Текст книги "Астероид среди мириад звезд (СИ)"

Автор книги: Истории Агаты

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

В это время Регулус закончил с экзаменом, дав развернутые ответы на каждый вопрос, даже там, где требовалось краткое «Да» или «Нет». С экзаменом он справился одним из первых, потратив полтора часа от отведенных четырех экзаменационных часов на проверку ответов. Его старший брат со своей шайкой мародеров, как двадцать минут назад покинули аудиторию. «Бескультурщина», – как мародеров называл Регулус, порицая их отвратительное, не идущее ни в какое сравнение с нормами морали, поведение.

Майкл Нотт закончивший с работой прошел через второй и третий ряд парт, задержавшись у парты Реймонда Эйвери, успевшего списать пару строк с экзаменационного листа друга. Продолжив путь, как ни в чем не бывало, Нотт намеренно задел плечо Регулуса, махнув головой в сторону Виктории, чуть ли не слезы льющую на пергамент. Блэку ничего не оставалось, как рискнуть, дабы Вики получила зачет. Он знал, как для Флимонта Поттера важны оценки детей, а Виктория ну никак не могла ударить в грязь лицом из-за какой-то трансфигурации. Взглянув на приглашенную комиссию, вполголоса переговаривающуюся между собой по поводу одного из экзаменов, Регулус сконцентрировался, одними губами прошептав нужное заклинание, за школьные годы не раз спасавшее его, а точнее его безалаберных друзей.

– Черт, – одними губами прошептала Вики, ощутив жжение в районе левого предплечью.

Тонкие изящные буквы собирались в слова, а в последствие в предложения. Пронумерованные, они являлись ответами на экзаменационные вопросы, с коими дела у Вики шли как никогда худо. Оживившись, она тут же принялась списывать, не заботясь о том, кто ей так подсобил. Она и так знала: Регулус не бросил ее в беде. Тем более его почерк она знала получше своего, потому как в детстве не раз подделывала, отправляя Фредерику Поттеру письма от лица Блэка-младшего, с просьбой оставить ее в Блэк-мэноре на подольше. За сорок минут внеся нужные ответы, Вики покинула аудиторию одной из последних. Регулус терпеливо ждал ее у двери, надеясь, что его фокус комиссия не раскусила, и никакой неприятности с Викторией не произошло.

– Я сдала! – счастливая, с улыбкой до ушей, Вики повисла на плечах Регулуса, благодаря его за помощь. – …Я так переволновалась, ты бы знал! Думала всё, каюк! А тут ты, мой герой!

– Твой герой? – улыбка озарила лицо Регулуса.

– Да, – Вики поцелуями осыпала лицо Блэка. – Ты мой герой, Регси.

– В таком случае, где моя награда?

Подставив щеку для поцелуя, Регулус указал на нее указательным пальцем. Виктория подалась вперед, намереваясь губами коснуться скулы, как вдруг прижалась к устам Регулуса, за талию притянувшего ее ближе. На мгновение у Поттер закружилась голова от ощущения холодных ладоней Блэка на своих бедрах. Быть может, они зашли бы дальше поцелуя, не раздайся за спиной голос Томаса, давшего слово молчать об увиденном. Вместе друзья отправились к Черному озеру, на берегу которого их давно дожидались Кэтрин с Майклом, Бартемиусом, Нарциссой, Пандорой и Реймондом, радуясь окончанию последнего экзамена. Друзья в полном составе грелись на солнце, успевшего прогреть землю, строя планы на будущее. Майкл с Реймондом планировали отправиться во Францию на стажировку в Министерство, дабы набраться опыта в качестве мракоборца. Катерина должна была вернуться на Север, чтобы подготовиться и к двадцати годам занять место отца, став Княжной Ледяного дворца. Нарцисса вовсю трещала о скорой свадьбе с Люциусом, не замечая затравленного взгляда Майкла, до которого дошло, хоть и поздно, что с Цисси ему ничего не светит. Пандора не знала, с чем связать свою жизнь, и потому решила не торопиться, а провести каникулы у бабки в пригороде Лондона. Зато отец Барти подготовил для своего сынка кресло в Министерстве.

Виктория планировала отправиться в Италию к отцу, а Регулус, зная о письме Флимонта Поттера, навязываться не спешил. Он лучше всех понимал, какие отношения между Викторией и мистером Поттером, и потому считал, что Вики обязана провести лето с отцом, коего не видела непростительно долго. И какого бы мнения не придерживался Регулус насчет взаимоотношений Поттеров, Виктория не представляла лета, собственно, как и своей жизни без него.

– Ты отправишься со мной к отцу? – несколько нервно прошептала Вики, под руку гуляя с Регулусом вокруг озера.

– У тебя есть сомнения? – Лукавая улыбка коснулась уголка рта.

– Ни единого, – на выдохе произнесла Вики, ответив на поцелуй.

Каково же было удивление Поттера и Блэка-младшего, когда в последний учебный день, после выпускного, на котором Флимонт Поттер так и не появился, в их купе заглянул Сириус, заявив, что в Италию он отправится с ними.

– Все хорошо, – чувствуя напряжение Регулуса, Вики сжала его ладонь в своей. – Не думай о нем, это лето он нам не испортит.

Опустив голову на плечо парня, Виктория устало прикрыла глаза, предвкушая поездку в Сан-Марино, прямиком в Поттер-мэнор.

– Или же мне придется преподать ему очередной урок, – представляя побитого брата, Регулус злорадно улыбнулся, по большому счету не испытывая вины.

За драку было стыдно, оттого, что не удалось совладать с эмоциями, а вины Регулус не испытывал ни на йоту. Считая, что Сириус заслужил не только сломанный нос, но и пару раздробленных рёбер.

– Без крови.

– Без крови.

========== Жаркая Италия влюбляет в себя, Поттер ==========

Комментарий к Жаркая Италия влюбляет в себя, Поттер

Эстетика к главе: https://t.me/awrebit/478

Видео к главе: https://t.me/awrebit/461

– Ты правда хочешь, чтобы мы были всё же на «ты»?

– Я хочу, чтобы мы были же-на-ты.– Фредерик Бегбедер.

14 июля, 1978

С вокзала Кинг-Кросс, где Вики встретил дворецкий Константин, она вместе с братом отправилась в Сан-Марино, прямиком в Поттер-мэнор, к заждавшимся ее Ирме и Фредерику. Сразу по прибытии Джеймс вручил Лорду Поттеру письмо, в котором говорилось, что скаут сборной команды по квиддичу Канады разглядел в игре Джеймса Поттера, как и в нем самом, глоток свежего воздуха, так необходимый, чтобы вернуть прежнюю славу канадцам, и потому, с одобрения капитана команды и ее инвесторов, пригласил Джеймса в Канаду, чтобы он стал новым игроком. Поттер, как свойственно его ветреной натуре, долго не думал, дав свое согласие Эрику Фоули – скауту команды Канады, в тот же день, как пришло письмо. Лили Эванс планировала отправиться вслед за своим женихом, сделавшим ей предложение руки и сердца в выпускной вечер у подножья Астрономической башни, – решив, что сможет начать свое обучение не в Святом Мунго, как планировала ранее, а уже в Канаде, тем более, что учебная программа в Северной Америке намного шире в сравнении с Великобританией. Не то чтобы Джеймс нуждался в одобрении Ирмы и Фредерика, но и в известность не поставить он их не мог, все-таки бабка с дедом столько сил в него вложили, вырастив, воспитав, в конце концов заменили покойную мать и живого отца, предпочитавшего карьеру собственным детям, – как размышлял Джеймс, тая обиду на мистера Поттера. К тому же мисс Трюк написала о нем весьма недурную рецензию, как об одном из лучших игроков в квиддич в Хогвартсе.

Переживая за внука, в скором времени должного отправиться в чужую страну, леди Поттер задала добрый десяток вопросов, получив хоть и скромные, но ответы. Оказалось, что Джеймс, тот еще бездарь, присмотрел съёмную квартирку, в которой он планировал жить вместе с Лили. А на первое время, дабы не зависеть от родни, Джеймс также нашел для себя работу в маггловском ресторане в качестве официанта, тем более, что опыт у него имелся. Последние полгода седьмого курса Поттер проработал в Трех метлах, обслуживая столики, где и заработал первые пятьдесят галеонов, по его подсчетам должных хватить на полтора месяца. Фредерик Поттер, не ожидавший от внука подобной дальновидности на будущее, оказался довольным и без упрека дал свое согласие, с легкой душой отпустив Джеймса, втихушку всучив ему кошель, набитый галеонами. Сохатый отнекивался, мол, ему ничего лишнего не нужно, но только Фредерик заикнулся о супружеской жизни, как Джеймс сдался, молча приняв подарок. Расстраивать Лили, а тем более жить стеснённым в средствах, Джеймс не хотел. Ирма просила Джеймса одуматься и остаться дома. Она не хотела расставаться с любимым внуком, и даже заверила, что сможет найти место в сборной Франции, если Джеймс останется. Целуя руки леди Поттер, Сохатый клятвенно обещал писать письма и наведываться в гости по мере возможности. Головой Джеймс понимал, что Ирма боялась того, что он повторит судьбу отца, забыв о семье, но и от мечты отказываться не собирался.

Устроив прощальный ужин, на котором также присутствовали мародеры, Лили Эванс и Регулус Блэк, родные проводили Джеймса и его суженую. Вики, пусть и не хотела отпускать брата, но понимала, что они давно выросли, и если оба хотят чего-то добиться, то должны следовать за своими мечтами. Несколько лирично, но в тот момент у Виктории было именно такое настроение, когда брат, держа за руку Лили, исчезал в изумрудном пламени камина. «Не скучай слишком сильно, малышка Вик», – напоследок прошептал Сохатый, кинув многозначительный взгляд сначала на Регулуса, а затем на Сириуса, успев подарить легкую улыбку второму. Обнимая Вики за подрагивающие плечи, Регулус на ухо шептал, что самое время рассказать Ирме и Фредерику об их планах на лето. Заручившись поддержкой Блэка, чьи объятия принесли не только чувство покоя, но и уверенность, – Виктория призналась семье в том, что желает провести лето в Италии рядом с отцом, о чем она ранее сообщила Джеймсу, холодно отнёсшемуся к «важнейшей новости». Ирму едва не схватила кондрашка при упоминании о сыне, так легко отказавшемся от семьи, включая детей. Фредерик, самый благоразумный, вновь дал свое согласие, за что Вики расцеловала его в обе щеки, неустанно благодаря за оказанную милость. Однако он также пригрозил внучке пальцем, велев смотреть в оба, ведь не дай Мерлин Флимонт позволит себе сорваться по первому зову Министерства, оставив дочь в чужой стране.

Тогда вперед вышел Регулус и, прочистив горло, заверил Ирму Поттер в том, что он ни при каких обстоятельствах не оставит Викторию, о чем тут же пожалел, так как леди Поттер схватил второй удар. А на следующий день, сжимая ручку чемодана, с которым Вики каждый сентябрь отправлялась в Хогвартс, мисс Поттер воспользовалась порт-ключом, любезно выделенным Фредерику Поттеру французским Министерством магии, за считанные секунды оказавшись в Генуи – в небольшом городке на севере Италии. По большому счету, Вики могла воспользоваться услугами Константина, за день оказавшись в Италии, однако предпочла более привычный способ передвижения. Регулус прибыл в дом Флимонта, вернее сказать на виллу, расположенную у пляжа Альбаро, позже – дабы дать Поттерам больше времени для задушевных бесед. Поначалу Флимонт, несколько стесняясь общества заметно подросшей дочери, так напоминающей красавицу Юфимию в далекой молодости, помалкивал, но стоило Вики пошутить, чего делать она по правде говоря не умела, как мистер Поттер оживился. Вдвоем они прогулялись по узким улочкам Генуи, накупив множество продуктов, включая свежую выпечку и парочку заморских фруктов, планируя приготовить ужин для Блэков, обещающих ближе к вечеру оказаться на пороге виллы. Стены пестрых домов приковывали взор Виктории, которая хоть и не впервые была в солнечной Италии, но радовалась цветам и приветливым жителям, как в первый.

Наделав фотографий на маггловский фотоаппарат, который также создавал колдографии, Виктория чувствовала себя поистине счастливой, идя по каменным дорожкам из светлого кирпича и обнимая отца за торс. Домой они вернулись в прекрасном расположении духа, тут же взявшись за готовку. Привыкнув к холостой жизни, Флимонт научился готовить, что выходило у него очень даже хорошо, а вот Вики в кулинарных делах – не у дел. Поэтому, наблюдая за отцом, сидя на деревянной столешнице, Вики дрыгала ногами, внимательно наблюдая за тем, как отец поливает рыбу лимонным соком, отправляя ее в печь. Вики не стала признаваться отцу в том, что рыбу она не любит, решив тактично промолчать, ведь ей так не хотелось обесценивать его старания. А Флимонт действительно старался угодить дочери, искренне желая наверстать упущенные по его вине годы. И если Джеймс с пеленок был сыном Юфимии, то Вики до пяти лет таскалась за отцом хвостиком, вместе с ним присутствуя на приемах Министерства, разрабатывая и создавая изобретения, одним из которых стал маггловский фотоаппарат, усовершенствованный на манер магов. Вики можно было отдать должное за ее умение не мешаться под ногами и резать овощи на крохотные квадратики, когда требовались дольки. Под рассказы дочери о школьной жизни, Флимонт взялся за пасту с креветками. В отличии от рыбы Вики любила креветки.

– Подожди-подожди, кубок школы в этом году достался Слизерину? – пригубив бокал вина, Флимонт глухо рассмеялся.

– И в прошлом году тоже! И в позапрошлом, и…

– Всё, достаточно, – выставив руки в оборонительном жесте, мужчина обнажил ровный ряд зубов. – Не разбивай мое гриффиндорское сердце! Я понял, слизеринцы хороши!

Подавив смешок, Виктория перекинула косу за спину, потянувшись за бокалом вина, покуда отец отошел к холодильнику. Сделав пару глотков, Вики ощутила приятную горечь, теплом разлившуюся по горлу. Привкус рябиновой настойки, которую Виктория раскусить не сумела, опьянил разум, повысив настроение на добрую сотню баллов. Флимонт не видел, как дочь губами прижалась к его бокалу минутой ранее, но запах изо рта, который Вики попыталась перебить клубникой, он учуял.

– Выходит, ты у меня пьянчужка? – без доли злобы заметил мужчина, нарезая помидоры.

– Если совсем чуть-чуть, – Вики пьяно хихикнула, закинув в рот клубнику.

Флимонт легонько треснул дочь по ладони деревянной лопаткой. Вики подняла над головой руки, как бы говоря, мол, улик нет, а клубника сама сбежала с тарелки.

– Не воруй, все продукты уйдут на салат.

Прожевав, Виктория прочистила горло, в шутку задав вопрос:

– Хочешь, чтобы твоя единственная дочь померла от голода?

Хриплый смешок слетел с тонких губ мужчины, чьи шоколадные пряди, в коих пробивалась первая седина, рассыпались по лицу. На мгновение Вики неосознанно задержала дыхание, с улыбкой, способной сравниться с простолюдином, узревшим божество, – глядя на отца. В свои пятьдесят один Флимонт Поттер выглядел на сорок с хвостиком: карие глаза, обрамленные сводом густых ресниц, при широкой улыбке касающихся щек; легкий загар на коже отдавал бронзой, совсем не прибавляя в возрасте, как часто это бывало у ровесников Флимонта; подтянутое, атлетичное тело с кубиками пресса, кои Вики успела разглядеть на прогулке; шоколадные пряди, чуть отросшие, обрамляли узкое лицо, подчеркивая линию скул. Виктория не удивилась бы, узнав, что в каждом городе, в котором ее отец был проездом по работе, у него имеется любовница, – тем более что она видела, как здешние итальянки заглядываются на ее отца. А помимо внешних данных, Флимонт был тем еще льстецом с подвешенным языком и харизмой, бьющейся темными водами в карих глазах. Умный, красивый, с чувством юмора Флимонт оставался верен покойной жене душой. И пусть он делил постель со многими женщинами, ни одна в его сердце проникнуть не сумела, за исключением дочери.

– Единственная и любимая, моя принцесса.

Наклонившись, Флимонт губами прижался ко лбу дочери, и тут же отстранился, словно боясь ее гнева. Он понимал, что, мягко говоря, подпортил жизнь детям своим отсутствием, но даже переступив через себя, он не мог оставаться рядом, видя лик умершей жены в их лицах, движениях, во взгляде. Когда Юфимия скончалась от драконьей оспы, вместе с ней также умерла часть самого Флимонта. Его большая часть. Вики отца ни в чем не винила, считаясь с его болью. Юфимия покинула детей и мужа непозволительно рано, едва ли оставив след в их памяти. Джеймс практически не помнил мать, а Вики порой закрывала глаза, пытаясь вспомнить тепло ее ладоней, запах ванили с цитрусами и тихое пение о бравом рыцаре, спасшем принцессу из лап свирепого дракона. Вики любила маггловскую колыбельную, и потому до четырех лет отзывалась только на «Принцесса», так и Флимонт начал называть свою дочурочку, обращаясь с ней, как с госпожой.

– Скажи, – залпом осушив бокал вина, и тем самым набравшись смелости, Вики продолжила: – а ты не думал жениться еще раз?

Недовольно поджав рот, Флимонт опустил бокал в мойку, а бутылку с вином спрятал в холодильник, дабы у дочери не появился соблазн прикончить ее окончательно.

– Нет, не думал, – признался Флимонт, избегая взгляда дочери. – Твоя мать… – испустив долгий вздох, мужчина прикрыл веки. – Я не могу быть с другими женщинами, я не смог быть с вами… Я ужасный отец, и жалею, но… Без твоей матери я сам не свой.

Спрыгнув со столешницы, Виктория обняла отца со спины, щекой прижавшись к его спине. Чувствуя, как влага набирается в уголках глаз, Флимонт пытался не дать волю чувствам, умело подавляя их с того самого момента, когда тело Юфимии Поттер было помещено в семейный склеп Поттеров.

– Я понимаю, пап.

Понимаю.

Пап.

Слова Виктории – глоток надежды на то, что отношения с детьми наладятся, чего Флимонт хотел и во что Флимонт верил.

Ровно в восемь часов вечера и ни минутой раньше раздался стук в дверь. Виктория, на правах хозяйки отчего дома, тут же бросилась приветствовать гостей. Регулус, чье настроение не смог испортить старший брат, увязавшийся в Италию за парочкой, скромно поприветствовал Викторию, оставив поцелуй на ее щеке. Сириус также чмокнул Вики в щеку, отвесив двусмысленный комплимент о красоте ее ног, кои отлично бы смотрелись между его бедер. Вики проигнорировала слова Сириуса, встретив его холодно, а вот Регулус, когда они с Сириусом остались наедине в коридоре, припечатал брата к стене, велев ему помалкивать.

– Чего ты боишься, Реджи? – губы скривила насмешка.

– Боюсь не сдержаться, – отчеканил Регулус, сжимая грудки рубашки брата, – вдруг этим вечером моя рука дрогнет над твоим бокалом; ты же знаешь, как я хорош в ядах.

Кровь отхлынула от лица Сириуса, придав ему мертвенно-бледный вид, казавшийся болезненным. Румянец, ранее украшавший бледное лицо, исчез, как и кривая усмешка.

Вальбурга Блэк многому научила своих сыновей, в особенности Регулуса, в пятилетнем возрасте продемонстрировавшего интерес к зельям. Конечно же, Вальбурга не упустила возможности провести больше времени с младшим сыном, по сей день сомневавшимся в любви родителей, – научив его многим хитростям, включая магию иллюзии.

– Убирайся отсюда, тебе не рады!

Оттолкнув брата в грудь, Сириус пригладил рубашку, у горла не застегнутую на три пуговицы. Пятерней пройдясь по волосам, собранным в низкий хвост, Сириус оглядел брата насмешливым взглядом, не видя в нем угрозы. Точнее сказать, угрозу он видел, зная пыл Блэков, но маска безразличия, так плотно приклеившаяся к лицу, не позволяла показать своей слабости. Всю жизнь пытаясь заполучить внимание родителей, Регулус превзошел брата во многих науках, и потому был поистине опасным противником. А уж если учесть, как у него падали шторки, коли дело касалось Виктории, то надеяться на его милосердие не приходилось.

– С чего вдруг? Мистер Поттер, как и его обворожительная дочь с милостью приняли меня в своем доме, в качестве гостя, разрешив остаться, покуда Альфард не вернется из Франции.

– Мы оба знаем, что наш дядька каждое лето отправляется в Ниццу, на ветер выбрасывая деньги в казино. И мы знаем, что он не вернется раньше начала сентября, так скажи мне, какого Альфарда ты ждешь? Или быть может, у тебя есть еще один крестный с подобным именем?

Возведя глаза к потолку, Сириус устало протянул ругательство на французском. Брат раскусил его еще в Хогвартс-экспрессе, и потому не было смысла оправдываться, тем более что Регулус искусно владел лигилеменцией, безболезненно проникая в разум. Сам лорд Блэк не замечал присутствия младшего сына в своей голове, а уж говорить о Сириусе и вовсе не имело смысла. Нет, конечно, если Бродяга концентрировался, то и он мог поразить своими талантами, хотя чаще оставался пассивным. Ему не нужно было доказывать, что он лучший, а вот у Регулуса это вошло в привычку.

– Виктория не станет твоей женой, сколько не тужься. Ты для нее ничто, и у тебя никогда не будет того, что есть между нами, – подытожил Регулус, видя в брате несостоявшегося шута.

– Любви? – цинично протянул Сириус, находя попытки брата выгнать его – жалкими. – Ну так это дело наживное, дорогой мой братец. Вики только взглянет на меня в брачную ночь, и тут же влюбится, это я тебе обещаю. Я красив, умен, смекалист, если ты понимаешь о чем я, – шаловливая улыбка, которой девушки в Хогвартсе провожали Сириуса при встрече, теперь красовалась и на его довольном лице. – Поверь, Виктория не останется неудовлетворенной, я об этом позабочусь.

– Доверия, – голос казался каменным. – Ты не сможешь заслужить ни ее доверия, ни уважения. Ты смешон, братец.

Слова брата лишили Сириуса почвы под ногами. Хлесткая, болезненная пощечина, как символ непреложной правды, и как бы Сириус не старался, ему не прыгнуть на голову выше Регулуса. Между Регулусом и Викторией существует незримая связь, сотканная из взаимной любви, уважения, незыблемого доверия. Сколько бы Сириус не шутил, не клеился к Вики, осыпая ее комплиментами, ему не стать ближе, не затмить младшего брата. Если он и женится на мисс Поттер, в их отношениях всегда будет третий – Регулус, его младший брат.

– Может, я влюблен? – в порыве выкрикнул Сириус в спину брата.

Регулус медленно обернулся через плечо, сведя брови к переносице. Он молчал, соображая несколько секунд, прежде чем рассмеяться в голос. В открытую насмехаясь над братом, Регулус не воспринимал его всерьез.

– Ты? Не смеши меня, милости ради, я же лопну со смеху. Кто угодно, но ты не способен на любовь! Всего лишь разбалованный мальчишка, свесивший ножки на шее родителей! Ты жалкий, Сириус, и таким останешься, – понизив голос до шепота, Регулус наградил брата саркастичной усмешкой, отправившись в кухню, где гостей заждались Поттеры.

– Жалкий? – с раздражением повторил Блэк, вглядываясь в зеркальное отражение. – Сам ты жалкий, чернокнижник проклятый.

Вечер прошел вполне себе сносно, за исключением того момента, когда Регулус, не подумав, напомнил Вики о ее нелюбви к рыбе, за что получил гневный взгляд мисс Поттер, под столом отдавившей ему ногу. Поняв, что стоит помалкивать, Регулус более не задевал тему вкусов Виктории, предпочитая шутить, а шутил он ой как хорошо, отчего у Флимонта скулы сводило. Сидя за столом с Поттерами и больно разговорчивым братом, так легко расположившим к себе мистера Поттера, Сириус чувствовал себя лишним, но в большей степени покинутым. Лавры славы достались не ему. Покрутив ножку бокала, Сириус презрительно фыркнул, проследив за влюбленным взглядом брата, направленным на Викторию. Ее кудрявые пряди упали на лицо, скрывая скромную, чуть стеснительную улыбку. Еще при встрече Сириус отметил соблазнительную длину платья Виктории, подчеркнувшую, а не испортившую ее худобу. Острые плечи вздрагивали каждый раз при смехе, стоило Регулусу отпустить очередную шутку; алые губы, имеющие размытый контур, то и дело растягивались в улыбке, адресованной не кому-то, а отцу или Регулусу; пальцы, короткие, немного смуглые, увенчанные царапинами, приковывали внимание, как, впрочем, и сама Виктория, не чувствующая на себе пристального взгляда серебристых глаз Сириуса. Он смотрел на нее, наблюдал за каждым движением, ловил слова, складывающиеся в предложение, и не мог насытиться ее присутствием.

Жаркая Италия, пьяные ночи, белые пески пляжа, роскошная вилла. Это лето могло бы принадлежать Сириусу и Виктории, не будь рядом Регулуса. Того самого влюблённого Регулуса, чью ладонь Вики сжимала под столом на протяжении всего вечера, – Сириус видел, когда поднимал ложку с пола, кою он уронил специально, чтобы привлечь к себе внимание, что в принципе у него не получилось. Считая родинки на щеках Виктории, он представлял: «Как они остаются наедине в ночи, волны Лигурийского моря омывают их стопы, по коже посылая мурашки. Он целует ее нежно, языком касаясь нижней губы, оттягивает ее, тем самым заставляя разомкнуть губы, что Вики делает с удовольствием. Она льнет к нему, ладонями скользит по торсу, очерчивая изгибы татуировок. Шепчет слова любви, мечтает о большем, и вожделеет его, как самая настоящая грешница, готовая за три серебряника отдаться прямо на песке под открытым небом. Она нетерпеливая, жаркая, желанная. У него кружится голова. Ее запах въедается в кожу, проникает внутрь, циркулируя по сосудам прямо к сердцу. Он нежен с ней. С Викторией нельзя обходиться грубо. Сумрак ночи прячет их от любопытных глаз прохожих, позволяя воплотить в жизнь желание, рвущее сердце на куски, – любовь. Его дыхание оседает на ее коже, вызывая дрожь, то ли от предвкушения скорой близости, то ли от желания пошире раздвинуть ноги.

Тонкие бретельки платья сползут вниз по хрупким плечам, обнажая грудь. Он облизывает губы, вперед тянет руку, касается затвердевших сосков. Вики вздрагивает, томно вздыхает. Она молит о большем, запрокидывая голову к ночному небу, где звездами им предначертано быть вместе. Он мнет мягкие груди, идеально подошедшие по размеру его ладоням. Она стонет, жадно, умоляюще. Мягкая и податливая, Вики покорно его слушается, ложась на песок спиной. Они обнажены телом, душой. Виктория мечется в его руках, шире раздвигая ноги в стороны, лишь бы ощутить тепло его плоти в себе, жар тела. Медленно толкаясь бедрами навстречу, Сириус задает нужный темп, обцеловывая горящее румянцем лицо Виктории, тихо стонущей в его ухо. Ее непослушные ладони скользят по его позвоночнику, задевая лопатки, шею, затылок. Вики вскрикивает, она на грани. Исступленно целует его плечи, губами касаясь шеи и ключиц, просит ускориться. Она пятками надавливает на его копчик, слишком круто выгибаясь в спине, учитывая отсутствие спортивной формы. Ее стоны соединяются с его воедино, создавая новую симфонию, доселе неизвестную человечеству. Черные пряди разметались по песку, но Вики может думать лишь о Сириусе. О его ласках, голосе, запахе. О своей любви к нему. Они вместе достигают пика, после чего Вики признается в любви ему и просит не бросать ее, как он бросал многих, предпочитая каждой сотню новых.»

– …Виктория, не налегай на вино.

– Как скажешь, пап.

Из раздумий Сириуса вывел голос Флимонта Поттера, обнявшего дочь за плечи. Еда со стола давно исчезла, уступив место шахматной доске. На Слизерине Регулус был лучшим игроком, мысленно умеющим просчитать свои шаги на десяток ходов вперед, чем сбивал и отпугивал противников. Флимонт оказался достойным игроком, и потому они успели два раза объявить ничью, но в третий Регулус все же одержал победу, чем вновь заслужил уважение в глазах отца Виктории.

Сириус знал: брат не пытается подмазаться к отцу своей любимой, он остается собой. Скучным, – как думал Бродяга, хмурясь.

– Давай еще по одной!

– Уже за полночь, пап, – заметила Вики, глянув на наручные часы, подаренные братом на шестнадцатилетие.

– Ничего, у меня завтра выходной.

Вики радостно визгнула, поцеловав отца в щеку, после чего принялась наблюдать за игрой, в которой была не так уж и плоха, благодаря Регулусу.

Молча, Бродяга вышел на веранду виллы, и, присев на деревянные ступени, закурил. Облако дыма клубилось над его головой, шлейфом оседая на черную рубашку и штанины, рваных на коленях, джинс черного цвета. Он не считал, сколько времени он пробыл так, отравляя легкие маггловскими сигаретами, но схватился тогда, когда у босых стоп валялось три окурка, а четвертая сигарета тлела меж пальцев.

– Сириус, – радостный голос Виктории послышался из-за спины, – почему ты здесь? Все давно собираются ложиться.

Она без спросу, что в принципе не требовалось, присела рядом, и, запрокинув голову, глядела на звезды. Уроки Астрономии в Хогвартсе давно позабылись, да и половину времени на них Вики дремала, не понимая, зачем вытаскивать студентов из постели в ночи, если в Большом зале в любое время можно воссоздать звездное небо. Искоса глянув на счастливую улыбку девушки, Сириус закусил губу, пряча усмешку. Усилием воли он подавил желание коснуться ее волос, накрутив кончики на фаланги пальцев. В свете полной луны Вики казалась ему поистине прекрасным созданием.

– Смотрю на звезды.

Она улыбнулась, несогласно покачав головой.

– Ты смотришь на меня.

– Ты красивая, – без доли притворства прошептал Блэк, туша окурок о ступень. – Ты знала, что существует астероид, носящий твое имя, Виктория?

– Нет, – Поттер пожала плечами, пытаясь найти Малую Медведицу. – Мне больше нравятся античные боги, астрономия – это не мое.

Сириус издал смешок, жалея, что Виктория не понимает иронии сложившейся ситуации: он и Регулус – звезды, а она – одинокий астероид среди Блэков.

– Сириус, – серьезно произнесла Вики, впервые за вечер взглянув на него, – ты, человек честный, можешь дать мне слово, что не станешь портить остаток лета, пытаясь спровоцировать своего брата?

Невинно, но при этом сексуально, – во всяком случае для Сириуса, задержавшего дыхание, – Вики прикусила нижнюю губу, содрав с нее кожу.

– Ты просишь меня о невозможном.

– И все же, – коснувшись ладони Сириуса, Вики очаровательно улыбнулась, не понимая, насколько она привлекательна. – Это лето важно для меня. Я не хочу ссориться, пока отец рядом. Испусти на меня весь гнев, но позже, когда мы вернемся домой.

Когда мы вернемся домой.

Слова Виктории подействовали на Сириуса, а ведь он еще в поезде пообещал брату испортить ему каждый день лета.

– Как скажешь, Ви.

Они вместе вернулись в дом, где Регулус на пару с Флимонтом прикончил вторую бутылку вина. Когда все отправились по комнатам, мистер Поттер заглянул к дочери, ненавязчиво проверив, не прячется ли под ее кроватью один из Блэков. Вики лишь обиженно надулась, чувствуя себя ребенком. Она не хотела говорить отцу, но ей его не хватало каждый день, что они провели порознь. И о ее чувствах знал только один Блэк – Регулус.

– …Он тебе нравится? – Мужчина улыбнулся.

– Пап!

Вопрос отца застал Вики врасплох, к чему она готова не была.

– Я видел, как он смотрел на тебя целый вечер, я же не слепой.

– Очень нравится, – честно призналась Вики, ощутив, как горят кончики ушей. – Он необыкновенный, такой умный и честный…

Флимонт тихо рассмеялся, умиляясь влюбленному взгляду Виктории.

– Н-да, Регулус и впрямь необыкновенный, – он взглянул на дочь исподлобья. – А что насчет другого Блэка? Сириус тебе нравится?