Текст книги "Проводники Лабиринта: Виктор (СИ)"

Автор книги: Иридана

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

========== Часть I. Воспоминания ==========

«Жизнь каждого человека – лабиринт, в центре которого находится смерть, и, может быть, даже после смерти, прежде чем окончательно перестать существовать, человек проходит последний лабиринт».

Майкл Эртон

Люди молча двигались по огромному серому залу. Ступали бесшумно, хотя их было много. Человеческий поток медленно вытекал из коридора через ведущий в зал широкий прямоугольный проем, достигал середины и распадался. Люди направлялись в разные стороны. Ольга Белка стояла в проеме другого коридора, прямо напротив основного входа в зал.

Она и её пятёрка нынче дежурили здесь, у выходов из Лабиринта в центральном зале так называемого Северного узла. Всего узлов в мире было четыре, по числу сторон света. Дежурство близилось к концу, Проводники уже обошли свои секторы Лабиринта, где сегодня было тихо, как обычно на верхних ярусах, и собрались вместе в коридоре у большого зала. Сейчас члены пятёрки сидели за спиной у Белки.

Роман, он же Рамзес Морской Котик, заместитель командира пятёрки, устроился на садовой скамье из кованого железа. На работе он мягких сидений не терпел. Смуглый крепыш лет сорока на вид, Рамзес посматривал по сторонам блестящими черными глазами, время от времени вынимал из-за уха черный карандаш, подкидывал, ловил, и снова засовывал за ухо. Его наколки с русалками скрывались под курткой черно-белого спортивного костюма, а совершенно лысый череп блестел даже при таком неярком освещении.

Как с изумлением узнала когда-то Ольга, Рамзес родился во дворце фараона страны Та-Кемет, у которого было еще с полсотни сыновей, не считая дочерей. Наследником он не был, поэтому стал жрецом бога Ра, а потом и вовсе пустился во все тяжкие, начав с морской экспедиции в легендарную страну Пунт. Рамзесу так полюбилось мореплавание, что уже став Стражем-Проводником, в последующие века он избороздил все океаны земного шара. С некоторых пор в море он не ходит, но готов травить морские байки всем, кто пожелает слушать. В реальном мире в его паспорте значится имя Роман, поэтому он позволяет младшим членам пятёрки звать себя дядей Романом.

Справа от Рамзеса в сером офисном кресле сидел, вытянув длинные ноги в черных тренировочных штанах, командир пятёрки, командующий Северного узла, по паспорту Георгий Петрович, для Проводников – Горгий Махайрод, он же Гор Саблезубый. Со своими коротко подстриженными темно-каштановыми волосами, мужественным подбородком, суровым взглядом и впалыми щеками, поджарый, неулыбчивый Горгий походил на военного лет тридцати – тридцати пяти. Широкие плечи облегала простая белая футболка, шею обвивали две цепочки – серебряная и золотая. Ольга знала, что на серебряной висит невидимый под футболкой медальон, такой же как у неё – метка Стража. На мускулистых руках едва виднелись бледные шрамы на предплечьях. Крупные кисти с длинными пальцами обхватывали лежавший на коленях сложенный черный зонт с резной ручкой из слоновой кости. С таким не стыдно было бы прогуляться по Лондону времен Шерлока Холмса.

Ольга давно отучила себя откровенно пялиться на командира, когда заметила, что это неприкрытое сопливое девчоночье восхищение не доставляет ему удовольствия. Горгий принципиально не заводил интрижек с подчиненными, хотя многие дамы Проводники были бы не против. Она уже пережила свою влюбленность в высокого стройного красавца, похожего на эталон мужественности в её розовых грёзах, отревела свое по ночам в подушку, когда поняла, что взаимность ей не светит никогда, и успокоилась.

Точнее, успокоилась она после того, как дядя Роман по секрету поведал ей, что никто не знает, где и когда родился Горгий. Имя он сейчас носит вымышленное, поскольку настоящее с «Грр, гыр., гррх…» никто выговорить не может. Как ни странно, указанное в фальшивом паспорте выдуманное отчество «Петрович» ближе всего по смыслу подходит к настоящему имени командира – «Сын Камня». Роман уверял, что Горгий уже был опытным Проводником, когда в стране Та-Кемет фараоны возводили великие пирамиды.

Ольга представила себе бездну времени, отделяющую её рождение от строительства пирамид, и прониклась. Герой очень известной книги, эльф, описывая разницу в возрасте между своей дочерью и обычным смертным, говорил: «Она жила на свете столь долго, что ты для нее – лишь малый росток рядом со стройным высоким деревом». Ольга не хотела быть такой ничтожной травинкой рядом с Горгием, и ее влюбленность как рукой сняло, она больше не пожирала командира глазами.

Она потом поняла, что Рамзес добивался именно такого эффекта. Ее подруга, вторая девушка в пятерке Алёна Лебедь, обмолвилась, что похожий фокус Роман проделывает почти со всеми зелёными новичками обоего пола, чье неприкрытое, навязчивое обожание могло досаждать Саблезубому. Правда Алёна уверяла, что сама избежала стадии влюбленности в Горгия, и Ольге хотелось ей верить.

Глядя на чеканный профиль командира, мысленно Ольга ехидничала насчет того, что Махайрод очень хорошо сохранился, как будто его законсервировали. Впрочем, стариков и старух среди Проводников не было, все выглядели цветущими, молодыми или зрелыми людьми. Лишь у одного Стража, мудрого Хабиба Павиана, командующего Южным Узлом, были длинные седые волосы.

Ольга еще помнила свой шок, когда впервые услышала о том, что как новоиспечённому Проводнику, ей теперь обеспечены практически вечная молодость и теоретически – бессмертие, если не сожрут на работе. Магические способности позволяли Проводникам жить очень долго, не утрачивая здоровья, бодрости и физической привлекательности. Говорили, что пробыв в Лабиринте лет пятьдесят, Проводники могут корректировать свою внешность в лучшую сторону без всяких пластических операций. Ольга намеревалась потом сама проверить истинность этих сведений, слегка подправить нос или удлинить ресницы.

А вот Алёне Лебедь никакая корректировка внешности не требовалась. Ей, родившейся в конце восемнадцатого века, можно было дать на вид лет двадцать пять от силы. Нежное лицо с большими зелеными глазами, длинные светлые, почти белые волосы, стройная фигура и грация танцовщицы, певучий голос – удивительная красота от природы.

Бывшая крепостная актриса театра господ Шереметевых, Алёна сохранила страсть к переодеваниям в эффектные наряды. В Лабиринте эту страсть можно было удовлетворять особенно легко, чем Алёна и пользовалась вовсю. Сейчас, она, сидящая напротив Горгия, выглядела почти как «Дама в голубом» Томаса Гейнсборо, только платье Алёны было чёрно-белым. Волосы убраны в высокую прическу и щедро посыпаны серебристо-белой пудрой. Лебедь и сидевший сбоку от нее за столом Вано играли в шахматы. Правой рукой Алёна передвигала фигуры на доске, левой играла расписным чёрно-белым веером, посматривая по сторонам. Вот ей захотелось поменять свой образ, и вмиг исчезла высокая прическа, на плечи упали завитые локоны, а изысканное длинное платье превратилось в белый с чёрными узорами игривый наряд Коломбины. Его укороченная юбка открыла почти до колен длинные стройные ноги девушки. Горгий с Рамзесом никак не отреагировали. Как обычно, шалость Алёны произвела эффект только на Вано, он с трудом отвёл взгляд от её соблазнительных ножек.

Вано Аспид, ровесник Ольги, пришел сюда после неё, заменив Рустама Волка, ушедшего в другую пятёрку, как несколькими годами раньше Ольга сама сменила в Горгиевой пятерке Миргена Зайца. Вано был родом из Грузии. Впервые увидев новенького, Ольга подумала о том, что в доспехах и барсовой шкуре на плечах этот статный парень легко мог бы сыграть легендарного витязя Тариэла.

Аспид был поклонником фильма «Люди в черном», поэтому сейчас носил чёрный костюм с белоснежной рубашкой и черным галстуком. Образ дополняли совершенно бесполезные в вечных сумерках Лабиринта чёрные солнечные очки в кармашке. Левой рукой Вано двигал шахматные фигурки, а правой придерживал лежащую у него на коленях логарифмическую линейку. Когда Ольга спросила у него, почему он выбрал такой вид для своего жезла Стража, новичок ответил, что в детстве любил играть с подобной линейкой у своего дедушки-инженера.

Повернувшись к команде, Ольга могла наблюдать, как Алёна дразнит Вано, играя со своим веером и демонстрируя горячему парню картинки на той стороне веера, что не была видна Горгию с Рамзесом. Чёрно-белые картинки двигались и, присмотревшись, она поняла, что это весьма фривольные зарисовки нравов XVIII века: изящные кавалеры страстно «сближались» с полунагими красотками во всевозможных позах. Пылкого Вано можно было даже пожалеть, хотя дежурство должно было вскоре закончиться, и влюбленная парочка сможет уединиться.

На Ольгу нахлынули воспоминания. Когда темноглазый, юркий, нахальный новичок Вано пришел в Горгиеву пятёрку, дядя Роман стал звать его Ужиком. Ужик да ужик, змейка малая, неопасная, все к прозвищу привыкли. Новичок осмотрелся, набрался опыта, а дерзости ему было не занимать. После того как Горгий, Рамзес и Вано вытащили Миргена Зайца, теперь члена пятёрки Кугуара, из жуткой ловушки на шестнадцатом ярусе, попутно отбиваясь от стаи созданий Лабиринта, Рамзес категорически заявил: «Какой он вам Ужик, Аспид он, самый настоящий!». Команда охотно приняла поправку и вот уже четыре года как Вано – Аспид.

А когда Вано стал хвостом ходить за Алёной Лебедь, опять же словоохотливый дядя Роман окрестил парочку «сестрицей Алёнушкой и братцем Иванушкой». Ольга подозревала, что соль шуточки в брачных традициях Древнего Египта, где хорошим тоном считались браки фараонов с сестрами, и потому даже мужчина из простонародья мог именовать возлюбленную «сестрой». Всё же иногда юмор Рамзеса она не понимала. Видимо для этого надо было прожить на свете столько же, сколько этот уроженец страны Та-Кемет.

На свадьбе Алёны и Вано в Большом зале Цитадели присутствовали все свободные от дежурств из шести с лишним сотен Проводников. Они веселились вовсю. Не так уж часто им приходилось присутствовать на подобных празднествах. Другие Стражи либо не связывали себя с партнерами узами брака, либо женились на обычных людях, умалчивая о своем роде занятий. Редкое счастье Вано и Алёны было таким неподдельным и трогательным. Оба были совсем еще молоды по меркам Проводников, у Вано даже живы родители, и в его родном доме на днях отгуляли пышную грузинскую свадьбу с венчанием в церкви. Теперь новоиспеченных супругов поздравляли коллеги.

Алёна попросила любимого не надевать на торжество чёрное. Вано послушался, и теперь его темно-синий костюм превосходно оттенял белоснежное, шитое серебром, воздушное платье Алёны с летящими рукавами-крыльями. Покрывало белокурой невесты было из настоящих венецианских кружев – подарок монны Клариче Орсини.

В Большом Зале, щедро украшенном гирляндами и букетами живых роз, лилий и орхидей, было шумно и весело. Даже гигантский купол зала в эти часы сиял белизной и пестрел цветочными узорами. На возвышении под ажурным навесом из белых роз и глицинии красовался стол молодоженов, там же восседало Самое Высокое Начальство и члены Совета. Все члены Совета за главным столом не уместились бы, поэтому Горгий предпочел сесть спиной к одной неприятной ему картине на стене, за длинный стол слева от центрального. Рядом с ним устроилась Клариче Орсини. За столом справа от центрального тоже оказалось несколько членов Совета. Подчинённые Горгия из его пятёрки сидели неподалеку от командира, довольно близко к возвышению.

Ольга с интересом наблюдала за поздравлениями молодым супругам от каждого из узлов.

Представитель Северного узла – Тристрам Сурок, добродушный мастер иллюзий, заставил разлиться посреди зала озеро в камышах и вырастил лес. В озере плескались три прекрасные девы, сбросившие у воды свои лебединые крылья. Из леса вышел молодой охотник и схватил пару крыльев. Испуганные девы улетели, оставив подругу наедине с красавцем. Валькирия умоляла юношу отдать ей крылья. Тот внял мольбам и пара слилась в поцелуе. Затем дева-лебедь повлекла любимого в небо, в заоблачный сказочный город. Город на облаке приблизился, его маленькие обитатели ликовали и танцевали на улицах, а из переулков вверх стали взмывать цветные фейерверки. Они становились все больше и больше, а город-видение исчез. Не достигнув купола зала, огненные шары распускались, складывались в разнообразные сверкающие узоры и падали вниз благоухающими цветочными лепестками. В финале представления один из огненных шаров превратился в стайку крохотных сверкающих фей, тоненькими голосками спевших поздравление молодым супругам.

Проводники из Южного узла с помощью иллюзий превратили центр зала в тропический лес с могучими стволами, лианами и яркими орхидеями. Там, на изумрудно-зеленой траве, среди порхающих пестрых цветов-бабочек, танцевали под экзотические напевы полуобнаженные чернокожие девушки и юноши. В центре Нтомби Антилопа блистала позолоченными рогами и из-под ее копыт на полу рассыпались золотые монеты. Комментировавший действо Абеди Ибис, в облике мудрого старца с длинной бородой, пожелал молодой паре процветания, достатка и многочисленного потомства. Иллюзия превосходно заменила Абеди театральный грим, хотя в обычные дни в Цитадели пользоваться ею для изменения внешности считалось дурным тоном.

Вторая сущность Проводников иллюзией не являлась – это была магия высшего порядка. Вот Нтомби и топотала копытцами в облике антилопы, а потом обернулась смеющейся темнокожей богиней в золотистом платье. Вдохновившийся пожеланиями большого потомства, подвыпивший Рамзес несколько раз порывался рассказать, как же молодоженам повезло с тем, что и птицы, и змеи могут откладывать яйца, но Горгий всякий раз переводил разговор на другую, менее щекотливую тему, не давая своему заместителю в пятёрке закончить мысль.

Зрелище, представленное Проводниками из Восточного узла, захватывало дух. Семь черноволосых, грациозных девушек в золотых и лазурных сари извивались в языках пламени. Бой барабанов, ритмичная музыка захватывали, завораживали зрителей. Танцовщицы вдруг преобразились в нагини – полулюдей со змеиными хвостами, и невозможно было оторвать взгляда от извивов их гибких, сильных тел, дивно красивых, но злых лиц, блеска стальной и золотой чешуи. Одна из девушек сохранила человеческий облик, став пленницей разъяренных существ. Прекрасный индийский принц освободил её, как бы сразившись с нагини, которые с последним аккордом музыки вспыхнули и исчезли. Перед зрителями остались только смуглая дева в синем и красавец принц в белом, которые слились в страстном поцелуе. Кругом неистово аплодировали, а смуглянка и принц разжали объятия и уселись за стол. Девушку звали Чанда Эфа, а принц был Раджем Шакалом, командующим Восточным узлом. Он всегда любил театральные эффекты и сейчас искренне наслаждался восхищением зрителей, хотя по слухам, был старше Рамзеса.

От Западного узла молодую пару тоже поздравили танцем: юная Маргарет Лань в белой балетной пачке невесомо порхала в центре зала, представляя невинную деву, укрощающую чудесного серебристого единорога. Грациозный, он тоже старался вовсю. Выступающих благодарили дружными, громкими аплодисментами. Эффектно встав на дыбы, единорог обернулся высокой статной красавицей с золотистыми волосами и ярко-голубыми глазами. Пурпур щедро расшитого золотом платья Клариче Прекрасной навевал ассоциации с одеяниями императоров, а декольте сражало мужчин наповал. Даже невозмутимый Горгий время от времени посматривал в откровенный вырез платья своей пышногрудой соседки.

Клариче единственную из Проводников часто называли по фамилии. Она никому не давала забыть, что является дочерью герцога и происходит из знатного аристократического рода Орсини. Среди Проводников она считалась одной из красивейших дам. Говорили, что она заткнет за пояс всю семью Борджиа разом: Клариче прекраснее Лукреции, отважнее Чезаре, коварнее Александра.

Вернувшись на место рядом с Горгием, порозовевшая Клариче стала шутить о том, какое уютное гнездышко предстоит свить новобрачным на пятом этаже новостройки в реальном мире и как хорошо, что их новая квартира куплена не в ипотеку. Старшие дамы во главе с доминой Аврелией Терцией, леди Эдитой и монной Клариче, обсудили все возможные стили интерьера и сошлись на том, что Алёна с ее вкусом прекрасно сумеет обустроить свое будущее жилище в современном духе. Почти все мужчины за столом, где сидела Ольга, не дождались окончания этой скучноватой для них беседы дам и вышли покурить и проветриться, все-таки еды было очень много.

Казалось, что на столах собраны лучшие блюда из всех частей света. Готовили сами Проводники – это был способ преподнести подарок молодоженам. Деньги дарить было не принято, поэтому, помимо уникальных в своем роде мелочей, с радостью принималась помощь в подготовке торжества и последующей уборке. Самое Высокое Начальство взяло на себя труд обеспечить пирующих винами отменного качества.

Часть блюд была заказана в ресторанах верхнего мира и Проводники лишь доставили их сюда. Другая часть готовилась здесь, в Цитадели, на кухне Робера Вепря. Для священнодействий гения кулинарии Робера с добровольными помощниками из Западного Узла передали овощи, сыры, шоколад, торты, пирожные, мороженое, напитки, из Восточного и Южного – разные виды мяса, дары моря, фрукты, орехи и восточные сладости. Проводники Северного Узла тоже не ударили в грязь лицом. Греттир Медведь с друзьями приволокли пиво, напитки покрепче и даже медовуху, сваренную по старинному рецепту.

Пирующие наслаждались общением. Только молодой супруг не замечал вокруг ничего, кроме своей Лебёдушки, и блаженно улыбался. Привлечь внимание Вано оказалось под силу только самодеятельной группе музыкантов.

Развлекали Проводники себя сами. В Цитадели никогда не бывали обычные люди. Не зря Стражи укрыли её – свой главный и единственный заселенный теперь подземный город в труднодоступном для людей месте посреди пустыни. У Проводников раньше имелись и другие тайные поселения, но к нынешнему времени они опустели. Гитаристы – задорный Джонни Боевой Кролик, пылкий Амар Тигр, старательный клавишник Франсуа Терьер, бас-гитарист Томас Леопард, барабанщик Элвис Кенгуру, светловолосые вокалисты Родрик Грифон и Агнес Белая что называется «зажгли» гостей, даже обычно невозмутимых Дирка Сокола, Пентаура Гепарда, Горгия Махайрода и Самое Высокое Начальство, начавшее отбивать такт правой верхней конечностью по подлокотнику своего кресла.

Ольга до сих пор не знала, как это Самое Высокое Начальство выглядит. Оно являлось подчинённым в бесформенном длинном плаще с капюшоном, в перчатках, в маске или причудливом закрытом шлеме. Как будто следуя самым банальным традициям фэнтези, все это облачение было чёрным с серебряными вкраплениями. Она помнила, что рядовые подчиненные, не приближенные к Самому Высокому, с неослабевающим интересом втихаря судачили, точно ли у Начальства четыре конечности, может там еще одна пара верхних под плащом спрятана. Джонни Боевой Кролик готов был поспорить с кем угодно насчет того, что под плащом Высокого порой и хвост можно заметить. У этой точки зрения находились и другие приверженцы, расходившиеся лишь во мнениях насчет того, покрыт этот гипотетический хвост чешуей или шерстью.

Кроме музыкантов, были и другие номера. Проводники пели и танцевали для друзей, уже не прибегая к иллюзиям. Дирк Сокол с друзьями исполнили ирландский рил, леди Эдита Лебединая Шея пела и играла на арфе, Хоакин Мастиф с Торгерд Кракой показали фламенко. Ольга удивлялась, Торгерд ведь норвежка, а освоила испанский танец не хуже уроженки этой южной страны. Мирген Заяц поразил гостей горловым пением и игрой на варгане. Ольга подумывала как-нибудь попросить Зайца поучить ее играть на этом необычном инструменте, да все откладывала его приобретение. Потом начались танцы и мысли о варгане вновь вылетели из Ольгиной головы.

Алёна настояла на том, что павана и менуэт на ее свадьбе необязательны. Ольга мысленно поблагодарила ее за это, а еще за то, что дресс-код на празднике был вполне приемлемый. Сама Белка обошлась нежно-голубым коктейльным платьем, терявшимся на фоне изысканных нарядов в пол гранд-дам, которым по статусу полагалось блистать, хоть в пурпуре и золоте, как монна Клариче, хоть в нежно-розовом с жемчугом, как Аврелия Терция, или в дымчато-синем, как белокурая леди Эдита, глава наставников. Певица Агнес Белая была неотразима в коротком хризолитово-зеленом платье, под цвет её глаз. Светло-коричневое платье Тинатин Соколицы переливалось золотыми искрами, как и узорчатая кайма лилового платья Шаммурамат Голубки.

Проводники, которым опостылели преобладающие в Лабиринте черное, белое, серое, искренне наслаждались праздничным разноцветьем женских нарядов. Но мужчины от дам не отставали. Кроме Самого Высокого Начальства никто из них черного не надел.

Элегантный Горгий Махайрод в песочно-бежевом костюме покружил в чинном танце по очереди Алёну, всех гранд-дам, Ольгу как члена своей пятёрки, и уселся за стол, к огромному разочарованию многих других женщин. Ольга знала, что молодые дамы, Проводники из других пятёрок, между собой даже пари заключают, удастся ли кому-то из них уговорить Горгия станцевать с ними. На её памяти никто пока пари не выигрывал.

Изящная блондинка в сиреневом Аслауг Ласка была неподдельно огорчена равнодушием Махайрода и плохо это скрывала. Ольга считала, что со стороны Аслауг крайне неприлично раздевать Горгия глазами так неприкрыто. Сегодня в зале было много привлекательных мужчин. Синеглазый, светловолосый, белокожий Родрик Грифон гораздо эффектнее Горгия и выглядит моложе, у командующего Западным узлом задумчивого Дирка Сокола точеный профиль и глубокие тёмно-карие глаза, а смуглый чернокудрый Фарадж Лев стройнее Саблезубого и у него неотразимая улыбка. Но нет, у Ласки свет клином сошелся на Ольгином бедном командире.

Она размышляла об этом, беззаботно кружась в танце с Рамзесом, который после танца с Аврелией и Алёной, не обделил вниманием и свою Белочку – так он её нежно, почти по-отцовски, называл. А затем её пригласил потанцевать Рустам Волк и она не отказала ни ему, ни Миргену Зайцу, ни болтуну Ричарду Оленю, ни скромному Арнольду Полосатому, даже напыщенному сэру Реджинальду Колли и Хоакину Мастифу, любителю пошлых анекдотов.

Широкоплечий великан Греттир Медведь за столом напротив затеял обучать молодежь пить в традициях предков – из окованного серебром рога. Перепить рыжебородого силача Греттира никто не мог, даже честно пытавшийся это сделать Торбьёрн Лось. Не переносящий излишеств Фарадж Лев благоразумно сбежал из-за противоположного стола к Ольгиному, где было поспокойней, и теперь сверкал черными глазищами напротив золотоволосой Клариче, что-то ей рассказывая. Та смеялась и вовсю флиртовала с ним. Ольге даже показалось, что очень уж напоказ.

Она внимательнее пригляделась к этой сидящей рядом троице. К тому как они смотрели друг на друга, эти три командира пятёрок и члены Совета. Дерзкий, вызывающий взгляд Клариче, смеющийся, поддразнивающий – у Фараджа Льва и безразличный – у Горгия. Равнодушие Горгия давало повод для сомнений в том, что это классический треугольник. Такими играми троица могла забавляться задолго до появления Ольги и, подумав об этом, она успокоилась. В самом деле, нельзя же вообразить, что умница Клариче будет вбивать клин между Горгием, командующим Северного узла и его правой рукой на этом посту – Фараджем, пытаясь заставить их ревновать её, Прекрасную, друг к другу.

Как повелось на больших пирах Проводников уже несколько столетий, к концу торжества подвыпившие гости стали хором уговаривать домину Аврелию Терцию и Рамзеса Морского Котика скрепить, наконец, свои многовековые отношения законным браком. Рамзес с важным видом вещал, что он бы с радостью, но как член царской династии и жрец бога Ра, он, дескать, должен вступить в брак в его храме, а действующих храмов этого бога в мире уже не осталось.

Ольга сомневалась в том, что жрецам Ра вообще дозволялось жениться, но она благоразумно держала свои сомнения при себе, чтобы не провоцировать Морского Котика на долгие воспоминания о его трудном детстве в перенаселённом дворце фараона и жреческой карьере. Все присутствующие их уже слышали по нескольку раз, а вот уговорить Рамзеса рассказать моряцкую байку, которых он знал неисчислимое количество, было полезно и в итоге все уговоры вступить в брак заканчивались новой забавной историей от дяди Ромы. Невозмутимая, сероглазая Аврелия Терция, главная врачевательница Цитадели, только тихо посмеивалась, покачивая головой увенчанной светло-каштановыми косами. У нее были собственные представления о брачной церемонии, приличествующей римской матроне из рода Аврелиев, и о том, нужна ли такая церемония ей вообще, если балагур и бродяга Рамзес сидит на суше и не порывается уйти в море с тех пор как они сошлись.

Тем временем центр зала превратился в современный танцпол. Элвис Кенгуру взял на себя обязанности ди-джея. Его сегодня посетило вдохновение, а уж если ди-джей может еще и применять иллюзии, результат получается феерический. Любители современных танцев повеселились до упаду. Праздник удался на славу.

С квартирой Вано и Алёны все вышло так, как предрекали мудрые дамы, и даже больше того, дядя Роман как в воду глядел, центром квартиры молодоженов оказалась с любовью обустроенная детская. Через положенное время в детской засопела крошка Натэлла. Уже наученные опытом, Проводники даже не пытались заключать пари насчет того, какая вторая сущность будет у девчушки, когда она повзрослеет. Пока это было совершенно непредсказуемо, ясно было лишь, что Сила у нее будет. Сейчас черноглазой Натэлле исполнилось полтора года.

Улыбаясь безмятежным воспоминаниям, Ольга вновь отвернулась от товарищей и посмотрела в центральный зал Северного узла Лабиринта.

Входившие в зал люди оглядывались, рассматривали стены и находили на них некие указатели, которых Ольга не видела. Не повиноваться этим указателям люди просто не могли, особенно после путешествия по коридорам Лабиринта сюда, к выходу из Северного узла. У них было достаточно времени для того чтобы осознать, куда им следует свернуть в конце пути. К этому моменту глаза людей тускнели от усталости и даже одежда выглядела серой и блеклой; никаких ярких красок, как будто их щедро припорошило дорожной пылью.

Большой чертог высотой в несколько этажей, как ни странно, походил на зал ожидания небольшого вокзала в провинциальном городе СССР, причем выстроенного в шестидесятые-семидесятые годы двадцатого века, без всяких архитектурных изысков. Гладкие темно-серые стены, чёрные плиты пола, высокие прямоугольные окна в торцовых стенах зала, а потолок и вовсе терялся в темноте. Непонятно откуда лился приглушенный холодный свет.

Непроглядная ночь царила за тремя окнами слева от Ольги. Под ними широкие двери в центре стены были на скорую руку, неумело заложены почти не обработанными камнями. За окнами в правой стене занималась заря, лучи еще невидимого солнца робко пронизывали серые сумерки. Потемневшие от времени резные деревянные двери под центральным рассветным окном время от времени сами по себе наполовину раскрывались для очередной группы людей, свернувших к этому выходу. Что находится за этими дверями, Ольге никогда различить не удавалось, но там было светлее, чем в зале, и лица выходящих были умиротворенными, им ничто не внушало беспокойства. Многие улыбались так, как будто приезжали домой из долгой утомительной командировки.

Большая часть вошедших в зал направлялась не на светлую сторону, а к лестнице, спускавшейся вниз вдоль длинной стены зала, слева от Ольги. Со своего места она могла видеть черный проем в стене ярусом ниже, куда вливалась бесконечная вереница людей с опущенными головами и уставшими, равнодушными лицами, порой печальными или озлобленными. Но никто не возмущался – все медленно спускались вниз, один за другим исчезая во тьме.

Одной из первых аксиом, которые усваивали молодые Стражи-Проводники была «Лабиринт – место, которое меняется». В библиотеке Цитадели, в трех шкафах размещались исследования, авторы которых, разумеется, тоже Проводники, старательно выводили закономерности изменения внешнего вида залов и коридоров Лабиринта, соотнося их с переменами во внешнем мире. Авторы увлеченно вычерчивали сложные графики и высчитывали время от появления новшеств у людей до изменений Лабиринта. Точные цифры Белка уже забыла, твердо помня главный принцип: Лабиринт считывает информацию из сознания входящих в него и применяет эти сведения как ему заблагорассудится, придавая любую форму своим помещениям и созданиям – тварям.

Ольга знала, что очень давно узловые залы Лабиринта выглядели иначе: вначале мрачные пещеры со сталагмитами и сталактитами, потом не менее мрачные многоколонные египетские залы, полутемные античные и романские базилики, «готические» и «ампирные» залы. Неизменным оставалось лишь одно – кладка заложенных дверей на Тёмную сторону – неумелая, некрасивая, но надежно защищающая всех гостей Лабиринта.

В «готических» залах Лабиринта, впервые в истории этого места, появились окна. Стрельчатые, как и полагалось, но без витражей. Какие ожесточенные споры на тему «что бы это значило» разгорелись тогда среди Стражей! Многие полагали, что это дурной знак и боялись, что в будущем окна с Тёмной стороны, возможно, придется запечатывать таким же образом, как и двери. Два библиотечных шкафа занимали труды посвященные окнам Лабиринта: от рукописей, переплетенных в кожу, до вполне современных изданий, вышедших из собственной крохотной типографии Проводников в Цитадели.

Запечатывание больших дверей на Тёмную сторону в четырех узловых залах Лабиринта, на севере, юге, востоке и западе, было страшным ритуалом, вошедшим в легенды Проводников. В то давнее время человеческие жертвоприношения были делом обыденным и двести Стражей добровольно расстались с жизнью, чтобы своей кровью скрепить завал из камней, закрывших легкодоступные входы в Лабиринт совсем уж жутким чудовищам с Тёмной стороны.

В темные окна пока никто не ломился и со временем споры поутихли. Молодые Проводники, бывало, подходили к запечатанным входам поближе, рассматривали кладку, но прикасаться к ней не решался никто. Ольга и сама не рискнула это сделать, только слушала шумы за закрытыми дверями: шорохи, скрип, скрежет клешней или гигантских когтей, лязг зубов, шелест крыльев, тяжкую поступь очень большого существа, отголоски далекого рычания и рева. А однажды она услышала звуки хохота, напоминающего человеческий, но такого жуткого, что ее потом прошибло от страха. С тех пор Ольга к дверям на Тёмную сторону старалась не приближаться.