Текст книги "Мурашки-мормышки"

Автор книги: IrishT

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Мечта поднималась в небо. Она улетала от меня. Но я ещё её видела. И чувствовала. И знала. Знала то, что я должна её легко отпустить. В этом мире все имеет начало, и все конечно. То, что сейчас я держу в руках – я должна отпустить. Ни капельки тоски, по-прежнему чудесно, лишь маленькая толика рассыпчатой грусти, но она столь незначительна, я сама удивляюсь – я научилась прощаться… За столько встреч и расставаний в жизни, я научилась легко прощаться…

– Я буду скучать.

– Я тоже.

– По крайней мере, первое время.

– Наверное, мы не так долго пробыли вместе, чтобы привязаться. И чтобы скучать.

– А может и дольше…

– А может и этого времени достаточно, чтобы помнить.

1

Мы стояли на вокзале перед экспрессом, который меня увезет в аэропорт. Мне было страшно уезжать. Что ждет меня в далеком Барнауле? Что ждет дальше в горах? И что я оставляю здесь? После всего, что он мне наговорил, мне страшно.

Дернуть плечиком и уйти. Оставить всё как есть и уехать. Решай сам.

– Будешь скучать?

– Наверное…

– Пока! – и убегаю к выходу на поезд.

Давно я не уезжала налегке. Со мной были лишь небольшая дорожная сумка, взятая у подруги, и полупустой рюкзак с книжкой и документами. Я зашла в огромное расстраиваемое последние годы здание «Домодедово». С этим аэропортом связаны самые теплые воспоминания холодных зим, когда мы в компании фанатично преданных снежным горам людей, обвешанные чехлами и кофрами со сноубордическим или горнолыжным снаряжением, шли на свой рейс.

Мой рейс задерживался, и я с важным видом разгуливала по зданию аэропорта, пытаясь представить другой город, так далеко расположенный от нас. В голове рисовались картины гор, походных песен, костров, романтики. Мне необходимо ехать туда. Узнать и понять, почему уже несколько лет я так беспокойна, лишь думаю об Алтае.

Столица провожала меня зачинающимся летом, несмотря на почти полтора месяца его календарного, по-прежнему было прохладно и дождливо. Москвичам досталось пол дня жары, пришедшей по счастью на воскресение, и люди очень любили рассказывать друг другу как они провели эти полдня до внезапно обрушившейся бури с резким похолоданием. В вечер моего отлета солнце вдруг напомнило о себе, воздух мгновенно стал душным и липким.

С раскрытой книжкой я сидела в зале ожидания, но не прочитала ни строчки, мне было интересно наблюдать за другими пассажирами. Выискивать глазами разные судьбы, пытаться понять и предугадать, кто тот или иной человек, и зачем он здесь, куда летит, и какова его жизнь.

Конечно, по моему мнению, все, летящие со мной пассажиры, непременно должны были лететь в Барнаул исключительно в поход. Объявили посадку на наш рейс. Я внимательно следила за очередью, дождалась, когда все прошли, и только тогда не спешно поднялась с кресла.

Вход в самолет происходил через рукав. Меня встретили улыбающиеся стюардессы, указали, моё место. Самолет, ил-86, был наполнен на треть. Рядом со мной сидела девушка, героиня фильма «Вечная история страсти». Её место у иллюминатора, мое рядом, а возле нас со стюардессой разговаривал странный мужчина, он присел к нам третьим и сказал:

– Я тут временно с вами посижу. Ну… вы ж слышали мою проблему?

Мы пожали плечами, и тут его позвала стюардесса:

– Вон на том ряду есть свободное место у окна.

Он ушел, а мы с соседкой переглянулись и рассмеялись.

В половину двенадцатого ночи самолет взлетел. Моя соседка уютно куталась в плед, периодически бросая какие-то фразы о том, что лететь слишком долго, о том, что она три недели не была в Барнауле. Её присутствующий во всем образе красный цвет меня восхищал. Аккуратненький красный чемоданчик, красная заколка, красная косметика, и даже плед ей достался бардового цвета.

В салоне был приглушен свет, в первый час полета нас быстро напоили и накормили. Спим… Я пожалела, что не успела взять плед, начала замерзать, а, когда обратилась к стюардессе, она ответила, что пледы закончились. От холода меня пробивал кашель. Ещё московский кашель, одолевающий уже пару недель.

В связи со сборами в Барнаул, и вообще бурной в последнее время жизнью, у меня практически не было времени осмыслить то, что происходит вокруг меня. Я находилась в вечном движении и постоянно куда-то спешила. Однажды он все-таки вырвал меня из этой суеты, усадил напротив, и начал говорить. Все решительные моменты своей жизни он обсуждал со мной исключительно в нетрезвом состоянии. И меня это жутко злило. С утра я пыталась понять, что было накануне? Игра слов или больная правда? А он сам делал вид, что ничего не было, и мне уже казалось, все, что я услышала – мне приснилось.

Но отношения наши действительно сломались. Что-то произошло, и мне бы задуматься и разобраться что, да только я поглощена своей жизнью, мне некогда. У меня ролики. Соревнования, марафоны, города. У него кто-то появился, он мне все вывалил, когда успел застать меня в минуты дождливой погоды дома. Я выслушала, и уехала в Минск на марафон. Вернувшись, мне опять некогда было осмыслить и поговорить, мне уже пора в Барнаул.

Из-за перевода времени приземлялись мы утром следующего дня. Было забавно провалиться в сон на полчаса в кромешной тьме, а открыть глаза при розовом свете восхода. Из иллюминатора я наблюдала извилистую реку. Обь, поняла я. На рассветном солнце её крутые берега отливали ярким оранжевым цветом. Я разволновалась, лишь подумала о предстоящей красоте пейзажей. Прожив всю свою жизнь на равнине, меня восхищает любой рельеф.

На ленте выдачи багажа я стояла напротив своей соседки, её встречали родители, и красный чемоданчик – был всего лишь сотой частью её багажа. Суетливо они снимали чемоданы и сумки с ленты, и я подумала, как же она все это сдавала в багаж? Этот очаровательный яркий образ Барнаула мне нравился.

Утро было прохладным, но в воздухе висело приближение солнечного жаркого дня. После влажной Москвы в сухом Барнауле я чувствовала себя комфортно.

Здание аэропорта Барнаула ничем не отличалось от зданий аэропортов Магнитогорска или Уфы, или других региональных городов, где приходилось мне бывать за последнюю пару лет. Вероятно, все они отстроены в одно время одними же архитекторами. И мне подумалось, что это очень удобно – иметь одинаковые аэропорты по стране. Прилетаешь в чужой город, а аэропорт как родной, можно в нем прекрасно ориентироваться. В моём случае я без указателей отправилась в туалетную комнату, зная заранее, где она находится.

Закинув рюкзак за плечи, а сумку через плечо, я вышла на площадь перед аэропортом, которая тоже не особенно выделяется среди других площадей других аэропортов. Перед двухэтажным залитым синим стеклом зданием расположена огромная парковка, лишь на четверть заполненная машинами. На выезде четырехэтажное здание гостиницы. Вдоль парковки высажена аллея деревьев, и от неё уходит дорога. А далее во все стороны, куда ни кинуть взгляд – ровное пустое заполненное дымкой пространство до горизонта.

В одно время параллельно приземлились два рейса, и оба из Москвы. Таксисты суетились между пассажирами, но я упорно пыталась найти общественный транспорт. Прошлась вдоль парковки, но не нашла никаких признаков остановки автобуса или маршруток. И уже было отчаялась, как кто-то ко мне обратился:

– Вы Сибирью прилетели?

Я обернулась, передо мной стоял мужчина, глядел он в сторону, я даже не поняла, он ли говорит со мной. Но мужчина, продолжая смотреть не на меня, тихо произнес:

– Садитесь к нам в автобус –до вокзала довезем. Бесплатно.

Тон был заговорческим, я обернулась, посмотрела, что нас никто не подслушивает, и так же тихо, не глядя в его сторону, ответила:

– Очень замечательно.

Автобус неприметно стоял в стороне парковки, стоял в единственном куске тени от неожиданного одинокого дерева. Автобус был неприметным. Я не поняла его марку, не запомнила его цвет. Зашла в салон, меня внимательно осмотрели те несколько пассажиров, что в нём сидели. Я кивнула головой. И уселась к окошку. Автобус сразу тронулся, словно ждали только меня.

Мы ехали по сухим, но не пыльным улицам через какие-то производственные районы. Затем начались малоэтажные жилые постройки. Солнце приподнималось, и утро наколялось. Автобус подъехал к центру, к вокзалу, где я увидела типичную для большинства городов картину: обшарпанные дома и вечная суета продающих-покупающих. Во все стороны от площади хаотично двигались автомобили, автобусы и маршрутки. День начинался.

С вокзала на таком же сухом как весь город троллейбусе я доехала до гостиницы, которую мне посоветовал менеджер тур агентства. Остановиться в ней удобно, так как именно от неё ночью уходил мой автобус на Горный Алтай.

В скромной по обстановке комнате воздух был накален, я раздвинула шторы и распахнула окно. Из окна видна огромная площадь с выступающим на город Лениным. Комната мгновенно наполнилась звуками шумного дня.

Хотелось спать, но становилось жарко, я залезла в душ, после чего решила пойти на завтрак в кафе. За соседними столиками так же как я в одиночестве завтракали молодые люди. «Наверное, командировочные», – думала я.

Поспать мне не удалось, жизнь за окном бурлила, и палило солнце. Я отправилась осматривать город.

Первым делом я пришла в тур агентство, в котором ещё из Москвы забронировала тур. Часть тура было оплачено переводом, вторую часть – договорились оплачивать на месте. Офис агентства находился на соседней от центральной улице. Она была спокойнее. Передвигаться по городу я старалась в тени. Найдя нужный дом и обнаружив знакомую надпись названия агентства, я зашла внутрь сквозь открытую нараспашку дверь. В прихожей под вентилятором за компьютером сидела девушка. Она лениво приподняла голову и взглянула на меня. Я объяснила, кто мне нужен и зачем я здесь. Она выглядела очень удивленной. Но направила меня в соседнюю комнату, где под личными вентиляторами за компьютерами сидело ещё три человека.

Мой менеджер, с кем я так хорошо переписывалась по интернету, со вздохом произнес:

– Вы все-таки приехали?

– Ну да, а что, не должна была?

Взглянув на меня уже с большим интересом, он немного оживился, насколько в этой жаре вообще хотелось бы оживать, и начал детально рассказывать о предстоящем путешествии. Я старалась включить внимание, но мало чего понимала. Сначала куда-то заброска на катере. Потом сплав. Пешие вылазки в горы. Баня. Самым главным было понять и запомнить, в какой автобус вечером садиться. Мне выдали ваучер, договор и билет на автобус, пожелали удачного путешествия, и я вышла на улицу, мало по жаре отличающуюся от офиса.

Город жил своей жизнью. Шумел транспорт. Раскачивались под жарким ветром деревья. Веселые горожане обливали друг друга водой. Обливания у фонтана я заметила ещё из окна гостиницы. Выйдя в город я наблюдала как периодически люди выливают друг на друга воду из стаканов, бутылок и даже ведер. Несколько раз и я попадала под струю воды. Скоро я научилась ориентироваться и во время уворачиваться. «Как же они ходят на работу?», – я была уверена, что обливания связаны с особенностями жаркого климата, и только вечером я где-то услышала, что сегодня – 7 июля – «праздник Купалы», оказывается в Сибири есть традиция обливания водой в этот день. Я иду по улице, вижу пятно высыхающей лужи, значит, надо обойти, наверху в окне кто-то караулит прохожего с ведром воды.

Жаркий день подходил к концу, вода в бутылках заканчивалась, и выползли на службу комары. Около полуночи я сдала номер, забронировала такой же на обратную дорогу, мне в Барнауле предстояло провести ночь перед самолетом, и вышла на улицу. Ещё из окна гостиницы я наблюдала оживление возле двух подошедших на площадь автобусов.

Мне выдали мой билетик с местом номер 1. А ещё говорили, что не ждали меня! Сопровождающая нас – невыразительная тихая девушка с совершенно невыразительным голосом, но её все видели и слышали. Водителем был высокий худой парень, лет 25. Я сидела на месте сразу же за водительским креслом через перегородку, за время пути я выучила все десять песен с диска, который он слушал. Под некоторые я засыпала, под звучание некоторых бодро просыпалась.

В автобусе среди прочих пассажиров я пыталась определить туристов с моего маршрута. Как и в самолете, я ожидала, что те, кто сейчас находились со мной в пути, такие же путешественники как и я. Мне казалось, что в этих краях все ходят в походы, и, если люди едут куда-то, то только до места, откуда начнут свой сплав по реке или восхождение в горы. Я воспринимала жителей Барнаула обязательными путешественниками. В каждом я видела море приключений и испытаний Алтайскими горами. Моим неожиданным удивлением было от первого же барнаульца, с кем я разговорилась, узнать, что ни он, ни его семья ни разу не были даже в Горно-Алтайске, не говоря о республике Алтай.

В автобусе пассажиры ехали очень беспокойно, кому-то становилось жарко, открывали вентиляцию, тут же кому-то становилось холодно, включали печку. На остановках выходили размяться. Эти остановки мне запомнились стоянками дальнобойщиков, кафешками с чаем и пирожками, а так же бесконечными рядами пластиковых бутылок с медом. На рассвете мы ехали по республике Алтай, вокруг вырисовывались сумасшедшие пейзажи горной дороги и тумана, покрывающего мир. Зрелище наикрасивейшее, но глаза слипались, и я не могла себя заставить проснуться. Последняя остановка, возле очередного моста через Бию, была совсем сонная. На тихой стоянке за одиноким столиком стояла единственная женщина с термосом. Она сообщила, что ждала нас. Послушные пассажиры по очереди подходили к ней и покупали травяной чай. Дороги оставалось совсем немного, наши сотовые отключились ещё в Горно-Алтайске, и меня уже интриговала эта жизнь – неделя без связи. В наш современный обремененный несвободой мир, большая роскошь оказаться в недоступности от людей.

Оставшуюся часть пути я упрямо смотрела в окно, дорога представляла собой крутые виражи вдоль Бии и гор. Автобус делал остановки возле кемпингов и турбаз, где высаживались пассажиры. Мы переехали последний мост через Бию, отделяющий реку от озера. Река впадает в озеро, и от этого моста географически начинается Телецкое озеро. Автобус выехал на тесную грунтовую дорогу и очень медленно, осторожно пробирался к нашей турбазе «Золотое озеро».

С автобуса нас встретила броская громкоголосая женщина в белой широкополой панаме и розовой блузке с роскошными рюшечками. Она заполонила своим голосом сразу всё свободное пространство вокруг нас. Женщина назвала себя инструктором, собрала всех, вышедших из автобуса, вокруг себя, объявила, что заселение в 11 утра, а сейчас только 8, поэтому пока она нас будет водить по базе. Сказала, чтобы мы поставили сумки в камеру хранения, а паспорта и туристические ваучеры отдали ей.

Я осмотрелась.

Мы были на пригорке рядом с одноэтажным неприхотливым деревянным корпусом, который значился администрацией, инструкторской, камерой хранения и прокатом одновременно. За ним на подъеме и перед ним – несколько угрюмого вида деревянных построек, на первый взгляд напоминавших сараи, в которых в моем родном городе люди хранят свои провизионные запасы. Немножко воображения, и я вижу не просто разваливающиеся сараи, а корпуса туристической базы. Двери чередуются с окнами, за каждой дверью маленькая комнатка на двух человек. По территории бывшего Советского Союза таких баз остается много. Давно построены корпуса люкс, коттеджи, уютные шалаши и бунгало, но эти, дешевые домики, остаются до сих пор.

Нас провели к причалу на местную набережную. Я, наконец, увидела Телецкое озеро во всей красе. Со всех берегов оно обрамлено горами. Горы уходили вглубь горизонта, растворяясь в солнечной утренней дымке. Виден был противоположный берег. Озеро узкое, но длинное – 80 километров в длину оно уходило слева от нас на юг. Наша сторона – северная. Справа – тот самый мост, через который проезжал наш автобус час назад.

Туман сошел. Солнце и здесь начинало припекать. Туристы толпились возле гида, той самой женщины, а она рассказывала про экскурсии. Скоро я оклемалась окончательно и убедилась, что мне не с этим людьми. Они приехали на выходные или на неделю жить на базе. А в моем маршруте расписан каждый день, и уже сегодня в 10 утра я должна ехать на катере через все озеро на юг.

В администрации меня отправили в соседнюю комнату к главному инструктору, а тот посмотрел на меня и, я в очередной раз услышала:

– Мы не ждали вообще-то вас. А вы приехали?

Я вяло улыбнулась и виновато ответила:

– Да, не смотря ни на что. Только не понимаю, что мне делать дальше? Там женщина, которая нас встретила, рассказывает про какие-то рынки и экскурсии.

– Ну конечно. Она встречает пассивников, а вы активник. Ваш катер отправляется в 10 утра. Сейчас придет ваш инструктор, он поможет вам выбрать снаряжение, а пока… Может, хотите кофе?

Я пошла за ним в столовую, которая из себя представляла огромный желтый шатер.

– Здесь у нас проходят вечерами дискотеки, и здесь же столовая и бар, – пояснил он.

Внутри в огромном помещении часть его была огорожена, за ограждением располагались ряды обычных столовских столов и стульев. С другой стороны – барная стойка и возле неё несколько синих пластиковых столиков и кресел. Я взяла кофе и ушла пить его в бар. Там мне показалось уютнее.

Я на Алтае? Вновь и вновь я задавала себе вопрос. Так часто с нами бывает, мы стремимся куда-то, бывает, стремимся годами, и, когда мечта осуществляется, мы в ней, то происходит какое-то противоречие, не верится, что происходящее реально. Я видела, как красиво вокруг, или это было мое возбужденное поездкой состояние. И что самое странное, я не замечала ни какой неловкости или неудобства, как правило возникающих в новой непривычной обстановке. Сейчас мне было очень комфортно, словно я в гостях у старинных и очень добрых ко мне друзей. Только они пока заняты, но скоро составят мне компанию.

Я внимательно разглядывала все, что происходило вокруг, прислушивалась к беседам, всматривалась в лица, угадывала настроения. Мне не терпелось узнать свою группу, с кем предстоит мне неделя путешествия. Пыталась придумать, но тут же обрывала свои мысли, чтобы не было разочарований.

В столовой части люди потянулись к завтраку. Акустика разносила по зданию звон посуды и вспышки разговоров. Скоро из динамиков запел Высоцкий. Так начинался день "пассивников".

Навстречу, когда я возвращалась к администрации, ко мне вышла девушка, ясная, как сама весна. Нежным успокаивающим любые сомнения голосом она представилась:

– Я Женя, ваш инструктор. Второй инструктор, тоже Женя, уехал в Майму встречать остальную группу из Новосибирска, скоро они прибудут, и мы поедем.

Она повела меня в другое здание, такой же сарай, как и остальные. Мы оказались в просторной светлой комнате, наполненной по углам всяким хламом, а посреди неё рядком выстроились 8 рюкзаков, 8 пенок, 8 спальников и гидромешков.

– А мы вас вообще не ждали так вот, что вы приедете одна из Барнаула, – сказала Женя, а я даже перестала удивляться тому, что меня никто нигде не ждал.

Женя ушла, оставив меня разбираться с вещами. Я вывалила содержимое своей сумки на пол и стала раздумывать, что из всего мне пригодится, а что стоит оставить на базе. Опыта походных условий у меня практически нет, но кое-как я всё же подготовилась. Например, я купила себе плащ-дождевик и фонарик на лоб. Об остальном, убедил меня менеджер туристического агентства по интернету, волноваться мне не зачем: все снаряжение предоставляет фирма.

Собрала рюкзак. Вышла на улицу, посидела на крыльце. Послушала птиц. О чем-то вспомнила, вернулась, снова перебрала вещи. Опять вышла на крыльцо. Пробежала кошка. Я решила взять или выложить ещё кое-что. Наконец, я успокоилась и села на крыльцо с книжкой, разумеется, не читая её.

Я наслаждалась происходящим. Вернее, как раз тогда ничего не происходило, и мне это нравилось. Мне нравилось, что я в чем-то задействована, что меня куда-то везут, что меня ждут как минимум новые знакомства и впечатления. Про себя я повторила "активник" – мне стало смешно.

Мои мысли прервала Женя, она отвела меня на катер.

– Вот-вот они должны приехать. Оставшиеся семь человек. Не знаю, что произошло, но ждем.

На катере, небольшом пассажирском пароходике с палубой, трюмом-каютой, и лавками по бортам, уже были люди. Парень с девчонкой с огромными походными рюкзаками. И две девушки-иностранки, тоже туристки. Я не поняла, с нами они едут, или просто попутчики. Центр катера был завален какими-то вещами и мешками. Я скинула свой рюкзак ближе к куче, присела на лавку, но вдруг меня потянуло в сон, я растянулась на всю длину лавки и уснула.

2

Проснулась от какого-то оживления. На катер заскочил парень с рюкзаком, закинутым на одно плечо и волейбольным мячом в руках. Кивнул нам и бросил:

– Мы приехали. Скоро.

Я проследила, как он удалился, и опять провалилась в дрему. Через какое-то время меня одернула Женя:

– Они приехали, сейчас поедем.

Обернулась и увидела: к катеру подходила наша группа. Их легко можно было вычислить по одинаковым синим, как и у меня, рюкзакам. Молодая компания, шли по трапу ровно друг за другом. Они быстрым шагом прошли на палубу, я почти не успела никого ни запомнить ни оценить. Лишь одного, он был в цвета хаки военной форме, ступив на палубу, он громко выразительно произнес:

– А вот и мы! Вы нас ждали?

Я окончательно проснулась, села на лавку и стала наблюдать за тем, как люди располагаются по катеру. Тишина и забвение, в котором мы до сего момента прибывали, рассеялись мгновенно. Стало очень шумно, завелся двигатель, нас отшвартовали, и катер тронулся. Тот парень, что пришел первым с волейбольным мячом сел возле Жени, с которой я уже познакомилась. Рыжий, шустрый, он был из того типа людей, кто пребывал в вечном движении. Он все время поправлял волосы, которые были завязаны в хвост. Женя ему указала на меня, и он подсел ко мне:

– Я Женя – второй ваш инструктор.

– Ирина, – представилась.

– Долго ждала нас?

– Ничего, мне понравилось.

Я пыталась делать независимый вид, но сама украдкой наблюдала за прибывшими. И мне понравилось. Я видела молодых людей, примерно моего возраста. Между 25 и 35, окружение, в котором я в свои 30 чувствую себя комфортно. Парень в военной форме был с другом. Были две пары: полная девушка с молодым человеком, потом я узнала, что они муж с женой, и вторая пара – парень с девчонкой, которые были слепленными вместе, и не отклеивались друг от друга почти ни при каких обстоятельствах. Она все время сидела у него на коленях. Или он её обнимал, или они держались за руки.

И был ещё один парень, сам по себе. Но по началу я вообще его мало замечала, он в основном молчал.

Компания между собой были знакомые, они ехали вместе от Маймы на УАЗики 170 км, и знакомые с инструктором Женей. Майму мы тут же переименовали в Майями, более благозвучное для нас название, а меня, наконец, спросили, откуда я.

– Ты из Барнаула?

– Нет, я из Москвы.

– На поезде приехала?

– На самолете.

Парень в военной форме сидел по соседству со мной, он развернулся лицом к воде, спустил ноги через перила, и предложил мне последовать его примеру:

– Так удобнее.

Я, чтобы начать поддерживать компанию, согласилась и села так же. Оперлась на перила, и стала смотреть на озеро.

Когда я рвалась на Алтай, я мало знала об этом крае. Перед поездкой стала изучать географию. Узнала, что есть Алтайский край со столицей Барнаул, а сами горы Алтай находятся южнее в соседней с краем республике Алтай. Столицей его является небольшой ни чем не примечательный городок Горно-Алтайск. Я знала про Белуху – самую высокую вершину Алтайских гор. На неё водят туристические группы на восхождения. Прочитала про реку Катунь, по которой совершаются всевозможные сплавы разных категорий. Но поехала я совсем в другую сторону. Туда, где Телецкое озеро. Красота, вода, свежесть берегов, а я вспомнила наш календарь на первом курсе, который висел в комнате общежития. На нем была осенняя фотография озера, от берегов которого взимаются вверх горы. Подпись – Алтай. Вот оно, рождение мечты.

С юга, куда вез нас катер, в озеро впадает река Чулышман, по которой у нас должен быть несложный сплав. Озеро мгновенно оправдало все мои ожидания о нем. Темная гладкая вода, от которой высоко в небо поднимались крутые зеленые берега. Яркое небо, но от солнца и жары окрестности казались в дымке, и я была вдохновлена получающейся такой наглядной воздушной перспективой. Когда мы приближались к какой-нибудь скале, она выделялась ярко-зеленым цветом, а на фоне её удалялась плеяда горного массива, каждый последующий более голубой, чем ближайший.

На мостике над капитанской рубкой тоже были скамейки, и я поднялась туда. Скоро от воды стало прохладно, но я была подготовлена. Все мои теплые вещи были рядом. Моя команда, расстегивали рюкзаки и вытаскивали куртки и свитера.

На мостике в обнимку стояла та самая пара, запечатляющая влюбленность как она есть.

– Как зовут тебя? – спросил парень.

– Ирина.

– А меня Сергей.

– Меня Юля, – представилась девушка.

– Очень приятно.

– А ты как сюда добиралась? Тоже ночь на автобусе?

– Да.

– Нам говорили, что нас ждет человек из Барнаула.

– А мне сказали, что я жду оставшихся семь туристов из Новосибирска.

– Ты почувствовала свою значимость?

– Ага, – кивнула я.

Не сразу я увидела разницу в возрасте между Юлькой и Серегой. Наверное, от того, что они были всегда очень близки друг к другу, границы сглаживались. Юлька периодически отрывалась от Сереги, уходила в сторону, чтобы покурить.

Скоро нас Женя позвала на чай на корму катера. Кипяток она наливала из закопченного котелка в железные пахнущие походными приключениями кружки. Достали печенье, сгущенное молоко, конфеты, сахар. Все собрались за столом, и уже довольно-таки бойко разговаривали между собой.

Женя нам рассказала про иностранок. Они оказались двумя подругами-студентками из Германии, одна из них училась в Тюмени. Девушки решили пешком пройтись по Алтаю. Пешком и автостопом, как принято в Европе. Идея автостопа у наших инструкторов вызывала улыбку. Женя пыталась им рассказать про местные дороги, обычаи и условия, но девушки не понимали и весело улыбались: «Мы попробуем!». Одна из них хорошо говорила по-русски, другая язык почти не знала. Обе всегда улыбались и постоянно фотографировали друг друга.

То ли потому что мы выехали на другую часть озера, или потому что приближались к его южной части, но стало тепло. Мы скидывали куртки и свитера. По маршруту у нас был запланирован выход к водопаду Корбу – одна из посещаемых туристами достопримечательностей, охраняемым заповедником. Но из-за того, что мы опаздывали, остановку у водопада перенесли на обратную дорогу. С восточной стороны озера нас окружал Алтайский заповедник. Заповедник простирался дальше вдоль долины Чулышмана. Уходил глубоко в горы, в поисках водопадов, каньонов и обрывистых скал. Нетронутая девственная природа, хотя есть ли на этой планете ещё что-то девственное? Есть ли места, куда не добрались ноги человека, или техника, или хотя бы вертолет, или просто мусор?

По озеру мы шли около четырех часов, прошли его вдоль, с севера на юг. На берегу нас ждал следующий транспорт. На катере Жени нам весело, искоса поглядывая на наших попутчиц немок, рассказывали о предстоящей дороге, которая проходима только на внедорожниках. На одном из таких, ЗИЛе, мы поедем.

Берег косы, куда пристал наш катер, представлял собой песочный пляж, весь покрытый иссушенным белесым, словно кости, топляком – деревом, вынесенным водой из озера. Зрелище изначально отталкивающее, вызывающее ассоциации апокалипсиса. И мы сразу же назвали пейзаж «берегом слоновой кости».

На берегу нас встретили люди, которые ждали катер для возвращения обратно. Пёстрая толпа, среди которой были и туристы с рюкзаками, метнулась к нам. А мы были поглощены процессом выгрузки. Столпились у трапа в полной растерянности, как и что делать. Катер плавно въехал в илистое дно и практически достал до берега. Капитан с помощником спустили трап на воду. Мы очень неловко по очереди слезали по деревянной лестнице, передавая вещи друг другу. Кроме наших восьми рюкзаков, было огромное количество общественных вещей: всевозможных мешков, мешочков, рюкзачков. Мы сильно утомились за высадку, а нас уже торопили затаскивать вещи в ЗИЛ.

– Жень, – дернула Женька, – позволишь нам искупаться?

Женька сурово осмотрелся, и строго сказал:

– Только быстро.

Позднее я заметила эту его особенность строить из себя хозяина положения. То есть, все прекрасно и так понимали, что он здесь капитан, но он немного заигрывался своей ролью, что нас в нем очаровывало. Особенно его споры с нами, он отстаивал свою точку зрения до последнего, даже когда убеждался, что не прав. Когда мы указывали ему на это, он с легкостью и без тени смущения отвечал:

– Я инструктор, и должен поддерживать свой авторитет. Как сказал, так и есть.

Тогда мы расслаблялись, понимая, что не каждое его слово истина.

Вода в озере одержимо холодная, но достаточно, чтобы немножко проплыть в ней. Много и не надо, хотелось лишь смыть дорожную пыль. Катер отчалил, и увозил с собой за горизонт шум и последние следы цивилизации.

Нас торопили. Водитель ЗИЛа, коренастый парень лет 35 местной национальности, стоял возле кабины, курил. Машина оказалась удивительно комфортная, за кабиной – закрытый кузов с небольшими окнами, внутри которого расположены несколько рядов мягких сидений. Большую часть кузова мы завалили мешками и рюкзаками, сами расселись по оставшимся свободными местам, а Женя лег в центре поверх вещей. На берегу мы расстались с одними попутчиками на катере парнем с девушкой – у них был свой маршрут. Девушки немки поехали с нами, это был их первый автостоп. При преодолении первых же ухабов, прыжках нами под потолок, мы наблюдали в глазах девчонок восторженный шок.

Дорога шла по долине той самой реки Чулышман, по которой будет проходить наш маршрут. В боковые окна не было видно полной панорамы, дерганная по кочкам картинка время от времени подпрыгивала, и показывала нам то кусок неба, то горы, то землю.

Вместе с ЗИЛом ехал УАЗик, в народе называемый «батоном». Он ехал иногда позади нас, иногда вырывался вперед, тогда нам приходилось закрывать окна из-за пыли, поднимающейся из-под его колес. Иногда машины останавливались, водители выскакивали из кабин, перебрасывались парой слов и снова шли вперед. Назначение присутствия УАЗа мы так и не поняли, решили, что он едет за компанию.

– А что, времени полно, почему бы просто так не покататься на государственной солярке? – прокомментировала Женя.