, – сказал я, кипя от радости. Но внезапно в голове всплыл тот похрюкивающий звук, перебирающий мои нервы как струны.
– Да забудь ты эту чушь! – кричал внутренний голос. – Тебе просто померещилось, помнишь вчерашний фильм? Ну, вспоминай, вчера смотрел его с друзьями…, вспомнил? Это точно из-за этого, так что лишний раз не загружай свой мозг всякой ненужной хренью. Забудь ты уже про это и наслаждайся жизнью!
Я вернулся к себе и попытался не думать об этом. Подошел к двери и начал ждать, даже немного отбивая так ногой, сам того не заметив. Через несколько секунд доносились заглушенные, пронзительные голоса из-за двери, а потом все ближе и ближе слышалось всхлипывание. Дверь открылась. Алёна стояла и плакала, заикаясь от своего же плача. Её голубые глаза стали чересчур влажными и красными. Я, честно говоря, не ожидал такого. Она, вытирая слёзы и хмыкая носом, подошла ко мне, и я крепко сжал её в объятиях. Алёна продолжала плакать и заикаться, я чувствовал, как она была сильно взволнована. Я видел через её плечо свет в зале и оттуда доносился голос отца.
– Я так понимаю если уже ты так говоришь, значит советов и жизненному опыту старших слушать не хочешь! Раз уж ты не маленькая, то решай сама. Мы устали тебе все время объяснять. Хочешь с ним провести этот семейный праздник? Пожалуйста! Мы с твоей мамой будем встречать новый год вдвоём, ничего страшного, нам будет хорошо! Выбор за тобой, доченька…
– Алён, пожалуйста, перестань, – прошептал я, обнимая её за спину. – Мне больно, когда ты плачешь. Пожалуйста, не делай этого… – Она начала успокаиваться, постепенно переставая заикаться и суетливо хмыкать носом.
Минуту спустя она полностью успокоилась и взглянула на меня, затем снова приступила вытирать свои влажные глаза. Я тихо закрыл дверь, слегка провёл рукой по её волосам и сказал:
– Не делай так больше, нам от этого становится только хуже.
– Я попытаюсь, – сказала она ослабевшим голосом. – Я попробую, но ты ведь видел, что я больше не в силах это терпеть. Мне надоело, что они со мной разговаривают как с маленькой и умиляются, будто я ребёнок в коляске. Тем более у меня есть ты, и они прекрасно об этом знают. Я им рассказала месяца два назад про наши с тобой отношения. Мне надоело это, понимаешь, надоело!
Я прижал её к сердцу и шёпотом произнёс:
– Все будет хорошо. Ты просто верь в это. Скоро новый год, а ты грустишь, перестань, слышишь?
Она прижалась ко мне плотнее, обхватив меня руками. Через несколько секунд она снова взглянула на меня, и по её глазам я понял, что она хотела увидеть подарок.
– Вот, держи, это тебе, – я вытащил из огромного непрозрачного пакета большого белого мишку вместе с жёлтыми розами и протянул ей.
На её лице мгновенно появились целые гаммы радостных эмоций, я знал, что это должно было ей понравиться.
– Спасибо большое, любимый, – сказала она и поцеловала меня.
– Нам надо идти, – тихо произнёс я, и мы неторопливо вышли из подъезда во двор.
Она присела на скамейку и что-то смотрела в сотовом телефоне. Я набрал номер Марка, утюжа хрусткий снег около двери, и ждал, пока он ответит на мой звонок. Я долго слушал, как длительные гудки ожидания проникали сквозь барабанную перепонку внутрь сознания и после трех еще надоедливых звуков они прекратились.
– Чем занят, дружище? – начал я, подглядывая на площадку, где возле детской перекладины и толстого дерева что-то промелькнуло. Туманное, прозрачное облако скрылось меж кустов.
– Да тут порядок в гараже навожу, – проговорил он. – Представляешь, что было сегодня?
Я поинтересовался.
– Поцапался с одним ублюдком из-за Максима.
– А что он натворил? – спросил я, продолжая глядеть в сторону площадки, затем помотал головой для надёжности.
– Натворил? – иронически усмехнулся он и потом продолжил. – Он чокнутый придурок. Мне рассказал брат про один случай в школе, когда этот педик пришел в их класс и начал вести себя неподобающе. Говорит, мол, что я так хочу быть с тобой, но мне нужно, чтобы ты ответил мне взаимностью. Ну как после этого не набить ему рыло? Как?..
Мной овладел приступ смеха, я прижал ладонь ко рту, чтобы громко не рассмеяться. Алена заметила, как я изо всех сил пытался сдерживаться и у меня вроде бы получилось. И, во всяком случае, приступ смеха прошел.
– Не говори, я бы точно так же поступил, нет, ну реально врезал бы ему!
– Меня удивило, как он дерется, – сказал он. Я знал, что он пытался рассказать эту историю как шутку, поэтому чувствовал, как он едва сдерживается от смеха. – Он так нежно наносил удары, как будто боялся поломать себе ногти и, кроме того, боялся, что я мог испортить его голубую причёску. Думаю, я хорошо постарался! – Он рассмеялся.
Его смех был настолько громким, что даже услышала Алёна, которая вскоре подошла ко мне.
– Понятно, – сказал я, поглядывая на нее. – Хотел спросить, Максима ты одного оставишь?
– Не знаю, пока не спрашивал. А вы дома уже что ли?
– Почти, – произнёс я, ощущая пронизывающий ветер, пробегающий по моему лицу. – Передай привет ему от нас. Кстати, как он?
– Всё так же. Знаешь, в последнее время мне кажется, что его здоровье ухудшается...
Мы оба знали, что это было вполне возможно, но я подумал: «Почему Бог так несправедлив? Люди, рождающиеся с добрым сердцем, получается должны вечно страдать на этой земле, а подлые – умиротворённо наслаждаться жизнью?».
Глава пятая . Неприкаянность.
Максим отличался от всех, и я точно могу сказать, что он, несмотря на проблемы со здоровьем всегда был жизнерадостным парнем. Начиная с самого детства, он часто жаловался на легкие, у него был ненормальный кашель, который напоминал отзвуки эха в большой широкой трубе. Врачи поставили ему диагноз бронхиальная астма. Сейчас он в десятом классе и, к сожалению, его характер, грубо говоря, абсолютно сломался. С ним мало кто общался, да он и сам понимал, что не стоит навязываться одноклассникам. У него был один-единственный друг, который понимал его и отнюдь не напоминал ему о проблемах. Но потом ему пришлось уйти из этой школы, ибо у него умер отец, он, расстроенный и потерянный в себе, больше не общался с Максимом и кажется, навсегда пропал. По его мнению, он лишился абсолютно всех надежд на существование справедливости в этой жизни.
Марк вышел в тамбур, вытащил из пачки последнюю оставшуюся сигарету и закурил. Максим был у себя в комнате, он сидел в своем синем, просевшем кресле, покрытом небольшими грязными пятнами, читал книгу. Марк часто мне говорил, мол, у него временами проявляются какие-то странные, необъяснимые способности. Понимаю, это может полной чушью, но, во всяком случае, я ему поверил. И вот одна из них произошла тогда, когда Марк, выкурив последнюю сигарету, пошел в свою комнату и, проходя мимо, посмотрел на Максима, увидел его полностью погруженным в воображаемый мир. Марк взял свой сотовый телефон с рабочего стола, ключи от машины и направился к Максиму, но не прошло и десяти секунд, как тот оказался в кровати, словно давно уже спал. Книга лежала на полке и, кажется, выглядела пыльной, будто долгое время её никто не читал. Марк сильно удивился и даже был не в себе. Он подошел к нему и тихо похлопал по плечу, тот очень медленно развернулся и взглянул на него. Он казался выспавшимся и отдохнувшим. Марк еще раз удивился, но на этот раз это было незаметно со стороны.
– Ты пойдешь со мной праздновать новый год? – спросил Марк, перебирая пальцами ключи.
– Ну, если конечно вы не против, – неуверенным голосом промолвил Максим, потом взглянул ему в лицо.
– Не беспокойся, они только за. Я позвонил Тимуру, он тоже придёт. Сказал, что захватит гитару, и если ты еще будешь с нами, уверен, мы хорошо проведём этот праздник.
Он вяло улыбнулся, создав тоненькую красную ленту на своём лице. Конечно же, он был согласен, ему это очень хотелось. Поэтому Марк и сказал, что пора было собираться. На улице давно уже стемнело, люди сидели дома, готовились и ликовали. Максим помог открыть ему большие зелёные ворота, выходившие на улицу, он встал вдоль каменного забора и потом закрыл. Марк завёл купленный его отцом «мерседес бенц е-180» и выехал на трассу. Серый дым из выхлопной трубы окутал блестящий снег, и они поехали ко мне.
Между тем мы с Алёной пришли в квартиру, и я захлопнул дверь. Безусловно, мы купили практически всё, что нужно было на новый год, – и продукты, и ёлку, и напитки, это всё для того чтобы потом было чем заняться с друзьями.
– У тебя всегда такой беспорядок? – вопросительно посмотрела она на меня, улыбаясь. Я скрытно от неё удивился случившемуся, если, конечно, у меня это вышло.
Все мои вещи были разбросаны по всем комнатам, даже у двери в ванную комнату. Не знаю, почему мне после этого захотелось остаться в этой квартире, – неизвестно. В то мгновение ока я, к сожалению, не знал, как это могло сказаться на нашем будущем и, кроме того, не ожидал, что всё закончится так внезапно.
– Не каждый день, но частенько бывает, – сказал я и улыбнулся, потом вспомнил те странные, булькающие звуки, исходившие из пустоты.
– Я считаю это нормально, – хихикнула она. – В принципе не у каждого человека всегда должно быть чисто.
– Это точно, – сказал я и прошелся по желтому линолеуму на кухню, от которого давно уже хотел избавиться, положил пакеты с продуктами около кухонного стола и взглянул на настенные часы, было полдвенадцатого ночи. На столе лежала зелёная миска, из которой выглядывали блестевшие от света круглых ламп сырые пельмени, по всей видимости, я забыл их приготовить. Тем временем Алёна была в ванной, и оттуда сквозь все комнаты донёсся остервенелый крик. Я бросился бежать, чуть не ударившись плечом об деревянный косяк кухни, подбежал к двери, ухватился за ручку и вдруг со стороны спальной комнаты, в темном углу, за гардеробом, находившемся поодаль от меня послышался хрипловатый голос, менее напоминающий шепот старичка. Моё тело дрогнуло, начиная от самых кончиков пальцев ног до головы, ощутимо прошла холодная дрожь. Ноги подкосились, но я не упал, а давление похоже упало.
