Текст книги "Венерианские страсти"

Автор книги: Irizka2

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Irizka2
Венерианские страсти

Часть 1

Ноти счастливо вытянул ноги и прогнулся в спине, потягиваясь. Всё тело приятно ныло и побаливало, отчего ему было сложно сдержать довольную улыбку.

– Ты как лавард после случки, – раздалось сбоку радостное урчание.

– Не знаю, кто это такие, – Ноти перелёг на бок и удовлетворённо осмотрел своего любовника – красивый, статный, сильный и невероятно страстный. Красно-золотая кожа делала его похожим на бронзовую статую, а скульптурный фаллос вызывал слюноотделение. О чём ещё можно мечтать? – Сделаешь мне кофе?

– Не будь ты свободным, стукнул бы за такую наглость, – незлобно проворчал альфа и раскинулся на постели как звезда, – лучше пососи мне, у тебя это хорошо получается.

– А за это я получу кофе? – Ноти приподнялся, облизнулся с довольной ухмылкой и с восторгом пощупал крепкий член.

– Подумаю, – с придыханием и уже готовый к ласкам ответил альфа.

Ноти был в восторге от венерианцев. Отправляясь учиться в межгалактический университет, он и представить не мог, как может быть прекрасна жизнь на Венере. Перед поездкой он вкратце прочёл общий курс об обычаях и основных правилах этикета, но в двухстраничной брошюре ни слова не было сказано о семьях и пристрастиях горячих жителей горячей планеты.

Гай-рел – его последний любовник – учился с ним на одном курсе, с первого дня знакомства посвящал Ноти в традиции венерианцев и буравил его зад своим потрясающим членом. В Гай-реле было всё, что Ноти обожал – напор, страсть, первородная сила и нескончаемая сексуальная энергия. А самое главное, после бурной ночи Гай-рел не пытался надеть на него колечко, потому что у альфы уже были два младших мужа и один обожаемый и очень беременный жених.

Первое время Ноти недоумевал, пытаясь понять странные обычаи жителей Венеры, а потом втянулся, увлёкся и теперь с восторгом наслаждался, планируя остаться жить и работать на этой развратной планете.

Альф на Венере испокон веков рождалось меньше, чем омег, и потому чуть ли не с начала колонизации тут были введены полигамные браки. Альфа мог взять себе в мужья от одного до четырёх омег, и самое необычное, что наиболее престижным женихом считался беременный от другого альфы. Пытаясь понять причины таких традиций, Ноти забрался в дебри библиотеки и вычитал что-то о вливании новой крови и смешении генов. Но ведь это было тысячелетия назад, когда люди только закончили терраформирование на Венере и условия на планете были тяжёлыми, а уровень развития человеческой цивилизации не позволял легко и дёшево справляться с подобными проблемами. С тех пор генная инженерия развилась до такой степени, что легко могла бы решить эти вопросы, но традиции оказались сильнее, и залетевший от неизвестно кого омежка считался самым выгодным женихом.

Рядом с кампусом располагался клуб «приятного досуга», где в вечернее время можно было найти себе страстного партнёра и хорошо провести ночь. А по выходным там устраивались настоящие оргии, и Ноти, впервые оказавшись на подобном мероприятии, понял, что попал в рай.

Венера – мечта омег-нимфоманов. Повышенное половое влечение тут ценится на вес золота, а развратное поведение воспринимается как норма. На Венере нет проституции – платить деньги за секс неприлично. А вот спать со всеми подряд и предлагать себя каждому встречному – верх этикета. Ноти никогда не чувствовал себя таким счастливым, как в окружении своих однокурсников – весёлых омег и красавчиков альф. Первое время он даже подумывал принять одно из многочисленных предложений выйти замуж, но потом с разочарованием узнал, что после замужества омеги становились собственностью своего мужа и могли заниматься сексом лишь с ним, или с тем, кому драгоценный супруг своих мужей предложит. Это варварское отношение к свободе замужних омег немного охладило пыл юного студента, но не избавило его от желания остаться на планете навсегда.

После горячей ночки с Гай-релом Ноти пропустил первую пару и почти опоздал на вторую. Лектор сердито уставился на вбежавшего запыхавшегося омегу, ожидая оправданий, и Ноти, не задумываясь, сказал правду:

– Альфа никак не мог кончить.

Лектор с пониманием улыбнулся и приглашающе махнул ему рукой. Ноти занял своё место рядом с двумя знакомыми омегами, и те с любопытством стали расспрашивать, что за альфа, и что такое Ноти с ним делал. Делиться своими похождениями Ноти привык не сразу, было немного стрёмно рассказывать о партнёрах, чувствах, желаниях. На первом курсе на него смотрели как на запуганного кролика, осуждающе цокали язычками и советовали раскрепоститься, или он никогда не найдёт себе мужа.

– Пойдёшь сегодня на вечеринку? – к нему через ряд перегнулся улыбчивый альфа Тоби с густой чёрной косой, и Ноти кивнул. Тоби родился на Земле и обладал более светлой кожей и меньшим темпераментом, потому от венерианских омег ему мало перепадало, а мальчики с других планет мечтали о местных красавчиках.

– Ты ему нравишься, – хихикнул рядом сидящий Киу-лер с небольшим животиком. Ноти слышал, что за этого омегу альфы устроили на прошлой неделе драку. Когда живот подрастёт, может дойти до настоящих дуэлей. Такому вниманию альф было немного завидно, Ноти мечтал, чтобы за него тоже кто-нибудь подрался, но рожать детишек и обременять себя узами брака пока не спешил.

– Он мне тоже нравится, но сегодня я ему не дам.

В ответ раздалось хихиканье, и Киу-лер стал шёпотом передавать новость.

После лекций Ноти забежал в библиотеку, чтобы скачать курсы для подготовки к тестам, а потом заскочил в отдел межпланетной связи и позвонил папе. Пока шёл вызов, Ноти поправил рубашку, застёгивая её на все пуговички, прикрывая засосы, оставленные страстным Гай-релом, и создавая видимость приличия. Папа считал его невинным мальчиком, студентом-отличником и надеялся, что сынок вернётся домой и порадует традиционным браком и множеством детишек. Когда-то Ноти был таким же, но бурная юность, собственная неудовлетворённость и многочисленные партнёры быстро изменили это мнение. Теперь же на Венере, познав все прелести свободной любви, Ноти и представить не мог, как сможет вернуться и жить на слишком целомудренной по венерианским меркам планете.

После разговора, который неожиданно затянулся и подпортил настроение папиными нравоучениями, Ноти со всех ног помчался в свою комнату в общежитии и переоделся для вечернего дебоша. Ничего обтягивающего и открытого – венерианцы были уверены, что одежда должна хранить под собой загадку. Ноти приучился носить лёгкие широкие рубашки с открытым воротом и узкими манжетами, среди брючек у него было много клешеных сатиновых моделей, которые отлично подчёркивали длину ног и делали попку более округлой. Такую одежду легко надевать и снимать, и она не выдавала его возбуждения.

Перед входом в клуб молодые омеги, как воробушки, крутились стайками и чирикали. В таких местах особенно сильно была заметна нехватка альф, и как все стремятся получить себе одного хоть на время. Ноти мог бы гордиться своей привлекательностью среди венерианцев, но всему виной была его светлая кожа, которая ценилась очень высоко. Особенно красивым Ноти не был – обычный милый парень, любящий секс и умеющий хорошо проводить время.

На любой другой планете Ноти бы обозвали шлюхой, а на некоторых, может, и казнили. Но тут он был одним из многих, и его страстная натура и жажда наслаждения ценились так же, как девственность в викторианскую эпоху. Только оказавшись в немного душном помещении, Ноти обнял несколько альф и пожал влажные ладошки взволнованных омег. Прошёлся по общим залам, где некоторые нетерпеливые уже предавались любовным игрищам, и присел за столик в баре. Тут положено было ждать, пока кто-либо из альф не пригласит омегу в свой кружок. Рядом с Ноти пристроилась парочка знакомых, видимо, рассчитывая, что и их зацепит его популярностью.

Мимо них то и дело проносился бармен-бета, предлагая напитки на любой вкус. Соседи Ноти предпочитали соки – видимо, надеялись забеременеть, сам Ноти пил что-то крепкое и немного нервничал, потому что вечер был уже в самом разгаре, а его так никуда и не позвали. Пару раз он замечал знакомых альф, но те уже выбрали себе партнёров на ночь, и Ноти оставался не у дел. Совсем скверно стало, когда мимо него промчался Гай-рел с парочкой симпатичных парней и, подмигнув, обещал взять Ноти в следующий раз. У венерианцев это считалось большим комплиментом, что альфа выделяет и обещает в будущем встречу, но Ноти очень сильно расстроился, потому что рассчитывал на горячий секс и приятное времяпрепровождение в весёлой компании. А пока просто сидел в обществе нетерпеливых омежек, что тянули шеи и пытались высмотреть в толпе хоть одного свободного альфу. Но, видимо, не судьба.

Устав дожидаться неведомого, Ноти подхватил свой бокал и двинулся на танцпол, там уже было жарко, и свободные омеги крутили оголёнными телесами перед своими соперниками, а временами переходили к недозволенным контактам и начинали целоваться и ласкаться, как мартовские коты, переполненные неутомимым желанием. Ноти тоже разомлел, прыгал, глотал алкогольную шипучку и подставлялся под неловкие поцелуи. Настроение значительно приподнялось, как и член, и теперь желания стали нестерпимыми.

Ноти отжигал, не забывая осматриваться по сторонам и ожидая появления своего счастья. Светловолосый неоприходованный альфа в углу зала был почти незаметен из-за яркого света на танцполе, но глаз за него зацепился, и вскоре Ноти не мог отвести взгляда. Тот тоже смотрел на омегу. Пялился так, что мурашки по коже поползли, и Ноти, извинившись перед мальчиком, что буквально висел у него на шее, развязной походкой направился к незнакомцу. Тот сразу задёргался, попытался спрятаться за стоящим перед ним бокалом и даже нагнулся под стол, но Ноти присел рядом и, вытащив его на поверхность, страстно прижался к желанному телу. В нос ударил потрясающий волнующий запах, и Ноти застонал, представляя, как потрясающе может закончиться эта ночь.

– Я… простите… я… – забормотал альфа.

– Пойдём танцевать! – схватив альфу за холодную ладонь, Ноти рванул его за собой и почти выволок на свободную площадку перед баром.

Обхватив крепкие плечи руками, а потрясающе узкие бедра – ногами, Ноти прижался к красивым губам и стал настырно прорываться вовнутрь. Альфа не сопротивлялся или просто опешил. Но не мешал Ноти, и вскоре тот своего добился – незнакомец ему стал отвечать и с таким энтузиазмом, что в жопе засвербело и увлажнилось.

– Ты такой… такой… – снова замямлил альфа.

– Танцы! – возбуждённо воскликнул Ноти и поволок его в толпу омег. Пусть завидуют.

Но венерианские мальчики особой заинтересованности не проявили, уступили Ноти и его красавчику место, а потом стали шушукаться и хихикать. Возбуждённому Ноти было плевать, он тёрся о потрясающее тело с пьянящим ароматом, ощупывал все упругие места и норовил забраться в слишком плотно застёгнутые штаны. Альфа испуганно шарахался, пытался убрать от себя наглые ручонки, но он не знал, на кого напоролся, и вскоре Ноти добился своего – обхватил ладошкой крупный член и радостно застонал. Альфа ответил таким же стоном, и, уже не дожидаясь от него активных действий, Ноти, всё так же удерживая беднягу за стоящий член, потащил его в одну из комнат.

Возбуждение и алкоголь безумной смесью ударили в голову, и Ноти завалил альфу сам, сорвал одежду и оголился, не давая тому и слова сказать. Поцелуи выходили неловкие, слишком смазанные, но Ноти не терпелось, а альфе, очевидно, тоже, и этого было достаточно, чтобы ночь удалась.

Омега с трудом запомнил, как повалил красавчика на устеленный матрацами пол и запрыгнул на его член. От удовольствия из груди вырвался блаженный стон, и, откинув голову, Ноти заскакал, задавая свой темп. Альфа почти не шевелился, но запах его возбуждения приносил не меньшее удовольствие, чем идеальный по размерам и длине член. Ноти даже захотелось слепок попросить себе на память, чтоб одинокими вечерами баловать свою распущенную натуру дивным девайсом.

После первого оргазма альфа немного оживился, стал сам подмахивать, поцелуи стали уверенными и нежными, руки гладили, ублажали, и Ноти забылся в наслаждении. Обкончавшийся и удовлетворённый, он завалился альфе на грудь и отрубился, надеясь утром спросить у него телефончик и продолжить приятно начатое знакомство.

Но утром плотские желания поугасли. Ноти вспомнил об учёбе, строго напомнил себе следить за контрацептивами, чтобы случайно не угодить в кабалу брака и велел не влюбляться. Да и как можно влюбиться после одной единственной ночи в совершенно незнакомого парня?

Дремлющий альфа казался красавчиком – блаженная улыбка, аристократические черты лица, высокий лоб и широкие бровные дуги делали его привлекательным и соблазнительным. Только светлая кожа напоминала, что перед ним не представитель горячих венерианцев, который секс воспринимает не серьёзнее выпитого стакана воды, а землянин или кто-то с дальнего пояса, а значит, вслед за этой ничего не обещающей ночью могут последовать надоедливые звонки и навязчивые преследования.

Ноти ещё раз окинул взглядом красивого незнакомца, скрипнул зубами и сбежал до того, как тот проснулся. Ни имени, ни контактов – немного обидно, но лучше выбить воспоминания об альфе из себя сразу, чем потом оказаться на кухне с пелёнками и нечищенной кастрюлей.

День прошёл скучно, никто не пристал и не пригласил на мимолётный минетик. Ноти возвращался в общагу, планируя снова повеселиться в клубе, а если никто его не позовёт, сразу дёрнуть в город и там уже лечь под альфу или двух. Перед его дверью стояли двое крупных бет, бледных, кожа почти с синим отливом, и в однотонных неместных костюмах. Когда Ноти попытался их обойти, даже не предполагая, что они по его душу, беты преградили ему дорогу.

– Простите?

– Ноти Карпо, Объединённые штаты Великобритании, провинции Земля?

– Да, а вам чего надобно?

– Правящая императорская семья Лун Юпитера требует вашего немедленного приезда на Ганимед и вступления в брак с Ли-цю Сяолуном в течение текущих космических суток!

– Чо? – Ноти изумлённо свёл брови и незаметно ущипнул себя за локоть. Может, ему это просто снится?

– Вы должны вступить в брак… – начал повторять бета, но Ноти резко вскинул руки и недовольно опустил голову.

– Мозги мне не пудрите, какой брак? Я свободный омега и замуж не собираюсь! – этими словами и громким хлопком двери он закончил разговор.

Оказавшись в своей комнате, он невольно поморщился, чувствуя, как по коже пробежал озноб. С чего это его замуж зовут? Вроде не беременный и ни у кого свадебную повязку не принимал. Брачные законы Венеры он хорошо изучил, после того как пару раз чуть не попал впросак. Теперь он был жизнью учёный и на подобные уловки не попадался.

Посмотрев на экран наблюдения, он заметил, что беты так никуда и не ушли, а теперь с кем-то общались по связи. Ноти снова поморщился и стал думать, кому бы позвонить, спросить, что случилось, и вызвать на помощь. Но прежде чем он успел хоть с кем-то связаться, ему по внутренней связи пришёл звонок из межпланетного центра, и бета со сморщенным лицом скороговоркой сообщил, что его вызывают с Земли. Пришлось ответить.

– Привет, па, – Ноти попытался придать своему лицу расслабленное выражение, но всё происходящее его ужасно нервировало.

– Привет, сына, – папа по ту сторону экрана казался испуганным и каким-то дёрганым, и хотя в обзор камеры попадала лишь его голова, от внимательного Ноти не ускользнуло движение рядом с драгоценным родителем, – мне тут сообщили, что ты обесчестил альфу какой-то влиятельной семьи с Юпитера, – папа кашлянул, – и настойчиво рекомендуют тебе согласиться на брак. А то война, международный скандал, санкции, и всё такое, – папа ребром ладони провёл по шее, а Ноти нервно икнул.

Часть 2

Туристических рейсов с Венеры до Юпитера почти не было. Кому хотелось тащиться в такую даль и платить баснословные деньги, когда красотами всей вселенной можно полюбоваться в 5Д камере? С появлением этих камер туризм почти вымер, людишки сидели в своих удобных квартирках и наслаждались видами на своём диване. Между планетами курсировали лишь крупные торговые суда, и Ноти был удивлён, узнав, что семья Сяолун отправила за ним личный крейсер. Вместе с Ноти на борт поднялась парочка дёрганых и нервных послов, а также сопровождающие их беты с Юпитера. Всё такие же мрачные, с белесой кожей, Ноти они казались зомбяками из фильмов ужасов. И звали их как зомби – Ци и Лян.

Послы, заикаясь, пытались объяснить Ноти, где он прокололся, но ему никак было не понять, где же у альфы пресловутая девственность, и как он успел её украсть. Вроде никого не насиловал, на молоденьких не заглядывался, а все партнёры сами в его койку запрыгивали. Да ещё и с разбегу.

– Ты пойми, Ганимед испокон веков считался самой сильной военной державой, – в который раз повторял несчастный посол. – Если ты на брак не согласишься, Ганимед Венеру на астероиды разобьёт!

– Не помню я никакого юпитерианца, – зазубренной фразой отвечал Ноти и любовался в иллюминатор на непроницаемую черноту вселенной.

– Жители Ганимеда чтят свои традиции, и оказывается, – посол округлил рот и поднял палец, – на Ганимеде всегда был омегаархат, потому альфы берегли свою невинность и теряли её лишь после замужества.

– Да, потеря девственности вне замужества – это большой позор, – подтвердил второй посол, – потому вы обязаны сочетаться браком с Ли-цю Сяолуном, или его сошлют на рудники в Вальхаллу[1], а вас казнят.

– И будет война! – напомнил Ци. Или Лян.

– Да ошибся ваш Ли-цю! Не лишал я никого девственности! – раздражённо выкрикнул Ноти и сбежал в туалет. Либо поплакать, жалея себя несчастного, либо просто отлить.

В космопорту было одиноко и зябко. Никто не пришёл их встречать, послы тревожно оглядывались по сторонам и косились на бет, что общались по коммуникатору. Когда подали наземный транспорт, Ноти успел порядочно себя накрутить и взмокнуть, так что прибыв во дворец, он чувствовал себя шлюхой на исповеди. Императорские апартаменты были так же холодны и мрачны, как и всё на этой планетке. Скучный серо-голубой пейзаж нервировал, стерильные гладкие поверхности напоминали психиатрические палаты, а отсутствие людей – крематорий.

– Приношу извинения за задержку, – наконец, к ним вышел ещё один бета, одетый настолько вычурно, что Ноти, не удержавшись, сделал фото и выкинул её в чирикалку. – Ноти Карпо, прошу следовать за мной. Послы Венеры и Земли, оставайтесь в зале и дожидайтесь своей очереди, – сказал он несколько грозно, и послы жалостливо посмотрели на Ноти, словно просили вступиться за их несчастные тушки.

– Когда меня представят жениху? – спросил Ноти, устав идти по однообразным коридорам в молчании.

– А вы незнакомы? – бета нехорошо прищурился и сжал зубы. – Вас следует одеть подобающе, а когда император будет готов вас принять, я за вами приду.

– Отлично. И долго ждать? – фыркнул Ноти.

– Не мне решать, – таким же тоном ответил бета и резко остановился. – Прошу, ваша комната! – Проведя пропуском над незаметной панелью в стене, он заставил стену разойтись и пропустил омегу вперёд.

Ноти боялся, что внутри его ждёт камера, холодная и мрачная, как и всё на этой планете, но там оказалась вполне приятная комната с мягкими коврами, цветастыми голограммами на стенах и широким 4Д экраном.

– Располагайтесь. Если вам что-то потребуется, вы можете вызвать меня по внутренней связи. Моё имя Юй-бей Пань.

– Ага. – Ноти швырнул свой рюкзачок и осмотрелся. – Мне бы поесть. И потрахаться, – добавил он в сердцах.

– Я пришлю вам кого-нибудь. – Юй скривил своё и без того кривое лицо и убрался, оставив Ноти наедине со своими переживаниями и мыслями о предстоящем браке.

В душе он всё ещё надеялся, что неизвестный ему Ли-цю ошибся, что после встречи с кандидатом в его мужья все проблемы решатся в одночасье, и он снова вернётся домой, точнее, в университет, закатит на радостях пирушку, оторвётся в клубе, а потом пару ночей будет кутить с Гай-релом. Но разум неустанно твердил, что он крепко вляпался, и его счастливая разгульная жизнь закончена.

Не успел он соскучиться и настрадаться, как в его комнату открылась дверь. Без предупреждения. В неё вошли уже знакомый Юй с подносом, на котором приятно попахивало что-то съестное, и двое мужчин в тяжёлых чёрных балахонах, скрывающих их с головы до пят.

– В ваше распоряжение от Императора его личные наложники, – Юй махнул рукой на своих спутников и, оставив еду, удалился.

– Чудненько! – Ноти, не дожидаясь, когда бета уйдёт, заглянул под один из балахонов и тут же радостно запищал – под одеждой было голое и весьма симпатичное тело беты. Жизнь на Венере отучила его стесняться, недолго думая, он сдёрнул с мужчины одеяние и, закусив губу, залюбовался.

Бете было лет сорок на вид, но он хорошо за собой следил и был ухожен. Насладившись зрелищем, Ноти стащил балахон со второго и охнул от восторга – это был альфа, молодой, красивый, с белоснежной кожей и ярко-голубыми глазами. Что-то в его облике показалось ему знакомым, но Ноти тут же откинул разумные мысли и, схватив присланные подарки за скульптурные члены, потянул их на постель.

– Что вы умеете, мальчики? – сладко проворковал он.

– Всё, что пожелаете, о-ши, – ответил бета приятным баритоном.

– Боженька, спасибо, – всплеснул Ноти руками и плюхнулся на постель, – хочу ярких оргазмов и горячего секса!

Мужчины переглянулись, и замерли, то ли от нерешительности, то ли не зная, с чего начать. Зато Ноти точно знал, чего хочет, и пока они размышляли, схватил альфу за приподнявшийся член и придвинул поближе. Запах у него был восхитительный, а размер идеальный, так что Ноти заглотнул его даже без разминки и с нескрываемым удовольствием стал обсасывать. Альфа замер неподвижной статуей, зато бета очнулся и начал слишком медленно и осторожно снимать с Ноти одежду.

Поставив его на колени, бета стал вылизывать ему задницу, Ноти пришлось отвлечься и шикнуть, чтобы тот поторопился и вставил ему, и покрепче, а альфу взял за окаменевшую ладонь и положил её на свою макушку, чтобы тот вёл, схватил за волосы и стал толкаться с силой. Но вместо этого альфа неловко погладил его по волосам и тихо прошептал:

– Ты такой… такой… – эта фраза что-то кольнула в воспоминаниях, но Ноти был слишком занят обсасыванием члена, чтобы думать.

Бета двигался как хорошо настроенные часы – утомительно однообразно, но Ноти, на нервной почве и от недотраха, кончил и от этого. Альфа за это время успел спустить дважды, всё так же оставаясь неподвижным и безынициативным, но под напором Ноти ничего и не требовалось. Получив небольшую разрядку, омега расслабленно растянулся на постели, поджимая под свои бока запыхавшегося бету и улыбающегося как болванчик альфу. Своими объёмами и запахами альфа безгранично радовал, оставалось надеяться, что с тылов он будет более инициативен и выдерет так хорошо, чтобы до звёздочек в глазах.

– Как тебя звать, красавчик? – Ноти подвинулся к альфе поближе и потёрся о его бедро требующей внимания попкой.

– Ли, – ответил альфа, и это имя снова что-то царапнуло в голове, но опять было забыто, – ты так волшебно пахнешь…

– Да, да, отставить романтичное нытьё и давай отдери меня! – Ноти призывно пошевелил задницей и подёргал Ли за потрясный член. – А ты, – он повернулся к бете, что так и остался без имени, – пососи мне. Изловчись как-нибудь!

– Да, о-ши, – безэмоционально ответил бета и полез куда-то между коленками Ноти.

Ли притрагивался к нему, словно к фарфоровому, огладил поясницу и стал целовать позвонки у копчика. Пошлые намёки и указания не подействовали, не подтолкнули ни к каким активным действиям, и Ноти разозлился. Толкнул Ли на постель и уселся сверху. Глаза альфы светились обожанием и восторгом, он кончиками пальцев обводил затвердевшие соски и мышцы на груди омеги, но инициативы всё так же не проявлял. Так что Ноти сам стал скакать, придерживая голову беты у своего паха.

Второй оргазм вышел намного ярче и эмоциональнее. Ноти свалился на обнажённый торс альфы и провёл ладошками по крепкой груди. Было хорошо, спокойно и даже захотелось подремать. Всего полчасика, а потом сексуальный марафон можно и продолжить. Только не мешало бы альфу расшевелить.

– Небольшой перерыв на перекусить и поспать, а потом новый заход, – объявил он.

– Прости, но я сюда без дозволения пришёл, – смущённо произнёс Ли, – очень хотел тебя увидеть. Папенька не в курсе, что я заменил одного из его гаремных бет, мне надо поскорее вернуться в свою комнату.

– Папенька? – удивлённо спросил Ноти, чувствуя, как медленно начинает сходиться в голове пазл.

– Да, Император Чень Чжао Сяолун DCCCXII[2], – кивнул альфа и счастливо улыбнулся уже знакомой глупой улыбкой.

– Ты! – Ноти вскочил, забыв про усталость и голод. – Ты!!! – повторил он повышая голос. – Ты тот самый альфа из клуба, с которым я танцевал на последней вечеринке!

– Я… я… – Ли снова стал заикаться, а бета, внезапно подорвавшись, собрал свои вещи и выбежал из комнаты. Ноти только бровями повёл, а потом вновь посмотрел на нервного альфу.

– Так ты тот самый непорочный девственник-переросток, чью невинность я зломыслием забрал и изувечил? – чуть ли не скрипя зубами произнёс он.

– Ты мне очень нравишься, – Ли тяжело вздохнул.

– И это повод затащить меня под венец? А меня спросить? Поинтересоваться, нравишься ли мне ты?!

Ли снова вздохнул, опустил руки и плечи и покорно-смиренно прижал подбородок к груди.

– Прости меня, мой о-ши, я не смог тебе отказать, хоть и понимал, что ты не знаком с нашими законами. Почти год я наблюдал за тобой и надеялся, что ты обратишь на меня внимание и сможешь стать хотя бы моим другом. Если ты откажешься, я пойму. Меня будет греть счастьем мысль о проведённых рядом с тобой часах.

– Ага, а меня не будет, потому что меня казнят! – рыкнул Ноти, понемногу успокаиваясь и уже жалея странного альфу. – Топай в свою комнату, завтра поговорим.

Неприятные мысли мешали спать, и Ноти долго крутился на мягком удобном ложе, пропахшем возбуждающим запахом секса и будущего жениха. Никак не получалось решить – злится ли он на Ли или, напротив, предвкушает жаркие ночки с его участием. Внешность и его аромат были более чем привлекательными, только альфа казался пассивным и слишком испуганным в постели. Скорее всего, он действительно был девственен и неопытен, а значит, скоро его неловкость пройдёт, и он покажет себя во всей красе. По крайней мере, на это очень хотелось надеяться.

Ранним утром к нему вновь без предупреждения явился Юй, подав завтрак и странного вида одежды – короткий жилет и рубашку со слишком узкими рукавами. На ноги полагалось надевать некое подобие шаровар со вкладкой из очень грубой ткани, которая плотно обхватывала гениталии и впивалась в задницу, отчего ходить было неудобно. Потом бета отвёл Ноти в огромный зал и велел занять одно из мест за треугольным столом. За этот же стол вскоре усадили всё таких же бледных послов. Последними к ним присоединились Ли и его папа.

То, что прибывший омега в тяжёлой мантии и с обнажённым торсом и есть Император, Ноти понял, лишь взглянув в его ледяные глаза. Чень Чжао осмотрел всех свысока и занял своё место. Рядом на колени опустился Ли, словно ему стула не хватило.

– Я прочитал ваши данные, – голос у императора был тихим и вкрадчивым, но Ноти не сомневался, что он может говорить так, что все будут слушать. – Вы молоды, обучаетесь в престижном университете и имеете хорошие показатели. Также мой младший сын лично попросил об этой связи. Он не может претендовать на трон, и потому морганатический брак ему не запрещён. – Чень Чжао ненадолго замолчал, и в комнате повисло напряжение. – Не считая того, что вы землянин, я вижу вашу кандидатуру достойной. – Послы с облегчением выдохнули, а Ноти лишь удивлённо пожал плечами – он и не знал, что ему ещё и отказать могут.

– Благодарим покорно, – наперебой заговорили послы, но Император взмахнул ладонью, и те замолчали. Только этот жест означал совсем иное, и через мгновение к послам подошли беты, подхватили их под мышки и выволокли из помещения.

– Их не казнят? – полюбопытствовал Ноти, и Император с презрением осмотрел будущего зятя.

– Свадебная церемония пройдёт на следующие Ганимедовы сутки[3]. За это время Юй-бей Пань объяснит вам всё необходимое. – Император поднялся. Ли вскочил на ноги, поправляя его мантию и снова опускаясь в поклоне.

Поведение альфы сейчас казалось ещё более странным, словно он не сын, а раб. Даже беты рядом с правящим омегой так не унижались. Но спорить и указывать было глупо, потому Ноти лишь отметил про себя, что выбраться из-под гнёта родителя для Ли будет счастьем, а значит, требовать с него, как с выигравшего вдвойне, Ноти может много и нагло.

Когда Император покинул зал, Ли подошёл к нему и, опустившись на колени, поцеловал омеге руку. От удивления у Ноти глаза на лоб полезли, и захотелось эту руку вырвать, он просто не привык к подобному обращению, и видеть, как альфа унижается, для него было дико. Тем более этот альфа для него всё ещё оставался случайным любовником, и особой привязанности он к нему не чувствовал.